Родион Михайлов
Вера, мышонок и другие
Глава 13
В последующие дни Вера несколько раз посещала отца, или «папи», как она стала его называть, – заходила и в одиночку, и с Марисолью. В один из таких дней, когда они пришли к нему вдвоём, особенно много вспоминали дедушку Веры, Диего. Вера среди прочего передала Марко содержание той беседы, в которой дедушка рассказал о библиотекаре Алехандро и о книге Ансельма Мохнатого.
Отец очень заинтересовался этим и расспросил обо всём в подробностях.
Оказывается, он отлично знал о Старом Еноте и когда-то даже разговаривал с ним несколько раз по телефону. Ведь Марко искал эту книгу, а точнее говоря, издание шестнадцатого века или хотя бы восемнадцатого, являющегося точной копией того, первого. Ведь только в этих двух изданиях рукопись Ансельма была попросту скопирована, с соблюдением всех особенностей рукописного текста, насколько это возможно в печатном варианте.
– Дело в том, – продолжил отец, – что сам секрет извлечения сущностей из кристаллов, о котором в рукописи говорится весьма туманно, закодирован в тексте, – так считают некоторые исследователи. Скорее всего, в величине отступов перед заглавными буквами в каждой красной строке и величине интервалов между абзацами, которые, как обнаружилось, различны. И это вовсе не небрежность самого автора – напротив, он во всём прочем очень аккуратен. Также имеются различия в цвете заглавных букв для новых абзацев и глав. Всего четыре цвета. Я видел фотокопии первоиздания, по которым и были сделаны выводы о наличии кодировки, но эти копии позволяют увидеть не более пяти процентов всего текста, да и то не с начала. В нашем сообществе людей, интересующихся тайной этой книги, есть специалист по криптографии – вернее, он любитель, который увлекается криптографией с детства, но он никогда не видел оригинальный текст целиком. Он говорит, что увиденного нами совершенно недостаточно – надо всё или хотя бы большую часть книги, и очень желательно её начало. Недавно у меня появилась надежда найти нечто интересное, но, увы, кажется надо мной подшутили, – и сказал это Марко так печально, что подруги захотели узнать, кто же тот шутник, ругая его за невоспитанность, ибо как можно подшучивать над уважаемым человеком, заведующим библиотекой?
Поблагодарив за участие, Марко продолжил:
– В процессе поисков во всемирной паутине каких-нибудь следов книги, со мной связался человек и сообщил, что у него есть то, что может меня заинтересовать. И это здесь – в Санта-Эсмеральде. Не назвав точного адреса, он описал мне, куда следует идти. Там, якобы, находится лавка древностей, или букинистический магазин, если угодно, расположенный в нижней части города.
Я побывал там две недели назад, но ничего не нашёл, и после, сверившись ещё раз с его инструкциями, я понял, что приходил в то самое место, которое он указал. Связаться с ним я больше не смог, да, вероятно, это и не нужно. Не понимаю я таких несмешных шуток, ведь это просто детская шалость какая-то – заставить человека куда-то идти впустую. А я-то уж было обрадовался. Правда, тот «шалун» не говорил о книге, но я, понадеявшись, подумал: вдруг мне дадут какую-то подсказку?
Позже Вера и Марисоль неоднократно обсуждали этот разговор, и им пришло в голову самим попробовать найти это место.
Во время той беседы с отцом Вера попросила его показать им сообщения – вдруг они увидят то, что не увидел он.
Марко открыл им сообщение, и подруги склонившись над столом перед экраном, прочитали его, но ничего необычного не увидели, теперь же, спустя время, обе девушки, имея хорошую память, стали кое-что припоминать.
В том сообщении было одно странное выражение, о котором и Марко и подруги подумали, как о неудачном обороте речи того юмориста. Он написал, что нужно выйти на улицу Фабричную, дойти до зданий заброшенной фабрики и зайти за переулок. Именно так: «зайти за переулок», а не войти в него. Это переулок между улицей Фабричной и площадью Революции с улицей того же названия, которая шла параллельно Фабричной.
Марко ещё подумал: «Какой может быть переулок между фабричными зданиями?» Но, оказывается, переулок действительно значится на карте. Однако переулок был необитаем.
Вера и Марисоль зацепились за то странное выражение и решили провести своё расследование. Это должно быть увлекательно, а если они ещё и найдут что-нибудь, то как обрадуется и удивится Марко!
