Ольга Гридина
Забытое королевство
«Я не смогу этого сделать. Я даже не знаю, кто этот король! Это ошибка! Это всё ошибка!»
Маркус снова обернулся, нахмурился.
– Идём. Мы почти на месте. Только, ради богов, соберись, ладно?
Я только кивнула, механически сделав шаг вперёд, но внутри всё переворачивалось. Слова о магах, короле и смертельной ответственности звенели в моей голове, не оставляя места для чего-то ещё.
Мы поднялись по узкой винтовой лестнице, и, наконец, туннель вывел нас в небольшую нишу, скрытую в стене высокого зала. Галерка располагалась под тенью массивной балки, так что мы оставались практически невидимыми. Лишь тонкий луч света из крошечного оконца где-то над нами пробивался в это пространство, отражаясь от полированных поверхностей.
Перед нами открылся захватывающий вид на огромный зал. Высокие, почти до потолка, окна, скрытые тяжелыми бархатными шторами с золотыми кистями, пропускали ровно столько света, чтобы осветить центр. Трон из тёмного дерева, украшенный тонкой резьбой и инкрустацией из драгоценных камней, стоял на возвышении, словно магнит притягивая к себе внимание. Над ним возвышался королевский герб – серебряный орёл с расправленными крыльями на зелёном фоне, окружённый сияющими звездами.
Потолок зала украшали массивные канделябры, от которых спускались цепи с горящими свечами. Их свет отражался в десятках зеркал, встроенных в стены, создавая ощущение бесконечной перспективы.
Люди заполняли зал, сгруппировавшись небольшими компаниями. Мужчины в богатых камзолах с вышивкой и дамы в платьях с длинными шлейфами стояли, оживлённо беседуя. Их украшения – золотые цепи, изумрудные броши, рубиновые серьги – мерцали при каждом движении, словно все эти наряды были сделаны, чтобы ослепить окружающих.
Каждые несколько минут зал взрывался смехом. Вначале приглушённым, затем громким, почти раскатистым, как гром. Я заметила, как Маркус становился всё мрачнее с каждым таким всплеском. Он стиснул челюсть, и его глаза сузились. Было ощущение, что этот шум раздражал его до невозможности.
– Они чего-то ждут, – пробормотал он себе под нос, но достаточно громко, чтобы я услышала.
Я оглядела зал внимательнее. Люди, несмотря на своё кажущееся веселье, часто бросали взгляды на центр, на пустой трон. Их разговоры становились то громче, то тише, как будто они обсуждали нечто важное, но не решались говорить это открыто.
Маркус склонился ко мне, его голос стал чуть резче:
– Вот здесь ты и выстрелишь. Центр – это твоя цель. Они все будут смотреть туда. Ты должна действовать быстро, но точно.
Я с трудом сглотнула. Всё это выглядело настолько нереально, что я едва могла дышать.
Гости внезапно замолкли, и я поняла, что момент икс приближается. Оживленные перешептывания сменились звенящей тишиной, от которой у меня заложило уши. Все взгляды обратились к массивным двойным дверям в конце зала. Они распахнулись неспешно, с легким скрипом, будто подчеркивая величие момента.
Первым появился высокий мужчина в золотистых доспехах с королевским гербом на груди. Его шаги звучали гулко, как барабанный бой, настраивая сердца на ритм грядущего события. За ним шествовал сам король.
Я застыла в изумлении, едва могла дышать. Это был высокий мужчина слегка за тридцать с безупречно прямой осанкой и волосами русого цвета до плеч и короткой бородой такого же цвета. Его камзол был темно-зеленого цвета, украшенный золотистой вышивкой с витиеватым узорами и переливающимися звёздами на плечах, будто сверкал собственным светом. На голове блистала корона – искусная работа с инкрустацией изумрудов и сапфиров, которые горели, как маленькие пламя. Его лицо выражало одновременно спокойствие и суровость, а глаза будто пронизывали каждого, на кого он смотрел.
Глашатай, который появился сразу за королем, поднял серебряный жезл и, громко и чётко, с торжественным эхом, объявил:
– Галеран Севериан д’Альвера, действующий принц Лумирии!
На несколько долгих мгновений в зале повисла абсолютная тишина. Даже свечи, казалось, горели тише. Затем гости опустились в глубоких поклонах, их движения синхронны, как будто репетировались годами. Только я стояла на галерке, не в силах отвести взгляд.
