Роман Алимов
Академия святости
Улица блаженных
Тратить драгоценное человеческое время нельзя! Пора действовать активнее, дорогой Селафиил! Благодари Господа, что Он позволил включиться святой Валентине и попустил болезнь твоей подшефной. Представь, что произошло бы дальше, если бы не матушка?! – летая из стороны в сторону, громко разъяснял подчиненному большой строгий архангел.
– Можешь лететь брат, но помни, жизнь у людей коротка, постарайся все-таки вытащить подшефную! Да, не забудь явиться к блаженной, поблагодарить за оказанную помощь!
– Прости старший брат. Буду очень стараться! – направляясь к краю облака произнес хранитель.
Радостно, почти в припрыжку выходил из канцелярии Селафиил, несмотря на строгость руководителя. Перелетая через ступеньку, подключал крылья и ноги поочередно, торопился на прием! Переполняла тишина и благодарность святой, которая помогла решить сложный вопрос жизни Вали.
«Не знаю, Господь ее отправил или она сама решила оказать помощь, но как вовремя и кстати. А вдруг так и планировалось? А что, если там, выше, у них свой план по воспитанию, не только людей, а и нас тоже? Кто знает, кто знает…» – задумался хранитель и почти врезался в огромного стража с белоснежными крыльями и светящимся острым мечом.
– Куда идем? – произнес великан, осматривая небольшого Селафиила.
– У меня мысленный билет к святой Валентине, – пытаясь сконцентрироваться для передачи билета, ответил хранитель.
– Так, посмотрим, что там. М-м-м. Угу… пролетай! Аккуратнее, а то влетишь еще в кого ни будь из верхнего круга, будет мне потом «мысленный билет».
Пролетая сквозь врата в мир святых, ангел озирался. Хранитель бывал здесь и раньше, но входить сюда разрешалось только по очень важным делам. А такие дела ему доверяли не очень часто. Поэтому сейчас хотелось рассмотреть все в подробностях. Интересно было многое, как у святых все устроено, кто живет и чем?
Хранитель пролетал бесконечную улицу, где живут преподобные. На некоторых домиках висели таблички с надписями, одну он успел прочитать на лету и произнес протяжно вслух:
– Мо-олча-ание-е тайна-а буду-ущего-о века-а, – неужели это он?! Здесь живет тот самый известный подвижник!
Эмоции переполняли ангела, обитатели домов светили как звезды вселенской величины. Ведь как трудно спасти человека он знал по опыту работы с душами, а как не только спастись, но еще и вырасти до святого, это было выше понимания! Он мечтал о том, что Валя сюда тоже когда-нибудь попадет, хотя бы на экскурсию, хотя бы одним глазком посмотреть на тех, кто здесь живет, увидеть весь этот волшебный мир гигантов духа. Ведь за каждым домиком стояла удивительная жизнь человека. Даже сами дома были построены мыслями жильцов, за прочными стенами обитала целая вселенная, которую воздвигал каждый внутри себя еще при жизни. Может быть Вале удалось бы поговорить с кем-нибудь из них, возможно они рассказали бы ей историю из земной жизни.
Часть домов были похожи на огромные средневековые замки с полями, лугами. У одного из них имелся мост надо рвом. Другие походили на многоквартирные дома с множеством окон. Некоторые участки стояли вдали, у скалистой пещеры в глубине дремучего леса, там пели птицы и бродили животные.
Пролетев нескончаемый квартал святителей, со строгими, белоснежными домиками, хранитель заметил указатель на улицу блаженных.
– Она то мне и нужна! – потер ладошки Селафиил.
Приближаясь к высокому срубу с выкованной виноградной лозой на входе, ангел громко постучал и произнес:
– Христос посреди нас!
– И есть и будет! – послышался женский голос за окном.
Дверь открылась. На порог вышла красивая женщина лет тридцати и приветливо улыбнулась:
– Проходи друг, я тебя жду и очень рада!
