Олеся Рияко
Игры с волками
Глава 13
От реки, что шумела внизу, под ногами, поднялся легкий ветерок, качнувший подол моей запачканной грязью сорочки. Он же скользнул дальше, неожиданно усилившись, и я увидела, как серая шерсть начала осыпаться со зверя, уносимая этим дуновением прочь.
В жемчужном свете существо часто задышало, с каждым хриплым вдохом будто уменьшаясь в размерах, словно тая на моих глазах. И вот уже уши стали не такими длинными, широкие плечи сузились, а волчья морда будто втянулась, стала короче.
Наблюдать за этими метаморфозами было не менее страшно, чем увидеть зверя впервые. Мое сердце до боли колотилось о ребра, а кожу на груди пекло жаром. Я не сразу поняла, что причиной тому был не страх, а амулет на моей шее – он светился белым, словно раскаленный и я протянула к нему руку, желая сорвать с шеи, пока он не прожег меня насквозь.
– Нет, постой! – Низкий хрип, а не голос заставил меня оглянуться.
Существо, которое еще мгновение назад корчилось, оглашая хрипом округу, теперь попыталось подняться, вытянуло в мою сторону руку, другой хватаясь за сердце. Человеческую, мужскую руку.
От прежних жутких когтей и лап ничего не осталось – фигура с каждым мгновением теряла звериную суть, все больше становясь человеческой. Шерсть осыпалась почти полностью, обнажив антрацитово-темную кожу, которая следом начала бледнеть, узкая волчья морда приобрела несвойственные животным черты, а глаза… глаза из светящихся желтых стали ярко серыми, и я отчетливо увидела сходство.
– Пожалуйста, не снимай. У тебя не будет другой защиты от стаи, когда я развоплощусь окончательно.
Я всхлипнула и накрыла горячий амулет руками. Он не причинял боли, но мне все равно хотелось сорвать его с себя.
– Это не можешь быть ты…
– Прости. Все должно было быть не так. – Сказал Егор, пошатываясь поднявшись с колен.
Его лицо претерпевало последние изменения, без шерсти и звериного облика мужчина оказался совершенно голым. Но могло ли это волновать меня после всего, что сегодня довелось увидеть? На мгновение он опустил голову и согнулся, упершись ладонями в колени. Глубоко вдохнул и выдохнул, приходя в себя. А после поднял на меня взгляд и улыбнулся, той самой свой улыбкой. Вот только я была не в том состоянии, чтобы ее оценить.
– Дан не то чтобы хотел все испортить. Хотя нет, конечно хотел… – Егор попытался сделать шаг ко мне, но я отшатнулась, и он так и остался стоять на месте с простертой в мою сторону рукой. – Хорошо, я не подойду ближе. Я даже отойду, видишь? Только пожалуйста, уйди от края обрыва. Я не могу стоять вот так и просто смотреть на тебя, пока ты к нему так близко.
Я осталась на месте, пока он не отступил еще. А потом еще. Откуда мне было знать, что это не уловка? Произошедшее совершенно не укладывалось в моей голове и не стоило даже пытаться осмыслить это прямо сейчас. Хотелось вновь сорваться с места и побежать, но там в лесу был тот другой зверь и, если Егор по крайней мере не пытался наброситься на меня, то от этого второго волка можно было ожидать всего что угодно.
– Вот, так хорошо…
– Ничего не хорошо! – Оборвала его я, сквозь слезы срываясь на крик. – Что это, черт возьми, было? Ты что, мутант какой-то? Где я, и что вообще здесь происходит?!
Егор примирительно поднял руки и попытался сделать шаг в мою сторону, но я предупредительно приблизилась обратно к краю берега, заставив его отступить.
– Нет, просто оставайся где стоишь, ладно? Но мы можем обсудить все не здесь, а…
– Я никуда с тобой не пойду, слышишь? Что со мной будет? Вы что, сожрать меня решили, да? Это секта какая-то? А другие девушки, что вы с ними сделали? Что ты сделал с Заной?
Зловский удивленно вскинул брови и даже опустил руки, услышав это имя.
– Понятно, почему ты тогда задержалась. Нашла ее вещи, так? Не знаю о каких других девушках ты говоришь, но с Заной сейчас все в порядке. Она пожелала уехать из страны и пожить уединенно, чтобы пережить наше расставание.
