Сара Дж. Маас
Дом Пламени и Тени
Часть I. Нырок
1
Помещение, где сидела Брайс Куинлан, находилось столь глубоко в недрах горы, что дневной свет для здешних обитателей, скорее всего, был чем-то вроде мифа.
Она попала не на Хел, однако это место очень напоминало тот мрачный мир: черный камень, подземный дворец и под ним – комната для допросов… Под стать сумраку были и три фигуры, стоявшие напротив: миниатюрная женщина в серых шелковых одеждах и двое крылатых мужчин в черных чешуйчатых доспехах. Вокруг одного из них, стоящего посередине – красивого и могущественного, – клубились тени и мерцали звезды.
Он сказал, что его зовут Ризандом. Брайс сразу бросилось в глаза его сходство с Рунном.
Ее появление здесь не могло быть случайностью. Брайс прыгнула в Ворота, намереваясь достичь Хела и наконец-то ответить на неоднократные предложения Аидаса и Аполлиона, дабы остановить цикл галактических захватов. Но вместо этого она очутилась здесь.
Брайс взглянула на другого воина – того, кто ее нашел. Его черный кинжал отреагировал на Звездный меч.
В светло-карих глазах воина отражалась холодная настороженность хищника.
– Кто-то должен начать разговор, – сказала невысокая женщина, которую столь потрясло то, что Брайс говорит на Древнем языке, и не менее потряс вид Звездного меча.
Подмаргивающие светильники, похожие на светильники первосвета, золотили серебристые пряди ее стриженых волос, длиной до подбородка. Глаза женщины тоже были серебристыми. Вероятно, первоначальное потрясение прошло, поскольку теперь эти глаза скользнули по Брайс равнодушно.
– Итак, ты утверждаешь, что тебя зовут Брайс Куинлан и ты прибыла из другого мира – Мидгарда.
Ризанд что-то вполголоса говорил крылатому спутнику. Наверное, переводил.
– Если сказанное тобой – правда, как ты здесь очутилась? И зачем вообще явилась в наш мир?
Брайс оглядела пустое помещение, которое мысленно окрестила камерой. Ни стола с поблескивающими орудиями пытки, ни трещин в крепких каменных стенах. Только дверь, а в центре, в нескольких футах от Брайс, – решетка в полу, откуда доносилось шипение. Ей не показалось, она действительно слышала шипящие звуки.
– Как называется мир, куда я попала? – осипшим голосом спросила Брайс.
Она помнила уютную, красиво обставленную прихожую, где произошла ее встреча со здешним двойником Рунна. Представившись, он схватил ее за руку. Шершавость его мозолистых пальцев – единственное, что осязала она, пока оба неслись сквозь ревущий ветер и кромешную тьму. Все остальное исчезло. И вот она здесь, среди сплошного камня и тусклого света. Они переместились во дворец, выстроенный в недрах горы, а затем по узкой лестнице спустились в здешнюю тюрьму. Приведя ее в эту комнату, Ризанд молча указал ей на единственный стул в центре.
Брайс села, ожидая, что на нее наденут наручники, ножные кандалы или иные орудия сдерживания, используемые в этом мире, но этого не произошло.
– Почему ты говоришь на Древнем языке? – спросила женщина.
– А ты почему говоришь на нем? – вскинув подбородок, вопросом ответила Брайс.
Накрашенные красным губы женщины изогнулись вверх. Улыбка была отнюдь не обнадеживающей.
– И почему ты покрыта кровью, но не собственной?
Один-ноль в пользу женщины.
Брайс сознавала, что одежда, густо пропитавшаяся кровью и успевшая задубеть, а также корка крови на руках говорили явно не в ее пользу. Тут была кровь Гарпии и немного крови Лидии. Брайс измазали намеренно. Тактический ход в их игре, чтобы сберечь жизнь ей самой и надежно сохранить их секреты, пока Хант и Рунн…
Ее дыхание стало шумным и судорожным. Она оставила их обоих – мужа и брата – в руках Ригелуса.
Казалось, стены и потолок надвигаются на нее, выдавливая воздух из легких.
Ризанд поднял широкую ладонь, окаймленную звездами:
– Мы не причиним тебе вреда.