Хранитель вошел внутрь домика, с интересом осматривая его. Комнаты выглядывали одна из-за другой, винтовые лестницы шли вверх и вниз. Прямо ко коридору виднелась кровать с очень скромным матрасиком и двумя подушками. Остальной интерьер контрастно отличался от дальней комнаты. В центре гостиной располагался столик с двумя креслами. На нем, без огня и плиты, кипел небольшой фарфоровый чайник с цветочным рисунком, рядом стояла корзинка с печеньем, а также две глиняных чашки.
– Присаживайся, знаю почему ты здесь дорогой, можешь не благодарить, давай лучше чайку попьем. Рассказывай, как там Валя?
Селафиил хотя и родился ангелом, но почувствовал особое обилие благодати. Без вопросов понял, что святая знает, как там его подопечная, а спрашивает только из вежливости:
– Спасибо, сейчас уже намного лучше, успокоилась и приходит в норму, скоро, наверное, поведу ее в храм.
– Друг, у нее очень сложный путь впереди, нужна будет твоя помощь. Скоро ее муж, Сережа, вернется сюда, у него здесь больше важных дел, чем там в деревне. А затем и сына нужно будет забирать, к сожалению, он лучше уже не станет и достиг своего жизненного максимума. А вот Вале будет очень трудно. Господь хочет взрастить в ней святость, Он ее сам избрал! Задача эта на многие годы, конечно. Не все сразу, поэтому старайся действовать очень аккуратно и кротко.
Хранитель, мечтал, чтобы Валя после земной жизни оказалась на экскурсии в мире святых, но он и представить себе не мог этого. Там вверху, решили сделать его подопечную – Вальку, святой, да еще и сам Отец ее выбрал! От этого у него немного задергалось крыло и внутри прошла теплая дрожь.
– Вы меня очень удивили матушка, неожиданно для меня эта новость! У меня сейчас нет слов, да и мысли спутались. Нужно осознать. У меня еще никогда не бывало святых подопечных, справлюсь ли я? – Селафиил опустил голову, пытаясь принять невместимую пока для него новость.
– Если постараешься, все получится, не зря тебя определили для особой души из розовых врат! Все это промысел Господа, в том числе и ты, друг! Да-да ты тоже избран для сложной задачи, провести человека от греха до последней ступеньки этой жизненной академии!
– Вспоминай – спасутся не знатоки закона, а его исполнители!
Хранитель с изумлением и восхищением летел назад, к ангелу с мечом, к спуску по винтовой лестнице, к домику Вали, где она видела ночной сон.
Через некоторое время они вместе с другом, ангелом, находились у кровати умирающего мужа Вали. Душа Сережи медленно выходила из тела, словно снимала давно утомившую ее одежду. Сначала озиралась вокруг, удивленно наблюдая за хранителями, за изменившейся комнатой, потом смотрела со страхом вдаль в сторону группы черных бесов, которые плясали и бросались оскорблениями, не имея возможности подойти ближе.
Селафиил сопровождал душу Сергия, и это была огромная честь для него. Второй Ангел, что занимался подопечным со дня его крещения, быстро растолкал бесов, хотя у тех были претензии, и даже попытка задержать душу на мытарствах. Но у хранителей имелся светлый документ о свободном проходе вверх, который они, улыбаясь продемонстрировали черной толпе.
Крылатые ангелы поддерживали Сережу и поднимались прямо ввысь:
– Как же приятно и легко сопровождать душу такого как он. Ну ничего, мы еще повоюем с моей Валькой! Надо будет и Лазриила позвать в день Валиного возвращения домой! – размахивая крыльями в облаках, тихо проговаривал Селафиил.
Испуганная душа Сергия ждала свидания с покровительницей храма, в котором он алтарничал, с давно умершим отцом, и главное – встречи с Хозяином Дома! Сережа возвращался на родину!
Радуйся, пречудная
Совсем скоро умер Сашка, долгая история о его мытарствах, но можно сказать, что его вытащили всеми возможными силами, как гласит пословица «Хоть с краюшку да в раюшку».
