Настя Бонс
Дежавю

Глава 57. Забытые раны

Некоторые воспоминания хочется

вымести из памяти, как мусор,

но они словно рассыпавшееся

битое стекло.

Мелкие осколки в укромных уголках –

иногда больно ранят.

«Дневники Ники», Настя Бонс.

– На что уставился, щенок? Припёрся, так заходи. Присядь рядом, – от отца семейства разило кислой капустой и дешевой водкой. Мирон поморщился и подавил непроизвольный рвотный рефлекс.

Много недель в этом доме ничего не менялось. Кухня, как и всегда, была завалена дюжиной пустых бутылок и окурков, валяющихся тут и там. Грязная посуда давно обросла грязью и памятью о том, что на ней когда-то подавали к столу. Она кочевала со стола на подоконник и обратно, не посещая мойку даже в перерывах между закусками к сорокоградусной и пиву.

Сегодня же стол украшали красная рыба, сырокопченая колбаса и даже тарталетки с икрой. Складывалось ощущение, что отец нарочно ни к чему не притрагивался, чтобы было перед кем покрасоваться таким краткосрочным изобилием.

– Заходи-заходи, не бойся, – мужчина щедро плеснул себе в рюмку благородного марочного коньяка. Мирон догадался, что коньяк не из дешевых по этикетке и приятному аромату, что был слышен даже через невыносимую вонь объедков и затхлого мусора, что были навалены горой прямо в углу. Отец давно стал безразличным ко всему происходящему в их доме, в том числе и наличию урны под раковиной, – Я очень тебе рад. Мне нужна компания. Негоже пить в одиночестве. Я же не алкаш какой-нибудь, – он предложил жестом отведать коньяка вместе с ним. – Но что же ты стоишь на пороге? Приглашение хозяина дома тебе противно?

– Я не пью. Я еще ребёнок, – мальчишка сбросил школьный ранец на пол у стола и опустился в кресло напротив, – Ты выглядишь усталым и не слишком владеющим собой. Я хотел бы поговорить с тобой еще раз, когда ты…когда ты не будешь такой уставший, – Мирон деликатно подбирал каждое слово. В общении с отцом ему всегда казалось, что его словарный запас в момент увеличивается в геометрической прогрессии. Хотя, он и не был уверен в том, что правильно истолковывает определение этого словосочетания.

– Я тебе не пойло какое-нибудь предлагаю, а напиток богов, – отец отодвинул приклеившуюся к столу клеенку и демонстративно достал из выдвижного ящика тонкую сигариллу. Затянулся и выдохнул дым, окутавший кухню кремовым ароматом.

Мирону стало не по себе. Те дни, когда у отца появлялись деньги или аксессуары из прошлой обеспеченной жизни, всегда плохо заканчивались для его матери.

– Где мама? – спешно выдохнул он, прислушиваясь к звукам в квартире. Тишина.

– Закуришь? – мужчина громко отрыгнул и, смачно причмокивая языком, проглотил накопившуюся во рту слюну.

– Где мама? – повторил Мирон.

– Мама? – мужчина многозначительно цокнул языком и закатил глаза к потолку. – Мама решает папину проблему, – он сделал несколько затяжек и с ухмылкой добавил. – Собственными силами, – отец замолчал, изучая реакцию сына и разглядывая его, будто на нем застыла невидимая мерзкая картина. – Смешно это звучит, не правда ли?

– Где мама, я спрашиваю? – мальчишка привстал в кресле от нетерпения.

– Сядь, щенок. Здесь я – глава семейства, а не наоборот, – рыкнул на него отец. – Потому сядь и заткнись. Еще неизвестно, сколько нам придётся ждать нашу очень красивую маму и жену. Скоро остаткам моего бизнеса придет конец, а потом, по всей вероятности, и мне самому. Оттягивая неизбежное, я должен был устроить последнюю пирушку в свою честь. Безнадежное это дело – меня спасать, – отец закусил губу, нервно покручивая сигариллу между пальцами.

