Марк Михайлович Вевиоровский
Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение
Вот тут подальше от начальства генерал-майор Свиридов разместил свое новое подразделение – Следователя по важнейшим делам Следственного отдела Следственного комитета Федеральной службы безопасности.
– Галя, вы не возражаете, если я наедине буду обращаться на ты и по имени?
– Мне это будет приятно, командир.
– Вот и хорошо. Сейчас я хотел спланировать верхний этаж нашего помещения. Поможешь?
Довольно быстро на большом листе Свиридов набросал план, и Суковицина с удовольствием принимала в этом участие. Ей очень пришлось по душе та забота, которую проявлял Свиридов при планировке помещений.
А потом на плане он обозначил первые буквы будущих хозяев.
– Как, тебя устраивает твой кабинет?
– Вполне, командир! Даже душ и диванчик!
– Теперь надо решить жилищный вопрос. Мотаться тебе каждый день к нам нецелесообразно. Тут, в переулке, есть квартира, где в свое время жили Полина с Олегом, а потом к ним подселили Черномырдина. Пойдем, посмотрим. Правда, там будет жить еще кто-нибудь из нашей группы, хотя возможен вариант, что комната останется служебной.
Они вышли из ворот старого домика, повернули направо, немного прошли по переулку и поднялись по лестнице.
Квартирка была двухкомнатная, довольно просторная, с вместительной кухней.
– Не исключено, что тут появится кто-то, которого ты выберешь сама.
Галя смутилась, но совсем чуть-чуть.
– А почему бы и нет, командир? Ведь мне уже пора, я выросла …
РАЗДУМЬЯ
А думал он о том, каким образом обустроить место своей новой штаб-квартиры в старом обжитом месте – там, где уже была вертолетная площадка и укромные помещения с несколькими входами-выходами. При этом кроме двух входов в старую усадьбу (и автомобильном въезде) было несколько входов в юридическую консультацию, в ЧОП и в другие помещения со стороны переулка и даже с соседней улицы, где была арка и автомобильный въезд к вертолетной площадке.
И переоборудование потребовалось минимальное – кроме дополнительного экранирования подземного этажа, бывшего подвала усадьбы, да дополнительной защиты на входе.
Верхний этаж этого когда-то каретного сарая Свиридов отобрал у кафе и устроил там несколько комфортабельных кабинетов с непросматриваемыми с улицы окнами.
Продемонстрировав эти помещения своему новому руководителю из ФСБ Свиридов получил «добро» и занялся подбором кадров и обустройством помещения – железобетонные стены требовали «одежды».
– А теперь давайте пройдемся ножками, – сказал Свиридов, открывая парадную дверь старенького дома. Там была и охрана, и лифт за укромным углом.
– Сейчас мы на этаже «0». Смотрите, вверх две цифры – «1» и «2». На первом этаже размещается частное охранное предприятие, организация нам дружеская, а второй этаж – различные служебные помещения …
– Нам – вниз. Вторая кнопка вниз – пустышка, там ничего нет. Наши этажи начинаются с третьего. Третий – это наши архивы. Четвертый – рабочие помещения для работы с подследственными, если они будут, пятый – камеры …
СОСТАВ БРИГАДЫ
Состав следственной бригады вызывал у Свиридова большие трудности и мучительные раздумья.
Но для начала он решил ограничить состав узким кругом хорошо известных ему людей – пары программистов-аналитиков от Потаповича и нескольких офицеров из отряда Воложанина. А еще по рекомендации Сторнаса Свиридов приял на работу архивариуса – немолодого, но очень подвижного старичка.
Любимым занятием этого старичка было чтение затрепанных бульварных романов на французском языке – он забирался на остекленную со всех сторон вышку управления полетами над крышей и устраивался там в уголке. Отыскать его было легко – стоило набрать номер его телефона, как старичок на спецлифте оказывался прямо за своей конторкой в архиве и бодро выполнял поручения, связанные с хранением дел.
Не было ни одного случая, чтобы с момента вызова до момента его появления за конторкой проходило более 40 секунд – и с его странностью смирились. И все это компенсировалось удивительной памятью – не заглядывая в книги старичок мог отыскать любое дело.
