Озорной Сказочник
Метисы
– Как же я об этом забыл, – с горечью в голосе проговорил Тень. – Спасибо тебе, Шилд. Твоя память и ум до сих пор крепки и до сих пор отлично служат общине, – глава читающих ненадолго умолк, что-то вспоминая. – При обыске лагеря циркачей мы не нашли ничего, что могло послужить источником связи для Лича. Скорее наоборот, он планировал укрыться и просто дождаться штурма города. Сами же черные, скорее всего, прибегнут к заклятью ночного ока, с помощью его можно легко отличить жилой город от нежилого, хотя и его можно обмануть заклятием. Вот только, – после этих слов глава читающих сильно помрачнел, – никто не даст гарантий, что армия темных, подойдя к городу и узнав, что здесь пусто, не сможет нас нагнать.
– Значит, их надо привязать к городу, – предложил Гростор, тот, кого на охоте звали Минотавром, как всегда что-то простое и прямолинейное.
– И как же? – с недоверчивым прищуром спросила Флора.
– Я знаю только один способ, – усмехнувшись, произнес охотник, – надо дать бой. Не всеми силами, а небольшой группой охотников.
– Это же самоубийство, – выпалила Достопочтимая мать, – нам не хватит и всех сил, чтобы отбиться, о чем тут вообще говоришь.
– О том, что в пустом городе можно не сдерживаться, не боясь разрушений и безвинных жертв, – продолжал гнуть свое Гростор. – Вы только подумайте, что мы можем тут устроить, – обратился он к охотникам.
– Да мы к рассвету тут камня на камне не оставим, – подхватил кто-то в толпе. – А оставшиеся руины пусть темные себе забирают.
– Если будет кому забирать, – вторил ему кто-то из другой части зала.
– Тихо! – гаркнул Фурлак. – Подняли галдёж, как бабы базарные.
– Идея и вправду не лишена смысла, – согласился Тень. – Темные подойдут к городским стенам вечером, чтобы ночью натравить на город свой зверинец с расчетом, что к утру город упадет к их ногам. Группа охотников даст бой, доказывая, что город жив и готов сражаться, а с наступлением утра уйдут по горным тропам и попытаются нагнать остальных. Это поможет выиграть много времени. Пока, заранее празднуя победу, темные начнут ставить лагерь, устанавливать жертвенники и прочее. Остается решить – кто.
– Остаться должны лучшие, – с горечью произнес Визор, после образовавшейся паузы. – Те, кто действительно могут развернуться во всю, не сдерживаемые рамками и ограничениями. Два десятка не больше, – помедлив, он окинул взглядом собравшихся и добавил, – но только те, у кого уже есть взрослые сыновья, пережившие переходный возраст. Из золотых останутся Минотавр, – делая короткие паузы, старейшина начал перечислял охотников, – Барс, Кукольник, Носорог, Орел, Тигр, – услышав свое имя Вен ничего не почувствовал, как будто он просто это знал заранее, еще с самого начала собрания. – Стрелок, Богомол, Звонарь. Из золотых все, все я сказал, – добавил старейшина, повышая голос на здоровенного охотника. – Гриз, я уже сказал, только те, у кого есть взрослые сыновья. Да и не можем мы оставить больше, – чуть не срываясь на крик добавил Визор, прерывая на корню все начинающиеся споры, и продолжил более спокойно, когда все утихли. – Впереди тяжелая дорога и кто знает что еще. Мы не можем сильнее ослабить защиту общины.
– Если мне будет позволено присоединиться, – сказал Альбос, чуть подаваясь вперед, – сочту за честь вновь выйти на охоту.
– Десять, – подытожил Визор, давая согласие и заочно понимая, что никто не станет возражать, – если с золотыми все ясно, то десятку серебряных подберем после совета.
– А что тут подбирать, я по любому в деле, – произнес пожилой охотник Дормм, широко улыбаясь, – и Шейк со мной. Мы хоть золото и не получили, но фору дадим любому. И у нас не то что дети выросли, внуки уже скоро на час равных ходить будут.
– Значит, так и решим, – начал Фурлак.