– Как удобно. – Фыркнула я и сложила на груди руки, не только чтобы выразить свое недовольство, но и чтобы просто согреться. От ли, от холода – у меня зуб на зуб не попадал. А тому же Зловскому хоть бы хны – стоит голышом, достоинством своим внушительным бессовестно светя. – А меня куда отправишь после этого? О, знаешь, я всегда хотела пожить в Новой Зеландии, можно?
Егор нахмурился пуще прежнего, сдвинув к переносице брови и плотно сжав губы, будто изо всех сил сдерживал себя от каких-то опрометчивых порывов.
– Я отвечу на все твои вопросы, но только если ты пообещаешь, что сразу после мы уйдем отсюда. Ты замерзла, мне совершенно не нравится, что ты дрожишь. Если ты позволишь, я бы обнял тебя, чтобы согреть.
Я хотела рассмеяться, но этот звук вырвавшийся из моей груди, был больше похож на хрипы тюленя астматика.
– Серьезно? Сейчас правда было очень смешно. Пойду ли я с тобой куда-либо зависит от твоих ответов! Вопрос первый – где я, и второй – кто ты?
– Мы все там же, недалеко от моего дома, просто на другой стороне реки и на несколько километров ниже по течению. – Зловский тихо выдохнул и посмотрел на меня оценивающе. Хотел продолжить, но тут же умолк, вновь собираясь с мыслями. – Это охотничьи угодья моей стаи, здесь небезопасно, особенно в полнолуние, когда истинная мать Небехтет, темная Исида, взывает к нашим душам, моля явиться ей в истинном обличии. Поэтому тебе не стоит снимать сехем, его должны носить все просвященные, чтобы не пострадать в такое время. Ну, а кто я, ты уже видела, но тебе не стоит бояться, ведь и ты была рождена в свете темной Исиды. Истинная мать благословила меня тобой и этой ночью об этом узнают все, тогда ты сможешь снять сехем и сколько угодно свободно ходить между волками.
Мне хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым, но вокруг, как назло, даже гальки приличной не валялось. Я бы непременно вызвала Егору скорую, если бы не все то, что мне пришлось увидеть и пережить считанные мгновения назад. А значит, чтобы не сойти с ума, оставалось только одно – попытаться свыкнуться с тем, что подобные ему создания существуют, что мифы про богов Древнего Египта не такие уж и мифы, а Зловский Егор Сергеевич, не только успешный бизнесмен, но и оборотень. Настоящий, без шуток, самый что ни наесть зубастый, волкоподобный зверь.
– Так, вот мы и подошли к самому важному вопросу – зачем я здесь?
Глава 14
Должно быть, это был первый раз за все время, когда я видела этого мужчину растерянным. Он смотрел на меня так, будто это не он, а я только что сбросила перед ним звериный облик, а прежде едва не довела до инфаркта.
– Я не понимаю. – Тихо сказал он, будто сам себе. И уже громче: – Как такое может быть? Неужели ты действительно не ощущаешь непреодолимого притяжения между нами? Но ведь ничего бы не случилось, окажись ты ложной суженой…
– Зловский, – рявкнула я, чувствуя, как гнев внутри меня обретает форму еще более зубастую и злую, чем альтер-эго Егора, – хватит заговаривать мне зубы! Посмотри на меня внимательно, по-твоему я сейчас в том состоянии, чтобы играть с тобой в загадки?
Растерянность уступила место какому-то решению, принятому им в собственных мыслях, которое отразилось на его лице и в позе, вернув былую уверенность в себе. Вот только костюма ему сейчас не хватало, или хоть рубашки со штанами, а то как-то совсем не солидно стоять голым посреди леса. Даже несмотря на то, что меня потряхивало от пережитого, я раз за разом ловила себя на мысли, что разглядываю его статную фигуру, снова и снова смущенно отвожу взгляд от обнаженного торса и того, что ниже. Ну что я за человек, раз даже в такую минуту сосредоточиться не в силах?
– Никаких загадок. С этой ночи между нами не может быть тайн, ведь мы обвенчаны Луной – в этом не может быть сомнений, даже не смотря на то… как ты себя ведешь. – Сказал он, недовольно сложив на пруди руки.
