Джон Кризи
Ловушка для Барона
Глава 16
Завтрак для двоих
– Вы завтракали?
– Бристоу не дал мне времени.
– Я как раз занимаюсь этим. Только у меня ничего вареного – вы не против?
– Я готов на все.
Тельма Кортни провела его на кухню.
– Итак, вы отправились в Грейндж сами? Полагаю, это вы убили Джеральда?
– Думаете обо мне так же плохо, как полиция?
– Разве?.. Я не слишком сожалею о Джеральде. Он был темный человек… Кстати, между нами не было того, что вы подозреваете. Он домогался, ноя… Просто хотела уяснить себе, насколько можно ему доверять.
– Вам следовало бы гораздо раньше ввести меня в курс ваших сомнений.
Она покачала головой:
– Но у него была прекрасная репутация… По крайней мере в нашем доме. Мой муж доверял ему больше, чем кому бы то ни было. Это у меня появилось к нему недоверие… Опасения… И тогда я выбрала два способа: укрепление личных взаимоотношений… и вы… Ваше вмешательство.
– Расскажите подробнее, – попросил Мэннеринг.
– Особенно рассказывать нечего. До меня дошли слухи о жемчуге. Я решила, что за этим могут стоять либо Найджел, либо Эллингем. Кто из них – нужно было выяснить. Если действительно коллекция жемчуга пущена в продажу, значит, ее украли… Кстати, вы обнаружили ее в Грейндже?
Вопрос был задан так небрежно, так естественно.
– Я там не был, – ответил Мэннеринг.
– Понимаю, вы не признаетесь в этом. Особенно теперь. Судя по сообщению полиции, жемчуга там нет. Неужели выдумаете, что я могла бы совершить такую грандиозную ошибку…
– Какую ошибку?
– Довериться вам, не имея на то причин. Правда, тогда еще не было совершено убийство.
– Вы рассуждаете, как инспектор полиции.
– Почему бы нет?.. Думаю, вы не передали бы мне эту телефонную просьбу, не окажись в труднейшем положении. Мое признание в не совершенном грехе дает вам алиби – зачем оно, я не спрашиваю, – но ведь с такой же легкостью я могу и переменить свое свидетельство. Мне показалось, что инспектору не очень-то хотелось верить мне, и он с удовольствием примет другую версию. Я сумею убедить его, что солгала… Итак, все-таки нашли вы там жемчуг прошлой ночью?
Мэннеринг обнажил в улыбке зубы.
– Знаете, – сказал он, – Найджела тоже шантажировали. Я не очень поддаюсь на шантаж. Не люблю его… Вы попросили меня выполнить для вас работу. Я сделал ее и сообщу обо всех результатах, если вы будете вести честную игру на моей стороне. Но если начнете кидаться из стороны в сторону, я устраняюсь. Возможно, я попаду в затруднительное положение, но это ничего не изменит. Решение мое будет окончательным… Что касается прошлой ночи – мне нужно было убедить инспектора Бристоу, что я не выезжал из Лондона. Наиболее достоверным способом в тот момент мне показался тот, к которому я прибегнул. Извините меня…
Она сказала:
– Возьмите сыр и масло в гостиную. Вам не трудно? Я заварю чай.
– Куда идти?
– Первая дверь по коридору направо.
Мэннеринг повиновался.
Гостиная была небольшая, с единственным окном, выходящим на площадь перед домом, где не так много часов назад была сбита машиной эта несчастная… Он отвернулся от окна.
– Итак, к чему вы пришли? – спросил он, когда Тельма Кортни вошла в комнату.
– Что надо позавтракать.
– И закончить разговор… О чем говорил вам Бристоу? Как вы узнали о том, что случилось в Грейндже?
Она коротко рассказала ему.
Бристоу позвонил ей в начале девятого утра и вскоре приехал. Он спрашивал, где она была вчера ночью, а также хотел узнать побольше об Эллингеме и о прислуге в Грейндже. Он ни словом не упомянул о Мэннеринге. Она собралась ехать в Грейндж, но Бристоу посоветовал подождать его и одной не ездить. Видно, не хотел, чтобы она побывала там раньше, чем он.
– Скорее всего, – заметил Мэннеринг.
