Оксана Обухова
Стоять, бояться!
Но сейчас, без Илья, может быть, разоткровенничается девочка? Поговорит, облегчится?
Не тут-то было. Партизанкой оказалась выпускница университета Дуся Землероева.
– А кто такой Миронов? – спросила, изображая живейший неподдельный интерес к проблемам ближнего.
– Любовник Берты.
– Ты знаешь, кто любовник Берты?!
– А Илья разве не знает? – в свою очередь удивился сыщик.
– Откуда?!
– Отец мог сказать…
Евдокия поглядела на сыщика, как дракон на вязанку хвороста, подпалила гневным взглядом.
– А ну-ка, пойдем к Илье! – Резко развернулась, отпихнула Паршина от двери и первой ворвалась в квартиру: – Илья!
Зубов выглянул из кухни и изобразил лицом вопрос.
– Пойдем в гостиную, – приказал драконица. Протопала до комнаты и, едва туда вошел сын богатея, с обвинительными интонациями, указывая пальцем на Паршина, объявила: – Он знает, кто любовник Берты.
– ???
– Знает, знает, только что назвал фамилию Миронов.
– А кто это такой? – неподдельно изумился Зубов.
– Ну вы, ребята, даете, – обескуражено почесав макушку, пробормотал Олег. – Отец тебе разве не сказал, кто на фотографиях с его женой?
– Нет… вроде бы.
Непонятки множились с каждой минутой. Паршин сел в кресло, задумчиво оглядел недоуменного приятеля по детству, тот под его взглядом стал припоминать детали разговора с папой:
– А знаешь… ведь верно – отец его узнал. Он и меня еще спросил, знаю ли я человека на фотографии. Кажется, и фамилию назвал.
– А ты?
Илья пожал плечами.
– Ну и ну. Я, честное слово, и предположить не мог… – Паршин помолчал несколько секунд. – На фотографиях с Бертой криминальный авторитет Саша Миронов. Сейчас он, конечно, бизнесмен, акционер, предприниматель, но раньше…
– А откуда его отец может знать? – перебил Илья.
– Кто ж Сашу не знает, – хмыкнул Паршин. – Саша – товарищ шустрый, в высшие эшелоны рвется. На благотворительность жертвует, с партийцами дружбу водит. Но не отмылся. Как был бандюганом, так и остался. Только в перчатках и лаковых штиблетах.
– И Берта… с НИМ?! – Илья ошеломленно сел на диван, помотал головой. – Поверить не могу.
– А чему тут не поверить? – усмехнулся сыщик. – Нынешний Мирон мужчина обходительный, с дамами щедрый. Приятной наружности, что тоже не маловажно. Берта твоя – любовница статусная. У них вполне мог серьезный роман закрутиться.
Заткнувшаяся ненадолго Дуся проявила прежний пыл:
– Но ведь это все меняет!! Теперь мы знаем…
– Это ничего не меняет! – резко оборвал Олег. – Я с самого начала зарубку сделал: мужик, которого козлом обзывали, может быть Мироном.
– Вот! – подняла вверх указательный палец Землероева. – Если козел – это Мирон, то папа Ильи может быть у него! Берта сама говорила…
– Не кипятись, – опять перебивая, поморщился сыщик. – Это не дает ничего нового. Лев Ефремович – в Питере.
– А если…
– А если, то Мирон не будет держать заложника в подвале собственного дома на Рублевке. Понимаешь? И никакой спецназ в этот дом не полезет отца Ильи разыскивать. Для этого повод нужен, повод! Бумажка от прокуратуры, а не твои предположения: козел – Мирон.
– Но что же делать?!
Паршин угрюмо оглядел понурого Зубова – парнишка не дурак, моментально смекнул, какой засадой может обернуться противостояние опытного человека со связями в структурах. Землероева пока горячится по малолетству и общей темпераментности организма, но скоро и до нее дойдет, что дело – швах. Если Мирон имеет в этом деле интерес и уже натравил на парня своих волкодавов, так просто не отцепится. До конца пойдет, коли ввязался.
Паршин о недавнем безбашенном авторитете знал достаточно. Милицейская Москва слухами полнится. По собственной доброй воле Олег никому б не посоветовал с ним тягаться – порвет волчара. Умен и жаден.
