Наталия Беляева
В полет за счастьем
Глава 15
Лида не стала надолго задерживать у себя Александру, ведь у той, благодаря вынужденному отдыху Павла, появилась возможность дежурить в блоке управления звездолетом. И, к тому же, после купания Лида чувствовала себя гораздо лучше. Закутавшись в махровый халат, она уютно устроилась в мягком кресле и прикрыла глаза. Однако долго расслабляться ей не пришлось, в дверь тихонько постучали.
– Да, войдите.
На пороге появился Павел. Бодрый, как всегда. Подтянутый, сильный и красивый, в облегающих джинсах и белой футболке, с сияющими синими глазами. Какое же счастье, что с ним все в порядке!
– Привет, малышка! Пришел на тебя посмотреть и немножко пообщаться, если, конечно, это тебя не слишком утомит.
– Проходи, Паша. – Лида постаралась унять тут же подскочившее от радости сердце. –Хорошо, что ты пришел. Садись, – Лида указала на пуфик напротив себя.
– Нет, я лучше здесь посижу, – Павел опустился на ковер, рядом с ее креслом, и оперся на подлокотник.
– Спасибо тебе, Лида. Мне рассказали, что это ты меня вытащила.
– Да, что ты, – вздохнула она, – я ведь и сама не дотянула трех метров до пещеры. Хорошо, что ребята нас вовремя обнаружили.
Близость его локтя вызвала жаркую волну во всем ее теле. Она смотрела на его макушку с шелковистыми черными волосами, которая сейчас была почти у самого ее плеча, и которую, стоило ей совсем чуть-чуть наклониться, она могла бы поцеловать.
– До сих пор не пойму, как ты смогла тащить меня, такого верзилу.
Павел бережно взял Лидину руку в свои, повернул ладонью наверх и нежно поцеловал. Потом стал гладить ее длинные тонкие пальцы. Ран на них уже не было, медицина и в самом деле теперь многое умеет. Но он мог себе представить, какими были эти руки до того, как над ними поработали современные медицинские приборы. Однажды Павлу довелось видеть нескольких рабочих, израненных осколками твердых минералов, которые они добывали в шахте. Тогда аварию тоже очень быстро локализовали, но вид окровавленных рук еще долго стоял у Павла перед глазами.
– У меня есть для тебя небольшой подарок, – произнес он, не поднимая глаз. Затем достал из кармана что-то, вложил в ее ладонь и закрыл пальцы.
Лида разжала кулачок. Небольшой зеленый камешек, почти шарик, лежал у нее на ладони и искрился тонкими лучиками.
– Изумруд?
– Нет. Таких камней нет на нашей планете. На Даймонде его называют кроксом. Он почти такой же прочный, как алмаз. Застрял в моем кармане, зацепившись за подкладку, – пояснил Павел. – Вот я и подумал, раз он сам напросился, пусть живет на Земле. Но, если ты не хочешь, – продолжал он, не дождавшись ответа и заглядывая ей в глаза, – если он напоминает то, о чем тебе хотелось бы забыть …
– Спасибо! – не дала ему закончить фразу Лида, – Он очень красивый, – сказала она, снова зажимая камешек в кулачке, – и я рада, что ты мне его подарил.
– Вот и отлично! – повеселел Павел. – А теперь, мадам, поведайте, наконец, как это вам удалось растащить такую груду камней, невзирая на наличие антигравитационного прибора?
– Ой, Паша, – девушка в смущении приложила руку к вспыхнувшей щеке, – ты прав, я ведь, действительно, ничего не поняла из объяснений Сью, как пользоваться этим мощным прибором. Пришлось как следует его рассмотреть и напрячь все имеющиеся в наличии извилины. – Лида улыбнулась Павлу, слегка прищурив глаза, а он снова взял ее руку и поцеловал. – Мне было ужасно страшно, Паша, – добавила она совсем тихо.
– Что ты, малышка! Ты необыкновенно храбрая! – уверенно произнес Павел, проводя рукой по ее волосам.
И такая красивая, – хотел добавить он, но промолчал.
