Олег Петрович Андреев
Скелеты волшебного мира
Глава V
БЕН ЛАДЕН ПРОТИВ ГУДВИНА
Т-р-р-р! – оглушительно зазвенело над головой, будто крылатая ракета пролетела. Я от этого чисто рефлекторно присел, а ребята дружно расхохотались. Из-за нервного напряжения, наверно.
– Ты что, Поканин? Это же звонок с урока!
Тьфу, чёрт…
– Где Колька-то? – деловито спросил Витька. – Или он в подвал уже побежал? Ну, тогда ладно… Пока, Поканин, ха-ха! – с этими словами мой ни о чём не подозревавший приятель лихо развернулся и ускакал.
Потом набежали Ирочкины одноклассницы и утащили её с собой, я даже не заметил в какую сторону.
«Колька… Колька… – крутилось в моей голове. – Где ты сейчас, Колька?»
Я нисколько не сомневался, что именно от действия волшебной палки мой друг куда-то и пропал. Наверняка я что-то не то пожелал… о чём я тогда думал? О чертях?.. О, господи… Надо срочно возвращать его обратно!
Я уже замахал в воздухе зловещим приобретением, как вдруг…
– Поганин! Вот ты где… – раздался голос Ларисы Ивановны. – Возьми свой дневник и посмотри, что я в нём написала! Надеюсь, это послужит тебе хорошим уроком.
Лариса Ивановна вручила мне дневник, раскрытый на нужной странице, и гордо удалилась. А я уставился на сделанную красной ручкой запись: «Родителям: немедленно явиться в школу! Ваш сын совершил террористический акт! Именно из таких детей и вырастают Бен Ладены!»
Я и вправду испугался: неужто она видела, как я Кольку на месте испепелил?! Но, немного раскинув мозгами, всё же сообразил: это она не о том. Не могла химичка того видеть, она о своём пишет… От сердца чуть отлегло, и даже смешно стало – нет, ну какие учителя бывают! Тоже мне, Бен Ладен из седьмого «А», ха-ха-ха! Кабы ещё борода у меня была – туда-сюда.
Снова зазвенел звонок на урок, а я продолжал топтаться в коридоре. Я разглядывал удивительную палку и думал. Было о чём подумать.
Во-первых, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, палочка оказалась трёхразовой. В смысле, на три желания, и точка. Иначе зачем посреди волшебных завитушек цифра три нарисованная? Ясно-понятно зачем. И два желания мы уже истратили…
Во-вторых, где искать Кольку? Ведь неизвестно, подействует ли палка, если я просто скажу, чтобы он вернулся? Может, надо конкретно указывать, типа: «Колька, а ну, мотай из преисподней обратно на занятия!» А то истрачу последнее желание: «вернись!» – а он возьмёт да поВЕРНЁТСЯ вокруг оси, где бы ни находился… поди и так вертится уже на сковородке.
В-третьих, о себе как бы не забыть. В кои веки наконец лафа привалила, а я её на глупости размениваю. Нет, надо такое пожелать, чтобы и Колька обратно возник, и всё остальное путём пошло, и вообще… о всеобщем благе надо думать! Сколько добра можно сотворить этой палкой: накормить сирых, одеть голодных, курс рубля укрепить…
Я размечтался, махая при том руками во все стороны, и чуть не съездил кому-то по носу.
– Ты чего тут оглоблями машешь? – голос тёти Даши, технички, вернул меня к реальности. – С урока опять выгнали?
Я мигом спрятал волшебную палку за спину и фальшиво заулыбался.
– Нет, тётя Даша, я это… отпросился я! У меня бабушка в больнице, надо её навестить.
Навещать бабушку я сегодня не собирался, но тут мне стукнуло в голову: а что, если пожелать, чтобы и она выздоровела? Р-раз! – и не болит сердце у бабушки! А то ведь по-правде помереть может. Нет, ну Колька! Как он исчез не вовремя!
Тётя Даша с сомнением глянула на мою помятую фигуру, потом зазвенела ключами.