Меня оторопь взяла от такого обвинения:
– Это я? Я себя как-то не так веду?!
– Отношения для таких как я, это больше чем то, что этим словом называют люди. Представь, для каждого есть лишь одна истинная пара в целом свете и нам не дано знать, встретим ли мы ее когда-либо. Но если встреча происходит, то это приравнивается к чуду! Даже в наше время найти свою Луну – это все равно что… все равно что упасть с небоскреба, встать и пойти дальше. Бывают и ложные встречи, когда зверь чувствует верную кровь, но во время Лунного Венчания отказывается подчиняться.
– Так вот это что было? «Венчание», замечательно! А я-то смотрю, какое платье у меня красивое – прорычала я, оттянув от груди испачканную землей сорочку, – а ты, суженный ряженый, почему в шубе пришел, а не в смокинге?
Я чувствовала его раздражение, но вместе с тем, была в его голосе и том, как он смотрел на меня, какая-то назидательная мягкость, как у матери в сотый раз объясняющей несмышленому ребенку элементарные вещи.
– Ты просила ответов, но не принимаешь их – знал, что так и будет, потому решил действовать. Это не так уж просто объяснить. Точнее, слишком много придется объяснять, но я постараюсь… Алена, зверь, которого ты видела – это важная часть меня, но не я в полном смысле. Мой темный близнец, если хочешь, вторая душа, которая родилась вместе с моей и делит с ней одно тело. Я говорил тебе это много раз и повторю снова – я никогда не причиню тебе вреда. Именно поэтому я просил тебя надеть сехмет, чтобы сдержать свое слово, даже если ты окажешься ложной невестой. Чтобы понять, истинная ли ты для меня, я должен был познакомить тебя с другой своей стороной. Просто… у людей свои обряды, а у нас свои.
Егор выдержал паузу и, убедившись, что я не хочу вставить еще пару колкостей в ответ на его «авторитетные» утверждения, продолжил.
– Лунное Венчание еще называют «охотой на суженую». По преданию именно так Небехтет, мать Анубиса, нашего прародителя, указала ему на его истинную половину – прекрасную Инпут. После смерти Осириса, своего отца, Анубис был безутешен и обрел дикий облик, в котором наводил ужас на людей, истребляя целые города. Услышав зов Луны, Темной Исиды, Инпут отправилась ночью к реке, где Анубис увидел ее, после чего забыл о своем голоде и печали. Он следил за ней не понимая своих чувств, пока не решился выйти ей на встречу. И Инпут не испугалась его дикого обличия, не побежала прочь – шагнула ему на встречу и обняла, почувствовав все его горе и пожелав разделить его с ним. Всего одно прикосновение истинной возлюбленной вернуло Анубису его разум и прежний человеческий облик, вот в чем смысл Лунного Венчания. Зверь никогда не тронет истинную, а признав ее подчинится. А теперь попробуй, просто попробуй посмотреть на себя моими глазами – я в смятении, я не знаю как к тебе подступиться, и никто не может объяснить мне что происходит. Ты вела и по-прежнему ведешь себя не так, как другие истинные. Даже если бы Илана не была из семьи посвященных, не знала бы ничего о Лунном Венчании, то не отстранялась бы от Тавра всякий раз, когда он касался ее, как ты делаешь это со мной. Подумай сама и ответь себе честно, – если бы я просто тебе все рассказал, не имея возможности показать, ты осталась бы со мной или сбежала в тот же день?
Я стояла и смотрела на него во все глаза, чувствуя, как тяжело ухает сердце в груди. Мне казалось, что я собираю пазл, каждый кусочек которого – это часть его рассказа и вот, картинка еще не собрана, но я уже знаю что на ней. Мне не хочется верить, но все пустое, ведь не я сама, а моя душа верит каждому его слову…
– Вот именно. А после, как только Луна бы взошла над горизонтом, отнюдь не я, а он отправился бы на твои поиски. Ты хоть понимаешь, насколько это опасно? – Устало переспросил он, обескураженный моим спокойным молчанием, так резко сменившим едкую словоохотливость. – Мы не покидаем границ собственных владений во время полнолуния, именно потому здесь столько преград и охраны. Не для того, чтобы не впустить, а для того, чтобы не выпустить! Зверь может быть жесток, а если молод, то и вовсе не осознавать последствий своих действий. Даже я не смог бы себя контролировать, окажись на моем пути кто-то посторонний. Я бы нашел тебя где бы ты не спряталась, но последствия были бы слишком жуткими для нас обоих. Зверь всегда на охоте, всегда голоден, но единственное, чего он хочет больше, чем утолить этот голод – найти недостающую часть своей души. Свою истинную пару. И ты моя пара, Алена. Теперь я знаю это наверняка!