Мой взгляд снова упал на трон. Галеран, неспешно и с достоинством, занял своё место. Всё его движение было будто поставлено для этой сцены – грациозное, величественное, с ощущением неизбежности.
Маркус резко тронул меня за плечо, вырывая из оцепенения. Его глаза горели яростью и нетерпением.
– Это он, – прошипел он мне на ухо. – Ты знаешь, что делать.
Но я не знала. Моё сердце колотилось, как бешеное, и внутри всё кричало: это неправильно.
Глава 13
Я крепко сжала лук в руках, пальцы дрожали так, что едва не выпустила оружие. Дыхание сбилось, казалось, будто воздух стал гуще, наполняя легкие тяжелым туманом. Я смотрела вниз, на трон, стоящий в центре зала, окруженный гостями, которые вдруг стали казаться мне безликими тенями. Моя голова гудела, как будто все мысли, которые я пыталась собрать, сливались в один хаотичный шум.
– Давай же, – прошипел Маркус, стоящий рядом. Его голос, такой резкий и нетерпеливый, проткнул этот туман, как кинжал. – Не тяни. У нас нет времени!
Я резко посмотрела на него. Зачем они хотят убить короля? Почему я должна быть частью этого? Но слова застряли где-то в горле, как будто не хватало сил даже на простой вопрос. Я перевела взгляд обратно на трон.
Всё во мне кричало нет. Руки не слушались, а лук в моих пальцах казался не инструментом, а оружием из другой жизни. Я, Александра Блэквелл, астрофизик, верящая в науку и факты, а не убийца в каком-то театре абсурда.
– Ты просто боишься, – тихо бросил Маркус, не отрывая взгляда от зала. Его слова укололи. Я действительно боялась. Боялась сделать шаг, который приведет к последствиям, о которых я даже не могла догадаться. Если это был сон, то стоит ли мне подыграть? А если не сон, то…? Об этом я боялась думать, как будто реальность происходящего разобьет меня на кусочки.
В зале раздался низкий гул. Глашатай, стоящий у трона, ударил посохом об пол, и этот звук эхом прокатился по залу. Я вздрогнула. Гости замолчали так резко, что, казалось, воздух тоже застыл.
– Жители королевства Лумирия, объявляю начало коронации, – торжественно провозгласил он.
Звук его голоса, глубокий и властный, прокатился по залу. Все, что я видела раньше, казалось игрой света и теней, но теперь каждый элемент оживал. Огромные свечи вдоль стен озаряли зал мягким, теплым светом, играя на позолоте тронного зала. Люди отступили, формируя круг вокруг трона, и Галеран шагнул вперед.
Даже на расстоянии было невозможно не заметить его осанку – прямую, будто выточенную из мрамора. Каждый его шаг был точным и выверенным, как у человека, привыкшего командовать. На таком расстоянии детали его лица расплывались, но статная фигура и плавность движений говорили сами за себя. Свет от люстр, отражаясь от его королевского плаща, вышитого золотистыми нитями, создавал вокруг него мягкое сияние, будто он сам излучал этот свет.
«Такой человек действительно может быть королем», – мелькнула у меня мысль, и я сама удивилась, как легко она пришла. Я могла разглядеть, как толпа смотрела на него: благоговейно, сдержанно и в то же время с каким-то напряжением. Возможно, это была иллюзия из-за расстояния, но мне показалось, что его взгляд неуловимо перемещается по залу, выискивая что-то или кого-то.
В зале повисла напряженная тишина, лишь мерное дыхание толпы напоминало, что вокруг сотни людей. Каждый из гостей замер, будто боясь потревожить момент.
Я заметила, как один из священников в богатой мантии двинулся навстречу к Галерану. Его руки были сложены в жесте благоговения, а лицо казалось спокойным, но слишком серьезным. В руках он держал подушечку, на которой покоилась корона.
Корона. Я не могла отвести от нее глаз. Она выглядела словно сотканной из света и магии. Ее изящные линии были украшены драгоценными камнями, сверкающими так, что даже отсюда их сияние пробивалось сквозь тени галерки.
Маркус тихо толкнул меня в бок локтем, вырывая из ступора.
– Не забывай, зачем мы здесь, – прошептал он с раздражением, но я не ответила.
