Озорной Сказочник
Метисы
Так он и побрел вперед, к центральной площади города, где была назначена точка сбора. Картина впереди все же приятно менялась, больше целых домов, меньше монстров и следов побоища. «Надо дойти до площади», – проносилось в голове. Узнать, кто еще пережил эту ночь. «А если он один?» – мелькнула тревожная мысль, бросая в холодный пот. «Нет, нет… не может быть. Альбос, Орел, этих ребят так просто, нахрапом, не возьмёшь, да и остальные не пальцем деланы», – осознание этого растянуло рот в улыбке, которая тут же сползла: «Минотавр… как же так…».
Вот впереди показалась крыша собора, стоявшего на главной площади, осталось совсем чуть-чуть. Метис ускорился, превозмогая усталость, но тут же встал как вкопанный. Мертвые тела устилали все вокруг, минувшей ночью здесь было очень жарко. Заклятье читающих, усиленное колоколами и Альбосом, было словно огонь маяка, на который темные слали своих тварей. Те, кто не заблудился на улицах нижнего города, кто смог пройти живым средний город, встречал свою погибель здесь. Поднявшись наверх он, наконец, сам смог все увидеть. В центре площади у фонтана сидели Альбос и Орел, привалившись спинами к каменному парапету, ближе к ратуше стояли четверо читающих и Кукольник, расставляющий капканы, ковыряясь в мостовой площади, бубнил что-то себе под нос, как будто ругался с невидимкой. Тигр направился к друзьям, его захлестывала радость, казалось, они не виделись долгие годы. Друзья обнялись.
– Не может быть, чтоб только мы пережили эту ночь, – с тревогой произнес Вен и негромко добавил, – а что с ним?
– Они наткнулись на стаю банший, ведомых королевой, – ответил Альбос с нотками грусти в голосе. – Гадин, конечно, перебили, но победа далась тяжело, оба брата в страшной агонии умерли у него на руках.
– Чего-то нас совсем мало! – выкрикнул Богомол с нескрываемой радостью в голосе, что хоть кто-то еще выжил в этой мясорубке. – Как я рад вас всех видеть! – добавил он, когда охотники обернулись. – Вот это была ночка! – и лучше любых слов говорил его вид, весь перепачканный чужой кровью, доспех покрывало множество вмятин и пробоев, правого наплечника и нижней части шлема в виде челюсти и вовсе не было. Недалеко от него на земле лежала Делюга, без ножен, утереные в одном из боев, к рукояти тесака был привязана веревки, второй её конец, перекинув через плечо, Богомол держал в руке.
Вместе с собой Богомол привел сильно хромающего на правую ногу Стрелка – охотника рангом пониже, ему сильно досталось. Тяжёлое ранение ноги, с первого взгляда стало понятно, повреждена не только плоть, но и дух, такие раны залечиваются очень долго, да и то не всегда, и чаще всего кончаются инвалидностью. Больше никто не пришел.
Охотники разбрелись по площади, получив порцию эликсиров от читающих устроились отдыхать кто где. Тигр, Альбос, Орел и Богомол сидели, привалившись спиной к фонтану, рядом на бортике расположился Стрелок, а Кукольник продолжал копать, споря о чем-то с невидимым собеседником.
– Так, а челюсть-то где потерял? – спросил Альбос.
– Так я и рассказываю, – продолжил историю Богомол. – Нарвался я на големов, здоровенные обсидиановые: первого успел зарубить, второй, умирая, на меня рухнул, прижав к стене, а следом третий, ну я ему голову и откусил, – после этих слов он замолчал.
– И что? – непонимающе спросил Орел.
– Да как что. Если обсидиановому голему откусить голову, что произойдет? Правильно, ничего, видеть он, конечно, перестанет, но не умрет. Ухватил он меня за челюсти, после чего я уже не мог развеять чары. И вырвал нижнюю челюсть, боль такая, я думал он вместе с родной оторвет. – при этих словах Богомол погладил свой подбородок.
Вдали у входных ворот раздался сильный хлопок, прерывая разговор: это темные маги обрушили свои заклятья на ворота города. Их тщеславие подталкивало войти через центральный вход, пройти по главной улице города, упиваясь победой. Вот только метисы с людьми еще пару дней назад завалили камнями все ворота, для этого пришлось разобрать несколько домов, но того стоило: каменные горы выросшие у ворот надежно сдерживали нападки магов. Охотники молча переглянулись и каждый отправился на то место, где собирался встретить врага. Тяжелые глухие хлопки продолжали доноситься от ворот. Кукольник спешно устанавливал скрытые и незаметные капканы, стараясь успеть до прихода магов, Богомол встал слева, Альбос справа, Тигр и Стрелок остались в центре, а Орел отступили назад, укрывшись за фонтаном. Немного дальше, между фонтаном и ступенями здания городского совета, расположились четверо читающих, стоя в центре замаскированной, пока что спящей, магической гектограммы.
