bannerbannerbanner
Власть коммуникации

Мануэль Кастельс
Власть коммуникации

Полная версия

Интернет и культура свободы

В последние четыре десятилетия, теснейшим образом связанные с появлением новой технологической парадигмы в сфере информационно-коммуникационных технологий, основанных на микроэлектронике, мы наблюдаем подъем новых коммуникационных практик [Newman, 2013]. Поскольку целенаправленная коммуникация – одна из фундаментальных характеристик человеческих существ, трансформации в коммуникации воздействуют на все сферы человеческой жизни, а также возможно (только возможно) со временем приводят к изменениям в функционировании нашего мозга. В конце концов у людей все зависит от эволюции нейронных сетей мозга в ходе взаимодействия с генетической наследственностью и их естественной природной и социальной окружающей средой [Damasio, 2009].

Из истории технологии известно, что люди усваивают, используют и видоизменяют новые технологии в соответствии со своими потребностями и желаниями, зависящими от особенностей их культуры, социальной организации, институциональной среды и личностных характеристик. Однако существует и специфический эффект технологий. Нужные технологии появляются в том месте и в то время, где и когда люди и их сообщества ощущают в них настоятельную потребность. Именно так возникает эффект синергии между технологическим изобретением и социальной эволюцией.

Именно таков случай Интернета – сети компьютерных сетей, образующей ткань нашей жизни в сетевом обществе.

Фактически Интернет – это старая технология (впервые запущена под названием Арпанет в 1969 г.), но активное его использование, характеризующееся экспоненциальным ростом, началось с середины 1990-х годов, а последовавший расцвет связан с распространением беспроводной коммуникации нового поколения. Если в 1996 г. по всем миру насчитывалось чуть менее 40 млн пользователей Интернета, то к 2013 г. их было уже 2,8 млрд, причем самые крупные скопления пользователей сосредоточены в Китае, США и Индии. Коммуникационные технологии все чаще основываются на беспроводных платформах. В 1991 г. насчитывалось около 16 млн абонентов мобильных телефонов (телефонных номеров). К моменту написания данного текста в 2013 г. их было уже более 6,4 млрд (по самым осторожным подсчетам, можно сказать, что более 85 % обитателей нашей планеты связаны через беспроводные сети). Это, конечно, самое стремительное распространение коммуникационной технологии в истории. Распространение широкополосной передачи более ограничено, однако тенденция фиксирует ускорение темпов распространения беспроводного Интернета среди разных социальных групп и на различных территориях (например, в Южной Америке охват мобильной связью населения составляет 82 %, в Аргентине – свыше 120 %). Прогнозы на 2014 г. утверждают, что число пользователей мобильного Интернета превысит число пользователей стационарного Интернета.

Быстрое распространение Интернета начиная с середины 1990-х годов стало результатом сочетания трех факторов:

1. Технологическое открытие Всемирной паутины Тимом Бернерсом-Ли и его готовность улучшать исходный код, сделав его доступным для глобального сообщества пользователей с помощью открытых сетевых протоколов TCP/IP, разработанных в 1973–1975 гг. Винтом Серфом и Робертом Каном. Паутина продолжает функционировать в соответствии с этим принципом открытого кода. Две трети всех сетевых серверов поддерживаются Apache – программой с открытым кодом, разработанной свободным сообществом программистов.

2. Институциональные изменения в управлении Интернетом, находящимся под общим управлением глобального интернет-сообщества, но приватизированным и разрешающим как коммерческое, так и коллективное использование.

3. Глобальные перемены в культуре и социальном поведении: индивидуализация и осетевление.

Позвольте мне подробнее остановиться на этой последней социальной компоненте – основе развития Всемирной паутины и других интернет-сетей.

Наше общество, сетевое общество, сконструировано вокруг персональных и организационных сетей, которые поддерживаются цифровыми сетями и осуществляют коммуникацию посредством Интернета и компьютерных сетей. Такая исторически специфическая социальная структура сложилась в результате взаимодействия новой технологической парадигмы, основанной на информационно-коммуникационных технологиях, и ряда глобальных социокультурных сдвигов. Самый заметный аспект этих изменений можно обозначить как возникновение «я-центрированного» общества, или, если воспользоваться социологическим понятием, позаимствованным у Энтони Гидденса, как процесс индивидуализации, упадок традиционных общественных форм, понимаемых в терминах пространства, работы, семьи и других приписываемых характеристик человека в широком смысле слова. Это не конец сообщества и не конец основанного на пространственных характеристиках взаимодействия, но сдвиг в сторону реструктуризации социальных отношений, в том числе сильных культурных и личных связей на основе индивидуальных интересов, ценностей и устремлений.