– Ладно уж, Аникин воин… открою я тебе раздевалку, но смотри!
Что я должен смотреть, наша добрая техничка пояснять не стала, а я решил не докапываться. Поживём, увидим.
За сумкой пришлось возвращаться в класс. Добрая Лариса Ивановна дневничок на блюдечке поднесла, а о портфеле как-то не подумала.
Когда я в зимней куртке и шапке с ушами ввалился в кабинет, там шёл урок пения. Какие-то третьеклашки выводили хором: «Заветных три желания исполнит мудрый Гудвин…»
– Извините, Владлен Степанович, – пробормотал я, но наш учитель пения и не посмотрел.
Я уже протягивал руки к лежащему в углу портфелю, как вдруг простая, но неожиданная мысль всплыла в мозгах: «Гудвин, великий и ужасный… А кто, собственно, хозяин этой палочки? Ведь кто-то её положил в аквариум, к рыбе?»
Непроизвольно я оглянулся через плечо. Никого там не было. Но даже с повёрнутой назад головой мне сильно захотелось оглянуться дальше: а там как? Не стоит кто-нибудь такой… великий и ужасный? Не смотрит в затылок?
Глава VI
ВЕЛИКИЙ НЕСЧАСТНЫЙ
– Даже самые великие люди не застрахованы от ошибок! – сообщил говорящий карп и самодовольно ухмыльнулся.
«С чего бы это он?» – подумал Трисмистр, но без особого интереса. Волшебник был занят важным делом – подогревал на спиртовке особо сложный состав, предназначенный для выведения бородавок. Спиртовка работала на сухом спирте, высушенном также им самим, но работала плохо – спирт никак не загорался.
Рыба меж тем распиналась:
– Но тебя, Трёхсеместр, – (Трисмистр поморщился – это была его школьная кличка), – я к таковым отнести не могу! Ты просто дурак, и не лечишься.
От поднесённой спички беловатый кусок спирта оплывал по краям, растекался лужицей, но не горел. Сварливая рыба с любопытством наблюдала за этим действом, но пока никак не комментировала. Её мысли тоже были заняты иным.
– Почему ты отказался продлить контракт? Пятнадцать тысяч баксов в месяц! И псу под хвост!
– Как это? – не особо вслушиваясь, переспросил волшебник.
– А так! – Из аквариума вдруг прыснула тонкая струйка воды, будто кто и впрямь писает. Струйка перелетела наполненную разными колдовскими штуками комнату и с шипением залила едва затеплившийся огонёк спиртовки.
– А-ха-ха-ха! – оглушительно расхохотался скандальный карп, а потом… совершенно нечаянно свалился с края аквариума, из которого высунулся, чтобы лучше видеть.
– Ай! – Оказавшись на холодном каменном полу, рыба сразу лишилась всего апломба: – Трисмистр, миленький, спасай!
– Миленький, гм… – Великий маг сдержал первый порыв броситься на помощь взбалмошному другу. Сдерживая и грустную улыбку, он сказал: – Слыхал я, в Африке водятся сухопутные рыбы. Они могут переползать до пятнадцати километров от одного водоёма к другому.
– …не застрахован!
– Что?
– …никто! …от ошибок!
– Понятно. Ты признаешь свои ошибки.
– …нет! То есть… да!
Волшебник отошёл от залитой водой спиртовки и приблизился к несчастному созданию. Бедняга карп корчился и извивался на полу, словно большой плоский червяк. Ему никак не удавалось ухватиться зубами за ножку аквариума, чтобы попытаться взобраться наверх. Да впрочем, такой подвиг не удался бы ему в любом случае.
– …хр-р! … хр-р! – рыба уже не могла говорить, а только хрипела.
– Эх-х, – вздохнул Трисмистр, хотел колдовски щёлкнуть пальцами, но потом просто нагнулся, взял карпа за хвост и бросил в воду. Полуживая рыба камнем ушла на дно и притворилась мёртвой.
Волшебник постучал ногтем по стеклу.