– Ты говорил о каком-то генерале? – напомнил сыщик Зубову, и Илья уныло кивнул. – Я вижу только один выход. Пока. Сейчас надо как-то разрулить ситуацию с твоим обвинением в убийстве соседа…
– Котика, скорее всего, не убили, – встряла неугомонная Дуся. – Он сам умер, у него сердечко с детства слабое. Было.
– Пока еще проведут вскрытие, – отмахнулся Паршин. – Надо что-то делать. Ты можешь позвонить генералу?
– Я его телефона не знаю.
– Фигово, – на секунду огорчился сыщик. – Но не безнадежно. Сколько по Москве генералов? Скажи, как его зовут, я через ребят пробью по базе, дозвонимся.
Илья поднял глаза к потолку, прищурился:
– Александр… Алексей… Андрей, может быть?… О! Вспомнил! Петрович! Точно. Отец его всегда по отчеству называл!
– Лучше б он называл его Сигизмудович, – пробормотал бывший оперативник. – Тогда бы вообще без вариантов. Ты что – совсем не помнить генеральского имени?
– Нет, – огорченно признался Зубов. – Отец всегда называл его Петровичем. Кто-то по имени обращался… Как же… Нет, я помню.
– А звание какое? Генерал лейтенант, майор, полковник…
– Не помню в точности, но, кажется, майор.
– Жопа, – подвел итог изысканий отставной ментяра.
В гостиную несмело заглянула Кира и предложила пообедать.
Пока Землероева помогала хозяйке накрывать на стол, борщ разливать, Олег отвел Зубова в сторонку и, пристально глядя в глаза, спросил:
– Илья, что за фигня с освидетельствованием?
Парень взгляда не отвел.
– Берта расстаралась. Я уверен.
– А был повод? – сощурился Паршин.
– Это из-за мамы…
Илья быстро поведал о подслушанном в феврале разговоре, передал беседу с отцом.
Сыщик кивнул. О том, что мама Ильи серьезно больна, Паршин знал с детства.
– Ее держали на сильных лекарствах, у мамы такие боли были…
– Понятно, – не стал расстраивать уже никчемными вопросами сыщик. От сочетания сильнейшей боли и лекарств у кого хочешь рассудок помутится.
Но Илья продолжил разговор:
– Знаешь, о чем я тут подумал? Что, если Берта еще в феврале устроила отцу некую проверку – чью сторону он возьмет, ее или мою? Уже тогда она решила… – Илья замялся.
– Что решила?
– Не знаю. Но после того случая она как-то… совершенно охладела, что ли? Я даже у них в доме боялся появляться, чтобы не поднимать скандала.
– С февраля, говоришь? – задумчиво проговорил Олег. – Что ж… все может быть.
С февраля времени много пролетело, сообщники могли готовиться…
Черт, нечего упираться в эту чепуху! В завиральные идеи девочки Дуси.
Ни один серьезный мент в версию с двойником в жизни не поверит! Паршин на своем опыте знал, как убедительно сочиняют обвиняемые, клянутся, что в деле замешан кто-то на них похожий. Через одного божатся: «Ей богу, начальник, я не при делах, кто-то вас попутал! Не было меня там, мамой клянусь, я весь вечер водку с Зойкой жрал, ни сном ни духом! Перепутали меня, оговорили суки подколодные!»
С таким рассказом о двойниках-перевертышах в прокуратуру лучше не соваться, на смех поднимут. Паршин не девочка Дуся, ему такие бредни перед серьезными людьми даже не повторить.
Но все же, все же… В то, что оба оболтуса говорят правду, Паршин тоже верил.
Как быть?
Наверное – обедать.
Борщ выглядел и пах умопомрачительно, голодный сыщик озверело накинулся на тарелку, заработал ложкой, но и о деле не забыл. Не отпускало его дело.
– Илья, кто такой Максим, который кипиш в вашей богадельне поднял?
– Максим юрист отца. Мы немного дружим.
– Юрист, – задумчиво пробуя слово на вкус, пробормотал Олег. Промокнул губы кусочком ржаного хлеба. – Тогда у него точно есть телефон милицейского генерала. Юристы такими связями дорожат. Догоняешь? – спросил сыщик и вернулся к борщу.
– Угу. Предлагаешь ему позвонить?
– А ты в Максиме уверен?
