Ольга Гридина
Забытое королевство
Глава 11
Я толкнула тяжёлую деревянную дверь и вошла в здание. Шаги эхом разлетались по пустым коридорам. Здесь было тихо, как будто время застыло. Свет через узкие окна падал полосами, вырисовывая узоры на полу.
Телефон в руке казался раскалённым. Я сжала его крепче, чувствуя, как пальцы начинают покалывать от напряжения. Внутреннее ощущение странного притяжения усиливалось с каждым шагом, как будто невидимая нить направляла меня куда-то в глубь здания.
На мгновение я остановилась, чтобы вдохнуть. Грудь сжалась, мысли беспорядочно перескакивали одна на другую. Аномалия. Эти странные световые волны. Почему я вообще думаю о работе сейчас? В голове всплыл голос Колина, который объяснял мне неделю назад о вспышках неизвестного происхождения. Может, это не просто совпадение? Но это абсурд… Наверное.
Я поднесла телефон к уху, набирая номер Мэта. Гудок. Ещё один гудок… ещё. Абонент недоступен. В горле запершило, я нервно выдохнула и посмотрела на экран. Пусто. Ни одного сообщения.
«Что-то происходит», – прошептала я себе под нос и начала подниматься по лестнице. Деревянные ступени под ногами чуть поскрипывали, а перила были такими гладкими, что рука скользила. Каждый шаг отзывался тяжестью в висках.
На середине лестницы я замерла. В голове мелькнула мысль, что, возможно, стоит просто уйти. Вернуться в сад, присоединиться к остальным. Но чувство, что я должна идти дальше, становилось слишком сильным. Это не просто любопытство.
Я посмотрела вверх, туда, где лестница круто уходила вправо, ведя к залу с зеркалом. «Глупости. Зачем я вообще себя накручиваю? Ребята, наверное, просто заехали слишком далеко, где не ловит сеть, это ничего не значит,» – я пыталась успокоить себя, но пальцы снова заскользили по телефону, почти рефлекторно нажимая на имя Мэта. Абонент недоступен.
Сжав губы, я поднялась ещё на несколько ступеней, чувствуя, как сердце бьётся всё быстрее. Рука слегка дрожала, когда я толкнула ещё одну дверь. За ней открылся тот самый коридор, который мы видели на экскурсии. Полы из светлого камня, высокие стены с выцветшими картинами, от которых веяло вековым покоем.
Я медленно подошла ближе к двери зала, замечая, как свет, пробивающийся из окон коридора, играет на её массивной поверхности. В отличие от остальных, эта дверь была явно старше: дерево потемнело от времени, а в некоторых местах блеснула латунь, покрытая зелёным налётом окисления. Это я такая невнимательная сегодня и не заметила отличия в первый раз или же… дверь действительно изменилась?
Какая абсурдная мысль.
Больше всего привлекала внимание ручка. Она выделялась своим дизайном – изогнутая, с мелкой резьбой, которая напоминала древние символы. Я наклонилась ближе, пытаясь разобрать узор. Символы были едва различимы, словно начертаны в спешке. Похоже на буквы, но… не на те, что я знаю. Они пересекались, соединяясь причудливыми линиями, будто часть шифра, который некому было разгадать.
– Это… странно, – пробормотала я вслух, не замечая, как пальцы сами тянутся к этим загадочным линиям, словно что-то в них звало.
Но тут же одёрнула руку, будто меня обожгло. Что я делаю? Стою тут, как сумасшедшая, и разглядываю дверь. Я тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение.
– Тебе точно нужно выспаться, – пробормотала я себе под нос.
Но взгляд снова вернулся к ручке. Её прохладный металл, гладкий и холодный на ощупь, теперь казался чуть теплее. Я нервно сглотнула и выпрямилась. Не время сходить с ума. Просто дверь. Просто резьба. Наверняка это дизайнерская работа.
Оттолкнув лишние мысли, я крепко сжала ручку и потянула её вниз. Дверь поддалась с лёгким скрипом, будто сопротивляясь, и передо мной открылся зал.
