Нельсон Бонд
Мег, восставшая жрица
– Даив! – закричала Мэг. Но ее крик оборвался одним быстрым жестом. Даив вырвал меч из рук Лоры, заключил Мег в объятия и вызывающе рассмеялся над испуганными женщинами клана.
– Значит, ты осуждаешь мужчин? – насмехался он. – Мужчина из племени Кирки? Тогда вперед, вы, грязные копатели грязи и чучела, лишенные любви. Пусть ваше суждение сравняется с моим, а сталь – с вашей!
На мгновение воцарилась напряженная тишина. Затем в голосах сестер Мэг зазвучал гнев, горький, как плоды дерева Симмон. Два десятка воинов бросились вперед с обнаженными мечами. С фланга к ним приближались воины.
Рабочие подняли мотыги и тесла. Мэг жалобно улыбнулась Даиву и пробормотала короткую молитву Богам. Было ужасно умереть вот так, от клинков тех, кого любишь…
И тут слабый, тоненький крик остановил их всех! Они обернулись и увидели у пустынных южных ворот истерзанную и истекающую кровью фигуру Воина, которая с растрепанными волосами, лицом, покрытым шрамами и ссадинами, с глубокими кровоточащими ранами на ладонях, пробиралась в лагерь Джиннии, волоча за собой одну ногу и почерневший иссохший обрубок другой ноги.
В этот момент ужасного изумления женщинам клана даже не показалось странным, что первым, кто подбежал к раненой воительнице, был незнакомец, по имени Даив. Но именно он поднял ее на руки.
Глаза воительницы были затуманены болью, ужасом и усталостью, они открылись, и в них светилась неукротимая целеустремленность. Хриплым голосом, запинаясь, она произнесла:
– Слишком поздно… чтобы спасти меня. Скоро я присоединюсь… к моим соплеменницам… и Богам. Спасите… себя!
В голосе Даива звучала невероятная нежность.
– Что случилось, Воин?– спросил он. – Какой враг так жестоко уничтожил тебя? О чем бы ты хотела предупредить нас?
Из какого-то глубоко скрытого источника вестница черпала новые силы. Ее глаза засветились, когда она ответила:
– Я приказываю тебе бежать в тайные уголки гор. Один злобный враг уже сейчас приближается к твоему лагерю. Низкорослые и злобные желтокожие человечки – существа, которые нападают на наши кланы, уничтожают наших бойцов с помощью трубок, которые калечат и оглушают.
Рядом с ней стояла пожилая мать.
– Кто ты, дочь? – она умоляла. – Откуда ты?
– Я Вивьен, из клана Дурм. Несколько дней назад в небесах вспыхнули странные молнии, в лесах вокруг нашей деревни разразились безумные раскаты грома. Джейн испуганно прервала его:
– Мама! Знамения, которые мы слышали позавчера ночью в лесу к западу от нас!– и Мэг быстро взглянула на Даива и заплакала.
– Лес, через который мы бежали, Даив! Лес из толстых веток! – сказала она.
Даив вдруг заставил ее замолчать одним кивком. Вивьен продолжила свою речь:
– …а потом началось нападение. Демоны в доспехах горчичного цвета ринулись на нас. Наши воины двинулись им навстречу, но гномы выпустили из палок фонари, и там, где только что стояли солдаты, остались лишь каменные пародии на женщин длиной в дюйм. Один из лучей на мгновение заиграл на моей ноге…
Мэг посмотрела и вздрогнула. Нога умирающего Воина была крепкой и округлой от бедра до бедра. В десяти дюймах выше колена она резко заканчивалась обожженным обрубком из которого торчал уродливый, похожий на бородавку нарост, который Мэг увидела с тошнотворным ужасом – был идеальной формой человеческой конечности. Даив яростно приказал:
– Говори, воин!
– Они пришли, – настаивала Вивьен, – чтобы захватить женщин. Как и дикие животные, они вымирают из-за отсутствия партнеров. Они пришли с далекого юга, из страны под названием Майко. У них есть и другое странное оружие, – палка, стреляющая вспышками безумия… и стена, которую они строят из невидимых кирпичей…
– Еще! – взмолились Даив и Мать на одном дыхании, когда Вивьен запнулась.
