Олеся Рияко
Игры с волками
Глава 10
Звуки, доносившиеся со стороны кухни, заставили меня замереть на лестнице и прислушаться, точно пугливого лесного зверька.
Приглушенный стенами голос Егора и нестройный женский смех…
Но, в отличии от той же белки или лисицы, у меня, к несчастью, не было исключительного слуха или зоркости – отсюда, разговор незнакомок с хозяином дома, казался лишь невнятным бормотанием.
Пришлось взять себя в руки и спуститься. В конце-то концов, незваные гости – это даже хорошо, при посторонних Зловский мне точно ничего не сделает!
Троица расположилась вокруг кухонного островка. Егор, выкладывал мое ризотто на белую широкую тарелку, закинув на плечо вафельное полотенце, а незнакомки внимательно следили за его движениями, хихикая над какой-то сказанной ранее шуткой.
– А вот и ты, сестренка! – Радостно воскликнула стройная шатенка в легком изумрудном платье.
Я даже с мыслями собраться не успела, а она уже заключила меня в объятья, обдав нежным флером цветочных духов.
– Илана?
Теперь, когда девушка была так близко, я ее узнала – без яркого вечернего макияжа она казалась намного свежее и красивее. Если прежде, на «балу дебютантов», я посчитала Илану своей ровесницей, то теперь едва ли дала бы ей лет двадцать.
– Ну, как же? – Тепло улыбнулась моя «самозваная сестра» и с придыханием добавила – Я же обещала, что во всем тебе помогу! Вот, познакомься – это Мара, моя племянница.
Племянница неожиданно оказалась старше и скорее годилась бы ей самой в тети, хотя несомненно была привлекательна – смуглая кожа, яркие зеленые глаза в обрамлении темных ресниц… просто мечта чужестранного художника! Какого-нибудь испанца или итальянца.
– Привет. – Наконец выдавила я из себя и протянула руку, а эта странная порывисто схватилась за нее и попыталась поцеловать – да так быстро и крепко схватилась, что я едва успела высвободиться из ее цепких пальцев!
Зловский что-то коротко сказала Маре на незнакомом мне языке, от чего девушка тут же покрылась багровыми пятнами и, виновато опустив взгляд, отступила в сторону.
Илана поспешила заключить испуганную племянницу в объятия. Погладив девушку по темным волосам, примирительно сказала мне:
– Извини, пожалуйста. Мара редко покидала нашу общину и не общалась ни с кем кроме родичей. Она не хотела тебя обидеть или напугать – это только жест почтения.
Они все смотрели на меня ожидая какой-то реакции. Зловский – оценивающе, Мара и Илана с просто органически неприятным мне подобострастием.
От всей комичности и одновременно абсурдности произошедшего, вместо дипломатичного «ничего страшного, я понимаю», с моих губ слетел нервный, совершенно не вежливый смешок.
– Да все… нормально. Просто неожиданно. – Поспешила я исправиться и тут же попыталась сменить тему. Что же лучше сменит тему, чем еда? – О, а мы тут обедали… может присоединитесь?
– Ох, спасибо за приглашения! Но мы прямо только-только из-за стола. – Сказала Илана с искренним сожалением. – Может, мы бы выпили по стаканчику сока из во-он той бутылочки. – Хохотнула она, указав пальчиком на едва ли на треть опустевшую бутылку белого сухого вина.
Егор фыркнул, но потянулся к держателю бокалов над своей головой.
– Тавр разрешает тебе пить? – Не слишком вежливо осведомился он.
Илана игриво хихикнула, увлекая за собой Мару обратно к кухонному островку.
– Только по праздникам. А сегодня как раз именно такой день!
Ладно, пожалуй, происходящее вокруг было уже слишком странным, даже… для всего, что казалось слишком странным раньше!
Девушки усадили меня между собой, и это было буквально худшее место из всех, ведь я чувствовала себя, словно голой на цирковой арене.
Илана без умолку болтала о том, каким чудесным в этом году получился бал Золотой Луны, чем бы он в итоге не был. Я, понятное дело, и так была на иголках, но в довесок к тому, навязчивая «сестренка» словно невзначай, взялась перебирать мои волосы, в то время, как ее неадекватно «вежливая» племянница неподвижно сидела рядом, почти не дыша. Будто я не чувствовала на себе ее прожигающий взгляд, когда эта припадочная думала, что я на нее не смотрю.
