Олег Паламарчук
Ух ты, искусственный… интеллект!
За последние полвека искусственный интеллект шагнул далеко вперед, осваивая все новые и новые сферы деятельности, подвластные ранее только умственным способностям и усилиям человека. Только перечисление достижений в области применения технологий искусственного интеллекта займет не одну книгу. И бумажную, и электронную. Нетерпеливое любопытство читателя мы рекомендуем удовлетворить прежде всего с помощью таких работ ученых мира, как Д. П. Мюллер и Л. Массарон «Искусственный интеллект для чайников»; М. О’Конелл «Искусственный интеллект и будущее человечества»; Е. Ларина и В. Овчинский «Искусственный интеллект. Этика и право»; Р. Курцвейл «Эволюция разума»; Мрачный прогноз Д. Баррата «Последнее изобретение человечества». Наконец, замечательная работа К. Пиковера «Искусственный интеллект», в которой в популярной форме излагается триумфальное шествие искусственного интеллекта от первых ЭВМ, теста Тьюринга до сложнейших многослойных нейросетей с их удивительными свойствами и достижениями [4]. И прежде всего к обучению, а главное – к самообучению.
Билл Гейтс (род. в 1955 г.), основатель Майкрософта, рассказывает, что в 2012 году он поставил задачу перед командой OpenAl «обучить искусственный интеллект сдавать экзамены по биологии повышенного уровня», сделать его способным отвечать на вопросы, к которым ИИ не был специально подготовлен. В сентябре 2022 года модели искусственного интеллекта GPT было задано 60 вопросов из экзамена APBio – и программа ответила правильно на 59 (!) из них. Кроме того, ИИ GPT написал развернутые ответы на шесть открытых вопросов. Внешний эксперт-экзаменатор поставил машине 5 баллов. «Я понимал, – говорил Гейтс, – что только что стал свидетелем самого важного достижения в технологии… Целые отрасли промышленности переориентируются вокруг него» [См. 24], вокруг Искусственного Интеллекта.
Приведенный пример свидетельствует вроде бы о триумфе сильного искусственного интеллекта – его способности к самообучению в человеческом смысле. Но! Студент, сдающий, к примеру, экзамен по биологии, в своих ответах «запрограммирован» материалом учебников, учебных пособий, лекций преподавателей. В нем сосредоточена вся научная биологическая мысль ученых, исследователей. Этот массив добыт человеком за многие, многие годы и продолжает пополняться. А вот когда студент выходит за рамки программы по биологии, которая есть на сегодняшний день, он проявляет уже не просто интеллект, а способность к творческому мышлению, к приращению знаний человечества через умственный труд.
В завершении Очерка III хотелось бы обратить внимание читателя еще раз на тот факт, что в настоящее время исследователи искусственного интеллекта разделились на два противоположных направления: ярых сторонников и таких же ярых противников. Американский ученый Дональд Мичи (1923–2007), исследуя вклад Алана Тьюринга в концепции «мыслящих машин», писал в начале XXI столетия: «Прошедшие пятьдесят лет устранили первоначальный вопрос Тьюринга: при каких обстоятельствах мы должны были бы вообще признать способность машины мыслить. Это случилось в результате поляризации мнений образованной публики, разделившейся на два лагеря, …философско-теоретический и технологически-эмпирический» (курс. наш – О. П.). Далее Мичи объясняет, по какому главному пункту не сошлись «лагеря» ученых: «Первый… нашел (теоретически) неопровержимые основания отвергнуть эти притязания (машина мыслит – О. П.), тогда как второй… нашел непреодолимую (практическую) потребность принять его» [1. С. 148].
О логике оптимистических и пессимистических подходов к перспективам технологии искусственного интеллекта речь пойдет в следующем очерке.
Литература
1. Тьюринг, А. М. Игра в имитацию: о шифрах, кодах и искусственном интеллекте / Пер. с англ. Ю. Данилова. – М.: Родина, 2019. – 192 с.