– Я пойду ее встречать, – Мирон, потеряв всякий контроль над тревогой, что сдавила его лёгкие, попытался покинуть кухню.

– Сидеть, я сказал, – зло выплюнул мужчина, и, схватив сына за локоть, резко потянул на себя. – Как же ты на нее похож. Те же черные глаза. Тот же вечно испуганный взгляд, будто я собираюсь не то что скинуть вас со скалы, а вообще собираюсь предать жуткой смерти.

– Может, я могу как-то помочь? В этих твоих проблемах? Заработать денег, помочь вам с мамой? – мальчишка тщетно пытался вывернуться из крепкой хватки отца.

– И ты уверен, что справишься? – мужчина горько усмехнулся, но в глазах полыхала ярость. – Нет, пожалуй, это слишком – втягивать малолетку во взрослые игры. Достаточно того, что моя жена теперь – не жена, а элитный спермоприемник.

Слова отца смешали и без того нестройный поток мыслей Мирона. Было странно. Страх и злость никогда раньше не действовали на него так сильно. Стараясь не показать, о чем думает, Мирон свободной рукой схватил, стоящую на столе бутылку элитного алкоголя и что есть силы, с размаху бросил в стену. Осколки разлетелись по комнате, а брызги коньяка украсили всё вокруг. Досталось и полу, и потолку.

Воспользовавшись отвлекающим маневром, мальчишка треснул пьяного и шокированного выходкой мальца мужчину коленом в пах, но этот удар, казалось, тот вовсе не почувствовал. В ответ кулак отца впечатался в грудную клетку мальчишки. Удар был мало ощутимый, но четкий, как ядро, выпущенное из метательной машины. Врезавшись спиной в стену, Мирон сумел удержаться на ногах, и, уклонившись от очередного прямого удара, попробовал ударить сам, но промахнулся. Не хватало воздуха, лёгкие больно пульсировали в груди. Едва различая что-либо сквозь мутнеющий взор, Мирон на мгновение успел выпрямиться, но уже в следующую секунду по-заячьи завизжал, получив очередной удар в живот. Еще один. Мимо. Еще один, в голову, что прервал его крики…

***

– Как ты сюда попал, малыш? – мягкая и тяжелая ладонь опустилась на макушку Мирона. Неуёмная боль, не дававшая уснуть ему всю ночь, вернулась с новой силой вместе с касанием незнакомого крупного мужчины.

– Я не малыш, – заспанный, кутающийся в единственную тонкую куртку мальчишка лет семи резко вскочил на ноги и как загнанный зверек рванул к двери гаража, в котором он провёл ночь. – Я ухожу уже, – он пытался вспомнить, как оказался здесь, но обрывки памяти выдавали только бесконечные гонки по лабиринту ночных улиц, мутные флешбэки: злая собака, навесной замок, старый потертый диван. Дальше – мрак и бесконечная боль.

– Постой, постой, боец, – мужчина преградил мальчишке путь, чтобы тот не успел удрать. – Ты здесь всю ночь провёл? Наверное, замёрз?

– Всё хорошо, – дерзко отрезал мальчишка. – Извините. Я не хотел влезать в ваш гараж. Он был открыт. Замок просто висел…

– Я понял, понял, – прервал тираду незнакомец, прочитав по глазам, что мальчишка не лжет. – Это, наверняка, мой сын по привычке просто навесил замок и забыл защелкнуть. Он постоянно так делает, – мужчина внимательно изучал свежие наливающиеся цветом синяки мальчишки, пытаясь найти адекватное объяснение их появлению. – Всё хорошо? Давай я тебя чаем напою горячим?

– Вы маньяк?

– Что прости?

– Вы убить меня хотите или изнасиловать?

– Что?! Нет. Нет-нет-нет! Ох, как ты… – незнакомец начал заикаться. – Я напугал тебя? Прости, я не в этом смысле. Сейчас сын мой придет, познакомлю вас. Есть сухое печенье и чай в термосе. На улице дождь, всё равно погода не для мото-экскурсии.