Но в глазах умирающей застыло странное, глупое выражение, ее губы побелели, а дыхание стихло.
– Ты странное создание, – сказала она Даиву.
– Почему-то с тобой… так легко умирать, Мужчина…
Лора, предводительница воинов, нарушила печальные чары громовым криком: "Захватчики? Ни один враг не должен захватить деревню племени Джиннии! К оружию, воины! На свои посты!"
Даив вскочил на ноги, в его голосе звучал безапелляционный вызов:
– Стой, Воин! Разве ты не слышала, что сказала Вивьен? У этих захватчиков есть волшебное оружие, – палки, изрыгающие безумие и сокрушающие смерть.
Лучше всего нам сбежать в горы. Может быть, там мы сможем придумать какой-нибудь способ…
Щеки Мэг пылали от горя по Дэйву, когда предводительница воинов бросила на него презрительный взгляд.
– В конце концов, это дело рук мужчины! – выплюнула она. – Безволосый Дикарь с присущими всем мужчинам инстинктами труса. Дурак! Разве ты не знаешь, что умирающая лепетала глупости в бреду? Палки, которыми бьют воинов-гномов! Стены без кирпичей!
Даив стиснул зубы:
– У меня нет времени на споры, Воин. – Умоляюще он обратился к Матери, – Между мной и твоим Кланом не так много любви, о Мать. Но поскольку вы сестры Мэг, я бы хотел, чтобы вы остались живы. Поверьте, в предупреждении Вивьен была доля правды. Я сам слышал, как старейшины говорили о стране, залитой солнцем называется "Майко", населенной свирепыми демонами.
Мать сжала руки в агонии нерешительности. В отчаянии она повернулась к Мэг и воскликнула:
– Видишь теперь, о дочь моя, как тяжела задача, – быть матерью? – И она пробормотала, как бы про себя: «Если это правда, то все обречены, если мы не сбежим. Но если это ложь…»
Даив, будучи человеком действия, быстро устал от пустой болтовни. Второй раз за день он взял Мэг за руку.
– Пойдем, Золотце, пусть эти глупцы умрут и станут застывшими ветками, такими же, как в том лесу, окоченеют, и станут карликовыми деревьями! Я отведу тебя в безопасное место.
Мэг сделала шаг вперед, но потом одна из женщин засмеялась. Это был презрительный смех, и щеки Мэг вспыхнули от ярости. Она опустила протянутую руку и покачала головой.
– Нет, Даив. – сказала она печально. – Я не подозревала, что ты такой…
– Какой? Трусливый? – спросил он. Даив произнес это слово с гневом. – Неужели ты считаешь трусостью благоразумное бегство от магии людей, знающих секреты Древних? Клянусь богами, Золотце, это ты лишилась рассудка. Если ты не пойдешь добровольно, я спасу тебя, вопреки твоей воли. Идем!
Он бросился к Мег, и она отшатнулась, раздираемая тысячью противоречивых чувств. Затем внезапно произошло то, что объединило все ее чувства в один неразличимый хаос. Из лесов к югу от деревни донесся могучий рев, часть стен с оглушительным треском обрушилась внутрь, разряженный воздух взвыл, как дыхание богов времен потопа, и в образовавшемся проеме золотой солнечный свет заиграл на сверкающих доспехах! Орда низкорослых и злобных желтых человечков со сверкающими палками в руках ворвалась в поселок.
Глава III
Подруга Гренсу
То, что произошло потом, Мэг так и не смогла до конца осознать. Она поняла, что воздух наполнился криками атакующих гномов и что эти крики нашли отклик в криках ее сестер-воительниц, которые бросились им навстречу. Она осознала, что Воин, стоявший рядом с ней, задохнулся от страха, когда внезапно почувствовал, как из одного из посохов захватчиков вырвался поток света. Она услышала лязг металла о камень, падающего из рук меча. Она не осознавала , что инстинктивно наклонилась, чтобы поднять упавшее оружие пока не обнаружила, что бросается вперед, крики разрывают ей горло, а меч размашисто витает у нее над головой.
