Литтмегалина
Морион
8.
Айле приснился дом у кромки заповедной зоны, с единственной узкой грунтовой дорогой, ведущей к нему. Он увидел себя поднимающимся на крыльцо, едва нащупывая ступеньки под застилающей их серебряной дымкой, а затем толкающим дверь главного входа. Слева от него располагалась гостиная, освещенная тускловатым дневным светом, справа – кухня. Айла знал, что на полу в кухне все еще находится тело Хевига, в реальности давно увезенное в морг, но едва мог различить его очертания под слоем тумана. Сон сопровождался таким пронзительным, утрированным ощущением безмятежности, что Айла проснулся.
Он посмотрел на свой мобильный. Десять минут до звонка будильника. Поцеловав спящую Морион в теплое плечо, он поднялся и начал одеваться.
По пути на работу Айла не мог перестать думать об увиденном. У него не было никаких сомнений, что имелось в виду под серебристым туманом. Хотя спирит невозможно рассмотреть, именно так Айла представлял его себе чтобы хоть как-то представить. Спирит. Невидимый. Опасный. Запечатлевающий самые темные человеческие эмоции. Кто-то считал, что спирит способен оказывать и благоприятное воздействие на психику жителей Ровенны. Вероятно, очень интенсивные положительные эмоции также могли вызвать его структуризацию. К сожалению, радость редко была способна продавить столь же глубокий след, как ярость и страдание. К тому же место, где люди внезапно начинают чувствовать себя лучше, едва ли бы стало тем, куда Айлу забросили бы его профессиональные обязанности.
Айла вспомнил тот момент, когда впервые услышал о спирите. Он всматривался в лица своих собеседников и, несмотря на их тотальную серьезность, не мог отделаться от мысли, что его разыгрывают. В этой стране нас окружает некая субстанция, недоступная ни приборам, ни человеческому глазу. И есть секретная организация, существующая с глубины веков, чья задача – разбираться с причиняемыми этим веществом неприятностями. Серьезно, в это кто-то сможет поверить?
Айла притормозил на переходе, пропуская пешеходов. «Если бы вы только знали, – подумал он, глядя на спешащих людей. – Если бы только знали». Поразительно, что «Серебряной Лисице» до сих пор удается сохранять в тайне происходящее в стране. В отличие от многих его коллег, Айла вовсе не был уверен, что раскрытие факта существования спирита неминуемо приведет к катастрофе. Казалось, жители Ровенны подсознательно уже были готовы принять что-то иррациональное. Хотя едва ли осознание, что каждое преступление теоретически способно повторить себя, остановило бы чей-то нож – ведь людьми движут страсти. В конечном итоге все решают порывы. Айла убедился в этом на себе.
Его мысли вернулись ко вчерашнему разговору с психологом, в котором как раз поднималась тема сновидений. Кое-что о снах Айла мог рассказать и сам. Согласно распространенной теории, большинство снов являются способом компенсации неудовлетворенных желаний. Голодному снится еда, жаждущему – вода, потерявшему близкого человека – что он снова общается с ним, как с живым. Сон Айлы мог означать только одно – он возлагал слишком много надежд на спирит в деле Морион, и Ким пошатнул эту уверенность, заставив сознание Айлы исторгнуть успокаивающее видение, в котором факт присутствия спирита в доме в заповеднике было невозможно отрицать.
Хотя на практике, даже существуй возможность доказать наличие спирита в доме, самого по себе этого было бы недостаточно. Если преступные действия первого и последующего преступников обладали некими общими характерными чертами, Айла мог упирать на то, что прослеживается паттерн. Если их мотивация и психологические установки совпадали по ключевым точкам, он мог указать на наличие общего профиля. Для получения оправдательного приговора были необходимы оба этих элемента. В противном случае суд «Серебряной Лисицы» становился лишь первой ступенькой перед гражданским уголовным судом.
