Кира Бег
Хранимая
Собачий шампунь тратился дикими темпами, так что я порадовалась объёму "средней" баночки, решив в следующий раз взять самую большую. Пятница подошла незаметно, и я очень удивилась, услышав с утра от Натальи Сергеевны:
– Манечка, вы завтра как, опять не выходите?
– В каком смысле?
– Ну, наверное, кавалер опять куда-нибудь поведёт?
Тут я запоздало сообразила, что завтра уже выходной, а сегодня вечером театр. Я Малыша не предупредила, что задержусь. Надеюсь, он не будет сильно грустить.
После обеда по отделу водили новую сотрудницу, показывая, кто где сидит и какими вопросами занимается. Неприятно царапнуло, что всех ей называли по имени-отчеству, а меня так и представили – "Маня".
Если уж даже для секретаря я просто Маня, как на меня остальные сотрудники смотрят? Да и вообще, это больше походило на балаган: сижу в офисе, проверяю бумаги, закипаю потихоньку – опять ошибки в документах. Тут проходит секретарь с новой девочкой, тыкает в меня пальчиком и сообщает во всеуслышание:
– А это у нас – бухгалтер, Маня.
Девочка, проникшись важностью момента, покладисто кивает, и они идут дальше. Я же в полном недоумении хлопаю глазами, чувствуя себя обезьяной в зоопарке. Осталось только запретить кормить меня с рук в рабочее время, и сходство будет абсолютным. Откуда-то из-за офисных шкафов и завалов бумаги, со стороны одинокого фикуса звучит голос секретаря:
– А в этом кабинете у нас сидит Главный Бухгалтер.
Девочку повели показывать следующую зверушку – Бренд-менеджера. Хоть бы нам новенькую тоже представляли, а то какое-то одностороннее знакомство получается! Я со вздохом возвращаюсь к своим "баранам", то есть документам. И когда начнут их присылать с первого раза без ошибок? Эх.
В шесть часов я радостно выпорхнула из офиса, словив по пути пару недовольных взглядов и ядовитых пожеланий "хороших выходных". Я отказалась делать за Наталью Сергеевну отчеты, из-за которых обычно и сидела допоздна, и теперь она, похоже, вообще перестала со мной разговаривать. Ну и ладно, не маленькая, справится как-нибудь. Лёша уже ждал на ступенях театра, в пальто и тяжелых ботинках.
– Маня! Я уж думал вы не придете. Давайте быстрее, акт скоро начнётся.
Скользкие ступени норовили уехать из-под ног, пока я бежала ко входу, потом по блестящему кафелю к гардеробу и гладким гулким лестницам наверх, к балконам. Едва нашлись наши места, как раздался третий звонок, и свет погас.
Шла ненавязчивая комедия, и после спектакля, стоя в очереди за своими вещами, мы с Лёшей перебрасывались шутками и словечками из постановки, обсуждали игру актеров и декорации. С ним так весело! Но едва подав мне пальто, Лёша взглянул на часы, извинился и спешно ушёл.
Я проводила его спину недоумённым взглядом. Нет, конечно, я и не рассчитывала, что это приглашение выльется в настоящее свидание, с букетом цветов и поцелуями у подъезда, но уж проводить-то до дома мог, поздно ведь и темно! Сбоку кто-то толкнул, и я отошла в сторонку, завязывая на ходу шарф. Навалилась грусть. Кажется, что все вокруг пытаются обо мне забыть, как только появляется возможность.
Хорошо хоть Малыш меня не бросит. Как он там, один в квартире? Вздохнув, поплелась к выходу под руку со своим упавшим настроением. И где сегодня те бравые рыцари, которых воспевают в романах всех времён? Решительные, смелые и галантные?
***
…Темно. В это время она обычно уже дома… Ей весело, это хорошо… Не чувствую рядом никого, кто может защитить… Тревога, надо к ней… Дверь закрыта, не знаю город… Ей стало грустно, я ей нужен… Я – Хранитель!
***
Ночь захватила меня в свои объятия, едва за спиной хлопнула дверь театра. Стало ещё тоскливее – я единственная, кто собрался идти в одиночестве. Оглядывая парочки и компании, не сразу поняла, почему они вдруг стали шарахаться в стороны, а когда сообразила, не поверила своим глазам – на меня мчался Малыш!
