Кирилл Ликов
Борей
Глава четвертая. Знакомство
Воевода стоял во всем великолепии среднего доспеха. Со всеми его наплечниками, грудными пластинами, защитой ног и рук с видимостью лат и кольчуги. Вот только шлем у воеводы отличался от стандартного. Когда он дослужился до тысячника и делал себе костюм под заказ, все виды красивых шлемов были уже разобраны, а повторяться не хотелось. И Борей выбрал северный шлем, называемый первыми колонистами «совой», с полумаской защищающей лицо и кольчужной бармицей. Конечно же, все это было сделано из бронепластин, но украшено под древний шлем. Придется идти начальнику экспедиции в разведку в среднем бронекостюме. А что делать? Запасов бронекостюмов у них не было. Все места в экспедиции были расписаны, а такой форс-мажор, как у них сейчас, не был предусмотрен. Все люди улетали в экспедицию в тех доспехах, которые им полагались по их чину и роду занятий. Считалось, что при необходимости они создадут себе нужные костюмы сами, на стандартных фабриках. Только их надо было еще развернуть и снабдить ресурсами для производства. А кто же даст ресурсов экспедиции, коя летит разрабатывать ресурсы? Вот и получалось, что фабрики есть, а бронекостюмов нет.
– Хороши мы будем в разведке в таких костюмах, – усмехнулся Ньял, – Василию вон в своем среднем хоть в карауле стоять, а нам по снегу лазить.
– Я думаю, другим членам нашей пятерки также придется идти в средних доспехах, – пожал плечами Борей, – ну да, ничего, как-нибудь осилим дело. Не разведаем что-нибудь, так дадим парням отоспаться.
В пятерку Борея вошли он сам, Ньял, начальник отдела транспорта экспедиции Ярослав Ярович, начальник бытового отдела Володимир Игоревич и главная бухгалтер Ольга Потаповна. Последняя, как и положено большинству женщин, была снайпером.
– Ой, дядьки, – в шутку причитала она, – бойтесь и берегите задницы, а то нечаянно в зайца целить буду, а в вас попаду, я привод в руки цельную вечность не брала.
– Оленька, – отвечал ей Ярослав Ярович, – ты только скажи, и я тебя опять научу в руках привод держать, у меня даже с собой есть тренировочный прибор. Если его в руках подержишь, натренируешься, потом привод точно освоишь быстро.
– Не боишься, что оторву прибор твой тренировочный? – хохотнула снайперша.
– Не, он хорошо прикручен, – ответствовал начальник транспортного отдела, – еще ни одной не удалось повредить.
– Так они, наверное, ножичком не пробовали? – хищно прищурилась Оля.
– Вот вы, как всегда, – усмехнулся Ярослав, – как что, так вместо любви и ласки норовите ножичком ковырнуть.
Все воины были в средних боевых доспехах, так как изначально не собирались в этой экспедиции идти в разведку. Хорошо, что вообще бронекостюмы взяли, а то их должности предполагали боевые действия этих персон исключительно в экстренных случаях. Но именно на этот случай и были взяты ими средние бронекостюмы.
– Ну что, мальчики и девочка, – обратился Борей к своей новой группе, – все ходили в Лес на разведку?
Вопрос был риторическим, ибо группы охотников были основой лесовиков, и нельзя было продвинуться по службе, пока не пробегал какое-то время обычным рядовым. У горожан основой всея войска была караульная служба.
– Очень давно это было, – пожал плечами Володимир Игоревич, – но я думаю, ноги сами вспомнят.
– Ой, мальчики, – хихикнула Ольга, – так приятно снова будет прогуляться по Лесу с приводом наперевес, а то эти все отчеты, квартальные, годовые, молодости не прибавляют, а только старят. А тут свежий воздух, отдых мозга. Я даже где-то рада.
– А квартальные, как месячные, на девять месяцев прекратить нельзя? – ехидно произнес Ярослав.
– Ярик! Каким ты был в молодости, таким ты и остался, – фыркнула снайперша, – фу, таким быть.
