Джон Кризи
Ловушка для Барона
Глава 9
Все собираются вместе
– Что тут удивительного? – холодно ответила миссис Кортни, адресуясь к Эллингему. – Я говорила, что собираюсь повидать мистера Мэннеринга. А вам что здесь понадобилось, Джеральд?
– Я не хочу, чтобы вы занимались этими грязными делами, и тоже собирался увидеть Мэннеринга и взять на себя главную часть работы. Если Найджел действительно не украл бриллианты… что ж, я бы сказал вам. Но зачем самой…
– Мы уже обсуждали это раньше и не сошлись во мнениях, – проговорила она, как бы обращаясь к Мэннерингу.
Значит, они уже выясняли отношения после моего отъезда из загородного дома, отметил про себя тот.
– Решать вам, конечно, – сказал Эллингем. – Но на вашем месте я не стал бы пачкать руки. Уверен, Мэннеринг даст вам такой же совет, не так ли?.. Мы могли бы сами заняться этим и затем сообщить вам о результатах.
Видно было, что он очень хотел, чтобы Мэннеринг поддержал его. Очень… И чтобы Тельма Кортни думала: дело, о котором он говорил или хочет говорить с Мэннерингом, касается только пропавших бриллиантов. Только их. Он отчаянно боялся всякого упоминания о коллекции жемчуга "Карла". И о том, что произошло в загородном доме… Да, он ненавидел Мэннеринга – "доброй", старомодной ненавистью, но был сейчас целиком и полностью в его руках, зависел от его милости. Все это читалось в его глазах – угроза, требование, мольба.
Мэннеринг сказал:
– Тут решать самой миссис Кортни.
– Думаю, я займусь этим сама, Джеральд, – сказала она тем же ровным голосом. – У вас достаточно работы там, в доме. Зачем тратить время еще на это, тем более что я вполне доверяю мистеру Мэннерингу.
Эллингем нервно поправил воротник рубашки.
– Что ж, значит, так тому и быть, – он попытался изобразить улыбку. – Вы… вы сказали, что ни в коем случае нельзя доводить дело до полиции?
– Да, – ответил за нее Мэннеринг.
– Я пока еще вполне в состоянии объяснить то, что хочу, – на этот раз в ее холодном ровном голосе послышалось раздражение.
– Боже мой! – воскликнул Эллингем. – Да я же только стараюсь как лучше! Не поймите меня неправильно, дорогая.
Он снова поднял руку к воротничку, потом потер лоб. Ему очень не хотелось оставлять их вдвоем – Мэннеринга и миссис Кортни, – но он боялся, что все-таки придется. Однако сделал еще одну попытку:
– Проводить вас домой?
– Нет, благодарю вас.
– О, как вам угодно! Я ухожу…
Снова отдаленный звонок дверного колокольчика. Тельма Кортни спокойно спросила:
– Что-нибудь новое из Америки, Джеральд?..
– Что?.. А… Нет, нет… – Он был рад продолжить разговор, только бы не уходить сразу. – Возможно, в утренней почте. Я еще не успел всю просмотреть… Послушайте, Тельма, я, правда, не так уж дико занят. Работа немного подождет. Давайте пообедаем вместе, а потом я поеду за город. Поработаю допоздна…
– Мне кажется, будет лучше, если вы поедете туда сразу, – сказала она.
– Пожалуй, вы правы.
Он снова повернулся к двери, но тут резко зазвонил один из двух телефонов на столе у Мэннеринга. Это был внутренний. Мэннеринг протянул к нему руку, заслоняя Эллингему путь к выходу. Он знал, что звонит Родни, – сообщить, кто наведался к ним в этот раз.
– Слушаю.
– Я подумал, что должен предупредить вас, сэр… – Родни говорил почти шепотом. – Пришел некто Кортни. Мистер Найджел Кортни. Я узнал саму миссис Кортни и решил…
– Да, спасибо, – сказал Мэннеринг. – Сразу же, пожалуйста.
– Сразу?
– Передайте, что я хочу его видеть немедленно, – повторял Мэннеринг и положил трубку.
Эллингем по-прежнему делал вид, что готов уйти, Тельма Кортни равнодушно смотрела в сторону.
– Я сейчас вернусь, – сказал им Мэннеринг и открыл дверь.