Я вновь уставилась вниз, чувствуя, как сердце колотится в груди. Будущий король медленно опустился на одно колено перед священником, его темно-зеленый плащ мягко струился по мраморному полу. Священник поднял руки, и гул голосов заполнил зал. Это было нечто вроде молитвы, но слова звучали незнакомо. Я ощутила дрожь.
– Что он говорит? – — выдохнула я, не отрывая взгляда от происходящего.
– Молитва о процветании и защите, – коротко бросил Маркус. Его голос звучал сухо, без всякой эмоции, словно он видел это тысячу раз.
Я искала ответы в его лице, но он смотрел прямо в центр происходящего, словно был частью зала, частью всей этой истории. Внезапно он шепнул:
– Сейчас самый подходящий момент. Все сосредоточены на словах священника. Действуй! – Маркус слегка толкнул меня плечом.
Эти слова обрушились на меня, как холодный душ. Моё тело напряглось, а руки снова задрожали. Я смотрела на мужчину, стоявшего на одном колене перед священником, на этих людей, и все внутри меня кричало, что я не могу этого сделать.
Священник завершил молитву, а почти-действующий-король медленно поднялся. Толпа молчала. Вся атмосфера зала будто наполнилась магией, какой-то странной энергией, которая пробиралась под кожу.
– Наша Лумирия получит своего нового правителя, – провозгласил глашатай.
Маркус резко выхватил лук из моих ослабевших пальцев и раздраженно зашептал:
– Это не смешно. Не я ли здесь профи? Почему я должен учить тебя, как стрелять? Взяла, натянула, выпустила. Все просто!
Он схватил мою руку и с силой поднес её к луку, его горячая ладонь обжигала кожу, а голос резал по ушам. Каждое слово Маркуса было как удар – быстрое, меткое и неумолимое.
– Давай же, Розалия! – в его голосе прозвучала смесь злости и отчаяния. – Не подведи нас. Не подведи свою сестру.
Его слова были ледяным шипом в груди. Сестра. Я ее даже не знаю, никогда не видела и, вообще, не знаю как к этому относится. Если это просто сон, то он зашел слишком далеко.
Его рука держала мою так крепко, что я едва могла двигаться самостоятельно. Все происходящее напоминало механическое исполнение команды, а не осмысленные действия. Под его давлением мои пальцы на автомате вложили стрелу в лук.
Самодельная стрела была странной на ощупь: легкая, но грубая, её древко чуть шероховато, словно сделано в спешке, наконечник казался недостаточно острым, а оперение неравномерно распределено. Такой стрелой я бы не доверилась даже в тире, не то, что здесь, где, казалось, вся атмосфера требовала от меня абсолютной точности.
Мои руки автоматически начали движение, привычное до боли. Я натягивала тетиву миллион раз – в спортивных залах, на соревнованиях, даже ради развлечения. Но в этом моменте не было ни привычного спокойствия, ни уверенности. Тетива натянулась с нехарактерным для лука звуком, а стрела легла как-то криво, будто сама протестовала против задуманного.
В голове царил хаос.
«Я не хочу этого делать. Это неправильно. Черт возьми, я не убийца. Что я здесь делаю? Почему он меня заставляет? Почему это происходит?!»
Мой взгляд метался по залу, срываясь то на принца, чье сердце было прямо в центре моей линии прицеливания, то на гостей, мирно стоящих вдоль стен. Они тихо перешептывались, улыбались, не подозревая, что прямо сейчас какая-то девушка прямо позади них целится в их правителя.
Руки дрожали, и стрела едва держалась на луке. Мои пальцы крепче сжали древко лука, а мысли пульсировали в такт натянутой тетиве. В это время принц занял место на троне, открывая мне беспрепятственный доступ к сердцу.
Забавно, как жизнь устроена. Всё, что ты делаешь, кажется важным – карьера, цели, мечты, – пока не окажешься в ситуации, где всё это теряет смысл. Вопросы вроде «Каково моё место в мире?» внезапно становятся не философской шуткой, а чем-то угрожающим. Мир оказывается огромным, а ты – крошечной частью чего-то, что невозможно понять. Люди любят думать, что они могут всё контролировать, будто все эти правила, которые мы придумали – наука, законы, мораль – что-то значат. Но когда в твоей руке лук, а на другом конце его прицела чья-то жизнь, все эти конструкции разлетаются как карточный домик.