– Мото-экскурсии?

– Да. Мы собирались прокатиться, но думаю, для прогулок погода сегодня нелётная. Может, в другой раз, – последовала затяжная неловкая пауза. – Хочешь, тебя тоже научу?

– Чему научите?

– Управлять мотоциклом. Мой сын Тимур будет учиться. Возможно, вы даже подружитесь, – его губы расплылись в искренней неподдельной улыбке.

– Было бы круто, но думаю, мне не стоит никого напрягать, – ответил Мирон после недолгих размышлений. – Это, наверное, больших денег стоит. Моя мама такое не потянет…и не одобрит.

– Может, тогда спросим твоего отца? – мужчина вновь стал серьезен, продолжая пристально смотреть Мирону в глаза.

– Нет.

– Это «нет» означает – не хочешь спрашивать? Или «нет» – другого характера? – выражение лица незнакомца стало мрачным, меж его бровей пролегла глубокая морщинка. Ответа он не требовал, но казалось, будто он уже знает то, что никому неизвестно.

– «Нет» другого характера, – едва слышно выдохнул мальчишка.

– Тогда давай так. Ты мне расскажешь, что у тебя случилось, а я придумаю как тебе помочь. И еще постараюсь сделать всё, чтобы тренировки не обременяли и не пугали твою маму.

– Не обременяли? – переспросил перепуганный мальчишка.

– Ну, да. Чтобы ей не требовалось тратить деньги на твоё обучение.

– Было бы круто. Но ей это не понравится. Она не любит быть кому-то должна. Пожалуй, я пойду. Простите, что… что я залез к вам.

– Круто – твоё любимое слово. Давай на нём и сохранимся. Меня зовут Алексей Карлович, но друзья зовут меня – папа Карло, – он весело подмигнул Мирону. Простым жестом, приглашая в число тех, кого он зовёт другом. – Будем знакомы, – незнакомец протянул руку для рукопожатия, ожидая реакции своего нового знакомого. Он вновь улыбался. Да так широко, будто его губы кто-то пальцами растянул от уха до уха.

– Мирон, – одобрительно кивнул мальчик. – Меня зовут Мирон, – уверенно ответил на рукопожатие он.

Глава 58. Чужак

Несмотря на то, что всю дорогу от квартиры Власа до дома, таксист гнал как оголтелый, для Лизы весь путь растянулся в долгие минуты необъяснимой тревоги и сковывающего страха. Это чувство заставляло ёрзать на месте. Закрытое пространство автомобиля казалось неуютным и тесным. Хотелось вдохнуть свежего воздуха и умыться. Ладони больно выкручивало от проявившегося назойливого тремора.

«Что если Влас уже рассказал отцу об её поведении? О том, что случилось, и, где она провела ночь?» – Лиза поморщилась от подкатывающей тошноты. Похмелье давало о себе знать. Как и подступающий к горлу, единственный утренний кофе, выпитый в один присест у Власа в гостях.

Таксист понимающе ухмылялся её многоговорящему виду, но совсем неделикатно продолжал выкручивать руль на поворотах. Наконец, путешествие было окончено. Машина резко затормозила у нужного подъезда, а водитель Uber(а) заслужил злобный взгляд молодой пассажирки. Девчонка вынырнула из машины и полной грудью вдохнула прогретый солнцем воздух, пытаясь проглотить навязчивую горечь и отвлечься от мыслей.

Лиза скользнула взглядом по родным окнам. Двери балкона были распахнуты, и, лёгкий тюль, подхватываемый порывами ветра, вырывался на свободу. Наверняка, отец был дома.

Она сама ему всё расскажет, даже если он уже слышал версию Власа. Лиза никогда не лгала отцу, но как умолчать правду сегодня не представляла возможным.