– Мне очень жаль, молодые люди, но я вынуждена вмешаться, – почти промурлыкал голос Эммы. – Лидии необходимо отдохнуть. Лучше всего – поспать. А потом Александра принесет тебе, детка, обед прямо сюда, не стоит пока много ходить.
– Но, я чувствую себя абсолютно здоровой! – возмутилась Лида. – К чему эти лишние предосторожности?
– Никаких возражений! – отрезал Павел, вставая, и, недолго думая, легко поднял девушку на руки и осторожно положил на кровать. – Спи, малыш, – он снова погладил ее по голове, на секунду задержал взгляд на ее, таких манящих, губах и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
Дотянувшись до маленького столика рядом с кроватью, Лида положила на него подаренный Павлом камешек. Счастье. Она посмотрела на свою ладонь, почти физически ощутив на ней его поцелуй. Какое же это счастье! И он так ласково с ней разговаривал. Как никогда. Может быть, она ему, все же, нравится? Ну, хотя бы немного? Или, скорее всего, это – только чувство благодарности за спасение. Ну и что? И пусть. Все равно, он – самое дорогое, что у нее есть. С этой мыслью Лида спокойно заснула.
* * *
Гарри Бэкфорд, сидя в своем кресле в блоке управления звездолетом, только что сверил последние цифры, удостоверяющие, что корабль следует точно намеченным курсом.
– Эмма?
– Да.
– Как она сейчас?
– Кто?
– Не притворяйся, что не понимаешь! Как себя чувствует Лида?
– Все жизненно важные параметры в норме.
– Тогда, почему ты меня к ней не пускаешь?
– Девушке требуется отдых. И, хотя у меня нет биологического тела, я это вполне осознаю, в отличие от некоторых эгоистов.
– Понятно. И когда, по–твоему, я смогу ее увидеть?
– Терпение, молодой человек. Оно издавна считалось людской добродетелью.
– А точнее?
– Полагаю, за ужином. Вряд ли мне удастся удержать ее в комнате дольше.
– Отлично!
Вечером, тщательно выбрившись и зачесав на бок волну темных волос, Гарик одним из первых появился в столовой. Он умышленно надел белую рубашку и светлые брюки, такая одежда удачно сочеталась с его шоколадной кожей и делала его черные глаза еще ярче и притягательнее. Понравиться девушке, или даже сразу нескольким, для Гарика никогда не было проблемой, но эта зеленоглазая художница казалась ему совершенно необыкновенной и заставляла лезть из кожи вон, чтобы обратить на себя внимание, да еще и мучиться, замечая ее нежные взгляды, обращенные к его лучшему другу.
Павел и Джек пришли вместе и, не прекращая обсуждения насущных пилотских проблем, расположились по разные стороны стола, вокруг которого колобком катался Фрэнк Дюпон, подкладывая в тарелки очередной деликатес и не умолкая ни на минуту.
– Скажу тебе, Паша, как настоящий друг, а не такой, который только и думает, как бы поколотить тебя в спортивном зале. Ты похудел!
– Да ну? – искренне изумился Павел.
– Именно. Посмотри-ка на себя, – Фрэнк повернулся к Джеку, ожидая подтверждения своих слов. Но тот хранил молчание, с удовольствием уписывая поджаренный до золотистой корочки картофель и великолепное овощное рагу.
– Да как же? – не унимался Фрэнк, – щеки ввалились, живота и вовсе никогда не было. Единственное, что прибавило в весе, так это твоя и без того длинная челка.
– А ты бы хотел, чтобы я весь лоснился и блестел? – не удержался Павел от улыбки.
– Ну, зачем же? Излишества я вовсе не одобряю. Вполне достаточно быть в меру упитанным.
– Как наш обожаемый повар? – поддел Гарик.
– Я не настолько оптимистичен, Бэкфорд, чтобы на это надеяться, – парировал Фрэнк. – Но собственное тело необходимо любить, питать его и заботиться о нем, как об очень дорогом подарке, а не дожидаться, пока приборы в тренажерном зале укажут на недостаточный его вес, – Фрэнк назидательно поднял вверх указательный палец.