Каждого сотрудника Свиридов подбирал индивидуально.
Из состава своей специальной группы при СВР, которая продолжала существовать, он перевел только одного человека – подполковника Ясноградского Олега Пантелеймоновича, чистой воды аналитика. Из состава своего спецподразделения Свиридов взял майора Разумеева Василия Герасимовича, полковника Воложанина Юрия Николаевича, да майора Галину Суковицину.
У каждого был свой участок работы (что не мешало Свиридову привлекать их к любым своим задачам), свое уютное рабочее место и свой раздел в архиве.
И полная автономность – без хозяина в его владения без всеобщей тревоги проникнуть не мог никто.
Галя была очень довольна, что кроме ее скромного кабинета сзади находилась еще одна маленькая комнатка, где разместился даже небольшой диванчик и скромный душ.
Техническое отделение располагалось ниже этажом и там Свиридов все отдал сотрудникам Потаповича.
Свои отчеты своему непосредственному начальнику Свиридов передавал в электронном виде, на флешке.
Правда, эту особенность пришлось оговорить на довольно высоком уровне наряду с некоторыми иными особенностями …
ЗАЩИТА ИНФОРМАЦИИ
Для части документов, выходящих из группы Свиридова, требовалась защита.
И по совету Потаповича документы стали выпускаться в электронном виде с цифровой защитой, но несколько необычной.
Владику Медякову удалось разработать простенькую программку электронного шифра, подбор которого приводил к уничтожению текста документа и замещением его набором случайных чисел. И при этом Владик умудрился использовать стандартную процедуру Windows от очень старой версии, которая никак не обнаруживала себя в качестве инородного включения в массиве.
За один из вариантов подобной защиты Владик Медяков был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством III» степени.
Перед текстом такого шифрованного материала располагалась надпись «При повторной попытке ввода неверного шифра текст самоуничтожается» – это была небольшая дезинформация. Текст уничтожался при первичном вводе неверного шифра, а затем, при повторном вводе, в соответствии с протоколом весь массив заменялся случайными числами.
Правда, для полной нечитаемости текста было достаточно и первого шага …
ПОЧЕТНЫЙ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ
«Большой совнарком» отличался от «малого» и от Ученого совета тем, что вместе собирались члены всех этих неформальных и формальных органов.
Так и сейчас – в кабинете Свиридова стало тесновато, хотя все поместились и даже с некоторым комфортом.
Рядом с собой у длинного стола Свиридов посадил Маргариту Антипову и Полину Ерлыкину. Мари с блокнотом наготове устроилась сбоку.
– Друзья, я собрал вас для важного известия, – начал Свиридов.
– К нам едет ревизор! – не удержался Скворцов.
– Известия важные и весьма существенные. – не ответил на выпад Виктора Свиридов. – Поэтому прошу внимания.
– Запись производить не надо, – это замечание прозвучало в адрес Мари.
Секретарша выключила диктофон.
– Итак, переходим к главному. У меня больше нет времени на оперативное руководство фирмой, поэтому я слагаю с себя обязанности Генерального директора.
Длительное молчание.
– Я не отказываюсь от участия в научной и организационной работе, от участия в заседаниях Ученого совета, но времени на полноценное исполнение обязанностей Генерального у меня больше нет. И сил – тоже.
– Толя, я плохо тебе помогала? Ты не доволен моей работой?
– Марго, побойся бога! Твоя работа меня вполне устраивает, ты взваливаешь на себя многое из того, что должен делать я. Но теперь я буду просить присутствующих поддержать мое ходатайство о назначении Антиповой Маргариты Семеновны на должность Генерального директора фирмы.
– Ты создал все, что есть здесь и в городе … Ты автор большинства из изобретений, созданных на нашей фирме … Ты создал вот эту самую ЗАТО и жизнь в ней … А лесная школа … А колхоз …
– Но я же не уезжаю отсюда. И принимать участие в нашей общей жизни …
– Стоп! – Мальчик как всегда возник неожиданно и неизвестно откуда. – Есть решение! Дядю Толю нужно назначить … выбрать? … хорошо, выбрать! Выбрать Почетным Генеральным директором, вот и все. Неужели не понятно?