И всё же, я здесь, как будто участвую в каком-то космическом фарсе. Как будто кто-то сверху, потягивая вино, решил проверить: «А сможет ли эта девушка, которая даже на совещаниях теряет нить разговора, справиться с выбором, от которого зависит судьба?» Я, человек, который тратил часы на выбор между двумя вариантами одного и того же платья, должна решить, жить этому человеку или умереть.
Иронично, правда? Мы пытаемся выстроить планы, а мир смотрит на нас с таким выражением, словно хочет сказать: «Милая, у меня для тебя кое-что поинтереснее». И вот, перед лицом всего этого хаоса, ты не можешь не задаться вопросом: а что, если всё это просто большая бессмысленная игра, где никто не выигрывает, а правила меняются каждый раз, когда ты начинаешь их понимать?
«Это всё прекратится, как только я выстрелю. Я в этом уверена.»
Тетива напряглась под моим усилием, стрела готова была сорваться, и я чувствовала, как напряжение пронизывает всё мое тело. Сердце отбивало невыносимо громкий ритм в ушах. Но в тот момент, когда мои пальцы уже собирались разжаться, всё вокруг будто замерло.
– Не делай этого, – раздался голос.
Он прозвучал прямо у меня в голове, но не принадлежал мне. Глубокий, тихий, он был словно эхо, отголосок чего-то далёкого и древнего.
Я замерла, стрела дрожала в моих пальцах.
– Ты не знаешь, что делаешь. Это не твоя битва.
Голос был настолько настойчив, что мне показалось, будто он пробирается внутрь моего сознания, вытесняя собственные мысли. Всё внутри напряглось, словно что-то, что не поддавалось объяснению, пыталось удержать меня от рокового действия.
– Розалия, стреляй! – шипение Маркуса, как гром среди ясного неба, вернуло меня в реальность. Его хватка на моей руке усилилась, и я стиснула зубы.
Я разжала пальцы.
Стрела сорвалась с тетивы, полетела, но в самый последний момент, словно по чьей-то воле, отклонилась от курса. Она не коснулась Галерана, не прошла даже рядом. С глухим звуком стрела вонзилась в трон, чуть выше его левого плеча. Древко задрожало, а вокруг раздался оглушающий гул голосов.
– ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! – Маркус повернулся ко мне с яростью в глазах.
Но его слова утонули в нарастающем шуме. Гул голосов заполнил зал, словно море, вздымающееся перед бурей. Люди внизу начали беспокойно переглядываться, некоторые в панике направились к выходу, вызывая суету и хаос.
– Найдите их! Найдите изменщиков! – громко приказал принц, поднимаясь со своего места. Его голос был властным, звучал словно раскат грома, от которого все замерли.
Воинов королевской стражи словно подхлестнули эти слова – они начали разбегаться в разные стороны, занимая позиции у дверей и устремляя взгляды в каждый угол зала. Кто-то уже направлялся в сторону галерки, и в груди у меня похолодело.
Маркус громко выругался, его голос звучал как смесь ярости и отчаяния. Слова были мне непонятны, звучали резко, как удары камня о металл. Затем он резко повернулся ко мне, его лицо перекосилось от напряжения.
– Слушай меня внимательно, – начал он, быстро, но тихо, почти шипя. – Нам нужно выбираться отсюда, и быстро. Магия здесь не действует, проклятые амулеты по всему дворцу блокируют её. Чертовы охранные барьеры. Поэтому придётся действовать по старинке.
Он тяжело вздохнул, а затем добавил, с усилием улыбнувшись:
– Это будет неприятно, так что приготовься.
С этими словами он достал свой лук. Его движения были быстрыми, но небрежными – я заметила, как дрожат его руки, пока он прилаживал стрелу к тетиве. Его взгляд нацелился куда-то вверх, в полумрак под высоким потолком галерки.
– Куда ты… – начала было я, но он перебил меня.
– Тихо! Просто следи за мной.
Он отпустил тетиву, и стрела с глухим звуком ушла ввысь. Я подняла голову, прослеживая её путь, пока она не вонзилась в деревянную балку под самой крышей. На несколько секунд ничего не происходило, и я уже подумала, что он промахнулся, но вдруг сверху упала верёвка. Она качнулась, с лёгким шелестом коснувшись пола у наших ног.
– Что это? – спросила я, подозревая, что ответ мне не понравится.
– Это наш выход, – хмуро ответил он, скручивая лишнюю часть верёвки и проверяя её крепость. – Мы используем её как маятник. Пролетим от этой галерки до окна за троном, разобьём стекло и выпрыгнем наружу.