Радость мелькнула на лице Эллингема: у него появился шанс поговорить с Тельмой наедине и, может быть, в чем-то убедить ее…
Мэннеринг закрыл за собой дверьми прошел по коридору. Навстречу ему шея высокий, худой и гибкий молодой человек. В тусклом свете Мэннеринг сумел все же различить бледное лицо, лихорадочно горящие глаза.
– Мистер Мэннеринг?
Голос был несомненно тот самый, что звучал прошлой ночью в телефонной трубке.
– Да, это я.
– Мне так нужно поговорить с вами! – Найджел оглянулся через плечо на Родни. – Это очень личное, мистер Мэннеринг… очень важное для меня… Если можете уделить мне немного… – Он замолчал, проглотив все остальные слова.
– Думаю, что смогу… – сказал Мэннеринг.
Он притронулся к плечу молодого человека и почувствовал, как напряжены его мышцы.
– Пойдемте.
Мэннеринг открыл дверь в кабинет. Эллингем, стоявший у стола, выпрямился, повернул голову к порогу. Тельма застыла на своем месте, похожая на портрет красавицы кисти знаменитого художника.
– Черт возьми!.. – воскликнул Эллингем. – Какого дьявола тебе здесь надо?
Найджел остановился в дверях, прижавшись к Мэннерингу, стараясь прийти в себя. Он смотрел на него испуганным, почти обреченным взглядом, в котором был упрек. Потом резко отстранился, сделал попытку уйти, но Мэннеринг помешал ему.
Эллингем заорал:
– Ты, паршивая свинья! Я мечтал встретиться с тобой! – Он подскочил к Найджелу, схватил за руку.
На глазах у Мэннеринга обеспокоенный, даже подавленный и виноватый в чем-то человек превратился за одно мгновение в грозного громкоголосого праведника. Это добавляло еще один штрих к характеру мистера Эллингема.
Не отпуская Найджела, он втащил его в комнату, продолжая кричать:
– Итак, ты здесь! Мы искали тебя… Отвечай, где…
– Пустите меня! – крикнул Найджел. – Не трогайте!
– Джеральд, оставьте его, – сказала мачеха Найджела.
Но Найджел и сам решил постоять за себя. Его кулак быстро метнулся в сторону Эллингема, тот не успел отклониться, и удар пришелся по щеке. Эллингем отпустил его, Найджел рванулся за дверь, но противник снова бросился на него, сгреб за плечи, развернул и толкнул, схватив со стола первое, что попалось под руку, – это была штемпельная подушка в металлическом корпусе – и кинув ему в лицо. Исход мог быть весьма печальным дл" не лишенкой приятности наружности Найджела, если бы Мэннеринг резко не оттолкнул юношу в сторону. Жестяная коробка врезалась в дверную притолоку. Эллингем беспокойно моргнул и опустил руки.
– Хватит, Джеральд, – спокойно повторила Тельма.
– Будь он проклят! Но мы нашли его. Мы заставим говорить этого подлеца, если будем действовать, как надо.
– Вот это правильно, – сказал Мэннеринг. – Давайте действовать, как надо.
– Теперь, когда он нашелся, – крикнул Эллингем, – это уже наше дело! Пошли, Тельма, отвезем его к вам в квартиру. И я буду не я если не выбью из него признание. А вы, Мэннеринг, можете считать себя свободным…
Мэннеринг сказал:
– К сожалению, мы по-разному смотрим на одни и те же вещи.
Он подтолкнул Найджела в коридор, в углубление, где висело зеркало, неподалеку от которого стоял Родни, а сам снова шагнул в комнату, схватил Эллингема за руку и, вывернув ее на полицейский манер, повел его к двери. Тот был так удавлен, что почти не сопротивлялся. В помещении магазина Мэннеринг переменил хватку: теперь он одной рукой держал Эллингема за шиворот, другой – сзади за брюки и так вел по направлению к выходу на улицу. По дороге Эллингем несколько раз брыкнулся, и ему удалось сломать небольшой антикварный столик (работа для Ларреби).
У выхода Мэннеринг вновь вывернул ему руку, Эллингем попытался освободиться, но застонал от боли.
– Если рванетесь, можете сломать себе кисть, – участливо заметил Мэннеринг.
Он раскрыл дверь. Парочка любопытных прохожих остановилась посмотреть, что тут происходит, Мэннеринг с силой вытолкнул Эллингема из магазина, Тот споткнулся о тумбу и растянулся во всю длину на мостовой.
Мэннеринг не уходил от дверей, подождал, пока тот поднялся и, оглянувшись вокруг, не сказав ни слова, заспешил прочь.