– Так, – вмешался в разговор Борей, – отставить разговорчики, слушай предвыходной инструктаж!
– Первичный, – тихо заметил Володимир, и остальные дружно заржали.
Проводить первичные, повторные и другие виды инструктажей было основным занятием половины бойцов этой группы в обыденной жизни.
– Многого от нас никто не требует и даже не ожидает, – продолжал командир, – наша основная задача – это дать передохнуть основным разведчикам и не оставлять брешь в обходе территории. Если что-то получится разведать – очень хорошо, но ради этого на рожон не лезть и лишний раз не геройствовать, вы нам нужны в обычном своем статусе. Это понятно?
Кислые морды были ему ответом.
– Если да, то пойдемте в рейд, – вздохнул Борей.
Нужно, наверное, было скомандовать зычным голосом, показав кто тут командир, но воевода этого делать не стал. У людей и так шок. Еще вчера они руководили массами людей, а сегодня, как молодые, отправляются в рейд. И шуточки их не от расхлябанности и ощущения значимости и плохого характера, это все исключительно нервное, от неуверенности в себе. Это пройдет. А вот нервировать еще людей командирским тоном не следует, и так нервов хватает.
– Ньял, – а как вы себя называете? – спросил Борей ведуна, когда вся пятерка вышла за границу поселка.
Граница была, правда, условной, так как забор еще не стали устанавливать. А зачем? Все продукты и спальные места были на корабле. Снаружи дежурил караул, дальше них ни звери, ни псевды не пройдут. А шанс полномасштабного наступления на поселок был минимален.
– Ведунами кличем, – пожал плечами Ньял.
– Это понятно, – проговорил Борей, – вы ведуны, псевды – ироды, а все вместе? Вы же не зовете свое государство, как мы, псевдами Древослава?
– Невры.
– Как?
– Невры, – повторил ведун.
– Как легкие бронекостюмы? – удивился воевода.
– Древослав когда-то в книжках читал о древнем народе, обитавшем на прародине первых колонистов в древнейшие времена, там люди могли превращаться в волков и жили с природой на равных.
– А, понятно, – кивнул воевода, – невры так невры.
Первые километры от поселка шли, не особо глядя по сторонам. А чего смотреть-то, коль эту местность уже вдоль и поперек разведчики исходили, карты составили и примерные пути миграции животных определили. Зверей было, кстати, немного совсем, скорее всего, падение корабля их действительно распугало, но с каждым днем, по заверению разведки, их становилось больше. Видимо, привыкли, адаптировались, и решили обратно вернуться, на свои обычные места обитания.
– У-у-у, – протрубил мамонт, еле видимый на горизонте.
Мамонтов тут не сказать чтоб было много, но они были, в отличие от лесов, окружающих Город и Китеж. Но народ в отряде напрягся. При битве возле Города мамонты, подгоняемые чудью, воевали на стороне Кощея.
– Не напрягайтесь, – успокаивающе молвил Борей, изучивший все донесения разведчиков перед рейдом, – они дикие и потому мирные. Если не будем подходить близко и причинять им неприятности, то они в нашу сторону и хоботом не поведут.
– А мясо-то сколько, – вздохнул Володимир.
– Пока у нас нет проблем с запасом продовольствия, трогать этих гигантов не будем, – заметил воевода, понимая мысли начальника бытового отдела, – но как только они случатся, мясо мамонтов тут же заменит консервы. Для осторожности скажу, что опасаться нужно шерстистых носорогов.
– А их почему? – поинтересовалась Ольга.
– У них плохое зрение, и они нападают на все, что, по их разумению, может причинить им проблемы.
– У носорога плохое зрение, но с его массой это не его проблемы, – пошутил Ярослав.
– Увы, но это точно, – подтвердил Борей, – с их массой они своим рогом легко пробивают легкий «Невр», да и наши доспехи могут сильно повредить, а копытами и затоптать могут.
