Мария Берестова
Не овладеешь ветром
Глава третья
Ньонец опомнился первым: губы его растянулись в довольной предвкушающей улыбке. Промокшая насквозь нижняя рубашка Нари была почти прозрачной и демонстрировала достоинства её фигуры во всей красе.
Нари было попятилась; но там, сзади, осталась открытая хата, в которой, возможно, были ещё ньонцы. Сориентировавшись, она сделала рывок в сторону, в попытке обогнуть противника и сбежать от него в лес.
Не преуспела; ньонец оказался неожиданно стремительным для такого массивного на вид мужчины, и успешно перехватил её за талию. Нари невольно вскрикнула, пытаясь вырваться; ньонец что-то заговорил на своём, судя по тону – совершенно похабное.
Нари извертелась и пнула его в колено; тот разразился потоком брани, но не отпустил.
План «по-быстрому сбежать» совершенно провалился: сзади раздались другие мужские голоса. Нари вывернулась, насколько ей позволял хват противника, и сумела оглянуться.
Боже мой!
Их было человек пять, и все они глядели на неё весьма недвусмысленно.
«Лучше б я всё же под пристанью утопла!» – в сердцах подумал Нари, с отчаянием понимая, что от этих ей не сбежать.
Лихорадочно переводя взгляд с одного на другого, она пыталась найти хоть какой-то выход – может, тут найдётся слабое звено или хоть сколько-то благородный человек?
«Благородные люди не ходят в пиратские набеги», – не вовремя напомнил разум, но Нари отмахнулась от его доводов.
Среди ньонцев она заметила знакомое лицо – единственный юноша в теперешней компании в прошлый раз сопровождал рыжего князя. Он моложе остальных и выглядит приличнее, может, удастся попросить его о защите?
…юноша, к слову, как раз и говорил сейчас что-то сухо и сдержанно. Нари в потоке его речи определённо различила поминаемого им Кьерина – ох, в самом деле, этот рыжий тут за главного, может, это ей поможет?
Речь юноши, однако, не произвела впечатления на его товарищей. Ньонец, который держал Нари, хохотнул за её спиной и ответил что-то дерзкое и наглое – другие ньонцы заржали в ответ, кроме юноши. Нари уже хотела было обратиться к нему – вдруг защитит, попытка не пытка! – но он, поморщившись, досадливо взмахнул рукой и ушёл.
«Если я сейчас вцеплюсь в этого ногтями и брыкнусь, – лихорадочно размышляла Нари, – возможно, он меня от неожиданности упустит, и тут-то я рвану?»
Не то чтобы босые ноги повышали шансы удачного забега к лесу, не то чтобы мужики вокруг производили впечатление людей, которые медленно бегают. Но Нари не позволяла отчаянию окончательно захватить её, и бросила все душевные силы на эту мысль: любой ценой вырваться и сбежать! Только бы подгадать правильный момент!
Боевые её мысли, впрочем, были прерваны самым прозаичным образом: с гоготом переговаривавшийся о чём-то со своими ньонец, наконец, договорился, и приступил к делу. Нари закоченела от ужаса и омерзения, почувствовав, как грубые сильные руки…
Дрожь отвращения прошла по её телу.
«Нет, нет, нет, Божечки, пожалуйста, нет!» – зажмурившись, взмолилась она, не зная, где найти мужество, чтобы выдержать то, что с ней теперь непременно произойдёт.
Молитва её была прервана резким недовольным голосом, что-то выговаривающим по-ньонски.
Узнав этот голос, Нари изумлённо распахнула глаза: это был тот рыжий!
Он зло и холодно взирал на державшего её ньонца, и тот, прекратив активно её лапать, жёстко и хлёстко что-то ответил.
Рыжий был немногословен: он обронил лишь пару сухих коротких слов, похожих на треск молний в небе.
Нари почувствовала, как руки ньонца дрогнули на её теле. Он, впрочем, тут же овладел собой и ответил: уже не так дерзко, и даже с некоторой почтительностью в голосе, но упрямо и уверенно.
Рыжий ничего не сказал, но взгляд его переместился на Нари, после чего загорелся опасными жгучими огоньками. Под этим осмотром ей сделалось противно – он как будто оценивал, стоит ли она того, чтобы за неё вступаться, – но он был теперь её единственным шансом, поэтому она, переступив через гордость и страх, попыталась склонить его мнение в свою пользу.
– Пожалуйста… – тихо попросила она, устремив на него полный мольбы взгляд.
