Руслан де Хан
В объятиях Порфиры
Глава 6 Фея строгих Правил
Утро…
Первое, что вонзилось в стоячие воды размытого сознания, была томная и тягучая боль. Такая сильная, что не было мочи даже просто лежать. Голова разрывалась, по привычке немедля оторвавшись от подушки, но ватные ноги всё ещё не верили в горечь реальности, увязая в надежде, что это всё ещё просто сон.
Отвратительный, гнусный сон, но…
Словно одержимая тоской, я сама не поняла, как зачесала затылок до крови, а глаза уже стонали от застывшей скорби, не дававшей здравому рассудку даже мига, чтобы моргнуть.
И всё же, пекущая боль сама собой уткнула мой пустой взгляд в зеркало, на котором оставался конденсат после хмельного какао. Голова раскалывалась так, будто вместо ботинка взаправду была кувалда, а сквозь скованное горло не сочился кислород, словно мне приходилось давиться тем самым, сырым, неразмешанным рисом.
– Лучше… бы… синяк…
Глаза так и не смогли выдавить слёзы, что предательски укрылась в прожжённых уголках головы, всё равно понимавших и не споривших с братишкой… моим единственным Томми, который спас меня ценою Лии.
От этих мыслей стало ещё хуже, но не смотря на ни на что, я прекрасно понимала, что подругу уже не спасти, а отказаться от наследства я бы тоже не смогла.
Тем более, что моё наследство – это не просто деньги…
Круговерть самобичеваний прервал стук в дверь.
– Входите…
Старательно вытерев глаза и отложив окровавленную расчёску в тумбочку, я, всего на мгновение, представила, что за спиной, прям как в детстве на фотосессии, стоял отец, и, словно прогибаясь от его мягкой руки, элегантно распрямила плечи.
Будто сраная принцесса…
– Уже не спишь?
Я лишь молча улыбнулась, стараясь выглядеть хоть чуточку менее жалко.
– Только встала…
С чашечкой в руках, в комнату вошёл Джей, но, окинув меня взглядом, помрачнел и закрыл дверь на замок. В любой другой день я тотчас испугалась бы и потянулась за чем ни будь тяжёлым или бальной туфелькой на шпильке, но сейчас у меня не было сил даже на страх…
Впрочем, с отцом за спиной, в глазах зажегся едва заметный огонёк, а зеркало убедило в том, что я была отнюдь не желанной добычей насильника. Уж точно не с такими мешками и серостью лица.
– Вот… не знал, что ты любишь, так что принёс ром-колу. В ней аспирин, так что вкус своеобразный, но, судя по твоему виду, он тебе не повредит.
В окружении мужчин, было стыдно раскисать, так что голова смирилась с прожжёнными углами и впервые за утро, пропустила на собрание хоть какие-то мысли, кроме самобичеваний.
И всё же глоток не лез в горло, как бы не старалась. Прохладная чашечка приятно потрескивала от мелких пузырьков, а пряный аромат лишь сильнее раздразнивал болевший желудок, но…
Не успела я заплакать, просолив божественную сладость чёрных вод, как Джей крепко взял меня за плечи и развернул к себе, после чего молча прижался лбом к моему.
– Закрой глаза.
– Но я не…
– Просто закрой рот и делай что говорят.
Его голос был абсолютно спокойным. Таким удивительно твёрдым, но подчиняюще мягким и не давящим, как было всякий раз до этого, что я на секунду растерялась.
– Хорошо…
Очень медленно сомкнув веки и коснувшись кончиков его ресниц, стонавшие от боли глаза утонули в нежности тепла неспешного дыхания. Мягко прикрыв мне уши тёплыми ладонями, Хэдек укутал даже от предрассветной суеты общаги, а с каждым размеренным вдохом, сердце всё реже билось невпопад с пульсом крепких рук, пропахших табаком и пролитым на них ромом.
– Не знаю, что у тебя стряслось, Тес, но…
Я не замечала времени. Папа всегда говорил, что так бывает только у влюблённых, но сейчас в ушах не осталось ничего, кроме голоса вожака. Пускай сердце и вздрагивало от каждого шороха, но сейчас с тревогой ушла даже позабытая боль.
– Прощение нужно только виноватым, а ты моя… твоя вина – это моя забота.