Зал, в который я вошла, казался совершенно чуждым времени, в котором находилась я. Пространство дышало вековой тишиной, нарушаемой лишь моими собственными шагами. Тяжелые портьеры полностью закрывали окна, но каким-то странным образом комната была залита мягким синим светом, будто сама ткань выпускала свет или его источником было зеркало у дальней стены.
Мое внимание сразу же привлекло огромное зеркало в пол. Рама, резная, изящная, позолоченная, была покрыта тонкой паутиной времени. Золотые листья, витиеватые узоры, и мелкие жемчужины, вплетённые в орнамент, будто рассказывали свою историю. Свет отражался от его поверхности, играя призрачными бликами. Оно выглядело идеально гладким, но при каждом движении мне казалось, что тёмное стекло преломляет свет неправильно, почти пугающе.
Возле зеркала стоял небольшой столик, на котором размещались подсвечники с длинными, зауженными свечами. По их воску было ясно, что они горели долго. Он стекал неровными слоями, словно кто-то забывал их погасить. Эти свечи казались единственным подвижным элементом в комнате, их мерцание разбрасывало слабые отблески на стены, наполняя пространство странной живостью.
Чем дольше я стояла, тем больше замечала деталей. Воздух здесь был другим – густым, почти ощутимым. Он тянулся тяжёлым покрывалом, будто обволакивал меня со всех сторон. И чем ближе я подходила к зеркалу, тем сильнее ощущала жар, исходящий от него. Это было странное, противоестественное тепло, словно отражение в зеркале не просто дублировало, но и оживало, притягивало, звало.
Я облизала пересохшие губы и попыталась глубже вдохнуть, но это оказалось сложно. Грудь сдавило, будто воздух стал плотнее.
– Это… невозможно, – прошептала я, чувствуя, как пальцы сжимают телефон так, что побелели суставы. Что за место? Почему оно так странно ощущается?
Мой взгляд снова упал на зеркало. Золотая рама, свечи, блики – всё это создавало ощущение магического портала из сказок. Но это не было сказкой. Это место было пугающе реальным. Я замерла. Зажмурилась, чтобы стереть ощущение, что вижу что-то неправильное. Глубокий вдох, ещё один. Потом я открыла глаза.
Зеркало всё ещё стояло там, обжигающе неподвижное, как страж между двумя мирами. Может быть, я просто устала? Может быть, сон и всё это сегодня – не больше, чем выдумка моего переутомлённого мозга?
Дверь за моей спиной захлопнулась с таким громким щелчком, что я невольно подпрыгнула, прижав телефон к груди. Сердце гулко билось, отзываясь на каждый звук в странной комнате. Тишина повисла вокруг, словно густой туман.
Только я собралась сделать шаг вперёд, как телефон зазвонил, разорвав напряжение. Экран мигал именем Колина.
– Алло? – голос сорвался, я сразу почувствовала себя глупо.
– Алекс! – голос Колина был встревоженным, слова будто срывались с его языка в панике. – Слушай, это невероятно. Ты слышишь меня?
Связь трещала и искажалась, каждое третье слово терялось, и мне приходилось сильно концентрироваться, чтобы хоть что-нибудь разобрать.
– Колин, ты можешь говорить чётче? Что происходит? – я сжала телефон крепче, чувствуя, как вспотели ладони.
– …динамическое смещение… волны идут… – Колин вдруг заговорил так быстро, что я не успевала ловить смысл. – Мы видим такие показатели только… только при мощных аномалиях. Нарастает активность… Чёрт, это сильно, Алекс. Это не просто выброс. Это почти, – голос замолчал на мгновение, и я успела услышать только: – …искажение времени.
Моё дыхание стало прерывистым. Искажение времени? Эта фраза словно холодной волной обрушилась на меня, рождая целый водоворот мыслей.
– Колин! Что это значит? Какое искажение времени? – я прижала телефон ближе, пытаясь перекричать помехи.
– …сигнал слабый… объясню позже… – его голос был рваным, будто он стоял в эпицентре урагана. – …удерживай связь… это важно…
И внезапно всё оборвалось. Статика превратилась в глухую тишину. Я быстро начала набирать номер снова, руки дрожали. Сердце колотилось, казалось, вот-вот вырвется из груди.