Но я ведь оставила его утром в квартире, дверь заперла! Что же он натворил, раз смог выбраться? Как он меня нашёл? Лохматый динозаврик оказался рядом, весело гавкнул, заставив окружающих вздрогнуть, и запрыгал вокруг, виляя хвостом. Кто-то рассмеялся:
– Какой он у вас умный, мой при встрече всегда норовит лапы на плечи поставить и всего испачкать!
Компания ушла, не дождавшись от меня ответа, а я пыталась успокоить разыгравшегося щенка.
– Малыш, как ты меня нашел?
– Гав!
– Ну да, конечно, я так и подумала. Пойдем домой?
Сердится на него за то, что он так неожиданно появился и наверняка что-нибудь учудил в квартире, чтобы выбраться, я не могла – меня уже привычно окутал кокон обожания и чужой радости. Хандра обиделась и сделала ручкой, а я чувствовала себя нужной кому-то и защищённой.
Пока мы шли по освещённым улицам, Малыш всегда каким-то невероятным образом оказывался между мной и другими людьми, а если никого поблизости не было – отбегал подальше. Но едва мы ступили в глухие переулки, Малыш пошёл со мной рядом, иногда тыкаясь носом в ладошку – мол, я рядом, не бойся. Я в ответ трепала его по загривку и улыбалась – я и не боюсь!
– Мы почти пришли, через пять минут будем дома! – поведала я своему лохматику и повернула к арке во двор. И очень удивилась, налетев на собаку.
– Малыш, что такое? Нам туда!
Но пёс не собирался меня пускать, становясь поперек дороги всякий раз, как я пыталась его обойти.
– Ну что ты творишь, Малыш!
***
…Опасность… двое… злые… Ждут любого… нельзя ей туда… Был бы я в другом виде, прошли бы и здесь, но не сейчас… Пойдём, Хранимая, там делать нечего, там беда… Пойдём…
***
Я даже притопнула ногой для пущего эффекта, но пройти мне так и не дали.
– Ты что? Не хочешь туда идти? Но так короче. Мы идем домой, в тепло, к миске с кормом, понимаешь? Домой! Нет, не пустишь меня здесь? Ну хорошо, если ты уверен, пойдём длинной дорогой. Но мои промокшие сапоги будут на твоей совести, так и знай!
Услышав это и словно поняв мои слова, Малыш бодро потрусил вперёд, а потом резко развернулся и зарычал в сторону арки. Это длилось всего несколько секунд, но было страшнее, чем тогда, в квартире. Что-то мощное, вызывающее дрожь и животный ужас, было в его оскале, от чего волосы становились дыбом и страх льдинкой скользил по спине. А Малыш как ни в чём не бывало продолжил путь.
– Там кто-то был, да, Малыш? – тихо спросила я, стараясь держаться ближе к динозаврику.
Он только взглянул на меня, вильнув хвостом, и оставил вопрос без комментариев. И что я ждала от собаки?
Квартира оказалась в полном порядке. Дверь закрыта на три оборота, как и всегда, окна целы. Не могла же я утром его выпустить и не заметить? Да нет, точно помню: он гремел на кухне мисками, когда я уходила. Как же он тогда выбрался?
Ночью опять приснился Хранитель. Как и в прошлый раз, он сидел на кухне, пил клубничный чай из синей гостевой кружки и смотрел в окно. Пар поднимался едва заметной дымкой, и сквозь него интересно было смотреть на уличные огни. Мой гость сидел в темноте, и его присутствие совсем не пугало.
– Привет, – он обрадовался, увидев меня, и поднялся навстречу.
– Привет. Ты мне опять снишься, – улыбнулась я. – А ты исчезнешь, если я включу свет?
– Снюсь. Нет, не исчезну, но так красиво за окном. Давай немножко вместе посмотрим? – тихо поинтересовался Хранитель, словно боясь спугнуть тишину.
– Хорошо, – кивнула я, подходя ближе. Мой гость был прав, ночной город выглядел ярко и празднично, манил погрузиться в предпраздничную суету. Только у меня не было желания бродить в одиночестве между холодных бездушных витрин. Здесь, в компании Хранителя, мне было намного лучше.
Он отодвинул для меня стул, сел рядом и какое-то время мы молча смотрели за окно.