Джей медленно открыл глаза, а я сама не поняла, как последовала его примеру, будто всё это время дожидаясь момента, чтобы вновь на него взглянуть.
– «Всемогущий школьник» разберётся со всем… просто оставь это на меня.
Я не могла отвести от него взгляда, словно привороженная пропадая в глубине ночного неба чёрных глаз, но Джей вдруг усмехнулся и быстро-быстро заморгал, цепляясь ресницами моих, от чего стало так щекотно, что я не удержалась и с визгом отпрянула.
– А ты знала в чём прикол воровства ресничек?
Было сложно описать моё смятение, но любопытство взяло своё.
– Нет…
– Да это же ограбление века!
Я сама не поняла, как рассмеялась, а через секунду мы оба едва ли не катались со смеху. От такой глупой шутки, что аж стыдно, но…
– Полегчало?
Спросил Джей немного погодя, а с души и правда спала тяжёлая гряда, которой не хватало импульса, чтобы раскрошиться и растаять на глазах, как горка тёртого льда.
– Что же, тогда подъём!
Мой личный красавчик приобнял меня за плечи и усадил обратно на пуфик у запотевшего зеркала, с которого я скатилась в приступе неудержимого хохота.
– Я правда не стану расспрашивать, что произошло, Тес, но моя игрушка должна блистать несмотря ни на что.
Хэдек удивительно легко нашёл расчёску и ловко подцепив резинку, ласково зарылся пальцами в моих волосах, по-мужски грубо, но заботливо проминая стенавшую голову.
– Посиди смирно, конфетка. С макияжем не справлюсь, но с волосами я уже на «ты».
И вот что со мной? Спирт немного щипал расчёсанный затылок, но дуновение ветерка с ноткой табака и утреннего кофе заставлял забыть о боли, оставляя лишь желание завороженно смотреть сквозь зеркало на точёный подбородок и хулиганскую щетину, словно это было произведение искусства, а не задиристый кусок козлятины.
– Не думала, что ты любитель заплетать косички…
Сказала я первое, что пришло на ум, так и не найдя ответа на мучавший вопрос. Уголки же его губ не спеша поползли вверх, лукаво искажая помыслы и перекосив лицо в едкой ухмылке, а выразительные глаза пересеклись со мной в проталинке запотевшего зеркала.
– Я ведь уже говорил тебе, где я лучше всего…
Джей самодовольно кивнул на кровать.
– Тем не менее, по утру девки часто просят заботы и внимания, а не продолжения. Пришлось поднатореть.
– Хвастун…
Раздражённо фыркнув от чувства лёгкой зависти к его «свободе», я непроизвольно поморщилась и с щепоткой издёвки стрельнула взглядом в проталинку, где всё ещё ютился взгляд искусителя.
– Ждёшь от меня медаль?!
Я с силой дунула на зеркало, окончательно покрыв стекло похмельным конденсатом крепкого снотворного и бренди.
– Тоже мне герой…
Наконец Джей не выдержал и стоя у меня за спиной, мягко обхватил за горло и притянул к себе на грудь.
– Что же… в развитие темы, слыхал, Том вчера остался в мотеле?
Джей немного помрачнел, стоило мне не дрогнуть, а наоборот прохладно встретить его усмешку.
– Не удивлюсь, если Лия общалась с тобой, чтобы подлизаться к нему.
Вожак мягко ослабил хватку и положил огромные ладони мне на плечи, заставив те обмякнуть и вздохнуть без подсознательного гнева.
– Расслабься… можешь считать, что это просто моя «собственническая» ревность. Что же до этого…
Джей отложил расчёску и окончательно затянул мне аккуратный хвостик с небрежной чёлочкой и парой маленьких косичек у висков, сливавшихся в милый бантик на затылке.
– Сёстры – это ещё тот геморрой, но любить их приходиться даже если они точат на тебя свои молочные зубки. Упустишь момент и вырастет клыкастая сука, так что приходиться нянчить с детства. Поверь, волосы – это ещё мелочь, а вот пелёнки…
Хэдек аж закатил глаза, представляя испытания детства, ну а мне впервые удалось улыбнуться.