Хранитель прибыл вместе со святой Валентиной на кладбище, где сидела вся в слезах его подопечная. Пока святая беседовала с Валей, ангел стоял в сторонке и наблюдал. Думал и мучался: «Получится ли у нее, сможет ли Валя понять, что от нее хотят, захочет ли?» Единственное что теплило надежду, это выполненная работа по всем пунктам небольшого добавочного плана по приведению ее в церковь. Чтобы сама задумалась, не обратиться ли к Заступнику? Подумала – к кому же еще идти? Задалась вопросом, поможет ли молитва?
Возвращаясь назад в прошлое, на несколько месяцев земной жизни, когда сын был еще жив, в безвременной вечности шло очередное собрание:
– Валя такой тип человека. Сама никогда не изменится, тем более без скорбей. Предлагаю усугубить страсти сына! Как раз, бес просил Господа о разрешении мучать Сашу, – докладывал собравшимся, крылатый начальник отдела ОРГП.
– Опасно это, еще сломаются оба, тогда точно ад без вариантов, – отвечал его заместитель, с соседнего облачка.
– Предлагаю молитву, а дальше по решению свыше! – добавил кто-то из сидящих на соседних облаках. Все присутствующие усиленно просили и спустя мгновения, решение пришло, – усилим его тягу к спиртному, Господь попустит бесу, а дальше уже наша задача вытащить Валю и сына, – смиренно произнес начальник отдела.
В тот день ангел со слезами наблюдал за внутренним борением Сашки, как бес его мучал, как временно отключили ему жизнь, переместив душу в место мучений. Друзья подшучивали, но, вмешался сам Господь, дал сил, напомнил о молитве и Сашка воспользовался этой спасительной веревочкой и получил награду – решимость и желание оставить старую разгульную жизнь навсегда! Хранители плакали, когда Саша попросил помощи и прощения у мамы. Ангельская скорая помощь привела его в храм, помогла перебороть остатки помыслов, желаний, страстей. Так Валентина тоже начала укрепляться в вере и ощутила потребность в таинствах.
Сейчас Селафиил стоял рядом с могилами Сережи и сына. Ангел надеялся на святую и на проделанную работу над душой Вали, которую они выполнили за последние месяцы. Да, сына уже не было на земле, но, если все получится как задумано, скоро Валя сама узнает о том, что он спасся, после мучений, больницы и покаяния. Господь милостив и не оставляет тех, кто хоть немного тянется к Нему.
Вернулась с кладбища. Сидела одна в старом домике, доставшемся от родителей мужа, тихо тикали часы, за окном плыла мертвая тишина, даже птицы перестали петь. В такие минуты хранитель всеми силами старался понудить ее открыть молитвослов, псалтырь или акафист. Хотелось зажечь немного надежды, капельку тепла и понимания. Бог рядом, она не одна, за ее спиной стоит сильная помощь. Мысль легла на добрую почву, видимо сердце уже тянулось к Небу. Она взяла переписанный собственноручно акафистник и выбрала, к большому удивлению хранителя – Акафист святой блаженной Валентине!
Открыв книгу, стала читать, сосредоточилась на словах, молитва потекла:
– Радуйся, пречудная избраннице Промысла Божественнаго.
– Радуйся, блаженная Валентино, всех приходящих к тебе скоро утешающая.
С первыми строками акафиста, появилась сама святая.
Хранитель много раз видел, как праведные души выплывают из ниоткуда, иногда являются как молния, вспышка, но каждый раз это настолько его умиляло, что ангел приходил в восхищение, как тогда, в пустом вагоне электрички, чувства взаимопомощи и благоговения переполняли.
– Радуйся, и нас ко исполнению велений Божиих призывающая.
Святая стояла рядом и тоже взывала.
Валя переходила со строки на строку:
– Ты же милостивно услыши малое моление сие, да и нас к лику мудрых дев сопричтет Господь Иисус Христос, радостно поющих Ему: Аллилуиа.
