Марина Весенняя
Инициируя Стража
Уварова быстро смекнула, что проще это сделать не глядя – спрятав руки под партой. Воровато оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться – никто не наблюдает за ней, девушка достала правую руку из-под парты и начала поспешно вырисовывать схему изгнания морока.
«Хоть в чем-то пригодились методички», – с грустной ухмылкой подумала Яна. Она так давно мечтала проверить, как работает изгнание морока. Каждый раз, когда физичка самодовольно улыбалась, высасывая из кого-то жизненные силы, Яна мысленно повторяла очертания рисунка из книжки. Каждый раз хотела применить, но боялась, что Паша устроит ей выговор.
«К черту», – еще раз повторила про себя девушка, заканчивая рисунок и прикладывая к нему обе ладони.
– Изыди, – шепнула она, в ту же секунду услышав душераздирающий вопль обожженного магией морока. То, что могли слышать только маги или нечисть, разорвало пространство с такой силой, что вся группа на мгновение оторвалась от своих записей.
Павел объяснял Яне, какая существует защита, чтобы оградить простых смертных от мира волшебников. Не могло существование стражей оставаться в тайне, если бы люди на улицах видели, как подростки забивают насмерть нежить. Поэтому никто на Чистых прудах не слышал, как кричат навии, и никто не удивился, что молодая девушка валит с ног тощего подростка, собираясь занести над ним кинжал.
Люди слепы к иной стороне их мира.
Но даже эта слепота не помешала всей группе почувствовать, что в аудитории что-то случилось.
Мара Васильевна замерла на своем месте и больше не могла вести лекцию. Вторая часть ее сущности поспешно втянулась в женское тело, чуть не свалив женщину с ног.
«Уварова. Ко мне. Немедленно», – гневный голос Павла Аркадьевича заставил девушку вздрогнуть. Когда в твою голову кто-то врывается без разрешения, испытываешь как минимум дискомфорт.
«Так люди с ума сходят», – подумала Яна, выхватывая свою сумку и направляясь на выход.
Преподаватель физики провожала ее гневным взглядом, но не произнесла ни слова. Зато Яне было о чем поговорить со своим куратором: не нужны ей никакие стражи. И способности ей тоже не нужны. Так что… Пусть оставят ее в покое.
***
Павел был в бешенстве. И это, скорое всего, мало сказано. Ему хотелось изо всех сил швырнуть осточертевшее кресло в стену, разбить свой кабинет в мелкую труху и свалить.
Как говорит молодежь – в закат.
Все-таки не зря Корпус Стражей – это братство. Женщине в нем не место. С тех пор, как появилась Яна, все пошло под откос. Между стражами идет непрекращающаяся грызня, будто орангутаны самку поделить не в состоянии, ведьмы почти все на взводе – ведь муженьки из корпуса готовы требовать развода, лишь бы принять участие в жеребьевке. Не все, конечно, но даже пары случаев хватило для того, чтобы среди ведьм вспыхнули распри.
И посреди всего этого – маленькая девочка Яна. Которая творит то, что ей вздумается, ее молодыми мозгами с гипертрофированным чувством справедливости и желанием видеть только хорошее. Там, где его от природы не заложено.
И что Павел может со всем этим сделать?
Ничего.
Столько лет службы, и из бумажной крысы его умудрились понизить до детской няньки. Которой запрещено ругать и воспитывать неразумное дитя.
«Не бесись», – голос Барса в голове попытался успокоить Павла.
«Она сорвала кормление морока, – огрызнулся куратор. – Мать вашу, вы носитесь с девчонкой, как с золотым теленком. Ты представляешь, какие у меня будут проблемы с Марой, с нарушением соглашения, с…»
«Начальство все замнет, – пообещал Барс. – Ему я уже сообщил. Мы разберемся».
Павел, к сожалению, знал, как они разберутся. Подберут для Мары одного-двух бедолаг из хосписа или с какого-нибудь вокзала, чтобы откупиться от претензий. Ведь мороки так ценят энергию последнего дыхания, последних ударов жизни. Довести жертву до смерти и насладиться последними каплями жизни для них – самое ценное. Корпус скажет: это маленькая цена, все равно те люди были обречены. А Павел считал иначе – какая бы она ни была, это все равно человеческая жизнь. Одна, две… Которые они отдадут, потому что каприз женщины-стража важнее.
