Саша Стивенсон
Мрак в Бесконечности. Том 4. Накануне космического хаоса
– Я безнадежная! Дурацкую тоненькую книжку не могу сдвинуть! – вопила она, вцепившись пальцами в свои волосы.
– Тихо, не переживай. – продолжал нежно шептать ей Антон. – На сегодня достаточно. Завтра попробуем.
– Нет, я не усну, пока не сдвину! – настырно воскликнула Аня. – Стрелять не умею, драться не умею! Неужели я и это не смогу?!
Антон умолк, поняв, что не сможет ее переубедить и продолжал наблюдать за ее отчаянными попытками сдвинуть книгу силой мысли. Но пока что только стрелка в часах двигалась, и то не под ее волей.
Небо затмила тьма, а по всему его омуту зажглись ярким сиянием звезды. Аня после двадцатой попытки не выдержала и залилась слезами.
Антон не знал, что ей сказать и какими словами унять внутри нее боль, возникшую от сильных укусов разочарования. Парень лишь притянул девушку к себе, и она упала ему на грудь и стала тихо оплакивать свою неудачу.
– Однажды у тебя получится. – слабо сказал Антон, поглаживая ее за волосы.
Несколько минут они сидели молча, наблюдая за завораживающими звездами, и вскоре слабость дала о себе знать, и они легли на кровать.
– Полежишь со мной? – прошептала Аня, и ее щека резко вспыхнула румянцем, когда к ней прижалась его рука.
Он кивнул, нежно смотря на нее, и внезапно их губы прижались друг к другу в ненасытном поцелуе. Она обвила его туловище руками, стараясь согреться от мрачного холода, шедшего из ее отчаянной души. Под сильным поцелуем Антон ощутил, как напряжение и тревога, обуявшие ее тело, начали спадать. Давно они так не целовались…не торопясь, не горюя, не ощущая, как сердце продолжала сжимать обида. На одну секунду тревожные мысли о Стафане, Феодосии, Пите, Боре и Веронике отошли на другой план. Они растворились друг в друге.
Его руки нежно скользнули по ее спине и нырнули под подол футболки. Ее кожа была так чиста, так нежна, и ладони его нагрелись жаром.
Он приподнял ее, Аня села на него, продолжая целовать и даже не заметила, как холод впился в ее спину – Антон резко стянул с нее футболку. Она оторвалась от его губ и заметила устремленные к себе его глаза, полные нежности, восторга и любви. Любимые чувственные губы были красными от долгого поцелуя.
Она стянула его футболку в ответ и с восторгом оглядела, как лунный свет скользил по очерченным изгибам и линиям его тела.
Они продолжили друг друга целовать и избавляться от одежды. Говорить не хотелось…поцелуи все сказали. Они были обжигающими, жадными. Парень и девушка одновременно вздрогнули от внезапного наслаждения, когда любовь слила их друг в друге. Местный спутник, гордо восседающий на сверкающем небосводе и молча наблюдавший за ними, продолжал освещать их тела умиротворенным светом, сильнее погружая в омут сильной любви и прогоняя все мрачные мысли об Эрамгедоне…
Глава 26
Садрен зашел в больничную палату. Возле койки Максимилиана стояло несколько роботов, и они проверяли состояние Кука. Больному вставили протезы на ноги и наращивали сверху кожу, чтобы не было видно новых металлических конечностей вице-императора. Максимилиан Кук выглядел несчастным и исхудалым, под глазами виднелись мешки, цвет кожи позеленел. Когда Садрен подошел к его койке, роботы поклонились и разошлись, дав графу присесть поближе к больному. Садрен поставил около койки табурет и присел. Заметив его присутствие, Кук слабо улыбнулся. Он протянул к нему здоровую дрожащую руку, и Садрен нежно, словно боялся принести боль, накрыл ее своими ладонями.
– Ты пришел ко мне, граф Садрен, – слабо улыбнулся и прошептал Максимилиан. Светильник на потолке ярко осветил его и заставил глаза вице-императора прищуриться.