Илья задержал ложку на весу, задумался.
– Он первый начал беспокоиться за папу. Если бы он был заодно с Бертой, то наверняка не стал бы поднимать шум, так?
– Вероятно. Во всяком случае, связываться с тобой и предупреждать, мол, что-то не в порядке…
Зубов подскочил с табурета.
– Я ему сейчас позвоню!
– Не суетись, дай похавать. С Максимом лучше встретиться, телефон генерала наверняка у него в мобиле есть. Встретишься, задашь вопрос, поболтаешь немного о том, что в богадельне происходит. – Паршин сыто отодвинул пустую тарелку. – И вообще, толковый адвокат нам сейчас не помешает. Возьми его в оборот. О, картошечка! – Обрадовано принял от молчаливой Киры слоновью порцию картофеля.
На низеньком журнальном столике Паршин разложил тетрадный лист бумаги в клеточку. Илья и Дуся заинтересованно склонили голову: сыщик рисовал вагон. Предположили, что «художник» изображает электричку или подвижную часть метрополитена. Но оказалось – ресторан. Точнее, заведение стремительного питания с гамбургерами, шаурмами и прочей калорийной до изжоги вкуснотой.
– Вот, – удовлетворенно полюбовался кубическим произведением сыщик, пририсовал рядом с вагоном полукруг с дверями и обозначил его буквой «М». – Кафешка рядом с метро, здесь всегда полно народу. Позвонишь Максиму, назначишь встречу на площади перед этой станцией. Но подходить не будешь, а сядешь у окна заведения и приведешь к себе уже звонком. Там метров сто получится.
На двух противоположных концах вагона Олег поставил крестики.
– Я и Дуся будем здесь. Евдокия постарается занять столик на улице у входа в кафе и будет наблюдать – не идет ли кто за Максимом, один ли он вообще приехал.
Я буду здесь. Если Евдокия кого-то увидит, подает знак – атас, смывайся! Ты, Илья, быстро выходишь через эту дверь, всего их три… – Сыщик дополнил рисунок. – Эта дверь выходит в парк, идущий вдоль проспекта, я постараюсь задержать преследователей. С эти все понятно?
Слушатели кивнули с готовностью рядовых запаса.
– Вопросы есть?
– Мне бы кофточку сменить… Эта с дыркой на животе. А на улице жара началась…
– Попросишь что-нибудь у Киры. По существу вопросы есть? Нет? Тогда сориентируемся на месте. Звони Максиму, назначай встречу через сорок минут. Дуся, слушай его голос.
Илья быстро вставил в хитрый мобильник сыщика свою сим-карту, нашел телефонный номер юриста и произвел набор.
По комнате понеслись гудки.
– Не отвечает, – огорченно констатировал Илья. – С этого телефона номер вызова не определяется?
– Нет.
– Тогда Максим может не ответить. Если он на совещании или занят, отвлекаться на неизвестный вызов он не будет.
– Н-да? – задумчиво приподнял брови сыщик. – Ничего. Поедем на место, по дороге ты, Илья, активируешь свой телефон – тебе Максим ответит?
– Да, – уверенно мотнул подбородком сын работодателя юриста.
На улице действительно отрадно потеплело. Разогретые солнцем лужи наполнили воздух бензиновыми испарениями, приодетые в осенние наряды граждане сняли пиджаки и куртки, и понесли одежду в руках. В метро – парилка, толкотня. Евдокия напряженно смотрела на отражения в темных стеклах вагона, прижатый толпой к мажору Паршин тихонько делился соображениями:
– Если Макс в офисе, то оттуда до места встречи на метро доберется за двадцать минут. Позвонишь ему и скажешь, чтобы приезжал немедленно. Береженого бог бережет. Если за юристом приглядывают, чем меньше времени будет на подготовку, тем лучше.
Зубов согласно кивал, подзабытые ощущения давки в общественном транспорте добавляли нервозности. Голова слегка кружилась.
На площади перед станцией – суета, мельтешение, люди-сандвичи в рекламных картонках пихают в руки разноцветные бумажки с приглашениями на распродажи…
Три невольных сотоварища свернули за угол станции, Зубов достал свой телефон и активировал сим-карту, настроив мобильник на режим громкой связи.