– Ты такой зайка! Сейчас расплачусь…
Я что было мочи состроила ехидную физиономию и отбросила всё на задний план. Очертя голову бросилась в общение с ним, чтобы снова не заплакать… впервые доверилась куску козлятины, что так настойчиво пытался косить под рыцаря.
А главное, что только ради меня…
– Да-да, посмейся мне тут, паршивка. Вот порву его и будешь знать!
Хэдек вынул из нагрудного кармана рубашки маленький талон доставки с эмблемой книжного магазина, откуда меня вырвали вопреки всем мечтам остаться там хоть на всю жизнь.
– Ладно… не буду. Я же хорошая девочка…
Поправив пижаму, я повернулась к Джейсону и выжидающе посмотрела в глаза, но спустя секунду кивнула ему на дверь.
– Не выйдешь? Или так хочешь посмотреть?
Я демонстративно приподняла край толстой махровой кофточки, ожидая, что у парня всё ещё осталась совесть, но Хэдек лишь вкусил меня взглядом и приблизился ближе.
– А может нам стоит взять пример с Томми…?
От неожиданности руки оцепенели, не выпуская кофточку из сжатых кулачков, а на лице застыло смятение, когда Джей не спеша придвинулся ближе, демонстративно медленно расстёгивая рубашку.
– Я хочу поиграть с тобой, Тес…
Зеркало трюмо ужалило спину пробежавшим холодком, стоило коснуться запотевшего стекла, но сердце предательски ёкнуло от мускусного запаха, кружащего голову в ритме вальса с пряным табаком.
– Я ещё никого не ждал так долго, но хватит с меня прелюдий…
Грудь вздымалась, не в силах продохнуть, а пульсация сердечка отдавалась в горле, словно оно вот-вот вырвется наружу, беспощадно запятнав аромат засахаренной фиалки и сандала.
– Уроки могут нас и подождать…
Джей обвил мою талию крепкими руками, властно прижимая к трюмо, а мои нервы искрились вслед оставленной дорожке из касания его губ.
– Нет…
Я была не в силах даже прошептать, задыхаясь от фантазий и каждой клеточкой ощущая его влажные касания к тонкой линии ключиц и теряясь в исступлении от мурашек за ухом от умелого мужского языка. И всё же, взяв себя в руки, я уверенно отстранилась, вновь представив, что за спиной была не стеклянная, а настоящая «стена»…
– Не сочти меня ребёнком, просто…
Я почти наяву ощутила, как за плечами строго стоял отец, разгневанный на фривольность молодёжи и мерзавца, бесстыдно лапавшего его дочь, от чего у самой непроизвольно запылали щёки.
– Я отлично знаю, что долг красен платежом, а за спасение, даже в сказках с мужчиной не рассчитаться чем-то другим, но…
Перед глазами отчего то пролетел позолоченный орёл, а зов родных краёв не дал рукам задрать кофту и отдаться на волю опьянённой головы. Даже после всех его слов и минутной слабости от столь необходимой, вовремя протянутой ко мне, спасительной руки…
– Прости, но воспитание даёт своё… я просто так не могу.
Джей на секунду замер, но потом самодовольно приподнял моё лицо за подбородок, умело подметив мою слабость к этому коварному приёму и его глазам темнее тонированного бронестекла.
– Очень зря… у тебя есть, что «приобщать» к Америке. У нас спать с парнем не порок.
Я лишь усмехнулась и отвернувшись, нарочно хлестнула его по лицу кончиками волос.
– Вот и любуйся издали, деревенщина. Много чести… так «играешь» только ты.
Я ни разу не жила в маленьких городках, каждые два года меняя прописку с одного мегаполиса на другой, так что уколоть парнишку из Техаса было не трудно. Всего-то кучка нефти-деревень и барханы из песка да колониального мусора.
По крайней мере по сравнению со столичными угодьями и величием ампира…
– Ну, раз наша встреча пошла не по намеченному плану, то я, всё же, рискну напомнить…
Словно подражая брату и умело играя на моих чувствах благонравия «старого света», Джей медленно отступил от трюмо и галантно притянул к губам лишь мою кисть.
– Игрушку любят за возможность поиграть, Тес, так что не забывай, для чего мне нужна.
Вожак заложил руку за спину в колониальном поклоне и в издёвку расшаркавшись с подобострастной вежливостью, вложил мне руку заветный магазинный талон.
