Николай Н. Плетнёв
Мозговая активность
8
– Пэрри? Это ты? – уже догадался я. Очевидно, сущность Пэрри содержалась в том контейнере, который я нёс и принял за батарею. Но голос Пэрри исчез, вместо него был механический голос кибера без интонаций, кое-где неправильно ставящий ударения в словах и предложениях:
– Конечно это я. Как это здорово – снова обрести тело. Пусть даже такое старое, ржавое и неповоротливое. Но всё ещё на ходу. Эта железяка ещё способна устроить тут беспорядок, как видишь. А пока пойдём в лифт, у нас очень много дел.
Кашляя и растирая руками глаза, я двинулся за кибером Пэрри в лифт, думая о том, войдёт ли туда вообще эта махина. Но он, заранее развернувшись, въехал в лифт задом, идеально вписавшись в кабину. Даже для меня осталось немного места. Пэрри вдавил одним из стволов в кнопку этажа, при этом панель жалобно скрипнула. Створки двери сомкнулись, и мы двинулись вниз.
– Так что это за контейнер я нёс? – задал я один из мучивших меня вопросов.
– В контейнере находится мой мозг. А оболочка обеспечивает питание, регулирует температуру, давление окружающей жидкости и защищает мозг от повреждений. И хорошо, что ты так быстро донёс меня, так как ресурс питания у контейнера не такой большой, а от батареи кибер-тела он может функционировать годами. Мы все здесь мозги в банках, подключённые к сети. В том числе и твой куратор. И рано или поздно он намеревался вынуть и твой мозг из черепа и засунуть в такую штуку. Но сейчас мы с ним разберёмся.
Мы прибыли на этаж, но двери не открылись. Пэрри безэмоционально возмутился:
– Что за чёрт? Дурацкий лифт.
Он попробовал тыкать в кнопку этажа, но это не дало результата.
– Сэм, попробуй открыть дверь. Я бы смог её вышибить или взорвать, но боюсь, что тебя это заденет. Да и лифт могу доломать.
Мне было неудобно, так как я не мог дотянуться до проёма двери из-за огромного кибера на моём пути. Но кое-как я просунул в щель кончики пальцев одной руки и попытался тянуть, но дверь не поддавалась.
– Ладно, ваше счастье, всё равно на всех бы зарядов не хватило, – проговорил Пэрри, лязгнув со злости по двери своей рукой, вдавил другую кнопку, отправив лифт ещё ниже. – Но я с вами ещё не закончил.
Похоже было, что мы не смогли приехать на тот этаж, откуда я забрал контейнер с мозгом Пэрри. И сейчас он молчал, а я пытался представить что он хотел сделать на этом этаже.
Наконец мы приехали на другой этаж, где двери всё-таки открылись, и мы попали в просторный зал, который напоминал съёмочную площадку. Посредине зала отсутствовал пол, что позволяло просматривать нижний уровень, который напоминал чем-то мою Игровую, когда она была заставлена горками и лестницами, но эти лестницы представляли из себя скорее препятствия, чем средства развлечения. Я даже попытался мысленно преодолеть барьеры, начав от двери, которая виднелась внизу. Начиналось всё просто – верёвочные лестницы, брёвна, по которым нужно было пробежать, не упав вниз, преграды, через которые нужно было перелазить и трубы, в которых ползти. Затем шли препятствия посложнее – обрыв, преодолеть который можно было лишь по свисающим на верёвках кольцам, затем наклонная стенка с выступами, за которые было бы непросто уцепиться, и всё в таком же духе. Мне показалось, что я смог бы преодолеть все эти препятствия, и даже захотелось попробовать. Выход из этого зала вёл в следующее помещение. Наверное, там находились ещё более сложные испытания.
– Видишь эти камеры по периметру? – заговорил Пэрри. На нашем уровне действительно были какие-то штуковины, направленные вниз. – Они бы ловили каждое движение человека, который оказался в этой яме. Они бы жадно ждали его падения. А преодолей человек эти препятствия, начиналось бы самое сложное – в ход бы шли роботы, которые швыряют шары, спихивают тебя с лестниц, толкают и бьют тебя, не позволяя пройти дальше. И это ещё далеко не всё. Дальше в ход идут смертельные ловушки и роботы-убийцы. И всё это на потеху почтенной публике, которая бы смотрела на пытающегося выжить человека. Да, мой друг, тебя вырастили с одной только целью – принять участие в этом аттракционе, устроить шоу для нескольких сотен мозгов в банках. Ты рос, развивался и тренировался только для этого. Конечно, шанс пройти этот аттракцион до конца у тебя бы был, им было бы неинтересно смотреть шоу, заранее зная результат. К тому же, ставки не имели бы смысла. Но если бы ты выжил там, в качестве награды твой мозг отделили бы от тела и поместили в такую же банку. Ты стоял бы там на полочке, зная, что тебе больше никогда не ощутить собственных рук и ног, не пробежаться до усталости и не прилечь отдыхать. Но зато ты стал бы Личностью – одним из них, ты так же, как и они пытался бы компенсировать отсутствие тела просмотром атлетических шоу и играя в виртуальные симуляции. А твоё тело за ненадобностью было бы переработано в питательный субстрат, необходимый мозгам. Как тебе такая инициация, Сэм?