– Илья?! – практически мгновенно отозвался юрист. – Ты где?!
– Максим…
– Плохо слышно!!
Шум близкой автострады забивал голос из трубки, Илья перенастроил звуковой режим и приложил трубку к уху.
– Макс, ты можешь со мной встретиться?! – Евдокия пристроилась с другой стороны трубки, но почти не разбирала ответов юриста. – Прямо сейчас, через двадцать минут!.. Да, да… У станции такой-то… Я позвоню тебе еще раз с другого телефона!
Илья закончил разговор, тыльной стороной кулака утер испарину со лба.
– Макс сейчас приедет из офиса.
– Вынь симку и батарейку, – напомнил сыщик, – и пойдем проводить рекогносцировку. Места по расписанию займем пораньше.
Пристроенная к ограждению сквера прозрачная постройка и в самом деле напоминала вагон электрички. Вдоль окон – столики и лавки, в хвосте раздаточный пункт и даже двери примерно в тех же местах, что и у электричек, с одной лишь разницей: выход на противоположную от площади сторону – один. Там, у двери, мешая проходящим гражданам могучей спиной, расположился Паршин. Илья засел у окошка с видом на метро, Евдокии с фруктовым салатом и томатным соком повезло занять крошечный столик на улице у главного входа в заведение.
Пока приглядывались, планировали и, в качестве прикрытия, затаривались провиантом, прошло восемнадцать минут. Кормленная борщом и картошкой Землероева на салат из разноцветных фруктовых кубиков даже не глянула, сидела на краешке пластмассового креслица и нервно теребила пальцами родимый мобильный телефон: Илья детально описал Максима, Паршин приказал звонить Илье, если, сидя на шухере, Дуся засечет передвижения неприятеля.
Максим появился на минуту позже назначенного времени. Высокий симпатичный брюнет лет тридцати, проходящие в двери метрополитена девушки с удивлением оглядывались на мужика в шикарном костюме, белоснежной рубашке и безупречном галстуке – такие на метро не ездят.
Юрист нервно озирался, искал глазами сына босса, потом резко поднял руку с зажатым в ней мобильником и начал шевелить губами.
«С Ильей разговаривает», – догадалось Дуся.
Как было обговорено заранее, Илья вел Максима по телефону: «Идешь направо от метро по дорожке, где стоят скамейки… Идешь, идешь… Поворачиваешь еще правее – видишь вход в кафе… Заходишь…»
Максим растеряно выбирал дорожки – от станции метро тропинки расходились веером, нашел по правой стороне дорожку в оформлении скамеек и порысил вперед. Еще раз по команде Зубова повернул направо, увидел обозначенное кафе и обрадовано припустил дальше. Проходя мимо Дуси на креслице, радостно вещал:
– Все понял, вижу, захожу…
Евдокия в тот момент конспиративно изображала голод – пыталась подцепить тупой пластмассовой вилкой ускользающий кусок банана. Но едва вблизи раздался голос юриста, вилка совершила непредсказуемый пируэт, и смачный кубик, словно катапультой подброшенный, улетел к кустам, где отдыхала одинокая пятнистая дворняга.
Дворняга подскочила, понюхала банановый сюрприз-десерт, но есть не стала, отправила случайной дарительнице укоризненный взгляд обманутого в надеждах мясоеда. Евдокии же показалось, будто ей за шиворот упала гроздь сосулек. Проскочила под кофточкой, заледенила спину и зябкой россыпью скатилась по ногам.
Не может быть! Это – он?! Дуся моментально узнала голос, на этот раз не искаженный мембраной телефона и не забитый гулом автострады. На встречу к Зубову шел человек, разговаривавший с Бертой в кабинете!
Что делать?!
Испуганными глазами Дуся обшарила подступы к кафе: теперь ей показались подозрительными два парня, что вразвалочку шагали по дорожке вдоль скамеек, мамаша, громко обещающая отпрыску еще мороженного, старушка с пакетом, продавщица пирожков…
Бежать! Пугливое атавистической чувство подбросило Евдокию в воздух, задетый локтем стаканчик с фруктовым салатом подпрыгнул над столом и скатился вниз…
Предупредить Илью! Подать сигнал Олегу?!
Нажимать на кнопочки и сообщать по телефону, времени не было. Два широкоплечих парня вышли на прямую линию к кафе.
