Роман Заин
Следующий день
Сложность положения обуславливалась тем, что действительно, на Асо открыли охоту. Подробности ее диверсии открылись очень быстро, и последним камешком в этой пирамиде, стало бы ее признание. А в том, что она признается Асо, никто не сомневался. По обращению с ней вчерашних друзей, египтянка сообразила, что времени нет совсем. Ее искал ровным счетом весь дом. Доверять оказалось совсем не кому. Разъяренный Луций, дал задание рабам, искать ее где угодно, но найти, во чтобы то не стало. Тем не менее, сказать оказалось легче, чем сделать. Асо, хорошо освоилась на территории виллы, и так здорово спряталась, что найти ее, не могли ни рабы, ни сыскари, специально нанятые для этого дела.
Шло время. Одним темным вечером, когда очередной пир отгремел своим размахом и роскошью, в покои уставшей Эмилии, змеею мелькнула тень. Заботливо притворив за собою дверь на щеколду, из темноты кубикулума в отбрасываемым свете лампы, появилась Асо. За эти несколько дней, что ее безуспешно искали, она исхудала и осунулась. Голод умело делал свое дело, превратив симпатичную египтянку, в перепуганного скелета. Глаза смотрели теперь взглядом воровки, быстрым и хищным. Она настолько изменилась, что госпожа не сразу узнала ее. После, когда Эмилия убедилась, что перед ней все-таки Асо, госпожа приняла надменный вид, и уже хотела звать прислугу, но бледная тень заговорила:
– Не надо, милая госпожа, не надо, молю вас!!
Эмилия замерла. Хотя она злилась на Асо, и желала той наказания соразмерного поступку, но голос, тонкий, страдальческий заставил ее остановиться. Госпожа ничего не ответила, просто смотря вперед, но и охрану звать не спешила.
– Госпожа, прошу вас!! Выслушайте меня. Понимаю, что после того, что случилось я и секунды вашего времени не стою, – голос египтянки дрожал, местами речь прерывали всхлипы.Слушая исповедь, в сердце не западоло сомнений во лжи, чувствовалось, что она говорила от чистого сердца.
Эмилия молча стояла. Она не уходила и не звала охрану, давая шанс, своей бывшей рабыне. Нет, не только жалость являлась причиной тому, что она разрешила ей говорить. Желание вникнуть, желание разобраться и понять мотив, говорили в ней. Толика обычного женского любопытства, преобладала над ненавистью и злобой. Она хотела увидеть происходящие глазами Асо. Она хотела понять, что же такого ужасного, сделала ей бедная Авелия?? Как мог перейти дорогу Луций? Чем, наконец, она провинилась пред Асо, ведь любила ее и баловала. За что такая ужасная месть всей семье, всему дому и ей конкретно??!!
– Хочу начать с того, – залепетала Асо, – что всю жизнь, я безмерно любила и чтила лишь вас. Не богов, не правителей, а лишь вас госпожа. Только вы считались моим всем, и являетесь им, по сей день. Я как вчера помню те счастливые дни, когда вы доверяли мне, когда разрешали заботиться о Вас, когда я могла что-то предложить или посоветовать, а вы, после, блистали на вечерах, затмевая красотой всех и всё. То время я считаю самым счастливым на свете, – по щекам египтянки побежали теплые слезы. Говоря это Эмилии, она заново проживала те прекрасные моменты, переносясь в эпоху своих воспоминаний.