Остаток фразы Брайс нашла в густых тенях, окружавших его: «…Если ты не попытаешься причинить вред нам».
Она закрыла глаза, сражаясь с неровным дыханием и давящим каменным пространством комнаты.
Менее часа назад она убегала от магической силы Ригелуса, уворачивалась от взрывавшихся мраморных бюстов и лопавшихся стекол. Молнии Ханта пронзали ей грудь, устремляясь к воротам, чтобы открыть портал. Потом она прыгнула, рассчитывая попасть на Хел…
А теперь… теперь она сидела здесь. У нее дрожали руки. Пришлось сжать кулаки.
Брайс медленно втянула воздух. Выровнять дыхание никак не удавалось. Она сделала еще один вдох, потом открыла глаза и четким голосом спросила:
– Куда я попала?
Никто из троих не ответил.
Тогда Брайс сосредоточила взгляд на женщине, уступавшей ростом своим спутникам, но не менее опасной, чем они.
– Ты сказала, что здесь уже пятнадцать тысяч лет не говорят на Древнем языке. Почему?
То, что они были фэйцами и двое знали Древний язык, намекало на связь этого мира с Мидгардом. Связь, которая раскрывалась перед ней с пугающей ясностью.
– Как у тебя оказался Гвидион – этот давно пропавший меч? – вместо ответа холодно спросила женщина.
– Что?.. Ты имеешь в виду Звездный меч?
Еще одно звено, связывающее оба мира.
Все трое вновь лишь пристально посмотрели на нее. Непроницаемая живая стена тех, кто привык любым подходящим способом получать ответы.
Помимо меча, другого оружия у Брайс не было. Только магия в ее жилах, архезианский амулет на шее и Рог, ставший узорами татуировки на спине. Но чтобы применить Рог в качестве оружия, ей требовалась магическая сила извне, которая подзарядила бы ее, словно аккумулятор.
И потому разговор был ее наилучшим оружием. Хант считал, что она не напрасно годами оттачивала свое мастерство запудривания мозгов.
– Это семейная реликвия, – сказала Брайс. – Меч находился в нашем мире с тех пор, как мои далекие предки принесли его туда… пятнадцать тысяч лет назад.
Последние четыре слова она произнесла, выразительно глядя на женщину. Пусть сама прикидывает, что к чему.
Но новый вопрос задал Брайс прекрасный Ризанд. Его голос звучал как порыв полуночного ветра.
– Как ты нашла наш мир?
С таким мужчиной не поюлишь. Их всех непросто заболтать, но его… От него так и веяло властностью, словно он был стержнем этого места. Кем-то вроде короля, а может, и королем.
– Я не искала ваш мир. – Брайс выдержала его взгляд, испещренный звездами, хотя что-то внутри нее сникло под напором первозданной силы, льющейся из этих глаз. – Говорю вам: я намеревалась попасть на Хел. А вместо этого оказалась здесь.
– Как?
Существа, что обитали на дне пространства, огороженного решеткой, зашипели громче, будто почуяли гнев Ризанда. Жажду крови.
Брайс сглотнула. Если эти трое узнают про Рог, ее магические способности, Ворота… что помешает им превратить ее в живое орудие, как намеревался сделать Ригелус? Или посчитать угрозой, которую надо побыстрее устранить?
Она же мастерица запудривать мозги. У нее должно получиться.
– В моем мире есть особые Ворота, которые открываются в другие миры. Пятнадцать тысяч лет они открывались преимущественно на Хел. Северный Разлом – это такое место у нас – открывается прямо на Хел, но…
Пусть думают над ее болтовней. Пусть считают идиоткой. На Мидгарде многие приклеивали к ней ярлык пустышки, тусовщицы, прожигавшей жизнь в клубах и барах. Микай верил, что она такая и есть, пока… пока она не взяла пылесос, чтобы убрать с пола его поганый пепел.
– Эти Ворота послали меня сюда. Словом, билет в один конец.
Есть ли в здешнем мире билеты? И какие у них средства перемещения?
Чувствовалось, от нее ждали продолжения.
– Мой спутник был уверен, что с помощью своей магической силы сумеет отправить меня на Хел. Но думаю…
Брайс лихорадочно анализировала слова Ригелуса, сказанные незадолго до ее прыжка. Он говорил, что звезда на ее груди является чем-то вроде маяка для изначального мира Звезднорожденных.