– Но почему? Уж не думает ли он…
– …что у вас есть намерение овладеть коллекцией "Карла" до возвращения мужа? Конечно, думает. Полицейским иногда приходят в голову самые странные идеи, не правда ли?
– Вам лучше знать. По собственному опыту.
– Это скрашивает их скучное существование, – сказал Мэннеринг, намазывая маслом поджаренный хлеб. – А что произошло вовремя его повторного визита?
Тельма Кортни рассмеялась.
– Было бы очень забавно, если бы ваша жена не успела мне позвонить. Инспектор минут десять ходил вокруг да около, пока наконец не спросил прямо, были ли вы здесь ночью. Я с негодованием отвергла это предположение, и ему потребовалось еще минут пять-семь, чтобы вытянуть из меня признание. При этом я выложила все, что думаю о пронырливых детективах, вмешивающихся не в свое дело. – Она снова рассмеялась. – Я не понравилась ему так же, как и вам, когда вы меня увидели впервые. Если не больше… А почему он решил, что вы должны были быть в нашем поместье?
– Потому что знает, что я работаю на вас, а также не до конца полагается на вашу честность.
– А еще почему?
– По правде говоря, не имею понятия. Может быть, Эллингем успел что-нибудь нашептать ему на ухо… Да, совсем забыл сказать вам, что вчера утром я не по своей воле приезжал в Грейндж. Эллингем выкрал меня из моего гаража и насильно привез туда, оглушив ударом по голове. Совсем как вербовщики матросов в былые времена. Правда, те, кажется, сначала накачивали водкой свои жертвы… Эллингем был почему-то убежден, что я, прожженный мошенник, нахожусь целиком в его власти и он сможет заставить меня сделать все, что захочет. Во всяком случае, принять его деловое предложение… – Мэннеринг сделал паузу. – Оно заключалось в том, что я должен был стать посредником при продаже коллекции "Карла".
Лицо Тельмы окаменело.
– Значит, он собирался заполучить ее в свои руки?
– Он сказал мне, что действует по инструкции, которую ему дали.
– Кто?!
– Законный владелец.
Она выкрикнула:
– Все это чушь! Мой муж никогда бы не стал ее продавать. Он…
– Эллингем выглядел очень уверенным в себе. Но, с другой стороны, если бы все происходило по закону, какой смысл в том, чтобы похищать и пытаться запугать меня?. Я и без этого мог согласиться, если б захотел, конечно. И сохранить все в тайне… Я много думал над этим и пришел к выводу, что либо Эллингем собирается сам проникнуть в тайник и похитить коллекцию, если уже не сделал этого, либо действует в соответствии с тайным поручением, полученным от вашего мужа.
Тельма Кортни сидела совершенно неподвижно, напряженно слушая его. Мэннеринг продолжал:
– И теперь мы подходим к весьма щекотливому вопросу. Когда до вас дошли слухи, что коллекция пущена в продажу, о чем вы подумали первым делом? Что ее выкрали из тайника, где она хранилась, или что по каким-то таинственным причинам ваш муж решил это сделать сам, не ставя вас в известность о своем намерении?
Тельма Кортни тихо сказала:
– Сама не знаю. В первый момент я хотела просто выяснить, что произошло. Хотя понимала: если это кража, я должна была бы знать о ней. Но, с другой стороны, если жемчуг появился на рынке, а никакой кражи не было, это означает, что управляющему банка посланы инструкции с кодом. Что мог сделать только мой муж.
– И что вам не очень бы понравилось?
– Да, – сказала она.
– Но почему?
– Потому что он подарил его мне к нашей свадьбе. Если он вынужден продать коллекцию из-за денежных затруднений, я не стану возражать. Но мне не по душе, когда он делает это без моего ведома. Такой поступок подрывает наши отношения… Скажите, Джон, коллекция находится в Грейндже?
– Моя дорогая, – сказал Мэннеринг, – так мы ни к чему не придем. Я ведь просил не задавать мне ваших "хитрых" вопросов… Можете ли вы показать мне документ, подтверждающий, что коллекция является вашей собственностью?
– Да, он находится здесь в квартире.
– Тогда я смогу поверить и в другое, о чем вы мне говорили.
– И найти этот жемчуг?
– Не надо слишком верить в чудеса. – Мэннеринг вынул сигареты, предложил своей собеседнице и закурил сам. – Вы затеяли все это вместе с Эллингемом?