– Но потом появилась она!! – лицо Асо изменилось. Причем не просто изменилось. Она стала не похожа на саму себя. Из только, что мурлыкающей кошки наружу вырвался демон. Глаза заблестели дьявольским блеском, челюсть задрожала. Эмилии стало страшно, и она отступила на шаг. Рабыня этого не заметила и продолжала, снабжая изрыгаемые слова, каким-то злобным шипением:
– Злая колдунья, с ласковым лицом. Она забрала вас у меня. Она начала вливать в ваши уши лесть, ложью взглядов опутала ваши глаза, запутала весь дом, своей маской доброты и радости. Я одна не поддалась этим чарам, но доказать свою правоту, хотя бы кому-то, не могла. Все, буквально все, помешались на ней, и никто, я повторяюсь, никто, не хотел замечать правды. Неужели вы не видели??? Как же вы не чувствовали, что Ревекке нужен только ваш сын??? Через него она хотела стать членом вашей семьи. Ведь у неё на роже, всё написано. – Египтянка переходила на крик, – Как можно быть такими слепыми!! При этом, эта подлая дрянь успевала высмеивать меня на глазах у остальных, делая из меня не знатока своего дела, а набитую дуру. Она и вас смогла в том убедить. Видимо, сообразила, дрянь, что я неподвластна ее колдовским чарам, поэтому и решила меня сделать некем.
Неожиданно Асо осеклась и замолчала. Она вновь почувствовала ту яростную злость, которая душила ее в последнее время. Почувствовала тот вкус желчи, которая затекая в голову, заставляет глаза не видеть ничего вокруг, а только желать крови врага. Ей стало страшно. Ведь, именно это чувство и погубило ее. Именно эта злость, убила в ней человека, бросив на растерзание льву бедную девочку. В этот момент, она как будто посмотрела на себя со стороны. Новый взгляд накрыл ее с головой. Произнося очередное обвинение в адрес Ревекки, до нее дошло, что всю эту войну она выдумала сама. Ей открылась глупость или правильнее сказать тупость произошедшего. Асо поняла, что ревность душила ее, убивала, и вон до чего довела. Она подняла взгляд на Эмилию, в глазах той застыл страх и непонимание. Асо встрепенулась, ведь не про подлую Ревекку она пришла рассказать госпоже. Ведь, она хотела говорить о своей любви, о преданности, о честности и порядочности. Но с языка, крупными каплями, падали на пол лишь яд и желчь. Что со мной такое?? Задавала она вопрос сама себе. Сколько же я могу ненавидеть?? Глядя на испуганный вид хозяйки, ее поступки приобрели настоящие реальные очертания. Теперь она видела себя, такой, какой ее видел весь остальной двор. Асо стало страшно и противно от самой себя. Она в полной мере поняла, что натворила. Поняла, сколько горя причинила другим, и теперь еще и самой себе. Асо увидела, что не любовь к госпоже руководила ей, а завистливая ревность. Кто же я после этого? Как гром среди ясного неба, она распознала ошибку. Вместо того, чтобы сделать лучше себя, я решила погубить Ревекку и всех кто ее окружает. Что же я наделала?
Жалость и презрение бурлили в жилах Эмилии. Любить Асо как раньше она не могла, да и не хотела. Понять? Нет, такое понять невозможно. Видя раскаяние на измученном челе, она захотела утвердиться в нем. Хотя скорее, Эмилия сама захотела покаяться.
– Я видела, что ты ее не любишь. Знала про то, – тихо заговорила госпожа, – более того, до меня стали доходить страшные слухи, которые ты распускала про неё. Помню, тогда меня это сильно огорчило, и я хотела наказать тебя, однако, именно Ревекка помешала мне это сделать. Именно она сказала, что кара лишь озлобит тебя, да и наказывать-то особо не за что. Ревекка сказала, что ты пакостишь ей из-за большой любви ко мне. Мне тогда было невдомёк, как такое вообще может быть, а сейчас я вижу, что подруга оказалась права. Но ведь и я была бы права, если бы тогда пресекла б это.
Эмилия развернулась и пошла к выходу, но глухое сдавленное «простите» сзади, заставило её обернуться. Голос Асо трясся и заикался. На прежнем месте египтянки уже не было. Матрона сделала несколько шагов вперед и обнаружила рабу, сидящею на полу, облокотившейся спиной на стену. Алая кровь, стремительным ручейком, причудливо изгибаясь, бежала по терракотовой плитке, из распоротой жилки на руке. Рядом лежал тот самый нож, когда-то давно, ей подаренной Эмилией. Бледнеющая Асо, попыталась улыбнуться, но измученная жизнью гримаса, не смогла передать ее чувств. Получилась какая-то кривая ухмылка. Глядя в её измученные глаза, госпожа прочла раскаяние и сожаление. В двух этих потухающих огоньках, отражалась любовь к ней, горесть расставания с жизнью, и страх.