Цепляясь за соломинку, она кивком указала на кинжал крылатого воина:
– В моем мире есть пророчество об этом мече и исчезнувшем кинжале. Когда они объединятся, объединятся и фэйцы Мидгарда.
И в самом деле, мастерица запудривать мозги.
– Так что, возможно, потому я и попала сюда. Может, меч почувствовал этот кинжал и… привел меня в ваш мир.
Тишина. Затем воин со светло-карими глазами тихо рассмеялся.
Как он понял ее слова без перевода Ризанда? Если только он умеет читать по языку тела, тону, запаху…
Воин что-то негромко сказал Ризанду. Брайс ничего не поняла, но по спине пробежала дрожь. Ризанд посмотрел на него, вскинул брови и перевел ей сказанное:
– Ты врешь.
В его голосе ощущалась угроза.
– О чем? – Брайс заморгала, изображая неведение и негодование.
– Это ты нам и расскажешь.
В тени крыльев Ризанда заклубилась тьма. Недобрый знак.
Она находилась в неведомом мире, во власти могущественных фэйцев, способных убить ее без всяких колебаний. Теперь каждое слово, которое она произнесет, будет предельно важным для ее безопасности и выживания.
– Кучка межгалактических паразитов у меня на глазах схватила мою истинную пару… в смысле, моего мужа, а также брата, – раздраженно произнесла она. – Меня сейчас интересует только одно: возможность им помочь.
Ризанд взглянул на воина. Тот кивнул, ни на мгновение не отводя взгляда от Брайс.
– Так, – сказал ей Ризанд, складывая на груди мускулистые руки. – Вот это правда.
Однако миниатюрную женщину это не тронуло. После вспышки Брайс лицо женщины стало еще суровее.
– Изволь объяснить.
Она попала к фэйцам, и ничто не говорило о том, будто здешние фэйцы лучше тех кусков дерьма, с которыми она сталкивалась всю жизнь. И хотя она попала в мир, на несколько столетий отстававший от ее собственного, здешние фэйцы показались ей даже более могущественными, нежели мидгардские. А это вело лишь к большему высокомерию и заносчивости.
Ей необходимо попасть на Хел. В крайнем случае, вернуться на Мидгард. И если она сказала больше, чем следовало…
Женщина заметила ее замешательство и предложила Ризанду:
– Риз, а ты загляни к ней в разум.
Брайс застыла. Боги, он может проникнуть к ней в голову и увидеть все, что захочет.
Ризанд взглянул на женщину. Та выдержала взгляд со свирепостью, никак не вязавшейся с ее миниатюрной фигурой. Если Ризанд был тут главным, его соратники отнюдь не вели себя как послушные овечки.
Брайс поглядывала на единственную дверь. Метнуться туда она не успеет, даже если дверь вдруг оставили незапертой. Но бегство ее не спасет. Даст ли ей защиту архезианский амулет? Амулет не помешал Рунну мысленно общаться с ней, однако…
«Я не вторгаюсь туда, куда меня не приглашают добровольно».
Брайс заерзала на стуле и едва не опрокинула его, услышав в голове ровный мужской голос. Голос Ризанда.
Поблагодарив Луну за то, что собственный голос звучит собранно и без дрожи, она отозвалась: «Это этический кодекс проникновения в чужой разум?»
Она почувствовала, что Ризанд почти изумлен ее ответом. «Ты уже прибегала к такому способу общения».
«Да». Это все, что она скажет о Рунне.
«Можно мне заглянуть в твои воспоминания? Посмотреть, что к чему?»
«Нет, нельзя».
Ризанд моргнул и произнес вслух:
– Тогда нам придется рассчитывать на твои слова.
Миниатюрная женщина сердито посмотрела на него:
– Но…
Ризанд щелкнул пальцами, и в комнате появились три стула. Он уселся и изящно закинул ногу на ногу. Воплощение фэйской красоты и высокомерия.
– Азриель. – Он взглянул в сторону крылатого воина. – А это Амрена.
Потом указал на Брайс и бесстрастным тоном произнес:
– Брайс… Куинлан.