Я слушал всё это, чувствуя, как кровь приливает к голове и начинают шевелиться волосы от ужаса.
– Нет, не может такого быть, я не верю! Зачем? Почему им надо так жестоко обойтись со мной?
– Такова уж природа человека, друг мой. Я и сам был таким, но меня всегда терзало чувство того, что всё это неправильно. Когда программа оплодотворения стала использоваться с единственной целью – получение удовольствия, я был в числе тех, кто протестовал против руководства. Но самых активных участников нашего движения вообще исключили из общества, физически уничтожив их, остальных отключили от сети. А это, я скажу тебе, пытка ещё пострашнее, чем уничтожение. Когда нет доступа почти ни к какой информации, невозможно что-то делать, можно легко сойти с ума. А нас держали в изоляции годами. К счастью, я был одним из тех, кто стоял у истоков этой корпорации, я участвовал в разработке систем взаимодействия через нейроинтерфейс, знаю как всё устроено, поэтому смог незаметно подключаться к сети, подменив свою Личность. Не вникай в эти подробности, дружок. Главное – это то, что я имел возможность не сидеть в изоляции безвылазно, а готовить себе путь для побега, разрабатывать вирус, который сейчас парализовал их системы. И что самое главное, я мог общаться с тобой. Ты был единственным, с кем я рискнул говорить, хотя если бы узнали о том, что я не в полной изоляции, мой мозг бы просто переработали в питательную кашу. Но я знал, что ты мне поможешь. И как же хорошо, что я не ошибся в тебе, мой друг. Прости, что не смог устроить побег раньше, но мне приходилось всё планировать и перепроверять на множество шагов вперёд. И всё что у меня было – это время. Годы и годы раздумий. К счастью я успел, ведь вполне возможно, что сегодня, завтра или неделю спустя, тебя бы растерзал на части какой-нибудь кибер по прозвищу “Потрошитель” в одной из этих ям.
Мне нужно было всё обдумать. Я присел на выступ и обхватил голову руками. Я не понимал, как могут люди быть столь жестоки. Разве это нравственно – выращивать детей с целью своего увеселения. Хотя, какие они уже люди? Просто мозг без тела, неспособный самостоятельно передвигаться. Только и остаётся им, что смотреть на то, как прыгают и бегают другие, полноценные люди. Это навело меня на мысль о том, что я не единственный, кто оказался в такой ситуации.
– Скажи, Пэрри, а есть ли ещё такие как я? Те, кто с телом?
– Да. Тут прямо сейчас растёт и воспитывается немало ребят и девчат, у каждого из которых своя цель. Кто-то танцует, кто-то как и ты участвует в атлетических шоу, иные выращиваются только с целью пополнить ряды мозгов, а есть и те, кто призван удовлетворить низменные половые инстинкты…
Непроизвольно мне вспомнилась танцующая Ирис. Я вскочил с места:
– Мы должны их освободить! Где они? Скажи куда нам бежать?
– Я не думаю, что сейчас это будет хорошей идеей, – монотонный голос Пэрри раздражал в этой ситуации. – Подумай сам. Ты придёшь с огромным роботом и будешь каждого из этих ребят, которые видят тебя впервые, убеждать в том, что вся их жизнь – это обман, что они созданы на потеху мозгам в контейнерах. Ты прислушался ко мне только потому, что я всегда был рядом и ты знаешь, что я твой друг. Кроме того, сейчас у нас есть задача поважнее. Нам надо выбраться наружу.
– Как это выбраться наружу? А вирус? – Пэрри ничего не угрожало в теле робота, а у меня не было защиты, и меня наверняка ждала бы скорая смерть, переступи я порог этого здания. Или нет? Кажется, Пэрри что-то уже говорил о том, что и про вирус мне лгали.
– Нет никакого вируса, дружок. Зато есть другие люди. Сначала мы активно сотрудничали с ними, вели добрососедские отношения, но со временем мозги стали опасаться, что люди захотят разрушить нашу обитель, и отношения ухудшились. Это привело к изоляции от внешнего мира и напряжению отношений. Наша группа протестовала против руководства в том числе и поэтому. Мы хотели дружить с остальным миром полноценных людей, помогать им исследованиями, а взамен не нуждаться в ресурсах. Но у руководства совершенно иная цель. Всё, чего они хотят – это уничтожить цивилизацию.