– Господин Кук, я пришел, дабы сообщить одну неприятную вещь, – сдавленным голосом начал Садрен. Кук встревожился: – Император назначил меня отправиться за последней дочерью Стафана Мирабел. Император думал, что, убив Посла Звезд Галактик Антенн, он станет на один шаг ближе к победе, но ошибся – Послом Звезд стала Мирабел, и Император приказал мне вновь присоединиться к Галактической службе Космической безопасности, дабы с ними искать Мирабел, которая помимо Посла Звезд стала королевой Галактики по завещанию. Мне придется покинуть Финикс, и я не смогу навещать тебя, вице-император.
Кук расстроился. Его брови изогнулись и поднялись вверх, а глаза тускло рассматривали Садрена:
– Нет, граф Садрен! Не бросай меня…мне тяжело…
Крепко сжимая ему руку, Садрен грустно покачал головой:
– Мне придется. Император приказал.
– Но… – печаль скользила в голосе Кука, – когда ты вернешься на Финикс?
– Когда поймаю Мирабел. Без нее Император не пустит меня на Финикс.
– А если поиски принцессы растянутся на столетия? – спросил Кук дрожащим голосом.
Садрен, глядя на опечаленное лицо Кука, убрал его волосы, упавшие на глаза, и сказал:
– Я постараюсь поторопиться. Ради тебя, вице-император. А ты пока поправляйся. – слабо улыбнулся Садрен и осторожно, но в то же время нежно провел рукой по щеке Кука.
– Я буду тебя ждать, граф Садрен. – в голосе Кука прозвучала надежда. – если бы не чертов принц, я не лежал бы здесь, а был с тобой…
Вскоре Садрен недовольно убрал табуретку на место и бросил прощальный взгляд грустному Куку. Тот слабо улыбнулся ему, махая металлической рукой.
***
Имперский крейсер привез выживших эвакуированных поселенцев деревни в замок Эрамгедона. Их привели в тронный зал, под предводительством Мариам и Сабины. Софиан вместе с ивенгами шла следом за помощницами Императора и рассматривала убранство замка уже другими глазами. Темные стены обдавали мглой, статуи монстров сковали ее телом под давлением леденящего страха. Девушка чувствовала, какая злая аура царила в замке, которая стремительно выталкивала ее покинуть дворец. Как она могла здесь находиться, девушка уже не понимала. Но больше ее удивляло, как замок влиял на помощниц Эрамгедона. Глаза Мариам опасно блестели, она внимательно следила за передвижениями выживших. Хищная улыбка тронула ее губы, и женщина не выдержала и счастливо улыбнулась, с нетерпением ожидая узнать, что с выжившими сделает сам Император.
А вот Сабина чувствовала себя дурно. Ее губы были крепко сжаты, тело слабо тряслось. Софиан заметила, что бывший королевский солдат был до дрожи напуган.
Выжившие с изумлением рассматривали статуи монстров и кровавые портреты. А когда Мариам привела их трону, за которым были повешены скелеты, люди замерли всем телом.
На троне сидел Император. Эрамгедон мечтательно смотрел вдаль, гладя рукой ручку трона. Его белые волосы сверкали от лучей, исходящих из камня Ксандиреум. Второй рукой Император крепко держал скипетр.
Рядом с троном стояли Даниэлд и Гэриш. Даниэлд бросил презрительный взгляд на выживших, как на грязный мусор. Гэриш нервно скользил взглядом от Эрамгедона к выжившим.
– Ваше Величество, – Мариам подошла к трону и поклонилась Эрамгедону. Бандитка робко поцеловала его тыльную сторону ладони и продолжила: – выжившие здесь.
Эрамгедон слегка прикрыл глаза и посмотрел на будущих смертников. Он сильно чувствовал их страх и скорбь, и эти тяжкие чувства заставили его развеселиться. Глядя на измученных невинных людей, Эрамгедон слабо улыбнулся. В его ониксовых глазах сверкнуло злорадство. Кровавые зрачки расширились от удовольствия, которое пробуждалось в его венах лишь от жестоких мыслей.
Он поднялся с трона и медленно направился к выжившим. Людям было некомфортно и страшно видеть перед собой тирана, ростом больше двух метров, а его радостные глаза, где горело наслаждение, заставляла страх расти сильней.