Она прищурила глаза, но ответила мягко:
– Мне почему-то трудно на вас по-настоящему разозлиться… Я ничего не затевала. Я говорила уже вам, что имела основания думать, что коллекция выброшена на рынок, и, естественно, не хотела, чтобы это делалось без моего ведома. Кроме того, мне было известно почти наверняка, что кто-то шантажирует Найджела, подбивая выкрасть бриллианты. Следующим их шагом, полагала я, был бы шантаж по поводу жемчуга. Разве все это не кажется вам логичным?
– Просто, как азбука…
– Был ли в это замешан Джеральд, я не знаю, – снова заговорила она. – И теперь уже, по-видимому, никогда не узнаю… Вы знакомы с моим мужем?
– Нет.
– Когда познакомитесь, поймете куда больше, чем сейчас… – Она помолчала. – Что вы думаете предпринять теперь, после того как скомпрометировали меня?
– Собираюсь навестить Найджела, – сказал Мэннеринг. Он медленно встал. Тельма Кортни осталась сидеть, положив локти на стол, затягиваясь дымом сигареты. – Вам не о чем волноваться, если дело обстоит так, как вы рассказали, – произнес с расстановкой Мэннеринг. – Если же все не так, и вы несколько хуже, чем кажетесь…
– Вы так полагаете? – спросила она.
– Так полагал покойный Джеральд Эллингем, – пробормотал Мэннеринг. – Прощайте.
Она даже не пошевелилась, когда он прошел к двери.
"Станет ли невиновная ни в чем женщина с такой легкостью рисковать своей репутацией, чтобы помочь человеку, который вполне может оказаться вольным или невольным убийцей? Не говорит ли это о том, что и она не без греха?" – вот о чем думал Мэннеринг, покидая дом на Ленгтон-сквер.
Выходит, кто-то прикончил Эллингема, когда тот лежал в полном сознании, связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту… Хладнокровно задушил его… Это уже стоит в одном ряду с другим отвратительно жестоким поступком – когда машина безжалостно сбила девушку, служанку Тельмы Кортни, выбежавшую на улицу за обещанной помощью. Тот же почерк, пожалуй, и в попытках шантажировать Найджела Кортни…
Мэннеринг подошел к телефонной будке и набрал номер редакции "Дейли рекорд". Рейчел Смарт была в комнате для репортеров.
– Да, кто это?
– Некто Мэннеринг. Не отдавайте в набор то, что вы собирались напечатать: Я пока не арестован. Хотите помочь?
– Нет. Хочу сделать сенсационный материал.
– Это почти одно и то же. Он у вас будет… Что вы можете рассказать об убийстве в Грейндже?
– Ничего приятного. Труп был обнаружен дворецким. Его фамилия, кажется, Претт. Он сообщил, что видел их… Грабителей и убийц… Мужчину и женщину. У меня есть описание их наружности. Это будет опубликовано в следующем выпуске. Эллингем лежал связанный. Согласно медицинскому заключению, его связали до того, как убили.
– Когда вы узнали обо всем? – спросил Мэннеринг.
– Рано утром… Еще сообщили о странном звонке в полицейский участок в Суиндоне. Но я мало что знаю об этом. Также неизвестно, было ли ограбление. Если да, то что именно украли. Туда собирается сегодня миссис Кортни. Ее мужу отправили телеграмму на корабль, которым он плывет из Америки.
– Представляю, как он обрадуется… Ходили к Найджелу Кортни?
– Он захлопнул дверь перед моим носом.
Мэннеринг сочувственно причмокнул.
– Прошу прощения, что направил вас к нему. Тем не менее он тоже заслуживает вашего внимания. Спасибо. До свидания.
Он вышел из телефонной будки, пропустил два свободных такси и сел лишь в третье.
– Бингем-стрит, Челси, – сказал он водителю.
Всю дорогу он внимательно глядел в окно, желая убедиться, что на этот раз его никто не преследует. И как будто бы так оно и было. На улицах уже продавали вечерние выпуски газет. Когда такси останавливалось перед светофором, Мэннеринг слышал выкрики продавцов, и чаше всего раздавалось: "Большое ограбление в загородном доме!" – или еще: "Ночное убийство!"