Казалось, что Мег раздвоилась: одна Мег тщетно мчалась к этой притаившейся, ухмыляющейся группе нападавших; другая, которая стояла где-то в стороне от обезумевшей толпы, – беспристрастно наблюдала за битвой. Первая Мэг, которая незамеченной метнулась к низкорослому желтокожему человеку, взмахнула своим тяжелым мечом, разрубила его кольчугу, и опрокинула обезглавленное тело на землю.
Вторая Мэг, хладнокровно заметила, что из посохов захватчиков исходили два разных типа света: один был бледный, зеленоватый, заставлял тех, кто купался в нем, опускать мечи, прекращать крики и бесцельно бродить по залитому кровью полю, другой, – вишневый огонек, был тем ужасом, о котором предупреждала воин Дурма Вивьен. Нападавшие, похоже, использовали его только в случае крайней необходимости. Результаты были ужасающими. У Мэг голова пошла кругом от потрясения, когда она увидела, как Работница справа от нее на полном ходу врезалась в вишневую балку, – в одно мгновение она просто исчезла с лица земли, и только заостренная мотыга лежала рядом с разорванными в клочья предметами, от которых на мгновение поднялся густой туман и тошнотворное зловоние.
Если бы джиннам дали оружие, подобное тому, что было у желтых карликов, они, возможно, победили бы. Их было так же много, как и захватчиков. Их дух был духом женщин, освобождающих свою родину. Они храбро двигались вперед, и так же храбро умирали, за исключением большей части из них, которые приняли то, что Мэг обозначила как “жизнь в смерти", – тупое безумие, которое заставляло их шататься, безоружных, выполнять бессмысленные поручения.
Как завоеватели, желтые люди вели глупую войну. Казалось, они больше стремились захватить пленных, чем уничтожить, или, возможно, они не ожидали такого упорного сопротивления. Как бы там ни было, снова и снова члены клана Джиннии, уклоняясь от пылающих палочек, прорывались сквозь ряды врага. Там, прежде чем вишневый свет превратит ее тело в хрупкий камень, ее меч выпьет жизненную силу не одного желтого захватчика…
Мег многому научилась за время своего долгого паломничества в Обитель Богов. Даив научил ее, как использовать все естественные средства защиты, сражаясь с превосходящими силами противника. Теперь эта тактика сослужила ей хорошую службу. При первом столкновении она бросилась в укрытие за разрушенной стеной, и с этой выгодной позиции она могла видеть беспорядочно двигающихся захватчиков. Когда они входили в деревню, то не могли ее видеть, пока их глаза не расширились при виде меча, с которого капала кровь и который жаждал добраться до горла врага.
Четверо погибли от ее клинка. Затем, осторожно, она рискнула бросить взгляд на линию обороны желтых людей.
Там она увидела то, что, как подсказал ей быстрый ум, должно было быть объектом ее нападения. За пределами деревни стояла небольшая группа гномов, одетых в доспехи, более блестящие и богато украшенные, чем у тех, кто совершил нападение.
Мег узнала в них предводителей. Главнокомандующий, должно быть, и есть та перезрелая желтая слива в золотых доспехах и шлеме. Он нетерпеливо теребил рукоятку своего посоха, наблюдая за продвижением своих воинов.
Думать – значит действовать. Мэг никогда не приходило в голову, что ее одиночная вылазка была самоубийственной. Перепрыгивая через тела тех, кто был перед ней, она перепрыгнула через разрушенную стену и мчалась, подпрыгивая и извиваясь, меняя курс, чтобы стать невозможной мишенью, прямо на отряд командира.
Пока она бежала, ее волосы выбились из-под шапки, связанной вручную, гибкие мускулы разорвали веревки, удерживавшие плащ. Она была похожа на великолепную золотистую пантеру, когда, с волосами, струящимися за ней жидким медовым потоком и высокой упругой грудью, она бросилась на врагов своего племени.
Головокружительные мысли пронеслись в ее голове и мощный взрыв ликования. Она была слишком близко, чтобы ее могли остановить! Затем наступила убийственное разочарование. Она заметила, как один из охранников, вытаращив глаза, поднял фонарь…
И тут произошло самое невероятное, – главнокомандующий увидел ее, и его свиные глаза, раскосые и глубоко запавшие в складках шафрановой мякоти, заблестели от восторга. Левой рукой он сбивал вишневое пламя с лица лейтенанта, а правой приставлял к ее груди свою собственную палку. Вспыхнул бледно-зеленый свет.