Но в комнате стало по-настоящему тихо. Неприятно тихо. Такой тишины не бывает в обычной жизни – не слышно даже скрипа половиц или лёгкого шороха. Только гулкое эхо собственного дыхания.
И вдруг я услышала это.
– Спасите… – голос был хриплым и протяжным, словно вылетел из глубин.
Я замерла. Телефон выпал из руки и ударился о пол. Внутри меня всё похолодело. Этот голос… Он не мог быть настоящим.
– Спасите… – повторилось снова, громче и яснее.
Голос шёл от зеркала.
Я облизнула пересохшие губы, но не смогла пошевелиться. Воздух вокруг стал тяжёлым, словно кто-то прижал меня к земле невидимой рукой. Ноги приросли к полу, а грудь заполнилась ледяным страхом.
«Этого не может быть, – пыталась я успокоить себя, – это всё нервы. Проделки разума».
Я смотрела на зеркало, и мне показалось, что его поверхность начала едва заметно подсвечиваться. Свет был странным – он исходил будто из глубины стекла, мягкий и мерцающий, словно старый фонарь в туманную ночь.
Золочёная рама, которую я считала запылённой и потускневшей, вдруг ожила. Она блестела так ярко, будто её обсыпали россыпью мельчайшего глиттера. Казалось, что каждая вырезанная линия на дереве светилась своей собственной энергией, усиливая таинственный эффект.
А затем поверхность зеркала начала дрожать. Не сильно, но вполне ощутимо, словно вода в стакане, в который уронили камешек. Я почувствовала, как холодный пот стекает по спине.
– Кто здесь? – сорвалось с моих губ. Голос прозвучал громче, чем я ожидала, отдаваясь эхом в пустом зале.
Ответа, конечно, не последовало. Только свет внутри зеркала продолжал пульсировать, как биение сердца.
– Отлично, Алекс, – выдохнула я, качая головой. – Теперь ты разговариваешь с предметами. Это определённо новая стадия.
Я усмехнулась, пытаясь прогнать нарастающее беспокойство. Смех прозвучал неестественно, натянуто.
– Всё не по-настоящему, ты это знаешь, – я произнесла, обращаясь к самой себе, – просто голова пошла кругом. Перенервничала, вот и всё. Лестница, жара, нервы… совершенно логично.
Но, несмотря на все попытки рационализировать происходящее, взгляд неотрывно держался на зеркале. Оно будто смотрело на меня в ответ, притягивая к себе необъяснимой силой. Внутри что-то подсказывало, что оставаться на месте бесполезно. Я судорожно вздохнула, пытаясь найти в себе хоть немного спокойствия, но ощущение напряжения только нарастало. Что бы это ни было – странная иллюзия, игра света или мое воображение, – я знала, что мне придётся подойти ближе.
Я замерла на месте, когда голос повторился, на этот раз громче и отчетливее, но не менее странно. Звучание было искажённым, будто одновременно говорили несколько человек – мужские и женские голоса сливались в один. От этого у меня пробежали мурашки по спине.
– Время течёт, но узлы остаются… – произнесли они.
Я растерянно моргнула, почувствовав, как ноги сами по себе дрогнули.
– Спаси нас… от начала…
Голос звучал как приглушённое эхо, заполняя комнату. Каждое слово будто окутывало меня густым туманом, заставляя сердце биться чаще. Я нервно сглотнула, пытаясь отогнать чувство, что всё это уже вышло за грань моего понимания.
– Дороги сходятся здесь… за пределами…
– Кто вы? – прошептала я, несмотря на охвативший страх.
Ответа не последовало, но зеркало словно ожило. Его поверхность не просто дрожала, а мерцала, будто на ней возникали лёгкие волны, наполняясь голубоватым светом. Казалось, что оно зовёт меня, манит, но я не могла понять зачем.
– Это… не может быть… – мои слова прозвучали скорее как попытка убедить себя.
– Приди… или все потеряно…
Я сделала шаг назад, врезавшись в столик позади. Рука сжала край, и я резко обернулась, чтобы убедиться, что всё это не плод моего воображения. Но комната осталась такой же странной и тихой.