– Я останусь с ними, – к всеобщему удивлению произнес глава читающих, – кому-то все равно нужно поддерживать заклятья присутствия, да и поддержка нашим охотникам не повредит, – пояснил он о чем-то размышляя.
– Многоуважаемый магистр шутит, – произнес магистр Курх, – в такой момент нельзя оставить орден без опытного и мудрого главы. Остаться могу я или кто-то еще, но точно не вы.
– Нет, – улыбаясь, произнес Тень, и отвлекаясь от раздумий, – останусь я, со мной еще четверо, этого должно хватить, но это мы уже решим в храме. А сейчас пора заканчивать, впереди очень много дел.
– Раз все решили, если кто-то хочет что-то добавить, пусть говорит, но по делу, – в ответ повисла тишина. – Я объявляю час равных закрытым. Вен, иди наверх и найди своего товарища, к доктору я отправлюсь сам, заодно, может, достучусь до правления города, – добавил старейшина, сам не веря, что получится. – Достопочтеная мать после совета отправляйтесь в город трате казну под чистую, если все удастся цены скоро взлетят в верх. К вечеру пошлем читающих в город. Охотникам отправить разведгруппу по тропе древних и организовать ночные дежурства. Остальным готовиться к переезду: берите только самое важное, каждый из ремесленников получит места в повозках, как и говорил раньше, но в первую очередь архивы и библиотека, – сделав небольшую паузу он добавил, – тем, кто останется отдыхать и готовиться, – впереди предстоит славная охота.
Собрание закончилось и народ начал спешно покидать зал, переговариваясь, в дверях вновь образовался затор. В быстро пустеющем зале остались шестеро старейшин вместе с Фурлаком, пятерка магистров и женщины из совета матерей, возглавляемые Флорой, продолжали что-то обсуждать. Так же в зале остались несколько охотников, и группа ремесленников, намереваясь обратиться к совету.
– Я хочу обратиться к совету с просьбой, – произнес Вен, подойдя ближе и привлекая к себе внимание.
– Да, мы тебя слушаем, – произнесла Флора, посмотрев на охотника с интересом.
– Прошу получить доступ к вещам, привезенным из цирка, – попросил охотник, по реакции оставшихся охотников и ремесленников стало ясно, их волновал тот же вопрос. – А также разрешение на восстановление брони павшего владыки, – буднично произнес охотник.
– Ты хоть представляешь, о чем просишь? – удивлено спросила Достопочтенная мать. – Это страшная броня была не просто так запрещена, она дарит силу, но взамен забирает твою жизнь. Твой прадед крайне редко ей пользовался, и каждый раз после этого на него было страшно смотреть. Поверь мне на слово, я видела в кого она может превратить здорового и сильного воина. А тебе, наверно, тесак дедовский нужен? – мгновенно переключилась Флора на подошедшего с аналогичной просьбой Богомола. – Как вы не понимаете, они вытянут из вас все соки, отнимая годы жизни.
–
Мы далеко не загадываем, нам бы до утра дожить, – то ли пошутил, то ли на полном серьезе произнес стоявший рядом Кукольник.
Эти слова полностью обезоружили Флору, ее лицо мгновенно постарело, как будто разом свалилась вся усталость прожитой долгой жизни. В глазах отчетливо читалась не прикрытая печаль и обида на судьбу за то, что этим мальчишкам нужны игрушки, которые их погубят, и она та, что должна оберегать всех и каждого в общине, сама даст им желаемое. Ноги подвели и она села, сейчас перед ними была просто дряхлая старуха, а не та сильная, твердая Достопочтимая мать, державшая все под контролем.
– Хорошо, – произнесла она негромко абсолютно бесцветным тоном, – берите, делайте, – ремесленники, оставшиеся в зале, довольно забубнили.
– Также я хочу обратиться к главе читающих, – продолжил Вен.
– Мастера получат всю необходимую помощь от ордена, – ответил магистр Тень, понимая, к чему клонит охотник. – Если это все, нам надо еще многое обсудить, а тебе пора в город, – произнес Тень, давая понять, что разговор закончен.