Зловский же делал вид, что ничего необычного не происходит – вежливо слушал болтовню Иланы, убирая стол после готовки, и расставляя чистую посуду по местам. Время от времени он бросал на меня странные задумчивые взгляды, от которых дрожь пробирала до самых костей. Словно этот негодяй пытался понять, заподозрила ли я что-то или нет… а может и уже понял, что я все знаю про его мерзкие дела и жуткие наклонности!
А я ела. Просто сидела посреди этого бедлама и вкушала невероятно вкусный ризотто с белыми грибами, чувствуя, что хочу домой под одеяло. Закрыться, спрятаться ото всех и забыть эту безумно странную компанию, от которой просто невозможно было добиться хоть одного внятного ответа на то, что же за безумие вокруг творится?!
Ведь это точно была какая-то авторитарная секта… ей богу, секта! И я попала на крючок прямо к ее лидеру, в самый, чтоб его, эпицентр безумства и…
Мир качнулся перед глазами – на мгновение тело словно перестало слушаться, как бывает, когда «оступаешься» во сне.
– Алена? – Перед глазами тут же появилось взволнованное лицо главного сероглазого сектанта. – С тобой все в порядке?
– Ой, что-то мне…. – Паника ударила в барабанные перепонки громкими ударами сердца и меня бросило в холодный пот.
Жмурясь от давления на глаза, я поднесла к ним руку, чувствуя, как взгляд мало-помалу заволакивает темнота. Желудок моментально скрутило холодом, заставив почувствовать острый приступ тошноты и, безотчетно наклонившись вперед, я едва не сверзилась с высокого стула.
Горячие руки подхватили меня, не дав упасть, и бережно откинули безвольную голову назад, аккуратно убрав пряди рассыпавшиеся по лицу. Чувствуя, как силы покидают мои мышцы, словно утекая в темную неизвестность, я открыла тяжелые веки, поймав на себе жесткий пронзительный взгляд.
– Что… вы мне дали? – Произнесла я одними губами.
На горизонте сознания вспыхнул и тут же погас образ Иланы прикусившей губу от волнения.
– Ничего такого, что не пойдет тебе на пользу, дорогая.
– Для начала, – свирепея прогремел надо мной низкий голос Зловского, – ты должна была….
Но держаться за нить сознания, шелковую, тонкую, у меня больше совершенно не было сил, и я почувствовала, как растворяюсь и утекаю во тьму, окружившую меня. И только горячие руки на талии и затылке еще какое-то время держали меня на границе между сном и явью, пока та не поглотила все мысли и чувства окончательно.
Глава 11
Мне казалось, что я плыву по бесконечной темной реке с целой тысячей течений. Было тепло, потом холодно, и еще холоднее… мысли метались, время от времени выныривая из беспамятства, как из черной воды, и я будто бы открывала глаза, видя лица не в фокусе, чувствуя на себе руки.
Я слышала, как нежный голос тихо пел мне колыбельную. В один миг показалось, что это была моя мама – и то словно вернуло меня в детство…
Вот я, еще совсем кроха, плещусь в теплой воде, а она улыбается и поет, гладя меня по голове. Все это успокаивает ровно до тех пор, пока я не понимаю, что не знаю слов той мелодичной песни и что лицо передо мной – вовсе не мамино. Ведь у моей родной и единственной была молочно-белая кожа и теплые карие глаза, а мне, сквозь пелену дремы, улыбается смуглая зеленоглазая девушка.
– Мара… – шепчу я, чувствуя, насколько неповоротлив язык и как сильно пересохло во рту.
Я хочу попросить перестать меня трогать, перестать снимать с меня одежду… не делать со мной ничего из того, что она задумала! Но Мара лишь улыбается и ее улыбка последнее, что я вижу, прежде чем снова провалиться в темное беспамятство.
И вновь холод возвращает моим мыслям свободу – вокруг уже не так светло, как прежде и теплое течение темных вод из моего тревожного полусна не перемежуется с холодным. Что было правдой, а что ложью? Не знаю, но отчетливо ощущаю, как колкие мурашки моментально покрывают голые руки и ноги. Хочу обнять себя, сжаться, но все еще не могу пошевелиться.
Терпкий запах сырой листвы ударяет в нос – теперь еще одно чувство вернулось ко мне. Я жмурюсь, ощущая, как телу возвращается чувствительность, как я вновь обретаю над ним контроль.