У легких доспехов были ускорители, способные повысить скорость разведчиков в несколько раз. Это делало их передвижение быстрым и давало возможность уйти от атаки псевдов. Правда, энергию они жрали знатно, и долго на них действовать было нельзя. А вот у средних доспехов таких приспособлений не было, так как никто даже предположить не мог, что найдутся отчаянные парни и пойдут в таких бронекостюмах в рейд. Можно было бы, конечно, и установить, но тогда задача должна быть соответствующей, оправдывающей огромный расход энергии, способный ускорить такую махину. Пока таких задач никогда не ставилось. Благо хоть сервоприводами суставы доспеха были оборудованы, и ноги из снега можно было, не напрягаясь, вытаскивать. Снега вокруг было много. Ни один из лесовиков не видел такого объема снежной массы до этого. В окрестностях Китежа вообще редко падал снег, только зимой и то не очень много, и он относительно быстро таял. Говорят, на севере, где пасет чудь свои стада мамонтов и шерстистых носорогов, было зимой много снега, но летом и он таял. Тут же, видимо, снежный покров не исчезал никогда. Рабочие решили проверить буры прямо возле корабля, до земли с обычным десятиметровым буром так и не досверлили. Под слоем рыхлого поверхностного снега лежал огромный пласт спрессованного льда. Где приземлилась «птица», поверхностный слой был небольшим, сантиметров пятнадцать, может быть, двадцать, а вот тут, в нескольких километрах от места посадки, толщина снега доходила до полуметра, и ноги из этой белой субстанции было бы вытаскивать без сервоприводов одно мучение.
– Фух, фух, – раздалось недалеко от отряда, и приводы резко поднялись, а глаза начали обшаривать сектора наблюдения.
– Три часа, метров триста, – проговорил Володимир, заметив в своем секторе движение.
– Кто? – спросил Борей, не отводя своих глаз от своего сектора.
– Не знаю, – честно признался начальник бытового отдела, – в отчетах разведки такие животные не числятся, а в Лесу под Китежем я похожих отродясь не встречал.
– Оля, – обратился командир к снайперше, – глянь через свою оптику.
– Глянула, – через минуту раздался голос главного бухгалтера.
– И?
– Я таких не видела ранее, очень напоминают овец, но не овцы однозначно.
– Пойдем смотреть? – спросил Ярослав. – Если мы разведчики, то это наша непосредственная обязанность.
– Среди нас хоть кто-то понимающий в биологии есть, чтоб наш осмотр хоть какую-то пользу принес? Кто-нибудь может определить, хотя бы к какому виду животных они относятся? – спросил Ньял.
– Посмотрим, зафиксируем на видео и фото и принесем в лагерь, там специалисты найдутся, – ответил Борей.
– Как скажешь, – пожал плечами ведун, – ты командир, ты и решаешь.
Отряд медленно, неторопливо и насколько можно скрытно для средних доспехов, устремился к пасущемуся табуну животных. Тех было особей тридцать, не меньше.
– А вдруг они хищные? – заволновалась Ольга.
– Тогда нас всех съедят, – ответил Ярослав, – и, чур, я постою тут, тогда хоть кто-то сумеет донести трагические новости до базы.
– По пеленгу костюмы засекут, – ответил, ухмыляясь, Володимир, – это будет куда как быстрее, чем ты до поселка доберешься.
– Они травоядные, – тихо заметил Ньял.
– О, у нас нашелся юный натуралист, – съязвил Ярослав.
– Почему вы так думаете? – спросила Ольга.
– Они роют снег копытом, так обычно поступают травоядные зимой, ища под снегом коренья и траву.
– Тут под снегом еще метра три льда и до кореньев с травой нужно копать не один день такими копытами, – сказал Борей, – так, идем к ним, ловим одного и фотографируем, будут сопротивляться и нападать – огонь на поражение, мясо лишним не бывает.
Они хотели подойти вплотную и захватить одно животное, но это у них не получилось сделать. Стадные травоядные чутко реагируют на любую угрозу. Как только первый из команды Борея пересек невидимую черту опасности, стадо сорвалось с места и рвануло от людей стремительной рысью. Разведчики принялись стрелять, но поздно: расстояние между ними и только что пасшимися животными увеличивалось быстрее, чем прицельные комплексы успевали это расстояние компенсировать.