Получив одобрение, Вен направился к выходу, где его уже поджидал пожилой, кряжистый мастер с длинной широкой бородой. Боевые стили, особые приемы, техники, использование зелий и субстанций, как и само оружие, передавалось в семье от отца к сыну. Поэтому дружба между охотниками и ремесленниками была семейной, крепнувшей с каждым поколением. Ведь только любимая «бабушка» знала лучше других, что больше всего нравится милому «внучку».
– Мастер Тур-Ван, – с почтение произнес Вен, слегка склонив голову.
– Да в самом-то деле, – шутейно возмутился пожилой оружейник, – ты же уже не зеленый сопляк, а уважаемый охотник и глава семейства. Не позорь мои седины.
– Хорошо, хорошо, – ласково улыбаясь продолжил Вен, – дядюшка Тур, вы сами все слышали.
– Да я и видел. Еще вчера, когда лагерь разбирали, – пояснил мастер. – Шлем и перчатки?
– Да. Успеете? – уточнил охотник.
– Не, ну вы на него посмотрите, – уже всерьез возмутился ремесленник, – хочет, чтобы сделали быстро, причем не хорошо, а отлично, и, и, и… – запнувшись на секунду, продолжил тихим и очень грустным голосом. – И вообще, разве у меня есть выбор? Конечно, успею, сынок, как же я на том свете твоему отцу и деду в глаза буду смотреть, если ты тут не одетый на охоту пойдешь.
– Да ладно вам, у меня сынок уже вырос, я тут в бумагах старинный свиток нашел, – по-доброму приобняв старика за плечо, лукаво заговорил Вен, нарочно не замечая скупую слезу, прокатившуюся по морщинистой щеке и пропавшей в седых зарослях усов. – Броня – просто загляденье и только вам под силу, она, правда, из золотых драконьих чешуек делается.
– Что? – опешил от такой наглости дядюшка Тур, – так вы же меня по миру пустите с вашими идеями и так почти все закрома, что предки скопили на вас, оболтусов, истратил. Ну тебя, – махнул рукой старый оружейник, немного помолчав, и добавил, – все будет готово вовремя. Ты заходи сам, уважь старика, может, на прощание еще чем обрадую.
Распрощавшись с дядюшкой Туром Вен отправился домой.
Дома оказалось пусто и тихо: сын на совете охотников, а жена на совете матерей, оно и к лучшему, Вен так и не придумал, что скажет жене. Переодевшись, он поспешил в город. У самого выхода из квартала его поджидал Альбос.
– Не против, если составлю компанию? – спросил он и, получив согласие, зашагал рядом.
Вен рылся в своей памяти, пытаясь вспомнить, где находился тот кабак, но воспоминания о дороге домой были крайне туманны и обрывочны, пришлось пропетлять по нижнему городу в поисках, которые не сразу, но все же увенчались успехом. Внутри оказалось мрачно и безлюдно, всего несколько человек стояли у стойки, помещение ничем кроме запаха не напоминающее то место, где он был недавно. Этот запах было трудно забыть. У барной стойки о чем-то негромко разговаривали четверо: здоровенный толстый мужик лет сорока, по виду хозяин заведения, и три женщины, скорей всего работавших тут.
– Добрый день, – поздоровался метис, подойдя к людям.
– Добрый, – с подозрительным прищуром ответил толстяк, стоявший за стойкой, напрягшись, он опознал в посетителе жителя подземного квартала.
– Постой, я тебя помню, ты тут был недавно, – сказала полная женщина, упирая руки в бока.
– Да, – кивнув, подтвердил охотник, – в тот раз я был не один, с товарищем, его зовут Хофс. Вы знаете, где его можно найти?
– Ася пропала, – вместо ответа произнесла та же женщина, смотря на метиса, после этих слов на ее и так покрасневших глазах навернулись слезы, – ты говорил, если…
– Она в безопасности под нашей защитой, – прервал ее Вен. – Так что, кто-нибудь из вас знает Хофса?
– Что с ней произошло, как она себя чувствует? – начали расспрашивать женщины, оказавшись совсем рядом, разом забыв обо всех страхах.