– Ты правда из другого мира? – я покосилась на парня.
– Да, – кивнул он с серьёзным видом.
– А кто ты? Человек, эльф, гном? – хихикнула я, в открытую разглядывая гостя. Он не возражал.
– Ни тот, ни другой, ни третий. Я Хранитель. Существо совершенно иной породы, в каком бы виде я не был. И выгляжу так, как для тебя безопаснее и как тебе на данный момент удобнее меня воспринимать. Будь я в твоем мире человеком, без документов, – паспорт, так, кажется, у вас называется? – могли бы возникнуть проблемы. И ты навряд ли взяла меня к себе, здесь так не принято, – всё так же серьёзно пояснил парень.
– А в твоем мире ты как выглядишь? Тебе удобно быть собакой? – полюбопытствовала я.
– Собаки очень интересные – у них нет мыслей, как ты привыкла, они просто чувствуют так или иначе. Я уже приспособился и могу рассуждать, это забавно, словно тело само по себе, а разум – сам по себе. Судя по тому, как ты меня видишь, в другом мире я буду похож на человека. Так тебе привычнее будет общаться, – улыбнулся Хранитель.
– Скажи, а в том мире говорят на каких языках? Я же тебя понимаю? – я прикусила язык. И о чём только мы говорим? Какой такой «его мир»? Но, в конце концов, это всего лишь сон, а мне интересно.
– Ты и там всех поймёшь, потому что мы связаны. А я знаю все языки того мира, ведь я его создание, – Хранитель откинулся на спинку стула, глядя на меня со странной смесью уважения и обожания.
– А что за связь? – я принялась машинально теребить кончик косички. Хранитель улыбнулся.
– Я чувствую тебя – твои эмоции, настроение, самочувствие. Могу взять на себя любые твои раны. Ты можешь позвать меня, в любой точке миров, и я появлюсь. Это что-то вроде телепортации. Мысли я читать не умею, во всяком случае до тех пор, пока это не нужно для твоей защиты, – парень пожал плечами. – Какие ещё особенности кроются в нашей связи, я пока и сам не знаю, они проявятся при переходе. Но все так или иначе связаны с твоим благополучием.
– Чем же я вам так понадобилась? – озадачилась я. Никто ради меня ещё так не старался.
– Увы, я не могу ответить, так как и сам не знаю. Это не нужно для того, чтобы я выполнял своё задание, – чуть нахмурился Хранитель. Похоже, и вправду чувствует моё настроение!
Тени ползли по столу и стенам, делая сон ещё менее реальным. На лицо Хранителя упал свет уличного фонаря, на миг превратив того в жуткую куклу.
– А сколько тебе лет? – вдруг спросила я, чувствуя какую-то неправильность во взгляде гостя.
– Сто девяносто, – ровно ответил Хранитель, и пояснил, видя моё недоумение. – Это мало для моего мира, у большинства рас, и людей в том числе, совершеннолетие достигается в двести лет. Но я был тебе нужен, и я пришёл раньше.
Круто. У меня на кухне сидит сто девяностолетний несовершеннолетний подросток и твердит о том, что он мой защитник от всего на свете.
– Слушай, а сколько вы живете? – озадаченно потёрла лоб, пытаясь собраться с мыслями. Нравится мне то, что я слышу, или не очень?
– Я существую, пока ты жива. Если умрешь – моё существование не будет иметь смысла, и я уйду. Но если погибну я, то на тебе это никак не отразится. Поэтому Хранители берут на себя причину смерти Хранимого, и тот продолжает жить. Не грусти, давай лучше поговорим о чем-нибудь хорошем, – коснулся моей ладони Хранитель. Его пальцы были тёплыми, а прикосновение деликатным. Я забрала ладонь, и парень больше не пытался до меня дотронуться.
– Хорошо, – вздохнула я. – Расскажи мне о своём мире.
До утра я слушала сказки о зелёных лугах, белых единорогах, могучих драконах и величественных водопадах. Не знаю, в какой момент задремала, но проснулась в своей кровати, совершенно выспавшаяся, и перед глазами мелькали картины невероятной красоты.