2. Фалкирк, М. Самая нескучная книга для самых скучных мест. В двух частях. – М.: Мартин, 2012. – 320 с.; 2013–304 с.
3. Микиша, А. М. Толковый математический словарь. Основные термины: около 2500 терминов / А. М. Микиша, В. Б. Орлов. – 2-е изд., стереотип. – М.: Русский язык, 1989. – 240 с.
4. Пиковер, К. Искусственный интеллект: иллюстрированная история / К., Пиковер; пер. с англ. А. Ефимовой. – М.: Синдбад, 2021. – 224 с.
5. Берия, Л. П. «С атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945–1953 гг. / Л. П. Берия. – М.: Яуза-Пресс, 2011. – 288 с.
6. Благовещенский, А. Какими были первые советские компьютеры // Российская газета. – 2019. – URL: https://rg.ru/2013/12/04/soviet-pc-site.html (дата обращения: 01.12.2022).
7. Паламарчук, О. Т. Интеллект в помощь интеллекту // Общество: философия, история, культура. – 2021. – № 5. – С. 25–30.
8. Черч, Дж. Новая эра в изучении мозга / Дж. Черч, Р. Юсте // В мире науки. – 2014. – № 5. – С. 6–12.
9. Философский энциклопедический словарь / Ред. – сост. Е. Ф. Губский и др. – М.: ИНФРА-М, 2006. – 576 с.
10. Краткий философский словарь / Под ред. М. Розенталя и П. Юдина. – 4-е изд., испр. и доп. – М.: Госполитиздат, 1954. – 704 с.
11. Современный философский словарь / Под общ. ред. В. Е. Кемерова, Т. Х. Керимова. – 4-е изд., испр. и доп. – М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2015. – 823 с.
12. Советский энциклопедический словарь: около 80000 слов / Науч. – ред. совет А. М. Прохоров. – М.: Советская энциклопедия, 1979. – 1660 с.
13. Энциклопедический словарь в двух томах / Под ред. Б. А. Введенского. – Т. 1. – М.: Советская энциклопедия, 1963. – 656 с.; Т. 2. – 1964. – 736 с.
14. Романов, Ю. День рождения Ампера. Забытая наука о счастье человеческом // Компьютерра. – 2014. – URL: https://www.computerra.ru/227929/den-rozhdeniya-ampera-zabyitaya-nauka-o-schaste-chelovecheskom/ (дата обращения: 09.12.2022.
15. Большой Российский энциклопедический словарь / Под ред. А. Е. Махова, Л. И. Петровской, В. М. Смолкина. – М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. – 1888 с.
16. Угланов, А. Нашим ракетам не нужны чипы из «стиралок»: беседа с научным руководителем института системного программирования РАН академиком А. Аветисяном // Аргументы недели. – 2022. – № 50. – С. 1, 10.
17. Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. – 8-е изд., дораб. и доп. – М.: Республика; Современник, 2009. – 846 с.
18. Бураков, М. В. Системы искусственного интеллекта: учебное пособие / М. В. Бураков. – М.: Проспект, 2019. – 440 с.
19. Быстров, А. Альфа и омега профессора Колмогорова // Наука и жизнь. – 2018. – № 7. – С. 100–105.
20. Коробатов, Я. Робот, мат тебе или нам? // Комсомольская правда. – 2022. – 14 июня. – С. 8.
21. Возможное и невозможное в кибернетике: сборник статей / Под ред. академиков А. Берга и Э. Кольмана. – М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963. – 222 с.
22. Ильенков, Э. В. Об идолах и идеалах / Э. В. Ильенков. – М.: Политиздат, 1968. – 319 с.
23. Баррат, Дж. Последнее изобретение человечества: искусственный интеллект и конец эры Homo sapiens / Пер. с англ. – 2-е изд. – М.: Альпина нон-фикшн, 2019. – 396 с.