«Просто объясни ей, где она не права», – мягко попросил Барс, все еще оставаясь на связи.
«Это будет как разговор глухого с тупым…»
«Интересно, и кто из вас кто?» – хохотнул в ответ мужчина.
«Вот и мне интересно… Яна прекрасно знает правила, но нарушает их. Навия она отпустила, Маре кормление сорвала, мои лекции прогуливает. Зато заверила вампиру еще одну кормежку. Не предупредив», – высказался Павел.
«Виктору? – задумчиво протянул Барс. – Ты не говорил».
«А смысл? Вы все равно игнорируете все, что я пытаюсь вам донести об Уваровой».
«Жалобы на ее юношеские ошибки и предупреждение, что она спелась с Виктором, – это две разные вещи»,– серьезно отозвался Барс. По его тону было слышно, что страж помрачнел и задумался.
«Думаешь, может возникнуть проблема? – усомнился Павел. – Виктор не станет рисковать собственной шкурой. А Яна… что она может найти интересного в ходячем трупе?»
«Я так понимаю, ты современную литературу вообще не читаешь? – удивился Барс. – Молоденькие девушки сейчас очень любят грустных и всесильных мертвяков».
Павел брезгливо поморщился.
«И ты не забывай. Это для нас вампиры – жестокие выродки. А неокрепшая детская психика вполне способна разглядеть в Викторе мужчину».
«Вовремя ты советы начинаешь выдавать», – вздохнул Павел, слыша, что Яна уже заходит в его кабинет.
«Так ты вовремя всю информацию докладывай, тебе и советы к месту прилетать начнут, – отозвался Барс. – Поговори с Яной. Только нормально».
«Только нормально…» – мысленно повторил Павел, глядя на злой взгляд девушки в свою сторону. «Все бы хорошо, вот только по-нормальному она не понимает, – уже для самого себя подумал мужчина. – Или «нормальность» уже совсем не та, и это я чего-то не догоняю».
– Садись, – предложил Павел сухо, блокируя контакт с Барсом. Ему только подсказок не хватало во время разговора. Или лишних ушей. Все-таки стражи действительно все с ума посходили с появлением Уваровой. Жить на постоянно прослушке тоже надоело. Того и гляди еще и слежку круглосуточную поставят. Что за девушкой, что за всем институтом, лишь бы будущий инкубатор идеальных стражей был в сохранности.
– Я постою, – процедила девушка, скрестив руки на груди.
– Что за выходка с мороком? – как можно спокойнее постарался спросить Павел, усаживаясь на край стола. – Ты хотя бы представляешь, в какие последствия выльются твои действия?
– Она меня провоцировала, – сжав губы, ответила Яна. – Каждый раз, на каждой паре. А вы, между прочим, это допускаете. Вот кого точно нужно истребить, пока она из студентов все души не выела.
– Теперь мы так заговорили? – скептически поинтересовался куратор. – Помнится, ты у нас была против насилия над темными. И, насколько мне известно, не имеешь ничего против того, чтобы Виктор питался, когда ему вздумается.
Яна даже покраснела от злости, стоило Павлу Аркадьевичу упомянуть Виктора.
– Виктор Петрович не трогает людей, – прошипела она, чувствуя, что мужчину опять обвиняют во всех грехах, просто потому что он – вампир. – И ест он и так редко. И то, только когда ему это необходимо, чтобы выжить! В то время как Мара каждый день присасывается к кому-нибудь, как пиявка…
– Тебя послушать, так Акиил у нас – просто страдалец,– фыркнул Павел. – Это очень наивная и опасная точка зрения.
– В любом случае, – Яна плотнее свела руки на груди, намереваясь ни на шаг не отступать от своего решения, – меня больше не волнует, что вы мне тут будете говорить. Я… не собираюсь быть стражем вообще. Так что давайте как-нибудь без меня.
