Ольга Леонидовна Вербовая
Каменск-Уральский
– Ну, здравствуй! – проговорила она с торжеством в голосе. – Явилась – не запылилась! Нагулялась, решила вернуться? Поздно! Антон теперь мой!
– Вот как? Значит, Вадика на СВО отправила – и по мужикам? Ну-ну!
– Вот только не надо мне морали читать! Сама от Антоши на Урал сбежала. Дура ты, Сашка, скажу честно! Такого мужика упустила! Ну, а теперь без обид – ты проворонила, я подобрала. В любви как на войне, ты же знаешь. А Вадик достал уже – только и делал, что лежал на диване и пил. Пусть хоть на СВО от него будет какой-то толк – хоть денег заработает. А убьют – ещё лучше, гробовые получу как законная жена. Ну, а тебе, Сашка, лучше уйти, Антона ты уже не вернёшь.
– Да, я, собственно, это и собиралась. Пришла только вещи забрать. А вы уж там живите, как хотите, мне всё равно.
– А вещи твои я уже собрала, – с этими словами она выкатила за порог два увесистых чемодана и туда же выставила пару больших хозяйственных сумок. – Забирай своё и проваливай!
– Спасибо тебе, Нин! Избавила меня от лишних хлопот! Ну, счастливо!
– И тебе всего хорошего!
Когда дверь за мной захлопнулась, я стала потихоньку перетаскивать свой скарб в лифт. Оказавшись на первом этаже, вынесла его во двор и вызвала такси.
– Мне, пожалуйста, в аэропорт Домодедово, – сказала я сидевшему за рулём таджику.
Настроив навигатор, он нажал педаль, и автомобиль тронулся с места. После этого водитель немного покрутил радио, и салон наполнился бодрым голосом ведущей новостной рубрики.
Сначала, как обычно, следовали новости о сбитых беспилотниках, в которые я особо не вслушивалась, ибо зареклась слушать всё, что касается Украины и текущих боевых действий. Какой смысл, если вероятность услышать правду из официальных источников равна нулю? Ну, а заряжаться пропагандой и истерией – это уж, пожалуйста, без меня! Однако после прозвучало то, что невольно заставило меня насторожиться. Каменск-Уральский… Поймали педофила, на счету которого около десятка изнасилованных и убитых мальчиков дошкольного возраста. Им оказался внешне добропорядочный работник столовой и, кстати, примерный отец двух дочерей. Что толкнуло хорошего работника и семьянина на такую кривую дорожку – для ведущей новостной рубрики так и осталось загадкой.
Педофил…. Не тот ли это самый, которому случайность в моём лице помешала увести за собой Макса? Случайность? В виде родной тёти, похожей на маму? Которая случайно сорвалась и поехала в Каменск-Уральский? И так же случайно назвала именно его имя?
Я ли это была тогда? Всё больше я убеждалась в том, что в конце встречи Пётр говорил уже не со мной, а… с Олесей. Это она рассказывала ему про семью в Каменске-Уральском, она покупала билеты, летела в самолёте, потом ехала на Ласточке. В моём теле. Когда-то ещё в студенчестве мы с однокурсниками рассказывали друг другу мистические истории. В одной из них, как я теперь вспоминала, душа покойного мужа, чтобы защитить вдову, вселилась в пса, который перегрыз горло ворвавшемуся в квартиру грабителю. «Говорят, души покойников даже после смерти беспокоятся за тех, кого любили, – сказала тогда Лиля, рассказчица. – И пытаются их защитить. Говорят, они могут и в человека вселиться, особенно если он немножечко того». «В смысле, пьяный или сумасшедший?» – спросила я её. «Ну, типа того. Или у него что-то случилось, и он типа в шоке».