Он поднял глаза; ей опять почудилось в нём что-то хищное и птичье. Когда он заговорил, его мягкий певучий голос дико контрастировал с жёстким и непримиримым выражением лица:
– Мне показалось, Нари, – спокойно утвердил он, – что ты сама предпочла общество этих господ.
– Нет, нет! – отчаянно замотала она головой и взмолилась: – Прошу вас!..
Хохот ньонцев ударил ей по нервам и гордости, но они тут же заткнулись под грозным взглядом своего предводителя.
Он сделал по направлению к ней несколько шагов; Нари почувствовала, как напрягся державший её ньонец, затем заговорил что-то оправдывающимся тоном и разжал руки, делая от неё шаг назад и в сторону.
Губы рыжего чуть скривились. С ироничной интонацией он сообщил Нари:
– Гарт говорит, что ты не похожа на мою наложницу. А я, право, – он сделал ещё пару шагов и подошёл к ней вплотную, разглядывая её с насмешливостью, – и сам не уверен, что мне нужна такая непослушная наложница.
Один из знавших ниийский ньонец перевёл его слова остальным, и все они снова заржали. Губы рыжего тоже дрогнули улыбкой.
«Ему весело!» – зло и отчаянно подумала Нари.
У неё рухнула вся жизнь, она с ума сходит от ужаса и боли, у неё нет никаких шансов на спасение – а ему весело!
Он тут стоит и решает, какова теперь будет её судьба: самому ли изнасиловать, отдать ли на потеху своим людям или убить, – и ему, видите ли, весело!
Она опустила взгляд, чтобы скрыть от него свой гнев и страх.
– Так что, Нари? – любезным тоном переспросил он, поднимая руку и приподнимая её лицо за подбородок, чтобы всё же взглянуть в глаза.
Нари хотелось сбросить его хватку и отскочить – это было вполне возможно, за её спиной теперь была пустота, а он не держал силой, лишь придерживал, – но она побоялась злить и провоцировать его. В конце концов, он сейчас был единственным, что стояло между ней и этими похотливыми скотами!
– Будешь послушной наложницей? – требовательно спросил рыжий, настаивая на прямом ответе.
Зажмурившись, Нари всеми силами пыталась вытолкнуть из своего горла спасительное: «Да».
Выбор был безумно очевиден: лучше уж один этот князь, чем его воины. Ей нужно хвататься за эту возможность и радоваться, что она настолько ему приглянулась, что он готов дать ей ещё один шанс.
Нужно было просто сказать это «Да», но всё внутри неё противилось этой капитуляции. Она предпочла бы умереть – но кто ей теперь позволит умереть? Нужно было решаться там, под пристанью, а не тешить себя пустыми надеждами на побег. Но нет, она оказалось глупой, она рискнула – и теперь проиграла всё.
Дрожа от унижения и беспомощности, Нари даже открыла было уже рот, чтобы согласиться – но так и не произнесла ни звука. Обречённо сжавшись в ожидании последствий своей непокорности, она взмолилась о том, чтобы просто умереть здесь и сейчас.
– Впрочем, да, чего я ждал, – тихо пробормотал рыжий, и вдруг, сильным рывком, толкнул её куда-то в сторону.
От неожиданности и страха Нари вскрикнула и вскинула руки, пытаясь прикрыть лицо; спина налетела на что-то жёсткое – должно быть, стена сарая! – и бежать куда-то оказалось поздно, потому что справа и слева ей преградили дорогу увитые богатыми татуировками руки.
Переведя взгляд вперёд, Нари вздрогнула от ужаса: ястребиные тёмно-жёлтые глаза оказались прямо перед ней.
– Матерь Божья… – одними губами выговорила Нари, осознав, что насиловать её будут прямо здесь и сейчас.
«Ударить в пах!» – пришла спасительная мысль, но рыжий предвосхитил эту попытку, прижав её к сараю вплотную.
– Дурочка, – тихо и укоризненно сказал ей князь, наклонившись к её уху. – Вот чего тебе в каюте не сиделось?
Левая рука его мягко прошлась по её скуле; она сжалась от страха и снова зажмурилась. Скорее кожей, чем слухом, почувствовала, что он вздохнул.
– Обними меня за шею, – вдруг потребовал он, и от неожиданности она распахнула глаза – чтобы тут же снова зажмуриться, потому что его лицо было близко-близко к ней, настолько близко, что она ощущала ресницами его дыхание, и ей сделалось совсем уж страшно.
– Или делаешь, как говорю я, – жёстко и тихо поставил альтернативу он, – или я теперь же ухожу.
Дрожь неконтролируемого ужаса прошла по её телу, и она поскорее выполнила его приказ, и даже вцепилась в него изо всех сил, вспомнив, что лучше уж один он, чем все они.