Павел завис. Действительно завис, не зная, что можно ответить в такой ситуации. Его ребята никогда ничего подобного не высказывали. Все не просто хотели, каждый мечтал поскорее пройти через инициацию и стать полноценным членом Корпуса.
– Чем вызвано твое решение? – только и оставалось поинтересоваться. И Павлу действительно хотелось знать, в чем причина.
– Я… просто решила, – замялась девушка. – Не хочу. Это не моё.
– «Не хочу…» – просмаковал слова Павел задумчиво. – Скажи… Ты действительно думаешь, что это кого-то волнует?
– То есть?
– Яна… Я, может, тоже хочу совершенно другой жизни, – продолжил мужчина. Он не торопился изливать душу, иначе признался бы, что определенно предпочел бы совершенно другой образ жизни, нежели менять офисные кабинеты да перекладывать бумажки. – Но у всех нас есть чувство долга… Нам свыше даны силы с одной-единственной целью: защищать человечество от темных. И никто из нас не может просто взять и бросить…
– Чувство долга?! – возмутилась Яна. – Вы с рождения промываете мозг своим детям, вкладываете оружие в руки подростков и заставляете их убивать, прикрывая все идеей «высшего долга». Или блага… Но при этом страдают невинные…
– Невинные… кто? – подхватил Павел. – Они не люди, Яна.
– Это не извиняет поведение стражей в некоторых вопросах. И вообще…
– Хватит, – оборвал девушку куратор. – В любом случае это все пустой разговор. Отказаться от своих способностей ты не можешь. И в любом случае корпус проведет инициацию…
Куратор был уверен: если бы он не поставил себе ментальный блок, то наверняка бы услышал сейчас от Барса: «Ой, дурак!» и очередной приказ молчать. Так что хорошо, что товарищ не на связи.
Они и так слишком затянули с тем, чтобы держать Яну в неведении. И чем больше стражи плодили вокруг девушки тайн, тем становилось все хуже и хуже.
«Пусть лучше знает», – решил для себя Павел, собираясь поделиться планами на будущее девушки. В конце концов, так будет хотя бы честно.
– Что значит «в любом случае корпус проведет инициацию»? – прищурившись, уточнила Уварова.
– А как ты думаешь? – не сдержав ехидства, уточнил куратор. – У тебя же были методички, я точно знаю, что ты дружишь с ведьмой. Вы же, девочки, уже обсуждали, как происходит инициация у ведьм?
– Но я-то не ведьма! – возмутилась Яна. – Вы сами говорили, что мы стражи. И у Кости все было просто – дар просто проснулся…
– Яна, – Павел покачал головой. – Нужно внимательнее слушать лекции. Стражи – те же магии, лишь со специфическими способностями. И главную роль в вопросе получения силы играет пол. Носителями силы являются мужчины. Ты же девушка. Сосуд, который нужно наполнить, прежде чем он заработает.
– Но…. – Яну замутило. Казалось, еще хоть слово от куратора, и ее просто стошнит прямо здесь. – У меня же уже проявились способности. Я вижу ауру, я смогла поймать навия… А еще один раз вызвала вспышку света…
– Это лишь признаки того, что ты созрела для инициации, – спокойно ответил Павел. – В силу ты вступишь лишь через…
«Постель», – закончила про себя девушка.
– Мне этого не надо, – отрезала она. И прежде чем куратор успел повторить свое «Отказаться ты не можешь», выбежала из кабинета.
Что ж… Собственно, Павел и не собирался ее догонять. Пусть делает, что хочет. Как он уже говорил – корпус свое получит. А ему оставалось сделать только одно.
Вернувшись к себе за стол, мужчина достал из аккуратной толстой стопки бумаги для принтера один листочек, взял ручку и начал писать объяснительную по поводу нарушения выданных инструкций. Он уже знал, чем закончит эту запись.
Увольнений в корпусе никогда не было. Для штрафа его проступок слишком серьезный. Так что дорога одна – Павла снимут с должности куратора и направят в боевой отряд.
Что с его слабым даром означало получить билет в один конец.