Брайс кивнула.
Ризанд разглядывал свои аккуратно обработанные ногти.
– Значит, твой меч… находился в вашем мире пятнадцать тысяч лет?
– Да. Его принес кто-то из моих далеких предков. – Брайс подумала, стоит ли раскрывать имена, но все же сказала: – Королева Тейя. Или принц Пелиас. В зависимости от того, какой идеологии придерживаться.
Амрена слегка напряглась. Ризанд скользнул по ней глазами, отмечая это.
– Вы… знаете о них? – отважилась спросить Брайс.
Амрена оглядела ее с ног до головы, с неоново-розовых забрызганных кровью кроссовок до волос, стянутых в тугой конский хвост.
– Долгое время никто не произносил эти имена. Очень, очень долгое.
Целых пятнадцать тысяч лет, готова была побиться об заклад Брайс.
– Но вы слышали о них? – с колотящимся сердцем спросила она.
– Когда-то они… жили здесь, – взвешивая каждое слово, ответила Амрена.
Последний кусочек головоломки встал на место – Брайс поняла, что это за планета. Где-то глубоко внутри наконец туго натянулась обвисшая струна.
– Вот, оказывается, что. Ваш мир – планета, с которой далекие предки наших фэйцев прибыли на Мидгард. Они покинули ваш мир и переселились туда… а мы забыли, откуда мы родом.
Снова стало тихо. Азриель заговорил на здешнем языке. Ризанд стал переводить для Брайс. Должно быть, ее слова он переводил Азриелю телепатически.
– Он говорит, что у нас нет сведений о предках, отправившихся в другой мир.
Однако Амрена тихо кашлянула.
Ризанд медленно, с заметным недоверием, повернулся к ней:
– Или есть?
Амрена смахнула невидимую пылинку со своей шелковой блузки.
– Все это туманно. Я попала в… еще до того. – Она качнула головой. – Но когда я вышла, то узнала, будто изрядная часть обитателей здешнего мира исчезла, словно их никогда не существовало. Слухов более чем хватало. Кто говорил, что в другой мир, кто считал, что просто в далекие края. Некоторые утверждали, будто сам Котел их выбрал и куда-то таинственно переместил.
– Должно быть, они все-таки отправились на Мидгард, – сказала Брайс. – Под предводительством Тейи и Пелиаса.
Амрена подняла руку:
– Девонька, твои легенды мы послушаем потом. А сейчас я хочу знать…
Брайс постаралась смотреть жестче – это все что, она могла сделать, чтобы выдержать буравящий взгляд Амрены.
– Зачем явилась сюда ты, если намеревалась отправиться совсем в другое место?
– Я бы сама хотела это знать, – сказала Брайс несколько резче, чем следовало в ее положении. – Поверьте, мое единственное желание – немедленно избавить вас от своего присутствия.
– Чтобы отправиться на… Хел, – бесстрастным тоном закончил Ризанд. – И найти этого принца Аидаса.
Те, к кому она попала, не были ее друзьями и союзниками. Пусть эта планета и являлась древней родиной фэйцев, откуда Брайс знать, какие цели и устремления преследуют здешние фэйцы? Ризанд и Азриель были красавцами, но Урда знает, как фэйцы Мидгарда тысячелетиями использовали свою красоту для получения желаемого.
Ризанду не требовалось заглядывать к ней в разум. Все это он читал по ее лицу. Он изменил позу и уперся ногами в каменный пол.
– Позволь мне рассказать о положении, в котором ты оказалась, Брайс Куинлан.
Она заставила себя выдержать его усыпанный звездами взгляд. Она сталкивалась с фэйскими королями, архангелами и даже астериями и выходила живой. Выберется и отсюда.
– Мы не станем тебя пытать, чтобы получить нужные сведения. Я не проникну насильно в твой разум. Если ты предпочитаешь не рассказывать, что ж, это твой выбор. Точно так же, как мой выбор в этом случае будет держать тебя здесь до тех пор, пока ты не изменишь свое решение.
Все это время Брайс оглядывала комнату. Ее внимание задержалось на решетке и шипении, доносящемся снизу.
– Я обязательно посоветую своим друзьям эту милую комнатку в качестве идеального места для отдыха.