Пока все шло отлично, и Гарик продолжал стоять почти у самой двери, чуть прислонившись к стене. Девушки, как он и предполагал, пришли вместе. Первой в столовую вошла Саша.
– Добрый вечер, девочки! – моментально отреагировал Гарик. – Саша, прошу, проходи сюда, – он уже отодвигал ей стул рядом с Павлом.
– Отлично выглядишь, Гарик, – сказала Александра, кивнув ему, и устроилась на предложенном месте.
Гарри поймал тяжелый взгляд Павла и улыбнулся ему самой лучезарной улыбкой.
– Лида, садись, пожалуйста, – неутомимый штурман отодвинул для девушки стул, и сам уселся рядом.
На Лиде было легкое платье, с глубоким вырезом, короткими рукавчиками и пышной юбкой, а свои великолепные рыжие волосы она собрала в высокую прическу.
– Очень рад тебя видеть, – искренне сознался Гарик, наклонившись почти к самому Лидиному уху.
Она ответила ему теплой улыбкой и моргнула обоими зелеными глазами. Получив такое ободрение, Бэкфорд до краев наполнил ее тарелку всякими дюпоновскими вкусностями.
– Мне так не хватало твоего общества весь сегодняшний день, – продолжал он тихим вкрадчивым голосом, коснувшись своим плечом Лидиного.
– Мне очень неловко, но я проспала его, практически, весь, – попыталась оправдаться Лида.
– Тогда, тебе почти гарантирована бессонная ночь, – заключил Гарик. – Я в таких случаях всегда стараюсь сделать что-то полезное, чтобы не терять времени понапрасну. Например, прочитать что-нибудь нужное, до чего никак не доходили руки. А ты?
– Не знаю, Гарик. Случалось, что я могла ночи напролет не отходить от мольберта. Но сейчас я пока не готова к этому.
– Бэк, ты не хотел бы сразиться в шахматы после ужина? – привлек внимание штурмана Павел.
– Очень сожалею, но у меня другие планы на сегодняшний вечер.
Гарик снова одарил Павла своей белозубой улыбкой.
"Догадываюсь я о твоих планах", – хотелось огрызнуться Павлу, но это было бы вне всяких приличий, и ему пришлось промолчать. А Бэкфорд снова повернулся к Лиде.
– Если хочешь, у меня есть отличный фильм. Веселый и смотрится очень легко. Я занесу тебе?
– Нет, спасибо, я, пожалуй, лучше почитаю.
– Ладно. Как знаешь, – смирился Гарик. Но, если передумаешь, позвони.
Павел весь напрягся, пытаясь услышать, о чем они говорят. Бэк – проныра! Он уже почти целым боком к ней прилип! У Павла сильно зачесались руки и непроизвольно сжались кулаки. Да еще и вырядился к ужину, чертов франт. Не мешало бы слегка встряхнуть этого красавца! И ведь заливается соловьем, прямо у Лидиного уха! Ничего, мы еще посмотрим, кому больше улыбнется удача. Павел вернулся к теме, которую они еще до ужина начали обсуждать с Уилсоном. Александра тоже подключилась к их беседе.
В конце ужина девушки поднялись и, поблагодарив Фрэнка за прекрасную еду, стали прощаться со всеми до завтра. Гарик тут же вызвался проводить их обеих до кают. Но, теперь Павел был начеку и отреагировал сразу.
– Послушай, Бэк, мы тут с Джеком обнаружили некоторое несоответствие в сегодняшних параметрах полета, собранных Эммой, – проговорил он деловым тоном и положил свою тяжелую ручищу Гарику на плечо. – Мне нужна твоя помощь, чтобы разобраться с этим.
– Уверен, что тебе лучше посоветоваться с Эммой, – попытался увильнуть Бэкфорд, но Павел даже не собирался его отпускать, и сам не двинулся с места.
– Девушки прекрасно доберутся сами. Спокойной ночи, малышки! – кивнул он подругам, – А вот мне ты, действительно, должен помочь.