Глава 14
И вот, спустя месяц после прибытия Веры в Санта-Эсмеральду, они вместе с Марисолью сели на автобус и доехали до площади Революции, откуда дошли до Фабричной, которая находилась в плачевном состоянии – ни жилья, ни торговли, а если там и торговали чем, то разве что незаконным товаром в подворотнях.
Подруги быстро нашли переулок, проходящий меж двух, довольно далеко отстоящих друг от друга корпусов бывшей фабрики.
Когда-то помещения в этих зданиях сдавались в аренду под склады и магазины, а после их попытались переделать в жильё для малообеспеченных, но что-то не сложилось, и теперь всё снова стало заброшенным.
Девушки прошлись по переулку и, даже не дойдя до улицы Революции, повернули назад, поняв, что здесь действительно нет ничего примечательного.
– В сообщении сказано «зайти за переулок» – что бы это значило? – задумалась вслух Вера, остановившись возле хаотически разбросанных бутылок из-под дешёвого вина перед покосившимися воротами.
– Давай выйдем отсюда и посмотрим, что есть рядом, – предложила Марисоль.
Они вернулись обратно на Фабричную и прошлись вперёд-назад перед зданиями предприятия, но опять не увидели ничего интересного.
– Наверное, над папой всё же подшутили – ничего здесь нет, – заключила Вера.
– Видно, так. Может быть, пройдёмся ещё раз, для успокоения совести? – предложила Марисоль.
Они шли, уже ни на что не надеясь, как вдруг Вера воскликнула:
– Смотри, смотри, Марисоль! Ты видишь? – она показала на забор, который закрывал проход между корпусами. Этот проход шёл параллельно тому переулку.
– И почему мы не увидели этого раньше? – удивилась Марисоль.
– Видишь, цвет забора почти сливается с цветом зданий, и он высокий, поэтому мы просто не обращали внимания, воспринимая этот забор как часть построек, – объяснила Вера.
Кстати, покрашен забор, видимо, был недавно. И кому это могло понадобиться?
– Ты думаешь, там что-то есть? – спросила Марисоль.
– Не знаю. Но мне не очень-то и хочется туда лезть. Да и как?
Однако они всё же внимательно осмотрели забор шириной метров пять и обнаружили, что пара досок качается, так как они были закреплены только сверху, а значит, их можно сдвинуть и легко проникнуть внутрь.
Девушки решились, но забыли себя спросить: «А что там делать лавке древностей, в такой-то дыре?»
Попав на территорию бывшей фабрики, подруги увидели проход шириной в несколько метров, по обеим сторонам которого возвышались на три этажа стены из красного кирпича, без окон и дверей. Под стенами росли кусты, но достаточной ширины проход всё же оставался. Они двинули вглубь.
По их прикидкам, длина этого прохода должна быть метров 150, не меньше. Пройдя одну треть, Вера заметила:
– Смотри, там крыльцо.
Они подошли. Далее виднелся ряд разбитых окон, кое-где заколоченных, ещё дальше были видны двери – и так по обе стороны прохода.
Вера поднялась на крыльцо, чтобы осмотреть металлическую дверь с облупившейся коричневой краской, с нарисованным на ней мелом непонятным знаком.
Она подёргала за ручку. Звонка не было видно, да и какой смысл пытаться туда позвонить, ведь ясно же, что здесь всё заброшено.
Марисоль, поднявшаяся следом, тоже подёргала ручку и уже подняла руку, намереваясь постучать, но в последний момент остановилась, подумав о том же, о чём и Вера.
– Может, уйдём отсюда?
– Да, пошли скорее, – ответила Вера, – здесь жутковато. И может, тогда уж пройдём до конца, до улицы Революции?
– Ладно, – согласилась Марисоль. – Если там есть выход. Ну, а если нет, так вернёмся.
Они спустились с крыльца и, остановившись, ещё раз огляделись.
– Ничегошеньки-то тут нет, – только сказала Марисоль.
– Рррр, грррр, аааа-хррр.
Подруги с вставшими дыбом от ужаса волосами, смотрели, как из кустов, росших рядом с крыльцом, вылезает какое-то чудовище, похожее на медведя в одежде. Вытянув руки, рыча и бормоча что-то невнятное, на них двинулся мужчина плотной комплекции с огромной всклоченной гривой на голове и огромной же бородой, в которой застряла пара мелких веточек.
– Рррр, рррр, уби… меус… либер?
А может, он говорил «кибер» или «бибер», было не очень-то понятно.