Софиан тоже почувствовала себя неловко. Эрамгедон таким пристальным взглядом рассматривал выживших, словно пытался прочесть их мысли. У девушки сильно забилось сердце. Неужели их ждет ужасная участь? Навряд ли Эрамгедон обеспечит им хорошую жизнь…
Маленькая девочка прижалась к своему отцу, она боялась поднять глаза на Императора. Женщина громко глотнула, когда встретилась взглядом с Эрамгедоном. А парень невозмутимо и бойко рассматривал перед собой Императора.
Эрамгедон долго молчал и глубоко рассматривал пострадавших. Все ждали, когда он что-нибудь скажет. Но Император не торопился. Он специально молчал и растягивал время, издеваясь таким образом над остальными и получал невероятное наслаждение от такого мучительного томления.
– Господин, – заговорил Даниэлд, – что вы планируете делать с выжившими?
Софиан внимательно следила за Эрамгедоном и надеялась на лучшее. Но она понимала, что верить в такое глупо. Выжившие, словно статуи, не шевелились и словом не обмолвились.
– На Кровавую арену их. Живо. – резко дал приказ Император.
***
Яркие красные лучи застыли на внушительной громадной арене, потихоньку заполняющейся народом. В основном на трибунах сидели уродливые тощие монстры, бандиты с восторженными от предвкушения улыбками и блестящими глазами, и предвкушенная свита императора.
Эрамгедон остановился на центральном балконе, вальяжно сел на свой трон и расслабленно скрестил ноги. Его красный блестящий плащ подобно шлейфу раскинулся вокруг трона. Софиан, шедшая за ним, похолодела от мысли, что ей придется сидеть рядом с ним.
Сюда уже зашли Даниэлд, Гэриш, Мариам, Сабина, Боря и Вероника. Все сели позади Императора.
Софиан старалась выглядеть невозмутимой, сидеть гордо и надменно, но ее губы испуганно дрожали, пальцы нервно сжимали края рукавов. Ей то и дело хотелось взъерошить свои волосы. Но она старалась не показывать свою тревогу, крепко сдавливающую сердце.
Она оглядела эту огромную арену. Кровь в жилах тотчас поледенела. По всему телу промчался мороз, хотя воздух был закален до жара. Много неказистых пугающих существ она видела внизу и со всех сторон. А на нижних рядах, скованные в широкие кандалы, сидели слуги под грозным надзором ивенгов. Гиганты восседали над ними, словно личные стражники.
Рядом к Софиан присела Мариам. Женщина заливалась смехом, ее глаза горели ненасытным огнем предвкушения.
И вот в центр арены вышел странный незнакомец. Прищурившись, Софиан заметила, что это робот. Только на нем ошметками безобразно висели клочья чужой окровавленной кожи, сшитой между собой толстыми черными нитками. Софиан едва не поперхнулась от этого зрелища. «Бедняга!» – печально подумала она.
Девушка хотела прикрыть глаза, но присутствие Императора не давало ей этого сделать. Тяжело было перед ним в такой пугающей обстановке казаться прежней Софиан, коварной и беспощадной. Ей перестало хватать воздуха. Она судорожно вдыхала, но он словно не попадал в ее лёгкие. По всему телу скользил холодным потоком ужас. Пальцы ещё сильней затряслись, и девушка зарыла руки в слои юбки, в надежде их скрыть.
Странный ведущий объявил:
– Добро пожаловать на новые игры Кровавой арены! Я, ведущий Пит, объявляю пятые игры этого года открытыми! – голос старался говорить уверенно и бодро, но Софиан заметила, как сквозь него лился страх. Но эту дрожь, кроме нее, никто не заметил – все шумно начали хлопать в ладоши.
– Да! Да! – восторженно зааплодировала Мариам.
– Сегодняшние гости – выжившие из деревни Макчьям. – ведущий потянул руку к открывающимся вратам.
Все любопытно вытянули шеи. Из врат троих испуганных поселенцев раздраженно вытолкнули ивенги. Рядом стоял бугай Тримур, и его жёсткие черные глаза настойчиво наблюдали за каждым движением пленников. Гости потихоньку поднимались и ошеломлённо оглядывались. В руках держали по щиту и копью.
Софиан прижала к губам дрожащие руки, когда увидела ту женщину, которая отдала ей кулон со знаком Легендам. Женщина была бледна, потрясена и еле как стояла на своих ногах. Мужчина и парень хотели ей помочь, но Тримур злобно оттолкнул их от женщины, и те шумно упали под смех и улюлюканье толпы.