В глазах Ризанда заплясали звезды.
– Нам ждать еще гостей из твоего мира?
Брайс дала самый правдивый ответ, на какой была способна:
– Нет. Насколько я знаю, они целых пятнадцать тысяч лет ищут это место, но я – единственная, кто сумел сюда попасть.
– И кто же эти «они»?
– Астерии. Я уже вам говорила. Межгалактические паразиты.
– Что это значит?
– Они…
Брайс умолкла. Кто поручится, что Ризанд и его соратники не выдадут ее Ригелусу? Не склонятся перед Светлой Рукой? Тейя явилась из здешнего мира и сражалась с астериями, однако Пелиас купился на их посулы и охотно преклонил колени у их бессмертных ног.
Ее молчание говорило само за себя.
– Ризанд, не трать время понапрасну, – усмехнулась Амрена.
Ризанд наклонил голову – как хищник, изучающий добычу. Брайс выдержала его взгляд. Ее подбородок оставался дерзко вскинутым. Мама сейчас гордилась бы ею.
Он снова щелкнул пальцами, и кровь с грязью полностью исчезли с ее одежды и кожи. Ощущение липкости еще оставалось, однако сама кожа была чиста. Брайс заморгала, взглянув на себя, потом на Ризанда.
Его губы тронула хищная полуулыбка.
– Это чтобы сделать тебя более словоохотливой. Дружеский жест.
Лица Амрены и Азриеля оставались каменными. Оба ждали.
Было бы глупо верить, что «дружеский жест» Ризанда говорил о его дружелюбии. Но играть в эту игру она могла.
– Астерии – это древние существа, – продолжала Брайс. – Им десятки тысяч лет.
Она поморщилась при воспоминании об архивах под их дворцом, о записях астерийских завоеваний, происходивших в течение тысячелетий, если судить по их собственной уникальной системе летоисчисления.
Фэйцы, сидевшие напротив Брайс, молчали. Никто даже глазом не повел. Отлично. Значит, у них тоже существовали какие-то представления о седой древности, и слова Брайс не показались им полным безумием.
– В мой мир астерии прибыли пятнадцать тысяч лет назад. Откуда – никто не знает.
– Что ты имеешь в виду под словом «прибыли»? – спросил Ризанд.
– Только то, что они появились на Мидгарде. Понятия не имею, как они добрались до нашей планеты. Они навязали нам свое толкование исторических событий. По их версии, они были… освободителями. Просветителями. Там нет ни слова о том, откуда их занесло на Мидгард. Только рассказ про их появление на отсталой планете, населенной животными и людьми, не имевшими магических способностей. Астерии осели в нашем мире и стали строить свою совершенную империю. Вскоре на Мидгард хлынули существа и народы из иных миров. Они попадали через гигантскую щель между мирами, называемую Северным Разломом. Сейчас он открывается только на Хел, но тогда открывался и в… иные миры.
– Щель, – повторила Амрена. – Как происходит перемещение?
– Ума не приложу. Никому еще не удавалось понять, как такое вообще возможно и почему щель находится в этой части Мидгарда, а не в других местах.
– И что было после появления этих существ в вашем мире? – спросил Ризанд.
Брайс немного помешкала, обдумывая ответ.
– По официальной версии, обитатели Хела – другого мира, другой планеты, называйте как хотите – попытались вторгнуться на Мидгард. Они якобы намеревались уничтожить процветающую империю и все население Мидгарда. Но астерии объединили всех новоприбывших под своим знаменем и общими усилиями изгнали захватчиков восвояси. Для этой цели Северный Разлом постоянно настроили на Хел. В дальнейшем он оставался преимущественно закрытым. Вокруг портала возвели внушительную стену, чтобы никакие незваные гости из Хела не просочились на Мидгард. Астерии построили прекрасную империю и заявили, что она будет существовать вечно. Во всяком случае, всем нам приказано в это верить.
Лица собеседников Брайс оставались бесстрастными.
– А что говорит неофициальная версия? – тихо спросил Ризанд.
Брайс сглотнула. Перед глазами мелькнуло другое помещение в архиве астерийского дворца.