Одну-две секунды девушки были словно парализованы, и этого времени оказалось достаточно человеко-зверю, чтобы добраться до них. Он вцепился в лямки рюкзачка Марисоли и тряхнул её настолько сильно, что у неё закачалась голова, словно у китайского болванчика. Она завизжала так, что у Веры заложило в ушах, а тот человек зарычал ещё сильнее и что-то произнёс, но это было сказано то ли неразборчиво, то ли на каком другом языке. Однако подруги не собирались вступать с ним в беседу.
Марисоль что есть сил упёрлась руками ему в грудь, но силёнок не хватало. Тут Вера с разбега, подбежав чуть сбоку, толкнула его настолько удачно, что зверообразный полетел кубарем обратно в кусты.
Девушки не медля ни секунды, схватившись за руки, побежали в сторону улицы Революции, громко визжа от страха, слыша позади треск в кустах и очень недовольное ворчание.
Подруги, бежавшие не разбирая дороги, промчались не останавливаясь через кустарник, разросшийся в одном месте на всю ширину прохода. Ветки чувствительно хлестнули их по лицам и рукам, но они, словно и не заметив этого, прошли препятствие насквозь, а в головах обеих всё нарастал панический вопрос: «А что если дальше всё-таки нет прохода? Тогда мы в ловушке!».
Но вот они стали слышать шум улицы и проезжающих автомобилей и увидели показавшийся свободный проход. Они уже почти добежали до выхода. Здесь снова пошли стены без окон и дверей, а по обеим сторонам прохода стояли металлические ящики, выход же на улицу перегораживала всего лишь цепь с висящей на ней табличкой, на которой со стороны улицы, можно было увидеть надпись: «Прохода нет. Тупик».
Подруги поднырнули под цепь и, всё ещё истошно визжа, выскочили на тротуар, рядом с которым прямо напротив предупреждающей таблички стоял полицейский автомобиль.
Глава 15
– Так-так-так, что тут у нас? – произнёс подходивший сбоку патрульный полицейский возрастом лет двадцати пяти, держащий в руке небольшой поднос со стаканом кофе и какой-то снедью, видимо, купленной в кафетерии, расположенном в пятнадцати метрах.
Видя, что предстоит работа, он поднял палец, открыл дверь машины и, поставив поднос на пассажирское сиденье, повернулся к ним.
– Что случилось? – поинтересовался он тоном, в котором сквозила некоторая снисходительность.
Будучи на службе всего шесть месяцев, он хоть и очень гордился собой, и знал, что его предки того же мнения, однако всё же понимал, что он ещё зелёный, а ему очень хотелось поскорее заматереть. Для этого он и напускал на себя снисходительный, а иногда и чуть насмешливый тон, который должен был показать окружающим, что он тёртый калач.
– Ну же, говорите, не стесняйтесь.
Подруги громко и наперебой – уж постарались рассказать о своих приключениях.
Описывая напавшего на них человека, Марисоль раздвинула руки на уровне талии, пытаясь показать, что он был крупным, а Вера, подняв руки вверх и раздвинув их, показала таким образом, что он был обросшим, для полноты картины ещё сделав раскидистый жест от лица, который давал понять, что у него была борода длиной не меньше метра.
Но полицейский Серхио Перес ничего не понял правильно из их возбуждённых криков и только спросил:
– Сеньорит испугала злая собачка?
Обе ещё сильнее замахали руками и, перебивая друг дружку, попытались снова донести до полицейского-тугодума суть произошедшего.
На этот раз он спросил:
– Так я не понял, это собака или нет? – и после того, как Марисоль снова раскинула руки, выкрикивая при этом, что он был страшный, Серхио переспросил:
– Медведь что ли?
Тут Марисоли надоело терпеть то, что полицейский никак не может понять, о чём они весьма доходчиво ему рассказывают, или, может, даже смеётся над ними. Она намеренно членораздельно произнесла:
– Это был че-ло-век! Понимаете? Никакая не собака, не медведь, не слон, и вообще, не животное.
– Он вам что-нибудь сделал?
Обе отрицательно замотали головами.
Серхио поднял руку, внимательно посмотрел на девушек и указал на Веру:
– Говорите вы. Только спокойно и без криков.
Вера всё рассказала.
– Хорошо, я пойду проверю, а вы садитесь в машину, – и он открыл заднюю дверцу.
– Нет! – наотрез отказалась Марисоль, которой очень не хотелось снова оказаться в ограниченном пространстве.