– С ней все будет хорошо, поверьте, она сейчас в большей безопасности, чем вы, – отойдя на шаг, метис попытался вернуть разговор в нужное ему русло. – Лучше скажите, где мне найти Хофса?
– Ничего мы тебе не скажем, – выпалила женщина с красными от слез глазами, – пока все не расскажешь, – вид у нее был очень строгий, даже агрессивный, как будто перед ней сейчас стоял не один из проклятого племени, а обычный завсегдатай заведения просивший в долг.
– Хорошо, если вы хотите знать правду. Я расскажу, – произнес Альбос, привлекая к себе внимание. – Вашу Асю похитили и хотели принести в жертву вместе с еще четырьмя девушками, – словно опытный рассказчик, он сделал паузу подогревая интерес и продолжил. – Мы подоспели вовремя, ритуал прервали, девушек спасли. Это все произошло в цирке на торговой площади. Слышали?
– Там все вчера было перекрыто стражей, – заговорила стоящая до этого в стороне другая женщин, – а еще там ваши хозяйничали, что-то к себе увезли, а что-то сожгли прямо там.
– Правда, темные все же успели наложить заклятье на гарнизон, – продолжил рассказ метис, – и многие солдаты погибли, – после этих слов он сделал паузу.
– Вчера на малом рынки и Кривой улицы говорили, – продолжила та же женщина, – что много солдат заболело, а из казарм сделали госпиталь.
– Многие из них уже мертвы, – покачав головой, скорбно проговорил Альбос. – Но об этом никому не расскажут, потому что к городу приближается огромная армия тварей и монстров, ведомая черными магами. Власти города надеются, что мы с остатками гарнизона и городским ополчением отстоим город. Глупцы.
– Что еще за армия? – недоверчиво переспросил хозяин заведения, – каких еще тварей и монстров?
– Огромных, страшных и очень кровожадных, – произнося это, Альбос подошел к человеку, смотря ему в глаза. – Жадных до людской крови и плоти. Но их не стоит бояться, их погонят на штурм и не дадут разгуляться, ведь вы темным магам нужны живыми. Каждый из вас для них это просто набор необходимых материалов, как дерево для плотника, кровь, потроха, мясо и кости. Это все необходимые ингредиенты для их колдовства. А те, кому не повезёт, станут подопытными кроликами для их экспериментов. Ты даже не представляешь, что это, когда тебя режут и перешивают, закачивают вместо крови гнойную жижу, удаляют органы, заменяя их чем-то другим, чуждым, а главное, чтобы все получилось, это происходит живьем. Когда ты лежишь не в силах пошевелиться, но все чувствуешь, – при этих словах метис водил ладонью рядом с грудью мужчины, будто бы обозначая предстоящие операции. Хозяин заведения побледнев отвел глаза.
– И что теперь делать? – тихо спросила сильно перепуганная женщина.
– Из города можно уйти по подземным ходам, – поделился секретом Альбос, – мы знаем эти дороги.
– Ты что думаешь, мы все бросим и побежим в ваши подземелья, – заговорил мужчина, быстро пришедший в себя, – поверив тебе на слово?
– Решайте сами, – разведя руками, сказал охотник, – только вот мы скоро уйдем, кто захочет, может уйти с нами, – эти слова погрузили людей в замешательство.
– Мы вам все рассказали, – прервал паузу Вен, – где мне найти Хофса?
Уже через несколько минут метисы шли быстрым шагом к порту. После того, что Альбос устроил в кабаке, это было не обязательно, но не лишним, рассудили они. Порт их встретил нервозной суматохой, жизнь кипела и бурлила, словно в большом человеческом муравейнике. Отовсюду доносились выкрики и команды, огромное количество грузчиков спешно выносили товар со складов, загружая на телеги, которые увозили его к причалу, где грузились на корабли.
– Сдается мне, не все горят желанием оставаться в городе, – проговорил Вен, наблюдая, как груженые телеги одна за одной катятся к причалу и не одна груженой не едет к складам. На глаза быстро попался один из парней, подрабатывающих в порту курьерами и проводниками, знавший весь порт вдоль и поперек. Охотник расстался с еще одной резной безделушкой из клыка монстра и вот парнишка уже ведет их через бурлящую людскую реку. Хофс со своей бригадой загружал корабль у причала, вереница людей безостановочно тащила в трюм мешки и тюки, под строгим надзором старшего ведущего учет. Он то и дело покрикивал на тех, кто, как ему казалось, медленно работал. Вен взглядом нашел товарища, тот двигался довольно шустро, несмотря на мешок за спиной.