– А это не парнокопытные, – заметил Ньял, разглядывая следы убежавших существ.
– Почему ты так решил? – спросил Борей, который еще не обратил внимания на следы.
– След не от копыт, а от лап.
– Ага, – согласился Володимир, – очень напоминают машинные следы, только в несколько раз больше.
– И питаются они не травой, – раскопав носком ботинка снег, произнес Ярослав.
На дне раскопанной ямки Ярославом находились ошметки очень мелких животных или каких-то странных снежных насекомых.
– Эти существа выкапывают из снега мелких животных, которые могут добраться через толщу льда к подземным каким-то запасам? – вопрос Борея был риторическим.
– Очень похоже, – согласилась с командиром Ольга, – но поведение все равно, как у овец.
– Овцы и мыши, – задумался Ярослав, – овце-мыши, овцыши! Вот подходящее имя для этих тварей – овцыши!
– Не имею ничего против, – пожал плечами Борей, – на правах первооткрывателей мы можем дать им название, и овцыши – не самое плохое из всех возможных вариантов.
– Вон, похоже, тот, кто питается этими овцышами, – кивнул Володимир.
Все посмотрели в направлении его взгляда. На ближайшем ледовом холме стоял зверь. Сразу видно было, что это хищник. Весь покрытый белой шерстью, он был почти незаметен на фоне снега, если бы сейчас не допустил ошибку и не встал спиной к солнцу. Зверь сильно напоминал заросшего длинной белой шерстью волка, но чем-то неуловимым отличался от него. Хотя бы теми же сабельного вида клыками, торчащими изо рта.
– Оль, сколько он в холке? – спросил Борей.
Девушка вскинул «снайперку» и присмотрелась в свой оптический прицел.
– Сантиметров восемьдесят, не меньше, – после недолгих расчетов, ответила снайперша.
– Немаленькая такая собачка, – произнес Ярослав, – хорошо, что одна.
– Я бы на это не рассчитывал, – буркнул Ньял.
И в подтверждение слов ведуна на краю холма появились сначала две новые, а потом и еще две особи.
– Я бы на их месте проверил нас на зуб – а вдруг мы съедобные, – мрачно заметил Ньял.
– Сплюнь, – буркнул Борей, – типун тебе на язык!
– Поздно! – поднимая свой привод, проговорил Ярослав.
И правда, пятерка зверей решила испытать удачу и поохотиться на новых обитателей снежной пустыни, коли охота на стаю овцышей была испорчена.
– К бою! – рявкнул Борей и поднял привод.
Белые твари неслись с огромной скоростью. Воеводе еще не приходилось видеть такой, она была километров под сто в час, не менее. Толстые лапы почти не проваливались в снег.
– Огонь! – скомандовал командир отряда, и все приводы без исключения выплюнули первые снаряды.
Чтобы компенсировать тяжесть средних бронекостюмов для разведывательного рейда, было принято решение поснимать все тяжелое вооружение, поэтому все бойцы отряда Борея были с обычным оружием, подходящим для группы разведки.
Первый залп ранил одну тварь. Хищники, видимо, до этого не встречались ни разу с приводами и даже не представляли, что пятеро таких тучных животных могут быть столь опасны. Раненый зверь с воем закрутился по снегу, а вот остальные резко начали показывать чудеса их охотничьего арсенала. Скорость, реакция, ловкость этих существ вызывали у людей зависть. При следующем залпе твари не нашли ничего лучше, как, не тормозя, сунуть передние лапы в снег и поднять в воздух кучи снега, через которые их какое-то время попросту не было видно. Стрелять было не в кого, а когда снежный туман осел, хищники были рядом с людьми, на дистанции всего одного прыжка, чем и не замедлили воспользоваться. И вот тут люди не пожалели, что облачены в средние доспехи, а не в обычные для разведки легкие. Когти этих тварей, впрочем, как и зубы, были словно изготовлены из волотана, самого твердого металла этой планеты, так как если и не пробили бронепластины доспехов, то оставили на них значимые следы. Но людей было больше на одного теперь, да и выбор оружия значительно превосходил арсенал зверей. Поэтому исход боя был определен заранее и не носил никакой, даже самой маленькой, доли риска.