Гарик грустно посмотрел вслед уходящим девушкам. Ничего не попишешь, этот раунд он проиграл.
* * *
Несмотря на всю свою досаду по поводу упущенной возможности пообщаться с Лидой, Гарри Бэкфорд сразу понял, что тема, которую сейчас они обсуждали втроем, на самом деле не так уж проста. Уже битый час он с Джеком Уилсоном и Павлом Гармашем пытался разобраться в многосложных показаниях, представленных Эммой за сегодняшний день. Картина выглядела почти как обычно, ведь они не впервые идут этим курсом. Но некоторые цифры, все же, никак не вписывались в стройный ряд.
– Ты ведь сверял сегодня данные о точности маршрута? – обратился Джек Уилсон к Бэкфорду.
– Да. Все было в соответствии с заданной программой.
– Откуда же эти точки?
– Все трое снова вернулись к графикам, вычерченным Эммой по текущим показаниям приборов.
– Значит, Эмма, ты считаешь, это может быть взрыв сверхновой звезды в обозримой близости от нашего маршрута? – Джек снова привлек к обсуждению главный бортовой компьютер.
– Я не утверждаю этого, хотя и не исключаю. Однако это может быть и отклонение потока метеоритов, который, по всем предыдущим параметрам, должен был благополучно миновать путь нашего следования.
– Если это так, то что, по–твоему, заставило его отклониться?
– Данных для точного утверждения недостаточно. А предположения вы уже во множестве высказали и сами.
– Значит, придется ждать, по меньшей мере, несколько часов, прежде чем ситуация прояснится?
– Это – единственное, что нам доступно на настоящий момент.
– Что ж, не будем горячиться, – заключил Джек. – Причин для особого беспокойства пока нет. Какими бы, крупными или не очень, ни оказались эти непрошеные гости, мы успеем рассчитать их путь и принять соответствующее решение. Ведь так, Эмма?
– Именно.
– В таком случае, всем, кроме Эммы, отдыхать. Завтра продолжим изучение параметров.
Глава 16
С тех пор, как Авангард покинул Даймонд и вышел в открытый космос, настроение Александры значительно улучшилось. Для этого, и в самом деле, были причины. Во-первых, Лида совсем оправилась и чувствовала себя замечательно. А во-вторых, уже дважды с того времени Саше поручалось дежурство в блоке управления. И сейчас, уютно устроившись на диванчике в Лидиной каюте, девушки неспешно пили кофе и обсуждали пережитое каждой из них за время первого в их жизни, и еще продолжающегося, космического полета.
– Разумеется, Лидуся, открывающиеся в обзорных окнах, картины Вселенной – прекрасны. С этим никто не спорит. Но еще более захватывающее ощущение возникает, когда осознаешь, что в этой Вселенной с невероятной скоростью несется корабль, представляющий собой прекрасно отлаженную сложнейшую систему, электронную, механическую, химическую, биологическую. Все составляющие этой системы действуют, как единый организм. И ты сама ведешь этот корабль по заданному пути. Именно ты в этот момент отвечаешь за весь этот островок жизни в бескрайнем межзвездном пространстве.
– Наверное, это здорово. Но ведь, главный бортовой компьютер сам рассчитывает все параметры полета и подает команды всем управляющим блокам. Разве не так?
– Да, конечно. Но, все равно, я знаю, что конечное решение остается за мной, когда я сижу за пультом управления. Даже Эмма может не отловить тех нюансов, на которые способен отреагировать человеческий мозг.
– Это с ее-то сверхскоростным быстродействием?
– Даже такой сверхмощный электронный мозг, как у главного бортового компьютера, не может сравниться с человеческим. Конечно, объем памяти у Эммы невероятно велик, и огромно число операций в секунду. Ее программы содержат бесчисленное множество причинно–следственных связей относительно разнообразных космических явлений. Поэтому она может очень быстро вычислить и предложить правильное решение, практически в любой ситуации, в которой окажется корабль.
