Петр Вяземский
О злоупотреблении слов
Несчастный укоряет барина в жестокосердии и величает его милостивым государем. Государство этого государя на воздухе, а милость в бесчеловечном отказе подать руку помощи тому, который за несколько лет пред тем спас его от гибели.
Начальник дает беззаконное предписание своему подчиненному и требует от него беспревословного повиновения, но в конце подписывается его покорным слугою. На смех? Нет! злоупотребление так сбило коренной смысл слов, что белое называется черным. Папа называет себя рабом Божиих рабов; Римский народ величал императоров: ваша вечность.
Иные злоупотребления слов присвоены себе нераздельно некоторыми лицами по праву силы. Не всякий тот брат тебе, кто называет тебя братцом. Это слово не обоюдное в разговоре с знатными. Один из них сказал однажды смиренному новичку: «подай мне, братец, табакерву». Простодушный Гурон, мечтая о всеобщем братстве людей, отвечает ему с учтивостью: «Извольте, братец!» Старший брат никогда не мог простить этого меньшому своему брату.
Разберите слово: добродетель. По законному значению своему должно-бы оно выражать: делатель добра, и тоже самое, что благодетель. Сверх того, что в этом составном слове действующий принят за действие, должно заметить еще, что в понятии не отвечает оно Латинскому virtus, которому отвечает в словаре. Virtus значит мужество, доблесть; добродетель скорее соответственно слову bienfaisance, благотворительность. Впрочем и это слово на Французском языке не старое: в первый раз было употреблено оно, то есть создано, аббатом Сен-Пьером в 1725 году.