– Эй, дохлые рыбы не тонут! Они всплывают брюхом вверх.
Карп тотчас всплыл брюхом вверх. Трисмистр, однако, хитро усмехнулся и почесал мокрое брюхо пальцем.
– Отстань! – Рыба приоткрыла глаз и тотчас сердито захлопнула. – Я умирал, а ты стоял и насмехался!
Примерно такого проявления благодарности чародей и ожидал, а потому ничуть не удивился. И не оскорбился.
– Это потому, – объяснил он, – что для умирающих время субъективно растягивается. У некоторых за долю секунду вся жизнь перед глазами проносится.
– У меня перед глазами ничего не неслось! Одни твои глупые ботинки торчали, на которых, кстати, на левом шнурок развязался.
Трисмистр глянул вниз – точно, развязался. Пожав плечами, он таки щёлкнул пальцами, и шнурок, будто живой, сам собой завязался.
– Нет, ты мне объясни! – вдруг заорала рыба и снова храбро высунулась на край. – Объясни: что мы жрать будем?!
– Это ты насчёт чего? – не понял магистр.
– Насчёт контракта! Со школой волшебников!
Трисмистр опять вздохнул и отошёл от аквариума. С его старинным другом и питомцем всё было в порядке и следовало снова заняться спиртовкой. Не стоило тянуть с приготовлением средства от бородавок – заказчик обещал двадцать долларов, но мог и передумать.
– Видишь ли… – чиркая спичкой, сказал он. – Никакая это не школа волшебников, а так… нечто среднее между психушкой и сумасшедшим домом.
– Но пятнадцать штук баксов!
– Вот именно… деньги. Хитрые дяди и тёти дерут с глупых, но спесивых родителей несчастных детей громадные деньги, а сами только калечат их души.
– Родителей? – не понял карп. – Да они же жулики! Все до одного – эффективные менеджеры!
– Детей! – вдруг взорвался чародей и волшебник. – Детей они калечат! Внушают им, будто те исключительные, необыкновенные, чем-то отличные от других… а ведь это самые обычные ребята. Им бы научиться писать без ошибок, а не волшебной палочкой размахивать. Тем более, я проверял – никто из них ею и управлять-то не может.
Рыба в аквариуме угрюмо молчала. В общих чертах Трисмистр был прав – из той почти сотни ребятишек, что были приняты в прошлом году в это «ПТУ волшебников», ни один не обладал даже малейшей чародейной силой. Обладали их родители – крупными запасами валюты в офшорах – и этого для хозяев школы было достаточно.
Трисмистр уже без помех разжёг упрямую спиртовку и быстро сварил дурно пахнущее снадобье.
– Вот, – удовлетворённо объявил рыбе. – Считай, с голоду не пропадём! Такую гадость я завсегда сварганю, тем более, волшебства здесь на самую малость.
Карп мрачно повернулся спиной.
– Баксы… – донеслось до волшебника.
– Не обижайся, – сказал тогда тот. – Знаешь, я всё понимаю… вот если бы среди этих «учеников» нашёлся хоть один настоящий, талантливый, обладающий волшебной силой…
– Тогда что? – оглянулась на миг рыба.
– Тогда я, невзирая на «менеджеров», вернулся бы в ту школу. Понимаешь, я один остался на этой планете. Триста лет ищу себе ученика и тщетно. Перевелись волшебники.
Грустно сев в кресло возле холодного камина, последний в мире волшебник вздохнул в который раз и добавил:
– Великий я и ужасно… несчастный.
Глава VII
ЗАВЕТНЫХ ТРИ ЖЕЛАНИЯ…
Батареи в доме были холодными.
Спеша по двадцатиградусному морозу домой, я так надеялся на тепло родного очага, а оказалось… Термометр на стене показывал девять градусов.
Какой-то посредник задолжал котельной деньги, что мы регулярно платили, и теперь весь город должен был расплачиваться за то, что у этого дяди вилла в далёких тёплых странах.