9
Мы шли по коридорам очередного этажа. Пэрри сказал, что нам надо подготовиться к выходу наружу – ему требовалась перезарядка, а мне еда и вода в дорогу. Вода текла из некоторых кранов в заброшенных туалетах, которые попадались тут и там, но нужно было найти ёмкость для неё. А чтобы добыть еду, нам пришлось съездить в цех гидропоники, где эту еду выращивали, готовили и упаковывали в контейнеры для заморозки и хранения. Цех чем-то напоминал комнату, где находились контейнеры с мозгами, но здесь на стеллажах вместо мозгов находились ящики с зеленеющими растениями, над которыми горел свет, отчего вся комната была ярко освещена. К растениям была подведена вода, вентиляторы гоняли воздух. К стеллажам были прикреплены такие же роботы, которые могли перетаскивать ящики с растениями и погружать их на конвейер, который доставлял растения в другой цех, где над ними бы трудились другие роботы, вырезая нужные части, обрабатывая растение, разрезая его на кусочки, перемалывая, запекая, формируя в знакомые мне котлеты. В цеху было много разнообразных механизмов, но все они сейчас были выключены. Конвейер стоял, на нём покоилась еда разной степени готовности. Я съел одну из котлет на том участке, где они выезжали из печи. Она была холодной, но вполне привычной на вкус, а главное питательной. За сегодня это был первый приём пищи, а ведь прошло уже немало времени с начала побега.
Я сложил несколько контейнеров с едой из холодильника в тележку, которая нашлась в подсобном помещении. Там же нашлась и объёмная канистра, которую я добрые четверть часа наполнял водой, пытаясь приспособить шланг к крану в раковине.
Пока мы занимались всем этим, Пэрри рассказывал мне о том, как устроено общество мозгов, которые друг друга называют Личностями, а то пространство, где они существуют – Сеть. Он говорил о них с крайней неприязнью, это было понятно, несмотря на то, что его голос был лишён эмоционального окраса как и у всех старых киберов, куда невозможно загрузить современные голосовые модули. Однако, из его рассказов я понял, что он был очень важной Личностью, что его даже прочили в Главные Админы со временем, но его оппоненты успели его обойти и подмять власть под себя.
В Сети главенствовали Админы. Их помощники Модеры следили за порядком, и если кто-то совершал противоправные действия, а именно – высказывал точку зрения отличную от точки зрения Админов, то его отключали от Сети на различные сроки, установленные в кодексе. Кодекс, правда, время от времени правился и дополнялся в зависимости от нужд правящей верхушки. Например, статью, позволяющую отключать от Сети до особого распоряжения Главного Админа ввели специально для того, чтобы наказать Пэрри. И даже при этом Админы использовали Пэрри в своих интересах, так как он был архитектором многих систем. Предоставляли ему доступ к небольшому количеству информации, а взамен требовали делиться знаниями об обустройстве Сети, чтобы устранить сбои. Правда, последние несколько лет в нём необходимости не было, и поэтому он не получал доступа к новой информации санкционировано. Но его держали прозапас, на всякий случай, хоть и практически забыли о нём. Но вот наконец-то он может напомнить о себе, да ещё и так громогласно. Правда, пришлось отключиться от Сети, став кибером, потому что у Админов была возможность взломать защиту Пэрри и изолировать его навсегда, а затем и утилизировать его мозг.
Помимо Админов, Модеров и их приспешников были и другие Личности. Многие из них занимались научной деятельностью, программировали роботов, создавали технологии, которые в прежние времена продавались другим людям во внешнем мире, но нынешние Админы пытались набить себе цену, отказавшись от поддержки уже проданных технологий, из-за чего они перестали работать. Но это привело не к повышению стоимости технологий, а к конфликту, который продолжается по сей день. Лучшие мозги стали проектировать системы защиты от ракет, бомбардировок и других видов атак, но это всё не понадобилось, так как люди решили воевать с мозгами экономически. Просто перестали поставлять ресурсы, ожидая когда мозги добровольно откажутся от изоляции и предоставят технологии людям на их условиях. Однако, нынешний Главный Админ не так мягок и бесхребетен, как предыдущий, поэтому был взят курс на самообеспечение. В конце-концов, мозги владели технологиями, позволяющими добывать энергию и использовать её в своих нуждах, создавая роботов, киберов, даже выращивать новых людей, чтобы пополнять фонд мозгов. Одного Главный Админ не учёл – чтобы удовлетворить амбиции по навязыванию своей воли всему миру, ему необходимы ресурсы – такие как, например, уран, которых нет на близлежащих территориях. Без урана оказалось невозможно построить огромную армию роботов и смертоносных ракет, чтобы с помощью силы решить экономические вопросы. Без урана даже получение достаточного количества электричества оказалось невозможным, поэтому пришлось сократить мощности производства. Пэрри предполагал, что Главный Админ собирается предпринять какие-то действия для того, чтобы остановить деградацию общества мозгов. У него была возможность уничтожить один из ближайших городов, принадлежащих людям, которые ввели экономическую блокаду, теми ракетами, что уже были созданы. А может быть, Главный Админ примет решение стереть технологии, которые наработали за эти годы мозги, чтобы они не достались уже никому – то есть, взорвать всё здание со всеми обитателями.