Святая приблизилась к ней и прикоснулась к Вале.
– Радуйся, страдания временная ни во что же вменяющая.
– Радуйся, изнемогающих во брани укрепляющая.
Через несколько мгновений в сердце Вали начал загораться небольшой светильник.
– Радуйся, теплотою Божественныя любве души согревающая
– Радуйся, спасатися именем Иисусовым вразумляющая.
– Радуйся, души и телеса наша благодатно исцеляющая.
Свечение увеличивалось, и стало настолько ярким, что ангел начал тоже читать мысленно акафист и благодарить святую и Бога за действенную помощь.
Валя читала, устами, а сердце повторяло:
– Укрепи дух людей православных, даруй совершенную победу света боговедения над тьмою.
Затем разум заполнился образами. Неизвестные дома, люди, имена и прегрешения душ потоком входили в нее.
Мысли не принадлежали ей, но она знала, как нужно поступить, что выполнить, к кому подойти и что сказать!
Ангел наблюдал за изменением подшефной и тихо ликовал. Заметно пришел образ храма, со стоящей у подсвечника девушкой. Валя подошла к ней и подарила частичку света, которым обладала теперь. Подарила надежду, силы на перенесение скорбей, жажду поиска Христа!
Пришла пора начинать служение по силам.
Глава шестая
Продан
Ветки кустов хлестали по лицу, изношенные ботинки то и дело застревали в выступающих корнях деревьев, а сердце отчаянно стучало, взывая о помощи и требовало порцию воздуха. Пот стекал с головы и струйками пробегал по липкой спине.
«Бежать, бежать! Изо всех сил бежать, прямо и без оглядки, на свет вдали!»
– Сыно-о-ок сто-о-ой! Я все равно-о-o тебя найду-у-у! – нетрезвый, хриплый крик остался позади, за темными деревьями, внутри леса.
В порезах и ободранной одежде, на лунный просвет поляны выбрался мальчик. Упав на мягкий мох, пытаясь отдышаться, шепотом произнес:
– Дорогая мамочка, помоги мне! Пожалуйста, не хочу к цыганам! Пусть батя уйдет! Пожалуйста, услышь меня!
За спиной, в нескольких метрах от парня послышался треск сухих ветвей. На поляну кубарем выкатился небритый мужчина средних лет. Без рубашки и в заплатанных штанах. На ногах болтались безразмерные резиновые сапоги с кусками засохшей глины, в руках он крепко держал смотанную в кольцо веревку.
Поднявшись, мужчина, прихрамывая подошел к мальчику и с ухмылкой прохрипел:
– Ну что заяц, не век тебе от волка бегать?! Пора и помочь семье!
– Папа, я не хочу к ним, пожа-а-алуйста не отдавай меня! – всхлипывал мальчик.
– Да что ты! На веревке тебя тянуть? Ну! Давай руку негодник! – схватив сына, отец потащил его назад, через лес, в деревню.
Пробирались домой по ночному лесу, сын шепотом повторял:
– Мама помоги мне, пусть твой Бог услышит меня, я не хочу туда!
Шли медленно, под треск веток, при свете луны над деревьями. В дом добрались глубокой ночью.
– Спи, утром отправишься, не волнуйсь, не обидят, – усаживаясь за выцветший трухлявый стол, проговорил отец.
Ножки заскрипели и пошатнулись от глухого удара по столешнице граненого стакана. Отец крякнул от выпитого и закрыв глаза, свесил голову.
– Пойдешь как ми-иленький, ишь чего вздумал, ра-адителю перечи-ить! – укладываясь на грязную газету, что лежала на столе с прошлого месяца.
Ночь стояла тихая, Димка не спал, внутреннее напряжение не спадало. Бежать еще раз не было сил, хотелось есть, ощущалась слабость. В голове мелькали мучительные образы цыганского табора, в который завтра предстояло отправиться.