– Здравствуй, надо поговорить, – сказал метис, поравнявшись с человеком. – Это очень важно и касается всего, что происходит сейчас в городе.
– Не могу, – проронил Хофс, – никакого отдыха, пока здесь стоит груженная телега, – добавил он, мотнув головой в сторону старшего.
– Придется помочь, – сказал Вен, обращаясь к Альбосу, – а то ждать придется долго, – после этих слов телега опустела почти моментально.
– К нашему разговору, – начал метис, привлекая внимание Хофса и остальных грузчиков. – Вы уже заметили, что в городе творится что-то странное. Мой друг сейчас вам расскажет. Альбос, твой выход, – добавил он в полголоса, обернувшись к другу.
И вновь Альбос начал издалека, подходя постепенно к сути и давая собеседнику осознать, что именно им грозит. После того как он закончил, люди сидели, ошарашенные услышанным.
– Эй, бездельники, вам за что платят? Груз стоит, а они басни слушают! – прозвучал крик старшего, наблюдающего за всем на расстоянии, и выводя людей из ступора. Грузчики двинулись к телеге как к чему-то старому и знакомому, к той самой привычной жизни, которая рухнула только что, но котел мыслей в голове продолжал бурлить, переваривая услышанное. Попрощавшись с Хофсом, метисы направились домой.
Семена были посеяны, теперь очередь за ремесленниками и читающими, и вскоре на плодородной почве слухов заколосится целое поле. Главное, чтобы не перестарались, а то перепуганный народ бросится врассыпную кто куда. Так размышлял Вен, подходя к дому. Остановился у самого порога, собираясь с мыслями, открыл дверь и вошёл внутрь. На звук открывавшейся двери в прихожую впорхнула Вада, бросившись ему на шею, и крепко прижалась к груди. Вен обнял жену, она беззвучно плакала, уткнувшись лбом ему в плечо, а он пытался подобрать слова для начала разговора.
– Я знаю, я все знаю, – негромко произнесла Вада. – На совете мать Флора рассказала.
– Ты прости меня, – заговорил Вен, чувствуя за собой вину. – Я помню, что говорил и обещал, – он понимал, что его долг остаться, но как глава семьи чувствовал за собой огромную вину. – Прости меня, – повторял он, гладя ее голову, на душе скребли кошки, а слова застревали в горле. – Может, все обойдется, нам надо продержаться всего до утра, а дальше мы уйдем горными тропами и позже нагоним вас. Да это сложно, но ты же знаешь, твой муж самый сильный, быстрый и умный и еще никому не проигрывал.
– Знаю, – с тихим всхлипыванием заговорила Вада. – Мы все будем ждать тебя. У Морьяны все хорошо, жар полностью спал, – произнесла она, посмотрев мужу в глаза, и пытаясь успокоиться, но два предательских ручейка слез не желали останавливаться. – Мне разрешили с ней повидаться, она почти все время спит и мне не удалось поговорить. Но, но… – урывисто вздохнув, она пыталась успокоиться, взять себя в руки.
– Это очень хорошая новость, – широко улыбаясь, проговорил Вен, и покрывая щеки жены поцелуями.
– Наша дочь выглядит гораздо лучше, озноб полностью пропал, а вместо белизны на лице появился румянец, – продолжила рассказ Вада, искренне улыбаясь. – Ты же самый сильный и быстрый. Ты сможешь, ты справишься. И потом мы построим в новом месте новый дом и заживем счастливо, все вместе, как и хотели.
– Так все и будет, – согласился муж, – а где наш старший?