Что-то внутри Мег, как будто сломалось, внезапно ее охватило ощущение прохлады, ошеломляющее избавление от лихорадки, разливающейся по венам.
Так забавно. Так забавно, что она считала это сражение важным. На самом деле это было не так. Все это было ошибкой. А меч в ее руке? Мег лениво взглянула на него и перешла на шаг. Она отбросила меч. Шум конфликта был слабым и отдаленным звуком. Мир вокруг нее был прекрасным и зеленым… Облака колыхались в бескрайней синеве, как паруса лодки, плывущие по ветру.
Но было что-то, что она должна была вспомнить. Перед глазами у нее плясала дымка… Цветы лежали у ног. Если бы она сейчас тихонько побрела к тому самому дальнему полю, которое было тем, что она не могла вспомнить… Там были золотистые лютики и чопорные, крахмальные васильки, которые можно было сорвать.
Ее тело онемело и от чувства комфорта ее клонило в сон. Кажется, там был Мужчина, мужчина по имени Даив. Только она не могла быть здесь счастлива, если только не забудет свои проблемы, не забудет человека по имени Даив, не забудет, что мир вращается перед ее глазами, как гигантское колесо все быстрее и быстрее…
Затем наступила темнота. Ее первой мыслью было, что она упала, на мгновение оглушенная, на поле боя. Она вздрогнула, очнулась и стала нащупывать меч, который должен был лежать рядом. Его там не было. Она дотронулась до дряблой плоти кормилицы, которая, с обвисшей грудью и дрожащими руками, тряслась рядом с ней в экстазе страха. Мэг поперхнулась, с трудом поднимаясь на ноги. Ее конечности все еще были слабыми, как будто вены, питающие их, были закупорены. Ее голова была полна крошечных чертенят, которые плясали и немилосердно визжали. Но она была жива! И туман в ее голове постепенно рассеивался. Теперь она знала, что рядом с ней кто-то всхлипывает. Странные всхлипывания. Не тихие, легкие хлипы ребенка, это была Лора, предводительница воинов. Ее доспехи были покрыты коркой крови, огромные руки скрючены, она раскачивалась взад и вперед, то плача, то проклиная Богов.
– Да будет проклята мать, которая произвела меня на свет! – Простонала она. – Этой ночью мои звезды превратятся в пепел…
Мэг грубо тряхнула ее за плечо.
– Лора!
Глаза Вождя Воинов узнали ее. Лора с мольбой воскликнула:
– Обыщи хорошенько свой пояс, Мэг! У тебя есть с собой кинжал?
– Нет. А зачем?
Лора била себя сжатыми кулачками по маленькой, впалой груди
– Я жива! – задыхалась она. – Я, предводительница, продолжаю жить, пока они лежат там, в мире и славе…
И тогда Мег увидела, что она была частью группы, собравшейся в центре того, что когда-то было крепостью их Клана. Их было более трех десятков. Смешанная группа, состоявшая из перепачканных в боях воинов, рабочих, матерей-воспитательниц, даже одного или двух бледнолицых плачущих мужчин, "жеребцов" клана Джинния.
Но в дальнем конце двора была еще одна группа. Они никогда больше не будут ни смеяться, ни горевать. Они были мертвы. В основном это были рабочие и воины, но и несколько пухлых, похожих на луковицы тел украшали холм. Еще в одном месте лежали тела убитых захватчиков. По всей площади были разбросаны камешки странной формы, которые, как поняла Мег, дрожа всем телом, были не галькой. Двое низкорослых желтолицых мужчин, беззлобно ухмыляясь, принялись сгребать эти жуткие предметы.
– Мать? – вдруг, спросила Мег, и, словно в ответ, как только она подумала об этом, до ее ушей донесся нежный голос. – Я здесь, Мэг, дочь моя.
Мег быстро обернулась. Мать Клана неподвижно лежала позади, приподняв голову на куске ткани, который кто-то ей подложил. В глазах Матери отразилась ужасная боль. Мег бросилась к ней, сердце разрывалось от горя.
– Мама, тебе больно!