Ежедневно работая с последствиями влияния невидимой, капризной, причудливо и избирательно действующей субстанции, Айла был склонен испытывать профессиональную неуверенность. Киму потребовался час, чтобы отказать Морион в праве на опеку СЛ. Что, если психолог ошибся? Человеческая психика непредсказуема, тем более если на нее оказывает влияние что-то столь мало постижимое, как спирит. Кто-то будет жить в зараженном месте годами без какого-либо ущерба для психики, а другой потечет крышей через месяц, потому что ментальные крючки запечатленного спиритом образа зацепятся за свободно болтающиеся аналогичные крючки в его разуме. На одни и те же вещи разные люди реагируют по-разному. Раньше Айле не приходило в голову сомневаться в решениях Кима, но можно ли верить ему в этом случае? Ведь сам Айла, будучи способным узнать Морион среди других женщин по любой отдельно продемонстрированной ему части ее тела, до сих пор не имел понятия, что происходит в ее голове и чем она руководствуется в своих поступках.
Конечно, признался он себе, списать все на спирит было бы самым легким выходом из ситуации. Если Морион действительно совершила преступление под его влиянием, это бы многое объясняло, в том числе и ее отсроченный звонок в полицию – она действительно какое-то время была не в том состоянии, чтобы быть пригодной для звонка. Ужасно даже представить эту ситуацию: она очнулась в компании своего убитого парня, не имея понятия, что делала ранее. Возможно, ее память сохранила смутное воспоминание о грохоте выстрелов, на основании чего в ее голове сформировалась некая теория произошедшего. Зияющие пробелы отсутствующих воспоминаний быстро заполнились сомнениями и тревогой, чем можно объяснить взвинченность Морион и ее острую реакцию на неудобные вопросы. Айле даже были известны случаи, когда, придя в себя и обнаружив поблизости мертвеца, люди начинали заметать следы, справедливо рассудив, что станут главными подозреваемыми. А что касается гильзы… мало ли, откуда она, эта гильза? Вдруг и вправду завалялась?
Айла надеялся, что сегодня он получит сведения о том давнем самоубийстве в доме в заповеднике. Что, если за ничем не примечательным вроде бы происшествием в действительности кроется совсем другое? Что, если в итоге ему все-таки удастся обнаружить связь с делом Морион? Впрочем, напомнил себе Айла, еще остается шанс, что Морион говорит правду и Хевига действительно убил кто-то третий. Проблема в том, что, какое бы объяснение ни сходило с ее уст, он ей не верил. И корни этого недоверия с каждым днем прорастали в него все глубже.
9.
Первым делом Айла позвонил по поводу экспертизы замка и выслушал несколько противоречащих самим себе отговорок, прежде чем сменил хороший тон на плохой и перебил:
– Я хочу поговорить с ответственным.
– Он на больничном.
– И? Если он не выполняет эту работу, то ее выполняет кто-то другой. В любом случае все должно быть сделано.
– Срок, после которого вы сможете применить к нам официальные санкции – две недели.
– Срок, по истечению которого я приеду и применю к вам личные санкции – до вечера сегодняшнего дня, – отрезал Айла, бросая трубку.
Закончив с неприятной беседой, он прошел в кабинет Бейи и застал криминалиста горбящимся за сравнительным микроскопом.
– Чего тебе? – буркнул Бейи, не поднимая головы.
– Как прошло твое вчерашнее свидание? – спросил Айла – просто чтобы плавнее подвести беседу к делу.
– Никак. Я отрубился в мертвую сразу по приезду домой и, естественно, никуда не поехал.
– И что она? Обиделась?
– Не знаю, она звонила уже около полуночи, я спал.
– Ты хочешь сказать, что заставил девушку ждать, в итоге не явился, а потом даже не перезвонил чтобы извиниться?
– Ты пришел меня воспитывать? Пусть моя мама меня воспитывает!
– Так она уже не справилась. Как там отпечатки пальцев с кухни Хевига?
– Он и его подружка. И еще несколько неизвестных образцов. Будешь общаться с его друзьями, собери у них пальчики.
– Соберу.
– Вот и отлично. Дверь там, – напомнил Бейи.
Айла продолжал стоять и смотреть на него.
– Чего еще тебе надо? – недовольно осведомился Бейи.