– А если в ее "запасах" просто не окажется описания какого-то случая? Разве невозможны абсолютно новые стечения обстоятельств?
– Электронный мозг Эммы является самообучающимся. То есть, на основе уже имеющихся у него знаний и, накапливая новую информацию, он самостоятельно генерирует новые причинно–следственные связи. И это дает Эмме возможность находить решения, которые не были запрограммированы в ней заранее.
– Тогда в чем же такой компьютерный мозг уступает, как ты утверждаешь, человеческому?
– А ты никогда не задумывалась над тем, что такое интуиция? Как это человек иногда очень верно и чрезвычайно быстро понимает, как нужно поступить, но объяснить, почему он сделал именно так, не может?
– Со мной такое бывало, но я никогда не подвергала эти случаи анализу.
– Вот, именно. А интуиция, как раз и есть уникальная способность человеческого мозга мгновенно доставать из памяти множество всякой информации, которая, так или иначе, может быть связана с происходящим в настоящий момент. Но это еще не все. Если компьютерный мозг хранит у себя и оперирует точечными характеристиками, будь то цифры или отдельные свойства некоторых событий, то человеческая память удерживает целые образы, причем не статические, а живые, движущиеся. Поэтому ясно, что, если, например, Эмма будет выстраивать предполагаемую цепочку возможных событий, на основе имеющихся у нее дискретных характеристик, то и полученная картина тоже не будет непрерывной. То есть, какие-то точки из нее выпадут. А мозг человека, на основе хранимых образов, сгенерирует возможную цепочку образов. То есть, гораздо более полную картину предполагаемых событий.
– Вот как? Но тогда, почему основное управление всеми функциями корабля остается за компьютером, а человек подключается к непосредственному процессу лишь в исключительных случаях?
– Ты же знаешь, что полет вообще просчитывается заранее. В этих расчетах очень много "черной" работы, то есть тяжелой вычислительной, с которой компьютеры справляются гораздо легче и быстрее, чем люди. А потом, уже в полете, главный бортовой компьютер берет эти расчеты за основу и управляет всеми функциями корабля. А вот, если возникают внештатные ситуации, голос компьютера становится лишь совещательным, он может предложить один или несколько возможных вариантов решения проблемы, но конкретные действия будут диктоваться человеком, тем, кто в данный момент управляет кораблем.
– Лида слушала, с восхищением глядя на подругу.
– Да. Интересно. Но ведь это и огромная ответственность, Сашуля?
– Разумеется. Поэтому к обучению пилотов и подходят так строго. Да и само пилотирование доверяют далеко не сразу.
– Легкий вздох Саши не укрылся от Лидиного внимания.
– Ты считаешь, что Джек слишком строг к тебе?
– Признаться, поначалу я именно так и думала. Особенно, когда мне целыми днями приходилось управлять не звездолетом, большим или самым маленьким, а обыкновенными бытовыми роботами.
– Ну, положим, не такими уж обыкновенными, – призвала к справедливости Лида.
– Хорошо, пусть сложными и многофункциональными, но сути это не меняло.
– Однако теперь ситуация изменилась?
Лида задала этот вопрос очень осторожно, опасаясь задеть чувства подруги.
– Джек, действительно, поручает мне управление звездолетом, но сам при этом обязательно находится рядом.
– Но ведь он же не смотрит тебе через плечо, наблюдая на какие кнопки ты нажимаешь?
Легкая улыбка тронула Сашины губы.
– Как тебе сказать? Такого контроля, конечно, нет. Но я не могу утверждать, что он не смотрит через мое плечо.
– Что ты имеешь в виду? – Лида решила разговорить подругу, чтобы помочь ей разобраться в ее же собственных ощущениях.
– Он почти не сидит в своем кресле. Иногда подолгу стоит, прислонившись одним плечом к стене у меня за спиной. Или начинает мерить шагами свободное пространство зала.
– И тебя это отвлекает от работы?