24. Демишев, И. Билл Гейтс: «Эпоха ИИ уже началась» // vc.ru. – 2023. – URL: https://vc.ru/opinions/648255-bill-geyts-epoha-ii-uzhe-nachalas (дата обращения: 24.04.2023).
Очерк IV. Две логики, два мировоззрения по поводу искусственного интеллекта
Без логического навигатора легко заблудиться в «лесу» научных мыслей Человечества!
Мы приступаем к очень сложному, если не самому сложному, вопросу предлагаемой читателю книги: «На чем разошлись ученые, разрабатывая теорию, развивая практику искусственного интеллекта?». Как они отвечают на фундаментальные вопросы фундаментальной НАУКИ: «В чем сущность (= оригинальная функция) искусственного интеллекта?»; «Является ли мозг сам по себе носителем интеллекта, человеческого мышления?»; «Можно ли скопировать, а затем смоделировать работу человеческого мозга на искусственном носителе?»; «Почему IT-специалисты в союзе с нейробиологами игнорируют принципы социальной нейронауки?». И так далее.
Есть смысл проследить за логикой мышления оптимистов-футурологов и научных скептиков. Мы уже писали о том, что с середины XX века в научном мире сложились два лагеря, два направления по проблемам искусственного интеллекта. Условно их можно определить как «техническое» и «философское». Отрицать победное шествие технологии искусственного интеллекта бессмысленно. Но и подвергать критике безмерные восторги по поводу перспектив искусственного интеллекта жизненно необходимо. Особенно прогнозы-утверждения, что «машинное мышление» – это конец биологического (!) homo sapiens, что грядет новая эра, эра ИИ – «инопланетного интеллекта!..».
Итак, 50-е годы двадцатого столетия.
Именно в это время многие ученые, особенно физики, математики, специалисты компьютерной техники вполне обоснованно объявили: «Ура! Ребенок – искусственный интеллект – родился!». Как уже отмечалось, сошлись в одну точку теоретическая мысль – кибернетика и изобретательский энтузиазм – компьютеры. Что позволило информатику Джону Маккарти ввести в 1956 году в научный оборот такой обычный сейчас, но необычный для того времени термин «Искусственный интеллект». Но раз мы употребляем слово «интеллект» в сочетании с прилагательным «искусственный», мы невольно, как само собой разумеющееся, считаем, что «интеллектом – этой мыслительной способностью человека», сможет обладать не только человек.
Научится ли машина мыслить? И сможет ли это делать самостоятельно? Вот задача из задач! Именно она проложила водораздел между двумя точками зрения ученых, между двумя логическими течениями научного мира. Заметим «попутно», что внутри этих направлений появились «ручейки» и «речки» расхождений, причем порой по принципиальным проблемам теории и практики искусственного интеллекта. Особенно, когда обсуждались мировоззренческие, методологические вопросы, связанные с пониманием таких фундаментальных категорий (явлений), как «сознание», «мышление», «интеллект» и т. п. Фактически, еще тысячелетия назад мыслители, любители мудрости, размышляющих о бытие, разделились на два потока: материалистов и идеалистов. И что любопытно – расходясь во взглядах по фундаментальным вопросам мировоззрения, они, тем не менее, не могут существовать (развиваться) отдельно друг от друга. Без стихийного материализма не возник бы идеализм; а без идеалистической точки зрения не развивался бы в научной дискуссии с ним материализм.