Он тихо рассмеялся, явно уловив подоплёку терзавшего её выбора, но звук его смеха тут же потонул в гоготе окружающих их ньонцев, о присутствии которых Нари почти уже забыла – так тихо они стояли вокруг.
Теперь же тишина эта сменилась смешками, хлопками, одобрительными и поощрительными криками… и Нари вдруг осознала, что со стороны все эти обжимания у сарая выглядят так, как будто бы князь её целует, а она – она, видите ли, отвечает ему страстными объятиями!
От унижения и стыда она мучительно покраснела.
Он всё-таки нашёл способ выставить её в их глазах покорной наложницей.
Нервы её совсем отказали ей служить. Она, наверное, упала бы, но, к счастью, за спиной была стена, а руками она вцепилась в князя, и тем держалась. Дрожь, впрочем, ей подавить так и не удалось.
– Да ты ж совсем замёрзла… – вдруг обнаружил князь.
«И это я у него дурочкой выхожу!» – обиженно подумала Нари. Этот идиот глазел на неё минут пять и прекрасно видел, что она одета в одну тонкую рубашку, и что и та-то совершенно насквозь мокрая! Но нет, конечно, её прелести интересовали его больше подобных ничего не значащих мелочей!
Князь, впрочем, поспешно начал реабилитироваться, высвобождаясь из собственного кафтана и напяливая его на неё. Она не стала возмущаться и даже сама пролезла руками в рукава – кафтан после него казался таким тёплым, а она, и впрямь, продрогла до костей. Наплевать, что в таком виде она выглядит в высшей степени покорной наложницей – зато теплее! Ногам, конечно, всё ещё холодно и больно, но хоть телом чуть-чуть согреться!
Тщательно застегнув на ней все пуговицы, князь отдал своим несколько приказов – по тону было слышно, что это именно приказы, и весьма сердитые. Нари с удовольствием понаблюдала, как окружающие её мерзавцы кланяются и расходятся.
Мысль о том, что главный-то мерзавец никуда не денется, она старательно от себя гнала. Проблемы нужно решать по мере их поступления.
Глава четвёртая
Наконец, у сарая их осталось трое: включая того юношу, который так своевременно позвал князя. Нари чувствовала к нему некоторую симпатию: он казался ей каким-то относительно приличным.
Они медленно побрели обратно на пристань. Идти было больно – все ноги она уже изранила в предшествующей беготне – и теперь она оценивала свои шансы убежать прямо сейчас как нулевые. Задачей номер один она постановила теперь согреться, отдохнуть и придумать план поудачнее предыдущего.
– Через порт сбежала, – весело похвастался, меж тем, князь, кивая на неё своему приятелю.
В голосе его Нари даже почудились отголоски восхищения. Не то чтобы это ей льстило; скорее сердило. Подумать только, ему снова весело!
– Да она и вообще чуть в лес не удрала, – охотно поддержал тему второй, тоже по-ниийски, из чего Нари сделала вывод, что всё это говорится для её ушей. – Если бы Гарт не отходил – только мы её и видели!
Князь, резко остановившись, пронзил её своим фирменным птичьим взором.
Им пришлось встать вслед за ним. Нари, впрочем, не возражала, потому что ноги при каждом шаге стреляли болью, а камней тут было немерено. Пронзительный ветер с моря, правда, не располагал к остановкам, но кафтан худо-бедно согревал её.
– Красивой женщине мозги ни к чему, так, Нари? – неожиданно язвительно вопросил князь.
Она нахмурилась. Закатив глаза, он изволил расшифровать, почти по слогам втолковывая:
– Мы на острове, Нари. На острове! – веско повторил он. – Куда ты тут планировала бежать?
Нари неопределённо повела плечом. Она планировала спрятаться и затаиться, пока ньонцы не отчалят. А там, глядишь, продержалась бы до ближайшего ниийского корабля.
Не то чтобы у неё был хоть какой-то иной приемлемый выбор, ведь так?
Осознав, что ответа не дождётся, князь перевёл требовательный взгляд на друга: мол, может, хоть ты что-то понимаешь? Тот, смерив Нари скептическим взглядом, задумчиво протянул:
– А ведь она тебя боится, гром. Что ты ей успел сделать?
Нари возмущённо взвилась, но ответить не успела, потому что князь взвился не менее возмущённо:
– Да я её и пальцем не тронул! – отмёл он любые обвинения в своей виновности в её страхе. – Ношусь с нею, как!.. – он запнулся, не найдя подходящего сравнения. – А эта дурочка всего без причины пугается!..
Тут уж Нари смолчать не смогла.