– Моя доброта – дорогая добродетель, Термополис. Раз моей игрушкой будет играть кто-то другой, то не достанется же они никому. Не заставляй меня ревновать…
Демонстративно широко улыбнувшись, Джей излучал почти что зримую ауру, пугающе сверкавшую огнями в чёрных безднах выразительных глаз.
– Прошу простить, если задержал, но тебе пора.
Он вышел и уже на пороге окликнул вновь.
– Сегодня твой первый день в совете… не облажайся.
Комната совета встречала вычурной отделкой. Впрочем, как и вся школа. Пускай я и не понимала, почему брат так настойчиво советовал мне учиться в ней несмотря ни на что, а не скромно заниматься с камердинером, но во всём этом были и плюсы.
Я непроизвольно улыбнулась Мейсену, с оживлением, приподнявшим бровь под цокающий звук моих балеток, а потом пересеклась взглядом с Ай.
– Добрый день. Я новенькая, так что рада встречи.
Хоть убей, но мне было не понять нужду в совете, где детишки не учились, а строили из себя больно важных шишек и даже пререкались с учителями, но увидеть среди «клерков» знакомые лица оказалось удивительно приятно.
– Ты знаешь, зачем тебя пропихнул к нам Хэдек?
Строго спросила Ай вместо приветствия, не отрываясь от компьютера.
– Думаю, у нас с вами будут разные ответы на этот вопрос…
Я на секунду промедлила, не зная, стоит ли делиться всем, как на духу. Впрочем, как обратится к однокласснице с начальственным бейджиком на груди, мне тоже было невдомёк, но потом подошла к свободному столику и решила не дёргать дракона за рога.
– Шеф…
Айлин искоса посмотрела на меня из-под элегантных оправок и усмехнувшись, бросила мне на стол папку с бумагами.
– Рада, что мы на одной волне…
Угадала…
Первое волнение немного отошло на второй план, стоило упасть в кресло рядом с удовлетворённым «начальством», а не на табуретку для планктона. И всё же, школа не прекращала удивлять, куда сильнее погружая меня во что угодно, но только не в уроки.
– Я не знаю, где шляется Лия, но коль её нет, то на тебе её работа. Возражения?
В бумагах было что-то про алкоголь, так что Лия тут была как рыба в воде, а вот я…
– Постараюсь вас не подвести.
Ай снова удовлетворительно кивнула и с головой ушла в работу, более не волнуясь о типичной проблеме всех подружек, пересекшихся на рабочем месте. Что-что, но субординации меня учили раньше, чем ходить, так что разделить работу и досуг не составило проблем.
Спустя битый час колупаний в мелком тексте описания марочных вин и пивных поставок, глаз уже замылился на такие мелочи, как возраст приглашённых на тусовку, и я просто пыталась запомнить основной массив отнюдь не профильной инфы. Удивило, пожалуй, лишь странное изобилие отменного, но поразительно дешёвого корнуолльского виски, однако… кому не плевать?
– Даже не думала, что в мире столько вин…
Ноги затекли не по-детски, но стоило вновь открыть уставшие глаза после секундной паузы, как на краешке стола показалась бутылочка ром-колы.
– Попей… поможет прочистить ум.
Мейсен не отрывал глаз от бумаг, по старинке усердно чёркая карандашом.
– Не знаю, что случилось, но раз мысли не здесь, то прочить голову чем-то любимым.
Мальчишка читал меня, как открытую книгу и, словно родная кровиночка, повторился за Айлин, столь же холодно, но одобрительно покосившись из-под очков.
– Так сказать, настройся на нужную волну.
Я с радостью потянулась за напитком и случайно коснулась его пальцев, открывших мне жёсткий металлический язычок жестяной бутылки.
– Тебе нужно всё сделать сегодня, Термополис!
Ай строго окликнула, заставив непроизвольно дёрнуться, как пойманную воровку, от чего она заметно нахмурилась и громко хлопнула крышкой ноутбука.
– Мейсен… я разве приставляла тебя куратором к новенькой?
– Нет, мадам… всего лишь корпоративная этика и работа с персоналом. Ничего более…
Они схлестнулись спокойными, как лёд, взглядами, но воздух едва не раскалился от столкновения клинков из едких замечаний, обёрнутых в патетические слова о нормах поведения и, казалось, даже всего бытия.