– Я хочу, чтобы ты поехал в тот дом, собрал всю одежду Хевига и проверил ее на присутствие продуктов выстрела.
– Ты намерен протолкнуть версию, что он сам себя убил? Все, лишь бы отстоять эту девку.
– Нет. Я подозреваю, что в момент выстрела, если его совершила она, на ней могла быть надета его одежда. Одно я могу сказать точно: в ту ночь она не отправлялась спать в пижаме с радужной лошадью. Пижама была извлечена из шкафа исключительно для маскарада перед полицией.
– Почему ты все еще держишь это дело у себя? У тебя просто нет оснований, – заявил Бейи.
– Есть моменты, которые не дают мне покоя.
– Эта девка не дает тебе покоя.
– У тебя определенно паранойя, Бейи.
– Я называю это «проницательность».
Возвращаясь в свой кабинет, Айла услышал сквозь дверь дребезжание телефонного звонка и рванул к трубке.
– Поднимись ко мне, – раздался в динамике голос Лизы.
– Пришли материалы по твоему запросу, – известила она, когда он вошел в приемную. – В одном экземпляре, который придется оставить здесь. Я занята, так что сделай копии сам, хорошо? Вон ксерокс.
Стоя возле ксерокса и по очереди подсовывая ему страницы документа, Айла краем глаза наблюдал за Лизой, разбирающей коробки с утренней почтой. На ней было зеленое вязаное платье, обтягивающее стройную фигурку, в ушах болтались длинные серебристые серьги. Сегодня она казалась странно притихшей. Так что ей все-таки сообщили в том телефонном разговоре, что она второй день не может восстановить душевное равновесие?
– У вас какие-то проблемы? – поинтересовался Айла, когда любопытство пересилило деликатность.
– Все в порядке.
– Честно?
– Айла, я не собираюсь обсуждать свои личные дела с тобой.
– А что вам мешает? – поинтересовался Айла.
Лиза дернула уголком рта. «Какая же симпатичная», – привычно подумал Айла, рассматривая ее лицо – красивое, несмотря на мелкие морщинки в уголках глаз и заметные следы усталости. Иногда ему приходило в голову, что не будь Лиза чужой женой, он бы все-таки попытался за ней приударить.
– Ладно, – внезапно решилась Лиза, когда пауза между ними чрезмерно затянулась. Она прислонилась к краю столешницы позади нее и скрестила ноги. – Уверена, все знают, что у меня был разлад с мужем. Мы снова вместе, это замечательно. Однако сейчас возникли некоторые обстоятельства, которые могут разрушить наше перемирие, поставь я его о них в известность.
– Какие обстоятельства?
– Разреши мне оставить подробности при себе.
– Вы так уверены, что проблемы возникнут?
– О, он не обрадуется, поверь мне. Он, конечно, скажет, что все хорошо и мы справимся, но за этим вымученным оптимизмом нет да и мелькнет мысль, что я опять все испортила. Возможно, мне следует молча разобраться с этим делом самой, но я никак не могу решиться. К тому же он первый меня осудит, если проведает. Нет, не первый. Раньше я сама себя осужу.
– То, что вы говорите сейчас, это просто ваши опасения. Не гарантированное будущее.
– Поверь мне, я могу сделать точное предсказание. Я прожила с Илией половину моей жизни. Порой мне кажется, что я слышу его мысли как собственные.
– Только кажется, что слышите, – подчеркнул Айла. – Следовательно, вы не можете утверждать, что его поведение для вас предсказуемо на сто процентов.
– То есть ты считаешь, что я должна рассказать?
– Я считаю, что женщины часто исходят из ложного принципа. Они прогнозируют возможную реакцию и, если она негативная, предпринимают действия, чтобы ее избежать. Но это неправильно. Нельзя принимать важные решения, основываясь на ситуации, которой по сути даже не произошло. То, что мы себе надумываем, почти всегда дальше от правды, чем мы предполагали. Расскажите ему. Если это спровоцирует проблемы, то по крайней мере проблемы в реальности. Они решаются, если приложить усилия. А в воображаемых можно барахтаться бесконечно.