Землероева метнулась в дверь, протиснулась между выходящих из заведения подростков!
Илью загораживало крупногабаритное семейство, рассаживающееся за столик перед ним: мама, папа, два румяных отпрыска. Максим немного задержался, пропуская перед собой объемную тетку с нагруженным подносом, приветливо махал рукой…
Тяжелым пушечным ядром, с разбегу и размаху, Евдокия ударила в спину неприятеля!
Подлый юрист обрушился на тетку, выбил из ее рук поднос – тот улетел на Зубова! Детки уроненной мамаши заорали на все кафе…
Обескураженный Илья смотрел на куртку, живописно украшенную натюрмортом из куриных крылышек, мороженного с прожилками кетчупа, облепленную консервированными персиками и киви из салата под взбитыми сливками. Лицо мажора украшал брезгливый ужас.
Невдалеке, практически под столиком, истерически визжала тетка, пытаясь выбраться из-под юриста. Юрист скатывался с нее, как с ледяного холма.
Могучим движением бедра разозленная мамаша закатила Макса под лавку.
Пока отец разоренного на провиант семейства не добавил переполоха и не достал Землероеву гневно вздернутым кулаком, Дуся пискнула: «Простите, простите, я случайно!» – резво перепрыгнула торчащие в проходе ноги – теткины в босоножках и подследниках и юристовы в шикарных брюках и штиблетах, цапнула Илью за рукав и потащила к выходу. Все остальное проделывала молча и без извинений: пыл берегла на резвый бег.
Пытаясь на ходу стряхнуть с себя куриные крылышки с салатом и кетчупом, мажор рванул за Дусей.
Догадливый Паршин уже немного продвигался вместе со стулом ближе к столу, освобождая проход для беглецов…
Евдокия суматошно оглянулась: в кафе вбегали парни, только что прогуливающиеся вразвалочку!
Пусть им перегородила пышная задница выбравшейся из-под стола мамаши голосистых отпрысков, злющий отец семейства совсем загородил собой узкий проход…
Парни попробовали пихаться, но на сторону разоренных любителей калорийных вкусностей встали посетители. Затеялась потасовка.
Едва мажор и Дуся выскочили в парк, Паршин невозмутимо поднялся из-за стола и, прихватив легенькое креслице, вышел на крыльцо. Поставил креслице на одну ножку, опытно припер спинкой ручку двери и размеренно порысил за улепетывающей молодежью.
Метров через пятьсот Евдокия и Илья забежали за газетный киоск; через прозрачные стенки убедились в отсутствии погони: в обозримой видимости только Паршин неторопливой рысью приближается. Согнулись пополам и до появления за киоском сыщика пыхтели в унисон, выравнивая дыхание.
Первым отдышался Зубов.
– Ты чё?! – зарычал все еще сбито и озлобленно. – Ты чё творишь, овца безбашенная?! – Обиженно поглядел на изляпанную куртку. – Мы как договаривались?! Ты – звонишь! Звонишь! А ты овц…
Увесистая затрещина по затылку заставила Зубова в полном смысле прикусить язык.
– Если ты еще раз обзовешь Евдокию или начнешь валить с больной головы на здоровую, я тебе уши оборву, – спокойно предупредил Паршин.
Илья раздраженно обернулся к сыщику, встретил невозмутимый пристальный взгляд последнего и догадался: Олежа как пообещал, так и сделает. Фыркнул и принялся демонстративно отчищать одежду.
– Евдокия все сделала правильно. Это я балбес – про созвоны договаривался, а время и короткую дистанцию не учел.
– Ей надо было голосом сигнал подать! А не пихаться, как…
– Она все сделала правильно, – почти повтором хладнокровно перебил Олег. – Если б Евдокия начала вопить: «Спасайся, это он», мы потеряли бы единственное преимущество: Берта и Максим не знают, что нам известно об их связи. Нельзя давать им повод для догадок, теперь мы выяснили всех участников предполагаемого похищения…
– Ты начал нам верить! – неожиданно встряла Землероева, и сыщик неохотно подтвердил:
– Я видел двух мужиков, собравшихся броситься за вами вдогонку. Макс пришел не один. – И тут же охолодил Дусю поднятым вверх пальцем. – Но! Это еще ни о чем не говорит. Дядя Гена-крокодил тоже Илью разыскивает. Может быть, эти мужики от него нарисовались. Максим предупредил, что идет на встречу с сыном друга, и дядя Гена-доброхот «ноги приделал».