Мэннеринг протянул из машины деньги и купил газету. Факты, изложенные в статье: по интересующему его поводу, показались ему малозначительными.
Бингем-стрит была когда-то вполне фешенебельной. Ее высокие, полные достоинства дома эпохи позднего регентства располагались террасами. В одном из таких домов в середине улицы жил Найджел Кортни.
Мэннеринг расплатился с водителем такси, вышел из машины, убедился, что за ним никто не следит, и поднялся по ступенькам к квартире Найджела. На звонок никто не ответил. Он позвонил снова. Изнутри было слышно какое-то движение. Мэннеринг стал сбоку от двери: если там есть какие-нибудь нежелательные визитеры, можно ожидать всего.
Из-за двери раздался голос Найджела.
– Кто там?
– Ваши друзья, – сказал Мэннеринг.
Дверь сразу открылась.
– Я узнал ваш голос, – произнес Найджел.
Вчера вечером, несмотря на усталость и обеспокоенность, он выглядел достаточно привлекательным, энергичным юношей. Сейчас все это куда-то ушло. Перед Мэннерингом стоял небритый опустившийся человек с потухшим взором, небрежно одетый. Рука в него была влажная я горячая.
Он тщательно запер за гостем дверь.
– Что-нибудь еще случилось? – спросил Мэннеринг.
– Да… Алисия… сегодня утром они сообщили мне… Я сойду сума…
Он с трудом говорил: еще чуть-чуть – и он бы разрыдался.
– Что сообщили?
– Алисия у них!
– Мне кажется, это и так было ясно.
– Оставьте ваш снисходительный тон! – взорвался Найджел. – Они держат ее заложницей. Я сказал Смиту, что у меня сейчас есть деньги, но он только рассмеялся в телефонную трубку. Он сказал, что ему нужны настоящие бриллианты, а не подделка, а также план тайника в Грейндже. Если я не представлю им все это, то Алисия…
Он замолчал, не в силах, говорить.
– Что Алисия? – спросил Мэннеринг.
Найджел бросил на него ненавидящий взгляд.
– Что, что! Они убьют ее, вот что!
– Убийство не такое простое дело, и даже самые отъявленные преступники стараются избегать его по возможности. Потому что за это ожидает виселица… – Мэннеринг говорил и сам не верил своим словам: ведь эти пока неведомые "они" за последние несколько часов совершили уже два убийства. – Постарайтесь по крайней мере так не мучиться…
– Вам хорошо говорить! – крикнул юноша. – Вам-то ничто не угрожает, и вы ни капли за нее не волнуетесь. А может, в эту минуту они пытают… убивают ее!.. Боже! Вы не знаете, что они сделали прошлой ночью на Лиделл-стрит! Всем жильцам, кто был дома, дали наркотик! Они еще не то могут…
– Тут вы, пожалуй, правы, но Алисии они пока ничего не сделают… Говорил вам этот Смит, где вы должны с ним увидеться?
– Нет. Сказал, что позвонит еще и назначит место встречи. Но что толку, Мэннеринг? У меня нет этих проклятых бриллиантов! Мне нечего дать им.
– А если бы были?
– Я сделал бы все, чтобы спасти Алисию!
– Верю вам, – задумчиво сказал Мэннеринг. – Но думаю, их вполне удовлетворят и десять тысяч фунтов, если дадите в придачу план Грейнджа. Вы знаете его?
– Ну, как сказать…
– Знаете или нет?
– В общем, да. Это красивый старинный дом, я когда-то интересовался его архитектурой и планировкой. В подробностях. У меня сохранились копии чертежей. Но что этим людям там надо?
– Они охотятся за коллекцией жемчуга. Как вы считаете, стоит жизнь Алисии этих драгоценностей?
– Я сделаю все для ее спасения, я уже говорил вам! – со злостью крикнул Найджел. – Она попала во все эти неприятности из-за меня, и мой долг ее вызволить!
Это прозвучало театрально; но в искренности слов сомневаться не приходилось.
– Хорошо, – сказал Мэннеринг. – Попробуем этот вариант… Тогда следующий шаг будет таким: отдаем им план и ждем. Конечно, они предупредят вас, чтобы вы не обращались в полицию и чтобы вообще никому не сообщали обо всем этом. Дайте им слово и сдержите его… Будьте готовы к тому, что они попытаются проникнуть в Грейндж раньше, чем отпустят Алисию. Вы готовы?.. Готовы на все это?