– А того, что вы, на минуточку, напали и разграбили остров, на котором я живу, недостаточно, чтобы бояться?! – язвительно прошипела она, горящими взглядами обжигая князя. – Вот этого – не достаточно?! – она махнула рукой в сторону деревни, откуда валили клубы дыма. Вот эти ваши, – она махнула рукой назад, имея в виду отосланных им ньонцев, – это не причина бояться, да?!
Молодые люди выслушали её отповедь с некоторым недоумением, но дружок князя снова выхватил себе несколько очков симпатии Нари, потому что не стал спорить.
– Справедливо, – признал он, веско кивая.
– Что? – возмутился князь такому предательству, но быстро овладел собой и снова повернулся к Нари. – Тебе ничего не угрожало! Сидела бы спокойно в каюте, и всё было бы хорошо!
– Хорошо? – она аж подскочила от возмущения – тут же поморщившись от боли в раненых ступнях – после чего даже ткнула в князя пальцем, обличая: – Вы угрожали сделать меня вашей наложницей!
Князь оторопело поморгал, потом сухо и недовольно переспросил:
– В чём ты тут увидела угрозу, Нари? В моём доме ты всегда будешь в безопасности, это я могу тебе гарантировать.
Возник момент культурного непонимания. Ньонский князь, совершенно точно, не видел в своём решении ничего оскорбительного для Нари; взять захваченную в набеге девушку в личные наложницы, а не продать в рабство, было в его глазах решением благородным и красивым, и он сам себе виделся героическим спасителем прекрасных девиц.
Нари, разумеется, смотрела на дело совсем иначе.
– Но я не хочу быть вашей наложницей! – эмоционально всплеснула она руками.
В душе её всколыхнулась надежда на то, что юный князь, возможно, не совсем уж подлец, и между ними всего лишь произошло недопонимание. Сейчас они его разрешат – и он её отпустит, ведь правда?
– В смысле? – между тем, ошалело уставился на неё князь, для которого мысль о том, что какая-то безродная ниийка с захваченного им острова не мечтает быть его наложницей, оказалась слишком революционной.
– В прямом! – заверила его Нари и оптимистичным приподнятым тоном затарахтела: – Что ж, если мы, наконец, разобрались в этом вопросе, то предлагаю на этом месте и распрощаться! Право, не могу сказать, что было приятно познакомиться, – она сделала пару шагов назад, – и искренне надеюсь больше никогда вас не увидеть, – ещё пару шагов…
– Стоять. – Сухим трескучим голосом велел князь, и она испуганно замерла на полушаге. Потом, подумав, всё же аккуратно опустила ногу на землю – обратно на место, а не туда, куда хотела шагнуть.
Князь одним резким шагом преодолел всё то расстояние, на которое она успела отойти, и навис над нею.
– И куда же ты собралась, радость моя? – язвительно прошипел он, уставив на неё свои ястребиный глаза. – Всё-таки решила предпочесть компанию моих людей? – мягкий голос его сочился патокой.
Непроизвольно Нари вздрогнула.
– Если так, – насмешливо сложил руки на груди князь, – то, конечно, не буду тебя удерживать. Желание дамы, как известно, закон! – издеваясь, продолжил изгаляться он.
Нари прищурилась. Признавать, что сейчас общество князя ей весьма и весьма желательно, не хотелось. Она не была уверена, что успеет добраться до леса и затаиться там, пока её не заметит ещё кто-нибудь из его банды. Да и их странная уверенность в том, что с острова ей всё равно деться было бы некуда, вселила в неё некоторую тревогу: возможно, ньонцы не собирались уезжать отсюда всем составом? Возможно, остров приглянулся им как база, и у неё так и так не было бы шансов скрыться тут от них? Не смогла бы же она жить в лесу отшельницей! У неё навыков выживания не хватит, не говоря уж о зимних холодах, которые точно её бы прикончили!
Нет, с опасного теперь острова нужно валить. И в настоящий момент её единственный способ отсюда сбежать – это корабль этого наглого князя. Ход на который ей предлагается в качестве его наложницы.
Ей совершенно не импонировала мысль платить за проезд собственным телом – по правде сказать, она и вообще ещё не успела познать прелесть плотских утех, поскольку являлась девушкой богобоязненной и чтила заповеди, – но умирать не хотелось тоже.
Вдруг ей в голову пришла светлая мысль.
Точнее, мысль эта показалась ей светлой, и лишь выговаривая её, она поняла, что, наверно, поступает неразумно.
Но сперва это увиделось ей выходом столь очевидным, что она повернулась к дружку князя с вопросом:
– Скажите, добрый господин, а вам послушная наложница не нужна?