Попытавшись сосредоточится на сне, поняла, что не помню подробности. Так, что-то в общих чертах. От этого стало немного обидно – это сколько же всего интересного я не могу вспомнить! А потом я решительно встала и стряхнула остатки наваждения, не хватало ещё всерьёз снам верить. Малыш зевал на своей подстилке и выглядел совершенно не выспавшимся, но открыл глаза и радостно завилял хвостиком, едва увидел, что я не сплю.
– Я тебе тоже рада. Отдыхай, у меня по плану генеральная уборка, и сторожить меня ни от кого не надо. Завтрак будет через десять минут, – и я ушла умываться, под сонный взгляд своего динозаврика.
Танцуя по квартире с пылесосом и шваброй, я сообразила, что Новый год совсем скоро, а я ещё не украсила квартиру и не решила, с кем и где встречать. Хотя ответ очевиден – с Малышом, дома. Может, погуляем подольше вечером, но надо успеть до салюта – меня уже просветили, что собака может испугаться громкого шума.
День прошёл в хлопотах, и к вечеру я и думать забыла про свой сон. Зато он не забыл про меня, и ночью я опять дремала под приятый голос Хранителя, повествующий о невиданных чудесах. И всю следующую неделю видения продолжались, а Малыш ходил с утра сонный и вялый.
Я даже испугалась – может, он заболел, или осложнения после его ран? Но вечером пёс встречал меня бодрый и весёлый, и опасения за его здоровье проходили сами собой. Кокон чужой радости и заботы теперь не отпускал меня ни на минуту, эти ощущения стали привычными. И как раньше я без этого жила?
В четверг Ирина Алексеевна сквозь зубы заметила, что я стала лучше выглядеть. Наверное, время на салоны появилось? Наталья Сергеевна с удивлением отметила:
– Манечка, да ты вся сияешь! От счастья, видимо? Я за тебя так рада! Не поможешь мне с табличкой?
– Спасибо, Наталья Сергеевна. Если время останется, обязательно к вам подойду.
– Конечно, Маня, я тебя очень жду. Расскажешь про своего кавалера?
Я строила в рабочей программе таблицы, говорила про Лёшу, и чувствовала себя прекрасно. Не должно никого волновать, что этого парня я видела всего пару раз, что он так и не назначил следующей встречи и что у нас не было ни одного свидания. Видимо, я напророчила – по пути домой увидела знакомый плащ. Ноги сами понесли меня мимо, и я досадливо поморщилась, услышав своё имя.
– Маня, добрый день! Прекрасно выглядите. Может, согласитесь выпить чашечку чая?
А я вспомнила угрожающий рык Малыша в пустоту переулка, и скалящего зубы пса, не пускающего на порог незнакомца.
– Нет, Лёша, спасибо, но я тороплюсь. Хорошего вам вечера, – я поспешила уйти, но куда там!
– Тогда я вас провожу. Прекрасная погода, не правда ли? А куда вы так спешите? Вас кто-то ждет?
– А почему вы спрашиваете? – на всякий случай уточнила я, бросив короткий взгляд на нежданного спутника.
– Не берите в голову, праздное любопытство. Как поживает ваш пёсик? Пропустил хоть кого-то кроме вас? – лучезарно улыбнулся Лёша. Почему мне сегодня не хочется верить его улыбке?
– С Малышом всё хорошо, – вежливо отозвалась я, мечтая, чтобы Лёша, как в прошлый раз, посмотрела на часы и испарился.
С такими односложными ответами с моей стороны и навязчивыми вопросами с его мы дошли до подъезда. Лёша пытался напроситься в гости, но я его не пустила даже на крыльцо, распрощалась и захлопнула дверь перед его носом.
Вот привязался! Да, симпатичный и остроумный, но… Но той ночью меня могли ограбить и даже убить, а он не поинтересовался, как я попаду домой после театра, а сейчас даже не спросил, нормально ли я добралась. И Малыш просто так не стал бы его прогонять, ведь с людьми на улице он нормально контактирует, даже позволяет маленьким детям себя гладить.
Выйдя вечером на прогулку, я с удивлением увидела Лёшу, помогающего нести сумки какой-то девушке. Ну что же, его право, он даже не мой парень. Конечно, некрасиво с его стороны – оказывать знаки внимания одной и тут же у неё на глазах заигрывать с другой. Хотя, может, у них любовь с первого взгляда? Пятнадцать минут спустя, когда мы с Малышом собирались домой, двор окатил крик:
– Помогите, ограбили!