Глава 12
Когда в дверь позвонили, Виктор весьма удивился. Сегодня он не ждал никаких гостей, тем более в вечернее время. Посмотрев в дверной глазок, мужчина удивился еще сильнее. На пороге стояла его любимая студентка. Немного зареванная, слегка дерганная. Девушка нервно топталась на месте, постоянно оглядываясь по сторонам, будто боялась, что ее преследуют монстры.
«Словно не знает, что самый страшный монстр ждет ее за дверью», – не без иронии подумал Виктор, отпирая замок.
– Яна?
Мужчина не стал спрашивать, что она здесь делает. По внешнему виду девушки было ясно, что она и так поделится всеми необходимыми подробностями. И Виктор не любил лишний раз попусту сотрясать воздух.
– Извините, что без приглашения, – выпалила Яна, практически вбегая в квартиру. Она напоминала вихрь, который нежданно ворвался в квартиру. Великолепный в своем изяществе, по-осеннему теплый и свежий. Светло-коричневая кожаная куртка полетела на вешалку, наплечная сумка обязательно приземлилась бы на пол, если бы в последний момент Виктор не перехватил ее и не поставил на сиденье прихожей. Свои балетки Яна тоже лихо скинула в коридоре, прежде чем скрыться в ванной, не произнося больше ни слова.
Старая дверь со скрипом закрылась за девушкой, и Виктор едва удержался от порыва прислониться и втянуть аромат ускользающего тепла.
«Держи себя в руках», – напомнил себе мужчина, спокойно убирая туфли гостьи на место. После последнего кормления он не насытился достаточно, чтобы организм долго сохранял свою чувствительность. Увы, вампирские диеты никак не были способны приучить тело обходиться малыми порциями. Закон оставался неизменным: больше пищи – дольше эффект. Но «больше пищи» означало и больше желания. А пугать Яну в очередной раз своими порывами Виктор не хотел.
А ведь запах ее волос до сих пор оставался в памяти, словно его раскаленным клеймом отпечатали.
Яна вышла быстро – было заметно, что девушка умылась, капельки холодной воды еще остались на коже, медленно сползая на шею и, вероятно, устремляясь к декольте.
– На кухню?
Яну не стоило звать дважды, девушка и так помнила стандартный маршрут. И даже безошибочно угадала, что Виктор сразу поставит чайник. Вполне привычные манипуляции, наблюдение за которыми успокаивало: достать заварник, смешать травы, обдать все кипятком и дать настояться, и только через пару минут наполнить кружку из темного стекла, заботливо добавив немного холодной воды, чтобы чай можно было сразу пить, а не ждать, когда остынет.
– Вы впервые столь молчаливы, – наконец заметил Виктор.
– Просто не знаю, с чего начать, – призналась Яна, после чего сделала первый глоток.
«Чтобы не начать кричать», – мысленно добавила девушка, понимая, что сейчас эмоции будут хлестать через край, несмотря на то, что она взяла себе несколько часов, прежде чем приехать в единственное место, где ее точно поймут и примут. Не хотелось осквернять квартиру Виктора своей истерикой.
А дальше рассказ как-то сам собой пошел. Про куратора и стражей, про инициацию…
– В конечном итоге, – закончила Яна свое повествование, – Павел заявил, что чтобы я там ни хотела, они все равно сделают свое дело. Это же насилие какое-то!
Девушка тяжело дышала. Ей казалось, что она сначала затащила на гору огромный валун, а теперь просто сбросила со своих плеч весь этот груз. То ли этот чай действовал настолько успокаивающе, то ли молчаливое присутствие Виктора, готового всегда выслушать и поддержать. Яна не знала, но радовалась, что пришла. Пожалуй, никого другого она бы сейчас видеть не хотела.
– Что думаете? – не выдержав тишины, потребовала ответа Яна.
Мужчина повел бровью, не давая по его реакции угадать, как он воспринял новость.
– Я считаю, что Павел не имел в виду никакого насилия.