– Этот ребенок всегда прав! – взволнованно воскликнула Лена Долгополова. – Командир! Мы с вами, а вы – с нами! Неужели вы могли нас бросить?
– Как тебе в голову могло прийти такое? Толя – человек верный и надежный! – Лена Карцева даже привстала.
– Я никогда не смогу никого из вас бросить. Вы же меня хорошо знаете.
– Кто за то, чтобы ходатайствовать о назначении генерала Свиридова Анатолия Ивановича на должность Почетного Генерального директора нашей фирмы?
Поднялся лес рук.
– Против? Единогласно. Толя, я надеюсь, что ты и дальше будешь помогать мне в работе.
Антипова взяла Свиридова за руку и пожала ее.
– Мне без тебя будет … сложно.
– Разве я когда-нибудь отказывал тебе в помощи? Или кому-нибудь из вас?
– С этого момента, и как бы твоя должность не называлась, ты остаешься Генеральным. Генеральным в полном смысле этого слова. – Антипова сказала это таким тоном, от которого из ее кабинета пулей вылетали самые крепкие руководители. – Я сказала.
– Все слышали, что сказала мадам Генеральный директор? Все поняли и восприняли?
Баранов встал.
– Толя, мы понимаем, что у тебя множество всяких других обязанностей, кроме фирмы. И мы давно удивляемся, как ты со всем этим справлялся. Но все мы просим тебя …
#Толя, мы с тобой. Не волнуйся.
#Толя, дорогой, не волнуйся! Наша любовь и поддержка всегда с тобой!
#Анатолий, мне всегда будет тебя не хватать!
#Дядя Толя, держи хвост морковкой!
– И еще одна новость, которую я вам не рассказывал – меня назначили Следователем по важнейшим делам Следственного комитета при ФСБ.
#Дядя Толя, за что тебе такое наказание? Хотя ты один можешь заменить весь их отдел.
Назначение Свиридова Почетным Генеральным директором у начальства не вызвало возражений, но в приказе было подчеркнуто, что обязанности командующего специальными ограниченными военными учениями гражданской обороны остаются полностью за генерал-майором Свиридовы …
БОРИС СЫРОМЯТНИКОВ
А первое дело, на котором он демонстрировал свою память, было дело Бориса Сыромятникова, которое стремительно разрасталось, разбухало как на дрожжах.
Борис Сыромятников у своих «работодателей» был на хорошем счету.
Он исправно таскал им самую разнообразную информацию, а иногда приносил такое!
На флешке он принес два видеосюжета, которые ему удалось скопировать на работе.
На первом видеосюжете демонстрировалась работа панорамы приборов платформы «Страйкера» во время последних испытаний – с начала и до конца.
На втором видеосюжете те же испытания были сняты извне машины, с пункта управления, и тоже от начала и до конца, то есть до взрыва.
Качество видеоизображения было отменным, были видны мельчайшие подробности, но самое главное, что потрясло специалистов американской разведки – на месте испытаний видеосъемка не производилась!
Тем более, как могла уцелеть видеозапись, которая была выполнена внутри взорвавшейся кабины испытуемого образца!
На всякий случай все работы по «Страйкеру» были приостановлены до особого распоряжения.
Разбором чрезвычайного происшествия с утечкой информации – а замять это не удалось – занималась специальная комиссия из высоких чинов АНБ (и ФСБ), но когда их «ценный кадр» Сыромятников притащил качественную видеозапись совещания этой комиссии да еще и со звуком …
Среди версий происходящего так и вылезала на первый план игра российской контрразведки, но как и какими способами это осуществлялось?
Многочисленные планы противодействия и ловушки результата не давали, и лучшие умы АНБ ломали головы …
Но на некоторое время они суеверно отказались от услуг Сыромятникова …
КРОТЫ
По роду деятельности Свиридову в новом качестве приходилось встречаться с большим количеством начальства различного ранга всех «дружественных» фирм и получать от них информацию. И что греха таить, его интересы частенько выходили за рамки чисто служебного задания.