Лиза рассмеялась.
– Впервые я слышу в твоем вечно-нейтральном голосе живую эмоцию, Айла. И эта эмоция – раздражение. Я разбередила что-то личное?
– Вероятно.
Он подумал о Морион. О нитях, которых тянулись между ними и которые она периодически дергала, чтобы разорвать.
– Ты меня прости, но я кое-что знаю об этой твоей истории с девушкой. Во-первых, стены не обеспечивают абсолютной звуконепроницаемости. Во-вторых, все документы проходят через меня, а я могу сложить два и два.
– Пока о ситуации между мной и Морион осведомлены только вы и ваш муж, меня это не беспокоит.
– Айла, у тебя папа такой же, как ты?
– Это я пошел в него.
– А твоя мама? Какая она?
– Спокойная. Рассудительная.
– Как твои родители познакомились друг с другом?
– Они работали вместе над проектом в университете.
– А. Вероятно, они решили, что раз совместная работа складывается, то можно расширить сферы сотрудничества. У тебя есть братья, сестры?
– Три старших сестры.
– Вы часто видитесь?
– Редко. У меня низкая потребность в общении.
– А у них?
– Тоже. Они очень хорошие. Но самодостаточные.
– Возможно, гены, – Лиза развернулась к столу, возвратившись к разбору утренней почты. – Это объясняет.
– Что объясняет?
– Некоторую специфичность твоего характера. Хорошего дня.
10.
Из приемной, стискивая в руке папку с документами, Айла спустился в кафетерий, где взял чашку кофе и четыре пакетика сахара с намереньем простимулировать мозг. Уже у себя в кабинете, одной рукой ссыпая в кофе сахар, он раскрыл документы и начал читать. Одуш Брунус, 69 лет… Причина смерти: механическая асфиксия. Странгуляционная борозда на уровне верхнего края щитовидного хряща – типичная для самоповешения. Кровоизлияния в подкожной жировой клетчатке и мышцах шеи, переломы хрящей гортани.
Отпивая приторно сладкий кофе, Айла несколько раз внимательно перечитал отчет о вскрытии, но ничего подозрительного не нашел. По словам жены, покойный страдал артритом, в последнее время прикладывался к бутылке, обладал склочным характером. Незадолго до смерти был поставлен в известность, что срок его службы на пользу заповеднику истекает, поскольку то ли в силу возраста, то ли по причине прогрессирующего алкоголизма, относился к своим обязанностям Брунус все более небрежно. С учетом всех этих факторов, последующее самоубийство казалось даже в чем-то логичным.
Единственный момент, который Айла счел настораживающим – расхождение времени смерти (ночь) со временем, когда жена покойного обнаружила его тело (примерно два часа дня). Если она и привела какие-то объяснения, каким образом всю первую половину дня не замечала труп супруга, свисающий с карнизного кронштейна в кухне, то в кратеньком отчете о происшествии об этом не упоминалось. Кириана Альгая. Надо бы расспросить ее. Если она еще жива, что далеко не факт. Айла набрал номер мобильного телефона Альгаи, указанный в полицейском отчете, и услышал: «Набранный вами номер не обслуживается». Прекрасно.
Он придвинул к себе записную книжку, полистал, отыскивая добавочный номер коллеги, и поднял трубку рабочего телефона.
– Привет. Ты можешь поискать для меня человека? Медицинское страхование, авиабилеты, штрафы, что угодно. Может, где-то засветилась.
Договорившись, Айла откинулся в кресле и закрыл глаза, отвлекаясь от внешних раздражителей. В мягкой темноте перед ним возникли две нити: красная – Брунус, и зеленая – Морион, тянущиеся параллельно друг другу, никогда не пересекаясь. Потом он заменил зеленую нить на синюю – Хевиг. И снова ни единой точки соприкосновения, разве что дом, перешедший от одного к другому. Если жена висельника не будет обнаружена в этом мире или же станет достоверно известно, что она переместилась в загробный, стоит хотя бы разыскать полицейских, что приехали тогда на вызов, и поговорить с ними. А пока что нужно проработать список контактов в мобильном телефоне Хевига.