– С ума сойти… – я натянуто рассмеялась, сама не понимая, почему говорю вслух. – Прекрати, это просто нервы. И потом, почему ты разговариваешь с зеркалом?
Внезапно тишину разорвал резкий крик, вырвавшийся из зеркала. Он был таким громким и душераздирающим, что я почувствовала, как сердце пропустило удар, а ладони вспотели. Звук был полон боли, страха и отчаяния, будто из самых глубин сознания. Я вскрикнула, инстинктивно шагнув вперёд. Рука, словно против моей воли, потянулась к поверхности зеркала.
Как только мои пальцы коснулись его, холод пронзил кожу, но это было не привычное ощущение стекла. Поверхность оказалась мягкой и податливой, как вода, но с неожиданной плотностью, которая втягивала меня. Я попыталась отдёрнуть руку, но вместо этого зеркальная гладь охватила меня, будто живая.
– Что?.. – выдохнула я, прежде чем почувствовала, как меня резко затягивает внутрь.
Мир вокруг сжался в единый поток света и звука. Все краски смешались, словно их закружило в вихре. Пространство стало вязким и непостоянным, будто я прорывалась сквозь плотно закрытую ткань реальности.
Сначала я ощутила, как давление обрушилось на грудь, словно я нырнула слишком глубоко в воду. Шум глухих пульсаций отдавался в ушах, перемежаясь с гулом и странным звоном. Я зажмурилась, не в силах вынести зрелище бешено вращающегося света.
Тело то холодело, то горело огнём. Казалось, что каждую клеточку тянут в разные стороны. Это было не больно, но тревожно. Воздух вокруг становился плотным, и я чувствовала его, как поток жидкости, скользящий по коже.
Голова шла кругом так, будто меня закружило в водовороте, и я не могла найти опоры. Зрение было расфокусированным, мир перед глазами плыл. В ушах звенело, а до сознания долетали какие-то приглушённые звуки. Они напоминали голоса, но слов я разобрать не могла.
Сначала я даже не поняла, что всё это время мои глаза были плотно закрыты. Как только я решилась их открыть, меня резко схватили за руку.
– Эй! – попыталась я возмутиться, но из моего горла вырвался только слабый хрип.
Рывок оказался неожиданно сильным, и меня потащили куда-то вперёд. Сначала я едва могла удержаться на ногах, чувствуя, как каждая мышца дрожит. Внутри всё было будто ватным.
«Что происходит?!» – хотела закричать я, но голос застрял в горле. Моё тело будто не слушалось, а разум, потрясённый всем произошедшим, начал генерировать самые нелепые мысли.
«А что, если я просто напилась и теперь мой пьяный мозг рисует такие странные приключения? Не удивлюсь, если это просто кошмар после бокала вина.»
Меня тащили, пока зрение медленно начинало фокусироваться. Мелькали размытые тени, тёмные и чуждые. Воздух был тяжёлым, но свежим, и пахло чем-то, что я не могла описать – смесью пряностей, древесного мха и ещё чего-то металлического.
– Ты что, с ума сошла?! – громкий шёпот прорезал пространство, и я подняла глаза. Передо мной оказался парень, явно молодой, с тёмными волосами, запутавшимися на лбу, и нервным взглядом. Он хмурился так, будто готов был обрушить на меня поток обвинений.
– Что? – выдохнула я.
– Зачем ты раскрываешь нас раньше времени? Хочешь, чтобы наш план пошёл вивернам под хвост?!
Я моргнула несколько раз, чувствуя, как здравый смысл начинает возвращаться. Слова зацепились за сознание, но смысл от них ускользал.
– Какой план? – спросила я автоматически, не понимая, что вообще творится.
Парень скрестил руки, словно едва сдерживая раздражение, а потом с вызовом произнёс:
– План, как убить короля.
Глава 12
Я смотрела на незнакомца перед собой, пытаясь осознать его слова, но вместо объяснений он всё больше выводил меня из равновесия.
– Почему ты стоишь как статуя? – раздраженно прошипел он, хватая меня за руку и потянув вперёд.