– Ага, – хмыкнула Дуся. – Еще скажи, у дяди Гены на подхвате всегда парочка бандитов под рукой. Ты их рожи видел? А я-то вот разглядеть успела – на охранников из офиса они нисколько не похожи, типичные бан…
– Не пори чепухи! – прикрикнув, перебил Паршин. И немного тише добавил: – Много ты в бандитах и охранниках понимаешь. Илью милиция ищет. В офисе могли случайно оказаться оперативники, они и отправились следом.
– А оперативники что – на бандитов так похожи? – язвительно прищурилась девчонка.
Если бы ни общая напряженность ситуации, Пашин бы, наверное, заржал. Его бывший коллега Колька Бурлаков на всех малинах за своего сходил.
Тоже мне великий специалист по операм и бандитам Дуся Землероева.
Потерев шею ладонью, Олег задумчиво поджал губы.
– Ну что? Потопали на хату?.. То есть я хотел сказать – поехали к Кире?..
К метро решили не возвращаться. Когда голосовали такси, разноцветно заляпанного мажора загородили Паршиным.
В дороге Дуся сильно переживала на заднем сиденье: «Испортили семье праздник, поднос перевернули, детей напугали и расстроили, надо было хотя бы денег за продукты подбросить…» Сидевший рядом Илья сумрачно слушал, как воришка угрызениями совесть развлекает, в конце-концов не выдержал и вежливо попросил совестливую Землероеву заткнуться.
Евдокия что-то прошипела в ответ. Паршин не вмешивался – пусть развлекаются, коль есть охота.
Неподалеку от дома Киры Илья заскочил в первый подвернувшийся магазин одежды и купил себе футболку. В супермаркете нагрузили несколько пакетов провиантом – Дуся облизнулась на торт, и Зубов молча положил его в тележку. Проникся тем, что девушка, кажется, спасла его в очередной раз, подлизывался шоколадным кремом.
В ту же тележку Паршин положил бутылку коньяку и упаковку баночного пива. Себя порадовать. Стресс снять.
Потягивая недурственный армянский коньячок, Паршин стоял у окна гостиной и смотрел на перегруженную машинами автостраду. За спиной тихонько продолжали спорить молодые трезвенники. Шептались, стараясь не потревожить спором решившую вздремнуть в спальне Киру, горячились без толку…
– Теперь нам надо действовать! – убеждала Дуся. – Теперь мы знаем всех любовников Берты…
– Как же, всех… – с отлично слышимой неприязнью к мачехе язвил Илья. – Много ты знаешь о жизни внутри Садового кольца!
Правы ребятишки – оба. Дуся хочет стремительно использовать преимущество добытых сведений, Илья показывает Евдокии, какой она специалист великий, раз по крупицам информации пытается весь дерьмовый расклад представить.
Оба правы. Евдокия шкуркой чувствует возникший цейтнот, Зубов осторожничает не напрасно, Олег – голову сломал! – ничего дельного предложить не мог.
Самым разумным было бы задействовать связи Зубова-старшего. Дозвониться до генерала, встретиться с любым другим влиятельным приятелем отца Ильи: пусть накрутят хвосты своим питерским связям, разыщут в Северной столице Зубова. Ведь в этом Дуся права на сто процентов: теперь, когда второй любовник Берты известен, можно начинать поиски могучих союзников.
Но Илья продолжает осторожничать. Так ненавидит мачеху, что готов вообразить в ее любовниках все окружение отца? Или опасается навредить тому торопливостью?
Что впрочем и понятно. Брат Евдокии убит, Илья не хочет рисковать отцом. Вероятно, собирается переложить ответственность на крепкие сыщицкие плечи.
Чью сторону тут выбрать? Пасынка, отлично знающего способности мачехи, или рвущейся отомстить за брата нетерпеливой девушки?
Головоломка. Быстрота хороша при ловле блох, а не Саши Миронова. Тут семьсот раз отмерь, один раз замахнись.
Как ни крути, сегодня уже разочек поторопились. Чудом ноги унесли.