Тот, явно не ожидавший такого предложения, еле сумел сдержать смех; но по его дрогнувшим губам и искоркам, которыми засветились его глаза, она разгадала, что он оценил её находчивость. Это добавило ему ещё несколько очков симпатии в её глазах. Ну правда же, этот вариант чем дальше, тем более предпочтительным ей казался – когда бы не препятствие в виде наглого князя!
Тот – она краем глаза отметила это – аж рот приоткрыл от возмущения её предложением. Чай, и впрямь уже считал её своей!
«А вот фигу тебе! – мстительно и злорадно подумала Нари. – Даже в сложившейся ситуации я смогла найти вариант предпочтительнее тебя!»
Глубокая оскорблённость, которая легко читалась на лице ошеломлённого князя, отозвалась в её душе чувством торжества.
Новый кандидат в покровители, впрочем, поспешил разрушить её наивные мечты. Откашлявшись, он вежливо ответил:
– Мадемуазель, я весьма польщён той честью, которую вы мне оказываете вашим предложением, но, увы, вынужден отказаться. Боюсь, – он бросил лукавый и весёлый взгляд на князя, – не в моих правилах отбивать женщин у собственных друзей.
Определённо, этот парень нравился ей чем дальше, тем больше! Быстро взглянув на князя и убедившись, что тот было успокоился, она невинным тоном, глядя куда-то между мужчинами, произнесла:
– Ах! Немало мужских дружб было разрушено ссорой из-за прекрасных женских глаз! – и выразительно похлопала ресницами.
Симпатичный парень мягко рассмеялся. Князь, к её удивлению, не рассердился, а тоже улыбнулся сентиментально, и ответил ей голосом настолько тёплым, что её даже удивило, что он умеет так говорить:
– Скала не просто друг, он мой названный брат. Я за него умру, я за него убью, я за него сотню таких островов кровью залью. Так что и не надейся, Нари. Нас ты не поссоришь никогда.
Звучало торжественно и веско.
– Скала? – переспросила она, пытаясь понять, правда ли ньонцам дают такие странные имена. Князя, кажется, тоже вон громом обозвали…
– Позвольте представиться, – с лёгким поклоном шагнул к ней поименованный скалой, – Нейланд Дрангол, скалистый воин. – Нари настороженно кивнула, а тот, меж тем, повернулся к князю: – Ты и сам по форме не представился, да? – с лёгким смешком кивнул сам себе и снова повернулся к Нари: – А мой невоспитанный друг – Эрмин Кьерин, грозовой храбрец.
– Как-как вы сказали? – невинно переспросила Нари. – Грозовой наглец? В самом деле, удачное прозвище! – смерила она князя недовольным взглядом.
Тот задрал лицо к небу и простонал что-то невразумительное.
– Между прочим, – непринуждённо вернул его на землю Дрангол, – твоя непослушная недоналожница мало того, что продрогла, так ещё и ноги изранила.
Князь с потрясением и возмущением уставился на её прекрасно видневшиеся из-под не такой уж длинной рубашки ноги.
Она почувствовала себя неуютно и захотела их спрятать – да вот было некуда.
– Туфли-то ты куда дела? – замогильным голосом поинтересовался князь.
– Как бы я в них плыла бы? – обиженно буркнула Нари, пытаясь всё-таки запрятать более пострадавшую ногу за ту, которая выглядела почти целой.
Манёвр вышел слишком смелый: она пошатнулась, теряя равновесие.
– Морская бездна! – простонал князь и быстрым сильным движением – быстрее, чем она смогла опомниться, – подхватил её на руки.
Она замерла не столько в страхе, сколько в недоумении. Князь не казался таким уж сильным – юный, худой, на первый взгляд совсем не мускулистый. Ан нет же, подхватил таким лёгким движением, как будто ему тяжести таскать не впервой!
Пока она пыталась справиться с изумлением, он не стал терять времени и скорым шагом понёс её к кораблю.
Только спустя полминуты до Нари дошло, что нужно бы возмутиться и попытаться вырваться, но…
Ноги и впрямь болели ужасно, и холод пробирал насквозь, даже кафтан уже не спасал – подмога в виде тёплой груди князя и столь же тёплых его рук оказалась слишком заманчивой, чтобы от неё отказываться. Поэтому с возмущениями она решила повременить до прибытия на корабль.
Судя по мелькнувшей на его губах быстрой улыбке, он ход её мыслей уловил. Но ничего говорить не стал, и поэтому она всё-таки, скрепя сердце, добавила одно очко симпатии и ему.