Сильный взрыв вдали поднял в воздух груды камней и облако пыли, говоря всем, что у магов закончилось терпение. Затем на улицы города ворвался ветер, выдувая с них дымную завесу. Еще минуту назад казалось, что эта пелена, укрывшая собой полгорода, вцепилась в каждый дом, улицу и переулок, и никуда отсюда не уйдет поселившись на века. Но ветер, наглый как новый хозяин, разорвал ее на кусочки и развеял.
– А вот и маги… – прошептал одними губами Вен, но его мысли быстро унесли эту тревожную новость, давая спокойно насладиться временем, что еще осталось. Над головой раскинулась чистое, безоблачное, утреннее небо; легкий ветерок приносил ночную прохладу, еще не изгнанную солнечными лучами. Вот в небесной лазури пролетело маленькое существо с перепончатыми крыльями, сделав круг над площадью, умчалось в сторону ворот и снова ничего не нарушало небесную гладь. Тишина, сейчас царившая в городе, дарила умиротворение, помогая расслабиться, но вот ее нарушил шум шагов, вначале робко и нерешительно, но потом все громче и настойчивее.
Устало выдохнув, Тигр уселся поудобнее, поправил лежавшие на каменном парапете плети и стоявший на мостовой шлем, смотревший на хозяина пустыми глазницами. Вскоре показался авангард: обычные солдаты – люди, по своей воле служащие темным магам, с оружием наготове. Они осторожно расходились полукругам, солдаты не спешили атаковать или принимать другие активные действия. На первый взгляд могло показаться, что метисов это не интересует, не один из них даже не удостоил вниманием слуг черных магов, казалось, им все равно, что происходит вокруг. Солдаты обступили площадь полукольцом, не рискуя двигаться дальше, остановились. И вновь все затихло, но ненадолго. Следом за слугами на площадь вошли владыки – темные маги.
– Вот и настал этот день, – произнес маг, идущий во главе процессии в черной мантии с багровой окантовкой, полностью скрывавшей тело. Виднелись только костлявые кисти с крючковатыми пальцами, в обилии украшенные кольцами, и голова – череп, обтянутый кожей с ввалившимися глазами, с длинной седой бородой, свисающей до пояса. – Как прекрасен запах мести, – он жадно втянул носом воздух и рассмеялся, – а совсем скоро мы узнаем, какова она на вкус, – и снова злорадный смех. Казалось, кожа сейчас порвется на исхудалом, бескровном лице, бледная кожа при смехе еще сильнее обтягивала череп, резко выделяя острые скулы, нос и подбородок. – Как долго я ждал этого момента. После того как ваш народ убил своего создателя, предав его дом огню, мы потеряли великого учителя и многие древние знания, которые пришлось восстанавливать по крупицам. Но мы смогли вернуть тьме былое величие, – его хриплый каркающий голос стал набирать ликующие нотки. – И мы готовы собрать кровавую жатву в честь наших богов.
– Хмм… тьма говоришь, – усмехнувшись, ответил Вен, – по-моему, сейчас слишком светло, чтобы говорить об ее силе. А твои боги, древние ископаемые, которыми сейчас и ребенка не напугаешь…
– Глупец! – резко выкрикнул маг, перебив метиса, – смейся, если хочешь. Но я думаю, тебе будет не до смеха, когда ты узнаешь правду. Мой младший названый брат, совершивший обряд перерождения, и с небольшим отрядом творил черные дела у вас под носом, сгубив гарнизон и наслав бессилие на прочих жителей. Этот город и живущие в нем, кого вы так стойко защищали, был обречен уже давно. Вначале мы покончим с вами, потом с вашими выродками, полностью уничтожив весь вид, а затем, не спеша, – при этих словах маг хищно прищурился, потирая руки, – обойдем каждый дом, заглянем в каждую комнату, шкаф, чулан. Отыщем всех и на закате начнем первые ритуалы, вознося жертвы нашим богам. Крики боли и отчаянья наполнят ночь. Они станут материалом для создания огромной армии, и с этого города начнётся великий поход тьмы. И наша армия будет только расти от города к городу, от битвы к битве, – с каждым словам черный маг разгорался все сильнее и сильнее, хотя его мимика оставалась безучастной, голова скорее походила на кукольную, чем на живую. Закончив свою победную речь, маг залился хохотом.