– Ты знаешь, что я умею сосредоточиваться на выполняемом задании, что бы не происходило вокруг. Джеку тоже известно, что такие тренировки входят в курс подготовки пилотов. Поэтому сначала мне казалось, что он умышленно меня тестирует на этот предмет.
– А оказалось, что это не так?
– Однажды, когда он в очередной раз замер у стены за моей спиной, я решилась развернуть одну из наблюдательных видеокамер в его сторону и немного увеличить изображение. Экран ему был не виден за моим корпусом.
– И что же?
– Он смотрел вовсе не на меня, а куда-то вдаль, или, скорее, внутрь себя самого.
– Значит, при этом он погружается в собственные мысли?
– Должно быть, так.
– Но ведь это же еще лучше. Это означает, что кораблем управляешь ты сама! – подбросила Лида ободряющую мысль.
– Хм. Не все, оказывается, так просто, Лидуся. Иногда он, ни с того, ни с сего, резко оставляет свои хождения взад–вперед, или отклеивается от стены, и в два прыжка оказывается прямо за моим креслом, нависая надо мной и опираясь руками о подлокотники. Говорит что-нибудь, всегда по делу, или дает советы, действительно очень полезные, или обращает мое внимание именно туда, где я могла нечаянно что-то упустить.
– О! Значит, на самом деле, он в любой момент остается в курсе всего происходящего в блоке управления, и не отвлекается ни на минуту. Он – настоящий командир корабля.
– Кто же в этом сомневается? – Саша снова слегка вздохнула.
– Но, что, в таком случае, тебя тревожит, Шурик?
– Знаешь, когда он так нависает, у меня возникает ощущение, что он стремится заключить меня, даже не в объятия, а в этакий непроницаемый кокон. Как будто хочет спрятать и отгородить от всего, что есть вокруг.
– Саша опустила глаза и добавила совсем тихо:
– И мне становится так тепло и спокойно внутри этого кокона.
– Но это, как раз, должно было придать тебе уверенности. Или это не все твои ощущения на тот момент?
– Именно, что все. А должно было возникать желание освободиться из этих охраняющих оков. Я ведь здесь не для того, чтобы от чего-то прятаться, а, наоборот, чтобы научиться брать на себя ответственность за весь корабль.
– Понимаю, – проговорила Лида, подозревая, однако, что Саша была с ней не до конца откровенна. Ведь, если бы Павел вот так окружил ее, Лиду, своими сильными руками, ее ощущения были бы совсем иного рода. Даже сейчас, только мысленно представив себе эту картину, она почувствовала, как теплая волна начала подниматься внутри нее.
– Но все эти неясности – не главное, – продолжала Саша. – Важно то, что мне удается управлять этим великолепным кораблем! Это же моя мечта, Лидуся! И она осуществляется прямо в этом полете.
– Я очень рада за тебя, Шурик! – Лида улыбнулась подруге, и они обнялись, от понимания своей близости друг другу.
– А как с твоими намерениями относительно космических пейзажей? – спросила Саша, чуть отодвигаясь и заглядывая подруге в глаза. – Или замыслы еще не приобрели четких очертаний?
– Так и есть. Они накапливаются в мозгу и формируются в те самые образы, которые так сильно отличают нас от компьютеров.
Девушки обе тепло улыбнулись Лидиной шутке, в которой было не так уж мало правды.
* * *
Посидев еще немного с подругой, Саша ушла к себе, а у Лиды в комнате запищал телефон. Не вставая с дивана, Лида дотянулась до кнопки видеосвязи, и на экране сразу появилось радостное лицо Гарика.
– Как настроение, малышка? Хочешь, отгадаю с двух раз твое самое большое желание на данную минуту?
– Привет, Гарик! – невозможно было не улыбнуться ему в ответ, – И какое же оно?
– Больше всего тебе сейчас хочется покинуть этот мягкий диванчик и немного размять свои длинные стройные ножки! – его улыбка растянулась еще шире.
И как он догадался? Ноги, действительно, совсем затекли, пока они с Александрой наслаждались беседой. И сейчас Лиде очень хотелось вытянуть их, а еще лучше – походить.