– Но как?! – возмутилась Яна. – Да он прямым текстом сказал…
– Думаю, вы неправильно поняли, – успокоил вампир. – Стражи не занимаются никаким насилием. Слишком правильные для этого, – с долей сарказма произнес мужчина. – Яна, вы видели этих мужчин – если бы существовала выставка человеческих особей, они бы там занимали только призовые места.
– Это называется конкурс красоты, – аккуратно поправила Яна.
– Пусть так, – безразлично согласился Виктор. – Зная стражей, вы просто встретите в своей жизни какого-нибудь симпатягу, которого для вас выберут. Немного ухаживаний, подарков – и корпус получит желанное.
Яна скривилась от такой картины.
– То есть я до конца жизни буду ходить и ждать подвоха от любого, кто со мной заговорит?! – девушка в отчаянии поднялась со своей табуретки и сделала круг по кухне. Внезапно ее взгляд зацепился за что-то яркое – рядом с мойкой на столешнице стояло красивое блюдо с фруктами. Нарезанные ананасы, арбуз, немного нектаринов. – Вы кого-то ждали?
Мужчина проследил за взглядом Яны, после чего усмехнулся.
– Нет, – честно ответил он, хотя за свою слабость было несколько неловко. Когда пропадают остальные чувства, запахами еще можно наслаждаться.
– Не есть же вы их собирались…
– Только нюхать.
– Вы как тот парень из «Парфюмера», – заметила Яна. Девушка прислонилась к стене, в то время как Виктор остался стоять напротив нее – спиной к холодильнику.
– Хорошая книга, – внимательно разглядывая гостью, ответил мужчина.
– Моя любимая, – кивнула девушка, потупив взгляд в пол. Когда Виктор вот так смотрел, ей почему-то становилось неловко, хотелось скрыть свой румянец. – А в Африке дети голодают, пока вы тут нюхаете…
Слова вырвались просто в качестве неудачной шутки, только бы заполнить повисшую тишину. Двое молчали несколько секунд, пока оба не взорвались смехом облегчения. У Яны он получился немного грустным, в голосе оставались еще нотки недавней истерики, а у Виктора… Низкий и густой, даже не смех, а так – смешок, вырвавшийся будто случайно, когда мужчина хотел сдержаться. Яна и не вспомнила бы, слышала до этого, как Виктор смеялся, или нет. Но этот звук был определенно приятным.
– И все-таки… – наконец выдохнула девушка, чувствуя, что обстановка немного разрядилась. У нее оставался вопрос, который она хотела задать больше всего. Собственно, ради этого она и пришла сюда. – Что мне делать?
– Смириться, – тихо ответил Виктор, теряя свою улыбку. Когда он резко становился таким серьезным, Яна чувствовала себя не в своей тарелке.
Ответ ее разочаровал.
– Я надеялась, что вы что-то посоветуете… – с упреком ответила она. – Что-то настоящее, а не повторите Пашины слова.
– Яна, – Виктор взглянул на девушку исподлобья. – Стражи не отступят от вас, пока вы не потеряете своей ценности. Так что, если у вас есть желание распоряжаться своей жизнью самостоятельно, лучшее в сложившейся ситуации – сделать собственный выбор, пока вам его не навязали. Наверняка у вас есть симпатии к кому-нибудь…
Вот теперь девушка густо покраснела, жалея, что они с Виктором стоят слишком близко друг от друга, чтобы мужчина мог не обратить внимания на ее реакцию. Он с такой легкостью говорил о шаге, который любая девушка должна в своей жизни сделать, руководствуясь…. Яна тряхнула головой. Конечно, она не была ханжой, просто не думала, что свой первый раз ей придется так тщательно планировать. А еще и обсуждать. Вроде же это происходит как-то совсем по другому: влюбленные, доверяющие друг другу люди отдаются порыву страсти… Она еще никогда не испытывала желания перейти черту, отделяющую невинные поцелуи и… близость.
– Что значит «потеряю свою ценность»? – Яна уцепилась за первую фразу вампира, как за спасательную соломинку.
Виктор чуть отвернулся, прежде чем ответить. Будто за окном его что-то резко заинтересовало.