Раскрыв глаза, Айла встал и выпрямил спину. Что принесет ему сегодняшний день? Странно, но, несмотря на только что выпитый омерзительно переслащенный кофе, во рту ощущалась горечь.
11.
Ближе к полудню, предварительно договорившись о встрече, Айла выехал в направлении центра города, направляясь в маленький цветочный магазинчик, где работала одна из подруг Хевига.
Выбираясь из машины, он сразу ощутил на себе пронзительный взгляд сквозь витрину и посмотрел в ответ. Девушка была высокая, статная, из тех, что сразу привлекают внимание. На ней был зеленый, плотно сидящий комбинезон, черный свитер с закатанными рукавами и ярко-желтые резиновые перчатки. Вдоль лица пушились волнистые волосы, явно осветленные.
Одним шагом одолев три ступеньки крыльца, Айла вошел в магазинчик.
– Ларена?
Получив утвердительный кивок, Айла представился и предъявил полицейское удостоверение – по факту не относясь к полиции, сотрудники СЛ все же пользовались стандартными полицейскими удостоверениями во избежание неудобных вопросов.
– Переверните табличку стороной «закрыто» к двери, чтобы нас не беспокоили, – попросила Ларена. Вблизи ее светло-серые, большие и круглые, как у куклы, глаза казались даже еще более выразительными.
– Хорошо, – Айла перевернул табличку. – Мне придется записать нашу беседу на диктофон. Это обычный порядок.
– Как хотите. А я продолжу работать, если вы не возражаете. Кактусы сами себя не пересадят. К тому же сосредоточенность на деле поможет мне не расплакаться.
Не дожидаясь его позволения, Ларена перешла к столику в углу, заставленному горшками, пачками с грунтом и различными малопонятными приспособлениями. Впрочем, Айла все равно не стал бы возражать. Практика показывала, что отвлеченность опрашиваемых нередко шла допросу на пользу, позволяя выведать вещи, которые при собранном внимании люди бы постеснялись рассказывать.
– Вынужден сообщить, что ваш друг, Арнуш Хевигус, убит в ночь со второго на третье ноября. На данный момент основной версией является попытка завладения оружием, – уведомил Айла из пустой формальности. Разумеется, она знала – в противном случае задалась бы вопросом, с чего это вдруг ее решил навестить человек из полиции. Когда умирают социально активные, молодые и привлекательные, дурные новости распространяются с поразительной скоростью. Касательно обстоятельств смерти Хевига Айла решил придерживаться сценария Морион – как самого удобного и уже разошедшегося в окружении жертвы.
Он выдержал паузу, ожидая реакции Ларены. «Как хорошо, что Морион не пострадала» или что-нибудь в этом роде.
– Я знаю, – буркнула девушка, когда молчание затянулось до неловкости, и, резким движением перевернув пакет, начала ссыпать керамзит в пустые цветочные горшки.
– Каким был Хевиг?
– Отличным парнем. Очень добрым.
– Он увлекался охотой…
– Послушайте, это не означает, что он был каким-то отморозком и извергом, – резко возразила Ларена. – Он соблюдал все положенные правила, всю этику охоты. В конце концов, мы все едим мясо. Это не превращает нас в чудовищ.
– Хорошо, – отступил Айла. – У Хевига были враги? На этом этапе мы обязаны проверить все возможные версии.
– Нет. Его все любили, – категорично заявила Ларена.
– Не обязательно это была явная вражда. Возможно, кто-то относился к нему неоднозначно?
– Если только его девушка, – Ларена покрыла керамзит тонким слоем грунта.
– У них были хорошие отношения?
– У нее ни с кем не было хороших отношений, – с помощью специальных щипцов Ларена подхватила кактус у основания, чтобы извлечь его из ставшего слишком тесным горшка. – А вы считаете, она замешана в случившемся?
– Пока для таких подозрений нет оснований, но сложно предсказать, в каком направлении свернет расследование дальше. Расскажите мне, что вы знаете о Морион.