«Хорошо хоть той девочки нет…хотя я думаю она тоже…все…» – Софиан с трудом сглотнула, вспомнив, что Эрамгедон постоянно требовал от поваров жарить детское мясо.
– И они будут бороться против монстров. Тот, кто выживет, сможет остаться жить в замке в качестве прислуги. – голос Пита дрогнул. Он взмахнул рукой в сторону других врат.
И из них вышли жуткие длинные нейптолы.
В горле Софиан болезненно запульсировало сердце.
Все глаза были направлены на арену. Вокруг противников застыла мрачная тишина, словно каждый зритель пытался предугадать результат сражения.
– Битва начинается! – громко объявил Пит и резко побежал, перепрыгнул через высокий забор и скрылся за трибуной. Он боялся увидеть, что же сейчас произойдет…
И монстры под громкий вопль криков и аплодисментов ринулись в атаку.
Софиан не успела прикрыть глаза, и ее взгляд гипнотически застыл на происходящем.
Женщина пронзительно крикнула и упала от ужаса. Нейптол направился к ней. Мужчина успел щитом стукнуть его по морде, но от удара не смог устоять на ногах – он отлетел и упал, подняв вокруг себя облако пыли. Мужчина не успел оглянуться, как в его руку врезались зубы второго нейптола и, под громкий восторженный крик уродцев, чудовище подняло мужчину в воздух и собралось проглотить. Сражающийся обронил щит. Софиан чувствовала, как яростно колотилось в ее груди сердце. Она словно разучилась дышать…Мужчина сделал кувырок в воздухе и вонзил острие копья нейптолу в горло. Кровь хлынула водопадом, а лезвие рассекло чудовищу шею, и нейптол пал замертво.
Толпа ахала, кричала. Кто-то обиженно пинался ногами, кто-то яростно кричал. Софиан не слышала – все смешалось для нее в нечто безумное. Мариам яростно вопила:
– Убей! Убей!
А Эрамгедон лениво зевал.
Побежденный мужчина упал на монстра и впился ненавистным взглядом в Эрамгедона. Но долго он не отвлекался – к нему побежали остальные монстры.
Перепуганная женщина прикрылась щитом и старалась не издавать ни звука. Третий парнишка испуганно озирал арену, а к нему сзади подкрадывался еще один нейптол.
Под громкий крик парень начал испуганно махать копьем, отталкивая от себя монстра, но сзади на него набросился еще один. Вонзив зубы ему в спину, нейптол под оглушительный вопль яростной боли разорвал бедолагу по кускам. Кровь брызнула на землю подобно взрыву, врезаясь своими каплями со всех сторон. Мужчина, заметив это, набросился на нейптола со спины и воткнул копье в спину.
Новый крик аплодисментов взорвал арену. Казалось, эти ликующие вопли мощным ударом промчались по всей планете.
Мариам радостно вопила. Вероника задумчиво наблюдала. Сабина прикрывала глаза. Эрамгедон продолжал скучающе зевать.
А нейптол с огромными кровавыми ранами упал замертво. Мужчина высоко и триумфально поднял над ним копье. И его окружило еще трое монстров.
А парень лежал уже мертвым… Он умер мгновенно, и его окровавленное тело ничком упало вниз, освободившись от капкана острых клыков монстра. Сердце Софиан пропустило глухой удар, когда она это увидела. Но задерживать долго взгляд на погибшем она не смогла – на арене продолжал жестоко кипеть бой за жизнь. А кровь на арене начала темнеть и свертываться…
Трое нейптолов одновременно набросились на мужчину. Он быстро прополз под их лапами и помчался в сторону своего щита. Один нейптол ускорился и смог добежать до него. Резко притормозив, он зашипел и ударил лапой по копью. Оно отлетело и, промчавшись в воздухе бумерангом, вонзилось в щит, которым прикрывалась дрожащая женщина.
– Я не понимаю, эта курица драться не собирается?! – недовольно воскликнула Мариам.
А уродцы на арене продолжали ликующе вопить и аплодировать.
Софиан хотела прикрыть глаза, но не могла. Ее тревожила судьба мужчины и женщины.