– Так я угадал? Только честно.
– Угадал, я и не отпираюсь.
– Отлично! Предлагаю варианты на выбор: покрутить педали на велотренажере, поплавать в бассейне или пройтись по оранжерее?
– Все варианты замечательные, но я выбираю оранжерею.
– Тогда, через десять минут я за тобой зайду.
Лида только что закончила одеваться и уже завязывала шелковую ленту на туго стянутом пучке своих пышных волос, когда Гарик постучал в дверь. Окинув еще раз себя в зеркале взглядом, Лида вышла из каюты. На ней было легкое белое платьице с желто-голубыми бабочками на юбке, едва доходящей до колен. Талию подчеркивала такая же, как в волосах шелковая лента.
Гарик восхищенно рассматривал девушку, с которой намеревался провести ближайшие полчаса. И почему, только полчаса? Он почти физически ощущал, как в нем растет желание не покидать ее вообще никогда.
– Идем? – предложила Лида.
– Вы обворожительны, мадам! – Бэкфорд галантно поцеловал ее руку, взял под локоть, и они направились по длинному коридору, в сторону лифта, ведущего к оранжерее.
Всю дорогу Гарик шутил, стараясь, чтобы его даме не было скучно, и, когда они добрались до цели, у Лиды от смеха уже болели щеки. Он смотрел в ее сияющие глаза и думал, что готов выучить наизусть все анекдоты мира, только чтобы всегда видеть ее такой.
В оранжерее они переходили от одного растения к другому, и о каждом Гарик знал хотя бы немного, чтобы иметь представление, где оно выросло и как сумело приспособиться к искусственным условиям жизни.
– Значит, ты любишь природу, если столько знаешь об этих растениях? – предположила Лида. – Почему же, тогда, выбрал профессию космического навигатора?
– Потому что, космос я тоже люблю. А еще очень люблю танцевать.
– Танцевать? – удивилась Лида.
– А что такого? Вот, смотри.
– Гарик отступил от нее на шаг и изобразил несколько изящных движений, в которых гармонично участвовали ноги, руки и все его гибкое тело.
– Здорово! – захлопала в ладоши Лида, а неугомонный штурман уже включил встроенный в одну из стен музыкальный аппарат, набрав код нужной мелодии.
– Прошу, мадам, – Гарик протянул Лиде руку, приглашая на танец.
Музыка была плавной, но не заунывной, и Лида с удовольствием сделала шаг ему навстречу. Гарик тут же подхватил ее за талию и уверенно повел в танце. Они кружили под музыку, обходя кадки с пальмами и делая изящные наклоны в сторону от нависающих веток. Это было упоительно. Лиде совершенно не нужно было задумываться, в какую сторону несут их ноги, и следует ли дальше сделать поворот. Гарик так легко и умело управлял их движениями, что Лида восхищенно посмотрела в его черные глаза.
Другого побуждения Гарику и не требовалось. Он мгновенно наклонился и припал к ее губам. Голова еще кружилась от бесчисленных поворотов, и Лида не сразу поняла, что произошло. Но уже через секунду она напряглась в струнку и уперлась руками Гарику в грудь. Он очень неохотно оторвался от нее. Как ему было сладко, и как хотелось продолжения!
– Все хорошо, малыш? – он, не отрываясь, смотрел в ее глаза.
– Прости, Гарик, но я должна уйти, – решительно заявила Лида.
– Но, почему? – на него больно было смотреть.
– Я не могу, извини, пожалуйста.
Лида решительно направилась к двери.
Она шла по коридору от лифта к своей комнате, прижимая ладонь к губам, которые еще помнили поцелуй Гарика. Зачем он это сделал? Уж, конечно, не за тем, чтобы ее обидеть. Его поцелуй был очень аккуратным, и даже почтительным, как будто спрашивающим: "Вы позволите?". Павел целовал совсем иначе. Он ничего не спрашивал, он заявлял о своем праве и устанавливал свою власть. И почему ее это не возмущает и не отталкивает? Почему ей нужны только его поцелуи и только его объятия?