Решив не снимать куртку, я вытащил из-за пазухи волшебную палочку и задумался: наверняка она могла сделать так, чтобы в квартире, и не только моей, стало тепло. Большой соблазн был сделать так, и вы меня поймёте, если тоже живёте в России. Но нельзя было – никак нельзя! – растрачивать бесценное последнее желание даже на такое важное чудо.
– Ладно, с этим после разберёмся, – пробормотал я под нос, и облачко пара заклубилось перед глазами.
Я сел за стол. Следовало собраться с мыслями, определить приоритеты. Два главных желания налицо: Колька и бабушка. С Колькой, конечно, тяжёлый случай. Вечно с ним не то получается… Однако, чём больше я думал, тем дальше отступал мой друг, бледнел, выцветал, а бабушка наоборот – выдвигалась на первое место.
«Этот болван сам виноват, – думал я. – Нечего соваться, куда не следует, сказано было: руками зверят не трогать! Правильно ему Ирочка в лоб закатала».
Но тут я вспомнил какая голова была у Кольки, когда он возрос, и содрогнулся. Всё же не приведи господь…
И вдруг в мою собственную голову пришла замечательная идея: оптом! Не идёт в розницу, загоним оптом!
Торопливо вырвав из тетрадки по химии лист бумаги, я шариковой ручкой быстро написал:
1. Бабушке – новое сердце (лучше старого);
2. Кольку – вернуть оттуда, где бы он ни был.
Я решил одним махом исполнить целый список желаний. Следовало только тщательно их обдумать и отобрать самые важные.
3. Тепло в квартиры (всем);
4. Достойную зарплату и пенсию (всем);
5. Равенство, братство, справедливость…
Получалась прям-таки программа большевистской партии. Однако по рассказам бабушки я знал, что при них сильно хорошо тоже не было. Скорее, плохо.
Тогда я написал следующее:
6. Свобода предпринимательства;
7. Построение в стране капитализма с человеческим лицом.
Это было уже лучше. Неожиданно я почувствовал себя вроде американского президента, который за одну ночь ихную Конституцию накатал. А что, чем я хуже?
8. Меня, как вырасту, в президенты!
9. Моего папку в президенты на следующих выборах.
10. Маму – спикером в Госдуму;
11. Бабушку – в Совет Федерации.
Как здорово всё вышло! Но чего-то явно не хватало… После десяти минут напряжённого раздумья я добавил в список желаний ещё один пункт:
12. К нам в школу новую учительницу химии.
Я бы наверняка ещё что-нибудь придумал, но тут от холода замёрзли чернила в ручке, и она просто перестала писать. Однако и так выходило хорошо, даже замечательно – почти всё я учел, обо всём позаботился!
Положив ладонь на этот великолепный список, я поднял волшебную палочку и торжественно произнёс:
– И пусть всё это исполнится… одним разом!
Потом взмахнул рукой.
Дзын-нь! – раздался хрустальный звон, и что-то произошло.
Не совсем то, чего я ожидал.
Но тоже неплохо: на столе передо мной лежали четыре волшебных палочки! И на каждой была нарисована цифра три.
Глава VIII
ВЕСЬ МИР В КАРМАНЕ
Минут пять я просидел не шевелясь. Я боялся спугнуть своё счастье. Это запросто – скажи что-нибудь не то, махни не тем и пиши пропало.
Но палки не исчезали! Наоборот, чем дольше я глядел на них, тем они становились весомей, грубей, зримей.
Наконец, я взял одну в руки. Палочка была деревянной. Я помахал в воздухе – махалось нормально. Нисколько не чувствовалось, что машешь чем-то не тем.
Вообще, я даже испугался – мне вдруг показалось, что это липа. Ну, не дерево липа, а липовое дерево, то есть… тьфу! В самом деле, я же не этого желал, я совсем другое заказывал!
Я глянул на свою бумагу и почесал необыкновенной деревяшкой в затылке. И тут… то ли от этого, то ли от чего другого, но голову озарила простая и ясная мысль. Палочек было четыре, в каждой по три желания, итого – двенадцать. И в моём списке двенадцать пунктов! На каждый пункт – по палке. Вот оно что!