– Он ушел с командой охотников проверять тропу…
Вен вышел на улицу. Обернувшись, он решил взглянуть в последний раз на свой дом, где прошло детство и юность, то место, куда он привел жену и где росли их дети. Пять дней пронеслись незаметно в заботах и суете. В первый же день события с самого утра завертелись волчком, затаскивая в свою круговерть всех вокруг. Читающие своими речами зажгли искры страха в людских сердцах, которые очень быстро переросли в пожар, раздуваемый слухами, словно ветром в засушливую пару. Власть имущие попытались силой пресечь все, но куда там. Страх уже овладел остатками гарнизона. Солдаты роптали, зная куда больше простых горожан о происходящем. Иллюзия о том, что горожане сплотившись с остатками солдат, ведомые метисами, отстоят город, быстро исчезла, как снег попав на хорошо натопленную печь и не оставил после себя и мокрого места. Только вчера посаженые семена уже на утро дали первые всходы. Вначале с первыми лучами солнца пришли, шатаясь, двое пьяных мужиков записываться в караван, вызывая смех и удивление стоявших в карауле охотников, а через несколько часов было уже не до смеха, когда у входа в подземелье собралась растревоженная толпа не меньше трех сотен человек. Городские власти боясь что люди начнут разбегаться сами подлили масла в огонь закрыв варота. Магистр Тень лично вышел к людям. Вкратце описав предстоящую дорогу, назначил время на завтрашний вечер.
И вот первый караван уже уходит в путь. Вместе с людьми город покидали метисы: в основном женщины, дети и старики в сопровождении нескольких читающих и охотников для защиты. Так же вместе с ними общину покинул походный госпиталь с больными детьми и пятью девочками, пострадавшими от черных чар.
У Вена на прощание с женой было всего лишь два дня, полные суеты и хлопот. К счастью, он смог повидаться с дочкой и даже немного поговорить, и теперь это воспоминание грело душу, придавая сил. Дальше караваны отправлялись ежедневно, все больше и больше людей приходили день ото дня, желая покинуть обреченный город. Бесконечная вереница людей и обозов часами шла через подземный квартал к спасительной тропе. На пятый день город полностью опустел, последними ушли самые богатые горожане под охраной гвардии префекта. А сейчас из общины уходил последний обоз из тех, кому пришлось задержаться: ремесленники, читающие и немногочисленные охотники плюс люди из городской стражи, что помогали метисам готовить город к обороне.
«Где-то там среди них шел дядюшка Тур», – подумал Вен, постоянно косясь на тряпичный мешок в правой руке. Мастер Тур-Ван трудился три дня кряду без сна и отдыха, загоняв всех своих подмастерьев, как и обещал, успел в срок. Еще один день понадобился читающим, чтобы наложить особые чары, и вот они – недостающие предметы. Руки так и чесались достать и примерить, но нельзя, незачем. Поправив плащ, скрывающий его фигуру полностью, Вен зашагал дальше быстрым шагом на центральную площадь квартала, где собиралась команда, готовая дать последний бой.
Темные подошли к стенам города несколько часов назад и сейчас вычерчивали на земле различные магические фигуры и пиктограммы, готовясь с закатом наслать на город порождения тьмы, но и в городе не сидели сложа руки. Городская стража, читающие и охотники сломя голову бегали от дома к дому, орошая жилища кровью, взятой у горожан, создавая тем самым грандиозную магическую иллюзию присутствия жителей. Другие разжигали курительницы по всему городу, топя его в сизой дымке. Сегодня ничего не жалели: чуть ли не месячный запас травяного сбора, обильно пропитанный маслами из Сользарского союза, на городских стенах в жаровнях тлели настоящие снопы испускали густую пелену дыма, будто пытаясь напугать штурмующих.
А вот и площадь. Группа, в которую входил его сын, уже вернулась и сейчас дожидалась остальных, чтобы вместе покинуть обреченный город.
– Ну что, сынок, настала пора прощаться, – спокойно проговорил Вен. – Ты вырос сильным, я верю, что из тебя выйдет отличный воин, достойный своих предков.
– Отец, позволь мне остаться, – горячо выпалил Хорст, взглянув прямо и твердо покрасневшим готовыми залиться предательскими слезами, глазами. – А завтра утром мы отступим по горным тропам, как и планировали.