Начало дискуссии о «мыслящих машинах» было положено А. Тьюрингом: «При каких обстоятельствах пришлось бы вообще согласиться с притязанием машины на мышление» [Цит. по 1. С. 147–148]. В своей статье в «Mind» 1950 года Тьюринг прогнозировал: «Я полагаю, что к концу столетия употребление слов и общее мнение образованной публики изменится настолько, что можно будет говорить о машинном мышлении (курс. наш – О. П.), не вызывая возражений»[34][Там же. С. 148]. Именно Тьюринг использовал способ беседы, диалога Сократа (ок. 470–399 до н. э.). Но если мудрец применял диалог («диалектику») как средство с помощью наводящих вопросов помочь собеседнику познать самого себя, подняться на новый уровень добродетели, то математик Тьюринг ставил задачу скромнее и амбициознее: не помочь компьютеру познать самого себя, а продемонстрировать его способность логически мыслить. То есть машина, компьютер может «беседовать» с человеком, если в нее заложить соответствующую программу; она будет отвечать и задавать вопросы по заданной, записанной ей теме. У Сократа диалог – это возможность уйти от догматического мышления, метод развития гибкости, всесторонности мышления человека, то для выдающегося математика игра в имитацию, т. е. «разговора» машины, компьютера с человеком – это путь к моделированию машинного мышления.
Открывая новое, человек часто опирается на нечто, уже существующее в природе. Что помогает человеку передвигаться? Ноги! Что помогает ему работать? Руки! С помощью чего homo sapiens мыслит? Правильно – с помощью головы! А для кибернетиков – мозга! Не случайно Н. Винер, разрабатывая основы кибернетики, касаясь принципа отрицательной обратной связи, пришел к выводу, что путь принятия информации, переработки ее и управления схожи (аналогичны) как в мозге человека, так и в вычислительной машине [3. С. 83]. Это гипотетическое утверждение на «Ура!» приняли во всем мире, в том числе советская научная общественность. Мы уже приводили высказывание академика А. Н. Колмогорова о том, что на естественнонаучном (!?) уровне строгости возможно точное определение таких понятий, как «мышление», «воля», «эмоции» [Цит. по 4. С. 102].
Воля, эмоции, мышление! Чисто человеческие явления. Свойства, присущие не просто живой биологической особи, а существу социальному. И тем не менее, данный факт не смущал знаменитого математика. В 1964 году Колмогоров продолжал в духе сциентизма[35]убеждать сомневающихся, что «принципиальная возможность создания полноценных живых существ, построенных полностью на дискретных[36]цифровых механизмах переработки информации и управления, не противоречит принципам материалистической диалектики» [4. С. 103].
В эти же годы в Киеве работал всемирно известный кардиолог, академик Николай Михайлович Амосов (1913–2002), специалист по сердечной хирургии. Ученый близко к сердцу принял идеи кибернетики о всеобщих связях. В 1962 году в столице советской Украины был создан Институт Кибернетики, в котором, кроме прочих, велись исследования и по проблемам биологической кибернетики. Н. М. Амосов так определил содержание этой науки: «Направление кибернетики, изучающее общие законы хранения, переработки и передачи информации в биологических системах». Академика увлекли проблемы искусственного интеллекта и возможности рационального планирования общественной жизни («социальная инженерия») [5]. Пишет (в защиту «мыслящих машин») в 1965 году книгу «Моделирование мышления и психики», в которой ученый-медик солидарен с ученым-математиком. Николай Михайлович был уверен, что «вполне возможно создание искусственной мыслящей системы, построенной из других элементов, но в итоге воспроизводящей ту же высшую программу – мышление» (курс. наш – О. П.) [6. С. 43]. Его убежденность опиралась на представление о том, что «человек – это автомат с программным управлением…». Почти по Декарту (XVII век): человек – механическая машина. Если искусственный интеллект к 2013 году – это электронная система[37]с заданной ей (человеком! – О. П.) программой функционирования, то вполне логично утверждение Амосова, что «человек – это самообучающаяся и самонастраивающаяся система» [Там же. С. 95]. Прямая аналогия с компьютером. Человек – это компьютер с центральным процессором в голове, играющий в футбол на уровне Месси, рисующий «Девятый вал» Айвазовского и пр. Одним словом, осуществляющий социальное творчество. Мы далеки от мысли обидеть знаменитого хирурга в приверженности к механистической методологии мышления, но повод дает сам ученый. Он защищает гипотезу, что человек – это автомат, поскольку в основе homo sapiens «лежит программа, заложенная в нем самом, а не где-то вне его» [Там же. С. 96]. И опять вопросы: «Заложен этот план действий в человека даже до рождения или после появления на свет в роддоме? Или… она, смеем надеяться, закладывается по мере становления личности всей культурой человеческого общества?». Формируется и индивидуально усваивается, а затем творчески перерабатывается, развивается человеком, чтобы двигать социум вперед? А порой тормозить прогресс.