Мужчина успел схватить щит и начал им отбиваться. Гиганты окружали его. Он ненавистно ударял их по лапам и наклоняющейся морде щитом. Один нейптол смог увернуться, а другой еле как устоял на ногах от удара.
– Со-о-ожри! У-у-убей! – кричали на трибунах.
Щит выскользнул из рук мужчины и отлетел на несколько метров. Тот в отчаянии оглянулся – и угодил в тупик. Чудовища вплотную окружили его и склонили над ним свои огромные блестящие оскалы. Софиан перестала видеть, что происходит. Но пропитанный ужасом и болью крик дал ей понять – мужчину убили. Кровь хлынула фонтаном и начала ручьями расползаться по земле.
Зрители ахнули и оглушительно начали хлопать в ладоши.
Кровь прильнула к лицу Софиан. Ей было тяжело дышать. Но Мариам и Вероника, окружавшие девушку, пытались сдерживать ее эмоции.
Женщина, тем временем, медленно отползала, продолжая прикрываться щитом, а второй рукой сжимать копье.
Но нейптолы увидели ее и отошли от разорванного трупа. И напали на нее.
Она не успела сообразить, не успела выставить вперед копье – слишком сильно ее вскружил страх.
И Софиан увидела, как в ее тело впились острые клыки.
И они живьем разорвали ее…
Толпа оглушительно заликовала. Мариам присвистнула. Вероника сидела спокойная. Боря, кажется, ничего вокруг себя не замечал, выглядел отрешенным и глубоко задумчивым.
Слуги снизу горько заплакали. Уродцы продолжили аплодировать. Пит вылез из трибуны и бесстрастно сообщил. Но голос слабо дрожал:
– Победителей нет. Бой окончен победой монстров. Ваше Величество, надеюсь вам понравилось? – и он поклонился Эрамгедону.
– Понравилось. – хищная улыбка блеснула на лице Эрамгедона. – Убрать трупы. А девчонку на обед мне. Живо.
Нервы Софиан не выдержали. Они словно обнажились, натянулись тонкой струёй и начали пульсировать болью. Софиан затрясло, из глаз полились слезы. Она судорожно расплакалась.
Эрамгедон недоуменно посмотрел на нее. Девушка резко встала и побежала вдоль рядов на выход. Бежала, не зная куда. Лишь бы далеко отсюда…
Бежала, не обращая внимания на хмурые взгляды.
Она хотела сбежать из дворца.
Сбежать с этой планеты.
«Они мертвы! Они все мертвы! И в этом его вина!»
И эта кровь продолжала преследовать ее перед мысленным взором…и сердце бурлило огнем от понимания, что эти невинные люди погибли ужасной смертью из-за прихоти одного лишь жестокого тирана…
«Если хочешь выжить – притворяйся…» – пронесся в сознании ласковый голос женщины, ушедшей из этого мира под жуткой болезненной агонией.
«Не могу притворяться! Хочу сбежать! Сбежать отсюда!»
Но стоило ей добежать до высоких врат арены, как тут же высокие грозные тайланты, недавно возродившееся от рук Эрамгедона, со звоном перекрестили перед нею свои массивные длинные копья.
– Дайте пройти! – рявкнула девушка.
– Строго запрещено. Только по приказу Его Величества. – злобно произнесли стражники.
Девушка горячо крикнула:
– Дайте мне пройти!
– Софиан, ты в порядке?
К ней подбежала испуганная Сабина.
– Его Величество просил сесть тебе обратно. – тихо сказала девушка.
Софиан резко осознала: она раскрылась. Она должна была хранить секрет о том, что перестала быть под внушением Эрамгедона…но эта истерика…словно выбила почву из-под ног…
И теперь Эрамгедон ее накажет. Найдет эту цепочку и вновь внушит что-то мерзкое, то, что обожает его садистский ум.
Ей надо срочно показать ему, что она прежняя.
Софиан быстро смахнула с рукава слезы и мрачно пошла следом за Сабиной.
Она бросала взгляды назад, видя, что голубые глаза-сапфиры тайлантов наблюдают за ней.
Как и все остальные в этом замке.
Но сбежать отсюда она жаждет.
И придумает идеальный способ, как покинуть это место навсегда.