Процесс индивидуализации – это вопрос не только культурной эволюции; он материализуется в новых формах организации экономической деятельности, а также социально-политической жизни, о чем речь шла в моей книге «Возникновение сетевого общества» («The Rise of the Network Society» (1996; 2000)). В основе этого процесса лежит трансформация пространства (появление огромных столичных агломераций – мегарегионов), времени (сдвиг от хронологического к сжатию времени), работы (появление сетевых предприятий), культуры (сдвиг от массовой коммуникации, основанной на массмедиа, к массовой самокоммуникации, основанной на Интернете), кризис патриархальной семьи в силу возрастающей автономии ее членов, замена массовой партийной политики медийной политикой и глобализация как селективное осетевление мест и процессов в рамках всей планеты. Однако индивидуализация не означает ни изоляции, ни конца общества. Социабельность (склонность к установлению социальных связей. – А. Ч.) преобразуется в сетевой индивидуализм и создание сетевых сообществ через поиск индивидов-единомышленников, в этом процессе онлайновое взаимодействие сочетается с офлайновым, а киберпространство – с конкретным физическим местом. Индивидуализм – ключевой процесс в создании субъектов (индивидуальных или коллективных); осетевление – это организационная форма, создаваемая этими субъектами: это сетевое общество, а такую форму социализации Б. Уэллман обозначил как сетевой индивидуализм [Rainie, Wellman, 2012]. Сетевые технологии являются медиумом – посредником между этой новой социальной структурой и новой культурой. И это – глобальное сетевое общество, поскольку глобализация – распространение сети сетей.

Всякая новая форма социальной организации и всякий процесс глобальных технологических перемен порождают собственную мифологию. Отчасти потому, что они становятся практикой прежде, чем ученым удается оценить и просчитать все возникающие при этом эффекты и последствия, поэтому между социальными изменениями и их осмыслением всегда существует зазор. Отчасти из-за того, что люди не знакомы с социальной наукой: они смотрят телевизор, читают прессу, слушают радио, не подозревая, что любое медиа предпочитает сообщать плохие, а по возможности очень страшные новости. Например, их сообщения разоблачают увлечение Интернетом, как приводящее к отчуждению, изоляции, депрессии и оторванности от социума. На деле факты говорят об обратном [Rainie, Wellman, 2012; Cardoso et al. (eds), 2009]: такой взаимосвязи вообще не существует; напротив, существует в высшей степени позитивная взаимосвязь между Интернетом и паттернами социализации: чем общительнее люди, тем больше они пользуются Интернетом, а чем больше они пользуются Интернетом, тем общительнее они как в сети, так и вне ее, тем выше их уровень гражданского участия, тем интенсивнее их семейные и дружеские связи во всех культурах, как показывают исследования (я опираюсь на данные World Internet Survey, USC; Oxford Internet Survey for Britain; Virtual Society Project in Britain; Pew American Life and Internet Project; Project Internet Catalonia; Nielsen Reports Worldwide; World Values Survey; University of Michigan; Berkmann Center, Harvard University; Observatorio de Sociedade da Informaçao в Португалии и т. д.).

Итак, то, что я считаю фундаментальным социальным эффектом, придающим иной смысл Интернету и сети во всех сферах человеческого опыта, – это содействие социальным акторам в доступе к «технологиям свободы» (Итиэль да Сола Пул) с целью достижения ими автономии от институтов и организаций.