И А. Н. Колмогоров и Н. М. Амосов, как и многие другие ученые советского, да и современного периода, в законном восхищении перед естественнонаучной методологией кибернетики, затем нейробиологии, воспринимали кибернетику как новое слово в науке (что верно) и в философии (а вот это спорно). Они не были профессиональными философами. Те обществоведы, мыслители, которые третировали кибернетику как лженауку, спустя десять лет (60-е гг. ХХ века) «бросились «дополнять» свой философский багаж за счет некритически усвоенных, философски непереваренных понятий математики, кибернетики, математической логики – всего, чего угодно, только не настоящей философии… «Замечательная вещь кибернетика, – грустно иронизировал Э. В. Ильенков в 1966 году, – но зачем же превращать кибернетику в очередную кукурузу» [8. С. 366] в духе «новатора» Хрущева.
Методология постпозитивизма, сциентизма лежала в основе теоретических размышлений по искусственному интеллекту. В чем это проявлялось? Открываем труд профессора по философии Нью-Йоркского университета, специалиста по нейронауке, эпистемологии, метафизике, философии сознания Дэвида Джона Чалмерса (род. в 1966 г.) «Сознающий ум». (В скобках заметим, что словосочетание «Сознающий ум» не совсем удачное: не сознающего ума не бывает). Книга издана в 1996 году на английском языке; на русский переведена в 2015 году доктором философских наук, профессором В. В. Васильевым[38]. Чалмерс – серьезный исследователь. В предисловии к своей книге он называет десятки ученых, которые помогали ему (очно и заочно) в его исследованиях. К сожалению – ни одной русской фамилии.
Что же, давайте послушаем Чалмерса: «У нас есть серьезные основания полагать, что сознание порождается такими физическими (курс. наш – О. П.) системами, как мозг». И тут же ученый признает, что «мы абсолютно не понимаем, как сознание встроено в природу» [1. С. 9]. Эти утверждения-размышления Чалмерс пишет во введении своего солидного пятисотстраничного исследования. Пройдя значительный путь практических и мысленных экспериментов, ученый приходит к идее, что, «признав удивительный факт порождения мозгом сознания, мы не испытываем нового удивления, обнаружив, что вычисление могло бы (тоже? – О. П.) порождать сознание» [10. С. 391]. Другими словами, если система способна к вычислению, значит, она сможет порождать сознание. И далее ласкающий слух философов-неопозитивистов и укрепляющий уверенность IT-специалистов в их взглядах на мозг, вывод: «Любая система с надлежащим типом функциональной организации наделена сознанием – неважно, из чего она сделана… кремниевый состав не является преградой для обладания сознанием» [Там же. С. 392]. О том, как Д. Чалмерс толкует сознание, мы говорим в Очерке VIII.
Интеллект – это способность рассуждать разумно. А разум (интеллект, мышление, сознание) – это то, что находится в голове у человека, точнее – в его мозге. Так рассуждают адепты искусственного интеллекта, отсюда и их ход исследования. «Мышление – материальная функция материального органа, мозга, которую (функцию – О. П.) можно до конца познать и затем воспроизвести искусственно», объяснял Э. В. Ильенков логику компьютерщиков, инженеров «мыслящих машин» [11. С. 9]. «Мозг и то, как в нем зарождается сознание – величайшие загадки науки», – писали Ю. Черч (профессор Гарвардского университета) и Р. Юсте (профессор Колумбийского университета) в 2014 году [12. С. 6]. Можно такой подход «довести» до примитивизма, исследуя функции ног, рук человека: «Ноги и то, как в них зарождается движение – загадка загадок. Тем более руки!». Но мы отвлеклись…
Как в мозге (!) зарождается сознание? И почему это нейробиологи, игнорируя социальную сущность человека, не задают себе такой же вопрос: «Как в руках зарождается … работа?»; «Как в ногах зарождается … движение?». Для них мозг живет и «рождает» сознание, интеллект самостоятельно, без социального тела человека, без социальных потребностей (= движущих сил развития) человечества.