И при этом довольно часто обнаруживались чиновники не слишком чистые на руку – или даже слишком нечистые на руку.
Для подобно публики Свиридов завел специальный раздел в архиве, и постоянно пополнял его.
Он долго думал, как назвать соответствующие папки и в конце концов появилось два раздела – «ВОРЮГИ» и «КРОТЫ».
Раздел «ВОРЮГИ» пополнялся данными о чиновниках всех рангов, которые кроме своей основной деятельности активно «регулировали» все процессы, к которым имели отношение – естественно, за определенную мзду. Раздел пополнялся фотокопиями документов, аудиозаписями деловых встреч и видеозаписями щекотливых событий, отнюдь не предназначенных для посторонних глаз.
Для раздела Свиридов составил оглавление с фамилиями фигурантов, а затем стал с помощью Галины формировать базу данных, аналогичную той, которой он пользовался при борьбе с наркоторговлей в «Солнечном».
Раздел «КРОТЫ» был не менее интересен и отличался разветвленной структурой – линии отдельных фигурантов причудливо переплетались, а иногда встречались двойные и даже тройные фигуранты. Здесь Свиридов уделял основное внимание той информации, которая утекала за рубеж, и частенько самая интересная информация «почему-то» не доходила до адресата.
Таких фигурантов часто ожидали существенные перемены по должности, отсекающие их от освоенных источников информации.
Работа по разделу «КРОТЫ» проводилась Свиридовым в тесном контакте с особой группой контрразведки, выделенной ему в подчинение.
Видеоматериалы по разделу «КРОТЫ» бывали настолько скандальны и невероятны, что их моментально засекречивали – правда, у Свиридова всегда оставалась копия, и иногда намного более полная по сравнению с переданной начальству.
Для сохранения своего инкогнито, а точнее для обеспечения собственной безопасности, Свиридов категорически настоял, чтобы его авторство не открывается нигде и никогда.
И это неукоснительно соблюдалось.
Но среди «КРОТОВ» Свиридов обнаружил агентов «глубокого заложения», и хотя некоторые из них длительное время бездействовали, тем не менее этим агентам уделяли особое внимание …
СКОРО НОВЫЙ ГОД
У СКВОРЦОВА
Приближался Новый год и вся семья Скворцовых собралась вечером за столом.
Виктор был доволен – за столом сидели все его близкие.
Две его любимые женщины – Лена и Виолетта, сидели его дети Костя, Маша, Витенька, Анечка и Маргарита, новые члены семьи Елка и Дан, а в колясках посапывали трехмесячная внучка Сашенька и солидно давал о себе знать внук Аркадий.
– Дорогие наши родители! – с бокалом встал Костя. – У нас уже появилась традиция планировать рождение детей …
– Вы что, уже планируете? – не удержалась Маша.
– Мы с моей любимой Елочкой планируем увеличить наше народонаселение весной.
Елка покраснела и прижалась к Косте.
– Молодцы! Ждем с нетерпением. Спасибо, Елочка, милая! Ждем нового внука!
– Или внучку!
– Ну это уж как получится …
– Но я надеюсь, на этом наше семейство не остановится?
– Мы с Машей еще не обсуждали …
Дан взглянул на Машу, та подошла сзади и обняла его.
– Но мы подаем свою заявку на осень. Как, Маш, мы управимся?
– Управимся. Раз ты сказал – значит, управимся.
– Витя, а вы с Леной больше не решились? – спросила Виолетта.
И сразу все замерли, и стало тихо-тихо.
– Мы с Витей, скорее всего, остановимся. А то перепутаница среди детей начнется. – После короткой паузы ответила Лена …
ДИСПЕТЧЕРЫ
– Командир, вы собирались встретиться с командой диспетчеров.
– Спасибо, Мари. Я поднимаюсь к ним.
Свиридов прошел через свою комнату отдыха и на спецлифте поднялся на крышу.