Замолчав на мгновение, он в который раз протянул ко мне руку. Его ладонь купалась в чистом лунном свете, и я совру, если скажу, что коснуться ее не было сейчас моим самым заветным желанием. Егор смотрел на меня без улыбки, он напряженно ждал, отвергну ли я его снова, а мне хотелось закричать, что это несправедливо так брать и лишать меня выбора, не давать мне слова… но был ли в таком случае выбор у него самого?
В том сне, самом первом сне, я как сейчас была загнана к обрыву и сорвалась с него, как только зверь бросился на меня, широко разинув пасть – точно так же, летящий вниз, в неизвестность, я почувствовала себя, шагнув ему на встречу, вложив дрожащую руку в его крепкую горячую ладонь.
Егор тяжело выдохнул, будто и не дышал вовсе, пока я принимала решение, и тепло улыбнулся, заглянув мне прямо в глаза.
– Я люблю тебя. И, если понадобится, буду любить за двоих. – Хрипло прошептал он и аккуратно притянул меня к себе, заключив в объятия.
В этих руках, я почувствовала, как заледеневшему телу начала возвращаться чувствительность, как ослабевшие ноги вновь стали крепко держать меня – я словно заряжалась от него энергией.
Убрав сбившуюся прядь с моего лица, Егор склонился, нежно коснувшись моих губ. Мне показалось, что лунный свет освещавший наши фигуры на фоне звездного неба, стал ярче – и, в тот же миг, целая волна искр, рожденных соприкосновением тел, устремилась ввысь! Ударила мне в голову так, что зашумело в ушах. Я сама притянулась к Егору ближе и раскрылась ему навстречу, скользнув языком, меж нерешительных губ. Ощутила, как тут же сбилось его дыхание, подхваченное той же волной возбуждения, что мгновение назад унесла и меня.
«Что же я делаю?!» – звенел где-то в моей голове тонкой голосок разума, но сознание отказывалось воспринимать что-то кроме тяжелых вдохов и пламени, которое разгоралось во мне в ответ на его жаркие поцелуи, на горячие прикосновения.
Глава 15
И снова это чувство – будто мир вокруг меня соскальзывает с полотна реальности, переворачивается, изменяя мои мысли и восприятие. Делая их ярче, сильнее, настойчивее!
Теперь меня не бил озноб, мне было жарко, и я чувствовала, как излучаю это тепло. Оно словно исходило из моего сердца, рождалось из всеобъемлющего рвущегося наружу чувства – радости, предвкушения счастья.
Никогда в жизни меня не переполняло такое желание близости; я хотела этого мужчину, сжимавшего меня в объятиях, хотела здесь и сейчас. До безумия, до дрожи!
Нет, не он, а я потянула вверх свою запачканную сорочку. Не он, а я позволила его рукам больше, чем невинные прикосновения. Горячие пальцы скользнули вниз по талии, обжигая кожу, и устремились к бедрам, чтобы обхватить и сжать ягодицы. Заставить меня закинуть ноги и сцепить их на его пояснице.
Вдруг Егор отстранился, прервав поцелуй, а я едва не застонала от обиды – нельзя же так жестоко разлучать меня с этим калейдоскопом чувств! Ведь я едва научилась контролировать их, не теряя себя в его эмоциях. Я же не могла ошибаться, это его ощущения и чувства переполняли меня до края? Теперь я готова была поверить в то, что такое возможно.
– Ты хочешь здесь? Я думал…
– Заткнись… – да как он смеет говорить что-то в этот момент?!
Новый жадный поцелуй заставил меня забыть о гневе и вновь отдаться ощущениям. Алена мгновение назад, и Алена сейчас – два разных человека. Она – сомневающаяся во всем трусиха, а я – богиня, и мне нельзя перечить в моих желаниях!