Конструирование автономии в век Интернета

Ключевым моментом процесса индивидуализации оказывается конструирование автономии социальными акторами, которые являются субъектами этого процесса. Они делают это, формируя собственные цели во взаимодействии с социальными институтами, но не подчиняясь им. Это – удел меньшинства, но, обладая лидерскими качествами и способностью мобилизовать других людей, они закладывают основы новой культуры во всех сферах общественной жизни: в труде (предпринимательство), в медиа (активная аудитория), в Интернете (креативный пользователь), на рынке (просвещенный «просюмеризм»: производитель-потребитель), в образовании (студенты как информированные критически мыслящие личности, электронное и дистанционное обучение, обучение с помощью мобильных устройств, открытые онлайн-курсы и т. д.), в здравоохранении (ориентированная на пациентов система менеджмента в здравоохранении), в рамках электронного правительства (информированный, участвующий в общественной жизни гражданин), в области социальных движений (культурные сдвиги на низовом уровне, в частности феминизм или энвайронметализм), в политике (независимо мыслящие граждане, способные к участию в самосозидаемых политических сетях). Источники, которые мы упоминали выше, описывая социальные воздействия Интернета, приводят доказательства прямой связи между Интернетом и ростом социальной автономии. Эти выводы согласуются с результатами интересного исследования, проведенного в Великобритании в 2010 г. социологом Майклом Уиллмотом с использованием глобальных данных Мирового обзора Мичиганского университета. Из различных обзоров, особенно маркетинговых исследований, мы знаем, что больше всего людей заботит их счастье (в соответствии с целым рядом психологических показателей). Согласно исследованию Уиллмота, Интернет, судя по всему, помогает людям чувствовать себя счастливыми[1]. Исследование показало, что (с учетом ряда других факторов) использование Интернета усиливало у людей ощущение безопасности, личной свободы и собственной значимости. Все эти чувства оказывают положительное воздействие на переживание счастья и личного благополучия. Этот эффект оказывается особенно значимым для людей со сравнительно невысоким доходом и профессиональным уровнем, для жителей развивающихся стран и для женщин. При этом возраст, похоже, не имеет значения, поскольку положительная корреляция прослеживается у людей всех возрастов. Почему женщины? Потому что они находятся в центре их семейной сети, и Интернет помогает им организовать свою жизнь. Он также помогает им преодолеть изоляцию, особенно в условиях патриархальных обществ. В неопубликованном докладе «Тренды 2010» Исследовательской группы британского оператора мобильной связи OS2 также говорится о высокой ценности, которую люди придают счастью, и о положительной корреляции между социализацией и автономией в переживании ощущения счастья. Таким образом, пользование Интернетом и беспроводными средствами коммуникации оказываются факторами, положительно влияющими на переживание «счастья», с учетом всех прочих переменных. Это связано с тем, что пользование Интернетом повышает социальную активность и усиливает ощущение своей значимости, а это два важнейших фактора, определяющих уровень удовлетворенности человека своей жизнью.

 

В продолжение этой тенденции наращивания автономии в первое десятилетие XXI в. произошла глубочайшая социальная трансформация Интернета – сдвиг от индивидуального и корпоративного взаимодействия посредством Интернета (например, пользование электронной почтой) в сторону автономного конструирования социальных сетей, контролируемых и управляемых их пользователями. Всего за несколько лет, начиная с 2002 г., произошел взрывной рост социальных сетей, таких как Friendster, Facebook, YouTube, Twitter, Twenti, QQ, Baidu, Cyworld, ВКонтакте, Skyrock, Orkut и сотен других [Naughton, 2012]. Напомним: «Сайты соцсетей – это сетевые сервисы, которые позволяют индивидам: 1) создавать публичный или частично публичный профиль в рамках фиксированной системы; 2) формировать список пользователей, с которыми они хотели бы установить связь; 3) просматривать свои и чужие списки связей в пределах данной системы и находить в них пересечения» [Boyd, Ellison, 2007]. К ноябрю 2007 г. социальными сетями пользовались уже чаще, чем электронной почтой, а к июлю 2009 г. число пользователей социальных сетей превысило число пользователей электронной почты.