***
В последнее время некогда главная фаворитка Императора перестала проводить с ним время. Ей было тошно находиться в его объятиях и ощущать вкус его поцелуев. Особенно после Кровавой арены. После того момента они особо не виделись, и не потому, что Софиан избегала встречи с ним. Эрамгедон изучал нового Посла звёзд и готовился его атаковать. Правда его самого смущало отсутствие некогда слишком сильно назойливой фаворитки…Он привык к ее обществу, привык, что она постоянно крутилась возле него, лезла обниматься, молила нежностей от него и дарила ему их сама. И те слезы на Кровавой арене…они не выходили из его головы. Эрамгедон не понимал, что случилось с его верной помощницей, но сейчас был сильно увлечен Послом звёзд.
Тем временем, Софиан напряженно думала над побегом. Но сбежать одной она страшилась. Девушка увидела среди слуг знакомого парня Феодосия, и хотела предложить ему сбежать вместе.
Но для начала она пыталась изучить каждый потайник дворца, чтобы отыскать лучший выход из этой жестокой тюрьмы.
Ей было душно и плохо в этом месте. Она хотела свободы.
Она хотела к Антону.
Пока слуги были заняты своей работой, за которой тщательно следила Вероника, девушка отправилась бродить по замку. Но куда бы она ни вышла – повсюду стояли тайланты. У любого входа, у любого выхода, у любого окна первого этажа.
Кроме темницы. Но там часто находилась Вероника.
Ее сердце грела мысль сбежать в момент ухода Эрамгедона. Но тогда за дворцом будет надзирать Даниэлд. Самый мерзкий тип для нее…Тот, кто точно не упустит возможности не похвастаться перед Императором. А ещё Вероника, Мариам…
Софиан мрачно бродила по балкону. Над замком нависло грозное темное небо Финикса. У входа стояли пугающие воинственные тайланты.
Они были везде.
И ей казалось, что они следят за ней.
Что они слышат каждую ее мысль.
«Такими темпами стану параноиком» – тяжело вздохнула она и направилась в темницу к Феодосию.
«Может нам вместе удастся найти выход отсюда…»
***
Эрамгедон сидел на своем троне мрачный и задумчивый. Его ум свирепо терзала Софиан. Он не понимал, что с ней произошло, и его эта резкая перемена в ней его пугала.
– Вызывали, Ваше Величество?
К трону подошёл взволнованный Даниэлд. Эрамгедон вздохнул и, даже несмотря на своего канцлера, заговорил:
– Мне кажется, Софи от меня отдалилась. Она печальная и грустная в последнее время. Меня отталкивает. На Кровавой арене она вообще слезы пустила! Мне это не нравится! Но разгипнотизироваться она тоже не могла…
– Да, не могла. Вокруг замка нигде нет знака Легендам. А замок она не покидала.
– Только один раз, когда летела вместе с Сабиной эвакуировать туземцев взорванной деревни. – мрачно отчеканил Эрамгедон.
Даниэлд пожал плечами.
– Корабль не пролетал под знаком, значит она не могла прийти в себя. Может ей просто не поздоровалось?
– Без малейшего понятия. Сейчас гадать бесполезно, – раздражённо махнул рукой Эрамгедон, – ты должен за ней сейчас следить. Выяснить, в чем причина ее резкого изменения. Когда я вернусь обратно, ты все мне доложишь.
– А как мне успевать? – недовольно пожал плечами Даниэлд. Он был возмущен таким приказом. – Я и канцлер, и должен возиться с Изабел, которая вот-вот приедет, и ещё за этой девчонкой следить?!
– Заставь Софиан тоже принимать участие в приезде Изабел. Пусть она будет у тебя на глазах. Не упусти ее. Или… – его глаза опасно сверкнули. – сам знаешь, что тебя будет ждать за непослушание.
Этот взгляд словно пронзил его холодом. Даниэлд тотчас кивнул и поклонился.
– Хорошо, я буду за ней следить!
– И замечательно. – довольная улыбка блеснула на статном великолепном лице Эрамгедона. – Начинай прямо сейчас.