Секунда, другая – и я, наконец, смогла полностью разглядеть его. Тёмные волосы, небрежно падающие на лоб, строгие черты лица, глаза, полные скрытого гнева, но, кажется, ещё больше – страха. Его накидка, испачканная пылью, была едва ли тем же цветом, что и каменные стены вокруг. На поясе поблескивала рукоять кинжала, выглядевшая слишком грозно для человека, который мог бы быть простым спутником.
– Ты слышишь меня, Розалия? Или ты решила, что весь наш план – это шутка? – прошипел он снова, резко обернувшись ко мне.
Розалия. Он назвал меня Розалией.
– Какой план? – вопрос сорвался с губ прежде, чем я успела подумать.
Маркус, как мне удалось понять из его брани, раздражённо выдохнул, словно объяснять всё заново для него хуже пытки.
– Да что ж ты заладила-то? Я не думал, что меня нанимают сегодня в качестве няньки, – резко бросил он. – План, в котором ты должна запустить стрелу в короля. Сегодня. На коронации. – Его голос стал резче, а взгляд – ещё более требовательным.
Король? Коронация? Я попыталась отшатнуться, но он держал меня слишком крепко.
Я начала чувствовать себя так, будто задыхаюсь. Все это начало походить на начало какого-то ужасно неинтересного фильма.
– Ты что, совсем забыла? Или это твой способ сорвать всё? – он продолжал раздражаться, тянув меня вперёд через этот тёмный, сырой туннель.
Место, в котором я оказалась, было не просто странным, оно дышало сыростью и тайной. Стены туннеля, грубо вырубленные в камне, были влажными от конденсата, а голубоватый свет исходил от вмурованных в породу кристаллов. Этот свет был достаточно слабым, чтобы позволить мне видеть только его силуэт и очертания нашего пути. Под ногами шуршали мелкие камни, а тонкий ручей, извивавшийся вдоль стен, подталкивал меня к мысли, что мы далеко под землёй.
– Это какая-то шутка, – выдохнула я, упрямо остановившись. – Почему я? Почему вы думаете, что я смогу что-то сделать?
Он обернулся, его тёмные глаза блеснули в свете странных кристаллов на стенах туннеля.
– Я так не думаю, – сказал он холодно, почти бросив эти слова мне в лицо. – И с каждой минутой убеждаюсь в этом всё больше.
Я замерла, почувствовав, как сердце пропускает удар, но он продолжил, взглянув на меня с тем же оценивающим выражением, которое заставило меня почувствовать себя прозрачной.
– Однако твоя сестра, которая, между прочим, по твоей вине сидит сейчас в тюрьме, уверена в тебе.
Его слова обрушились на меня, как ледяной дождь. Сестра? Тюрьма? По моей вине? Я хотела возразить, сказать, что он ошибается, что я ничего об этом не знаю, но он вдруг замолчал и повернул голову в сторону.
– Тсс, – прошептал он, вскинув руку.
Я услышала это. Шорохи. Голоса. Они звучали глухо, но определённо приближались. Я застыла, вжимаясь в стену, а Маркус уже тянул меня вперёд, ближе к двери, которую я до этого даже не заметила.
В такой темноте вообще трудно что-то увидеть, но дверь была здесь. Её очертания едва угадывались в стене, а сам материал казался частью камня.
– Поэтому, – он продолжил, тихо открывая дверь и оборачиваясь ко мне, – ноги в руки, а точнее, лук в руки, и бегом за мной.
Он остановился и вдруг с нарочитой медлительностью добавил:
– Только меееедленно и тииихо.
Его тон был таким, будто он разговаривал с упрямым ребёнком, что только усилило моё раздражение.
– Слушай, я… – начала я, но он протянул мне оружие. Настоящий лук. Настоящие стрелы.
Они отличались от тех, к каким я привыкла: тонкие деревянные древки были чуть кривоваты, а наконечники – неровные, будто вырезанные вручную и закрепленные грубой нитью. Оперение выглядело странно, разноцветное, явно сделанное из перьев разных птиц.
Я сжала лук, чувствуя его шероховатую поверхность под пальцами, и ощутила, как в висках нарастает тупая боль. Голова начинала раскалываться. Воспоминания последних… – получаса? Часа? Я не знала, сколько времени прошло с момента, как я оказалась в такой странной ситуации – начали медленно всплывать на задворках сознания.