Пространство перед глазами все еще плывет… Я слышу свой собственный сдавленный стон, вместе с ним мир вокруг наполняют и другие звуки – шумные вдохи ветра в разлапистых кронах, стрекот сверчков…
Наконец я смогла нормально открыть глаза и увидеть бесконечно глубокое темное небо над своей головой, и кроны высоких деревьев, обступивших меня со всех сторон. Понимая, что лежу на влажной лесной подстилке из прошлогодних листьев, в одном лишь тонком хлопковом платье, я замираю уже не от холода, а от ужаса…
Что это было? Что они сделали со мной… и, самое главное, почему после всего я еще жива?!
Когда сознание окончательно избавилось от остатков подсыпанного мне в еду беспамятства, волна адреналина охватила тело, заставив меня быстрее прийти в себя. Еще немного времени – и вот я уже стою, прислонившись к дереву и тяжело дышу, ощущая и будто бы слыша, как громко ухает в груди сердце.
Вокруг ни души, ни намека на жизнь и привычный мне мир. Вдали от этой маленькой поляны, под сенью пушистых крон, сумрак превращался в непроницаемую тьму – я стояла на границе с ним, в светлых сумерках, созданных огромной полной луной, глядящей на меня сверху вниз своим печальным ликом. Я боялась шелохнуться, боялась услышать, что на самом деле здесь не одна…
Страх темноты и одиночества просыпается во мне и радостно тянет к сердцу холодные липкие лапки. Мы не встречались с ним давно, должно быть с летнего лагеря для младших школьников, где я не пила и не ела на ночь, лишь бы не пришлось идти в туалет по темным неосвещенным коридорам.
Может это какая-то шутка? Или я попала в реалити-шоу и теперь, как какой-нибудь последний герой должна выжить в лесу или самостоятельно добраться к цивилизации? Но куда идти, если кругом тьма, лес и ночной холод, а я боса, обескуражена и почти что голая в этом легком белом сарафане… Хотя, какой же это сарафан? Старомодная ночная сорочка! Домотканая, с какой-то дурацкой вышивкой по лифу и подолу – толком не разглядеть, вокруг слишком темно.
А может все не так плохо? В конце концов я же в центральной части страны, да тут города и деревни друг к другу ближе, чем шпроты в банке!
«Если уж не населенный пункт, то дорога где-то точно должна быть!» – рассудила я, и на свой страх и риск попробовала сделать шаг без опоры на дерево. Ноги еще слушались плохо, но держали меня крепко. Хоть одна хорошая новость!
Ежась от пробирающего ветерка, я просто пошла вперед. А что делать? Попробуй, вспомни через десять лет, что там вещал ОБЖшник про ориентирование на местности, пока ты старательно рисовала усы дяденьке-политику из дневника, подаренного всем ученикам твоей сельской школы.
Когда тело оставил сковывающий дурман, я даже пожалела о конечности его действия. Идти босяком по сырой земле, наступая на колючие ветки и всякие корешки – мало приятного, а так хоть какая-то анестезия была. К тому же, холод раньше ощущался далеко не так явно! Черт возьми, лето же на дворе, как может быть так холодно…
Я старалась не думать о том, что оказаться ночью, посреди леса в одной сорочке – не просто странно и страшно, а должно ужасать до коликов, если учесть предысторию. Мне просто нужно было что-то делать, верить в то, что если не за во-он тем деревом, то за следующим я обязательно увижу огни города, трассы или по крайней мере какого-нибудь туристического лагеря, разбитого на полянке, вокруг уютного, потрескивающего дровами костра.
Как, впрочем, и ожидалось, за тем деревом, которое я себе наметила, костра не обнаружилось… зато я услышала неестественно громкий треск и, обернувшись, встретилась с ярко-желтыми огнями глаз, что следили за мной из темноты.
Я остолбенела. Меня бросило в холодный пот и сразу же за этим в жар! Чувствуя, как болезненной судорогой ужаса свело все тело, я приоткрыла рот и попятилась, боясь даже воздуха в легкие набрать для застрявшего в горле крика.
Глаза во тьме, звериные глаза… я смотрела в них, лихорадочно соображая, как избежать близкой встречи, но ни дерева, на которое я смогла бы взобраться, ни другой защиты вокруг не было. «Беги!» – вопило внутреннее «Я», но страх парализовал мои мышцы и сделал деревянными суставы. Всего-то сделав шаг назад, я зацепилась ногой за упавшую ветвь и рухнула наземь, как подкошенная.
Глаза немедленно двинулись в мою сторону и, от увиденного в лунном свете, я едва не лишилась рассудка!