В конце концов, Айлин лишь устало потёрла виски и сбросив очки, капитулирующе отмахнулась от парня и устало откинулась в кресле.
– Да делай, что хочешь…
Обречённо бросила она напоследок и грустным взглядом проводила Мейсена взглядом до двери маленькой кухни, куда тот ушёл сразу же, стоило стрелочке часов уткнуться в перерыв.
– Придурок…
Укоризненно пройдясь взглядом в мою сторону, Ай молча отвернулась и больше не отвлекалась на кого либо перед ней, оставляя всем возможность и дальше «просиживать штаны». Впрочем, никто не разделял её «трудовой политики» и от того бедняга злилась аж до напряжённого скрипа, но могла лишь ещё больше погрузиться в работу.
– Так эта сука и правда здесь…!
Стоило мне в знак солидарности пропустить обед и вновь уткнуться в бумаги, сортируя списки закупаемого вина, как в дверь совета с яростью вошла всклокоченная Айрис.
– Не совет, а проходной двор!
В её глазах ярко читалось желание убивать, а все мальчишки-клерки разбежались в стороны, даже не пытаясь стоять на пути загоревшейся мегеры.
– Ану ка давай поговорим, Тес!
Сердце и правда ушло в пятки, стоило безобразию в кроссовках угрожающе прохрустеть пальцами и, словно не замечая остальных, сильно дёрнуть меня за руку.
– Айрис…
Пропустив обед, Айлин была бледнее снега и непривычно тихо окликнула дикарку, едва не выбившую дверь и подорвавшую меня за собой, но той не было дело даже до оклика главы.
– Ох мы сейчас и поговорим! Ох поговорим!
– Заткнись, Айрис.
Мейсен вышел столь же спокойно, как и удалился, но его голос заставил бестию вздрогнуть и застыть.
– Выпей… не доводи до коликов.
Как обычно неопрятный, мальчишка, не смотря на переполох, без лишнего стука опустил стакан на стол перед Айлин, а комнату быстро наполнил запах мёда и имбиря, витиевато раскрывавшихся в музыке лимона и трескучих пузырьков минералки.
Ай же ничего не сказала, но, словно нашкодивший котёнок, с мягкостью в глазах прильнула к золотистой глади ароматных вод.
– Взяла себя в руки и вышла вон, Айрис. Здесь не площадка для разборок.
Голос Мейсена был холоден и строг до предела, но звучал, как тяжёлый церковный колокол, низким гулом отрезвляя голову даже задирам покрупнее самого секретаря.
– Но эта гади…!
– Не заставляй меня повторять…
Он не спеша стал подходить к нам, словно пантера, выверяя каждый шаг, а от того невольно, подчиниться захотелось даже мне. Айрис же дрогнула и, ослабив хватку, отпустила мою руку, после чего Мей устало улыбнулся и кивнул нам на дверь.
– Думаю, вам будет, что обсудить в коридоре. Уверен, Теса, уже достаточно ознакомилась со списками продукции, так что сможет провести их пробы на нашей базе и выбрать подходящее.
– Но…!
Я не успела возразить. Мейсон сразу же поднял руку и прервал любые попытки пререканий.
– Бумаги тебе заполнять не придётся, так что вы обе… пошли вон.
Парень в последний раз указал нам на дверь и поправив очки, вернулся на место.
– И чтобы никаких драк. Я этого не…
Он не успел договорить, как и без того бледная Айлин попыталась встать, но промахнулась рукой мимо стола и упала.
– Ай!
Мей тотчас подскочил к любимой и не успела я опомниться, как мир завертелся в панике и суе, пока не замер у койки школьного медпункта.
– Не беспокойся, Ай…
Уложив Айлин на перины, напрочь пропахшие порошком, Мейсон склонился над ней и украдкой поцеловал в лоб.
– Совет я возьму на себя…
Неспешно оторвав печальный, но всё такой же строгий взгляд, от главы, Мей поправил очки и в пол оборота склонился к моему уху, доверительно положив руку на плечо.
– Останься с ней, Тес… надеюсь, ты помнишь, как она мне важна.
Завидев, как Айрис угнетает медсестру, налегая на неё, словно вот-вот залезет на плечи и свесит ноги, Мейсен задёрнул шторки вокруг койки и тяжело вздохнул.