Родни снова оказался за спиной у Мэннеринга. Он спросил:
– Я могу чем-нибудь помочь, сэр?
– Спасибо, не сейчас, Если мистер Эллингем появится опять, не впускайте его. Пригрозите полицией, если будет настаивать.
– Хорошо, сэр.
Мэннеринг направился к своему служебному кабинету. Найджела уже не было в нише возле двери, но Мэннеринг слышал его высокий надрывный голос. Найджел стоял, оперевшись на косяк раскрытой двери, не сводя глаз с лица Тельмы, которое нисколько не изменило своего бесстрастного выражения. Полка с книгами все так же служила фоном ном для ее красиво очерченной головы.
Найджел, казалось, не обратил внимания на появление Мэннеринга.
– …А если и сделал? – продолжал он. – Это все ваша вина. Вы довели меня до этого… Но они били поддельные! Говорю вам, поддельные! Я хочу знать, что вы сделали с настоящими?.. А? Ответьте мне! – Тон у юноши был требовательный, даже, можно сказать, повелительный, – Посмотрю, что вы скажете, когда он узнает… Что вы с ними сделали?
Тельма отвечала спокойно:
– Полагаю, вам лучше обсудить это с мистером Мэннерингом. – Она поднялась, взяла перчатки, сумку и направилась к двери. – Надеюсь, вы позвоните или заедете ко мне, мистер Мэннеринг?
– Да, в ближайшее время.
– Спасибо.
Она вежливо улыбнулась, проходя мимо него, и вышла из комнаты. Родни проводил ее, открыл дверь на улицу. Негромко звякнул звонок.
Найджел произнес напряженным, срывающимся голосом:
– Это она продала их! Больше никто не мог… Но… – Он сглотнул, провел рукой по лицу, расслабленно опустился на стул. – Но что она здесь делала? И что вы делаете для нее?
– Хочу понять, что она за человек, – медленно ответил Мэннеринг. – Хороший или плохой.
Найджел положил руки поверх стола, его пальцы были наполовину согнуты, будто когти. Он несколько раз облизнул губы. Когда Мэннеринг налил ему содовой воды из сифона, стоящего на небольшом шкафчике, Найджел сказал:
– Если вы спрашиваете меня об этом, то я отвечу: она плохой человек.
Он схватил стакан, пробормотал "спасибо" и одним глотком отпил половину. Когда он не очень твердо поставил стакан на стол, в глазах у него были слезы. Он был почти еще мальчик, и по-своему довольно красивый: с вьющимися давно не стриженными темно-коричневыми волосами, с гибкой сильной фигурой. Когда он возмужает, подумал Мэннеринг, то превратится в крупного мужчину. Кожа у него была белая и нежная, как у девушки; рот несколько крупный, с полными чувственными губами, которые в данный момент дрожали. Веки больших и карих, словно остекленевших, глаз покраснели, как от бессонницы.
– Она плохая, – повторил он. – Плохая. Я ненавижу ее, Это звучало совсем по-детски.
– Чем же она так плоха? – спросил Мэннеринг.
– Всем! А он воображает, что она очень хорошая… Несчастный глупец! Считает ее совершенством. Это меня сводите ума! Просто не знаю, что делать. Как поступить?.. Какое-то безумие… Сплошное безумие!.. Я бы ни за что сюда не пришел, если б знал, что она здесь…
– Ну, вы не могли же предполагать… Вы так и не сказали, что в ней плохого?
– Я же говорю: все! То, как она все время лжет ему, как заставляет верить, что она ему верна, предана, что он…
– Кто "он"?
– Что? – Найджел растерянно поглядел на собеседника. – Он – мой отец. Разве вы не знаете обо всем этом?.. Мой отец женился во второй раз. Это самая ужасная ошибка в его жизни… Она привлекла его своей внешностью… Она любого может обмануть – пока не разберутся, кто она такая. Если бы вы знали, как она и этот мерзавец Эллингем… – Он замолчал, переводя дыхание. – Черт! Как я ненавижу ее!.. Вот и все.
Он допил из своего стакана, потом слегка дрожащими пальцами вытащил сигарету, закурил.
– Но я не потому пришел к вам, – продолжал он. – Я… я звонил вам прошлой ночью. Вы помните, я сказал…
– Вы не сказали, что украли бриллианты у вашей мачехи, – резко перебил Мэннеринг, – и что намерены продать их.