Мне нужно остановиться на минутку, чтобы собрать мысли, понять, что происходит…
Что происходит? Я шла следом за этим неизвестным мне парнем, ощущая, как всё внутри меня кричит в попытке хоть как-то осмыслить это безумие. Зеркало. Голоса. Эти странные ощущения, будто сама реальность морщилась, когда я проходила через него. Нет, это невозможно. Это какой-то кошмар, продукт переутомления и стресса. Я ведь научный сотрудник. Я верю в факты, в доказательства, в логику. А не в магию и мистические прыжки сквозь время и пространство.
Но голос. Этот голос, зовущий на помощь… и та странная энергия, которую я ощутила, будто тысячи невидимых иголок одновременно касаются кожи. Как объяснить это? Я пыталась сосредоточиться, но голова всё ещё кружилась, а мысли будто нарочно путались.
А может, это просто аномалия? Что-то, что мы с командой изучали, но не до конца поняли. Я должна найти этому рациональное объяснение. Иначе… иначе мне придётся признать, что всё это реально.
Нет. Это сон. Это всё сон. Я смогу проснуться и рассказать коллегам об этом как о курьёзной галлюцинации. Или… возможно, я попала в какой-то эксперимент? Неужели кто-то из наших мог провернуть такое? Зеркала с энергетическими потоками? Поле коллективных галлюцинаций?
Я облизнула пересохшие губы, на мгновение остановившись. Ноги подкашивались, и я едва не потеряла равновесие. В ушах снова раздался отголосок того странного, искажённого голоса, от которого по спине пробежал холод.
– Нет, – пробормотала я себе под нос. – Это невозможно. Всё это нереально.
– Что ты там бурчишь? – огрызнулся незнакомец, обернувшись ко мне.
– Ничего, – соврала я, с трудом подавляя рвущийся наружу нервный смех.
Я бросила взгляд на Маркуса, но взгляд зацепился не за него. Нет. Не за него. За то, что находилось за ним и вокруг нас. Я вдруг поняла, что настолько погрузилась в свои собственные мысли, что совершенно не заметила, как мы… куда-то вышли.
Передо мной простирался широкий коридор, и я невольно застыла на месте. Высокие стены были отделаны панелями из тёмного дерева, искусно вырезанными и покрытыми лаком, так что они блестели в свете многочисленных бра, прикреплённых на стенах. Между панелями висели массивные гобелены с изображением сцен охоты: лошади, гончие, гордые всадники с копьями. Каждый гобелен был такой детализированный, что казалось, вот-вот услышишь лай собак.
Потолок над нами уходил на ошеломляющую высоту. Он был расписан сложными фресками, которые, наверное, были бы неуместны в лаборатории, но здесь создавали ощущение безмерного богатства и силы. Золотистые рамки обрамляли сцены из какой-то мифологии – боги с мечами, звёзды, плывущие по воде, и птицы, летящие к свету.
А пол! Гладкий, как зеркало, пол был выложен мраморными плитами, которые так блестели, что я видела своё отражение. Шаги отдавались мягким эхом, словно коридор был живым и знал, что мы здесь.
И, конечно, гербы. Гербы были повсюду. Я обратила внимание на самый большой из них, расположенный прямо напротив нас на массивных двухстворчатых дверях, ведущих куда-то дальше. Серебряный орёл с расправленными крыльями величественно парил на зелёном фоне, окружённый сияющими звёздами. Детали были настолько чёткими, что я почти могла разглядеть каждое перо, каждую искру света.
– Ты идёшь или как? – прошипел Маркус, который теперь нервно смотрел по сторонам.
Я кивнула и сделала шаг вперёд, но меня не покидала мысль. Если это сон, то почему он такой чёртовски подробный?
Мы двигались дальше по коридору, и я старалась ступать как можно тише, чтобы не выдавать себя. Но каждый мой шаг, казалось, отдавался громким эхом, словно этот дворец сам следил за мной, выслеживал, шептал что-то невидимым стенам.