Откровенность – то, чему он учил её с самого детства. Когда в три года она умыкнула с песочницы понравившуюся ей чужую игрушку, когда в первом классе свистнула жевательную резинку в магазине, когда пару лет назад ей позвонила мама и попросила о тайной встрече. Всё, о чём он всегда просил – это лишь откровенность и ничего больше. А теперь… Теперь она не знала как ему рассказать, что произошло прошлой ночью и что она ночевала вовсе не у Светки.

– Пап, ты дома? – начала она с порога, растерянно оглядываясь по сторонам. Лиза машинально оглядела себя в зеркале, взъерошила и без того торчащие во все стороны волосы, чтобы придать себе более свежий вид. – Прости, что не позвонила вчера, – пустая квартира отозвалась тишиной, нарушаемой только шумом улицы, проникающим сквозь распахнутые окна и двери балкона.

Лиза решила набрать номер отца, но знакомая трель телефона раздалась из его комнаты. Подойдя к двери спальни, она просканировала пространство, но не обнаружила там ничего кроме хаоса. Сбитая мебель, покосившееся зеркало и брошенный телефон, всё еще отзывающийся хрипением на входящий звонок Елизаветы. Складывалось ощущение, будто в квартире побывала команда полицейских с обыском или банда взломщиков, что пытались отыскать что-то важное или драгоценное.

Она прошла к двери балкона, по пути собирая разбросанные вещи. Отец никогда не оставлял квартиру в беспорядке. Тревога нарастала. Она подняла с пола захлебывающуюся в хрипении трубку, что издавала последние признаки жизни. Захлопнула дверь балкона. Огляделась еще раз, всё еще пытаясь отыскать причину случившегося или единственный намёк на то, почему так случилось.

– Пап? Пап, ты дома?! – на этот раз громче позвала она. – Что-то случилось? – Лиза в спешке передвигалась по квартире и заглядывала в каждую комнату: кухню, ванную, свою спальню. Двери зала оказались прикрыты, и, она на секунду поймала себя на мысли, что ей страшно вовсе не по причине получить нагоняй от отца. Ей было страшно увидеть за дверью что-то более пугающее. Разум будто отключился. Руки одеревенели и не желали слушаться. Она с опаской толкнула створки от себя, то и дело недоверчиво косясь на творящийся в квартире бедлам.

В кресле возле окна сидел незваный гость.

Лиза дернулась от неожиданности, но через секунду замерла на пороге. Квартира была заперта, когда она вернулась домой. Значит, всё-таки, в квартиру вломились воры? Точнее, вор. Руки и ноги сдавили невидимые тиски. Мысленно она понимала, что вряд ли успеет предпринять что-либо действенное, чтобы спасти себя, в случае чего. Поэтому постаралась принять более расслабленный и уверенный вид. В конце концов, она – хозяйка в этом доме. И еще помнит те приемы, которым отец обучал ее для самообороны. Она просто так не сдастся и задаст жару этому…

«Кто это?» – внезапная мысль застучала в висках. – «Что ему надо? Почему он никуда не торопится? Что ищет? Чего желает?»

Незнакомец улыбался.

– Как я заметил, изучая ваше жилище, – он насмешливо обвел взглядом учиненный погром, – Тимур был не в духе. Обычно он всегда был на стороне порядка.

На вид ему было лет пятьдесят. Со смолянисто-черными волосами, тронутыми едва проявившейся сединой, аккуратной кудрявой бородой, с плоским носом и широким темным лицом. Одетый в дорогое пальто и костюм с черно-синимгалстуком, в тон глазам, мужчина органично вписался бы в просторные залы заседаний в качестве главы совета директоров. Впрочем, нагло развалившись в кресле, он выглядел примерно так же –словно это Лиза пришла к нему домой, и даже не в гости, а на поклон.

Надменная поза мужчины будто и вовсе не была лишена почвы. Он был хозяином положения и чувствовал себя хозяином в чужой квартире. Конечности Лизы будто залили в бетон и дали ему время застыть. Она не могла пошевелить и пальцем, в то время как его руки оставались абсолютно свободными.