Борей успел выхватить притороченный к спине щит и встретить тварь им, а заодно и вытащенным из ножен мечом. Ярослав и Володимир расстреляли своих оппонентов из приводов еще на подлете. А неуспевающей прицелиться через оптический прицел или выхватить оружие ближнего боя Ольге помог оставшийся не у дел Ньял и огромный кусок льда: оторванный от ближайшего холма, обрушившись, он похоронил под собой останки четвертого нападающего.
– Ничего себе зубки у этих зверей, – произнес Борей, разглядывая прорезы на своем щите.
– У кисок, – произнес Володимир, рассматривая труп ближайшей твари, – это точно кошачьи.
– Снежные барсы? – спросил невзначай Ньял.
– Это кто такие? – поинтересовалась Ольга.
– В книгах первых колонистов были упоминания о больших хищных кошках, живущих в горах и снегу, и звали их там снежными барсами.
– Хорошее название, – кивнул Борей, – мне нравится.
Воевода подошел к убитой твари и достал нож.
– Ты что задумал, командир? – опешил Ярослав.
– Щели в доспехе очень большие, постоянно дует, – пояснил Борей, – смотрю я на плащ Ньяла и думаю, если с этой твари шкуру снять и плащом на плечи кинуть, то она дыры закроет и мне потеплее будет.
– А это мысль! – кивнула Ольга и тоже полезла за ножом.
Пятая раненая тварь, убедившись, что про нее забыли и убивать никто не стремится, тихонько, скуля, поползла восвояси, оставляя тонкую струйку крови на снегу.
– Плохо, очень плохо, – промолвил Ньял, когда все желающие освежевали убитых барсов и прикрепили части их шкур на свои бронекостюмы.
– Что плохого нашел ты, ведун? – поинтересовался Борей.
– Плохо то, что звери, распуганные нашим приземлением, так скоро возвращаются.
– Почему же это плохо? – удивился воевода. – Наоборот, хорошо, мяса будет больше и нам теперь не нужно бояться голода.
– Плохо, что так скоро они оправились от страха, и скоро мы можем столкнуться с тварями куда как страшнее этих снежных барсов.
– А можем и не столкнуться, – пожав плечами, насколько это можно сделать в бронекостюме, парировал Борей.
– Вот увидишь, командир, – вздохнул Ньял, – обязательно столкнемся.
Дальше рейд проходил спокойно, без эксцессов, по завершении отряд был встречен почти с аплодисментами, так как поверг всех своими изысканиями, трофеями и шкурами на плечах. Шкуры понравились людям больше всего. И красиво смотрятся на доспехах, и щели прикрывают, не давая холодному воздуху проникать меж шлемом и воротом бронекостюма. Сами того не желая, группа Борея стала родоначальниками моды. Скоро все разведчики начали вешать на свои плечи меховые накидки барсов, а кому не везло с барсами, тот и овцышами обходился. За ними пришел черед других лесовиков, а там горожане подверглись данной моде. И скоро все доспехи, имеющиеся в лагере, были украшены кусками меха.
Борей уже начал привыкать к постоянным рейдам и даже находил в этом плюс. В рейде ты отвечаешь только за самого себя и четверых своих бойцов, а не как обычно, за все двести рыл личного состава. Можно чуть расслабиться и отдохнуть. Не физически, тут-то как раз ты напрягаешься и немало, но вот морально. Это было здорово. Когда-то ему говорили, что отдых может быть в смене рода деятельности, но он не верил этому, а вот тут испытал на собственной шкуре. В лагере для него почти нет физической нагрузки и много моральной, а в рейде наоборот. В лагере отдыхает тело, в рейде – мозги.