Будучи женщиной современной, я не особо верила во всякую мистику и чертовщину. Однако другого – более разумного объяснения случившемуся я не могла найти. Тем более, ведь всё сходится: Олеся как мать, естественно, любила своего ребёнка и, зная, что он может стать жертвой педофила, вряд ли могла успокоиться душой. Вот и вселилась в меня, родную сестру-близняшку, чтобы я приехала в её родной город и не допустила трагедии. А то, что я на тот момент была потрясена тем, что узнала про Антона, только облегчило ей задачу.
В тот момент телефон пиликнул. Я зашла на электронную почту. Письмо из лаборатории. Результаты экспертизы, которые давали чёткий ответ на вопрос: родной ли мне Макс по крови? Недолго думая, я нажала «Удалить». Даже читать не хочу! И так знаю, что родной.
Вскоре мы доехали до аэропорта. Расплатившись с таксистом, я забрала сумки и вошла вовнутрь. Покупать билеты в последний момент мне не пришлось, так как я заранее их забронировала. Регистрация, сумки в багаж, посадка в самолёт, отрыв от земли…
***
Мы шли знакомыми улицами Каменска-Уральского – я и моя сестра. Она как будто обрела материальную форму. Казалось, если бы я её потрогала, моя рука не прошла бы сквозь неё, а упёрлась бы в обычное человеческое тело. Однако сделать этого я не решалась. Вместо этого покорно шагала с ней рядом, расспрашивая Олесю о недавних событиях:
– Это ты меня привела?
– Да, я.
Я невольно вздрогнула, услышав свой собственный голос. Даже в этом мы с ней были похожи!
– Он бы надругался над Максом, – продолжала Олеся тем временем. – И убил бы. У меня не было другого способа этому помешать… Ну, вот мы и пришли.
Мы остановились у знакомого дома. У того, куда мне больше всего на свете хотелось вернуться.
– Оставайся здесь, Ася. Здесь твоя семья.
– Олеся…
Я повернулась к ней, но её рядом не оказалось. Очертания дома, а с ними и двор начали вдруг таять.
– Уважаемые пассажиры, через несколько минут наш самолёт приземлится в аэропорту Кольцово…
Я открыла глаза. Получается, я неожиданно вырубилась во время взлёта и проспала до самой посадки?
Из самолёта я выходила чуть ли не бегом. Никогда ещё мне не казалось всё таким медлительным: спуск по трапу, автобус, который довёз нас, прилетевших, до аэропорта, получение багажа. «Ласточка» до Каменска-Уральского как будто тоже ехала медленнее обычного. Но в этот раз я – это была я, в здравом уме и твёрдой памяти. Одно меня беспокоило: обрадуется ли Гоша моему приезду? Хочет ли он, чтобы я осталась? С ним и с Максом как жена и мама.
И вот, наконец, знакомый вокзал. Поезд остановился, пассажиры начали спешно выкатывать сумки и вываливаться на платформу, где кого-то встречали родные и близкие, а кто-то уходил один. Я, следуя их примеру, также взяла чемоданы и направилась к выходу.
– Мама! Мама приехала! – Макс, радостный, бежал мне навстречу.
– Ася! Ты вернулась?
Гоша обнимал меня, безуспешно пытаясь сдержать слёзы радости. Я тоже чуть не плакала, обнимая то его, то Максима.
– Но как ты узнал, что я приеду?
Сообщить об этом Гоше заранее я никак не могла. Расставаясь, мы так и не решились обменяться телефонами, о чём я потом не раз пожалела.
– Понимаешь, Ася, – он проговорил тихонько, почти шёпотом, чтобы Макс не услышал. – Это прозвучит глупо, но я сегодня видел во сне Олесю. Она привела меня на вокзал и сказала: «Бери Макса, идите встречать жену и маму». Конечно, это был только сон, но я пришёл, потому что надеялся… И вот ты здесь, с нами.
– Мама, ты ведь больше от нас не уедешь, правда? – Макс с надеждой смотрел мне в глаза.
– Больше не уеду. Обещаю!
Да и куда я уеду, когда здесь мой дом, моя семья?