Кричала та самая девушка, что шла вместе с Лёшей. Она спрашивала о чем-то прохожих, подошла и ко мне:
– Вы не видели здесь парня? Дима, такой высокий, и…
По описанию выходил вылитый Лёша, только имя другое.
– Сейчас он здесь не пробегал, но я видела его несколько раз в районе. А что случилось?
– Представляете, вызвался помочь с сумками, праздники скоро, я много всего набрала. Зашли в квартиру, я отошла на кухню поставить пакеты, возвращаюсь – из коридора пропала сумочка и шуба! В сумке вся моя зарплата, только сегодня выдали, а шубу муж подарил! Вернётся из командировки – что я ему скажу?!
– А вы полицию вызовите, наверняка поймают, раз он в этом районе промышляет. По телевизору говорили, чем раньше сообщите – тем больше шансов, что его найдут.
– Спасибо! Я совсем растерялась.
Вот так бывает. Люди обманывают, собаки защищают. А я ещё и ругалась на Малыша! Надо извиниться.
Следующий день прошел хуже, чем обычно. До Нового года осталось всего ничего, а настроения – ни на грош. В разгар рабочего дня раздался звонок:
– А когда вы ответите на письмо? Там срочно, проверьте, пожалуйста, документы! – возмущенный голос на миг выбил меня из колеи.
– Во сколько письмо, какая тема? – глубоко вздохнув и успокоившись, нейтрально спрашиваю.
– Ну, от Полины. Должно быть у вас!
– Я понимаю, что от Вас. Во сколько было отправлено письмо? – сама удивляюсь своему спокойствию. До Малыша от такой грубости меня бросало в дрожь, а сейчас ничего, терплю.
– Сейчас посмотрю… В девять сорок! И до сих пор нет ответа!
– У меня нет от вас письма в девять сорок. Кто стоит в копии? Кому отправляли?
– Весь ваш участок!
– А кто именно? – надо же выяснить, кто получил "письмо счастья".
– Илья!
– Его сегодня нет. Кто еще?
– Кто-то, я не помню!
– Даша есть в копии? – с тяжким вздохом уточняю. Ответ очевиден!
– Нет, её точно не ставила. А она на вашем участке работает?
– Да, уже четыре месяца, она вам регулярно отвечает. А Света?
– Нет.
– И я сообщение тоже не получала. Вышлите, пожалуйста, письмо нам на проверку и поставьте в копию наш участок, – Наталья Сергеевна с удивлением оглянулась на мой елейный голосок.
– Сейчас вышлю, – и на том конце недовольно швырнули трубку. Почему-то мне кажется, что в итоге я останусь виноватой!
Так и вышло. В конце дня начальство сообщило, что я, оказывается, нагрубила начальнице соседнего отдела, Полине, и не выполняю свои служебные обязанности. А потому меня лишают квартальной премии.
– Ну что же вы, Маня! Постарайтесь, и всё у вас получится. Не подставляйте больше наш отдел!
Тяжёлые сумки с продуктами оттягивали руки. Премии лишили, так хоть вкусненьким себя порадую! И Малышу будет угощение. Ой, а что это за странные звуки? И чем выше, тем больше росло подозрение, что это с моего этажа. Да у меня дверь открыта!
Бросив сумки прямо на плиты подъезда, я буквально влетела в квартиру и увидела чудную картину: в углу сидел, тихо матерясь, мой бывший, а Малыш его караулил и не позволял встать. Увидев в моём лице надежду на спасение, Боря вскочил на ноги и тут же раздался предупреждающий грозный рык. Ай да Малыш, ай да молодец!
– Маня!!! Ты с ума сошла! Какого черта ты натравила на меня свою грёбанную зверюгу!!! Убери его сейчас же!
– Не могу, – совершено спокойно ответила я. Хотелось смеяться – так жалко выглядел бывший ухажёр. И что я в нем нашла тогда? Ещё и страдала, когда бросил!
– Ты… и… зверь твой..!
Закончив возмущенную речь, Боря отдышался и почти спокойно поинтересовался:
– Почему не можешь?
– Ну как же, он вечером ещё не кушал, а пёсик маленький, расти и расти. Как я могу лишить его ужина? – ровно пожала плечами и прислонилась к стене.