– Прощаю, – шепотом проговорила Эмилия в ответ. Лицо Асо просветлело в последний раз. Последний глубокий, уже умиротворённый вздох, всколыхнул ее грудь, глаза закрылись, и она умерла.
Почему Эмилия простила??? Ведь Асо принесла так много бед!! Ответ был простым до невозможности. Ревекка много раз говорила про круг, не имеющий начала и конца, про то, что все бежит по нему, и, следовательно, циклично. У каждого этот круг – свой. Смысл в том, что люди общаются между собой, делают что-то совместное, и их круги пересекаются, а иногда и сливаются в один. Если каждый раз на одной стороне круга злоба и ненависть, то непременно, рано или поздно, этот вращающийся непрерывный круг, привезет ее тебе.
– Как же быть? – спрашивала Эмилия, с добродушной улыбкой, свою подругу.
– Снимать зло оттуда.
– Но ведь я его туда не клала, – со смехом продолжала подначивать Ревекку Эмилия. – Почему я должна снимать??
– Посуди сама, – с нежной теплотой отвечала подруга, – на моем крутящемся кругу есть горе и зло. Проходит время, бог награждает меня счастьем – твоей дружбой. Наши круги соприкасаются и, следовательно, мое зло станет и твоим. Предположим, что и у тебя до знакомства со мной, на своем кругу имелись печали и горести. Подружившись, мы увеличиваем число наших невзгод, ведь теперь нам есть дело друга до друга и наши радости и боли становятся общими. Не лучше ли, если мы вместе будем стряхивать с этих кругов беды, даже друга за друга, чтобы в будущем наслаждаться лишь радостями, оставшимися на наших кругах?
Вот просто!! Ничего сложно!! Наверное, за это Эмилия и влюбилась в подругу. Ревекка любила людей чистой, неподдельной, настоящей любовью. И это после того, что люди сделали с ее жизнью. А может она права?? Чего можно добиться, затаив обиду в душе? Кому будет хуже? Поэтому Эмилия не соврала Асо. Она простила рабу от всего сердца, подумав, что не будет лучшего времени, начать жить по заповедям Ревекки, чем час сегодняшний.
Египтянка закрыла глаза, и вечный сон сковал ее веки. Эмилия, почему-то осторожно, приблизилась к покойнице и села рядом. В покоях было темно и немножечко душно. Свет, отбрасываемый лампами, причудливо спадал со стен на пол. Госпожа сидела рядом с бывшей рабой, разглядывала ее и никак не могла понять, новых чувств, так внезапно посетивших ее. Что чувствовала она до этой встречи?? Всего несколько часов назад, она находилась на пиру и наряду с остальными, выбирала наказание для беглянки. Всего несколько часов назад она ненавидела ее!! Что произошло теперь?? Что изменилось?? Это невозможно объяснить, но чувствовала себя матрона как-то странно хорошо. Как-то ладно и веселее стало на душе. Нет, не от смерти рабыни. Наверное, от того, что прощая Асо от всего сердца, Эмилия смогла перевернуть страницу жизни. Ту самую, на которую Асо, с таким изобилием, вылила злобу, ненависть и зависть. Ту самую, из-за которой всего несколько дней назад, чуть не казнили ее невестку. Простила, и больше не держала зла в душе. Жизнь течет дальше!! Страница закрыта и накрыта новым белым листом!!! Что на нем появится, зависит от только неё. Поживем, увидим!! Всё!!! Что всё?? А то, что больше не надо думать про прошлое. Нужно запомнить урок, преподанный Асо и двигаться дальше. Двигаться вперед!!! Ведь не за горами радость, наверное, внуки, а значит и счастье. В это верилось так искренне, что сомнений возникнуть просто не могло. Матрона сидела подле рабы, смотрела на покойное лицо Асо и не понимала, как до этого жила по-другому. Неожиданно, дикое чувство любви и раскаяния, за свою рабыню, овладело ей. Эмилии стало жаль Асо пуще прежнего. Она поняла, как заблуждалась на ее счет, как на самом деле египтянка ее любила. Слезы хлынули по щекам. Эмилия принялась гладить лицо усопшей, гладить ее волосы и губы. А после, приблизившись почти вплотную к уху, начала просить прощения. Почему она это делала? Да потому что была причиной ее поступков, потому что во время не отреагировала и не спасла ее. Ведь Асо никогда не была плохой. Ревность сожгла ее дотла, зависть и злоба исполосовали некогда доброе сердце. Она просила прощения в надежде, что та ее слышит. Ревекка говорила, что мертвые слышат и видят. Она говорила про душу, что живет вечно. И раз во всем остальном, подруга оказалась права, пускай и в этот раз истинна будет на ее стороне.