***
Прошло несколько дней с тех пор, когда Феодосия, Стафана и Пита схватил Даниэлд. Феодосий каждый день терпел унижения, которые выводили его из себя. Глядя на то, с каким удовольствием Вероника и Мариам калечили ни в чем невинных работников дворца, у Феодосия сердце болезненно пульсировало в горле. Не было сил смотреть на эти пытки. Персонал замка настолько напуган, что даже дышать боялся в присутствии Вероники и Мариам. Особенно после того, когда Вероника угрожала отправить всех к Эрамгедону. Феодосий был готов взорваться от ярости. Он старался бережно выполнять свою работу, которую ненавидел всем сердцем. Но больше его раздражало, что к его труду относились несправедливо! Он сегодня перемыл весь этаж замка грязными тряпками, на которых накопилось много волос и дохлых насекомых, так Мариам, хохоча, опрокинула на пол еду, которую приготовили повара для свиты Императора, и заставила Феодосия заново перемывать, угрожая, что за непослушание отправит его на Кровавую арену. Сжимая яростно губы, кусая их до крови, Феодосий, с трудом заставив себя, перемыл. Но терпеть уже не мог.
Больше всего он ненавидел кормить монстров. Для чудовищ, которых отправляют на арену, выделили целый этаж темницы, где по соседству жил персонал. Каждый день по нескольку раз юноша навещал этих мерзких созданий, от которых изнутри его сковывал страхом, и давал им кормежку. Если чудовища недоедали, могли спокойно откусить любую часть тела. У одного официанта уже случилось такое. Он лишился руки, но Мариам и Вероника в ответ только засмеялись и заставили работать дальше. А когда заметили, как пострадавший официант истекал кровью, отправили его к этому монстру лично. Феодосий не мог тогда уснуть, слушая за стенкой предсмертный крик коллеги и омерзительное чавканье чудовища.
Не выдержав этого кошмара, некоторые слуги решили устроить бунт. Решили заявить, что они не собираются работать в таких условиях. Феодосий присоединился к ним вместе с малышом Денти, с которым теперь проводит время вместе. Но для бунта нужно много народу, а большинство слуг боятся даже подумать о мятеже, заявляя это тем, что революция закончится для них очень плохо…ведь недавно маленький бунт окончился плачевно – всех отправили на арену.
Феодосий и Денти жили в одной камере. Малыш Денти не мог нормально засыпать, слушая страшный храп чудовищ за стеной. Ему было страшно, что монстр выберется наружу и зайдет ему в камеру. Феодосий невинно смеялся и успокаивал Денти, обращаясь с ним так, как когда-то обращался со своим братом Элтоном. Но сам испытывал такие же страхи, как и Денти. Феодосий чувствовал, как бессонница высасывала из него все силы.
– Как ты думаешь, сэр Андрей спасет нас? – спросил в один поздний вечер Денти, прижимаясь к Феодосию.
– Конечно, он нас спасет, – искренне улыбнулся ему Феодосий, чувствуя, как от воспоминаний к Антону сердце горько кольнуло.
Обида сильная терзала его. Если бы он успел только прыгнуть в тот день в портал, находился бы сейчас в другой Галактике, вместе со всеми готовился к миссии…Но он живет здесь, в мрачной холодной камере, ублажает капризы Мариам и Вероники…
Иногда Феодосий ходит к Стафану и в тайне от всех приносит ему еду. Но Стафан каждый день выглядит все хуже и хуже, медленно сходя с ума. Да и сам Феодосий не может долго разговаривать с ним, иначе получит жестокий удар по спине плеткой Вероники.
В один вечер, когда работа была полностью выполнена и когда Софиан отправилась искать его, Феодосий быстрыми шагами перемещался по коридору, который являлся самым страшным местом для местного персонала. Картины с изображенными жутких монстров со всех сторон давили на юношу, вызывали сильное чувство тревоги и паники. Феодосий старался не обращать внимания на этих нарисованных чудовищ, но скульптуры у арок заставили парня вздрогнуть. Обойдя страшный коридор, Феодосий направился в сторону темницы, но внезапный всхлип резко остановил юношу.