Таким образом, самая бурная интернет-активность разворачивается в социальных сетях, и именно сайты социальных сетей (ССС – SNS) становятся площадками для всех видов деятельности – не только для персонального дружеского общения или чатов, но и для маркетинга, электронной коммерции, образования, творческой креативности, медиа- и развлекательных проектов, советов по оздоровлению и социально-политического активизма. Это важнейшая тенденция для общества в целом. ССС создают пользователя сами, используя как специфические критерии объединения в группы (предпринимательство – создание сайтов, а затем популярность этих сайтов у пользователей), так и более широкий контекст дружеских сетей, которые пользователи приспосабливают под свои нужды, самостоятельно выбирая уровень самораскрытия или приватности. Ключ к успеху – не анонимность, а наоборот, самопрезентация живого человека, устанавливающего связи с другими реальными людьми (в некоторых случаях тех, кто лжет, могут исключить из числа контактов). Таким образом, это сообщества, самостоятельно конструируемые в сети посредством включения в сеть других людей. Но это не виртуальные сообщества: существует тесная связь между виртуальными сетями и сетями в реальной жизни. Это гибридный мир, реальный мир; не виртуальный или изолированный мир.

Люди создают сети, чтобы устанавливать контакт с другим людьми, чтобы быть с теми, с кем они хотят быть, с теми, кто отвечает определенным критериям, в том числе с теми, кого они уже знают (но не со всеми, а с избранными ими). Это постоянная подключенность, распространяемая и поддерживаемая с помощью мобильных коммуникаций [Castells et al., 2006]. Если нам так необходим ответ на вопрос, что случилось с социальными связями в мире Интернета, то вот он: произошел колоссальный рост социабильности, но социабильности особого рода. Она стала проще и динамичнее благодаря постоянной подключенности и социальным сетям в Интернете. Тут дело не просто в дружбе или в межличностном общении. В Интернете люди делают что-то вместе, чем-то делятся, совершают поступки – в точности, как в реальном обществе, только в реальном обществе всегда есть измерение личного присутствия. Социальные сети – это живые пространства, в которых пересекаются все измерения человеческого опыта. Это видоизменяет культуру, потому что общение в сети требует небольших эмоциональных затрат, сберегает усилия и энергию. Пользователи преодолевают границы времени и пространства, производя при этом контент, создавая веб-ссылки и соединяя в сети различные практики. Это мир сетей, пронизывающих все сферы человеческого опыта. Люди совместно развиваются в непрестанном взаимодействии на множестве уровней. Но при этом они сами выбирают условия этого совместного развития. Таким образом, люди живут своей физической жизнью и при этом все больше включаются в бесконечное разнообразие социальных сетей. Парадоксальным образом виртуальная жизнь более социально разнообразна, нежели физическая, на которую накладывают свой отпечаток организация труда и условия жизни в городе. Но эти люди живут не в виртуальной реальности; эта виртуальность вполне реальна, поскольку она облегчает социальные практики, обмен и жизнь в обществе в рамках того, что я называю пространством потоков.

Поскольку люди все чаще и со все бо́льшими удобствами пребывают в мультитекстуальной и многомерной реальности Сети, маркетологи, организации по подбору персонала, сервисные службы, правительства и некоммерческие организации массово перекочевывают в Интернет, не столько создавая альтернативные сайты, сколько наращивая свое присутствие в социальных сетях, которые люди создают сами и для себя, прибегая к помощи работающих с социальными сетями Интернета предпринимателей для подстраивания их под свои нужды; некоторые из этих предпринимателей стали миллиардерами, фактически продавая людям свободу и возможность самостоятельного конструирования собственной жизни.

Освобождающий потенциал Интернета стал материальной практикой. Крупнейшие из социальных сетей обычно представляют собой управляемые компанией-разработчиком социальные пространства с определенными границами. Однако если компания попытается ограничить свободную коммуникацию, она рискует потерять многих из своих пользователей, потому что входные барьеры в этой индустрии, как я уже говорил, очень низкие: именно это произошло с AOL и другими социальными сетями первого поколения, и то же самое может произойти с Facebook и любой другой социальной сетью, если они попытаются поэкспериментировать с правилами открытости (Facebook пытался заставить пользователей платить, но дал задний ход буквально за считанные дни). Социальные сети часто являются коммерческими предприятиями, но их бизнес – продажа свободного самовыражения и выбор склонности к установлению социальных связей. Играя нечестно, отказываясь от своих обещаний, они рискуют остаться в одиночестве, когда их пользователи вместе со своими друзьями начнут перебираться в более дружественные виртуальные земли.