Здесь, на крыше главного корпуса, находился «скворечник» диспетчеров со стеклянными стенами. К этим стеклянным стенам, прозрачным изнутри и непрозрачных снаружи, девушки-диспетчеры долго привыкали, но потом просто перестали обращать внимание на такую кажущуюся публичность.
Через шлюз безопасности Свиридов прошел в помещение диспетчерской.
– Смирно! Товарищ командующий! Личный состав диспетчерской службы построен. Докладывает капитан Семанова.
– Здравствуйте, товарищи диспетчеры!
– Здравия желаем, товарищ генерал-майор!
– Вольно! Здравствуйте, дорогие девушки!
– Вольно!
Строй сломался, девушки обступили Свиридова…
– Давненько я вас всех вместе не видел. Но теперь можно поговорить обо всем, что волнует вас и меня. Рассаживайтесь, девушки.
– Анатолий Иванович, а у нашей службы есть будущее? Капитан Балмастова.
– Зиночка, да я же помню всех вас. И узнаю по голосу, когда приходится звонить … и помню, кто из вас замужем и у кого есть дети …
Свиридов сел перед женщинами, расположившимися в комнате отдыха. Дверь в комнату дежурных осталась открытой, и две женщины за пультом слышали весь разговор.
– А насчет будущего вашей службы могу сказать вам, что ваша диспетчерская служба играла и играет большую роль в управлении нашей фирмой. И поэтому ваша служба останется, хотя возможно некоторые функции ее изменятся. Но все изменения будут происходить в рабочем порядке, без революций и увольнений.
– Это хорошо, а то мы так привыкли друг к другу. Как одна семья.
– И это здорово, Лиза! Хотя смены у вас сравнительно короткие, без тесного взаимодействия не обойтись. Анечка, можно взглянуть график отпусков?
Анечка – Анна Семанова, не особенно молодая женщина с погонами капитана, достала из сейфа папку, вынула листок, подала Свиридову.
– Анечка, а почему у твоей тезки отпуск раньше срока?
– Так старший лейтенант Марченкова у нас беременна. И мы договорились сдвинуть ей отпуск.
– Это совсем даже здорово, Анюта.
Свиридов проник в информационное поле Анны Марченковой и не задал следующего вопроса – кто отец ребенка.
Оказалось, что некрасивая Марченкова уговорила одного из рабочих завода переспать с ней для того, чтобы родить ребенка. Мужчина попался добрый, хоть и немолодой, но холостой, и Анюте пришлось даже прогонять его, чтобы не привязаться друг к другу.
Она избегала его и о беременности он не знал.
– И не волнуйся, мы все тебе поможем.
– Конечно, Анна, поможем! Ну, слезки то зачем?
– Да, Анюта. Не переживай, пусть ребенок рождается и растет – и будьте оба счастливы.
– Анатолий Иванович, а у Нади скоро будет второй …
– Зиночка, и это тоже хорошо! Будете уплотнять смены?
– Придется. Но все равно нужно будет готовить пополнение – мы не молодеем, и нам нужен резерв.
– Ты права, Зиночка. Ну, а насчет того, что мы не молодеем – ничего не поделаешь. Хотя вы все для меня остаетесь девушками … Итак, кто из вас нуждается в улучшении жилищных условий? Давайте откровенно …
Разговор был долгий и откровенный – Свиридов выяснял все подробности о семейной жизни «девушек», о их детях, и будущем взрослых детей и о перспективах образования новых семей.
И никому из присутствующих не казались странным такие подробные разговоры, и то, что Свиридов помнит все о детях и мужьях своих диспетчеров.
И даже о том, с кем встречается тот или иной «ребенок» …
С ГРИШЕЙ
Свиридов теперь часто работал дома, у себя в новом кабинете.
А рядом, в своей мастерской работал Гриша.
Последнее время Гриша много времени посвящал цветной миниатюре – той технике, которую ему показал Даффи.
Поэтому на его столе появилась стопка плотной белой бумаги, наборы дорогих импортных цветных фломастеров.
И когда появлялось настроение Гриша брал небольшой листок бумаги, открывал упаковку фломастеров и начинал фантазировать.