Этот день ничем не отличался от двух предыдущих. Так же светило яркое солнце, отражаясь от белого снега и льда, что приходилось включать затемнение на окулярах шлемов. Позавчера кончился снегопад, шедший целых семь дней не переставая, и народ до сих пор разгребал снег внутри лагеря. Поселение за последнее время сильно изменилось. Если еще недавно, после приземления, вся жизнь тут существовала вокруг корабля, то сейчас появились новые центры. Люди поняли, что в самом ближайшем времени им отсюда не убраться и решили наладить свой быт. Первым делом достали стандартные фабрики и произвели стандартные дома. Так как никто не хотел много ходить, все домики стали ставить рядом со своими рабочими местами. Начали вырастать мини-районы, отделенные друг от друга небольшим, но расстоянием. Эти расстояния были нашпигованы тропками и дорожками, так как в любом случае службы не могли работать в полной изоляции. Районы получали названия по виду деятельности обитателей, а дорожки стали называть улицами.
А еще начали производить обычную теплую одежду, и люди смогли переодеться в нее, а не носить постоянно бронекостюмы. Это разведчикам с караулом в доспехах работать нужно, а сварщику или связисту он только мешает.
После встречи с саблезубыми барсами, так их прозвал народ в итоге, был поставлен вопрос о постройке стены вокруг поселка, но потом решили отказаться от этой идеи, оправдываясь наличием хорошо вооруженного караула. Борей знал, что это не так, но поделать с этим ничего не мог. В умах людей стена отгораживает поселение от города. Люди побоялись строить ее, думая, что это оторвет их, хотя бы и психологически, от их родных мест обитаний. Всем было трудно признать их изолированность от Города и Китежа, хотелось верить в возможность их скорого спасения из этого ледового плена. Стена ассоциировалась с разрывом с родиной, она бы поставила в мозгах точку невозврата, а этого боялись все, не исключая самого Борея.
Воевода чуть подпрыгнул в своем среднем доспехе и удовлетворенно кивнул. Он был готов к рейду. Техники обещали в ближайшем будущем обеспечить их группу легкими доспехами, но пока это была не первоочередная задача. Остальные тоже уже почти облачились, кроме, естественно, Ольги, которая, как обычно, запаздывала, но ей это прощалось на том лишь основании, что она женщина. Чем старше становятся мужчины, тем больше они ценят женщин и больше прощают им. Ньял сразу пришел на сбор в доспехе. Он его и не снимал вообще на людях. По крайней мере, Борей не мог вспомнить, чтоб он видел ведуна в каком-либо другом облачении, кроме боевого.
– Ну что, други мои боевые, – весело произнес воевода, – потопчем снежок тяжелым ботинком?
– А чего бы ни потоптать-то, отец-командир, – в тон ему ответил Ярослав.
– Главное, не топтать желтый снег! – усмехнулся Володимир.
– Какие же вы мужланы, мальчики, – хихикнула Ольга.
– Куда ж денешься с этой подводной лодки, – тихо, шепотом, проворчал Ньял.
Погода с утра не изменилась, и группа выдвинулась за территорию поселка с затемненными стеклами.
– Какой маршрут, командир? – поинтересовался Ярослав. – Или прогуляемся по уже известным нам дорожкам?
С каждым днем разведчики хоть на чуть-чуть, но увеличивали зону изученных земель. Уже были выявлены маршруты нескольких стад овцышей, примерные ареалы обитания и охоты саблезубых барсов. Знания об этой части планеты ширились благодаря работе разведчиков.
– Лучше по знакомым дорожкам, – заметил тихо, как бы себе под нос, но чтоб все слышали, Ньял.
– А я предлагаю пойти на север и захватить немного неизвестной территории, – не обратив внимания на слова ведуна, предложил Борей,– что мы сильно хуже обычной разведки в их легких доспехах? Не претендую на много километров, но на парочку отойти от границы известных земель мы точно сможем.
– Парочку точно, – согласился с командиром Ярослав.