Еще вчера, он довольствовался малым и радовался обычной мальчишеской жизни. Той жизни, что бывает в глубокой заброшенной деревне, на краю мира. После внезапной смерти мамы, отец горько пил, как и при ней, а может, даже крепче. Ведь была при ней любовь, забота, школа, пусть и небольшой, но покой. Сейчас все стало совсем по-другому и что делать теперь Димка не знал.
Несколько недель назад недалеко от деревни остановились цыгане. Нет, это был уже не тот табор, что описывается в старых романтических книжках, со скаковыми лошадями, кибиткой и красавицей цыганкой. Табор приехал на машинах, не на вороных конях из краденого табуна. Чем их интересовала деревня, Димка не знал, но, по слухам, они занимались продажей старых автомобилей, скупкой земли и ветхих домов.
Однажды отец заговорил с ними по пьяни, мол, не требуется ли им участок с огородом, что находится прямо за домом. Даже послал Димку за документами, показать скупщикам, сколько там земли по бумаге числится. А они в шутку предложили, вместо участка купить сына. Отец тоже в шутку взял и согласился.
Когда разговорились о деталях. Тогда только Дима и понял, что все действительно серьезно и отец может сделать из него «курьера».
По слухам, цыгане использовали мальцов вроде него, для всяческих темных дел, отнести – то, доставить – это. Только если уж ловили с «этим», в тюрьму садился курьер. Оттого, долго у них никто и не задерживался в «таборе».
В дальнем дворе деревни запел первый петух. В дверь громко постучали. Отец не просыпался, и сопел, сидя за столом. Постучали еще и еще. От крепкого стука зашевелились ржавые петли в дверном проеме.
– Э-э-эй открывай, договорились на утро, мы приэхали!
Димка не шевелился, и смирно сидел за печкой.
– Кто-о там припе-ерся еще! – промямлил отец, пошатываясь по направлению к двери.
За порогом стояли два человека. Оба в хорошей, чистой одежде, у каждого блестел золотой перстень на пальце.
– Как дагаваривались, мы приэхали дарагой! – сверкая зубом, ответил тот, что был потолще. Второй, в кепке, осматривая внутренности старого дома, переступил порог и обходя по кругу комнату, направился в сторону печки.
– Выхади малой! Нэ абидим! Сабирай вещи, если есть что брать, – произнес человек в кепке, направляясь прямиком к Димке.
– Ну давай сын прощаться! Вспоминай почаще сколько я для тебя сделал! Теперь твоя очередь, отцу тоже надо помочь. Глядишь, свидимся еще, – сидя за столом и поддерживая голову рукой, пробубнил отец.
Выходили в утренней дымке тумана, наступая на влажную траву, придавливая к земле закрытые бутоны крошечных цветов.
Водитель несколько раз посигналил. Машина тронулась и быстро набрала скорость. Димка смотрел в окно с заднего сиденья, несколько раз он оборачивался, пытаясь оставить в памяти удаляющийся дом. Сквозь пыль и грязное стекло виднелся отец, с пачкой купюр в трясущейся руке. По щекам текли слезы, в горле застрял противный комок обиды, внутри поселилась пустота.
Мама часто учила Диму молиться, особенно в трудных жизненных обстоятельствах. Он даже знал на память – «Отче наш», но сейчас ему не хотелось ничего, только молчать и смотреть в окно. В голове крутились мысли: «Как же так?! Ведь ты столько раз у Него просил! А видишь, как Бог с тобой поступает! Если бы Он был, разве не услышал бы тебя! Разве не помог? Нет никакого Бога! А раз Его нет, значит, надо жить ради ненависти, можно и нужно отомстить! За что они тебя так? Жизнь одна, делай что хочешь! Главное, выберись, а там уж видно будет».
Через несколько километров поездки, комок постепенно стал уходить, а Димка ощутил презрение и ненависть ко всему вокруг. Мысли не унимались: «Почему учительница, Тамара Константиновна так давно не приходила? Ведь ты уже месяц в школу не являлся, разве она не могла помочь? Да ей просто плевать на тебя! Где соседка, что дружила с мамой? Где крестная тетя Таня? Нет! У них свои дети, свои заботы, никому не нужен такой как ты! Беспокойся о себе сам, никто во всем мире не хочет, чтобы ты стал хорошим! Ты лишний!»