Так появлялись изящные миниатюры с яркими нереальными красками, горные ущелья и предгорья, усеянные цветущими тюльпанами, стада разномастных коров на лугу у заснувшей речки, скопление автомобилей у полосатого шлагбаума деревенского переезда и манящие лесные дали …
Еще была целая большая серия рисунков с балкона – соседний корпус, маленькие административные домики, беседки, стайки школьников – в школу и из школы, мамы с колясками и мамы, ведущие малышей в детский сад …
Вариантов было много, показывающих вид из окна и с балкона в разное время суток, но пока ни один из рисунков не вызывал полного удовлетворения художника.
На столе у Свиридова еле слышно звякнул сигнал и замигала лампочка – это была прямая линия связи с сыном, с соседней комнатой. На этом настоял Свиридов.
– Я слушаю тебя, сын.
– Ты очень занят? Можешь зайти?
– Уже иду.
Свиридов отпер дверь, соединяющую его кабинет с мастерской сына, и прошел к нему.
– На, посмотри …
Свиридов увидел часть подъезда соседнего корпуса, маленького мальчика и молодого щенка на дорожке сквера. Щенок сидел и очень внимательно слушал, а мальчик возмущенно что-то ему говорил. Возмущение мальчика было так велико, что он даже не мог подобрать слова, хотя это не выражалось ни в каких жестах. А на самом краю рисунка на дорожке стояла девочка с бантиками и очень внимательно наблюдала за происходящим, и ей было не просто интересно, но и очень важно происходящее …
Минимум деталей, яркие чистые краски …
– Ты молодец. Ты молодец, Гриша! Я слышу голос возмущенного мальчика, я вижу заинтересованность девочки, я даже вижу, что щенок не только внимательно слушает своего хозяина, но и сам смущен каким-то своим проступком. Я все это вижу, сын!
– Да? И минимум деталей, правда? И дети не статичны, правда?
– Правда. Мне очень нравится. Мне кажется, что это успех, что это что-то … ты что-то преодолел, поднялся над чем-то … Я не прав?
– Ты прав, папка … У меня долго не получалось совместить информативность с лаконичностью. А здесь, кажется, удалось, да?
– По моему удалось. Давай покажем нашим женщинам?
– Они скоро придут на обед, тогда и покажем. Я хочу показать тебе еще один рисунок, только по большому секрету, ладно?
– Разве я подводил тебя?
Гриша порылся в папке и подал отцу лист бумаги.
На рисунке была изображена Уля. Она обнаженная стояла перед зеркалом спиной к зрителю, и поэтому ее тело было видно и сзади, и спереди. Свиридов долго не мог отвести глаз от рисунка. Сияющие прозрачные краски, изумительные линии тела, удивительно спокойное задумчивое выражение лица.
– Гриша, это шедевр. Это – богиня, а ты – гений. Столько света, столько любви, столько … целомудрия, если хочешь. Уля видела?
– Видела.
– Что сказала?
– Ну, сказала … Сказала, что она меня любит …
– Ты по секрету покажи Тоне – пусть она тоже порадуется.
– Я оторвал тебя от дел?
– Ничего, сын. Хотя эти думские дела так запущены …
ОБЛДУМА
Свиридов в Облдуме чувствовал себя неуютно, хотя порекомендовал туда его сам Борис Громов взамен выбывшего.
При распределении обязанностей члены Думы, знакомые с некоторыми служебными функициями Свиридова, рекомендовали его в разные комиссии.
Его приглашали и в правовую, и в промышленную, и в экономическую, и в комиссию по вопросам безопасности …
Вот в эту комиссию он и попал – в комиссию по вопросам безопасности. Среди членов комиссии были люди из органов, а руководителем выбрали отставного генерала с опытом работы во фронтовой разведке.
По установившемуся обычаю на первом заседании нового состава Думы каждый депутат рассказывал о себе и отвечал на вопросы. Свиридов был в штатском, мало кто знал о его чине и наградах, поэтому он легко справился с рассказом о себе. А среди вопросов ему задали такой:
– Как вы думаете, что в наибольшей степени снижает эффективность нашей работы?