– Как это нет? А ну садитесь!
– Нет! – топнув ногой, снова выкрикнула Марисоль.
Вера наклонилась к ней и прошептала на ухо, чтобы та перестала буянить.
Серхио Перес, глядя на них, не знал что делать, ведь они не преступницы, хоть и не исполняют указание представителя закона. Сейчас его мизерный авторитет молодого полицейского мог исчезнуть и вовсе. И подсказать-то некому, поскольку старший напарник неожиданно заболел. Тогда он решил, что единственный правильный выход – последовать услышанному когда-то весьма небезупречному совету: «Если не можешь заставить кого-то что-то сделать, тогда разреши ему этого не делать. Таким образом ты милостиво узаконишь его отказ, и это уже будет твоя воля, а не воля бунтовщика».
– Ну хорошо-хорошо, вы можете подождать меня рядом с машиной, но вы не должны никуда уходить.
Когда они кивнули, у него отлегло от сердца, поскольку он опасался, что они снова взбрыкнут, и тогда он выглядел бы совсем смешно. Ведь не заламывать же им руки.
– Будьте осторожны, – напутствовала его Вера.
– Я всегда осторожен, – важно ответил Серхио и, увидев, что та, другая, уже успокоилась и улыбается, подумал: «Ну что за капризная сеньорита мне попалась – только что возмущалась, а теперь улыбается как ни в чём не бывало. Ладно, наверное, это она от испуга. Так и быть, оставлю её сопротивление без последствий!» – и, поправив кобуру, приподнял цепь.
Вышел он оттуда через пятнадцать минут и сообщил девушкам:
– Я никого не обнаружил – видно, подозреваемый в нападении сбежал. Я произвёл розыскные мероприятия, осмотрев указанное вами место, – там, возле крыльца, и не нашёл ни пустых бутылок, ни другого мусора, характерного для мест сосредоточения преступных элементов.
Девушки улыбались.
«Господи Боже мой, что я несу, какие ещё элементы. Надо учиться говорить красиво, как человек видавший виды, а не как полицейский бюрократ. И сейчас они улыбаются, потому что понимают, что я никакой не бывалый полицейский, а просто осёл! И к тому же, я ушёл, не спросив их документы и не взяв номера телефонов. Позор!» – подумал Серхио, впрочем, виня за это не девушек, а себя самого.
– Как он выглядел? Как бродяга-алкоголик?
– Он не был похож на бродягу или пьяницу, – объяснила Вера. – Он был не слишком грязным, и плохого запаха от него не было – просто он нас испугал. Возможно, он хотел у нас что-то спросить. Только не надо было ему так трясти Марисоль.
– Ну что ж, теперь его нет. Вы желаете заявить на него?
Девушки отказались, но им пришлось оставить номера телефонов, после чего полицейский их отпустил.
Они вызвали такси, чтобы доехать поскорее до дома сеньоры Мендес и закрыться в комнате Веры, дабы в полной безопасности и во всех деталях обсудить это невероятное приключение. Пока они ждали такси, Марисоль сказала:
– И почему мы не подумали взять с собой Розу? Она бы ка-а-ак врезала этому обросшему, что он бы улетел на крышу. И пусть бы там себе рычал, – Марисоль поёжилась, поскольку говорила всё это храбрясь, из-за пережитого страха, и вовсе не желая в действительности выводить против того несчастного столь тяжёлую артиллерию.
Вернувшись в комнату Веры, они первым делом погладили Мигеля и потискали плюшевых животных, после чего им захотелось непременно выпить какао и чего-нибудь съесть, чтобы успокоиться.
В дверь постучали. Это была сеньора Мендес собственной персоной. Она пришла проведать Мигеля и уже собиралась отложить это, не желая мешать подругам, но Вера пригласила её и робко предложила выпить с ними какао.
Госпожа поблагодарила, угостила Мигеля чем-то вкусным, после присела и поинтересовалась, как дела у обеих, и, уже встав, собираясь уходить, вдруг спросила у Марисоли:
– Марисоль, у тебя нет желания подработать летом в хорошем месте? В нашем зоопарке. Ничего особенного делать не придётся – только кормить животных и убирать за ними.
– Ой, как здорово! Я бы очень хотела, – обрадовалась Марисоль.
– Сегодня у нас пятница… Приходи в администрацию зоопарка в понедельник, там тебя будут ждать, – сказала сеньора и ушла.