Мы повалились во влажную траву, и я одержала верх в этой борьбе за право вести – прижала Егора спиной к земле, проворно перехватила жадные руки и устроилась на его животе, с удовольствием ощущая всю прелесть и неудобство такого положения.
Его возбужденный член пульсировал между моих ног, а я нарочно прижималась к нему вульвой сильнее, ловя взгляд Егора, кусая свои губы от желания зайти дальше, глубже… но только после того, когда этот зверь достаточно намучается.
Он со стоном попытался подняться, жестко смял мои бедра в руках, желая покончить со своей сладкой пыткой и войти в меня жадно, сильно – так, как я видела в его громких мыслях. Но я уже не была собой прежней, и дала решительный отпор, с силой опрокинув его обратно. А после еще медленнее скользнув промежностью по его напряженному члену.
Да, мне было так же тяжело сдерживаться, как и ему, но от того приближение момента казалось лишь более сладким. Я хотела, чтобы он оставил мне право выбрать, когда это случиться! Пусть бы даже и в следующую секунду, но мне было важно, чтобы Егор подчинился мне по крайней мере в этом.
И с тихим исступленным рычанием он отступил – его пальцы на моих бедрах разжались и свободно скользнули выше, к талии, чтобы ярче ощущать ритм моих движений. Я была такой влажной внизу, что даже эти ласки без проникновения творили с моим телом что-то сумасшедшее!
Закрыв глаза, от рвущихся наружу чувств, Егор издал низкий рык и вновь сомкнул пальцы на моей талии, а я в наказание провела ногтями по его груди, не щадя, заставив зашипеть и умерить пыл. Вот так – пусть зверь Зловского знает свое место!
Ох… Да откуда же во мне это…
Егор улыбнулся, словно услышав мои мысли, и в его глазах в тот момент я увидела отражение полной луны. Как я раньше могла видеть холод в этой улыбке? Обожание и страсть – вот истинные чувства, которые он прятал за теми взглядами, что бросал на меня с самой первой нашей встречи…
Всего лишь изменив уголь движения, я позволила его члену скользнуть в меня и замерла, желая прочувствовать этот момент до конца. Медленно опустилась сверху, наблюдая за его реакцией. За тем, как Егор прикрыл на миг глаза, чтобы вновь распахнуть их, с полным вожделения взглядом. Одно протяжное движение, еще одно… я едва ли сознание не теряла от остроты и напряжения чувств, когда он наполнял меня полностью. Опять вниз и снова вверх, до легкой дрожи, до жадного вздоха.
Его руки опустились на мои бедра, но не чтобы указывать мне что делать, а чтобы помочь держать взятый темп. Я поднималась и опускалась над этим мужчиной, смотря на то, как он выдыхает стоны, прикрывая глаза. На то, как напрягаются вены на его шее и руках, как он до красноты кусает губы, чтобы на дать себе снова потерять контроль.
Меня возбуждало то, как он выглядел при этом, я чувствовала, как мурашки разбегались под кожей пузырьками шампанского, от его стонов и специально убыстряла темп, чтобы слышать их больше, громче. Мне казалось, что я горю изнутри от силы желания, от напряжения и ожидания самого сладкого момента – а потом едва не отключилась, когда он настал, обжигающим цунами накрыв мое сознание.
Тяжело дыша, я замерла в руках Егора и позволила ему подняться, сесть и приподнять меня на своих руках, чтобы задать новый темп. Теперь уже не он, а я стонала от этих движений. Частых, сильных, умелых. Всего мгновение и новая волна накрыла меня, но это были уже эмоции другого рода. Я почувствовала, что разрываюсь на кусочки, словно каждая частицами меня только и ждала такого освобождения.
Нежные губы накрыли мои поцелуем и только это позволило остаться в сознании, а не уплыть вслед за отступающей эйфорией. Я чувствовала его в себе и вокруг себя – Егор был воздухом, которым я дышу, миром, который открывался перед моими глазами… Я словно была всю жизнь слепа и только сейчас прозрела – и это настолько поразило меня, что смех, радостный и чистый, сам вырвался из груди.
И Зловский засмеялся. Обняв меня крепко и опустив лицо к моей шее, чтобы вдохнуть аромат, сказал:
– Ты тоже мой воздух. И больше не смей в этом сомневаться.