Самое яркое проявление этой новой свободы – трансформация властных отношений, проявляющаяся в интернет-практиках, возвращает нас к основной теме книги после того, как мы рассмотрели конструирование этой автономии в контексте трансформации коммуникации в результате возникновения воплощенной в Интернете культуры свободы. Я обращусь теперь к WikiLeaks и сетевым социальным движениям, чтобы проиллюстрировать трансформацию их взаимоотношений в цифровом сетевом мире.

WikiLeaks и контроль над информацией

Опыт WikiLeaks представляет серьезный вызов монополии правительств и других могущественных организаций на важную информацию, которую они хотели бы утаить от общественности, нарушая тем самым права граждан, критерии которых установлены самими этими правительствами.

Так много шума и дезинформации скопилось вокруг этой истории, что я счел необходимым для обоснования моей аргументации еще раз пересмотреть некоторые факты, связанные с деятельностью WikiLeaks.

WikiLeaks – это международная организация, которая публикует материалы, полученные от анонимных источников и содержащие секретную информацию. Веб-сайт был запущен в 2006 г. в Исландии (основной владелец – The Sunshine Press), начав публиковать конфиденциальную информацию в декабре 2006 г. Было заявлено, что располагаемая база данных состоит из более чем 1 млн документов. По некоторым сведениям, состав основателей WikiLeaks был весьма пестрым: туда входили китайские диссиденты, журналисты и IT-предприниматели из США, Тайваня, Европы, Австралии и Южной Африки, хотя официально они нигде не были обозначены. Предполагаемый основатель WikiLeaks, ныне всемирно известный Джулиан Ассанж, австралийский интернет-активист, называл себя просто одним из членов консультативного совета, хотя в 2007 г. он стал реальным лицом организации. Первоначально веб-сайт был запущен по модели вики-сайта, который редактируют пользователи, но быстро перешел к более традиционной модели публикаций и больше не допускает комментариев или исправлений. Таким образом, leaks (утечки) на деле оказались более значимы, чем wiki (от гавайс. – быстрый). В свое время у сайта было свыше тысячи волонтеров, и им управлял консультационный совет, в котором ведущую роль играл Ассанж, пока ему не стало угрожать судебное преследование в Швеции, Великобритании, США и ряде других стран. Цель организации – гарантировать журналистам и всем, кто предоставляет разоблачительную информацию, защиту от судебного преследования. WikiLeaks всегда стремилась поддерживать финансирование на таком уровне, который позволял бы проекту продолжаться. Благодаря закрытости неразглашаемых источников финансирования сайту удавалось неплохо выживать до тех пор, пока его деятельность не была существенно затруднена блокированием финансовых счетов проекта правительствами США и других стран; впрочем, закрыть сайт они так и не смогли.