– Значит, она…
– Она не хочет обращаться в полицию. И пришла посоветоваться со мной, как поступить.
– Так она сказала вам? Никогда в жизни не поверю, что ей хоть какое-то дело до… – Он оборвал фразу и улыбнулся. Улыбку нельзя было назвать приятной, но она странным образом изменила выражение его лица: оно сделалось более взрослым, более зрелым, проступили черты настоящего мужчины – будущего мистера Найджела Кортни. – Черт ее побери! Теперь она и вас втравила во все это! Ручаюсь – сказала, что не хочет обращаться в полицию из-за меня… Это вранье! Все куда проще; она заявилась к вам, потому что прекрасно знала, что бриллианты фальшивые. И в полицию не пошла по той же самой причине – не хочет, чтобы обнаружили подмену, чтобы начали расследование. Ведь тогда узнают, что она сделала с настоящими камнями!.. Как она вас надула!
Он рассмеялся. Смех был не намного приятнее его улыбки.
– Люди часто так поступают, если у них имеются драгоценности, – сказал Мэннеринг. – Это обычное дело. – Он тоже сел. – Как вы узнали, что они фальшивые? Те, которые вы украли?
– Это они… вот они сказали мне, – пробормотал Найджел. Он не сдержал вздоха, и вся взрослость – вся злоба и решительность – исчезли с его лица. Он вынул из кармана сложенную газету, кинул на стол, пригладил растрепанные волосы. Сейчас он напоминал человека, который никак не может проснуться, несмотря на то что будильник трезвонит вовсю.
Он снова заговорил.
– Все так вышло… Сплошная чушь… Я был таким дураком – попросил Алисию подержать у себя эти штуки… потому что испугался… И вот что получилось.
– Я знаю об этом, – сказал Мэннеринг.
– Хотел, чтобы вы посмотрели эти бриллианты… чтобы купили их. Был уверен, вы купите. Ведь я, в конце концов, Кортни, а это камни из нашей коллекции. Я имею на них право.
– А как насчет разговоров о ваших долгах и что от вас требуют уплаты? – спросил Мэннеринг. – Кстати, сколько вы должны?
– Примерно… примерно восемь тысяч фунтов.
– Больше или меньше восьми?
– Скорее, около девяти. Я хотел продать бриллианты за десять тысяч. Тогда бы освободился от долгов и еще бы хватило на жизнь… А теперь хочу одного: найти Алисию и убедиться, что она жива и здорова. Я лучше убью себя, чем ввергну ее в неприятности! А эти мерзавцы…
– Какие мерзавцы?
– Те, кто взяли у нее поддельные драгоценности.
– Бы знаете, кто они?
– Нет. Откуда мне знать? Не могу представить, каким образом кто-то из них сумел разнюхать, что я отдал их Алисии. Но ведь они ограбили ее, и неизвестно, где она и что с ней сделали… Это самое ужасное!.. Мэннеринг, я должен найти ее! Спасти! Больше мне ничего не надо, только это…
– Почему вы исчезли после того, как позвонили мне первый раз? Откуда звонили?
– Из… из своей квартиры. Я не хотел, чтоб вы знали, кто я, поэтому назвал Лиделл-стрит. Когда я звонил, мне все время казалась, кто-то стоит у дверей, я слышал шаги… Боялся, что подслушают и потому бросил трубку… А затем позвонил снова… Я чувствовал, что за мной следят… был уверен в этом… Боялся за Алисию. Оттого попросил вас пойти на Лиделл-стрит… Если бы вы это сделали… – Найджел замолчал, кусая губы. Потом продолжил: – Что ж, худшее случилось… Вы поможете ее найти?
– Если не я, то полиция сделает это, – сказал Мэннеринг.
– Сначала я думал, что сам сумею, без всякой полиции, Но теперь… Можете вы понять, зачем они ее похитили?
– Полагаю, да. По-видимому, обнаружили, что бриллианты поддельные, и решили шантажировать вас, чтобы заставить добыть настоящие. Все очень просто.
Найджел полностью проглотил "наживку".
– Это ужасно! – крикнул он. – Я не спал всю ночь, а вы… вы так ничего и не захотели сделать… Помочь… А к утру кто-то принес записку… Так что вы правы.
– Кто именно? Какую?