Незнакомец шёл впереди, уверенный, сосредоточенный. Он держал лук в руках так, будто это было продолжение его самого. Я же едва удерживала свой, всё ещё чувствуя, как пальцы немного подрагивают. Мысли скакали в голове, не давая сосредоточиться.
Может, я ударилась головой? Может, это всё – странная галлюцинация? Или кома? Нет, должно быть хоть какое-то рациональное объяснение. Любая аномалия – это всего лишь явление, пока его не изучишь. А изучить… У меня просто не было ни инструментов, ни времени. Мои мысли начали уплывать в профессиональную стезю – там, где я чувствовала особую силу и могла держать все в своих руках, контролируя и направляя. Именно контроля мне сейчас так не хватало.
– Это… дворец? – прошептала я, наконец решившись спросить.
Парень бросил на меня быстрый взгляд через плечо, но ничего не сказал.
– Слушай, а как тебя зовут? – вырвалось у меня.
Он резко остановился, обернулся и прищурился так, будто я только что спросила что-то совершенно нелепое.
– Ты серьёзно? – произнёс он так тихо, что мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова.
– Да. Я вообще не знаю, кто ты, – пожала я плечами, постаравшись придать голосу хоть немного твёрдости. Стоп. Стоит ли мне вообще указывать на то, что мне тут абсолютно ничего не знакомо?
Он фыркнул и покачал головой.
– Вот почему она должна была быть здесь, а не ты, – пробормотал он. Но, заметив мой взгляд, всё-таки ответил: – Маркус. Моё имя Маркус. А теперь, если позволишь, сосредоточься.
Я кивнула, хотя внутри закипала злость. Ну конечно, это он здесь герой с планом. Но я не могла отделаться от ощущения, что именно он знает, что происходит, и, возможно, как это всё прекратить. Наверное, мне стоит с ним подружиться, чтобы узнать побольше об этой… ситуации. Возможно, это не составит особого труда, потому что, как я поняла, ему требуется от меня послушание и исполнение плана. Я ему подыграю. Насколько это возможно, не выходя за рамки моральных ценностей. Он же не заставим меня всерьез убить человека, ведь так?
Мы продолжили идти, проходя мимо очередных массивных дверей. Заметила, как за одной из них мелькнула тень. Мгновенно замерла, но Маркус потянул меня вперёд за локоть, его хватка была неожиданно сильной.
– Что ты делаешь? – прошипела я.
– Не стой столбом. Если нас заметят, всё кончено.
Я снова подчинилась, хотя внутри всё протестовало. Чем больше мы двигались, тем яснее становился звук голосов. Где-то впереди, за массивными дверями в конце коридора, слышались шаги, движение людей, гул толпы.
– Что это за место? – выдохнула я, оглядываясь по сторонам.
Маркус резко остановился и обернулся ко мне, его взгляд выражал смесь раздражения и недоумения.
– Ты головой где-то ударилась и уже не можешь различить королевский дворец? – он фыркнул, но прежде, чем я смогла ответить, его лицо вдруг изменилось. Он напрягся, словно зверь, уловивший запах хищника.
Я тоже услышала это: глухой стук тяжёлых сапог о каменные плиты, торопливый ритм нескольких человек. Шаги раздавались где-то позади нас, и звук быстро приближался.
– Кто это? – прошептала я, чувствуя, как паника подкатывает к горлу.
– Стража, – коротко бросил Маркус, схватив меня за руку. Его пальцы крепко сжали моё запястье, словно железный обруч, и он потянул меня в противоположную от дверей сторону.
– Передвигаемся тихо и быстро, – сказал он, почти не шевеля губами. – Сократим наш путь через потайную дверь, она ведёт на галерку.
Я поспешила за ним, пытаясь не отставать, но движение было затруднено: длинный коридор был обрамлён рядами массивных колонн, за которыми можно было укрыться, но их расставили так тесно, что мы то и дело цепляли их локтями. Пламя факелов на стенах отбрасывало длинные тени, и они, казалось, оживали, изгибаясь и дрожа на неровной каменной кладке.
Я прислушивалась к каждому звуку, боясь даже дышать. Шаги стражников становились всё громче.