Идем дальше по тропе нейробиологии в поисках образца для конструирования искусственного интеллекта. Читаем книгу знаменитого Рэя Курцвейла «Эволюция разума, Или бесконечные возможности человеческого мозга, основанные на распознавании образов», вышедшей в США в 2012 году, русский перевод 2019 год. Изобретатель, футуролог убежден, что «компьютер может стать мозгом, если снабжен (курс. наш – О. П.) программами мозга» [13. С. 208]. Взяв за основу господствующую среди естественников парадигму, что человек есть в конечном счете творение биологической природы, и его мозг – чисто биологическая субстанция, Естествознание начало фронтальное наступление на тайны мозга. От нейробиологов с нетерпением ждали помощи специалисты по искусственному интеллекту. С начала XXI века количество научно-биологической информации о мозге ежегодно удваивалось! [Там же. С. 13]. Курцвейл по этой причине полагал, что «углубление наших биологических знаний является важнейшим условием открытия секретов разума, которым наградила нас эволюция, и создания с помощью этих биологических (!) концепций еще более разумных технологий». Поэтому, призывает ученый, «нейробиология остро нуждается в теории, которая могла бы связать воедино результаты всех обширных и разнообразных наблюдений» о мозге [13. С. 10, 14]. Забегая вперед, следует заметить, что связать в полном объеме все исследования о мозге Человека поможет такое зарождающееся научное направление, как «Социальная нейронаука». Именно она органично включит в себя и нейробиологию. О Нейросоциологии более подробно речь пойдет во второй части книги, поскольку она выводит теоретические проблемы искусственного интеллекта на качественно новый уровень.
Отталкиваясь от того, что мозг – природный, естественный образец для искусственного носителя интеллекта, тысячи ученых, нейробиологов, физиков, математиков, философов (!) пытались ответить на вопрос: «Как этот орган человека порождает сознание, мышление, эмоции и т. д.»? Подходы, способы исследований разные, но методологическая установка одна: изучить работу мозга вплоть до клеточного, до молекулярного уровня. И выдать практические рекомендации адептам искусственного интеллекта. Д. Чалмерс полагал, что к раскрытию тайн мозга надо идти «снизу вверх» – от физики мозга к химии; от химических процессов в нем до биологической его субстанции как вершине (?!) эволюции. А вот до социальной сущности человека, социальных факторов, играющих решающую роль в формировании не мозга вообще, не мозга животного, а мозга ЧЕЛОВЕКА, оригинально мыслящий философ жизни Чалмерс не дошел. Жаль…
Рэй Курцвейл, технический директор Гугла, крупный изобретатель, напротив, считает, что тайны мозга надо раскрывать «сверху-вниз» – от его биологии через химию к «элементарным» основам. Исходя из того, что «один» нейрон устроен сложнее, чем вся новая кора мозга человека» [13. С. 15], выдающийся экспериментатор, редукционист полагал, что идя «вглубь» нейрона до генетического кода в ядерной и митохондриальной ДНК, можно обнаружить множество идей, мыслей и навыков из синаптических связей. В какой-то степени Курцвейл отходит от точки зрения философа Себастьяна Сеунга, который утверждал: «Личность определяется не нашими генами (! – О. П.), а связями между клетками (? – О. П.) нашего мозга» [Цит. по 13. С. 16]. «Связями внутри социально-детерминированного мозга ЧЕЛОВЕКА», – добавим мы.