– Не знаю кто… Она лежала в почтовом ящике. В ней было сказано, о чем вы говорите: что драгоценности фальшивые, и если я не хочу еще больших неприятностей, то должен достать для них подлинные. Это ведь прямая угроза для Алисии – так, Мэннеринг? – Чуть ли не впервые за все время он посмотрел прямо в глаза собеседнику, и опять, подумал Мэннеринг, он выглядел куда старше своих лет. – Мне все равно, что будет со мной, – заговорил он снова. – Лишь бы спасти Алисию. Если считаете, что для этого нужно обратиться в полицию, я сейчас же пойду туда и все расскажу. Можете сами отвести меня к ним… Это может помочь?
– Только не Алисии, – сказал Мэннеринг, – потом у что она сейчас в полной безопасности.
– Что?! – закричал Найджел. – Где она? Вы обманываете меня! Ведь в газетах сказано…
– Она в полной безопасности, – повторил Мэннеринг. – Хотите увидеть ее?
– Увидеть? Я… – Найджел почти не мог говорить, он тяжело оперся о стол. – У меня голова идет кругом… Я ни чего не ел со вчерашнего дня, мне трудно стоять… Но если это правда, что Алисия… – Улыбка мелькнула на его лице, оно снова удивительно помолодело. – Куда надо ехать? Можем мы прямо сейчас?..
– Да, вскоре… Где вы познакомились с ней?
– Это было тысячу лет назад… В одном клубе… Она… она… чудесная…
– Вы часто виделись?
– Каждый день. Мы помолвлены, так что не удивительно. – Найджел оттолкнулся от стола. – Решено. Едем к ней!
– Она в полном порядке, можно не торопиться. Вы говорили ей или кому-нибудь еще о ваших денежных затруднениях?
– Ну… ей я рассказывал… немного… Она вообще не могла не видеть, что меня что-то беспокоит.
– А вы сказали о том простом способе, который придумали, чтобы избавиться от этих затруднений?
– Господи, нет, конечно.
– Чем занимается Эллингем у вашего отца?
– Что-то вроде главного управляющего – наблюдает за загородным домом и всем поместьем, а также вообще за делами и помещением капитала… Насколько я знаю… Он совсем не такой дурак… И она тоже. – Последние слова он произнес с горечью и тут же подскочил к двери, раскрыл ее. – Хватит об этом… Я хочу скорее увидеть Алисию!
Лицо его раскраснелось, глаза радостно блестели.
Мэннерингу пришлось умерять его бег по лестнице, когда они прибыли к дому в Челси. В глазах Найджела не убывал лихорадочный блеск, лицо его еще больше побледнело от голода и волнения. Мэннеринг свистнул дважды – условный сигнал для Лорны, – когда они поднялись на верхний этаж. Это была их старая шутка, и обычно Лорна сразу открывала дверь. На этот раз дверь оставалась запертой. Найджел прислонился к стене, он тяжело дышал, губы его были полуоткрыты.
Мэннеринг вставил ключ в замочную скважину и повернул. Дверь легко отворилась.
В квартире все было тихо. Дверь в кухню была закрыта, зато раскрыта – в его кабинет, которую обычно он затворял за собой. Найджел кинулся вперед по коридору, Мэннеринг был вынужден придержать его.
Он громко позвал:
– Лорна!
Никто не ответил.
Мэннеринг провел Найджела в гостиную, усадил на стул и, охваченный внезапным беспокойством, поспешил к себе в кабинет. Первого взгляда было достаточно, чтобы его опасения подтвердились: в комнате все было перевернуто вверх дном. Картины сорваны со стен, ящики стола выдвинуты, бумаги валялись на полу.
Мэннеринг кинулся в спальню.
Найджел окликнул его:
– Какого черта! Где… – Он вскочил со своего места.
Мэннеринг толкнул дверь в спальню, Найджел уже стоял позади него.
– Что… – опять начал он.
Мэннеринг не ответил.
Лорна лежала на постели. Руки и ноги у нее были связаны, во рту торчал кляп. Но глаза были открыты и смотрели прямо на него. Вторая кровать, где сегодня спала Алисия, была пуста.
Глава 10
Кусок скромного пирога
Лорна сидела в удобном кресле, Мэннеринг растирал ей запястья, с которых все еще не сходили красные полосы от стягивавшей их веревки. Ей не причинили сильной боли, но говорить было трудно: губы онемели и распухли – так же, как и руки. Найджел сидел рядом, не сводя с нее глаз, в которых уже опять потух огонь. Он не произнес ни слова с того момента, как Мэннеринг объяснил ему, что Алисия была здесь и ее увезли.