Сообразив, что я над ним издеваюсь, Боря выдал гневную тираду, дёрнулся в мою сторону, но оскал Малыша убедил мужчину, что лучше пока посидеть в уголке. Безопаснее.
– Что ты здесь делаешь, объяснишь? – холодно поинтересовалась, скрестив руки н груди.
– Я пришёл за своими вещами! – возмущённо засопел Боря.
– Извини, но здесь ничего твоего не осталось, – равнодушно пожала плечами.
– Да ты… такая..! Я на тебя тратился, шубу купил, а ты мне что? Мой плед псине отдала? А где моя кружка?
Приличных слов у меня не осталось. Может, он ещё вспомнит про единственный поход в ресторан и потребует деньги за салат цезарь вернуть?
– Извини, конечно, но шубу я никакую не видела. Вероятно, ты спутал меня с кем-то из своих подружек. Плед, помнится, ты сам забирать отказался. Хочешь обратно – попроси Малыша вернуть.
Боря покосился на собаку и промолчал.
– А что кружка… Ну нельзя же быть таким мелочным, Борь. Мне она самой нравится, я тебе её не отдам. Это всё, что ты хотел?
Вообще-то кружка нравится не мне, а моему ночному гостю. И мне не хочется, чтобы единственное, что напоминает мне о нём днём, оказалось в руках этого… урода.
– Нет. Маня, давай ты ко мне вернёшься, а?
Что? Нет, не так: ЧТО-ЧТО?!
Я рассмеялась в лицо нежданного гостя, и тот, покраснев, вылетел за дверь, а Малыш проводил его заливистым лаем. Продолжая смеяться сквозь слёзы, я сползла на пол по стеночке, и, наконец, поняла одну вещь: мне здесь не место.
Приходил Боря не за пледом, а за бабушкиными украшениями. Когда он меня бросил, я не досчиталась одной брошки. Расстроилась, решила, что сама потеряла. Но теперь многое в моей голове поменялось, переосмыслилось, и я пришла к выводу, что брошь украли.
Так же, как и моё доверие, премию, мою жизнь… Малыш жалобно скулил рядом, тыкаясь мокрым носом, облизывая лицо. Мои руки обхватили лохматую могучую шею, и я зарыдала пуще прежнего. Слёзы не отпускали.
Пёс отошел, а через мгновение меня подхватили сильные молодые руки, отнесли на кровать. Я услышала шорох пакетов и щелчок замка на двери, а потом передо мной появилась кружка ароматного клубничного чая.
– Значит, ты мне не снился? – смогла пробормотать сквозь душившие слёзы.
– Снился. Но так я тоже могу, – знакомый голос, полный сочувствия и заботы, внушал уверенность.
– Мал… А имя у тебя есть? Нормальное? – я всхлипнула. Ничего не видно из-за слёз, и не хочется, чтобы гость видел заплаканное лицо. Я уткнулась в кружку, обхватила её обеими руками.
– Есть. Но ты его не произнесешь, там двадцать девять букв.
– Ого! Слушай, а если… если я с тобой уйду… как там будет звучать моё имя?
– Так же. Но ты можешь взять себе любое.
– А можно будет… – я подняла глаза и уперлась в полный преданности взгляд лохматого динозаврика. Так и свихнуться можно!
– Гав!
– Помню-помню, когда ты выглядишь как пёс, ты и думаешь, и ведёшь себя как пёс.
– Гав-гав!
Заставила себя встать, прошла по квартире – всё на местах, значит, дальше порога Борю не пустили. Перепроверила дверь, забрала пакеты от порога, оглянулась на динозаврика:
– У него был ключ, да?
– Гав!
– Ясно. Значит, мне пора менять замок.
Ужин и прогулка прошли спокойно, а вечером я возилась на ковре с лохматым динозавриком. В квартире погасила лампы, распахнула шторы, и с улицы по глазам бил холодный колючий свет городских огней. В полной тишине больно резанул по ушам вой сирены – куда-то направляется скорая или полиция. Неприятно.
– Малыш, а с собой можно будет что-то взять?
Парень, у которого я лежала головой на коленях, осторожно провёл рукой по моим волосам. Я опять пропустила момент, когда он из Малыша стал человеком.