– Нет, – так же спокойно, но с непоколебимостью скалы ответил Вен. – Ты должен идти. Теперь ты – глава семейства, на тебе огромная ответственность за маму и сестру. Ты должен быть сильным и осмотрительным, теперь ты отвечаешь не только за себя, – с этими словами метис обнял сына. – Все снаряжение я отправил вместе с дядюшкой Туром, он подскажет и поможет если надо.
– А ты? – не понимая, спросил Хорст.
– А что я? – шутливо удивился Вен. – Вот перебьем магов, чтоб неповадно было и сразу за вами, – договорил он, смотря на сына самыми честными глазами. – И еще, среди девочек, которых лечат наши читающие, есть одна белокурая, пригляди за ней.
– Это такая курносая с карими глазками и амулетом в виде феи на шее? – уточнил Хорс.
– Вот ты прохвост, – с этими словами Вен потрепал сына по волосам. – И откуда тебе все известно? – окинув площадь взглядом, он понял, что все уже вернулись из города. Обнявшись на прощание, еще раз произнес: Иди.
Сын, чуть помедлив, влился в общую разношерстную массу, люди шли в перемешку с метисами. Этот ручеёк, вильнув пару раз по улочкам квартала, исчез в черном зеве туннеля. В опустевшем подземелье остались два десятка охотников, укрытых плащами, да несколько читающих сиротливо стоявших на площади. Подождав еще немного, магистр Тень воздел руки над головой, что-то негромко зашептал, в воздухе появился призрачный шар, похожий на мыльный пузырь с пляшущими цветными пятнами на поверхности. Точно такие же пятна появились вокруг входа в туннель, их движение было синхронно с непредсказуемой пляской на стенках шара. Голос магистра начал постепенно повышаться, набирая металлические нотки. Шар закалебался, в начале пойдя легкой рябью, но потом все сильнее и сильнее, словно его оболочка закипала. Вторя ему, стена забурлила. Тень перешел на крик, но напряжение на лице не отражалось, как будто это стоило ему тех же сил, что и простой разговор, складывалось впечатление, что он просто открывает рот, а чей-то чужой лязгающий металлом потусторонний голос читает заклинание на неведомом языке. Последняя фраза заклятья вышла особенно громко, резанув по ушам. Шар лопнул, а за ним и горная порода взорвалась изнутри, похоронив под собой проход.
Метисы стояли, молча смотря на обвал, прощаясь с ушедшими, вспоминая родных, близких и друзей. Не сговариваясь они, будто ведомые общим высшим разумом, развернулись и медленно побрели к выходу из квартала. Опустевшие улочки, казались до боли не уютными, легкий свежий ветерок сейчас казался пещерным сквозняком, сырым и промозглым. Глаза сами выискивали в зелени растений оттенки увядания и болотные тона, а в избытке льющегося сверху света почему-то не хватало. Все то, что раньше радовало, померкло или вообще исчезло.
– Да в самом-то деле, мы что, на похоронах собрались? – возмутился Минотавр, первым скинув с себя плащ. – Эй, язва, что молчишь?
– Мда, – проронил Тигр, внимательно рассматривая доспехи товарища, обильно покрытые рунами. – Вот ты только честно скажи, а с ведра себя окатить нельзя было или вообще ванну принять? – улыбнувшись, подначил друга, заметив, что магические фигуры на доспех нанесены не меньше чем в пять слоёв, из-за чего сливались между собой, превращаясь в каракули трехлетнего ребенка. – Ах, извини, я вспомнил, у тебя рисунки имеют нужный размер и место, – еле сдерживая смех, он закончил фразу, указывая на нагрудник. – Вот вроде бы солнышко, а рядом домик, только какой-то кривой, это, наверно, твой племенник рисовал.
И все компания залилась громким смехом, искренний басовитый хохот Минотавра солировал в этом хоре.
– На себя посмотри, одел какие-то старые лохмотья, – парировал друг, –господа, кто пустил сюда этого оборванца? И вновь хохот десятков голосов прокатился под сводами подземелья, возвращая кварталу его былую привлекательность. Улыбки заиграли на лицах охотников и читающих, метисы шутили, весело подкалывая друг друга.