Обращаясь к Лорне, Мэннеринг сказал:
– Не говори, если тебе трудно… Сколько их было? Двое?
Лорна кивнула.
– Давно это случилось?
– Около… около часа назад. – Голос у нее был хриплый, губам больно, даже когда она слегка шевелила ими.
– Они причинили ей боль?
– Они… сделали укол.
– Укол! – крикнул Найджел.
– Да, что-то в руку…
Найджел вскочил, он прошел по комнате, как слепой, с трудом нашел дверь, его спотыкающиеся шаги раздались в коридоре.
– Сначала они ударили ее, – сказала Лорна. – Меня тоже… Я открыла дверь, и они набросились на нас.
– Высокие, среднего роста? – спросил Мэннеринг. – Низкого?
– Пожалуй, среднего. У меня не было времени особенно разглядывать, дорогой. Они были в фетровых шляпах, надвинутых на лоб, а лица внизу завязаны платками. Если б я могла предположить, кто они, я бы, наверное, не впустила их, но…
– Ни к чему себя винить, дорогая. Это все я виноват!.. Готов разрубить себя на куски!.. Покажи… – Он снова наклонился над шишкой у нее на голове, снова убедился, что кожа не содрана, крови нет. Сердце у него щемило от жалости, от страха за нее… Бедняжка, ей тоже досталось! Он уже забыл о своем утреннем ранении, все его мысли были о ней… Рисковать собой – это одно, подвергать риску Лорну – совсем другое.
– Не слишком я оказался умен! – произнес он с горечью. – Да, забыл сказать тебе: этот парень – Найджел, ее дружок.
– Я не приняла его за ее отца, – заметила Лорна. Глаза ее повеселели, это радостно отозвалось в Мэннеринге. – Где ты его добыл?
– Он добыл меня. Сегодня я всем почему-то нужен. Но об этом потом. Тут длинная история… Сейчас мне предстоит свидание с полицейским по имени Бристоу… Большой кусок скромного пирога свалился в мою тарелку.
– Смотри не подавись, – сочувственно отозвалась Лорна. – Что ты хочешь ему рассказать?
– Во-первых, о моем незаконном похищении Алисии, о том, что меня выследили и увели ее. А насчет Тельмы Кортни и что я о ней знаю, и о многом другом – это будет зависеть от того, как у нас пойдет разговор… Пойду поищу парня.
Мэннеринг нашел Найджела на кухне – тот сидел за покрытым эмалью столом, обхватив голову руками.
– Это ужасно, – пробормотал он, не поднимая головы. – Ужасно.
– Мы ее найдем, – сказал Мэннеринг.
Он помог ему встать, провел в спальню, где Лорна сидела уже возле туалетного столика и причесывалась. Она ничего не сказала, когда Найджел рухнул на одну из кроватей и закрыл глаза. Через некоторое время Лорна встала и отошла от зеркала; Найджел продолжая лежать с закрытыми глазами. Казалось, он уснул. Лорна посмотрела на него, молча и внимательно, потом повернулась к Мэннерингу.
– Что, дорогая? – спросил тот.
– Он очень скоро повзрослеет… После этой истории… Джон, я понимаю, сегодняшние события нельзя назвать твоим триумфом, но ты все же мог бы проявить больше сочувствия.
– К кому?
– К девушке, конечно.
Мэннеринг проговорил задумчиво:
– Чем может нам помочь разработка варианта с Алисией?.. Найти ее нелегко, и я не собираюсь этим заниматься в одиночку. Но сделать что-то тем не менее собираюсь Ты удовлетворена?
– Пожалуй, – сказала Лорна. – Но ты какой-то непохожий на самого себя. Верно? Не будешь отрицать? Словно тебя, извини, ударили по голове…
Мэннеринг рассмеялся.
– Я озабочен простой вещью: в моей "ударенной" голове слишком много идей! Они гудят, как пчелы возле улья… Пойдем.
Они прошли в кабинет. Лорна замерла в негодовании, увидев, что там творится.
– Я действительно сам не свой, – спокойно сказал Мэннеринг. – И знаешь почему? Совсем забыл посмотреть, добрались ли они до нашего тайника? Тебе не трудно это сделать?