– Они познакомились позапрошлым летом, на охоте, – Ларена перевернула горшок, пытаясь извлечь кактус, но тот крепко сидел в земле. – Морион была там со своим отцом, Хевиг – со своим.
– Что она делала на охоте?
– А что обычно делают на охоте? Убивают животных и птиц. Я слышала, Морион с этим справляется весьма хладнокровно. Она как раз недавно вернулась из Роаны. За время отсутствия она растеряла всех старых друзей, если они вообще у нее были. В чем я, вот честно, сильно сомневаюсь. Хевиг упоминал, что ее вытащил на выезд отец – хотел, чтобы она немного развеялась, начала общаться с людьми. Ну и пообщалась на нашу беду. У Хевига сразу крыша по ней съехала. Вы можете постучать по донышку? Вот так, спасибо.
– Что его в ней привлекло?
– Понятия не имею. Сказал, что она хороший стрелок и у нее грустные глаза, – Ларена переместила кактус в новый горшок и начала присыпать корни грунтом. – Как по мне, так она вечно смотрит как затравленный зверек, что меня изрядно раздражает. У Хевига с ней включался режим заботы. Он ведь, знаете, хоть и был охотник, но если птенца находил, то выхаживал. Морион очень подходяще тогда выглядела – весила едва ли килограммов сорок, эти волосы ее остриженные. Бедная маленькая «мне нужна твоя помощь». Я считаю, она всей этой возни с ней не заслуживала. И ведь еще ломалась поначалу, думала, нужен он ей или нет. Как будто очередь выстроилась из желающих с ней нянчиться. Только выбери. Передайте мне вон тот пакет. Нет, не этот. Желто-красный.
– Я вижу, вы настроены по отношению к ней довольно негативно.
– У нас большая компания. Еще со школы. Мы очень близки. Но она вносила дисгармонию. Вот, например: пляж, все плавают, загорают, веселятся. А она сядет в тени, и у нее будто черная туча над головой зависла. Все, лишь бы выглядеть жертвой.
По мнению Айлы, последнее, чего хотелось Морион, так это выглядеть жертвой.
– Морион часто казалась подавленной? – спросил он.
Ларена сосредоточенно раскладывала поверх почвы разноцветные камушки.
– Чаще чем следует. Хевиг пытался ей помочь, но уж если она уходит в себя, то не забывает запереть дверь. У девушки очевидные проблемы, и очень серьезные. Я бы на месте Хевига просто отправила ее куда подальше.
– Я попрошу вас предоставить мне список всех остальных из вашей компании. Телефоны и имена.
– Да не вопрос.
– Вам доводилось бывать в доме Хевига?
– Разумеется. Множество раз.
– Мне нужны ваши отпечатки пальцев. Возможно, исключив отпечатки людей из круга общения Хевига, удастся отфильтровать те, которые оставил преступник. На оружии отпечатков нет – его тщательно вытерли.
– Да, пожалуйста. Вы намажете мне руки черной краской?
– Нет. Просто по очереди приложите пальцы к экрану, выполняя мои инструкции, – Айла вытащил из кармана портативный прибор для сбора отпечатков пальцев.
– Я готова.
– Снимите перчатки, – напомнил Айла. – К кому вы посоветуете мне обратиться следующим?
– К Нёрлиусу. Они очень дружили с Хевигом и часто общались наедине. Возможно, он знает больше.
– Мне жаль, что это случилось, – сказал Айла, прежде чем выйти.
Меж бровей Ларены обозначилась глубокая складка.
– Однажды я буду в порядке. А Хевиг уже нет. Удачи в расследовании.
В машине Айла просмотрел распечатку с данными из журнала вызовов в телефоне Хевига. За две недели, предшествующие его смерти, Хевиг созванивался с Нёрлиусом пять раз. Айла набрал номер.
– Кто это? – раздавшийся из динамика мобильного голос звучал хрипло, как у только что разбуженного человека, но выслушав, в чем дело, Нёрлиус согласился на встречу.
Когда Айла поднялся на третий этаж типичной современной пятиэтажки и позвонил в дверной звонок, дверь ему открыл высокий небритый парень со всклоченными черными волосами. Голый выше пояса, он демонстрировал рельефную мускулатуру.