– Только самое необходимое.
Все выходные я вынашивала безумную идею. Иногда казалось, что у меня просто съехала крыша. Но если это правда, то добрые дяденьки в белых халатах за мной всё равно приедут рано или поздно. А так я хотя бы попытаюсь что-то изменить. Смыться в другой мир, ага. Маня, ау, есть кто дома? Хотя, если подумать, у людей бывают глюки и похуже.
А если правда? И ведь никогда таким не интересовалась. Детективы иногда читаю – да, а про попаданцев как-то не доводилось. В книжном полистала несколько книг – быстро их не прочтёшь, да и не самый надежный источник информации по другим мирам. Вздохнула и поставила обратно на полку. Почему-то осталось чувство, что я круглая дура. Разве можно к этому относиться серьёзно?
Промаявшись таким образом, я сразила коллег в понедельник вопросом:
– Девочки, а если бы вы в другой мир попали, что бы вы взяли с собой?
Я ожидала насмешек, подколок, но спустя минуту, из-за шкафа, донесся голос Лизки:
– Знаешь, там обычно приходится долго куда-нибудь ехать через всю страну. С собой нужны вещи, как в поход – спальник, фляжка, средство от комаров…
– А я бы учебники взяла. Там же средневековье, у них ни электричества, ни водопровода! – добавила Наталья Сергеевна. От такой перспективы я поёжилась. – Только электронные книжки нельзя, там техника работать не будет.
Придётся бумажные тащить!
– И что-нибудь для защиты! Вдруг разбойники?
Похоже, тема всем пришлась по душе, и со всех сторон сыпались комментарии. Ирина Алексеевна, проходя мимо, тоже решила поучаствовать в разговоре:
– О чём вы тут говорите? А! Я бы обязательно что-нибудь на продажу взяла. Деньги наши там ничего не стоят, золота столько не накупишь, да и не факт, что его там примут. Камни? А если обвинят в воровстве? Одежда же будет не местная, и наверняка бедная по их меркам, что ни нацепи. Надо будет что-нибудь такое, чтобы точно там не встречалось… Маня, сделаешь мне график? А то платежи не сходятся, куда ещё два миллиона делись?
Эх, мне бы кто хоть полмиллиона дал, на "переезд"! Как раз бы хватило на всё, что мне перечислили.
Но такой суммы у меня нет, поэтому к вопросу я подошла серьёзно. Вечером под насмешливым взглядом Малыша я записала всё, что могло бы пригодиться. Он сидел возле миски, махал хвостом и с интересом наблюдал за мной, вывалив язык. Список вышел немаленький, я с тоской оглядела уходящие в бесконечность пункты, зевнула. Ладно, утро вечера мудренее, разберусь! Жалко, нельзя у Хранителя узнать – я не запоминаю такие разговоры. Хотя точно знаю, что спрашивала, и не раз, и он мне что-то отвечал.
Утром мой список всё так же лежал на столе на кухне, но оказался полон чужих правок. Я с трепетом взяла листы в руки. Он не глюк! Как же приятно это осознавать! Многие пункты зачеркнуты ровной, как по линеечке, линией. Возле других стоят галочки. Что-то осталось без комментариев, а в самом конце проведена ровная черта, и символы, словно по трафарету: 50 кг. Так, а это к чему? Намёк, что больше собственного веса брать неразумно, да и он не тяжеловес?
В голосе зашевелилась какая-то мысль, я поймала её за хвост и выудила наружу. У охранников должны быть свободными руки, чтобы в случае нападения быстро воспользоваться оружием. И Хранитель не уверен до конца, в каком виде он там будет. Вот обернется ручной куницей или хомячком, и что я с чемоданом буду делать? Меня уже просветили, что дороги в других мирах не ахти. Так, ладно, нельзя значит нельзя. Что ещё тут можно выкинуть…
Час спустя я поняла, что всё равно не подниму такой багаж. И решила пойти от противного – для начала выбрать, в чем нести всё это добро.
– Малыш, сумку же можно с собой взять? Смотри, моя любимая, почтальонка, её удобно носить через плечо, – я продемонстрировала вещицу, покрутившись перед псом.
Щенок склонил голову на бок, задумался и в итоге утвердительно гавкнул.