Феодосий, повернув голову, опасливо осмотрелся. Каждый шорох и звук заставляли его не на шутку перепугаться. Юноша увидел в нескольких шагах от себя темную высокую дверь, которая была слегка приоткрыта. Из огромных панорамных окон дул слабый ветер. За дверью всхлип раздался еще сильней. В нем чувствовалась сильная обида и боль. Ощущая, как мурашки пробежались по телу, Феодосий прислушался к плачу и осознал, что он принадлежит девушке. Посмотрев еще раз на дверь, за которой явно прячется тот, кто нуждался в помощи, и бросив взгляд на лестницу, ведущую в темницу, где вокруг царил жуткий мрак, юноша решил посмотреть, кому принадлежал плач. В этом крыле замка персоналу можно спокойно передвигаться по залу, поэтому Феодосий решил рискнуть и посмотреть, кто нуждался в поддержке.
Тихонечко подойдя к двери, парень приоткрыл ее и осмотрелся. Это была просторная комната с огромным джакузи посередине. Вода потихоньку стекала в трубы, краны издавали глухой звук. Возле скамейки, где разбросано лежали полотенца, на холодном полу сидела девушка. Она скрыла свое лицо руками, прислонившись локтями к скамейке. Горький плач вырывался из ее горла. Глядя на нее, внутри Феодосия что-то сжалось. Он узнал эту девушку и, поняв, что смотреть на ее рыдания не было сил, зашел в комнату.
Его шаги громко раздались в комнате. Прекратив плакать, Оля в испуге бросила взгляд на дверь и, увидев Феодосия, начала дрожать всем телом.
– Ты, ты чего? – Феодосий подбежал к ней и, присев рядом, спросил: – Почему ты плачешь?
Шмыгая носом, Оля начала вытирать ладонями слезы. Ее глаза были очень красными и воспаленными, тело покрыто мурашками и очень сильно дрожало то ли от холода ветра, который ровными волнами тек по комнате, то ли от того, что заставило ее горько плакать.
И присмотревшись к Оле еще раз, Феодосий заметил, что на ее бледном теле блестели красные царапины, на которых выступили алые капли крови, а ноги были украшены синяками темно-фиолетового и зеленого цветов. На шее обручем тянулась красная полоса, словно ее что-то душило. Кожа на нижней губе у Оли была чуть ли не содрана полностью. Это навело на Феодосия жуть.
– Кто тебя так побил? – слабо спросил он, глядя на нее неравнодушными глазами.
Продолжая дрожать, Оля ответила:
– Э-Эрамгедон…
– Он тебя бил? – испугался Феодосий.
Оля громко сглотнула и произнесла сдавленным голосом:
– Да.
Феодосий громко ахнул. Ему тяжело было представить эту сцену. Он не мог даже в голове вообразить какого это, причинить такие страдания молодой и невинной девушке. Насколько Эрамгедон был отвратительным, что поступил так с ней. Что подвигло его на это, Феодосию захотелось узнать. Но еще больше ему захотелось успокоить Олю – смотреть на ее горькие слезы у него не было сил. Он начал испытывать к себе отвращения, видя, что она плакала и дрожала возле него.
– Успокойся, – тихо и ласково произнес он и одной рукой обнял ее и прижал к себе.
Продолжая дрожать так сильно, что даже Феодосий ощутил, Оля положила голову ему на плечо и продолжила громко шмыгать носом. Ее тело было настолько холодным, что Феодосий мгновенно замерз.
Ему так же захотелось узнать, как она выжила и угодила в этот замок. Но больше всего его заинтересовало, почему Эрамгедон нанес ей такую муку.
– За что? – спросил Феодосий у Оли, – Зачем он это сделал?
Но Оля пока не отвечала. Слезы яростно лились из ее глаз. Феодосий чувствовал, как сильно намокло его плечо, как от холодных слез по телу пробежался мороз, насколько в глубине души Оле было больно, что она даже выдавить пару слов из себя не могла.
Спустя пару минут Оля ответила тем же сдавленным голосом:
– Это было ужасно…Он…он решил наказать меня за то…что я дерзила ему…он бил меня… долго…больно…из…из его пальцев выросли длинные когти и ими он калечил меня…ему было весело…он наслаждался…а я…кричала от боли…он царапал меня…чтобы из меня текла кровь…ему нравится смотреть на кровь…фетиш у него на кровь, что ли…не знаю…но это длилось долго и мучительно…потом он оставил меня здесь отходить…а сам скрылся…но я…не могла отойти…это было очень больно…очень отвратительно…