Существо более всего походило на волка, но и с ним мало имело весьма мало общего – большая голова с узкой собачьей мордой, длинные стоячие уши, мощное тело, покрытое короткой иссиня-черной шерстью, переливавшейся в бледном свете из-за перекатывавшихся под ней мышц. Не совсем звериное, скорее отчасти даже человечье – так четко были очерчены плечи, торс, бедра, оканчивавшиеся мощными собачьими лапами. Огромные черные когти, взметали сухие листья при движении. Но длинными передними лапами существо опиралось на землю ровно до тех пор, пока не покинуло свое лесное укрытие.
Выйдя под лунный свет, струившийся потоком меж неплотного сплетения крон, монстр поднялся, возвысившись надо мной должно быть, на все два метра. Существо с шумом втянуло носом воздух и, дернув башкой, издало протяжный жалобный вой… такой, от которого кровь в жилах будто превратилась в ключевую воду.
Не чувствуя собственного тела от страха, я просто попятилась назад, не смея отвести взгляд от чудовища, застывшего в каком-то десятке метров.
Мне хотелось думать, что это сон. Просто еще один страшный сон! Но лесной сор, впивавшийся в пятки до боли, царапавший кожу на ладонях до крови, говорили об обратном. Что же это, выходит сны предупреждали меня о скором финале моей жизни? О том, что умру я именно так – от лап и клыков неведомого дикого зверя, которого и в природе-то существовать не должно! Ведь это все сказки и вымысел… ведь этого всего просто не может быть!
Мысли лихорадочно кружились в голове, перебивая одна другую; получается, что меня отдали ему на съедение эти идолопоклонники? И кто же я, жертвенный агнец во славу Анубиса? Дар их жуткому шакалоподобному божку? А Егор, Илана, Мара – все они и правда были частью секты… выходит, вот куда пропадали девушки?!
Но все это как-то могло уложиться в моей голове. Все, кроме твари, сделавшей шаг мне навстречу и огласивший мир вокруг своим низким утробным рычанием.
Глава 12
В начале я не услышала – я почувствовала, как что-то огромное надвигается на меня сзади. Казалось, будто необъятная грозовая туча нависла надо мной, скрывая всякий свет. Услышав мерный шорох сухих листьев за спиной, рассыпавшихся в пыль под огромными звериными лапами, я закрыла глаза, прощаясь с белым лунным светом и целым миром вокруг. Я приготовилась к смерти, сжалась, ушла в себя – единственное, лишь смутно надеясь, что если и будет больно, то не долго.
Потерять сознание от страха было бы сейчас благом, но оно все никак не желало подарить мне благословенный покой – даже когда зверь остановился прямо за мной, и я почувствовала, как его дыхание шевелит волосы на моем затылке, даже когда услышала его низкое угрожающее рычание, волнами прошившее мое и без того дрожащее тело.
Я открыла глаза, ощутив, как чудовище сделало рывок прямо рядом со мной – отшатнулась в сторону и закричала от страха, увидев, как один зверь вцепился в другого.
Острые когти полоснули наотмашь, оставив кровавый след на плече иссиня-черного существа – с оглушительным рыком оно тут же ринулось в атаку, в прыжке сбивая и увлекая за собой другого, серого зверя, такого же огромного и жуткого. Они бросались друг на друга, разрывая ночной воздух оглушительным рычанием и ударами, я в жизни не слышала более жутких звуков!
Инстинкт выживания поднял меня с места, вперед мыслей задав нужное направление: бежать… куда угодно бежать, пока одна тварь рвет другую, не желая делиться добычей…
Пошатываясь и спотыкаясь о собственные одеревеневшие ноги, я кое-как поднялась и побежала прочь, не разбирая дороги. Вопли созданий становились все тише, но я не останавливаясь неслась сквозь лес, каким-то седьмым чувством минуя сплетения ветвей и другие препятствия в непроглядной темноте.
Меня сильно трясло и совсем не от холода, босые ноги были изранены, но из-за адреналина, наполнявшего кровь, я теперь почти не ощущала боли. Горячие слезы на моих щеках пекли раскрасневшееся от бега лицо, я задыхалась от рези в легких, но не могла остановиться… только не так, не посреди леса.
Сколько я так бежала? Время потеряло свою ценность – мне куда важнее было удалиться от звуков, рожденных в битве между страшными существами и их я не слышала их уже давно, но просто не могла позволить себе сбавить ход. Даже выбившись из сил окончательно, я не остановилась, лишь перешла на спешный шаг, не позволяя себе ни минуты на передышку.