– Вы же понимаете, что инициацией дело не закончится. Вами будут интересоваться, как женой и будущей матерью, – мужчина взял небольшую паузу, давая Яне время прочувствовать, насколько ее будущее предопределено. – Если вам всего этого не надо… «потерять ценность» – значит выбрать для инициации стража послабее.
– Или не стража, – задумчиво протянула Яна, не замечая, что «правильный» вывод, которая она сделала, порадовал Виктора. – Ведь… не обязательно, чтобы все прошло именно со стражем?
Мужчина кивнул.
Яна с трудом оторвала взгляд от пола, чтобы посмотреть на вампира. Сердце забилось чаще, но как-то глухо, сдавленно. Девушка закусывала губы, не решаясь сказать… попросить. Ведь не просто так она пришла именно сюда. Не к подруге, не к родителям. А вторглась без приглашения в единственное место, где чувствовала себя в безопасности, с человеком, которому доверяла.
«Не человеком», – напомнила себе Яна.
– Я не хочу делать тебе больно, – без слов все понял Виктор. Его чуть хриплый, низкий голос успокаивал и будоражил одновременно. Слишком противоречивое состояние, чтобы понять, что происходит с собственными чувствами.
– Тогда больно сделают другие, – тихо произнесла девушка, проглатывая непрошеные слезы.
Мысленно Яна себя отругала: с чего вообще опять появились слезы? Да и не хотелось выглядеть такой жалкой, только не перед Виктором.
Мужчина оттолкнулся от холодильника и приблизился, чтобы смахнуть две одинокие слезинки с ее щек большими пальцами. Аккуратно и нежно. Он так редко позволял себе дотронуться до нее, и как же Яне сейчас хотелось, чтобы Виктор не убирал своих рук.
– Обними меня, – попросила она едва слышно, убирая эту формальную преграду между ними в обращении на «вы».
В его объятиях становилось намного спокойнее. Уютнее. Вампир молчал, просто позволяя сердцу девушки постепенно замедлять свой бег, гладил ее волосы, вдыхая приятный теплый аромат осени.
– Меня убьют, если я сделаю это, – наконец произнес он шепотом. – Маленькая… – ладони скользили по спине Яны, оставляя после себя лишь приятные ощущения, пробуждая желание прижаться к мужчине сильнее. Рядом с ним действительно хотелось оказаться «маленькой» – хрупкой, податливой и защищенной. – Но если ты попросишь…
Яна отстранилась, чтобы посмотреть в грустные серые глаза. Казалось, что они сейчас наполнены такой болью и одиночеством, что не ей сейчас нужна поддержка, а самому Виктору.
– Вы же ни в чем не будете виноваты, – зачем-то опять на «вы» обратилась она. – Это мое желание.
– Тебе не стоит переживать из-за меня, маленькая, – успокаивающе протянул Виктор, не позволяя девушке вновь выстроить между ними пусть хрупкую, но все-таки стену вежливости и отчуждения. Не теперь. Они оба станут ближе, чем просто преподаватель и студент. Виктор хотел этого. – Я готов нести ответственность за свой выбор. И за твой тоже.
Яна не хотела больше говорить.
Она поднялась на цыпочки, лишь бы дотянуться до губ мужчины.
Это как щелчок. Когда в один миг происходит что-то, и у двоих созревает понимание, что им обоим жизненно необходимо в эту самую секунду. Будто в голове зажигается лампочка с новой идеей. Навязчивой, неутолимой, желанной.
Яна услышала гортанный рык, а затем почувствовала, как крепкое мужское тело прижимает ее к стене, словно Виктор стремился зажать столь желанную жертву и не дать ей убежать, если она вдруг передумает. Поцелуй на несколько секунд стал невероятно жестким и требовательным. Яну никогда так не целовали. Мысли в голове просто пропадали, растворялись под натиском мужской решительности. Виктор как с цепи сорвался. Получал столь желанное, то, чего он хотел с первой встречи, с первого кормления. И теперь насладится в полной мере…
Мужчина хотел доказательств. Чего?
Что Яна не отступит? Не испугается? И не передумает в тот момент, когда станет слишком поздно останавливаться?