– Астерии – древние, бессмертные существа, живущие за счет магической силы других. Они собирают урожай с фэйцев и других народов, с самой земли, и питаются им. Мы называем эту первозданную магическую энергию первосветом. Она питает собой весь наш мир, но прежде всего астериев. Нас заставляют отдавать ее якобы для достижения бессмертия. Не совсем бессмертия, но близко к тому. Мы обретаем нашу полную магическую силу и становимся зрелыми через особый ритуал, называемый Нырком. Его так назвали, потому что он похож на ныряние в бездну. Во время ритуала часть магический силы откачивается из нас и попадает в астерийские хранилища первосвета. Это что-то вроде налога на нашу магию.
Брайс не собиралась рассказывать незнакомцам о том, что происходит после смерти; как магическая сила, остающаяся в душах, насильно направляется Королем Подземья в Ворота Мертвых и превращается во второсвет, тоже идущий астериям на прокорм. Естественно, после того, как Король Подземья заберет свою долю.
Амрена наклонила голову, тряхнув короткими волосами:
– Итак, эти древние существа установили налог на вашу магию, чтобы питаться самим и управлять вами.
Взгляд Азриеля переместился на Амрену. Вероятно, Ризанд телепатически переводил ему слова Брайс. Амрена задумалась, будто услышанное что-то пробудило в ней самой.
– Десятина, – задумчиво произнесла она.
Услышав это слово, Ризанд вскинул брови и изящным жестом велел Брайс продолжать.
Она снова проглотила скопившуюся слюну.
– Мидгард – самый последний в длинной цепи миров, завоеванных астериями. У них есть целый архив, посвященный планетам, которые они покорили или пытались покорить. Я его видела своими глазами незадолго до того, как попала сюда. Как я узнала, только на трех планетах астерии потерпели поражение и были изгнаны. Хел я уже назвала. Второй планетой была Ифраксия, а третьей… мир, населенный фэйцами. Изначальными, Звезднорожденными фэйцами. – Брайс кивнула на кинжал Азриеля. Близкое присутствие Звездного меча заставляло кинжал испускать темное свечение. – Мой меч известен вам под другим именем, но вы сразу его узнали.
Из всех только Амрена удостоила ее слова кивком.
– Думаю, меч попал к нам из вашего мира, – сказала Брайс. – Похоже, он каким-то образом связан с кинжалом. Он был изготовлен здесь, стал частью вашей истории, потом исчез… так? Вы не видели его пятнадцать тысяч лет и примерно столько же не говорили на Древнем языке. По времени все это четко совпадает с появлением Звезднорожденных фэйцев на Мидгарде.
С появлением Тейи – королевы Звезднорожденных, и Пелиаса – принца-предателя, лишившего ее власти. Тейя привела с собой двух дочерей: Хелену, в дальнейшем вынужденную выйти замуж за Пелиаса, и другую дочь, чье имя затерялось в истории. Большинство правдивых сведений о Тейе также затерялось. Может, во времени, а может, были намеренно уничтожены астериями и их приспешниками. Брайс лишь знала, что Аидас – принц Пропасти – любил Тейю. Она вместе с армиями Хела сражалась с астериями за свободу Мидгарда и в конце пала от руки Пелиаса, а ее имя было почти целиком вычеркнуто из истории. Брайс несла в себе свет Тейи. Аидас это подтвердил. Ничего другого о Тейе Брайс не знала. Даже астерийский архив не содержал сведений о древней королеве.
– Ты полагаешь, что наш мир и есть третья планета, сопротивлявшаяся этим… астериям, – с расстановкой проговорила Амрена, и ее серебристые глаза вспыхнули.
Теперь настал черед Брайс кивать.
– Насколько я знаю, до вторжения в наш мир астерии находились здесь. – Она указала на пространство комнаты. – Они завоевали этот мир и правили им. Но в конце концов фэйцам удалось их разбить и освободиться от их власти.
Брайс напряженно выдохнула, глядя на лица собеседников.
– Как? – спросила она хриплым от волнения голосом. – Как вы сумели это сделать?
Ризанд настороженно взглянул на Амрену. По-видимому, она была придворным историком или исследовательницей, если он постоянно спрашивал ее о прошлом.
– В нашей истории это событие не отражено.