Казалось, «еще немного, еще чуть-чуть» и Большая Наука поймет всё о мозге человека. Вот тогда откроется широкая дорога к созданию искусственного интеллекта, параллельного естественному. В 1990 году Конгресс США по инициативе 41-го президента (1989–1993) Джорджа Буша (старшего) объявил о начале «десятилетия мозга» для «более полного осведомления общественности о тех благах, которые могут принести исследования мозга». Тогда же стартовал проект Human Genome Project стоимостью в три миллиарда долларов. Задача заключалась в том, «чтобы понять бормотание (так у Ди Кристины Мариэтт – О. П.) 86 млрд нейронов, обуславливающих возникновение мышления и эмоций [14. – 2014. – № 5 – С. 3].
По этой же чисто нейробиологической логике мыслят и многие российские ученые, рассматривая мозг как отдельную, самостоятельную, независимую (!) от человека субстанцию. «Мозг неизмеримо сложнее, чем те, в ком он, скажем так, поселился» – говорила в интервью журналу «Наука и жизнь» [15. – 2012. – № 11. С. 26] академик Т. В. Черниговская в 2012 году. С ней была солидарна профессор Т. А. Строганова: «Мне кажется, что психика и сознание независимы от субстанции, которая находится в голове… Я считаю, что мое сознание гораздо примитивнее моего мозга… У меня нет уважения к сознанию. Но у меня безмерное уважение к природе, которая его породила» [Цит. по 15. – 2013. – № 5. – С. 29]. Надо полагать – к биологической природе?.. В 2013 году профессор К. В. Анохин, размышляя о путях исследования проблем взаимоотношений сознания с мозгом, сделал вывод, что нам, ученым, нужна «фундаментальная, желательно математическая (курс. наш – О. П.) теория сознания для разных материальных носителей, вплоть до искусственных» [16. С. 83]. Создать математическую модель мозга невозможно даже при условии, что все нейроны у нас в голове «близнецы-браться». А ведь среди нейронов нет даже двух, абсолютно одинаковых [См. 17. – Ч. 1. – С. 47].
И тем не менее, в том же 2013 году Европейская комиссия выделила ученым Старого света 1,3 млрд евро на создание цифровой модели мозга человека. Европа решила не отставать от заокеанского партнера. Возглавил этот амбициозный проект Г. Маркрам, который еще в 2009 году пообещал, что с помощью суперкомпьютера можно смоделировать те 86 млрд нейронов и свыше 100 триллионов синапсов, что содержатся в человеческом мозге. Более того, он даже пообещал, что через десять лет «мы сможем прислать голограмму, чтобы она с вами поговорила» [18. С. 40].
На дворе 2023 год. Голограмма, которая говорит с аудиторией, появилась в России в 2016 году. Магистрант кибернетики Александр Погожев создал систему, где внутри стеклянной пирамиды появляется голографическая фигура – фигура человека. В режиме онлайн повторяет все действия человека [ «Вузовский вестник». Газета ректоров РФ. 13 октября 2016 г. ]. А осенью 2022 года телепередача «Аватар» (Россия) вызывала восхищение, как электронный двойник человека пел, танцевал на сцене, повторяя своего живого хозяина.
В 2013 году администрация Барака Обамы, чтобы США не отстали от своего конкурента, выделила на исследования мозга еще 800 млн долларов. Ученые возлагали большие надежды на новые разработки по регистрации, управлению и расшифровке языка мозга – электрических импульсов (курс. наш – О. П.), которыми обмениваются нейроны [12. С. 12]. Подчеркнем – это чисто нейробиологический, даже физико-математический путь, исходящий из логики постпозитивистского мышления. В начале XXI века группа российских философов во главе с Алексеем Петровичем Алексеевым (род. в 1957 г.) заявила, что «к 40-м гг. XX века позитивистская программа исчерпала себя» [19. С. 292]. Ан нет, «жив, курилка!». Хоть и значительно обновленный и «подкрашенный» для нужд, в частности, конструкторов искусственного интеллекта. Того интеллекта, той технологии, которая призвана, кроме прочих средств, закрепить на планете монопольное положение финансовых олигархов во главе с США. Монополистический капитал, транснациональные корпорации, государственные структуры Запада вкладывают миллиарды в развитие искусственного… разума. И не случайно помогают именно тем ученым, которые откровенно или непреднамеренно игнорируют философию диалектического материализма, логику материалистической диалектики.