Девушка не знала. Она просто хотела, чтобы этот мужчина был с ней сегодня. Сейчас. Целовал ее, не отпускал. Как это уже случалось – чтобы потеряться раз и навсегда, забыть обо всем, что лежит за пределами этой квартиры.
Яна тихо застонала от того, что Виктор сильно стиснул ее руки, заводя их над ее головой, но желания убежать так и не появилось. Девушка раскрыла губы, позволяя мужчине проникнуть в ее рот своим языком.
Всего несколько секунд отчаянного натиска. От которого кружилась голова. Который не хотелось останавливать. Горячий, влажный и невероятно близкий.
И Виктор отстранился.
– Ты понимаешь, что мне придется тебя укусить? Чтобы все получилось.
Яна не могла вспомнить, чтобы когда-либо видела его настолько мрачным и сосредоточенным. И помнила, что его действительно убьют, если он ее укусит. Дотянувшись до стола, девушка выхватила нож. И до того, как Виктор успел ее остановить, полоснула себя по ладони.
Алая кровь моментально смочила рану, маленькие капельки стремительно надувались и тянулись соскользнуть на пол. Но мужчина оказался быстрее. Упав на колени, Виктор поймал первую своим языком. А после – припал губами к ладони, не позволяя пролиться ни единой капле живительного эликсира мимо.
Боль в руке быстро отступила, словно подействовала анестезия. Чувствовать, как Виктор проводит языком по порезу, было странно и волнительно. Никаких клыков, никаких животных звуков. Лишь ласковые касания, будто наполненные благодарностью от мужчины, который со всем трепетом не желает причинить даже крохотной боли.
Виктор практически задыхался от той силы, что впитывал с каждым глотком. Сама жизнь протекала прямо в его горло, а оттуда – по всему телу, распаляя давно забытые ощущения. Каждое кормление всегда отзывалось, словно первое. Но пить из будущего стража – во сто крат усиливало каждое ощущение.
Первые удары оживающего сердца оказались болезненны до сдавленного стона. Виктор чувствовал, что по-настоящему оживает. Не на несколько минут или часов. А словно раз и навсегда становится человеком. Запахи вокруг возвращали свою яркость, краски становились насыщеннее. Будто мужчина сотни лет был слеп и внезапно прозрел. И если бы не желанная женщина рядом с ним, он бы наслаждался этим новым удивительным миром вокруг.
Оставалось помнить, что глубоко внутри него все-таки сидит демон, который уже рвался наружу, требовал больше крови. Хотел оторваться и вцепиться девушке в горло, выпить ее до последней капли. И Виктор едва сдерживал себя, обещая, что никогда не поступит так. Только не с Яной.
Он оторвался от ее руки нехотя, пока безумие жажды не одолело вампира. Полной грудью втянул воздух помещения, давая себе несколько секунд, чтобы прийти в себя. Мужчина медленно поднялся на ноги и протянул руку, приглашая Яну последовать за ним.
Спальня, в которой почти не горел свет – Виктор только чуть-чуть повернул регулятор, чтобы разогнать плотный мрак – встречала теплом и запахом сандала.
Мужчина видел, что Яна дрожит, видел, как она обхватывает свои плечи в страхе перед неизведанным.
– Не бойся, – попросил он мягко.
Яна замерла, не в силах пошевелиться. Мужчина томительно медленно раздевал ее. Постепенно каждая пуговка на блузке оказалась освобождена из петли. Девушка чувствовала, что Виктор действует наперекор своим желанием. Специально медлит, будто все еще можно остановить.
Но Яна не хотела. Она приняла решение. И пусть страх все еще сковывал мышцы, отступать она не будет.
Девушка прикрыла глаза, надеясь, что вместе с картинкой исчезнет и стыд.
Она никогда не была с мужчиной. Никогда даже не раздевалась перед другим человеком. Даже на пляже иной раз в купальнике чувствовала себя неуверенно. А теперь Виктор видел ее всю. Простенький лифчик, купленный на распродаже. Никаких изысков – кружев или дорого шелка, к которым он наверняка привык. Яна чувствовала, как мужской взгляд скользит по ее телу, словно изучает, и плотнее сомкнула веки, стараясь не думать об этом.