– Не обращайте внимания на мой вид. Отсыпаюсь после ночной смены.
– Простите, что нарушил ваш сон.
Следуя за Нёрлиусом в гостиную, Айла заметил сквозь приоткрытую дверь спальни торчащую из-под одеяла изящную женскую ступню.
Устроившись в кресле, Айла получил разрешение на запись и задал несколько стандартных вопросов, попутно рассматривая собеседника. Несмотря на черные волосы, у Нёрлиуса были светло-голубые глаза, что создавало привлекательный контраст. Все ли друзья Хевига высокие, красивые и уверенные в себе? Хевиг и сам был таким же. Айла представил тихую Морион, вечно в темной одежде, как будто она пытается слиться с тенью. Она и эти люди как будто с разных планет. Неудивительно, что им было сложно наладить контакт. И Бейи отреагировал на нее резко негативно… Что ж, Морион определенно умеет настраивать окружающих против себя.
Спустя десять минут предварительных хождений вокруг да около, Айла перешел к сути:
– Как вы можете охарактеризовать девушку Хевига?
– А, Морион… маленькая врушка.
– Вы ловили ее на лжи?
– Нет. Она просто всячески избегает правды.
С этим замечанием Айла был вынужден согласиться.
– Например?
– Например, мы так и не добились от нее, чем она два года занималась в Роане. Не понимаю, зачем такая секретность. На проститутку не похожа.
«Чем занималась? Одним, другим», – с сарказмом подумал Айла.
– Какие у них были отношения с Хевигом?
– Поначалу сносные.
– Сносные?
– Она готовила, вела хозяйство, позже, когда они переехали, впряглась в заботы по ремонту – делала все, что нужно. Да только грош цена ее заботе, я скажу.
– Почему?
– Да она, бывало, обнимет его, а глаза пустые. Все ее действия были какие-то выверенные. Вроде и целует, но не потому, что хочет, а потому, что так полагается.
– По вашему мнению, она любила Хевига?
– Нет. Сомневаюсь, что эта ледышка вообще способна на истинное чувство.
– Хевиг знал об этом?
– Да, но считал, что однажды все наладится. Появятся дети, у них будет настоящая семья, и Морион, куда она денется, полюбит его. Даже звал ее замуж. Она отказалась. Но, он говорил, у них было много хорошего.
Зная Морион, Айла не сомневался, что свои дневные недостатки она успешно компенсировала ночным усердием.
– Но время шло, все портилось окончательно, – продолжил Нёрлиус. – Думаю, в итоге до Хевига дошло, что ничего не наладится, однако он еще не был готов разбежаться с Морион. Вся эта ситуация очень давила на него.
– В чем это выражалось?
– Он стал угрюмым, нервным. Чувствовалось, что его все время что-то гложет. Я пытался расспросить его, но он отказался говорить. Он никогда не обсуждал с нами, его друзьями, проблемы с Морион. Не хотел настраивать нас против нее. Но мы все видели.
«И перетирали тему друг с другом», – подумал Айла.
– В начале осени у него начались сильные головные боли. Эта девчонка вытянула из него все, что могла.
– Морион когда-либо пыталась уйти от него?
– Нет. Хотя Харин упоминала странную ссору на вечеринке у нее дома.
– Что произошло?
– Я работал в тот вечер. Спросите Харин.
Харин не было в списке контактов в телефоне Хевига, но она присутствовала в перечне, составленном Лареной.
– Вы согласны предоставить отпечатки пальцев?
– Хоть ушей. Мне скрывать нечего.
В ходе телефонного разговора Харин поставила его в известность, что много времени уделить ему не сможет – у нее планировалась важная встреча, так что к ее адвокатской конторе Айла гнал на максимальной скорости (с учетом городской обстановки и погодных условий).
По приезду Харин уже ждала его у входа в контору, покуривая сигарету. Видимо, сигарета грела достаточно, потому что поверх серого брючного костюма на Харин ничего не было, несмотря на активно падающий снег, оседающий на густой гриве ее темно-рыжих волос. Красавицей в общепринятом смысле Харин было не назвать, но ее лицо с большими зеленоватыми глазами и широким пухлогубым ртом определенно вызывало желание взглянуть на нее еще разок.