– Да, черт возьми! Да, да! Сколько можно говорить?
– Убедительно, – сказал Мэннеринг. – Чтобы вам было легче, часть работы я возьму на себя. Когда должен звонить вам Смит?
– Думаю, вскоре. Он сказал, что в середине дня.
– Я подожду его звонка и сам поговорю с ним. А потом…
– Вы с ума сошли! Он узнает ваш голос… То есть узнает, что это не я.
Мэннеринг положил руку на плечо Найджелу.
– Спокойно, молодой человек. Я актер с немалым стажем. Если не на сцене, то в жизни… Идите побрейтесь. Выпейте чашку чая. Вы все время забываете есть и пить. Так нельзя. Это плохая привычка… Я поговорю со Смитом по телефону, но если вам не понравится, как я веду беседу, можете отобрать у меня трубку и говорить сами.
– Черт вас побери! Вы странный человек.
– Все люди со странностями… Идите.
Найджел вышел из комнаты и отсутствовал минут двадцать. Вскоре после того, как он вернулся, побритый и аккуратно одетый, раздался телефонный звонок.
Глава 17
Разговор по телефону
Мэннеринг поднял трубку.
– Алло, кто это?
Найджел, смотревший на него во все глаза, вздрогнул. Голос Мэннеринга звучал точь-в-точь как его собственный. Мэннеринг не смотрел на юношу: он был целиком поглощен разговором, Уже при первых звуках голоса он узнал его: этот голос принадлежал тому, кто звонил на квартиру Мэннеринга в ночь, когда все началось. Тот человек убедился тогда, что Мэннеринг дома, и бросил трубку.
– Сейчас у тебя получше настроеньице, я вижу, – услышал Мэннеринг.
– Вы… вы свинья!.. Если бы я мог…
– Но ты не можешь. Об этом я тебе все время толкую. Не будем терять времени, парень. Твоя Алисия пока в порядке. Но все изменится к худшему, когда мои дружка возьмутся. Однако, если ты сделаешь, как тебе отворят, я присмотрю за ней. Понял?
Мэннеринг затаил дыхание, не сразу ответил – так, наверное, повел бы себя и Найджел.
– Если вы что-то сделаете Алисии… – сказал он.
– А вдруг ей это понравится? – загоготал человек на том конце линии. Но тут же прервал себя: – А теперь слушай. Ты достал эти игрушки?
– Вы же знаете, черт возьми, что нет!
– Ладно, пока оставим это, но ты должен действовать. Мне они очень нужны, а Алисия будет довольна, если я их заполучу. Понял? Она в этом вполне согласна со мной… А как насчет плана дома?
Мэннеринг молчал.
Голос говорившего стал резче:
– Какого дьявола! Выкладывай! Где план?
– Он… он у меня… здесь.
– Что ж, неплохо. Притащи его ко мне. Сам. Никого не посылай. И не говори ничего Мэннерингу, слышишь?
– Я не скажу.
В голосе Мэннеринга звучала покорная безнадежность.
– Если сделаешь по-своему, тебя ждут крупные неприятности. И твою Алисию тоже… Значит, принесешь сегодня в час дня к входу в отель "Гранд Палас". Войдешь вовнутрь… Знаешь такую брошку-камею у Алисии?
– Ну, знаю, а что?
– У того, кто встретит тебя, в руках будет конверт, а, в нем эта самая брошка. Понял? А ты ему дашь твой план. И все. Значит, "Гранд Палас", в час дня. Не раздумай, а то будет плохо.
В трубке раздались гудки, Мэннеринг медленно опустил ее на рычаг. Он был бледнее обычного – видно, разговор стоил ему усилий. Все-таки работа актера не была его основной специальностью.
Найджел подскочил к нему и схватил за руку. Глаза его бегали, он был похож на безумного.
– Ну? Что?.. Что я должен делать?
– Отнести ему план, – спокойно сказал Мэннеринг. – И не говорить об этом никому… У вас в самом деле есть эти чертежи?
– Я же сказал вам!
– На них отмечен тайник?
– Да.