– Да и больше сможем, – блеснул бахвальством Володимир.
Ольга тактично промолчала, но по лицу было видно, что это молчание в знак согласия.
– Ох уж эти великовозрастных мальчики и девочки, – обреченно вздохнул Ньял, – уже в бородах седины пробиваются, а они все еще ведутся на слабо и пытаются показать перед девочкой свою крутизну…
– Большинство проголосовало за, – подошел к ведуну и похлопал того по плечу бронированной перчаткой Борей, – тебе придется подчиниться.
– Придется, – согласился с доводами Ньял, – но, если что, так и запишите, что я был против этой затеи.
– Я надеюсь, этого твоего «если что» не будет, – подмигнул ведуну воевода.
– Хотелось бы надеяться, – вздохнул Ньял, – да верится с трудом.
Дорога ложилась под ноги легко. Отряд уже привык к долгим походам в своих средних доспехах и даже где-то радовался отсутствию легких на складах. Да, идти приходилось медленнее, чем охотникам с их встроенными ускорителями в легкий доспех. Да, ноги сильно проваливались в снег. Но в их средних бронекостюмах было тепло. Большой объем доспеха позволял туда всунуть обогрев тела, слабенький, но он был, в отличие от легких. Там он только числился, но был настолько маломощным, что хватало лишь не замерзнуть в местных условиях. В средних было тепло, но мучали сквозняки от залетающего ветра между сочленениями бронепластин. А с появлением шкур саблезубых барсов на этих самых местах соединения и сквозняков не стало.
Легко шлось еще и потому, что путь лежал по много раз хоженой территории и ничего нового подсунуть внезапно не мог. Можно было не напрягаться, не водить стволом привода из стороны в сторону вслед за взглядом, чтоб незамедлительно выстрелить в случае возникновения опасности. Можно было просто идти, контролируя отсутствие или, наоборот, присутствие каких-либо изменений вокруг. Животные действительно, как и предполагал Ньял, постепенно отходили от страха перед падением большой и шумной штуки и занимали принадлежащие им исконно ареалы обитания. Жизнь брала свое. Уже недалеко от корабля паслись овцыши, которых люди собирались приручить в ближайшем будущем. Там же на них охотились саблезубые барсы, косо поглядывая в сторону людей, то ли боязно, то ли с мыслями схватить одного праздношатающегося человека, словно отставшего от стаи калеку, и удовлетворить им свое гастрономическое любопытство. Все ближе подходили мамонты и шерстистые носороги.
Борей иногда задумывался о хищнике, который должен был охотиться на этих гигантов, но пока не находил таких вокруг, чему он был несказанно рад. В природе, каким бы климат вокруг ни был, всегда есть пищевые цепочки, и на верхнем их этаже стоит либо хищник, либо разумный, либо псевдоразумный вид. Мамонты не могут быть здесь исключением, они травоядные, как это тут ни глупо звучит. Дело в том, что травы в этих льдах не было, и не могло быть, а под снегом обитало множество очень мелких животных, похожих на палочников, и вот ими питались местные «травоядные», а их самих ели как раз хищники. Мамонты были травоядными и не могли стоять на самом верху этой цепочки. Но хищника такого размера, на свое счастье, а может, и на беду, люди еще не встретили.
Солнце играло со снегом в солнечных зайчиков, пуская своих шаловливых отпрысков путешествовать по всей округе, пользуясь для этого многогранными линиями льда и снега. В затемненных окулярах шлема было видно все, но терялась красота мира. Он становился чуть серым по сравнению с привычными яркими белыми красками. Люди не знали, что, оказывается, у этого простого цвета есть так много оттенков.
Дорога неслась под ногами легко, ничего тревожного и необычного отряду пока не встречалось. Скоро они достигли границы изученных территорий.
– Ну что, братья и сестры мои по оружию, – спросил у всех Борей, придерживаясь принципов лесной демократии, – пройдем вглубь неизвестности чуток?
– А чего не пройти-то, – весело проговорил Ярослав.