– Пойдемте в мой кабинет, – она затушила сигарету о металлические перила и небрежно швырнула окурок в снег.
– Что вы хотите узнать? – осведомилась Харин, устроившись в своем кресле и указав Айле на стул для посетителей. – Я бы предложила вам кофе, но вы все равно не успеете его выпить.
Айла сел на стул, краем глаза рассматривая кабинет Харин, серые стены которого сплошь увешивали дипломы, сертификаты и благодарственные письма. Он задал несколько вопросов, на которые получил ожидаемые ответы, и быстро перешел к теме отношений Хевига с Морион.
– Вы считаете, Морион может быть причастна? – сразу отреагировала Харин.
Айла заметил какое-то движение в ее глазах, которое заставило его категорично заявить:
– Мы так не считаем. Но, как вам наверняка известно, в случае убийства в первую очередь проверяются самые близкие жертве люди.
– Если кратко об их отношениях: Хевиг ее любил, не получая того же в ответ.
– Ваш друг, Нёрлиус, упоминал, что у них произошла крупная ссора во время вечеринки в вашей квартире.
– Да, это было в начале сентября. Собралась вся наша компания, кроме Нёрлиуса – он вкалывал там у себя на заводе – и Ларены, которая подменяла в тот вечер коллегу. Мы сидели в гостиной, разговаривали. Морион даже поначалу была ничего, смеялась. Может, как раз потому, что Нёрлиуса не было. Он всегда действовал на нее угнетающе. Потом она сказала, что хочет пить, и вышла в кухню. Хевиг пошел за ней. И они поругались.
– Что именно произошло?
– Я не знаю, я же рядом не стояла. Они провели наедине буквально несколько минут. Затем раздался звук бьющегося стекла. Я пошла посмотреть и услышала злобный шепот Морион.
– Что она говорила?
– Что-то вроде: «Ты получишь, ты получишь». Вот когда у нее маска с лица свалилась. Выглядела она мало вменяемой, аж побелела вся. И затем выскочила из кухни как ошпаренная. Хевиг остался на месте, совершенно потрясенный. Вся кухня в осколках – похоже, Морион бросила стакан. Я попыталась расспросить Хевига, что случилось. Он ответил, что сам ничего не понял. Затем мы собрали все осколки. Хевиг был ужасно расстроен, ужасно. Я спросила: «И часто у нее такие припадки?» Он ответил, что не хочет это обсуждать. Затем добавил, что сейчас есть веские причины, по которым у него с Морион могут возникать трудности. Просил не осуждать ее.
«Но вы, конечно, осудили», – подумал Айла.
– Что Морион сделала после этого инцидента? Уехала?
– Нет. Время было позднее, машину она не водит. Осталась, но отсела от Хевига, вся зажалась и смотрела на него как волчонок до самого их отъезда. Он попытался подойти к ней, обнять, но она просто отпихнула его. Нам всем было неприятно смотреть на это. Хевиг заслуживал кого-то получше этой чокнутой дамочки.
«Кого-то вроде тебя», – отметил Айла, различив в голосе Харин ноты ревности.
– Вечер стух. Вскоре все разъехались по домам.
– Вы не пытались узнать у Морион, что произошло?
– Никто из нас не пытался. Впоследствии Хевиг никогда не вспоминал об этом инциденте. Я не могла его понять. Я не такая добрая, как он. Как по мне, так неадекватных людей надо выбрасывать из своей жизни, а не решать их проблемы за свой счет, – Харин взяла со стола карандаш и задумчиво повращала его. Черты ее лица вдруг смягчились, проявив усталость и грусть. – Мы с Хевигом встречались около полугода. Затем мне пришлось уехать на длительный срок в связи с работой. Мы договорились, что даем друг другу свободу. Когда я вернулась, он был с Морион, и я пожалела о своем великодушии. Лучше бы я держала его крепче. Тогда он остался бы в живых.