Одним из первых, кто подверг научно-обоснованной критике идеи и практику создания «мыслящих машин», был советско-российский философ Эвальд Васильевич Ильенков (1924–1979)[39]. В 1968 году в СССР вышла его знаменитая книга «Об идолах и идеалах». Шестидесятые годы. В стране настоящий бум увлечения и восхищения перед грядущей эпохой умных машин, искусственного разума. И все это подается под естественно-теоретическим соусом, с восторженными предсказаниями, что искусственный интеллект не просто достигнет человеческого уровня, но и сделает жизнь трудящихся намного прекрасней. К тому же ученые-естественники (математики, физики, химики, медики и пр.) ссылались на авторитеты классиков диамата, на достижения кибернетики.
В такой обстановке выступить против признанных, всесоюзных и всемирных авторитетов с критикой их механистической, сциентистской логики, к тому же поддерживаемых властями, нужно было иметь научное и политическое мужество. На стороне Ильенкова был уже солидный багаж по теории диалектики, методологии наук о человеке. Ещё в 1954 году он писал, что «всем современным наукам как воздух требуется четко разработанная теория научного мышления, которая сделала бы любого ученого способным создать диалектико-материалистическую теорию своего предмета» [21. С. 231]. Оговорка ученого, что «четко разработанная теория научного мышления» сделает любого (!) ученого способным мыслить диалектико-материалистически, выглядит слишком оптимистичной. Научной теорией мышления еще надо овладеть в процессе самостоятельного научного исследования.
Эвальд Васильевич не просто защищал азы марксистского материализма, а развивал его диалектико-материалистическую логику. Лучшее средство защиты научной истины – это углубление, расширение, развитие ее. В том числе и через уважительную научную дискуссию. Неверно, что «в спорах рождается истина…». У этой «истины» есть продолжение: «… но погибают Сократы!». Великий Гёте (1749–1832) писал: «Говорят, что между двумя противоположными мнениями лежит истина. Никоим образом! Между ними лежит проблема, то, что недоступно взору, – вечно деятельная жизнь, мыслимая в покое» [22. С. 332]. Истина – это процесс, это изменение, которое догматик «фотографирует» в данный конкретный момент, запоминает и … молится на неё. Нахождение истины – это не оскорбительная полемика, а серьезная дискуссия со стремлением уловить логику оппонента, с необходимостью понять, на языке какой логики мыслит ученый. И если адепты[40]искусственного интеллекта уверены в объективной возможности создать реальный искусственный разум, то надо, чтобы они четко объяснили, какое содержание они вкладывают в слова, термины, понятия «УМ», «РАЗУМ», «ИНТЕЛЛЕКТ», «МЫШЛЕНИЕ», «СОЗНАНИЕ» и т. п. Наконец, что есть ЧЕЛОВЕК? И можно ли усилиями сугубо математики, кибернетики, а затем еще и информатики, игнорируя социальные науки, раскрыть смысл этих общественных явлений-процессов. Наиболее проницательные ученые, правда уже в XXI веке полагали, что на помощь естественникам должны прийти гуманитарии. Академик Т. В. Черниговская обоснованно считала (2012 год), что «задачу исследователям должны поставить философы. Они должны сказать, что искать, и как-то интерпретировать то, что мы ищем. Надо ставить крупные задачи, особенно если речь идет о таких вещах, как проблема сознания и мозга» [15. – 2012. – № 11. – С. 26].