– Прекрасно. Надеюсь, мистер Смит не заинтересуется в ближайший час вечерними газетами. А если прочитает, не сделает нужных выводов. Сейчас ему не до того…
Мэннеринг засмеялся.
Найджел посмотрел на нет с недоумением.
– Где мне с ним встретиться? – спросил он, – Что он говорил?
– Успокойтесь и слушайте меня внимательно. До настоящей минуты вы, милый юноша, представляли собой довольно жалкое зрелище… Да, да, тут нечего спорить… Но у вас появился шанс доказать себе и другим, что вы не такой уж слабак, как полагает Тельма и еще некоторые. Если как следует выполните задание, вы будете, возможно, на полпути к победе. Многое, а не только судьба Алисии, зависит в данное время от вас. Так что наберитесь сил и терпения, и…
– Я сделаю все, что нужно, – перебил Найджел. – Только не понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите: "Не только Алисия"…
– Вы достаточно взрослый, не правда ли? И понимаете, зачем этим людям план дома, – они охотятся за коллекцией "Карла"… Безусловно, ваш отец не будет в восторге от такой потери, это вы тоже понимаете… Пойдем дальше… Ваш знакомый, мистер Смит, не слишком приятный человек, верно? Насколько мне известно, он уже убил двух людей за очень короткое время. Кроме того, шантажирует вас. Он похитил Алисию Хилл. И он может убить еще нескольких – в любое время дня и ночи… Из всего этого следует, что его необходимо поймать, и как можно быстрее. Если вы сыграете свою роль так, как нужно, то поможем это сделать. Я понятно говорю?
– Да, да, конечно.
Найджелу, при всей его вспыльчивости, было не до того, чтобы обижаться на некоторую ироничность собеседника.
– Прекрасно, – сказал Мэннеринг. – Скручивайте чертежи в рулон, несите на Пиккадилли в гостиницу "Палас". Там в холле вас встретит человек, который покажет вам брошку Алисии… С камеей – вы должны ее знать… После этого отдадите ему план Грейнджа и спокойно уйдете. Ни в коем случае не пытайтесь следить за ним, не устраивайте никакого шума, скандала. Все должно пройти тихо и спокойно. Ясно вам?
– Ясно, – пробормотал Найджел.
– Ведите себя так, как я сказал… И еще одно, очень важное… За вами следят… вернее, вас охраняет полиция. Когда выйдете из дома, сделайте все, чтобы скрыться от наблюдения. Если заранее знаешь об этом, то это не так уж трудно, Ни в коем случае не приводите свой "хвост" в гостиницу. Вы погубите все… – Мэннеринг взглянул на часы. – Вам пора идти… Не приходите на место встречи ровно в час. Опоздайте минут на десять. Обязательно опоздайте… С тем, кто вас встретит, не разговаривайте. Не отвечайте на вопросы. Молча отдайте план – и все. Готовы выполнить то, что я сказал?
– Да, – ответил Найджел.
– Мы с вами увидимся позднее, – сказал Мэннеринг.
– А что собираетесь делать вы? – спросил Найджел.
– Узнать побольше о мистере Смите, – ответил Мэннеринг. – Пока.
Он вышел из дома немного раньше Найджела.
Пешком дошел он до станции метро "Слоан-сквер", сошел вниз, вышел с другого конца, снова спустился к платформе. Никто за ним не следил, он был уверен в этом. На метро он доехал до станции "Марбл-Арч", вышел на Оксфорд-стрит, прошел немного вдоль Гайд-парка, свернул на Эджвер-роуд. Еще раз убедившись, что за ним не ведут наблюдения, повернул в один из тихих переулков и вошел в маленькую лавку, в витрине которой были выставлены парики, коробочки с театральным гримом, кое-какая одежда. В помещении никого не было, кроме хозяина, маленького старичка, одетого во все черное.
Он радостно воскликнул:
– Как? Мистер Мэннеринг! Приятно вас видеть!
– Привет, Сол. Мне надо срочно переменить обличье, но у меня на это не больше двадцати минут.
– Всегда спешка, всегда ставите меня в трудное положение, – ворчливо проговорил старик. – Но тем не менее все будет исполнено. Или вы не знаете старого Сола?
Его знал не только Мэннеринг, но чуть ли не весь артистический Лондон. Ибо где еще можно было найти такие краски и такие парики, а главное, такие квалифицированные советы в области грима и театрального костюма, как в маленькой лавке Сола?