– Нет, дочь, я убита. – слабый вздох сожаления. – Они не собирались убивать меня, но лучи оказались слишком сильными для моего немолодого тела. Я еще немного подожду, а потом мне нужно идти. Это печально, что я должна оставить свой Клан в плену у таких тварей, как эти.
– Лучи? – спросила Мег.
– Да, дитя мое. То оружие, которое наши Воины не могли постичь, похоже на то, которым, как говорится в старых легендах, Древние уничтожали друг друга. Вибрации, которые в одном случае вызывают ужасную смерть, а в другом – оцепенение.
– Но… как?
– Я не уверена, но думаю, что вишневый свет обладает способностью поглощать всю воду из человеческого тела, мгновенно превращая его в шелуху. Зеленый луч воздействует на нервные центры, нарушая работу мозга и контакты с другими органами. – На лице Матери отразилась покорность судьбе. – Со всем этим и многим другим ты бы справилась, Мэг, если бы на нас не обрушилась эта катастрофа. И если бы ты не вернулась из Обители Богов с супругом.
Ее последние слова напомнили Мэг о том скрытом вопросе, который зеленый луч вытеснил из ее сознания. Сердце ее мгновенно похолодело от страха.
– Даив! О, мать моя, Даив! Я его не вижу. Он один из них?…
Ее глаза со страхом посмотрели в сторону камней, которые воины-захватчики сгребали в кучу. Но ответила не Мать. Это была Лора, которая теперь перешла на их сторону. На худощавом лице вождя воинов отразилось презрение:
– Нет, Мэг, здесь нет твоего Мужеподобного! Это была бы достойная смерть для него.
– Но тогда где он?.. – Мег запнулась
Мать с жалостью отвела взгляд от нее.
– Он сбежал, Мег.
– Сбежал?! Мег нахмурилась, и каждая клеточка ее тела напряглась, как тетива лука. – Я… я в это не верю.
Даже резкий голос Лоры звучал мягче, когда она сказала:
– Это правда. Он был всего лишь мужчиной, Мэг, мужчиной, слабым и трусливым. При первых же звуках сражения он повернулся и бежал из лагеря. Скрылся в холмах за его пределами.
Мать вмешалась:
– Возможно, так будет лучше, дочь моя. Возможно, твое собственное безумие вырвалось наружу на его руках и ногах? Если мы когда-нибудь освободимся от этого воинства…
И вдруг новообретенный мир любви и счастья Мег рассыпался на осколки у ее ног. Ее щеки покраснели от стыда и гнева, из-за Дэйва, из-за себя, из-за того, что позволила его губам коснуться ее губ. Слезы слабости наполнили ее глаза, и она сказала:
– Да будет так, мама…
В этот момент грубый, гортанный голос прервал ее
– А, вот и она! Это она, Ликно. Выйди вперед, Светлокожая!
Мег обернулась. На нее смотрел командир в золотых поножах и шлеме, чьи действия одновременно спасли ей жизнь и сломили ее волю к битве. Его губы были красными и влажными, как плоды перца. Похожий на грибок мужчина с кривым ртом внезапно заставил Мэг почувствовать себя голой и грязной. Она вздрогнула.
– Шаг вперед, я сказал! – повторил предводитель. Желтый солдат двинулся выполнять его приказ. Мэг высвободилась из рук подчиненного и сделала шаг вперед с гордой свободой движений, от которой в глазах ее собеседника заплясали огоньки. В его голосе послышалось довольное мурлыканье.
– Я был прав. Очень хорошо, Ликно, можешь распределить остальных пленников между нашими людьми по жребию. И смотри, чтобы между ними не было никаких пререканий. Эту варваршу я возьму в свою палатку.
– Что все это значит, мелкое чудовище? – требовательно спросила Мэг. – Что это значит? Кто ты такой, чтобы так обращаться к жрице клана Джиннии, и чего ты хочешь от меня?”
Косые глаза командора блеснули в одобрительном восторге.
– Это энергичная кобылка! – пробормотал он. – Тогда знай, женщина, что это большая честь для тебя. Я Гренсу, капитан этого отряда. Мы – легион могущественной расы японцев, которые правят солнечной страной Майко, во многих днях пути к югу отсюда.
За спиной Мэг раздался удивленный вздох пожилой матери.