– Вижу, как вы остолбенели, и понимаю, что гости вас посещают нечасто, – продолжил незнакомец. –Прошу прощения, что нарушил столь бесцеремонным образом ваше привычное уединение и вторгся в ваш замкнутый семейныймирок. Хотя… – пальцы его вертели пухлый бумажный конверт. – Я заметил, что Тимур так и не завел дамы сердца, чтобы пригласить её в этот дом.

– Кто вы такой? И что вы делаете в нашем доме? – огрызнулась на гостя Лиза, стараясь придать голосу твердую уверенность. Получалось плохо. Ответа не последовало, а мужчина только сильнее нахмурился. – Я заметила, что для незнакомца, вы не умеете пользоваться ни телефоном, ни дверным звонком, когда посещаете кого-то с визитом.

Ухмылка исчезла с его лица.

– По этой ядовитой прямоте, я вижу, что ты вся в мать. Прошу принять мои извинения,Елизавета, я не представился, – он поднял руки в примирительном жесте. – Что ж. Не с того мы начали, но раз уж ситуация случилась и вышла неловкой, то начну я.

Лиза продолжала стоять на пороге, приняв оборонительную стойку из которой ей проще всего было бы напасть. Оглянулась в поисках чего-нибудь увесистого, чтобы в случае чего нанести неожиданный удар.

– Я думаю, что ты не догадываешься, кто я и почему я здесь? – издалека начал он, склоняя голову набок, не сводя с Лизоньки пристального взгляда. Мужчина заметно нервничал. Его голос перешел в тяжелое сбивчивое хрипение. – Меня зовут Алексей Карлович, друзья зовут меня – Папа Карло, – он сделал паузу, считывая реакцию девчонки. Пытаясь понять, понимает ли она, о ком он сейчас ведет речь. – Я отец Тимура. Тимура Алексеевича то есть.

– Вы мой дед? – будничным тоном подытожила Лиза, обращаясь к пришельцу. Горло собеседника будто сдавило невидимым стальным кольцом. Он застыл в напряженном молчании. – Вы мой дед?! – громче повторила девчонка.

– Я? – незнакомец изобразил на лице притворное удивление и улыбнулся краешками губ. – Я просто хотел увидеться с Тимуром. Поговорить. Но не застал его. Застал только этот разгром. Я напугал тебя?

– Простите. Я не знаю, что сказать. Если честно, то я сама не знаю, где отец, – у незнакомца был приятный голос с особенной тёплой интонацией. Его поведение и он сам были полны странностей, которые Лиза не могла объяснить. Она замялась. – Он никогда не оставляет телефон дома. И этот беспорядок. Очень странно всё… – Лиза сомневалась, стоит ли доверять незнакомцу. – Можно ваши документы?

– Документы? – гостю было не до шуток. – Да. Да-да, конечно. Простите, Лиза. Конечно, вы правы. Я не должен был пользоваться старыми ключами от этой квартиры. Я не думал, что они подойдут. Эта квартира… она раньше принадлежала моей жене. Так я смог сюда попасть, – он отложил конверт на столик у кресла и достал из кармана сигарету – в его огромной руке она казалась миниатюрной, и щелкнул золотой зажигалкой.

– У нас не курят. Документы, – медленно повторила Лиза, смотря прямо в глаза незваному гостю, который держался относительно спокойно, но глядел на неё с ответным недоверием и каким-то маниакальным интересом. – Я жду.

Мужчина потянулся к внутреннему карману пиджака, неспешно вытащил документы в дорогой кожаной обложке и протянул Елизавете.

– Пожалуйста, – он дождался, пока Лиза изучит содержимое его паспорта и продолжил, – Если что-то не совпадает с твоими ожиданиями, можешь задавать вопросы. И да, нужно было предупредить о моём визите, – виновато улыбнулся он на её сердитый взгляд и развел руками.