Долго еще, после смерти Асо, судачили про ее поступок. Рабы переживали, как бы на них не отразилась эта история, а хозяева, еще раз задумались о своем отношение к рабам. Но время – лучший доктор. Оно забирает с собой всё, и нужное и ненужное, оставляя в памяти людей лишь то, что того действительно достойно. Луций и Авелия, останутся в этой памяти надолго. Они ознаменовали собой те чувства, которые невозможно согнуть или победить, оставаясь в умах и сердцах окружающих, эталоном чистоты и любви. Что же случилось с ними?
Стоило правде открыться полностью, всё стало круги своя. Пара снова украшала своим присутствием мероприятия, на которых появлялась. Надо отметить, что их было великое множество. Каждый уважающий себя римлянин, причем неважно какого достатка, стремился пригласить их в гости. А если такой возможности не предоставлялось, то жители весело приветствовали их при встрече, норовили обнять и похлопать по плечу. Самое интересное, что чувств не сдерживали и рабы. Завидев молодую чету, они орали напропалую, славя их и желая долгих совместных лет жизни. В круге семьи тоже было ладно. Правда дольше других сокрушался Флавиан. Он кричал и заявлял открыто, мол, ему сразу казалось, что что-то тут не чисто. Что не может такая девушка, вот так поступить. Ему непременно хотелось, что об этом знали. Осознав общую ошибку, которую допустили все вместе, он чувствовал себя виноватым больше остальных, поэтому всячески пытался загладить вину дарами и знаками внимания. Но на него и так никто не сердился. Больше того, молодая пара находилась в выигрышном положении. Ну, сами посудите. Посмотрев на мир глазами, обреченного человека, о чем мог просить Луций? О чем он мог мечтать?? Прежде всего, жива Авелия. Пожалуй, на этом можно закончить. Любовь удалось сохранить, а дальше – звание бесстрашного героя, укротителя льва. Авелии тоже не на что злиться. Пройдя ужасный путь тюрьмы и арены, она согласилась с матерью, в давнем предмете споров и обсуждений. Ревекка постоянно заявляла, что жизнь коротка, что в ней нет времени на ссоры, обиды и злобу. Дочь тогда отвергала эти доводы, однако, спустя время и по происшествии испытаний выпавших на ее долю, согласилась с матерью. Она смотрела на Луция и каждый день благодарила бога, за то, что может вот так смотреть. Тратить себя, на что-то кроме любви, не было ни желания и настроения. Единственное, что отвлекало ее от нежных чувств, так это страх дружбы супруга и льва. Поначалу она никак не могла к этому привыкнуть. Ведь каждую свободную минуту, Луций норовил провести и в обществе льва. Авелия даже немного ревновала, однако, и этому скоро пришел конец. Никто не знал как, но юноша смог объяснить льву свою любовь к этой девушке, и Лост стал допускать и её до себя. Много раз, они вдвоём приходили к нему в клетку, проводя часы в обществе зверя. Скоро компания настолько подружилась, что начала вместе гулять. Втроем!! По тропинкам близ Остии, приводя своим видом в трепетный восторг окружающих. Бывало, убежав подальше от назойливых взглядов, они отдыхали в тени, на какой-нибудь полянке. Лост ложился на траву, а молодые укладывались рядом, так чтобы головы оказывались на теле льва. Надо отметить, что места хватало с лихвой, и если бы был-бы желающий, то и он смог бы разместиться на «желтой подушке». Касаемо игр – для Лоста они закончились. Прежде всего об этом умоляла Авелия, подтверждая слова тем, что льву не надо чувствовать вкус крови и охоты. Ведь животное, может перенести это чувство на них. Долго упрашивать не пришлось. Луций был готов для нее на всё, а мудрая Авелия, старалась реже этим пользоваться. А лев?? Он не переживал из-за этого, наслаждаясь прогулками с новыми друзьями.