– Мы готовим большой балл в честь дня святого Хандзора, к которому приурочено и открытие школы, так что выпивку и правда нужно будет заказать уже сегодня. Провал всего мероприятия из-за «её слабости», Айлин просто не переживёт, так что пока забудь про совет и…
Мей помрачнел и нервно расчесался пятернёй, окончательно смешав все пряди в сущий хаос, но потом протянул мне медкарточку главы.
– Мне придётся работать всю ночь, чтобы её не подвести, но если Ай не очнётся, то прошу… останься с ней хотя бы до утра. Обещаю… в долгу не останусь.
Наконец, мальчишка вышел к пострадавшей тётушке-медсестре и избавил ту от настырной порчи, перебросив оную в палату к нам с Айлин. На удивление, Айрис не стала пререкаться и лишь оттолкнула меня от кушетки, в слезах опустившись на колени рядом с чёрной головкой единственной подруги.
– Медсестра поставила ей капельницу с питательным раствором. Сказала, что это просто переутомление и всё будет хорошо…
Сказала я как можно мягче, пролистывая медкарточку главы, но не найдя в ней ничего критического, вышла в общий зал.
– Из-за тебя, чертовка, я совсем забыла про парад!
Айрис выскочила следом и снова резко схватила меня за руку, едва сдержавшись, чтобы не ударить по лицу, в отчаянии прикрытому лишь тонкой бумажкой папочкой из справок.
– В Калининграде был королевский парад самой семьи Арани, а я…! А я…
Аж задыхаясь от злобы, Айрис замахнулась для удара, но застыла в полной растерянности и слезах.
– Сначала Джей, а теперь… меня бросила и Ай…
Она до боли сжала моё предплечье и, наконец, расплакалась.
– А ведь я так хотела посмотреть с ней парад…
Её слова казались жестокими и эгоистичными, но осунувшееся, посеревшее лицо, полное страха и ревности, выдавало, что плакала она отнюдь не из-за какого-то парада.
– Давай…
На глазах тоже стали наворачиваться слёзы, но я смогла сдержаться и не заплакать, мягко спрятав в свою ладонь её подрагивающий кулак.
– Давай посмотрим вдвоём…
Хулиганка на мгновение даже перестала хмуриться, в изумлении вглядываясь в мои глаза, словно пытаясь понять какой-то новый, загадочный язык, но потом лишь мимолётно усмехнулась.
– Мне сейчас не до развлечений…
Айрис горделиво отбросила мою руку, но всё же, в её глазах читалось удивление и даже что-то в роде перемирия.
– Я останусь с Ай, а ты иди и сделай хоть что-то полезное!
Уже куда бодрее огрызнулась бестия и утерев глаза, вернулась в палатку.
– Кто бы говорил о пользе…
На удивление, пострадавших в лазарете было много. Парнишки и девчонки лежали на кушетках, кто с ногой, кто с животом, а кто и просто симулируя, что читалось по глазам, но бедным медсестричкам всё равно приходилось оставлять под них места и кормить крахмалом с пачки из-под анальгина. Впрочем, спустя пару минут отчаянной борьбы в пучинах хаоса, я выцепила драгоценное внимание медперсонала и выклянчила хотя бы градусник.
– Не на много же тебя хватило, воровка…
Айрис уже не плакала и даже причесалась, словно в любой момент ожидая увидеть «сворованного» у неё Джея, но завидев меня, едко прыснула и отвернулась к подруге, что всё не открывала глаза и слегка дрожала.
– Даже судя по ознобу, у неё сильный жар… не знаю почему ей не поставили жаропонижающее, но в наших силах померять температуру. Есть возражения или я, всё же, могу подойти!?
Хулиганка заботливо протирала Айлин лоб, но ту лишь сильнее пробивал ледяной пот, а от того я не сдержалась и нагрубила, сама понимая, что срывалась отнюдь не из-за Айрис. Впрочем, по её лицу читалось тоже самое…
– Дай я.
Бестия бережно положила краешек датчика подруге в рот, а градусник очевидно быстро отлистал почти что сорок градусов и мерзко запищал.
– Думаю, я знаю, что с ней.