– Непрофессионализм. Вплоть до известной пословицы – заставь дурака богу молиться, так он и лоб расшибет. Или другой – беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать – пирожник.
– Ну, а если ближе к нашим задачам?
– А если ближе к практике, то больше всего мешает отсутствие юридических знаний и государственного мышления. Область областью, но не стоит забывать, что мы все живем в России.
Отдельные поручения своей комиссии Свиридов выполнял аккуратно, тщательно, и вскоре информация о его дотошности и въедливости стали известны всем.
И стоило ему появиться где-либо с проверкой, как там начинался настоящий мандраж – и чаще не без причины …
КОЛОКОЛА
История с настройкой колоколов имела продолжение.
Мало того, что при установке колоколов присутствовали представители епархии, они еще и разнесли историю о чудесной настройке и божественном звуке.
А к отцу Исидору постучала смиренная девица в монашеском одеянии и, поклонившись до полу, передала записочку.
– Садись, дщерь Феонила. Рекомендации у тебя серьезные. Как рассчитываешь, угол в избе тебе отвести, или избенку небольшую?
– Наибольшие мои мечтания – угол в избе. Да водицы испить. Я шла с утра …
– Ну-ка, матушка, покорми послушницу Феонилу, да пристрой ее на лавке вон в том углу, дай чем накрыться. Гостья наша звонить обучена, это нам подарок от патриарха.
Девушка оказалась тиха и молчалива, послушна и по дому помогала охотно.
О себе практически ничего не рассказывала.
Отец Исидор внимательно наблюдал, как она «знакомилась» с колоколами, как гладила их, что-то шептала, а потом, испросив разрешения наиграла простенький будничный перезвон.
Наиграла его она без смущения, умело, торжественно, а потом поклонилась колоколам и поблагодарила их и Господа.
Свиридов познакомился с Феонилой перед вечерней службой, простоял и прослушал всю службу, а потом, когда Феонила усталая спустилась покачиваясь по узеньким неудобным ступенькам встретил ее и что-то стал говорить.
Отец Исидор не слышал, что говорил Свиридов, но видел, как светлело лицо Феонилы, как она улыбнулась.
Потом, за скромной трапезой, она спросила отца Исидора – кто был тот человек, что благодарил ее за звон?
– Это Свиридов Анатолий Иванович, самый большой начальник здешних мест.
– Он очень добрый и умный человек, батюшка …
КОНДОЛИЗА
Свиридов уже несколько раз подряд улавливал настойчивый зов Кондолизы.
Но зная, что разговор предстоит долгий, он выбирал время.
Но наконец он неслышно возник в темноте ее гигантской гостиной с выходом на огромный балкон.
На диване раскинулось прекрасное обнаженное тело, как будто выточенное из черного дерева.
Он так и сказал ей, склоняясь и целуя.
– Тебя слишком долго не было.
– У каждого свои дела. Перечислить, чем занималась сегодня ты?
Она встала и потянулась.
– Неужели у тебя не возникает желания меня трахнуть?
– Зачем же портить впечатление?
– А ведь он сказал то же самое … правда, уже после этого.
Подвинув бутылки к краю стола она усадила Свиридова на диван и устроилась у него на руках.
– Тебе не тяжело?
– Что ты, Лиззи! Если бы ты еще одну ногу просунула между моих ног ….
– Ты бесподобен …
Как и предполагал Свиридов разговор затянулся.
Тут было все и перепалка с президентом, и требование к ней не мешать выборам, и черновики выступлений, которых она терпеть не могла, и прямые угрозы, и полная растерянность перед ближайшим будущим …
И ласковые руки и почти невидимое и струящееся в темноте тело …
К утру, когда она должна была бы лыка не вязать от выпитого, она совершенно трезвым голосом стала формулировать планы своей дальнейшей жизни.
– Молодец. Ничего не перепутала. Правда, может тебе еще в блондинку перекраситься?
Они со смехом немного повозились.
Но обнимая его на прощание женщина спросила.
– А я смогу еще взывать тебя, когда мне будет совсем плохо? Не сюда, а в профессорскую спальню? …
– Как бы мне хотелось сфотографироваться с тобой – вот так, как ты есть.