Лорна подошла к обитому ковром тяжелому сундучку, но помедлила, прежде чем откинуть крышку. Тем временем Мэннеринг снял телефонную трубку, набрал номер H1-1212. Лорна подняла крышку, нащупала секретную кнопку, нажала ее. Тихо щелкнула пружина, отодвинулась незаметная панель в стенке сундучка. Мэннеринг услышал в трубке соединительные гудки, скосил глаза на Лорну… Там, под панелью, было целое их состояние в драгоценных камнях… Почему он решил их держать там, он не знал… Из оригинальности? Из фатального чувства: чему быть, того не миновать?
Лорна спокойно сказала:
– Все на месте.
Оператор Скотленд-Ярда произнес на другом конце телефонного провода:
– Скотленд-Ярд. Что могу сделать для вас?
– Пожалуйста, соедините с инспектором Бристоу, – попросил Мэннеринг и, прикрыв ладонью трубку, сказал Лорне: – Прекрасно. А то я не мог понять, что эти негодяи искали у меня – драгоценности или…
– Что еще они могли искать? – сказала Лорна.
– Возможно, какие-то доказательства того, что я знаю нечто важное насчет Кортни. Тут, мне кажется, очень закрученное дело. Я бы… Хелло, Билл?
– Добрый вечер, Джон. – Голос Бристоу звучал приветливо.
– Готовь наручники, – сказал Мэннеринг. – Я иду с повинной. Буду у тебя примерно через полчаса. Пока. – Он положил трубку, состроил гримасу. – Боюсь, наш добрый Билл не будет чересчур доволен моим поведением… А тебя прошу, дорогая, возьми пистолет и стреляй, прежде чем задавать вопросы мужчинам в масках. Если опять появятся… Нет, не думаю, что они намерены выкрасть Найджела. Он им абсолютно не нужен. Никому не нужен.
– Кроме Алисии.
– Которую мы собираемся отыскать, не так ли, моя радость?..
С этими словами Мэннеринг отправился в гараж, дверь которого оставалась незапертой с утра. Его "тальбот" стоял на месте, по-прежнему сверкая своей черной лакированной поверхностью. Мэннеринг сел за руль, задним ходом вывел машину из гаража и, не закрыв ворота, поехал в сторону набережной. Когда он свернул за угол на соседнюю улицу, стоявшая у тротуара небольшая темная машина сорвалась с места и двинулась за ним. Он заметил это, но не придал этому сначала никакого значения. Он быстро ехал по набережной. В сторону центра направлялось сейчас сравнительно немного машин, большинство спешило в обратном направлении – в пригороды. Небольшой автомобиль, шедший сзади ("моррис", или "остин", или что-то в этом роде – он не мог точно определить), не отставал от него.
Он резко свернул влево. То же сделал преследователь в небольшом автомобиле.
Мэннеринг запетлял по узким проулкам возле набережной, выехал наконец на улицу Виктории. Маленький автомобиль был в десятке ярдов от него. Он не делал попытки обогнать, но и не давал другим машинам вклиниться между ними – водитель был достаточно опытен.
Мэннеринг определил по отражению в своем зеркале, что это женщина.
Когда он замедлил ход и остановился перед зданием Скотленд-Ярда, остановилась и та машина. Мэннеринг повернулся, взглянул на водителя. Женщина была молода, в сером костюме, темноволосая, с резкими чертами лица. Но, надо сказать, довольно приятными. Она не подала виду, что в какой-то степени интересуется им.
Полицейский у входа в здание приветствовал его. Спустя пять минут Мэннеринг начал беседу с инспектором Бристоу…
Через какое-то время инспектор поднял трубку телефона и сказал:
– Гордон, я насчет Алисии Хилл… Да, той самой девушки… До четырех сорока пяти или около того она была в доме Мэннеринга, в Челси, Двое мужчин напали на миссис Мэннеринг в ее квартире и похитили девушку. Оба среднего роста, в фетровых шляпах. У них была машина. Начинайте действовать.
Бристоу положил трубку, закурил сигарету, потер пожелтевшие от никотина усы и взглянул на Мэннеринга, Взгляд его не казался чересчур дружелюбным.
Он стукнул ладонью по столу.
– Вы всегда доставляли нам уйму неприятностей, Мэннеринг! Всем в Скотленд-Ярде… Очень сожалею, что не удалось упрятать вас в свое время за решетку. Когда вы еще были Бароном! Тюрьма бы вас научила хоть немного здравому смыслу. Сейчас вы опять попали в хорошую переделку, и даже если бы я очень хотел, вряд ли мог бы помочь вам. Д я как раз ждал от вас помощи в этом деле.