Настойчиво отодвинув холеру от постели, я задрала край одеяла и прикоснулась к горячему животу. Айлин тотчас скривилась от боли, а Айрис с силой дёрнула меня за руку.
– Что ты творишь!?
Хоть мне сильно хотелось отоварить девку по лицу, чтоб не мешалась под рукой, но сдержалась и не спеша высвободила руку.
– Когда Айлин ела в последний раз?
Мне казалось, что смогла спросить это как можно спокойней, но Айрис лишь опешила от вопроса и растерянно забегала глазами по сторонам, словно пытаясь отыскать завалявшийся ответ в белых простынях.
– Ну… я не…
– У неё застой желчи, Айрис. В бумагах этого нет, но от недоедания и переработок у Айлин скоро может отказать кишечник, так что, если ты правда хочешь ей помочь, то заткнись и не мешай.
С каждым словом я всё сильнее чувствовала, как отец подходил ко мне всё ближе и ближе, а с ним росла и уверенность. Эгоистичная убеждённость в том немногом, что знала и могла. И всё же у меня не было права медлить.
– Я… я позову медсестру…
Читая всё по моим глазам, Айрис очень неуверенно отступила от кушетки и проводив меня растерянным взглядом, прижала к груди дрожащую руку.
– Скажи, что у неё жар. Они должны поставить капельницу… и пусть захватят желчегонное.
В груди же по привычке не находилось места, чтобы унять алую беснующуюся голубку, запертую в рёбрах, словно тесной клетке.
– Ты сможешь, Тань… просто закрой глаза и вспомни, чему училась.
Не смотря на дрожь, что с непривычки пробивала пальцы мелкой рябью, словно от отдачи после стрельбы, я вновь представила отца и прижалась ладонью к горячему, очень влажному животу главы.
– Прости, Ай, но придётся потерпеть.
Пальцы скользили по коже, проминая чуть выше пупка, медленно продавливая печень и желчный проток, но в какой-то момент я даже перестала дрожать. Одна лишь фантазия о том, что за спиной стоял отец, придавала сил, а уроки с ним не прошли зазря, пускай и лишили той самой части детства, где у других девчонок уютно жили простые дочки-матери и прятки.
Волна за волной в ушах растворялись шум и гам переполненного лазарета, словно ими откормили мою голодную голубку, что, вторя исчезавшей суете, сыто придремала под ровный стук за стенками груди.
Медленно. Один комочек за другим, но под пальцами растворялись узелки, а с ними всё больше розовели щёки на маленькой чернявой голове. К огромному удивлению, медсестра окликнула меня всего раз, но потом утихла вместе с выровнявшимися сигналами напульсника.
– Тес…
С каким-то далёким, заискивающим голосом, меня словно выдернули из транса, мягко положив руку на плечо.
– Уже всё. Можешь перестать.
Я открыла глаза, но от ровного дыхания Ай мне даже не сразу удалось заговорить, а в груди, наконец, отступила вчерашняя боль, растаяв, словно болезненный иней на щеках главы.
– Я… я… смогла…
По щекам на секунду потекли слёзы, но я с облегчением посмотрела на тётушку Кейнуэн и вновь всклокоченную Айрис, нервно дожёвывающую свои несчастные ногти.
– Хорошо справилась, Термополис…
Холера тоже впервые кивнула мне без злобы и тихо поблагодарила, быстро отвернувшись к мирно засопевшей подруге и пускай это была не Лия, но в этот раз я правда оказалась там, где была нужна.
– Пройди-ка в мой кабинет, Теса… есть разговор.
Тётушка Кейнуэн помогла мне разогнуть колени и подняться на затёкшие ноги, после чего скрылась за ширмочкой, грубо раздавая указы остальным. Впрочем, сейчас я уже пришла в себя и всё ещё не веря в чудо, словно по навигатору, пошла вслед за мастной бранью и стойким ароматом табака, что озаряли путь до самого кабинета старшей медсестры.
За дубовой дверью наступила обжигающая тишина. До того сильно она казалась неестественной после суетного зала общей смотровой.
– Присядь.
Тётушка раскурила тонкую, почти что дамскую, сигару и с каким-то далёким, припрятанным в глубине души, интересом посмотрела на меня, протянув кисет.
– Закуришь?