– Вот это оборот! Ну надо же, я буду работать в зоопарке!
– И теперь мы обе сможем там бывать бесплатно! – добавила восхищённая Вера. Они уже посещали его два раза, но приходилось покупать билеты для Марисоли, которые хоть и были недороги, но для провинциальных девушек всё, что стоило дороже 10-20 песо, уже дорого, – так их учили родители. Тот поход в кофейню с горами съеденных сладостей здесь не в счёт, ведь пирожные – это то, перед чем устоять едва ли возможно!
Появление сеньоры Мендес с её предложением полностью затмило собой все впечатления прошедшего дня, по крайней мере, на сегодня.
Они расстались, как обычно, на полпути и договорились завтра пойти к отцу Веры, пока ещё не решив, стоит ли ему говорить о своей бесславной вылазке.
Глава 16
Отцу Вера всё рассказала, и он, разволновавшись, стал убеждать их больше так не рисковать, ведь похождения в столь подозрительных местах могут закончиться очень печально. Это вам, мол, не Три Енота, в которых на вас никто не нападёт, даже если вы будете громко петь о том, что у вас в кошельке много денег, а потому вы довольны и беззаботны. Нет! В крупных городах нужно соблюдать осторожность. И добавил:
– Но я понимаю ваше желание испытать настоящее приключение и благодарен за желание помочь мне.
Марко задумался:
– Эти слова, которые он говорил… «уви меус бибер»? Вам так показалось?
– Вроде бы, – кивнула Вера.
– А может, «уби меус либер»? Как ты думаешь?
– Может, и так, – ответили обе.
– Его слова похожи на латынь, которую я уже забыл. В последние годы я больше интересуюсь русским языком, но если это латынь, то тогда эти слова могут означать: «Где моя книга?».
– Ты знаешь русский? – удивилась Вера. – А я читала одного их писателя.
– Да, ты говорила. Я знаю этот язык всё ещё недостаточно и постепенно учусь.
– Но зачем понадобилось тому человеку спрашивать нас о книге? – вставила Марисоль. – Какая-то чертовщина.
Марко согласился.
Позже он предложил следующее:
– Поскольку ты, Марисоль – подруга Веры, и ты одна в этом городе, я считаю, что несу ответственность и за тебя. Поэтому позвони своим родителям и расскажи обо мне, а после дай мне номер их телефона, чтобы позже я сам позвонил им. Возможно, они захотят, чтобы я, со своей стороны, оповещал их о твоём благополучии. Ты согласна со мной?.
И поскольку Марисоли хоть и нравилась временная и почти самостоятельная жизнь, она всё же понимала, что сеньор Марко прав, и посему так будет лучше и спокойнее всем.
– А ты ещё не надумала переехать ко мне, – обратился Марко к дочери. – Да и Марисоль могла бы здесь жить, чтобы не тратить деньги попусту.
Но Вера ответила, что пока пусть всё идёт по-старому. И дело тут в том, что некоторое время назад отец предложил Вере перебраться к нему, тем более что из пяти комнат он сам занимает только две. Вера была обрадована, но не желала покидать дом сеньоры Мендес и своих новых друзей, поэтому ответила отцу, что ей там очень нравится, и это ведь совсем недалеко отсюда, поэтому она просто будет приходить в гости. Марисоли же тоже нравилось жить у доброй и услужливой сеньоры Эрнандес. Тогда отец сказал, что всё равно предоставит ей ту комнату в дальнем конце, и если даже Вера не будет там жить, она может ей пользоваться по своему усмотрению. Там для неё с Марисолью будет нечто вроде уединённого островка – места, в котором можно отдохнуть от всяких треволнений.
Посидев ещё немного, девушки попрощались и, договорившись завтра немного погулять до вечера, расстались.
А завтра, в воскресенье, в шесть часов вечера, должен был состояться очередной спиритический сеанс, и Вера, которую не обязывали оставаться дома, сама хотела остаться для того, чтобы поддержать Розу, очень уж боявшуюся этих сеансов и недавно попросившую о таком одолжении:
«Вера, можно мне во время сеанса побыть с Мигелем? Раз ты говоришь, что госпожа назвала его нашим маленьким защитником, и раз он такой миленький и уже очень нравится мне, то я бы хотела побыть в это время рядом с ним. Но если ты не хочешь, тогда я, наверное, схожу в кино, правда, там много людей и они шумят».
Вера с готовностью согласилась, ответив Розе, что они посидят вместе и попьют чаю.
