Рацлава Зарецкая
Семь мармеладных поцелуев
– Я рада. Можешь не волноваться, я больше не буду претендовать на «Элли» и все, что с ней связано. Мне это уже ни к чему. С поста председателя совета директоров я тоже уйду.
Саша кивнул. Воцарилось неловкое молчание. Демидова допила чай, попрощалась с нами и вышла из кафе.
– Вот это да, – произнесла я, все еще не веря в происходящее. – Проверь, там и правда настоящее соглашение?
Саша последовал мой просьбе, с минуту изучал документы, а затем кивнул.
– Да, все настоящее. Все ее акции теперь мои.
– Поразительно, – выдохнула я, заглянув в документ и ничего там не поняв. – Что на нее нашло?
– Отчаяние, Птичка. На нее нашло отчаяние.
Эпилог
Нужно иметь что-то общее, чтобы понимать друг друга,
и чем-то отличаться, чтобы любить друг друга.
Поль Жеральди
Месяц спустя
Я опаздывала. Причем опаздывала люто. Сначала я чуть не сожгла прядь щипцами для завивки, потом уронила в воду пудру, а теперь вот катастрофически опаздывала на работу.
Дождавшись зеленого света, я шагнула на пешеходный переход. Кинув взгляд в сторону остановки, я увидела нужный мне автобус и, взмахнув руками, побежала к нему. Несмотря на то, что на мне были балетки, я все равно не смогла добежать до автобуса – в самый последний момент он закрыл двери и уехал, проигнорировав меня, размахивающую руками.
– Ну вот же етижи-пассатижи! – в сердцах крикнула я вслед удаляющемуся автобусу.
Грустно протопав к пустой остановке, я села на скамейку и принялась ждать следующий автобус. Не прошло и пяти минут, как к остановке подъехал знакомый черный Роллс-ройсе. Его пассажирское окно медленно опустилось и из него высунулся Ларский в черных очках.
– У тебя такой кислый вид, словно ты потеряла смысл жизни! – весело произнес он.
– Я упустила автобус, и безбожно опаздываю на работу, – пожаловалась ему я, вставая с лавочки. – Начальник меня сожрет.
Ларский поцокал языком и сказал:
– И что ж теперь делать? Подвезти тебя что ли?
Я широко улыбнулась и шагнула к Роллс-ройсу.
– Фиг тебе! – объявил он и дал по газам.
– Ах ты зараза! – крикнула я ему в след, совершенно сбитая с толку таким мерзким поведением. – А я думала, что он стал лапочкой. Конечно, глупая ты Аня, люди так просто не меняются!
Развернувшись, я побрела обратно к лавочке, попутно набирая гневное сообщение Ларскому. Однако не успела я его отправить, как сзади оглушительно засигналили. Обернувшись, я увидела все тот же Роллс-ройс и все ту же наглую морду.
– Садись, Птичка! – крикнул Саша, спустив очки и демонстрируя мне свои блестящие зеленые глаза.
Я скорчила недовольную гримасу.
– Что, обиделась? – удивился он.
Я кивнула.
– Да брось, Птичка, я же пошутил! Запрыгивай, давай.
– Какой же ты все-таки противный! – заметила я, садясь в машину. – И как только я тебя полюбила?
– Наверно, за мой «прекрасный» характер, – ухмыльнувшись, предположил Саша.
– Выходит, я мазохистка? – надула губы я.
– Не переживай, я тоже мазохист, раз решил связать с тобой свою жизнь.
– Ну ты гадина! – Я толкнула Ларского и рассмеялась.
Саша потянулся ко мне и подставил губы для поцелуя. Улыбнувшись, я чмокнула его и заметила:
– Опять ел мармелад?
Он кивнул, облизал губы и снова потянулся за поцелуем, но я его обломала:
– Поехали уже! Мы сегодня готовим к презентации несколько видов упаковок для нового крема. Меня коллеги уже заждались!
Закатив глаза и пробурчав что-то про то, что раньше, будучи секретарем, на работу я так рьяно не рвалась, Саша включил поворот и выехал на дорогу.
За последний месяц у Саши ни разу не было приступов панической атаки. Он спокойно вел машину, когда шел дождь, а еще прекрасно спал и не мучился от кошмаров. Однако, несмотря на свое выздоровление, поедать мишек он не перестал, и наши поцелуи все еще были со вкусом мармелада.
К зданию компании мы приехали через полчаса после начала рабочего дня. Припарковав машину, Саша взял меня за руку, и мы пошли ко входу в здание. У дверей мы увидели знакомую парочку, которая о чем-то громко спорила.
– Нет, ну вы вообще охренели, – сообщил Кате и Никите Ларский.
Парочка сразу же затихла и сжала голову в плечи.
– Извини… – пролепетала Катя с робкой улыбкой.
– Это уже наглость! – возмутился Ларский. – Уже третье опоздание за неделю! Вы что, никак намиловаться не можете?!
– Кто бы говорил, – кашлянул в кулак Никита.
Я хохотнула.
– У нас веская причина – мы всю ночь не спали! – выдала Катя.
– Боже, избавь меня от таких подробностей, – скривился Ларский.
– Да что ты там себе напридумывал?! – возмутился Никита, прижимая к себе Катю и как бы защищая ее от слов друга. – Мы всю ночь планировали свадьбу: выбирали банкетный зал, ведущего, украшения. Просто ужас какой-то. Я бы лучше работал. Ай! – Катя толкнула Подольского локтем в бок.
– Точно, у вас же на носу свадьба! – воскликнула я.
– Вот-вот, – закивала Катя. – А у нас еще ничего не готово. Чую, будем праздновать на даче у моего дяди…
Девушка печально вздохнула. Никита погладил ее по спине, утешая.
– Не надо было такую близкую дату выбирать, – фыркнул Саша. – Раз ничего не успеваете.
Парочке нечем было возразить. Не дождавшись от них оправдания, Саша сказал:
– Ладно, организую вам свадьбу, раз сами ничего сделать не можете.
– Правда? – вытаращила на него глаза Катя.
Саша кивнул.
– Только пообещайте, что не будете больше опаздывать!
– Обещаем! – хором ответила счастливая парочка и, подталкивая друг друга, влетела в здание компании.
Наблюдая за ними, я не смогла сдержать смеха. Саша тоже тихо посмеивался, глядя на наших друзей.
– Ну а мы когда? – вдруг спросил он.
– Сейчас, – сказала я, утягивая его в здание компании. – Хватит уже прохлаждаться, время – деньги!
– Да я не про работу, – закатил глаза Саша.
– А про что? – непонимающе уставилась на него я.
Саша положил руки на мои плечи и заглянул мне в глаза. От его пронзительного взгляда у меня затрепетало сердце.
– Мы когда поженимся? – тихо спросил он.
Мои губы растянулись в широкой улыбке, а щеки загорелись.
– Хоть завтра, – ответила я, не сводя взгляда с его зеленых глаз.
Конец