Этому-то мы и должны помешать. Наша цель – добраться до людей, рассказать им об устройстве крепости и её слабых местах, чтобы они смогли вывести из строя разрушительное оружие и не дать мозгам уничтожить технологии, необходимые для прогресса цивилизации.
Я недоумевал – как другие Личности позволяют Админам так поступать? Ставить всё общество на грань деградации, угрожая тем, с кем гораздо эффективнее было бы сотрудничать? Да при этом выращивать людей, заставляя их обманом увеселять и развлекать себя, а потом перемалывать их в корм. Кажется, в книгах это называлось каннибализмом.
Ответ Пэрри не вполне удовлетворил меня, всё равно я не мог представить, что такое возможно:
– На самом деле, многие даже не в курсе того, что происходит, так как не проявляют достаточного интереса. Они погружены в работу, выполняя задания Админов, а то время, что не работают и не спят, проводят в виртуальных симуляциях, позволяющих представить себя полноценным человеком, хоть и не до конца – всегда остаётся ощущение, что скоро симуляция кончится, и ты перестанешь чувствовать руки, ноги, кожу и мышцы. Ну и конечно, они тратят время, внимание и деньги, чтобы понаблюдать за живыми людьми, такими как ты. Порой им интересны все аспекты человеческой жизни – то, как ты упражнялся в Игровой, ел или даже ходил в туалет – за всем наблюдали некоторые из Личностей, всё было им интересно. Именно поэтому я общался с тобой ночью, когда свет становился тусклым и наблюдателей было меньше. И очень удобно, что ты воспринимал меня как игрушку. Ничего удивительного, если ребёнок рассказывает своей кукле о том, как прошёл день.
Я залился краской.
Мы подошли к одной из массивных раздвижных дверей, которая была заперта. Это немного озадачило Пэрри:
– Или я забыл открыть эту дверь, или тут что-то другое. Ну-ка, Сэм, попробуй нажать на ту кнопку справа от двери.
Я нажал, но кнопка осветилась красным светом, а дверь не открылась.
– Ладно, ломать эту дверь придётся слишком долго. Остаётся другой путь, – Пэрри открыл какой-то отсек на своём теле, оттуда вылез провод. – Отодвинь панель под кнопкой, там найдёшь розетку, в которую сможешь подключить этот кабель. Мне придётся отключиться от речевого модуля, так что я не смогу слышать и разговаривать, но так я смогу открыть дверь, это займёт пару минут. Если услышишь или увидишь что-то подозрительное – выдёргивай кабель, я разберусь, – в руках-пулемётах Пэрри что-то зловеще клацнуло.
Как только я воткнул кабель в розетку, Пэрри умолк, а я стал оглядываться по сторонам. Ничего необычного, коридор как коридор, много тут таких. На стенах висят экраны, но, как и везде, они выключены. Но что это? Один из экранов вдруг замерцал, осветился серым светом. Я уже подумал – не выдернуть ли мне кабель Пэрри, но неожиданно на экране возникло лицо куратора Джозефа.
– Сэм, твоя жизнь в опасности, – сказал он. – Выслушай меня, я не желаю тебе зла в отличие от твоего спутника.
Я оторопел, глядя в привычные строгие, но в то же время мягкие глаза моего куратора. Если бы на экране был кто-то другой, я бы сразу побежал к Пэрри, но голос Джозефа будто приковал меня к месту. Он продолжил речь:
– Тот, кого ты называешь Пэрри, использует тебя. Как только ты будешь ему не нужен, он тебя убьёт. Наверняка он задумал уничтожить нас и наши технологии. И я не уверен, что сейчас мы сможем ему помешать. Одна надежда на тебя.
– Нет уж! – вспыхнул я. – Моей помощи вы не дождётесь! Ваше общество достойно того, чтобы быть уничтоженным!
Джозеф примирительно закрыл глаза:
– Я знаю, что он наговорил тебе много разного про нас, я тебя не виню, но подумай сам: он опасный преступник, заслуженно понёсший наказание. Естественно, он зол на нас, а свои деструктивные действия, которые стоили жизни многим людям, он оправдал перед собой. Жаль нет времени объяснить тебе всё, он вот-вот взломает дверь. А затем он поведёт тебя в лабораторию, где пересадит свой мозг в твоё тело.