– И мне тоже! Но тебя, наверное, можно было бы узнать?
– Это еще не факт. Вон у тебя «Полароид» валяется. Давай.
– Как мне лучше встать? Обнять тебя за шею? А ты обними меня за талию … пониже … Пойдет!
Свиридов установил фотоаппарат, навел, взвел автоспуск.
Встал с обнаженной Кондолизой, обнял ее, дождался вспышки.
– Давай повторим.
И они повторили.
Фотографии Свиридов унес с собой.
– Я попробую их увеличить …
НОВОГОДНИЕ ПОДАРКИ
ЭТО – ДЕТЯМ
– Папа Толя, у меня к тебе очень важное дело.
– Так заходи, Улечка.
Ульяна села к столу и выложила на стол толстую общую тетрадь.
– Мне поручили заняться покупками для учеников лесной школы, и для всех тех, кто перешел в техникумы, на курсы, в ПТУ. Вот я сейчас подсчитала и у меня получилось очень много ….
– Давай посмотрим.
Свиридов открыл тетрадь. Она начиналась перечнем всех приживающих в общежитии и учащихся в лесной школе со всеми данными. А затем для каждого была отдельная страница, где фиксировалось приобретение одежды, обуви, инвентаря и прочего.
– Конечная цифра там, – робко сказала Уля, – в самом конце.
– А давай пройдемся с тобой по каждому отдельно …
И они начали читать и перелистывать страницы. Оказывается, Свиридов помнил всех ребят, и вместе с Улей продумывал предстоящие покупки подарки к Новому году. А Уля карандашом помечала на страницах, что нужно добавить. Так они добрались до таблиц.
– Да, Улечка, но ведь еще нужно коньки, лыжи и санки!
– И тогда все это будет столько стоить … – удрученно прошептала Уля.
– Ты составь список всего, и по отдельности – куртки для мальчиков, куртки для девочек, сапожки, ботинки и все прочее. И поезжай целой бригадой – я договорюсь, что магазин закроют для обслуживания только вас.
– А деньги?
– А деньги – когда посчитаешь примерно – перекинем на твою карточку, будешь ею расплачиваться.
– Папа Толя, а твои стипендиаты? Мы им подарки не предусмотрели …
– Обязательно нужно предусмотреть им подарки! Ведь они на Новый год сюда приедут! У тебя помощницы есть, чтобы такие вещи придумывать?
– Есть, папа Толя! Спасибо!
Когда Уля ушла Свиридов позвонил Грачевой.
– Приветствую наше образование! Как готовишься к Новому году? Чтобы у каждого был подарок.
– Да я не спрашиваю у тебя, сколько это будет стоить! Я требую, чтобы подарки были. Берегись, а то выдеру, как сидорову козу!
– Ой, как страшно! Ты лучше поручи Кузьмичу елками заняться …
ДЕНЬ ЗДОРОВЬЯ
Большинство уже забыло, что такое «день здоровья» – а когда-то устраивали внеплановый выходной день, чаще на природе, всем коллективом отправлялись в лес, на реку, по грибы или на рыбалку, или даже в поход на лодках.
Вот такой «день здоровья» случился у Свиридовых – правда, по настоятельной рекомендации Умарова.
Легкая палатка, спальные мешки и всякое другое снаряжение.
Свиридов показал своей охране примерный участок леса, они с Тоней отключили рабочие телефоны, и равно утром лыжня увела их прямо от подъезда.
Место было присмотрено уже давно.
Разбили лагерь, сгоношили костерок, кофейку, и застегнув полог палатки неспешно ушли в лес. Снег был легкий, лыжи шли легко, и они часто менялись. А нагнав Тоню у сросшегося гнезда сосен Свиридов не удержался и забрался к ней под кухлянку.
Губы Тони ничуть не возражали, и так они долго стояли под деревьями.
– Смотри, губы потом распухнут.
– А мы их смажем.
Набрав лапника устроили лежбище из спальных мешков в палатке, а у входа развели костер.
– Когда мы с тобой выбирались так побездельничать?