– Разбить стекло? Выпрыгнуть? – эхом повторила я, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.
– Ты всё верно поняла, – коротко ответил он, привязывая верёвку к ближайшей опоре. – И давай без истерик.
Я стояла, не в силах пошевелиться, наблюдая, как он быстро завязывает узлы, проверяет натяжение верёвки, а затем оборачивается ко мне.
– Она выдержит нас обоих.
Он подошёл ко мне вплотную, схватил за плечи и поставил перед собой так, чтобы верёвка оказалась между нами.
– Держись крепче за меня и постарайся не визжать. Нам не нужно дополнительное внимание, хотя все все равно нас увидят.
Этот план похож на самоубийство, ведь трудно будет не заметить двух летящих людей в центре тронного зала, где собрались по меньшей мере две сотни людей и десятки стражников. Они нас могут запросто подстрелить. Однако я надеюсь на эффект неожиданности, и к тому моменту, когда они успеют прицелиться, мы выберемся через окно.
Через окно. Куда же меня, черт возьми, занесло?
Прежде чем я успела возразить, он обхватил меня руками, прижимая к себе так, что моё лицо оказалось почти уткнувшимся в его грудь. Я ощущала запах пыли, пота и чего-то, что напоминало древесную кору.
– Ты что творишь? – возмутилась я, но он лишь раздражённо фыркнул.
– Спасаю наши жизни, Розалия. – сказал Маркус, – Держись крепче.
Я едва успела вдохнуть, прежде чем он толкнулся от края галереи. Мы сорвались вниз и сразу устремились вперёд, как пущенные из пращи. Воздух ударил в лицо ледяной волной, и я инстинктивно сжалась, прижимаясь к Маркусу.
– Чёрт-чёрт-чёрт! – вырвалось из меня, но мои слова утонули в свисте ветра и общем шуме зала.
Внизу раскинулся зал: золотой трон, окружённый изящными колоннами, свет люстр, отражающийся в блестящем мраморе пола, сотни голов, поднятых в изумлении. Толпа смотрела на нас, словно на неожиданных призраков, пронзающих воздух. Я заметила, как несколько гостей начали указывать пальцами в нашу сторону, а лица их искажались в тревоге.
– Они нас видят! – выдохнула я, чувствуя, как паника накатывает новой волной.
– Не паникуй! – огрызнулся Маркус.
Но его слова не успокаивали. Из угла глаза я заметила, как один из стражников резко поднял арбалет и натянул тетиву. Вслед за ним это сделали ещё двое. Раздались резкие щелчки, и я услышала, как стрелы свистят мимо нас, одна прошла так близко, что я почувствовала движение воздуха у лица. Маркус резко качнул тело влево, заставив верёвку немного изменить траекторию.
– Чёртовы олухи! – прошипел он, его голос звучал от напряжения и злости. – Держись!
Я зажмурилась, мои пальцы вцепились в его одежду до побелевших костяшек. Сердце стучало в горле, страх перехватывал дыхание. Всё, чего я хотела, – это чтобы этот кошмар закончился.
Внизу возникла новая суета: стража поднимала оружие, кто-то кричал, люди в зале начали в панике разбегаться. Один из гостей чуть не упал, споткнувшись о край ковра.
– Скорее! – выкрикнул кто-то из охранников, а затем я услышала ещё один выстрел. Стрела задела верёвку, вызвав её лёгкое колебание, но Маркус удержал нас на курсе.
Всё происходило как в замедленной съёмке – всё стало размытым, кроме окна, к которому мы мчались.
– Готовься! – рявкнул Маркус, его голос был как гром посреди бури.
Внезапно мы ударились в стекло. Оно разлетелось тысячами осколков, сверкающих в свете зала, словно звёзды в ночи. Удар заставил меня чуть ли не закричать, но Маркус держал меня крепко.
Мгновение, когда мы вылетели из окна, казалось бесконечным. Ледяной воздух хлестал по лицу, вырывая дыхание, а шум разбивающегося стекла всё ещё звенел в ушах. Я зажмурилась, ожидая неминуемого удара об землю. Сердце колотилось так, что казалось, оно выскочит из груди, а тело сжалось от напряжения, готовясь к боли.
Но удара не последовало.Я медленно открыла глаза и ахнула. Мы летели.
Летели с обрыва прямо в бушующее темное море.