– Майко? В книгах Древних написано о стране с таким названием. Но ее правителями были белые люди.
Гренсу издал горлом безрадостные звуки счастья.
– Старейший удивляет меня. Да, иссохшая старуха, в прежние времена все было так, как ты говоришь. Но это было до великих войн и до восстания Женщин. Уже тогда в Майко было много из нашей расы, дети Солнца. Но когда человечество уничтожило само себя и Древние вымерли, сражаясь сначала друг с другом, а затем между своими, мы остались в стороне. Мы ждали, планировали и размножались. Наша японская кровь хорошо смешалась с кровью майя, что дало начало могучему племени, которое мы сейчас представляем. – Гренсу с гордостью оглядел свою тучную фигуру. – Теперь мы не только обладатели тайн Древних. Наше оружие – война и мы стали совершенны телом и разумом.
Мэг презрительно рассмеялась:
– Да ты мелкий толстобрюхий лимончик. Я могла бы выжать тебя между пальцами, – С этими словами она шагнула к Гренсу. На секунду он выглядел удивленным, затем на его пухлом лице появилось выражение досады и восхищения.
– Из тебя получится надменная лань, которую будет сложно приручить, Светлокожая, -ухмыльнулся он, – Но я тебя приручу. Иди ко мне.
Мег по-прежнему не двигалась с места.
– Идти куда?
– Разве я не говорил, – сообщил ей Гренсу, – что ты
заслуживаешь благосклонности? Подобно дикарям, населяющим леса вашей страны, мы, жители Майко, нуждаемся в новых и крепких партнерах. Это и есть цель нашей экспедиции. Но тебя, Светлокожая, я выбрал для себя сам!
Щеки Мэг залились румянцем.
– Ах ты мелкий поганец! Разве ты не знаешь, что я жрица и неприкосновенна?
Терпение Гренсу лопнуло. Он повернулся к своему лейтенанту…
Глава IV
Наглость Мег
В этот момент, когда Мэг была вынуждена сделать выбор между подчинением и смертью их прервали. Один из японских лейтенантов подошел к группе и поприветствовал своего командира.
– Стена возведена, о Гренсу, люди ждут твоей инспекции, прежде чем приступить к ее возведению.
Гренсу прорычал:
– Прочь, бездельник. Ничего не могут сделать сами… Хорошо, иду.
– Ликно, оставайся здесь и следи внимательно за моей упрямой жрицей. Я скоро вернусь.
Он вразвалку удалился, похожий на развратный комок теста в золотой оправе брони. Чуть поодаль он присоединился к группе захватчиков, сгрудившихся над странной блестящей коробкой. Из нее торчали тонкие полоски мягкого божественного металла. Между Гренсу и рабочими состоялся короткий разговор, затем один из желтых карликов кивнул и нажал на рычаг.
Плененные женщины испуганно вскрикнули, так как по лагерю прокатилась трескучая волна грома. Из двух концов волшебной шкатулки вырвалось что-то невидимое, от чего взметнулась пыль и описала таинственный круг над всей деревней. На противоположном конце этого круга встретились две стены, раздалось оглушительное эхо и ослепительная вспышка. Где-то высоко над головой раздался редкий крик боли канюка, и на глазах у женщин задняя часть хищной птицы упала на землю, с глухим стуком, и осталась лежать, брыкаясь и истекая кровью будучи уже мертвой.
– Стены без кирпичей! – воскликнула Лора. и Мэг недоверчиво посмотрела на охранника.
– Что это за чудо, желтая жаба? – спросила она. – Я не вижу ни лучика, ни лучинки, но птица убита. Ликно прорычал:
– Следи за языком, женщина! – но он ухмыльнулся. – Птица, должно быть, была прямо над кругом, когда Тоги включила силовое поле.
– Силовое поле? – ошеломленно повторила Мэг. Теперь она не была уверена, что Клан совершил ошибку, выступив против захватчиков. Несомненно, мужчины, какими бы уродливыми и некрашеными они ни были, обладали подобной магией, и должны быть богами сами по себе. Возможно, было бы разумно подчиниться им без дальнейших церемоний. Затем она подумала о богах своего племени. Сурового судебного жаргона и улыбчивого Тедхи. О кудрявом Таамузе и скорбном Ибриме, высеченных в вечной породе в соляных пустошах за много переходов отсюда. Нет, ее Боги были истинными
– Ты не знаешь, что такое силовое поле, женщина? Полагаю, что нет. Пойдем со мной, покажу тебе. Это научит тебя не сбегать.