– А вот астерии помнят ваш мир. Они до сих пор таят злобу. Ригелус – их главарь – говорил мне, что считает своей личной целью найти это место и наказать всех вас за то, что выпроводили его отсюда. Получается, ваш мир для астериев – враг номер один.
– Ризанд, это событие есть в нашей истории, – сказала Амрена. Голос ее звучал предельно серьезно. – Но этих существ здесь знали под другим именем. Здесь они назывались не астериями, а дагланами.
Брайс могла поклясться, что бронзовое лицо Ризанда слегка побледнело. Азриель ерзал на стуле, шелестя крыльями.
– Все дагланы были истреблены, – отчеканил Ризанд.
Амрена вздрогнула, отчего на лице Ризанда появилось еще больше тревоги.
– Получается, что нет, – сказала она.
Воспользовавшись моментом, Брайс решила надавить на Амрену:
– У вас сохранились сведения о том, как их победили?
В душе Брайс затеплилась надежда.
– Ничего, кроме древних баллад о кровавых битвах и чудовищных потерях.
– Но сама эта история… она ведь кажется вам правдивой? – напирала Брайс. – Злобные бессмертные существа, которые когда-то подчинили себе ваш мир. Но потом вы объединили усилия и сбросили их власть.
Молчание собеседников было достаточным подтверждением.
И тем не менее Ризанд покачал головой, словно не до конца поверив в такое совпадение.
– И ты думаешь… – Он пристально посмотрел на Брайс, и его взгляд вновь стал как у оценивающего хищника. Боги, каким же он был устрашающим! – Ты считаешь, что дагланы – или астерии, по-вашему, – хотят вернуться сюда и отомстить. Пятнадцать тысяч лет спустя?
Каждое его слово было пронизано сомнением.
– Для Ригелуса это как пять минут, – возразила Брайс. – У него есть бесконечное количество времени и средств.
– Каких именно средств?
Холодные, резкие слова. Правитель оценивал степень угрозы для своего народа.
Как рассказать им об огнестрельном оружии и серных ракетах, о механокостюмах, омега-лодках и о власти астериев вообще? Как передать этим фэйцам весь ужас и безжалостность летящей пули? Возможно, она поступала безрассудно, но… Брайс протянула руку к Ризанду:
– Я вам покажу.
Амрена и Азриель резко и выразительно посмотрели на него. Вероятно, заподозрили в предложении ловушку.
– Я сейчас, – сказал Ризанд и исчез.
– Вы… вы умеете телепортироваться? – удивилась Брайс.
– Мы называем это перебросом, – растягивая слова, ответила Амрена. Брайс поймала усмешку Азриеля. – А ты так умеешь?
– Нет, – соврала Брайс. (Если Азриель и почуял ее ложь, он никак этого не показал.) – У нас лишь двое фэйцев умеют.
– Двое на всей вашей планете? – Чувствовалось, Амрена тоже была удивлена.
– А на вашей, наверное, больше?
Азриель, оставшийся без переводчика, молча смотрел на нее. Брайс видела, как вокруг него вьются тени. Совсем как у Рунна, однако… более неистовые. Такие были у Кормака.
Амрена наклонила голову:
– Это доступно только самым могущественным. Но, в общем, у нас таких больше.
Едва она это произнесла, Ризанд появился снова, держа в руке небольшой серебряный шар.
– Вератис? – спросила Амрена. – «Шар правды»?
Азриель поднял бровь.
Ризанд, не обращая на них внимания, протянул другую руку, где лежала маленькая серебряная фасолина.
Брайс взяла фасолину, косясь на шар, который Ризанд положил на пол.
– Что это за предметы?
– Возьми его, – Ризанд кивнул на шар, – подумай о том, что хочешь нам показать. Твои воспоминания перейдут в него, и мы их увидим.
Как просто. Словно камера для ее разума. Брайс осторожно приблизилась к шару и подняла. Металл был гладким и холодным. Легче, чем казалось. Пустой внутри.
– Начинаю, – сказала она и закрыла глаза.
Брайс вспоминала разные виды оружия, войны, поля сражений, виденные в разное время по телевизору, механокостюмы, винтовки и пистолеты, из которых училась стрелять, уроки Рандалла, сгустки магической силы, посылаемые Ригелусом ей вслед, когда он гнался за ней по коридору.