Персона Ассанжа – яркое воплощение нового бренда – активиста, пришедшего из мира хакеров; дело их жизни – сохранить свободу в Интернете, используя его для реализации важнейшей демократической практики информационного общества – права на информацию. Он был австралийским журналистом, разработчиком программного обеспечения и интернет-активистом. В юности он был программистом и хакером, хотя позже и пытался преуменьшить значение этой деятельности. В действительности в 1987 г., в возрасте 16 лет, Ассанж начал свою хакерскую карьеру, взяв себе прозвище Мендакс; вместе с двумя другими хакерами он организовал группу под названием «The International Subversives» (Международные диверсанты). Ассанж сформулировал правила, которым должен руководствоваться «хороший хакер»: «Не повреждать компьютерные системы, которые взламываешь (в том числе не обрушивать их); не менять информацию в этих системах (менять можно только записи, чтобы замести следы); делиться информацией». Personal Democracy Forum охарактеризовал его как «самого знаменитого австралийского хакера с этическими представлениями». Однако Федеральная полиция Австралии в деятельности Ассанжа никакой этики не усмотрела и начала расследование его хакерских атак. В сентябре 1991 г. после того как Мендакс взломал центральный мельнбурнский терминал компании Nortel, полиция поставила телефон Ассанжа на прослушку и провела обыски в его доме в Мельнбурне. Его обвинили в незаконном доступе к компьютерам одного из австралийских университетов, 7-й оперативной группы ВВС США и других организаций. В суде ему предъявили обвинение в 31 случае хакерских атак и сопутствующих преступлений. Хотя Ассанж отверг утверждение, что хакерство – это преступление, однако признал себя виновным в 25 случаях хакерских атак. По шести пунктам обвинения были сняты. Ассанжа отпустили под обязательство исправиться, назначив ему штраф в размере 2 тыс. австрал. долл. Судья сказал, что «нет никаких доказательств того, что ответчиком руководило что-то еще, кроме любознательности и удовольствия от возможности проникнуть в самые разные виды компьютерных систем», и заявил, что Ассанж отправился бы в тюрьму на срок до 10 лет, если бы у него не было такого трудного детства. Позже Ассанж так прокомментировал эту ситуацию: «Все это слегка раздражает, если честно. Я написал в соавторстве книжку об этом [о хакерстве], есть документальные фильмы об этом, и люди много об этом говорят. Оттуда многое можно надергать. Но все это было 20 лет назад. Меня очень раздражает, когда нынешние газеты называют меня хакером. Я этого не стыжусь, я горжусь этим. Но я понимаю, какие мотивы ими движут, когда они сейчас называют меня хакером. Это очень конкретные мотивы и причины». Он путешествовал по миру, отстаивая свободу самовыражения и право граждан на информацию. WlkiLeaks вышел на авансцену мировой информационной политики в 2010 г., когда он опубликовал засекреченную информацию об участии Америки в войнах в Афганистане и Ираке. Чтобы вызвать доверие к опубликованной им информации, Ассанж заключил соглашение с ведущими мировыми изданиями о том, что им будет предоставлен доступ к наиболее важной информации, добытой WlkiLeaks. 28 ноября 2010 г. WlkiLeaks и пять его медийных партнеров (Der Spiegel, The New York Times, Le Monde, The Guardian и El Pais) начали публикацию секретных донесений американских дипломатов. Подобный симбиоз вполне симптоматичен для современного проправительственного журнализма. Доверие по-прежнему вызывают респектабельные новостные медиа, в то время как имеющая решающее значение информация часто добывается и публикуется независимыми социальными акторами на свободных просторах Интернета. Ассанжа и WikiLeaks многие приветствовали как Робин Гудов Информационной эры. Было ясно, что работают они на идею, поскольку их цель – предоставить гражданам доступ к важнейшей информации о поведении и стратегиях облеченных властью людей и организаций, которые принимают важнейшие в мире решения, не заботясь о мнении общественности и каком бы то ни было публичном обсуждении. Несколько фондов номинировали Ассанжа на награды, признав его роль в распространении важной информации и преодолении барьеров секретности. В 2010 г. он получил от «Time Magazine» Приз читательских симпатий, присуждаемый Человеку года. В то же время после публикации компрометирующих Госдепартамент США дипломатических депеш государственная машинерия обрушила на Ассанжа всю свою карающую мощь. В Швеции он был объявлен в розыск по обвинению в сексуальных преступлениях, а в США одного из предполагаемых источников Ассанжа рядового Брэдли Мэннинга ждет приговор военного суда и долгий тюремный срок по обвинению в разглашении государственной тайны. Ассанж был арестован в Лондоне 7 декабря 2010 г. В настоящее время (на 2013 г.) он находится под защитой посольства Эквадора в Лондоне, сбежав из-под домашнего ареста в Англии в ожидании слушания по делу об экстрадиции. Ассанж отверг все обвинения и полагает, что его подставили по политическим причинам. Британское правительство отклонило просьбу Эквадора позволить Ассанжу покинуть страну.

 

Почему же самое могущественное правительство в мире так обеспокоено деятельностью WikiLeaks и почему большинство правительств объединились в попытках уничтожить WikiLeaks? И почему крупнейшие корпорации последовали их примеру? Я не стану вступать в идеологические споры по поводу свободы самовыражения, а просто расскажу, чем занимается WikiLeaks. На деле, это новая форма независимого журнализма. Метод WikiLeaks характерен для новых практик, которые Брегье ван дер Хаак называет сетевой журналистикой [Van der Haak et al., 2012]. У этого метода есть свой хитрый момент: в центре внимания сайта – задачи шифрования и безопасности в целях защиты «ликеров» – тех, кто поставляет, «сливает», информацию изнутри системы. WikiLeaks – это проводящая расследования журналистская организация, пользующаяся изощренными технологиями безопасности (криптографией), чтобы защитить анонимные источники; источники пользуются программой Dropbox, не позволяющей идентифицировать личность, передающую секретную информацию. Собственно, именно так была всегда устроена практика шпионажа. Разница только в том, что ныне не правительства шпионят друг за другом или за гражданами и организациями, а за самими правительствами и корпорациями шпионят легионы разоблачителей, таящихся внутри их бюрократических недр. Тем не менее многие из тех, кто сотрудничал с командой Ассанжа, критиковали ее за недостаточные гарантии безопасности для информантов; по этой причине организацию покинул один из лидеров – стоявший у ее истоков Даниэль Домштад-Берг, основавший затем OpenLeaks.