Ликно направился к тому месту, где вооруженные охранники сгрудились над божественной шкатулкой. Гренсу ушел вместе со своими инженерами на какое-то тайное совещание. Рядом с выщербленной почвой, которая отмечала барьер, Ликно умолк. Его ухмылка была дьявольской.
– Думаю, женщина, – сказал он, – я позволю тебе сбежать.
Беги сейчас, пока никто не видит. Сердце Мэг подпрыгнуло в груди, как у напуганного олененка при звуке голоса охотника. Она быстро выдохнула:
– Я буде вечно благодарна тебе, мойжелтый друг. Жрица Мэг никогда этого не забудет…
Она бросилась вперед. Окружающий лес был всего в нескольких ярдах от нее. Только бы добраться до этой лиственной твердыни, и ни один карликовый захватчик никогда не сможет ее догнать. Она бы убежала в соседнее племя, чтобы найти там помощь для своих плененных соплеменниц....
Эти мысли молниеносно крутились в ее голове, пока она делала три… четыре… пять прыжковых шага к свободе. Но затем последовал сильный, ошеломляющий удар! Боль пронзила ее тело, наполняя мучениями, как будто чья-то могучая рука схватила ее и ударил ее по лицу и в грудь и отшвырнул назад.
Она лежала на земле бесформенной кучей, ошеломленная и потрясенная, а в ушах у нее звучал низкий, издевательский смех желтокожих стражников – и Ликно! Луковицеобразное тело Ликно задрожало от желеобразного веселья, из его глаз заструились веселые искорки.
– Жрица Мэг, – взвыл он, – никогда этого не забудет. Как ты была права, белоногая. Твои ушибы останутся в твоей памяти надолго.
Мэг ничего не ответила, но осторожно протянула руку перед собой. Ее пальцы дернулись, как убитая змея, когда по нему пробежал разряд тока. Стиснув зубы, Мэг терпела боль, продолжая давить.
Ничего не произошло. Несмотря на всю силу, которую она вложила в свои пальцы, она не смогла заставить их преодолеть барьер.
Она поднялась, чувствуя, как внутри у нее все похолодело от гнева. Все еще смеющимся стражникам она сказала:
– Это оружие трусов, вы гномы цвета слизи! И все же потребуется нечто большее, чем эта стена без кирпичей, чтобы спасти вас, когда женщины из моего соседнего клана придут нам на помощь. Их мечи и стрелы разнесут эту клыкастую преграду в клочья
– И что? – насмешливо спросил Ликно. – Отойди в сторону, Тоги. – И он перешагнул через шкатулку богов, переместился вправо и стал лицом к Мэг. – Тоги одолжит тебе свой кинжал, Женщина. Метни его мне в грудь и узнай правду.
Мэг с готовностью схватила протянутое оружие, и в тот же миг развернулась и метнула его прямо в массивное тело Ликно. Последовала короткая вспышка света. Кинжал, не причинив вреда, упал на землю у края круга. Толстые губы Ликно продолжали ухмыляться, когда он вернулся через портал, расположенный над ящиком.
– Теперь ты поняла, женщина, что спасения нет? Возвращайся к своим товарищам!
– Мэг! – позвала ее мать, и ее голос был таким тихим, что Мэг едва расслышала его. Жрица склонилась над ней. – Да, мама?
– Силовая стена. Ты видела ее?
– Я видела, мама. – с сожалением ответила молодая женщина. – Ни одна женщина не сможет пройти через это. Как и оружие.
– И все же, – слабым голосом прошептала пожилая женщина, – есть путь к спасению. Я видела, как желтые насмехались над тобой. Но при этом он показал свое слабое место. Ты ведь заметила, что дважды он прошел невредимым сквозь стену?
Мег печально сказала:
– Не сквозь нее, о мама. Но в точке встречи, где находится шкатулка богов. Я…
Затем внезапное возбуждение обожгло кончики ее пальцев.
– Мэзер! То, что сделал он, могу сделать и я!