Однако, жизнь не светит только белым светом. Вот и в этот раз, к сожаленью, не всё было столь без облачно. Как и положено жизни, в ней бывают и черные полосы. Ширина и объемы этих полос могут быть разными, но наличие двух, правило обязательное. В общей радости, в общем ликовании, в этом клокочущем вулкане жизни, тонкую черную полоской, пробегала еле заметная тень. Тень стремилась меньше попадаться на глаза, меньше разговаривать, вообще меньше обращать на себя внимание. Всё это она делала лишь с одной целью – не досадить!! Тенью была Ревекка. Иудейка просто не смогла справиться с собой. Покинув камеру Авелии, мать не знала куда себя деть. Именно тогда сознание бедной женщины помутилось. Она не смогла принять того, что дочь забрали, что дочери больше нет. Чувство горя настолько переполнило душевную чашу, что та треснула. Ревекка не хотела верить, что это происходит на самом деле. Она не могла понять, как это можно отнять у нее дочь. Мать не признавала этого и за несколько минут до казни уверовала, что с ее дочерью ничего не случится. Вот только уверовала она в это где-то внутри себя, перестав отличать реальный мир, от своего вымышленного. Мать перенеслась сознанием в свой мир, где ей было хорошо, светло и ладно. Она перестала разговаривать, перестала ориентироваться в пространстве, и теперь, когда встречала дочь с супругом или Эмилию, тихонько улыбалась отводя глаза. Тщетно Авелия умоляла ее очнуться, зря покрывала поцелуями, гладила и прижимала к себе. Ревекка жила в своем сне, там, где чувствовала себя хорошо, и не хотела просыпаться. Ведь в этом сне ее дочь жива и счастлива, а значит и она вместе с ней. Лучшие доктора пытались лечить ее травами, хитрыми отварами, но без толку. Хотя однажды, спустя, наверное, несколько месяцев, к матери снизошло озарение. Сказать чего-то толком – она не сказала, а только увидев свою дочь накануне свадьбы, впервые заплакала и обняла свою девочку.
Всё ушло в прошлое, пески времени засыпали Рим и Остию, разрушили их строения, вобрали в себя историю. Однако люди, как рождались и умирали, так и продолжают свой вечный путь. Камни аппиевой дороги, исхоженные миллионами ступней, всё еще помнят те времена. Стены строений, изъеденные солнцем, пожелтевшие от времени, хранят в себе отпечаток этих достойных людей. Они видели, они помнят тот корабль, причаливший когда-то к берегам Остии, ту босоногую девчонку, привезённую с дальних берегов Махерона. Они помнят юношу, не побоявшегося и поставившего свои чувства выше писанных законов крови. Они видят таких людей и сейчас. Ведь прошествии годов не вырождает смелых юношей и девушек. Смелость, честь, ум и любовь будут вечно мерилами достойных людей. Ну а воспользоваться ими, чтобы ощутить всю прелесть человеческого бытия сможет каждый, лишь только того пожелающий ….