Много лет назад Солу пришлось иметь дело с полицией – нет, сам он был чист, всему виной оказался его непутевый сын, замешанный в деле об убийстве, и только благодаря вмешательству достаточно квалифицированной помощи Мэннеринга удалось доказать непричастность юноши к преступлению. Этой помощи старик Сол не забыл. Мэннеринг знал, что может на него положиться – язык Сола не сболтнет ничего лишнего. Этому человеку он доверял не меньше, чем служащим в своем магазине "Квинз".
Сол взялся задело, и вскоре Мэннеринг, глядя в зеркало, уже не узнавал самого себя.
– Вы лучший гример в мире, Сол.
– Оставьте ваши комплименты, мистер. Но вообще-то неплохо. Ах, совсем неплохо!
Старик с удовлетворением причмокнул.
– Теперь одежда, – сказал Мэннеринг.
Сол подошел к стенным шкафам, раздвинул несколько скользящих дверец.
– Конечно, старая? – сказал он.
– Но не рваная. Лохмотья мне не нужны. Я должен выглядеть просто и достойно.
– По-моему, вы не часто носите темно-синее, мистер Мэннеринг. – Я бы предложил вам вот этот костюм.
– Прекрасно.
– Что-нибудь еще?
– Да, Сол. Ту небольшую коробку, что я оставил у вас в прошлый мой приход.
– О, конечно. Она в полной сохранности. Как иначе?
Он вышел и вскоре вернулся с деревянным ящичком под мышкой. Открыв крышку ключом, висевшим у него на кольце, Мэннеринг сказал:
– Прошу отвернуться, Сол, минуты на две. Надеюсь, вы не обидитесь?
– Он мне говорит! – проворчал старик. – Какие обиды между друзьями? У меня уйма срочных дел.
И он опять вышел через заднюю дверь магазина.
Из ящика Мэннеринг вынул два автоматических пистолета, проверил, заряжены ли они, высыпал в карман брюк несколько дополнительных патронов, а пистолеты положил в боковые карманы пиджака.
– Все в порядке, Сол! – крикнул он, закрывая крышку ящика.
– Я так и думал, сэр, – откликнулся старик, входя в комнату. Его глаза по-молодому блестели. – Только примите мой совет: будьте, пожалуйста, осторожны. Или я не так сказал?
– Все так, дорогой Сол. Спасибо вам. И прошу об одном: будьте здоровы…
В переулке никого не было. Мэннеринг прошел к Эджвер-роуд, взял такси, попросил подвезти его к отелю "Гранд Палас".
Он вошел в вестибюль без трех минут час. Найджел еще не приходил.
Тут было полно народу. Мэннеринг закурил, внимательно огляделся кругом. Он чувствовал себя не вполне в своей тарелке, хотя отдавал должное гримерному искусству Сола.
Минут через пять в холле появился Найджел. Он нервно смотрел по сторонам, беспрерывно облизывая губы. Советы и просьбы Мэннеринга о сохранении спокойствия явно не имели успеха у юноши. Под мышкой у него был рулон, обернутый коричневой бумагой и заклеенный скотчем.
Найджел прошел через все помещение, но никто не подходил к нему. Только когда он вернулся обратно и встал недалеко от входных дверей, небольшого роста человек, прохлаждавшийся до этого у табачного киоска, медленно приблизился к нему и протянул ему конверт. Дрожащими руками Найджел вскрыл его, взглянул вовнутрь. На мгновение он прикрыл глаза. Мэннеринг испугался, что юноша сейчас потеряет сознание. Он и сам чувствовал огромное напряжение. Только бы тот ничего не выкинул!.. Не поднял шума…
Найджел молча передал низкорослому мужчине коричневый рулон.
Тот взял его в одну руку, протянул вторую за конвертом с брошкой. Найджел отпрянул, сунул конверт себе в карман, вызывающе глядя на мужчину. Мужчина пожал плечами и что-то произнес. Найджел нерешительно потоптался на месте, потом резко повернулся на каблуках и почти побежал к выходу.
Человечек закурил, крепко прижал рулон к правому боку и тоже направился к дверям. Он вышел не через центральный вход, а через боковые двери.