– А я тебе говорю – двойник! Двойник по Питеру гуляет, следы путает! – тихонько шипела за спиной выдумщица Землероева. – Вот сам подумай: зачем Максим звонил тебе за границу, а? Подумай, подумай!
На этом восклицании Олег заинтригованно обернулся: что там еще выдумала неугомонная девчонка, какие идейки родила? Сам-то Паршин считал, что Макс попросту заманил Илью в Россию, но послушать интересно, девочка изобретательная.
Поймав заинтересованный взгляд сыщика, генератор идей Дуся Землероева разродилась пространным текстом:
– Он позвонил, потому что они вынуждены форсировать события. Если бы пропажей твоего отца заинтересовались всерьез, трюк с подставным Львом Ефремовичем обломился б мигом! Настоящей проверки двойник не выдержит. А так – кипишь легонький, появилась фотка из банкомата, все и затихли. Позвонил не обеспокоенному «крокодилу» старый друг, поболтал немножко и – все в порядке.
Другое дело… – Дуся добавила в голос доверительности. – Другое дело – Лев Ефремович отсутствует долго. Тут уже дело проверкой от ФСБ попахивает… А похитителям нужен не шибко проверенный профессионалами факт: смутная фотка из банкомата. Доказывай потом обратное, что Льва Ефремовича в Питере не было, – ничего не докажешь! Фотка есть, звонок был. Все – финита ля комедия.
Дуся довольно откинулась на спинку кресла. Слегка обескураженный Илья напряженно смотрел на сыщика и искал на лице того подтверждение невероятным измышлениям девчонки, не сумевшей толком портфель из машины стащить.
Но Паршин признавал, что рациональных зерен Евдокия навалила щедро. Никто всерьез не обеспокоен отсутствием Зубова в столице, хотя доказательство его прогулок по Санкт-Петербургу – размытый снимок. И краткий разговор с приятелем, который вполне могла отредактировать жена.
Реальную проверку эти факты выдержат только без объявления нешуточного форс-мажора. Максим потому и поторопил события, чтобы к приезду Ильи настоящая волна не поднялась.
Неужто угадала Дуся с двойником?!
Пожалуй, не исключено, придется признать: некоторым девушкам идут на пользу бразильские сериалы. Воображение будят.
У сыщиков же одни стереотипы в головах.
Олег сел на диван напротив Дуси, кивком головы одобрил предположения и обратился к сыну богатея:
– Илья, у тебя есть подвязки в Питере?
– Есть.
– Весомые?
– Ну-у-у… достаточно.
– Тогда звони, проси найти отца и проверить – он ли там гуляет.
– Сделаем, – быстро согласился Зубов, вставил в хитрый мобильник свою сим-карту и начал с кнопочками упражняться.
А Паршин тем временем давал рекомендации:
– Ничего особенно не объясняй. Скажи – не можешь с папой связаться, а он тебе срочно нужен, пусть пошарят по гостиницам, через операторов мобильной связи попробуют определить его место расположения… У Льва Ефремовича есть любимый отель в Питере?
– Да, – не отвлекаясь от телефона, кивнул мажор.
– Пусть в первую очередь пошарят там.
Евдокия, изображая лицом сомнение, наблюдала за мужчинами.
– Ты чем-то недовольна? – поинтересовался сыщик.
– Да не найдут они ничего, – отозвалась воришка. – Точнее, никого. Вы что думаете, двойник заселится в гостиницу, где Льва Ефремовича хорошо знают? Будет рисковать?
– С чего-то надо начинать, – негромко пояснил Паршин. – Или у тебя есть другие предложения?
Землероева невразумительно повела плечом, но по глазам девчонки Олег понял – предложения есть, но озвучивать их выдумщица опасается. Пока.
– Говори, чего изобрела? – хмуро подтолкнул детектив.
Евдокия помедлила, икоса оглядела Зубова, выискивающего в памяти мобильника весомые питерские подвязки, и начала с укола:
– Я, конечно, мало понимаю в жизни внутри Садового кольца… Ничего не знаю о розыске пропавших родственников… Но люди везде одинаковые живут. – Сказала, закусила нижнюю губу и исподлобья, нагоняя на гладкий лоб морщины приподнятыми бровями, поглядела на сыщика. – Я думаю… надо как-то дать знать этому Мирону, что у Берты есть другой любовник, и они задумали против него козни.