– А рюкзак? – я притащила его в комнату и тут же надела. Одна лямка немного потёртая, но в целом – почти новый.
– Гав! – подтвердил лохматик.
– А вторую сумку? Чемодан? Походный рюкзак? Пакет? Коробку? Хоть что-нибудь!
Увы, на все остальные варианты ответом мне были поджатые уши и виноватый взгляд.
– То есть свою сумку и обычный рюкзак мне можно взять? – со вздохом уточнила я.
– Гав, – вильнул хвостом динозаврик.
– Ясно. Дай подумать. Одежду брать смысла нет, буду сильно выделяться. Только то, что на себя надену. Что-то практичное и немаркое, к примеру, джинсы, кроссовки, футболку и свитер? Всё равно с эпохой не угадаю.
– Гав!
– Отлично. Ещё возьму туфельки, на каблуке, любимые. Без них никак! – ответила я на насмешливое фырканье пса. Я, между прочим, их с первой зарплаты купила год назад. И всего один раз надевала. Не брошу!
Жаль, сапоги никуда не влезут. На себя надеть? Угу, по лесу и на каблуках, на радость белкам. Ладно, прощаться с прошлым – так без сожаления к мелочам.
– Бельё беру, а то средневековые панталоны как-то не вдохновляют. Заколки для волос, косметику – да-да, я знаю, что и так красивая, но вдруг на бал идти придётся? Или парню глазки строить? Бабушкины драгоценности, запас на "эти дни". Ещё надо что-то для защиты и на обмен.
– Гав!
– Да, я знаю, мой хороший, ты меня в обиду не дашь. Но газовый баллончик всё-таки куплю – на всякий случай. Что ещё там девочки советовали? Учебники брать? Ручки, блокнот?
– Рррр.
– Не хочешь? Физика, химия, аэродинамика?
– Рррр.
– Так, поняла, тебе это кажется лишним. Аптечка?
Пёс задумался.
– Хорошо, это решим. Фляжку надо, а на продажу… Пойдём, посмотришь мои вещи, может, что-то понравится?
В итоге в квартире воцарился кавардак, а Малыш играл блестящими браслетами, сувенирными статуэтками и прочей ерундой. На драгоценности он даже не взглянул. Интересно, но в целом понятно – ювелиров там и своих достаточно, а вот пластиковые фигнюльки сойдут за диковинку. Решено! И всё равно вещей много. Ладно, в процессе сборов разберусь.
Странно осознавать, что, пока другие покупают подарки друзьям на Новый год, ты выбираешь вещи, которые помогут тебе устроиться в другом мире. Список пришлось несколько раз переписывать – что-то не нашлось, а где-то появились варианты получше.
От фляжки я отказалась и взяла более привычный термос. Вернее, набор – в маленький налью что-нибудь крепкое, и царапины прижечь, и тоску залить, а в большом пусть вода будет. Заколки и браслеты набрала у прилавка "всё по N рублей", в аптеке купила всё, что посоветовали "для дальней дороги".
Незаметно наступило тридцать первое число, на работе царило праздничное настроение. Я веселилась вместе с остальными, от приготовлений и ожидания чуда наконец появилось ощущение праздника, а вместе с ним и мандраж – а вдруг что-то забыла? Вечером Малыш встретил меня с приготовленными джинсами в зубах. Пора? Сегодня?
Я переоделась, нацепила на себя по максимуму украшений и спрятала их все под одеждой. А вдруг не получится сумки взять? Надела любимую сумку-почтальонку через плечо, рюкзак. Так, и что теперь? Но Малыш спокойно сидел и чего-то ждал. Я, чувствуя себя очень странно (ещё пять минут – и случится истерика), присела на краешек кровати. Зевнула, разочарованно и горько посмотрела на пса, спокойно грызущего свою косточку, и провалилась в сон.
Пробуждение было приятным. Тепло, мягко, шелест деревьев над головой, какие-то птички щебечут, блики солнца на лице. Стоп. Деревья, птицы, блики? Я резко села. Вокруг лес, разгар лета. Подо мной подстилка из лапника и травы, застеленная сверху чем-то вроде плаща. И вокруг никого. Недоумение и короткая радость ('Получилось!') попытались перейти в панику, но не успели.
Слева что-то затрещало, я резко обернулась на звук.