Сердце горело обидой от предательства. Дима вспомнил, как мама перед сном, у его кровати рассказывала о героях-мучениках первых веков. Этих страдальцев бросали на арену к тиграм, но те не отказывались от веры и смело шли на смерть. Эти люди имели внутренний стержень. Даже когда их предавали родные, писали лживые доносы соседи, когда их мучали тайно в тюрьмах и публично на городских площадях. Всегда эти герои молились и надеялись на своего Бога.
Дима пытался преодолеть мысли, заставить себя успокоиться, сквозь черноту внутри, сквозь слезы на щеках.
Искреннее:
– Господи помилуй! – все, на что хватило его сил.
Чернота внутри зашевелилась гуще. «Ты что! Нет Его, какой еще помилуй, это просто смешно! Ты же сам видишь, куда тебя везут, через месяц будешь в тюрьме, а там по накатанной дорожке! Все это благодаря кому? Безразличным людям, что жили рядом с тобой, ходили вместе в школу, встречали тебя в сельском магазине! Вот кто настоящие негодяи, а вовсе не ты! А еще христианами называются!» – отвечали мысли.
Бог, помоги! – слезы капали на велюровое сиденье.
– Ты малой спакойна, нэ надо машина портить, приедем, там рыдай, поня-я-ял?! Произнес водитель, наблюдая за Димкой через зеркало заднего вида.
Дима вытер мокрые скулы и стало немного легче, может от того, что слезы закончились, а может, от слов молитвы. Стало чуть-чуть светлее, чернота давила уже не так сильно.
Мама! Я так боюсь ехать к ним, я не хотел бы стать преступником или курьером, пожалуйста услышь меня! Бог, обещаю всю жизнь буду делать, что скажешь! – наблюдая в окно за парящими на небе облаками, мысленно произносил Дима.
Машина резко остановилась со скрежетом колес прямо за крутым поворотом. Дима даже съехал с сиденья и уперся лбом в переднюю спинку.
– Так, цыц малой! Мы тэбя падвозым, а куда шел сам рэшай, если спросит, понял?! – тихо произнес рот с золотым зубом.
– Здравия желаю! Куда следуем? – за окном стоял, словно ангел, высокий сотрудник ГАИ в чистенькой серой форме.
Димка высунул голову в открытое окно машины. Совсем рядом, из-за кустов выглядывал мотоцикл с пассажирской коляской.
– Да-а вот, начальник, в город едэм в больницу, подвозим парня. На дороге взяли, совсем измучен, нищий или сбежал откуда, – не очень уверенно ответил «золотой зуб».
– Документики предъявите на машину! На ребенка тоже! – строго произнес «ангел в серой форме».
Вытаскивая свидетельство, что отдал отец при сделке, «золотой зуб» подал сотруднику:
– Мы у нэго сразу их спрасили, ато сбэжит ище! Кто их бродяг знае-ет!
– Так, так, – рассматривая документы и вчитываясь, – выходим молодой человек!
– Что-о нэ так начальник? Мы все показали! Нада ехать уже, врэмя!
– Мальчик, проходи в коляску мотоцикла, а вы граждане за мной следуйте по дороге, там разберемся! – усаживаясь на мотоцикл, строго произнес патрульный.
Димка с радостью слез с велюрового сиденья, промчался к мотоциклу спасителя и одевая каску тихо обратился к милиционеру:
– Они врут, они меня купили у папки, никакой я не бродяга!
– Ничего разберемся, – поворачивая ключ в замке зажигания, ответил патрульный, – Водитель! За мной следуем!
Быстро стучало сердце, Димка трясся в люльке мотоцикла и рассуждал:
– Неужели мамин Бог меня услышал? Значит Он есть?! Куда же меня везут? Почему Он раньше не вмешался?