– Брат, говоришь, – громко и твердо уточнил Вен, – ну тогда тебе от него привет. – С этими словами Тигр пнул шлем, лежавший перед ним, тот с глухим бряцаньем покатился, подпрыгивая по мостовой.
В мгновение ликование и восторг в глазах мага сменила злоба и ярость. Тут же, не давая опомниться, грянула песнь Альбоса, запоздав лишь на мгновение, активизировали свое заклятье читающие, наполнив все вокруг колокольным звоном. Маги сгибались, клонясь к земле; на их защитных куполах появлялись паутины трещин, некоторые просто рассыпались в мелкое крошево, не выдерживая такого натиска. Орел в два прыжка взмыл в воздух, оттолкнувшись ногами в начале от борта фонтана, затем от скульптуры, стоявшей в центре, расправил крылья и резко сложил их в направлении магов, посылая десятки перьев. Кукольник дернул за видимые только ему нити, активировал ловушки. Большие челюсти выныривали из мостовой, вгрызаясь в плоть солдат и магов, пробивая ослабшую защиту. Богомол с залихватским криком влетел в ряды арбалетчиков, кромсая на части всех, кто попадался на пути. Лишь Стрелок остался на месте, не имея возможности передвигаться, и остервенело дергал тетиву, посылая во врага тучу зачарованных стрел.
Вдруг слух больно резануло скрежетом и лязгом – это рвались от напряжения серебряные струны и волосы единорогов; святая песня моментально превратилась в вой стальных насекомых, теряя свои магические свойства. Воспользовавшись моментом, черные маги ответили незамедлительно. Первое заклятье смело Альбоса как куклу, со страшной силой ударив о каменную стену собора. Второе, простейший ментальный удар, плод коллективного труда, разметал тяжелые колокола по сторонам, а четверых читающих размазал по каменной мостовой, словно гигантским сапогом. В рядах вражеских солдат разорвался огненный шар, уложив Богомола и еще десятка три своих; маги, не задумываясь о потерях, били наверняка. Защёлкали тетивы арбалетов, за секунду утыкав Стрелка тяжёлыми бронебойными болтами. Орел с пробитой шеей свалился рядом с Тигром, попытался встать. Но тут же ему в грудь ударил магический кол, пробив защиту, отшвырнул его назад; молния, посланная следом, поставила точку. Тигр взревел, продолжая остервенело махать плетьми, набирая силу для последнего удара, воздух вокруг наполнился треском и жужжанием от накапливаемой силы. Сзади что-то плюхнулось в воду – это Кукольник укрылся за надежным электрическим коконом друга. Стрелы бессильно разбивались, а сплетенные на скорую руку заклятья рикошетили. Тигр смотрел вперед, не сводя глаз с верховного мага, тот победно улыбался, скаля зубы, укрывшись за надежным барьером. В его левой руке, свободной от посоха, разгорался бледно-синий огонек смертоносного заклятья. По всей видимости, он сам собирался поставить точку, стрелы продолжали лететь, не давая возможности атаковать.
– Кукольник, на три бьем! – громко выкрикнул Тигр. – «Раз, два, три!». После этих слов охотник хлестнул вперед, вложив в удар остатки сил.
С концов плети сорвались две ослепительно-белые шаровые молнии размером с голову тролля. Моментально преодолев расстояние, сшиблись с барьером; гулкий раскат, подобный грому, разорвал воздух, хлопнув по ушам, а нестерпимо яркая вспышка слепящего света больно резанула по глазам. Тут же острая боль пронзила правый бок, сковывая и заставляя согнуться. Еще секунда и уже четыре арбалетных болта торчали из его тела. Тигра отшвырнуло к борту фонтана, он чувствовал вкус собственной крови во рту, стараясь не потерять сознания, и, превозмогая боль, приподнял голову, глядя вперед полузакрытыми глазами сквозь пелену смерти, которой костлявая старуха уже успела застлать взор. Глава черных магов остался стоять на месте, по-прежнему торжественно улыбаясь. Двух мощных электрических разрядов хватила только на то, чтобы снести магический барьер, но остальное сделали марионетки Кукольника. Три маленьких обезьянки: одна пробила грудь, вторая перерезала горло, а третья вскрыла череп. Маг так и не успел понять, что случилась, умер, самодовольно улыбаясь.
Вен ощутил ледяное прикосновение костлявой, от которого по всему телу пробежали судороги. Веки стали чрезмерно тяжелыми, глаза закрылись и он затих навсегда.