Даже смешно сделалось: как я раньше не догадался? Эта на две трети израсходованная волшебная палочка уже не могла выполнить такое количество желаний, но она исполнила долг до конца – создала или извлекла откуда-то четырех собратьев.
На душе стало легко и свободно, теперь я был уверен, что дело в шляпе. Единственное, о чём стоит пожалеть – что в моём списке не сто пунктов. Тогда бы у меня появилось…
Я снова почесал затылок, прикидывая количество палок.
Сто делим на три, получаем тридцать три целых и одну треть в остатке. Это как? По размеру палочка маленькая? Или на одно желание? Интересно, интересно…
Впрочем, это были вопросы теоретические. Я решил заняться ими после, на досуге. Свойства волшебных палочек – интересно, конечно, но времени сейчас нет. Колька где-то жарится в преисподней, бабушка от инфаркта помирает, а я тут цифрологию развожу…
Я взял новенькую, с иголочки, волшебную палку и потряс над головой. Сейчас пожелаю, так пожелаю! Три пункта разом. Или один за другим, что без разницы.
– Желаю, чтобы у бабушки сделалось новое…
Опа! – любопытная мысль возникла в голове: а что если, пока суд да дело, изготовить ещё с десяток этих штуковин? Бабушка, как бы ни болело у неё сердце – в больнице, помереть не дадут. О Кольке я не говорю – наверняка он там, в аду, с чертями в карты уже играет. Так что…
– Желаю, чтобы возникло ещё сто палочек! – крикнул я во всю глотку, взмахнул рукой и зажмурился. Палки должны были посыпаться градом – я только в последнюю секунду сообразил, что следовало на голову что-то одеть.
Тюк! – сказала первая по макушке, и я сжался, ожидая ещё. Потребовалось с минуту, чтобы осознать: первая оказалась последней.
Я открыл глаза. Как-то не так что-то сработало. То четыре, а то одна… ничего не поймёшь с этими волшебствами. Пожаловаться бы куда, да некуда.
Впрочем, количество инвентаря возросло до пяти штук и до четырнадцати желаний. Можно смело увеличивать список на два пункта. Или…
Воровато оглянувшись, я снова поднял палочку.
– Сто больше не надо, – попросил у неведомой силы, – одну, это самое… пожалуйста!
Дзынь! – одна появилась. И уже не по голове.
– Гм, кхе-кхе, – откашлялся я и задумался. Нельзя останавливаться на полпути! Бабушка учила: никогда не отступай, никогда не сдавайся! У этой штуки оставалось последнее желание и глупо тратить его на что другое.
– Это… ну… повторите, пожалуйста.
Третья палочка появилась, и теперь у меня было две израсходованных и шесть действующих. Я почувствовал себя богачом, но тут шесть вроде как само умножилось на три, и я понял, что… и даже более того.
Меньше, чем через три минуты, палок стало восемнадцать.
Через десять минут – пятьдесят четыре.
Потом их и впрямь сделалось больше ста, а когда перевалило за тысячу, я натёр мозоли на пальцах правой руки. Некоторое время ещё махал левой, но тут заболела спина, и пришлось на время прекратить работу.
Зудели мозоли, ныли спина и шея, на языке будто типун вскочил, а я с растерянным недоумением взирал на гору волшебных палок. Их было несколько тысяч! И весь мир был у моих ног. Сейчас я такое пожелаю…
Я нагнулся и попытался взять одну.
– Ой… – пальцы не удержали полированное дерево, и палочка выскользнула. Я до того ужелался, что не мог теперь пожелать ничего! Мне стало смешно, но когда я отсмеялся, из прихожей донёсся звонок.
Зу-зу-зу! – зудел он, а груда деревяшек, кое-где доходившая до пояса, отвечала: зы-зы-зы…
Я никого не ждал сегодня. А значит, это мог быть только хозяин палок!