– Можно, – кивнул Володимир.
– Ой, мальчики, но не останусь же я тут одна без вас, – хохотнула Ольга.
– Если это кого-то интересует, то я против, – пробурчал Ньял, но его слова, естественно, остались незамеченными.
Все уже привыкли к бурчанию ведьмака. Если его слушать, то самое лучшее, что могли сделать люди, – это сидеть возле корабля и ждать спасения.
Километров пять туда, а потом обратно в легком разведывательном костюме – это очень быстро, почти незаметно. В среднем же это нормальное такое путешествие по нетоптаному снегу, высоко поднимая ноги, контролируя сектора и высматривая вокруг все, что так или иначе отличается от привычной жизни. Поэтому медленно, со вкусом, с толком и расстановкой. Долго ждать неизвестного не пришлось. Уже через два километра обнаружилось что-то доселе невиданное людьми.
– След! – крикнул Володимир.
– Чей? – спросил Борей.
– Не знаю, – ответил боец, – я такого до сегодняшнего дня не видел.
Весь отряд столпился вокруг следа, каждому хотелось рассмотреть его как следует. И тут было на что дивиться. След очень напоминал отпечаток ноги мамомнта мамонта, но с некоторыми особенностями. Во-первых, он был меньше, но это неглавное, так как мог принадлежать просто очень молодой особи. Во-вторых, он имел не столько круглое очертание, сколько многогранное. Не одно животное в мире, встречавшееся людям на этой планете, до сих пор не имело в своих следах четко выраженных углов.
– Прям геометрическая фигура какая-то, – буркнул Ярослав.
– А может быть, это просто кусок льда положили на снег, и все? – подала версию Ольга.
– Может быть, – задумчиво кивнул Борей, – нужно искать другой след.
– Зачем? – с кислой мордой спросил Ньял. – Нашли? Молодцы. Теперь нужно сфотографировать, отметить на карте и пусть у настоящих разведчиков голова болит. Нам-то в наших доспехах зачем следы искать?
– Неужели, ведун, в тебе не осталось охотничьего инстинкта? – удивленно спросил воевода. – Ты же лесовик.
– У меня есть инстинкт самосохранения, – ответил Ньял.
– Нашел, – крикнул Володимир, отошедший от командира на несколько десятков метров.
– След?
– Ту несколько таких следов, вереница целая!
– Значит, не лед положили, а действительно след, – проговорил командир и направился осматривать цепочку следов.
Следы были такие же, словно принадлежали одному шагающему существу. Расстояние между ними людей впечатлило. Судя по всему, рост существа должен варьироваться от четырех метров и чуток выше.
– Что же это за существа такие, – удивленно вздыхала Ольга, – под четыре метра ростом и с геометрически правильными ступнями?
– Может, робот? – предложил Ярослав.
– И что делает робот в такой глуши среди снега и льда? – спросил Ньял.
– А может, он базу какую-нибудь тут охраняет? – поддержал друга Володимир.
Ярослав и Володимир не были близкими друзьями. По службе контактируя, сдружились, но ведун был подсознательным врагом для всех лесовиков, предателем, и объединиться против него было делом чести. Внутренним позывом любого лесовика.
– Чья тут может быть база? – удивился колдун.
– Каких-нибудь древних жителей, – пожал плечами не желающий отступать Ярослав, – стоял же до прилета Кощея его замок незаметно, может, и тут база пока законсервирована? До прилета какого-нибудь другого Кощея.
– Вот только второго Кощея нам и не хватало, – буркнул Ньял.
– Ладно, закончили распри и перебранки, – скомандовал Борей, – пока по следу не пройдем, не узнаем, так что глазки на макушку выставляем – и вперед, искать источник этих следов.
– Мы вроде решали пройти не более пяти километров вглубь, – напомнил ведун.
– Обстоятельства изменились, – пожал плечами воевода, – хочешь, я проведу голосование, и все, кроме тебя, согласятся идти по следу?
– Не стоит, – скорчил морду Ньял, – мнение большинства не всегда является правильным.