Я послушно опустилась в мягкое кресло, продолжая сжимать рефлекторно подхваченную папочку бесполезных медицинских справок, но отстранилась от предложенных сигар.
– Ну что вы… мне ещё рановато. Да и не гоже…
Глаза окунули помещение, словно намекая на божественность всей обители ангелов в беленьких халатах. Тётушка Кейнуэн одобрительно кивнула и хлёстко свернув кисет, поманила пальцем отдать ей кипу мед макулатуры.
– Один мальчишка сломал ногу. Не в оправдание сказано, но я накладывала ему швы и не добралась до Айлин. Признаться, мне было бы в пору перед тобой извиниться за то, что втянула школьницу в свою работу, но давай сойдёмся на том, что обещаю от души поиметь тех недалёких, что доверились бумажкам и не обследовали ново поступившую с ног до головы.
На лице тётушки и правда читалось смущение, но она не лгала, пускай и прятала глаза за сигарным дымом.
– Договорились…
Медсестра усмехнулась.
– А ты жестока, Термополис. И не жалко медсестричек?
– Медицина – это фильм с заведомо плохим концом. Знали, на что подписывались…
Мне удалось только пожать плечами и смириться с тем, что, хоть и косвенно, но сломала парочку карьер.
– Госпожа Кейнуэн…
Я заискивающе подсела ближе и посмотрела на медсестру.
– Что с Ай на самом деле?
– А сама-то не в курсе?
– Мой отец был врачом… не я. Висцеральные манипуляции – всего лишь мой маленький трюк сиделки. На это у папы рук не хватало.
Тётушка понимающе закивала головой, после чего бегло пролистала и пренебрежительно бросила на стол бесполезную медкарту и, словно для дезинфекции, наполнила бокал, неспешно вглядываясь в хмель.
– То, что убрала ты – это нарушения функций клапанов, отвечающих за свободное перемещение желчи, а вот эндокринные и ферментные нарушения…
Кейнуэн перевела взгляд на меня.
– Ты же видела её растяжки с боку живота?
Медсестра вновь удовлетворённо ухмыльнулась, стоило прочитать всё по моему лицу.
– Раз поняла, то хоть ты намотай на ус. Молодость прощает многое, но раз залетела, то уж лучше рожать. Аборт невыход… теперь гормональные нарушения лишь мелкая побочка, но одна из многих. Впрочем, в её случае, думаю, на этом настояла семья. В такие моменты у школьницы не станут спрашивать мнения, когда на кону миллионы и престиж.
Кейнуэн медленно растянула маленький глоток, лишь после этого расправив плечи и сердито разгрызя кубик льда. А вот меня куда сильнее беспокоило то, что в такой же папочке могло храниться обо мне, ведь любой анализ крови показал бы мою «химическую чистку» от блажи.
– Как врач, могу сказать, что над ней работал знающий персонал, но, так как дело нельзя было предавать огласке, то и грубость заметна даже на глаз. Впрочем, всё списали на чистку от камней в желчном пузыре. У неё даже есть справка от больницы и академ…
Тётушка подлила мне в стакан медовой воды и потянувшись к шухлядке, не спрашивая ни о чём, выдавила в него шипучую таблетку обезболивающего.
– Но зачем она так поступила?
В голове всё ещё не складывался образ Ай, так что было невдомёк, как девчонка могла быть такой жестокой и просто утаить от Мейсона столь трепетный «нюанс». В том же, кто был отцом я перестала сомневаться ещё в тот момент, когда утром смотрела им в глаза.
– Как я и сказала, деньги, солнце, деньги. Впрочем, мне не раз доводилось пересекаться с Ай по финансовой сводке, так что не удивилась бы, что такая прожжённая счетоводка хотела этого сама. Плевать… ты ли не сама такая?
Тётушка выжидающе посмотрела на меня, словно догадываясь о чём-то, но учтиво давая мне право промолчать.
– Не знаю о чём вы… по сравнению с остальными учениками я просто никто.
В дыму до красна раскуренной сигары, её глаза блеснули пугающим огоньком.
– Ну разумеется… по бумагам тут такие все.
Точно что-то недоговаривая, тётушка, наконец, дождалась, пока я приговорила свой стакан с обезболивающим и убрав посуду, кивнула на выход, так и не став душить расспросами.