– Тише, дочь моя! Да, только с этого момента ты можешь надеяться на спасение. И ты должна бежать, Мэг. Беги к своему Клану в Лувил, расскажи им о нашем бедственном положении. Однажды мы помогли им, когда Дикие осадили их деревню. Их мать одолжит тебе воинов, и, возможно, другие кланы тоже помогут.
– Но, мама, как? – умоляла Мег. Я не могу…
– Я показала тебе путь, Мэг. Ты должна позаботиться об остальном.
Мать откинулась на спинку стула, тяжело дыша. Хрустящий звук шагов заставил Мэг поднять голову. Гренсу, закончив свои изыскания, вернулся, чтобы забрать свою подругу. В его глазах светился триумф, когда Мэг поднялась, повинуясь его приказу.
– Итак, Светлокожая, ты решила воспользоваться моими услугами? Это хорошо. Пойдем со мной!
Мег знала, что ее покорность была слепым повиновением тела, реагирующего без ведома разума. Она искала какую-нибудь уловку, которая дала бы ей время, возможность, скорость и оружие, в котором она нуждалась. Гренсу, забывший о войне, предвкушал приятное времяпрепровождение.
– Ты не найдешь во мне плохого товарища, – похвастался он. – Я могучий вождь и сильный человек, моя дикая лань…
Лань! Внезапно в голове Мэг все прояснилось. Захватив деревню, японцы также забрали нескольких лошадей, принадлежавших женщинам клана Джиннии. И там была Несса! Конечно, никто не мог заподозрить, что это создание с добрыми глазами было кем угодно, только не домашним животным в лагере, что это был конь, которому не давали ни поводьев, ни шпор....
Она повернулась к Гренсу с испуганным восклицанием.
– Моя лань! Мой любимый питомец! Ты уничтожил ее?– Гренсу умоляюще спросил:
– Это была твоя лань, Светлая? Нет, она не была убита, пока. Хотя ее мясо…
Мег взмолилась, чтобы лидер японцев понял действия ее тела, а не цель, которая читалась в ее горящих глазах.
– Ты собираешься убить мою Нессу? Мою милую лань, мою любимицу детства? Ты должен позволить мне увидеть ее еще раз, попрощаться с ней.
– Нет, женщина, – сердито оборвал ее Гренсу, – сейчас на это нет времени!
– Я прошу тебя, – Мэг сделала глубокий вдох, ненавидя это слово, которое должно было сорваться с ее губ, – о мой Господин!
– Что ж, если тебе это так нужно… – Гренсу выглядел довольным.
Это была небольшая цена за добровольное согласие, хотя на его лице все еще виднелись следы от ногтей той визжащей ведьмы, которую он поймал в Ланте, и она была гораздо менее соблазнительным кусочком, чем эта женщина.
– Ну, если ты так хочешь…
Он свернул в сторону и повел Мег к небольшому, поросшему травой участку. Дом, в котором Несса, не привязанная, имела обыкновение пастись. С радостным криком Мэг бросилась своей лошади на шею. Она открыто рыдала, поразив даже саму Нессу пылкостью своих ласк. И намеренно не торопилась и нетерпение Гренсу возросло.
– Ну хватит, женщина. Отпусти ее!
– Еще немного! Не сейчас! – взмолилась Мэг.
– Сейчас! – настаивал Гренсу. Он шагнул вперед, чтобы освободить руки Мэг. На какую-то долю секунды обе его руки оказались свободными и безоружными, и в ту же долю секунды Мэг дернулась.
– Ко мне! – крикнула она Нессе. Лошадь развернулась, лишив Гренсу равновесия. Когда он пошатнулся, бесполезный ком желтого жира, левая рука Мэг нашла его горло и начала душить. Свободной рукой она выхватила золотой меч из его ножен, и когда он безвольно упал на землю, она прыгнула Нессе на спину.
Вперед, Несси! – закричала она, и ее пятки впились в бока самки.
Она была уже на полпути к открытой аллее деревни, когда первый испуганный крик предупреждения обжег горло захватчика. К тому времени, как этот крик заставил стражей обернуться, она уже летела вниз, к коробке бога, узкому проходу в волшебной стене. Затем началась безумная суматоха. Мэг закричала:
