Марат Байпаков
Кангюй. Три неволи

Глава 6. Первые утраты

В то же самое время. Арсенал сатрапии

– Стасипп, ты теперь ответственный за вооружение. Интендант арсенала! – Пиндар торжественно вручает магистрату небольшой свиток с печатями буле и массивный бронзовый ключ длиной в три четверти локтя. – Вступай в новую должность. Как только солнце поднимется над крышами, к тебе прибудут первые три сотни с гегемонами. У каждой сотни по телеге пустой. Выдай оружие скрытно. Пусть телеги твои люди накроют шкурами. Шкуры тоже имеются в арсенале в избытке. И да помогут нам боги!

– Подожди про богов. – Стасипп смотрит на Пиндара взволнованно. – У арсенала слабая охрана. Десяток хромых воинов. Больные, едва могут стоять на ногах. Разве этого достаточно для предотвращения хищений? Давай выставим полсотни. Перемести воинов из цитадели в арсенал.

– И тем перемещением привлечём к арсеналу ненужное внимание? – перебивает Стасиппа Пиндар. – Где убудет, там не прибудет. Цитадель опустеет. Дальше – хуже. Воины промаршируют по улицам под авлосы, волнение людское поднимется. Возмущаться будут, обзываться противно, махать кулаками. Ты этого хочешь, интендант? Лучшая защита арсенала – тайна.

– А где стратег? Почему он не пришёл?

– Занят сборами Капаней. Про три отряда я тебе говорил. Понимаешь? – Пиндар постукивает кулаком по груди новоиспечённого интенданта. – Не до тебя занятому стратегу. Ночь он не спал, людей обходил, совещался. Ну всё, прощай, мне надо спешить. Дела-дела!

– В арсенале вёлся учёт? – Стасипп придерживает Пиндара за края одежд, не даёт поспешно уйти, как того хочет последний.

– Вёлся, как ему не вестись. Три раба закреплены за арсеналом, кто-то из них счетовод. Я имён не знаю. Ты пойди и сам во всём разберись. В арсенале свой архив ведётся. Там в пыльном архиве описи накопленного имущества по годам ты найдёшь. Счётную комиссию из магистратов создавать ради твоего спокойствия не будем, не намекай, попомни про скрытность. Всякие недостачи с этого дня – твоя ответственность.

Пиндар высвобождает одежды от хватки Стасиппа, не прощаясь, уходит.

– Недостачами угрожал! Про спокойствие моё говорил. Зачем? – Стасипп несколько раз хлопает себя по бёдрам. Задумчиво бормочет под нос: – Что значат его слова? Суд буле меня ожидает после истечения срока полномочий? О! А и верно! Вернётся сатрап, проверит арсенал. Штраф наложат на меня за недостачи. Вот что замыслили! Оберут! Разденут меня донага.

Звук хлопков привлекает внимание стражника. Стасиппа окрикивают странным невнятным голосом. Магистрат подходит к воротам арсенала, трясёт перед смотровой прорезью свитком и ключом. Ворота со скрипом отворяются.

– Ну, хоть здесь меня сразу признали.

Перед Стасиппом открывается странное зрелище – стражник с узлом гегемона на груди обнимает за плечи полуголую девицу, по виду порнаи⁴². От обоих сильно разит вином.

– Ой, ты кто? – произносит гегемон. – Думал, мои люди возвернулись.

– Никак отбытие сатрапа отмечаете? – грубовато интересуется у стражника Стасипп, широко распахивает ворота. – Я новый интендант арсенала. – Стасипп указывает ключом на девицу. – Ты, голая, убирайся отсюда! Будете перечить – выпорю обоих за нарушение порядка. На тебя, гегемон, штраф наложу. Есть у тебя лишние деньги?

Упоминание штрафа отрезвляет стражника. Порнаи удаляется, ворота затворяются. Новый интендант будит рабов, с ними вскрывает сундуки с архивом. Стасипп садится на сундук, разматывает свиток, вчитывается в опись. Появляется недовольный гегемон. Стасипп поднимает глаза.

– Что тебе надо?

– Я один на посту. – У гегемона заплетается язык.

– Где твои люди, пьяный гуляка? – Стасипп сверкает от гнева глазами. – Сегодня важный день. Выдаём оружие. Тайно.

– Раздача? – Гегемон качается на ногах.

– И только филе синих. – Стасипп прикладывает палец к губам.

– Мне надо собрать подчинённых, – медленно выговаривает гегемон.

– Собери же немедля! – Ключ интенданта указывает гегемону на ворота.

Гегемон, шатаясь, покидает арсенал. Ворота закрываются. За ними слышится шлепок тела о мостовую, за шлепком раздаются сочные ругательства.

– Интендант, мы, кажется, остались на сегодня совсем без охраны, – озвучивает очевидное раб-счетовод.

– Пиндар – идиот! – шепчет в гневе Стасипп и шумно печально вздыхает. – В буле полиса собрались одни ослы.

Пиндар, словно бы услышав нелестные слова о себе, возвращается.

– Ты рассержен, Стасипп? – Пиндар улыбается широкой улыбкой. Шутит: – Опытным глазом недостачу нашёл? Обрадую тебя – к арсеналу движется первый отряд. Спешат!

– Пиндар, дорогой, оглянись! Охраны у арсенала нет. Как мне сберечь от толпы вверенное мне оружие?

Магистрат осматривает двор перед зданием.

– Может, попрятались где от тебя? – продолжает шутить Пиндар. – Ты такой суровый. Жуть! Как бы от важности не лопнул.

– Перестань надо мной потешаться, Пиндар! – Стасипп багровеет. – Гегемон пьяный тут хаживал с голой порнаи, десяток свой распустил по домам. Пренебрежение службой надо строго карать. Срочно пришли воинов с цитадели. Гегемона без оплаты уволить за пьянство. Будет другим неповадно!

– Не волнуйся, я мигом управлюсь. – Магистрат удаляется. – Будет тебе охрана, интендант. Ты только не шуми. Помни про тайну.

Стасипп усаживается на сундук, лохмат волосы, пытается вспомнить, где он остановился в перечне свитка. Раб у ворот зовёт к себе интенданта. Стасипп подходит к воротам со свитком, к полной неожиданности встречается с группой из трёх десятков молодых повес во главе с Филостратом. В руке Филострата дубинка. Дубинка ударяет в ворота.

– Ты кто такой? – Филострат тянет на себя створку ворот арсенала. – Что это тут замышляется?

– Я интендант арсенала! – Стасипп тянет створку в свою сторону. – Я магистрат!

– Интендант? Магистрат? – Филострат оглядывается на товарищей. От них раздаётся злое «стукни его по голове».

– Воры бьют магистрата! – кричит Стасипп что есть сил.

– Кто это воры? – не убоявшись крика, надвигается на Стасиппа Филострат. – Это ты нас так назвал?

– Вы все и есть воры. Ограбить хотите мой арсенал! – Стасипп вынужденно отступает во двор арсенала.

– А с каких это пор арсенал сатрапии стал твоим личным? – Филострат не в шутку замахивается на Стасиппа дубинкой.

В этот момент разбирательств на улице появляется телега, за ней сотня мужчин в синих цветах. Пустая телега громыхает колёсами по камням мощения. Повесы забывают про Стасиппа, поворачиваются в сторону звуков. Интендант арсенала резво ищет спасения у сундуков архива. Филострат с повесами преграждает дорогу телеге. Телега останавливается. С места возничего спрыгивает некий муж, всякая скрытность первым отрядом утрачена. Возничий представляется:

– Я избранный стратег полиса! Пропустите телегу!

– Поглядите, у нас объявился не только интендант арсенала… но и целый стратег полиса! Кто его выбрал? Не узнаю тебя, самозванец, – гогочет Филострат. – Имени своего он не назвал.

В темноте утра лица стратега не видно. Филострат с дубинкой наперевес сближается с Капанеем. Из рядов первого отряда на помощь стратегу спешат пятеро крепких мужей. Без размышлений Филострат набрасывается на подмогу стратега. Над головами мелькает белая дубинка. Раздаётся ругань, стоны и крики. Атакующему Филострату отвечают кулаками и ногами. Повесы не остаются в стороне от происходящего, бросаются в драку. В суете происходящего из толпы дерущихся раздаётся пронзительный крик:

– Остановитесь! Вы убиваете моего отца! Отец! Мой отец!

Драка останавливается. Обе стороны расступаются. Фаэтон поднимает на руки неподвижного Капанея. Капанею серьёзно досталось в уличной драке. Пробита голова, вырван клок волос, выбит левый глаз, свёрнут набок нос, лицо залито кровью. Фаэтон от горя вопит и рыдает, с отцом на руках покидает место драки. С его уходом прерванная драка возобновляется с прежним рвением. Но силы у сторон неравны, несмотря на задор и злость, повесы, одержав несколько побед, вынужденно отступают.

На стук ворота арсенала открывает Стасипп. Время драки потрачено интендантом не зря. На голове магистрата железный шлем-кавсия, на теле кольчуга, в правой руке ксифос. В арсенал входят первыми раненные в драке, уже после них въезжает пустая телега. В первом отряде, кроме раненых, есть и смертельно убитые. Их троих вносят последними на руках. На улице остаются следы недавнего противостояния – обрывки одежд, выбитые зубы, частые следы крови. Во дворе арсенала мужи предаются горю. Стасипп стоит молча в стороне с мрачным видом. На него обращаются взоры горюющих.

– Говорил я, не надо скрытно от полиса вооружаться, – размахивает Стасипп ксифосом. – Всех надо вооружать открыто, по спискам, на агоре. Выдать то действо за праздник прав и свобод политов.

– Когда это было? – кто-то гневно кричит в спину Стасиппу. – Врёшь ты! Не верьте ему.

Стасипп оглядывается. В воротах арсенала Пиндар с подкреплением. Десяток бравого вида воителей позади него с любопытством рассматривает результаты драки.

– А не вру я! – не смущается интендант арсенала. – Вспомни, наглый Пиндар, ночь звёздную три дня тому назад, постоялый двор Иалиса. Кто отвергнул план мой на отражение варваров? Кто предпочёл сплочению фил раздор кровавый? Ты и твой товарищ Капаней! Где он? Не вижу его.

– Умирает Капаней, – отвечает Стасиппу кто-то из раненых мужей.

– Сын унёс Капанея домой. Я видел, – дополняет печальную новость другой раненый.

– Не может того быть! – Пиндар хватает себя за волосы, приседает там, где и стоял.

– Вот к чему привели ваши глупые приготовления! Четверо убитых. Много раненых. В полисе злость. – Стасипп с тоном проклятия завершает спор.

Пиндар, сидя на корточках, в горе молчит. Из нестройных рядов первого отряда раздаются голоса: «Продолжай, Стасипп», интендант арсенала продолжает гневно и страстно:

– Мужи! Мир в полисе поколеблен, но не всё безнадёжно! Предлагаю искать примирения с противоположной филой. Переговоры – наш путь во спасение.

– Это они первыми на нас напали! – кто-то из раненых возражает Стасиппу. – Требую отмщения за увечья!

Протестующего раненого заставляют замолчать его же товарищи. Интендант арсенала продолжает, указуя на возражавшего ксифосом:

– Из-за таких упрямцев и происходили кровавые смуты! Не будьте дикими ослами! Будьте разумными людьми! Смиритесь с ранами. Станьте в мудрости выше нападавших. Вы же их намного старше! Глупцы молодые, драчуны азартные, не понимают, что натворили. Повзрослеют – поймут. А может быть, и уже поняли? Отошли от драки, раскаиваются? Придут к нам с повинной? Ну, в таком случае простим их. Похороним погибших, примиримся, забудем обиды. Сплотимся, мужи! Варвары вторглись в державу. Им помогает изнутри меридарх Евкратид. Базилевс Евтидем изгнан из Бактр. Положение наше незавидно – мы столкнулись с двойной угрозой. Надо спасать Бактрию, мужи. Зачем нам безумные раздоры в такое опасное время? Справимся со смутой и без гарнизона сатрапа.

Стасиппа дружно поддерживают. В этот момент единения мнений к воротам арсенала прибегает мальчишка-гонец. Крикнув «Стратег Капаней помер от ран», мальчишка стремительно убегает. Горе Пиндара не знает границ. Муж медленно встаёт, стенает, потеряв всякий интерес к происходящему, уходит вслед за юным гонцом. Стасипп провожает взглядом Пиндара, первым замечает готовящееся нападение. На улице быстро собирается толпа молодёжи. В руках повес камни и палки.

– К оружию! – вопит что есть сил Стасипп, бежит к зданию арсенала.

Десяток воителей из цитадели принимает порцию метко пущенных камней. Воители валятся с ног. Толпа с яростью набрасывается на упавших и терзает их. Мужи первого отряда растерянно поднимаются. Скорого продолжения уличной драки никто не ожидал. При виде происходящего речи про замирение сами собой забываются. Рабы открывают двери арсенала, Стасипп раздаёт копья и щиты. К моменту вторжения толпы повес во двор арсенала у половины первого отряда уже на руках оружие, с ним мужи защищаются. То, что происходит далее во дворе, обычной уличной дракой не назовёшь.

Против камней и палок обращены длинные копья. Отразив щитами поток из разновеликих камней, первый отряд ломаными шеренгами сминает первых атакующих. Стасипп властно требует «решительно наступать». Отряд переступает через трупы, пронзает копьями застывшую в оцепенении плотную толпу. Толпа приходит в движение, но не для спасительного бегства, повесы не сдаются, отчаянная схватка возобновляется теперь уже и с кинжалами. Стасипп организует вторую часть первого отряда и с правого фланга обрушивается на врага.

Это перелом. Недолгое сражение окончено. Начинается кровавое избиение. Немногим из атакующих удаётся улизнуть из внутреннего двора. Раненых безжалостно добивают. Спустя короткое время во дворе арсенала лежат четыре десятка искромсанных окровавленных трупов. Кто-то из защитников арсенала на своё безутешное горе опознаёт в убитых дальних и близких родственников. Гнев у мужей уходит, приходит горькое осознание произошедшего. Поёт сальпинга⁴³ на цитадели. Полис просыпается. К арсеналу прибывают люди в чёрных облачениях. То женщины разных возрастов. Со стенаниями они выносят из двора арсенала одно за другим тела павших. Зимнее солнце поднимается выше крыш. В открытые ворота арсенала входит второй отряд. В пустую телегу загружают убитых со стороны защитников, оружие. Подвигами в схватке не гордятся. Первый отряд в полном составе молчаливо покидает арсенал.

– Что здесь произошло? – К Стасиппу подходят гегемоны второго отряда, то седовласые магистраты буле.

Интендант арсенала в красках пересказывает произошедшее. Называет имя зачинщика драки. Проклинает «пьяницу гегемона стражи и его скверную порнаи». Голос Стасиппа дрожит от пережитого. Закончив повествование, интендант показывает магистратам ключ и свиток.

– Вовсе не так я представлял первый день своей должности! Мирное у меня занятие, а вместо счётов пришлось ксифосом махать. Как мне скрыться от вражды?

Стасиппу сочувствуют. Рабы арсенала вспоминают про горестное известие о смерти Капанея. Магистраты советуются меж собой, назначают Стасиппа «временным стратегом, до момента переизбрания». Интендант арсенала становится полномочным стратегом военного времени.

Полдень. Поместье Менесфея

– Хозяйка, к вам посетитель. Вам помочь?

Лай застаёт Алкесту в андроне. Дева расставляет ложа. Уже образованы два правильных триклиния⁴⁴. В дальнем правом углу андрона выставлен на столике серебряный запечатанный кратер. Алкеста закачивает перестановку, смотрит на управляющего.

– Кто он?

– Филострат, сын Пиндара. Так он назвался. Один, без слуги. Не вооружён. По виду эллин, лет двадцати пяти, под глазом синяк. Вижу впервые. У нас в поместье этот Филострат никогда ранее не бывал. Прибыл посетитель с дарами. Что прикажете делать?

Алкеста усаживается в кресло, накидывает на голову шаль. Расправляет складки, как всегда, чёрных похоронных одежд. Надевает на шею короткий кинжал, прячет оружие на теле, за хитоном.

– Пропусти Филострата ко мне. Принеси два светильника. Стань за дверью, будь готов ко всему, если тебя позову.

Лай кивает головой, удаляется. За дверью раздаются шаги, в комнату входит Филострат, за ним две служанки с масляными лампами. В тёмном андроне становится светло. Служанки удаляются, дверь андрона за ними закрывает управляющий.

– Хайре, столичная красавица! – торжественно произносит юноша. В его руках корзинка с сушёными фруктами и небольшая расписная пиксида⁴⁵.

С подношений даров и начинает беседу учтиво Филострат.

– Наше знакомство вышло немного сумбурно. Был я с пустыми руками. – Филострат выставляет к ногам Алкесты корзинку с фруктами.

– Отнюдь! Знакомство было приятным. Вы не отпустили меня с пустыми руками с агоры. Я по достоинству оценила щедрость вас и ваших друзей. Снедь предложенного выбора оказалась отменного вкуса.

Алкеста предлагает занять Филострату кресло напротив. Юноша протягивает Алкесте пиксиду. Усаживается в предложенное кресло. Хозяйка дома не спешит открывать пиксиду, ждёт пояснения.

– Примите от меня скромный подарок.

– За что подарок?

– Ищу я вашей дружбы, Алкеста, – учтиво отвечает Филострат. Оглянувшись на дверь, негромко продолжает: – В полисе произошло потрясение. Я с товарищами возвращался поутру с пирушки и у арсенала попытался предотвратить самоуправство враждебной филы старых.

– Синих то есть? – уточняет Алкеста.

– Да-да! Синие попытались вооружиться. Не скрою, я давно ожидал чего-нибудь подобного с их стороны. Но покуда в полисе находился мудрый сатрап, синие остерегались поступать опрометчиво. Я с товарищами попытался – нас было около десяти против трёх сотен – урезонить синих. Нам удалось их отогнать от арсенала. Храбрость была нам в том деле порукой. Потом я покинул товарищей и поспешил с несколькими друзьями за подмогой. С первой попытки синим не удалось пробиться к арсеналу, но как только я и мои гегемоны ушли, синие неожиданно напали на другой улице на моих товарищей, а вы помните, дорогая Алкеста, моих друзей оставалось у арсенала меньше десятка. Враг во второй попытке упорством и численным превосходством одолел моих товарищей.

– Их не убили? Ваших товарищей? – Алкеста сильно взволнована.

– Нет, товарищи отступили разумно. Потом к ним прибыло первое подкрепление, и храбрецы решили отбить арсенал у синих. Всё бы у них получилось, если бы они дождались меня и гегемонов. Но мои товарищи поспешили, в поспешности не учли того важного изменения в силах, что безоружные синие к тому моменту хорошенько вооружились в арсенале. У моих товарищей из оружия были палки и камни, с ними они пошли храбро на копья и ксифосы. Безумная отвага у моих товарищей, я вам честно скажу. Такая у нас фила.

– Какой ужас! – Алкеста прикрывает лицо руками.

– Почти все мои товарищи погибли в жестоком неравном сражении. Они дрались как львы. Горжусь ими!

Алкеста молча сокрушённо качает головой. Видом печальным скорбит по утратам.

– Когда я подоспел с главным подкреплением и гегемонами, всё было уже кончено. Арсенал полностью захватили синие. События утра я вам рассказал.

Алкеста открывает пиксиду. На дне круглой коробочки лежат бусы из лазурита. Дева вынимает украшение, рассматривает его в свете лампы.

– Это мне? – Алкеста поднимает высоко брови.

– Это вам, – утвердительно отвечает Филострат.

– Но ведь ваш дар синего цвета. Символ филы старых – тоже синий. Вы находите такое совпадение уместным? Особенно после жестоких боёв у арсенала?

– Я не подумал про цвет, когда подбирал вам подарок, – извиняется Филострат. – Лазурит не участвует в нашем конфликте. Лазурит – просто драгоценный камень. Только и всего.

– Что вы хотите взамен от меня? – Алкеста складывает бусы назад в пиксиду. – Ваш подарок – дорогостоящий. Я не могу его принять, не узнав от вас его истинного предназначения.

– Я ищу вашей благосклонности, это первая причина. Вторая причина – мне нужно место для тайной встречи с товарищами по филе. Ваше поместье, которое вы унаследовали от Менесфея, как нельзя лучше подходит для этой цели.

– Вот как? Место для тайной встречи? – Алкеста находит взглядом серебряный кратер. Ему и отправляет: – Я не возражаю.

– Поймите меня правильно. Ранее мы с гегемонами встречались в поместье Фаэтона. Но сегодня… – Филострат тяжело вздыхает. – В первом бою за арсенал погиб отец Фаэтона, и мой товарищ… это печально… отказался от дружбы и филы.

Филострат протягивает Алкесте остракон, исписанный неровными строчками. Алкеста приближает к лампе остракон, читает вслух послание:

– Филострат, моего отца убили у меня на глазах. Страшное горе постигло меня. Я был неправ, вступив в твою филу. Прощай навсегда. Забудь про меня и забудь про товарищество со мной. Я твой враг. Страшись моей мести. Подпись – Фаэтон, сын Капанея. Восемь строк в послании. – Алкеста протягивает Филострату остракон. – Так, значит, магистрат Капаней – отец Фаэтона? Не знала такой подробности.

Филострат принимает назад остракон.

Алкеста встаёт. Встаёт и Филострат.

– Можете всецело рассчитывать на мою поддержку. Когда вы хотите провести тайную встречу гегемонов?

– Сегодня в полночь.

– Сегодня в полночь моё поместье к вашим услугам.

Филострат благодарит Алкесту, покидает довольным андрон. В комнату входит Лай.

– Призрак помогает нам. – Алкеста улыбается. – Лай, ты слышал речи хвастливого недоумка?

– Да, госпожа, слышал я каждое слово его.

– Недоумок, вот беда, не сказал, сколько будет гостей. Мне надо самой догадаться. Подготовь-ка угощений и вина на… скажем, на… десять, десять голодных мужчин. И вино откупори не самое лучшее. Среднего качества им будет вполне предостаточно. Есть ли у нас мёд?

– Мёда горного у нас бочка.

– Ну так добавишь в вино, на своё усмотрение, дабы лишнюю горечь с кислинкой убрать.

– Будет исполнено. – Лай нежным голосом шепчет: – Может быть, мне кратер почистить пастой для серебра? Вижу я черноту на боках.

– Вместе почистим, мне тоже есть что призраку высказать руками.

– Как пожелаете, дорогая хозяйка.

Лай и Алкеста с почтением взирают на тускло поблёскивающий серебряный сосуд в углу комнаты.