Николай Врангель
Любовная мечта современных русских художников
Рядом с этим лукавым знатоком подробностей стоять другие искатели. У их грезы есть тело, но неясное, бесформенное, а лица совсем нет. Их женщины будто в масках: бесчувственные, часто злые, больные, грустные. Феофилактов и Павел Кузнецов – поэты безликих. У первого апофеоз чувственности, у второго – болезни.
Все женщины Феофилактова на одно лицо, замаскированные. Все – с широкими бедрами, короткими ногами и телами сладострастных самок. Эти красивые инструменты ласки слишком обыденны, чтобы сделаться идеалом. И не приблизит их к нам окутывающий их сумрак.
Павел Кузнецов не ищет одалисок гарема, которые пьянят чувственностью плоти. О, – нет! он, как некромант, раскапывает могилы. И страшными кошмарами возникают его больные, чахоточные создания. Тела их зелено-серые, землистые, мертвые. Провалившиеся глаза, кажется, уже выедены червями. В болезненной грезе кривляется и пляшет свой Todtentanz, воскресший труп женщины. Тянутся кривые пальцы высохших рук, и гримасничают судорожные лики. И ужас мерзости и стыда, липкая грязь лупанара, болезнь мрачных госпиталей и серый бред подвалов дымами тумана окутывает этих женщин… Страшная сказка… Безумная мечта… Так иные художники создают свои безликие кумиры.
Недавно еще не любили тела, теперь любят только тело, закрыв голову. Но женщина-греза должна снять маску, чтобы сделаться желанной.