Мне показалось, что мое упорство вознаграждено, когда густой лес вокруг начал редеть, но выбранное направление всего лишь привело меня к изгибу реки, высокому берегу с осыпающимся глинистым краем.
Тупик. Дальше либо вплавь, нырнув прямо отсюда, с обрыва, либо вдоль берега – и никто не сможет гарантировать что безопаснее.
Полупрозрачные облака, больше похожие на сизую дымку, едва скрывали лунный свет – ночное светило с печалью взирало на меня сверху вниз. Отсюда, с высокого берега открывался прекрасный вид на широкую реку, деревья на другой стороне и нее саму, хозяйку белоликую ночи.
Сегодня полнолуние… так неужели существа там, в лесу – реальны? Или все это снова мне снится, просто мои кошмары зашли дальше, добавив к жутким видениям еще и настоящий эффект присутствия?
Я обернулась, но не потому что что-то услышала – я почувствовала на себе взгляд. Он был там, стоял у края леса, в тени невысокой ели. В отличии от черного монстра, серый был хорошо различим в тени. Я видела очертания звериного тела, а не только хищные огоньки желтых глаз.
Поймав на себе мой взгляд, существо осклабилось, продемонстрировав частокол длинных блестящих клыков и выступило из тени под лунный свет.
Не отводя взгляда, я сделала шаг назад, к краю осыпавшегося высокого берега и замерла, не только телом, но и душой. Отчего он медлит?
Все, как в моем сне… не хватает лишь стаи за его спиной, которая наполнила бы своим рычанием воздух вокруг, ожидая, когда этот неправильный серый волк кинется на свою загнанную жертву, и разорвет ей горло зубами. Чтобы вся стая могла сладко попировать на ее костях, если, конечно, что-то ей достанется.
Опираясь передними лапами оземь, чудовище сделало еще несколько нарочито медленных шагов в мою сторону, а я снова отступила назад, но тут же шагнула вперед, потому что земля подо мной просела и частью осыпалась в темную воду внизу.
Зверь замер, наблюдая за мной, опустился ниже и склонил свою бошку набок, потянув носом воздух. Низкий рокот вырвался из его груди… странный, клокочущий звук от которого у меня до боли сжалось сердце!
– Чего тебе надо? – выкрикнула я, слыша эхо своего голоса, тут же разлетевшееся вокруг. – Хочешь сожрать меня? Ну, давай! – Я развернулась боком к обрыву, готовясь в случае необходимости кинуться в темные бурлящие воды. – А плавать-то ты умеешь?!
Я бы могла ожидать всего что угодно, но только не того, что существо пригнется ниже к земле и жалобно заскулит. Зверь снова склонил голову набок и повел стоячими ушами, будто пытался что-то мне сказать.
– Думаешь не прыгну? Хочешь проверить?
Вместо ответа зверь медленно двинулся ко мне опираясь на все четыре огромных лапы. Он, будто заискивая передо мной, пригибал голову к земле, тихо скуля и останавливаясь через каждый шаг. Я смотрела на него завороженно, не в силах принять решение. Еще несколько шагов и волкоподобное существо было совсем близко, еще шаг – и оказалось на расстоянии всего одной руки от меня.
Яркие желтые глаза на узкой волчьей морде казались слишком умными для бессловесной твари из древних мифов. Я скорее поверила бы, что передо мной он, бог Анубис из книжек о Древнем Египте, но в теле существа, в отличии от изображений бога, было куда больше от зверя, чем от человека. К тому же он был не один, о чем в тех детских книжках точно не упоминалось.
Легкий ветерок поднялся от реки и пошевелил мои волосы, перебрал серую шерсть на морде и лапах существа. Я замерла, боясь сделать даже вдох, не могла отвести взгляда от ярких желтых глаз и, будто под гипнозом, протянула к зверю дрожащую от волнения руку.
Отчего-то я больше не боялась… в одно мгновение моим разумом и чувствами завладело лишь одно жгучее желание – прикоснуться к блестящей серой шерсти между этих острых ушей, провести по ней, вплетаясь пальцами, ощутить жар животного тела и его глубокое мерное дыхание.
Ожившее чудовище из легенд осторожно шагнуло вперед, позволив этому случиться. Покорно подставило большую голову под мою ладонь, позволило пальцами коснуться жесткой шерсти между ушами, провести по ней, задев прямое ухо.
По моему телу прокатилась волна мурашек и мне показалось, что она передалась зверю, через это прикосновение. Существо отступило на шаг и пошатнулось, будто в один миг потеряв равновесие.