Как только информация попадает в WikiLeaks, редколлегия оценивает надежность этой информации в процессе проверки сведений в тех странах (например, Ирак), откуда исходит информация. Подобная форма работы с новостями оказывается недосягаемой для традиционных политических или корпоративных центров контроля за информацией. Редколлегия публикует собственный анализ информации вместе с исходными документами, содержащими эту информацию. При этом члены редколлегии устраняют все детали, которые могли бы подставить их источник под удар, хотя критики проекта часто оспаривают решения, выносимые редколлегией по этим вопросам. Важная часть организации – сильная юридическая служба, способная предоставить необходимую защиту. Кроме того, группе доверенных лиц, поддерживающих проект, были переданы зашифрованные файлы, в которых содержится компрометирующая определенные властные центры информация, с указаниями расшифровать и опубликовать их в качестве ответного удара в случае атак на WikiLeaks или на участников проекта.

Чтобы не допустить раскрытия своих источников, WikiLeaks при поддержке интернет-активистов и организаций, отстаивающих свободу информации во всем мире, разработала сложную систему анонимности, включающую как активное использование электронных окон удаления, так и традиционные формы тайных связей: засекреченные личные встречи или переписка из интернет-кафе. Учитывая непрерывные кибератаки со стороны правительств и корпораций (особенно со стороны Bank of America, а также сотрудничающих с ним юридических организаций и специалистов по информационной безопасности), WikiLeaks размещается на нескольких серверах в разных странах (часть из них засекречена) и использует множество доменных имен. Одно время серверы WikiLeaks размещались в Швеции. До августа 2010 г. сайт размещался на сервере PRQ – базирующейся в Швеции компании, которая специализируется на предоставлении безопасного хостинга, не требуя доступа к информации, хранящейся на ее серверах. Затем серверы WikiLeaks работали под защитой шведского интернет-провайдера Bahnhof в Пионен, бывшем ядерном бункере в Стокгольме. 17 августа 2010 г. было объявлено, что Пиратская партия Швеции предоставит финансирование и хостинг многим из новых серверов WikiLeaks, а также обеспечит диапозон частот и техническое сопровождение. В этом смысле WikiLeaks стала одновременно и символом, и инструментом всемирного движения за свободу информации и за Интернет как незаменимую платформу для осуществления этой свободы. Однако проблемы WikiLeaks на этом не закончились, поскольку ее серверы подверглись серии DOS-атак (отказов в обслуживании), предположительно со стороны разведывательных служб различных государств всего мира. WikiLeaks попытался переместить свой веб-сайт на серверы Amazon; но это был весьма недолговечный эксперимент, так как вскоре Amazon присоединился к атакам на WikiLeaks и убрал сайт со своих серверов под предлогом нарушения авторских прав. Тогда WikiLeaks перебралась на серверы OVH, частной хостинговой компании во Франции. Французское правительство немедленно затребовало судебное постановление, объявляющее это перемещение незаконным. На момент своего ареста в 2010 г. Ассанж собирался перенести все операции в Швейцарию и Исландию – страны, обеспечивающие более надежную правовую защиту.

1В Докладе Британского компьютерного общества (Сертифицированного института информационных технологий) от 12 мая 2010 г. говорится о наличии связи между доступом к Интернету и переживанием счастья; исследование проводилось британским научным центром Trajectory Partnership. В ходе исследования были проанализированы 35 тыс. человек (мировая выборка, данные Обзора мировых ценностей за 2005–2007 гг.). Доклад был сделан социологом Майклом Уиллмотом, автором исследования <www.time.com/time/health/article/0,8599,1989244,00.html>.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51 
Рейтинг@Mail.ru