– Это плохо, да? – едва слышно пробормотала я, оборачиваясь, чтобы посмотреть, как далеко они от нас.
– Очень плохо, если ты не начнёшь двигаться быстрее, – огрызнулся Маркус, бросив на меня мрачный взгляд через плечо.
Он остановился возле одной из колонн, провёл рукой по гладкой поверхности камня, нащупывая что-то. Я стояла рядом, пытаясь не дрожать, и с замиранием сердца прислушивалась к шуму шагов, которые теперь звучали почти за спиной.
– Где она… – пробормотал он себе под нос, и в этот момент его пальцы нашли скрытую выемку в камне. Он с силой нажал на неё, и часть стены бесшумно отъехала в сторону, открывая узкий проход.
– Быстрее внутрь, – велел он, указывая мне рукой.
Я нырнула в темноту и споткнулась на первых шагах, но вовремя ухватилась за стену, чтобы не упасть. Повернув голову, увидела, как Маркус закрыл потайную дверь, а стена вновь приняла свой прежний вид, полностью сливаясь с остальной поверхностью.
«Ничего себе…» – мысленно ахнула я, ошеломлённая. Этот потайной механизм выглядел как что-то из книг о средневековье, но он работал настолько плавно, что, казалось, передо мной какой-то современный инженерный шедевр. Я провела рукой по камню рядом с собой, пытаясь понять, где же именно был скрыт механизм. «Это даже не похоже на реальность. Кто вообще строит такие вещи? И главное – зачем?»
Мы двигались вперёд через узкий, сырой туннель. Под ногами тихо хлюпала влага, а стены покрывал тонкий слой мха. Воздух здесь был тяжёлым, глухим, и лишь редкие капли, срывающиеся с потолка, нарушали тишину. Маркус шёл впереди уверенно, как будто знал каждую трещину в этом месте. Я старалась не отставать, хотя голова всё ещё кружилась, а тело будто не слушалось.
– В зале будут почти все, – заговорил он негромким, но твёрдым голосом. Его слова звучали как инструктаж перед военной операцией. – Советники короля, магистры из академии, несколько дворянских родов. Но главная цель – король.
– Как мне его узнать? – выдохнула я, чувствуя, как с каждым словом его давление на меня усиливается.
Маркус бросил взгляд через плечо, его глаза в полумраке блеснули.
– Не переживай, не пропустишь. Он будет в центре всего этого фарса. Коронация – спектакль, чтобы закрепить его власть.
Я сглотнула, пытаясь осознать масштабы ситуации, но он продолжил, не давая мне шанса переварить услышанное:
– Ты должна прицелиться в его грудь, чуть выше сердца. Попадёшь – всё закончится быстро. Мы сможем начать изменения, о которых мечтали. Ты сделаешь одолжение всем магам Лумирии.
– Магам? – переспросила я, цепляясь за это слово, будто оно могло дать хоть какую-то ясность.
– Тихо! – шикнул он и остановился, прислушиваясь. Мы замерли, но, кажется, вокруг нас была лишь тишина. Он продолжил, понизив голос:
– Да. Мы остановим его тиранию и вернем магию на наши земли – туда, где ей и место. Мы – надежда народа. Наши защитники сегодня хорошо постарались, чтобы предоставить нам проход в замок. Многие не пережили этого. – Он сделал паузу. Продолжил с более мрачным тоном. – И ты тоже не переживешь, если оплошаешь.
Эти слова, сказанные с ледяной уверенностью, словно ударили меня в грудь.
– Что ты имеешь в виду? – выпалила я, остановившись.
Он обернулся, его взгляд был полон раздражения.
– Ты прекрасно понимаешь. Если ты промахнёшься, он поймёт, кто за этим стоит. Нас найдут, Розалия. Меня, тебя, твою сестру. Всем конец.
Всё внутри похолодело. Я застыла, не в силах ни шагнуть дальше, ни выдавить из себя что-то осмысленное. «Какой-то король? Маги? Смерть?» Это всё звучало как дикая, пугающая сказка, но Маркус говорил так, будто это самая обычная реальность.
Голова начала кружиться сильнее, и я инстинктивно схватилась за холодную стену туннеля, чтобы не упасть.