Она оборвала воспоминания. Незачем им видеть, как она прыгала в Ворота, оставив Ханта и Рунна в руках астериев. Незачем им знать, на что она способна, незачем показывать им Рог и раскрывать способность к телепортации.
Брайс открыла глаза. Шар ничуть не изменился. Никаких вспышек света, никаких звуков. Она опустила шар на пол и толкнула к Ризанду.
Ризанд создал невидимую волну ветра, поднявшую шар вверх. Он положил Вератис на ладонь и коснулся верхушки шара. Все, что было в разуме Брайс, начало воспроизводиться.
Видеть этот «видеомонтаж» из ее воспоминаний было еще хуже, чем вспоминать. Все насилие, жестокость и ужасающую легкость, с какой астерии убивали своих подручных, не вникая в подробности.
Однако ее чувства не шли ни в какое сравнение с удивлением и ужасом на лицах тех, кто захватил ее в плен.
– Огнестрельное оружие, – пояснила Брайс, указывая на винтовку, из которой Рандалл поразил мишень на расстоянии полумили. – А это серные ракеты. – Еще один фрагмент ее воспоминаний: зловещий золотистый свет, несущий разрушение зданиям Лунатиона и сеющий смерть вокруг нее. – Омега-лодки. – Силуэт лодки «Фостус», скользящей в морских глубинах. – Астерии.
Последним фрагментом были раскаленные сгустки магической силы Ригелуса, крушащие камень, стекло и окружающий мир.
Ризанд совладал с собой. Лицо вновь стало холодной маской.
– И в таком мире ты живешь.
Он не задавал вопрос, однако Брайс кивнула:
– Да.
– И они хотят принести все это… сюда.
– Да.
Ризанд смотрел перед собой. Тщательно обдумывал увиденное. Азриель продолжал смотреть в то место, где шар показывал разрушения в мире Брайс. Картины, показанные «шаром правды», ужаснули его, но не парализовали волю. Чувствовалось, он что-то рассчитывает и оценивает. Такое же выражение она видела на лице Ханта. Разум воина за работой.
Амрена повернулась к Ризанду. Их глаза встретились. Это выражение тоже было знакомо Брайс. Между ними происходил молчаливый разговор. Так Брайс часто разговаривала с Рунном.
Ей самой было невыносимо видеть и вспоминать это. Однако это же уравновесило ее. Обострило фокус восприятия.
Итак, астерии когда-то были здесь. Назывались по-другому, но были. Предки здешних фэйцев их победили. И Урда послала ее сюда. Сюда, а не на Хел. Сюда, где она сразу же наткнулась на кинжал, заставивший петь лезвие Звездного меча. Кинжал был чем-то вроде магнита, притянувшего ее в этот мир, на берег реки. Может, он и есть нож, упомянутый в пророчестве?
Еще недавно она считала, что для уничтожения астериев достаточно уничтожить приемник первосвета под дворцом, однако Урда послала ее сюда – в изначальный мир, откуда явились далекие предки фэйцев Мидгарда. Ей не оставалось иного, как поверить выбору Урды. И молить богиню, чтобы Рунн, Хант и все, кого она любила на Мидгарде, продержались, пока она не найдет способа вернуться обратно.
А если не сможет найти…
Брайс рассматривала серебристую фасолину, поблескивающую у нее на ладони.
– Проглоти это, и сможешь понимать наш язык и говорить на нем, – не взглянув на нее, сказала Амрена.
– Интересно, – пробормотала Брайс.
Она должна найти путь обратно. Если для этого вначале придется исследовать здешний мир… знание языка пригодится. Ведь ей еще не раз придется запудривать мозги. Естественно, она не доверяла тем, к кому попала, но, учитывая их непрерывные вопросы, Брайс сомневалась, что ее решили отравить этой «фасолиной». Зачем так усложнять, когда было бы куда проще перерезать ей горло?
Эта мысль отнюдь не успокаивала, однако Брайс сунула серебристую штучку себе в рот, набрала побольше слюны и проглотила. Металл холодил ей язык и горло. Она чувствовала, как фасолина скользит дальше, в живот.