– Кажется, вы раздражены, инспектор, – заметил Мэннеринг.
– Только законченный идиот мог поступить так, как вы!
– Значит, я законченный идиот.
– Рад, что признаете это, – проворчал Бристоу. – Что еще можете рассказать?
– Не так много. Безусловно, что-то подозрительное происходит вокруг коллекции "Карла"… Между прочим, приятель Алисии… Вы слышали о нем?
– А вы? – рявкнул Бристоу.
– Он сейчас у меня дома. Крепко спит на моей постели. Думаю, совершите ошибку, если захотите его разбудить. Понимаю, вам требуются сведения о коллекции "Карла" и обо всем этом темном деле, но советую пока ив допрашивать Найджела Кортни, а также закрыть глаза на мой судебно наказуемый поступок. Ведь Найджел… – Сын умершей Карлы Кортни?
– Да.
Бристоу сказал после паузы:
– Вижу, вы уже погрязли достаточно глубоко. Что еще?
– Так, всего понемногу. Если повезет, узнаю больше, когда покрепче подружусь с Тельмой Кортни. Она проявляет все признаки того, что ищет моей дружбы. А что вы можете сказать о некоем Джеральде Эллингеме?
– Ничего, – буркнул Бристоу. Но он говорил неправду, это было ясно по его тону – так решил Мэннеринг. – Вы же не сообщаете мне всех подробностей, – продолжал инспектор. – Хотя уже сидите на ящике с динамитом… У вас никаких сомнений, что приятель Алисии Хилл и есть Найджел Кортни?
– Никаких.
– Дьявольщина! – Инспектор снова взял трубку телефона и совсем другим гоном попросил соединить его с комиссаром. – Это" Бристоу, сэр, – сказал он. – Вы не могли бы уделить мне минут пять?.. Прямо сейчас, если можно все из-за этого чертова Мэннеринга!..
Мэннеринг сделал бесстрастное лицо.
– Да, уже иду, – закончил разговор Бристоу, Он поднялся и взглянул на собеседника: – Если сдвинетесь хоть на дюйм со стула в мое отсутствие, я предъявлю вам обвинение и отдам под суд! – Он подмигнул – или Мэннерингу показалось? – и вышел, хлопнув дверью.
Мэннеринг ждал десять минут. Пятнадцать. Двадцать. Он выкурил две сигареты, пока наконец услышал, как снова хлопнула дверь. Бристоу вошел, уселся на свое место и некоторое время сидел, не произнося ни слова. Потом закурил, потом швырнул через стол в направлении Мэннеринга какой-то пакет желтого цвета.
– Если опять наломаете дров, – сказал Бристоу, – пеняйте на себя.
– Хорошо. Спасибо, Билл, – ответил Мэннеринг. И он был совершенно искренен в эту минуту.
– Мне никогда не удавалось, – заметил Бристоу, – заставить вас выложить передо мной всю правду в нужный момент. Не валяйте больше дурака, иначе попадете в настоящую беду… Что-нибудь новое о коллекции "Карла"?
– Я уже вам сказал: пока нет.
– Продолжайте заниматься этим!
– Хорошо, Билл, – смиренно сказал Мэннеринг. – Но вы тоже можете мне помочь. Предполагается, что Ричард Кортни плывет сейчас на лайнере "Королева Елизавета" из Нью-Йорка. Проверьте, пожалуйста, так ли это.
– Ладно, – сказал Бристоу и сделал отметку в блокноте на столе, – Еще что-нибудь?
– Так, ерунда. Дайте мне знать, если найдете Алисию. И не спускайте глаз с молодого Кортни. Вполне вероятно, эти люди будут шантажировать его. Это им уже удается, но они захотят втянуть его как можно глубже. И, пожалуйста, Билл, не теряйте…
– Кого, черт возьми?
– Ваше терпение. Оно сейчас необходимо, как никогда. Мы все в открытом море.
– По-моему, некоторые уже начали тонуть в нем, – проворчал Бристоу.
Но когда Мэннеринг вышел, на лице инспектора появилась улыбка. А единственным, что могло ее вызвать при данных обстоятельствах, было чувство удовлетворение. Чем? Уж не тем ли, что Мэннеринг почти охотно подставляет себя под возможные обвинения и даже арест? Неужели Бристоу не прочь поиграть на нервах своего подопечного…