– Чего-чего задумали?
– Козни. Макс ведь просил Берту дать лично с ним расправится, после… После всего. Помните? В разговоре он сказал, что лично разделается с «этим козлом»?
– И что?
– Как что?! А ревность? А осторожность?! Макс с Бертой собираются с ним разделаться!
Илья прекратил телефонные упражнения, посмотрел на обдумывающего предложение сыщика, но тот взмахом ладони вернул его к занятию.
– Продолжай, продолжай, Илья. Дуся немножечко не понимает того, о чем говорит.
– Как это не понимаю?! – подскочила с кресла воришка-неудачница. – Почему это не понимаю?! Люди везде одинаковые – ревнуют, злятся, мстят, тут уж никакое Садовое кольцо ничего не исправит! Если рассказать Мирону, что Берта с другим любовником задумала его прикокать, он их сам на ленточки порвет!
– Но сначала отца Ильи порежет, – тихо проговорил Паршин. – Лев Ефремович не мальчик с улицы, он человек солидный, таких врагов за спиной не оставляют.
Все старательно обходили стороной тему возможной гибели старшего Зубова. Надеялись.
– А если убедить Мирона: мы тебе все рассказываем, жизнь как бы спасаем, а ты отца Ильи отпускаешь?
– Чепуха, – отмахнулся Паршин. – Во-первых, у нас нет реальных доказательств против Берты. Ты же не думаешь, будто Мирон одним твоим словам поверит? Тут даже не мечтай. Кто ты ему – девочка Дуся по уши в дерьме.
А во-вторых, Мирон товарищ осмотрительный. И Льва Ефремовича и самаритян-доносчиков из осторожности уберет.
Дуся подергала себя за мочку уха, по выражению лица было заметно – сдаваться детка не собирается. Мыслит вслух:
– А если как-то… еще раз попытаться подслушать разговор Берты и Максима… Записать на диктофон… Потом дать послушать запись Мирону…
Тут уже не выдержал и Зубов:
– Перестань чудить, а. Как ты собираешься их заново ловить?! Они не старшеклассники на выпускном балу, в углах не сосутся.
– Да и как его найти? Угол этот… – задумчиво согласился Паршин.
– А головы на что?! – возмущенно фыркнула деятельная Землероева и даже ногой притопнула. – Надо думать!
– Вот ты и думай, – безразлично предложил Илья и сказал в телефонную трубку: – Марат, здорово, это Зубов…
Дуся негодующе всплеснула руками, шлепнула себя по бедрам, мол, какие же вы, мужики, все бестолковые, подумать не хотите! И показывая, насколько не верит в идею с питерскими изысканиями, вышла из комнаты и не возвращалась до тех пор, пока Илья не закончил с просьбами приятелю – сынку санкт-петербургского высокого чиновника. И пока Паршин и Зубов не перестали обсуждать остальные мероприятия по розыскам Льва Ефремовича. Минут пятнадцать Дуся на цыпочках бегала по коридору и вошла в гостиную с пылающими щеками и горящими очами.
– Придумала чего-то, – насмешливо хмыкнул Паршин.
Дуся на подначку не отреагировала, села в кресло и закинула ногу на ногу.
– Есть предложение, – сказала серьезно и степенно, хотя было заметно, что предложение распирает ее изнутри и рвется наружу. – Начнем с водного вопроса: вы в принципе согласны, что ревность Мирона можно использовать с пользой для дела?
– Ну-у-у, – затянул Паршин, и Дуся ответила за него:
– Согласны. Тогда второй вопрос по существу. Олег, ты сможешь устроить так, чтобы в квартире Берты стояла прослушка?
Сыщик наклонил голову набок, поглядел на Зубова, и тот недоуменно пожал плечами. Евдокия вновь сама озвучила пантомиму:
– Думаю, сможешь. Ты, Олег, сыщик, у тебя все прибамбасы для подслушивания должны иметься. У тебя, Илья, есть ключи от квартиры. Надо сделать так, чтобы Берта снова разговаривала с любовником в квартире…
– Как?! – перебивая, разошелся криком Зубов. – Как ты собираешься заставить их встретиться именно в квартире, разговаривать конкретно о деле на микрофоны?! У них что, иных мест для встречи нет?!