Джинсы тоже медленно поползли вниз, касание чужих пальцев к коже на бедрах опаляли.
– Открой глаза, – прошептал Виктор, и девушка вздрогнула – ведь он оказался совсем рядом так неожиданно, дотрагивался до кончика уха своими губами, вызывая сладкий трепет. Яна неуверенно подняла взгляд, замечая, что и Виктор теперь остался без рубашки. Этот накачанный торс ей уже доводилось видеть, и даже прикасаться. И сейчас остановить стремление дотронуться до точеной фигуры просто не было сил. Кожа вампира оказалась невероятно горячей. – Посмотри на меня…
Новый горячий шепот, и их глаза встретились.
– Ничего не бойся, – словно обещая что-то, произнес мужчина, прежде чем вновь слиться в поцелуе со своим маленьким и желанным стражем.
Когда он так целует, Яна готова действительно ничего не бояться. Больше никакой грубости и навязчивого напора. Легкое, едва уловимое касание, которому невольно стремишься навстречу, чтобы случайно не упустить. Ладони Виктора опустились на шею девушки, большими пальцами он поглаживал кожу, проводя ими из стороны в сторону. И каждое движение отзывалось волной мурашек. Словно микроскопические искорки простирались по коже извилистыми дорожками от мест касания ниже, по спине и животу. Если бы каким-то образом магия помогла бы отобразить этот рисунок, Яна бы оказалась вся исписана этими узорами, которые напоминали разряды молнии, проносящиеся по телу.
Виктор увлекал за собой, не прерывая их поцелуй. Губы сливались в таинственном танце, который только набирал свой истинный темп. Мужчина опустился на кровать, помогая Яне сесть на себя сверху. Ее скованность умиляла. Совсем неопытная или слишком зажатая… Ее стоило направлять, подсказывать, учить… И он будет делать это с удовольствием.
Виктор терпеливо поднял руки девушки, заставляя Яну сначала обнять мужчину за шею, а затем и вовсе начать поглаживать его широкие плечи. Сначала неуверенно, но с каждым мгновением все смелее, она очерчивала кончиками пальцев каждую мышцу – на руках, на плечах и спине. Виктор отзывался не менее активно – его ладони хотели прочувствовать, когда скованность исчезнет из тела девушки, уступая место настоящему возбуждению.
Губы к губам, язык к языку… Мужчина ловил каждый вздох Яны, напитываясь им не меньше, чем ее кровью. Хотел до последней капли испытать вместе с ней каждую эмоцию, разделить каждый удар сердца, что билось сейчас чаще. Для него. Из-за него.
Бретельки лифчика соскользнули с плеч, секундное натяжение в мужских руках – и чашечки изогнулись вниз, больше не представляя собой преграду. Яна не успела смутиться собственного обнажения, когда Виктор уже припал губами к затвердевшим соскам. Сначала к одному, затем ко второму, вызывая ощущения, заглушающие любое смущение. В мыслях девушки словно вспыхивали небольшие фейерверки каждый раз, когда Виктор выводил языком аккуратные круги. Волна жара опустилась до низа живота, следуя за руками мужчины. Он еще раз погладил поясницу Яны, прежде чем его ладони легли на бедра девушки, заставляя ту прижаться к его возбуждению.
Яна уже не пыталась отстраниться, ощущая под собой характерную твердость, да и Виктор не дал бы – он лишь направлял ее движения, чтобы легкое трение между их телами перешло в еще большее желание.
Сдерживать себя каждую секунду казалось невыносимым. Но Виктор старался. Опускал девушку на простыни, как бесценную хрустальную фигурку, и даже потом не спешил накрыть тяжестью своего тела, лишь продолжал прелюдию, незаметно избавляя себя и Яну от остатков одежды. Он не сделает ни единого движения бедрами, пока девушка не будет готова. До тех пор, пока ее природа не заставит тело выгибаться навстречу своему мужчине.