– У моего отца другая фамилия, – шумно выдохнула Лиза и вернула паспорт незнакомцу.

– Я думал, он рассказывал тебе эту длинную историю, – ухмыльнулся гость.

– Он говорил лишь то, что я должна составить собственное мнение о вас как о человеке, – Лиза пялилась на мужчину с неприкрытым презрением вперемешку со страхом и жутким нетерпением закончить невяжущийся диалог, пронестись вихрем мимо него и скрыться.

Но если он не тот за кого себя выдает? Если он вооружен или рядом притаились еще люди? Тогда она станет бездыханным трупом раньше, чем успеет принять адекватное решение. Она вновь прислушалась к звукам в квартире, но услышала лишь далекое шуршание листвы, разговоры и возню у подъезда, что доносились с улицы.

– А этот ненавидящий взглядговорит об обратном, – он в очередной раз растянул в ухмылке свой мясистый рот, оскалив ровные белыезубы. – Наверняка, для тебя я – один из старших вестников разрушений, вырвавшихся из преисподней творить апокалипсис. Не так ли?

– Я думаю, что если отец за столько лет почти ни разу вас не упоминал и не заводил разговора самостоятельно, значит на то, у него были веские причины. Я доверяю его чутью и его мнению. А вас – я не знаю. Для меня вы – незнакомый человек, который думает, что знает моего отца и меня. Хотя я не помню вашего присутствия в нашей жизни. В моей осознанной жизни, в том числе. Поэтому, будьте любезны, покинуть наш дом, – Лиза говорила твердо. Голос ее ни разу не дрогнул и оставался непоколебим. – И еще. Я попрошу Вас оставить ключи от этой квартиры здесь, чтобы больше не случалось неловких встреч на нашей территории. И о своих визитах попрошу сообщать заблаговременно. Чтобы знакомства получались приятными и ожидаемыми. Например, начинались с запланированного чаепития, – увидев её полный недоверия и не выплеснутого гнева взгляд, мужчина буркнул себе под нос что-то похожее на «так мне и надо».

– Понимаю, Елизавета. Не к месту я. И в правду. Простите меня еще раз, – когда незваный гость встал на ноги, Лиза поняла, что размерами этот глыба-человек превышал её раза в полтора. Она только сейчас осознала насколько он выше её – задиристой и острой на язык девчонки, что едва достает ему до плеча. И если захочет, он прихлопнет ее как муху.

Мутные голубые глаза незнакомца будто искали сочувствия. Это были глаза мудрого человека, нестарые, но полные необъяснимой грусти или тоски. Складывалось впечатление, будто мужчина повидал рассвет Вселенной и ее угасание, свет и тьму, будто они боролись внутри него самого.

Лиза сомневалась, но твёрдо решила выставить незнакомца.

– Уходите, Алексей Карлович. Я передам отцу, что вы посетили наш дом и что желаете встречи, – тишина затянулась и переросла в неловкую паузу. Не глядя на девчонку, мужчина аккуратно опустил связку ключей на столик рядом с оставленным им же конвертом.

– Ты молодчина. Настоящая дочь своего отца. Никому не доверяешь. Точно как он. Гордо держишь оборону, хотя незнакомые люди и пугают тебя. Особенно, такие как я. Те, кто сваливается как снег на голову, – голос его звучал как-то слишком холодно и отрешенно. Словно Лиза, сама того не зная, сделала ему очень больно. Она снова взглянула в его лицо. Удивительная перемена эмоций: от первичной надменности до завораживающего интереса. Он не стал больше ничего говорить и, молча, покинул квартиру, оставляя девушку в одиночестве.

Сердце Лизы медленно восстанавливало ритм. Странные ощущения от смешанных чувств облегчения и миновавшей опасности растекались по всему телу. Она не могла избавиться от мысли, что что-то упустила. Появилось неприятное предчувствие. Будто что-то ускользает от неё, как вода через пальцы.