– Я смотрю, ты восстановил костюм прадеда? – тихо спросил Минотавр. Кивок вместо слов послужил ответом. – Ловко. Завтра похвастаешь, как он в деле.
– Заметано, встретимся на пепелище, в которое ты превратишь город, – ответил Тигр, ударив друга в нагрудник.
Взгляд выхватывал новое оружие и элементы брони у остальных охотников, одни знакомые, другие нет, о которых Вен даже не слышал. Большинство достано из самых дальних углов кладовок. Такие как «Демонава Дилюга» или, как его назвала Достопочтенная мать, «тесак». Ведь это и был самый настоящий тесак: метровое лезвие шириной почти ладонь и полуметровая рукоять, которую восстановили недавно, использовав косу лича. Этот клинок запросто кромсал врагов на куски, используя ментальную силу хозяина и сейчас, но висел за спиной Богомола, убранный в ножны и замотанный лентами из ткани с нанесенными заклинаниями. Все для того, чтобы заглушить голос клинка. Ведь он жаждал битвы, всегда и везде испытывая владельца и призывая его. Один из пращуров Богомола погиб, отдав клинку все силы без остатка, в том бою была повреждена рукоять, и совет матерей наложил запрет на восстановление этого страшного оружия, подобная история произошла и с доспехом павшего владыки. Но были и совершенно новые, незнакомые Вену, вещи. Среди привычных марионеток кукольника, обильно висевших на охотнике, глаза выделяли какие-то странного вида капканы, изготовленные из клетки, в которой лич держал свою книгу. Ох и славная будет охота.
Нырнув в высокую арку прохода, метисы пошли по уходящему вверх коридору, каждый из них сотни раз проходил по нему, а сегодня шел в последний, но никто даже не думал об этом. Они чувствовали себя словно свора гончих на опушке леса, еще чуть-чуть и их спустят с поводка и начнется игра с костлявой, ставка в которой будет собственная жизнь. Азарт разгорался внутри все сильнее и сильнее, отблески этого огня играли в глазах живыми искорками. Тело томилось в ожидании, когда протрубит рожок загонщика и свору спустят с поводка.
Когда все оказались снаружи, магистр Тень с помощью заклятья завалил вход в подземелье под молчаливые взгляды собравшихся. Тем временем, солнце коснулось края горизонта и медленно поплыло вниз, заливая небо алым цветом. Настало время прощаться.
– Мы будем прикрывать вас с главной площади верхнего города. Утром всех жду там, – сказал магистр Тень. – Если поймете, что больше не в состоянии вести охоту, направляйтесь сразу к нам. Также напоминаю, что на боевых пустырях лежат эликсиры зелья и снадобья и прочее, что может понадобиться. Желаю всем хорошей охоты, – закончил он и направился в верхний город в сопровождении магистра шЕран и двух читающих первой ступени посвящения, Альбоса и трех серебряных охотников. Остальные обменялись рукопожатиями и фразой «до утра», звучавшей перед каждой охотой и скрывавшей в себе все известные благословения и пожелания удачи, разбегались в разные стороны по одному и маленькими группами по два и по три.
Призрачный Тигр бежал русцой, утопая в дымной завесе от чадящего травяного сбора, особенно густой и плотной настолько что сильно ухудшал обзор, перекрывал собой все запахи. Солнце полностью скрылось за верхушками высоких деревьев близлежащего леса.
«Ну вот и началось», – произнес он вслух негромко. Развернул мешок, извлекая оттуда шлем из черепа лича и боевые перчатки из его кистей. Дядюшка Тур поработал на славу, загоняв подмастерьев, и сам не смыкал глаз трое суток. В памяти всплыло его лицо, чудовищная усталость бросалась в глаза, но старый ворчун все равно улыбался, не желая портить прощание кислой миной. Броня павшего владыки собрана вновь, готовая служить новому владельцу. Разработанная кем-то из магистров в далекие времена, первым ее обладателем был прадед Вена – великий охотник, если верить рассказам. Каждые ее элемент состоял или нес в себе частицу живого мертвеца высшей категории. Вместе они наделяли броню просто потрясающими свойствами.
