Катерина Траум
Последняя кража
10. День основателей
Просыпаться лень. Неосознанно, как будто даже спящий мозг всецело понимал, что предстоял адски трудный день. Ощутив, как начало ёрзать крепко обнимаемое тело, я стиснул Софи ещё сильней, прижимая к своей груди, игнорируя бьющий по векам дневной свет. Спать наконец-то в мягкой постели, а главное, греть собой свою девочку всю ночь безо всякого одеяла – вот в чём оказалось блаженство. Заснули мы, казалось, всего несколько часов назад, уже с предрассветным туманом, потому как кровать оказалась гораздо, гораздо удобней дивана или кухонного стола. И в этом я предпочёл убедиться дважды, пока мы оба окончательно не выдохлись.
Наверное, виновата усталость, но я только сейчас вспомнил про нож, без которого провёл всю бурную ночь.
Жадно прошёлся руками по талии Софи, накрывая губами свои багровые отметины на её шее. Она тесней прижалась спиной к моей груди, явно тоже давно проснувшись. И к дьяволу эти солнечные лучи, настойчиво заползающие в окно её спальни.
– Доброе утро, – пробормотал я, глубоко вдыхая сладкий аромат золотистых волос. Охрененно. Чувствовать её в своей крови. Слышать выжженное в памяти эхо стонов. Видеть блеск голубых глаз, это сияние ёлочных шариков, упавших в грязные лапы из разбитой к херам витрины. Навсегда запомнить, как она выгибалась навстречу и кончала подо мной, отдаваясь без оглядки.
– Доброе… ох, уже утро, – с тоской протянула она, и невесомые чувственные поцелуи уже не смогли отвлечь её от осознания: – Джей! Утро!
Резко сев на кровати, она кинула на меня панический взгляд, но тут же закусила губу, с неприкрытой жаждой смотря на моё голое тело. Растрёпанная, взволнованная, демонстрирующая мои засосы на груди… Я ухмыльнулся и уже было хотел снова притянуть её к себе, но когда торопливо посмотрел на тумбочку и будильник, разочарованно поморщился:
– Уже девять…
– Именно! Мы же опоздаем! – к моему разочарованному вздоху, она резво вскочила с кровати. Но, поколебавшись пару секунд, хитро блеснула глазами: – Ты со мной в душ?
Что ж, от таких предложений я не откажусь ни за что.
***
День основателей был традиционным праздником для Ньютауна. Всегда проходящее в одном и том же центральном парке, это помпезное мероприятие одно из немногих объединяло вечно противостоящие друг другу Блэксайд и золотоносные районы. Вот только, невидимая черта всё равно была, начиная от самой сцены, на которой отжигала местная группа «Леди Н.». Ближе всего, где лучше видимость на прыгающих девиц и громче звук – прилично одетые горожане. Тут же и мэр Макдаун с шерифом полиции, её муженьком. А далеко позади небольшими группками кучковались крысы Блэксайда, за которыми пристально наблюдали стоящие по периметру копы. Но они даже не спешили реагировать на осторожное распитие палёной браги из фляжек или передачу маленьких пакетиков с порошком и сладкими сигаретами. Пока не было речи мэра, торжественной части, все готовы изображать примирение. Я знал, что облавы и аресты начнутся позже… Если уже будет, кого заковывать в наручники.
Маскировка и план держаться ближе к «приличной» части горожан сработали. По крайней мере, никто не обратил на нас особого внимания, когда мы встали в гуще толпы. Да и что в нас особенного: приличный до тошноты парень в рубашке и расстёгнутом пальто и его спутница, миниатюрная брюнетка. Тёмные очки тоже вряд ли кого удивляли, ведь погода выдалась достаточно солнечной для поздней осени, хоть и ветреной. Холодные порывы трепали волосы.
– Где же она…
Софи явно нервничала. Эрики всё не появлялось на горизонте, как и всего семейства Торн, хотя концерт начался пятнадцать минут назад. Если эта фифа всё-таки испугалась, то придётся срочно придумать другую тактику, как засадить Фредди за решётку. Я ободряюще сжал замёрзшие пальцы Софи, чтобы она перестала так нервно подпрыгивать на месте, и шепнул:
– Не волнуйся. У нас есть запасной план. Главное: будь спокойна, что бы ни произошло, не привлекай внимания.
Неважно, что я сам этой уверенности не ощущал совсем, но её нужно было внушить. Купленный по дороге в парк складной нож абсолютно не грел карман. Дерьмовое предчувствие не покидало с того момента, как мы с Софи вышли из дома на засыпанные листьями улицы. Как будто постоянно ощущал на затылке чужой взгляд – и зуд только нарастал. Но говорить о своей бунтующей интуиции ей я не стал. Софи вытянула шею, усиленно выглядывая из-за спин зрителей.
– Ой, кажется, это Эри… Боже, что на ней надето? – выцепив взглядом пробежавшую впереди мимо сцены невысокую фигуру, Софи фыркнула. – Ладно, если она думает, что так выглядят доступные блэксайдовские девчонки…
Дочурке Хайдена Торна явно непросто далось нарядиться в одежду из секонд-хенда. Убрав волосы в растрёпанный хвост, накрасившись как придорожная блядь и дополнив всё это короткой юбкой, она слабо походила на ту светскую мадам, какой была по праву рождения. Оставалось надеяться, что если это размалёванное чудо поставить среди наших, то Фредди польстится на открытое предложение. Глубоко вдохнув, Софи метнулась было вперёд, разрывая контакт наших рук:
– Идём.
– Иди. Я за тобой, – в отличие от неё, я вполне заметил, как сбоку к нам осторожно продирался высокий широкоплечий парень в знакомой чёрной куртке. Снял дурацкие очки, положив их в карман, и слабо улыбнулся Софи: – Я догоню. Тут Молчун.
Она кивнула и побежала к подружке, быстро скрываясь среди толпы. Ей явно не хотелось лишний раз сталкиваться с парнем, который не так давно грабанул её дом. А вот я тут же нахмурился, едва она исчезла из поля зрения. Волнение нарастало – и не в последнюю очередь потому, что никаких контактов с друзьями не планировалось, лишний риск. Молчун уверенно встал рядом: хорошо хоть хватило ума не брататься рукопожатиями при всех. Вместо приветствия я тихо прошипел:
– В чём дело? За вами же следят. Спалишь всю маскировку. Вы же должны толкаться возле девчонки Торн, страховать её?
– И тебе привет, Джей, – усмехнулся тот в ответ и придвинулся ближе, широким жестом хлопая меня по плечу. – Выглядишь прямо наполированным полтинником.
– Ты не ответил, – я предпочёл проигнорировать лёгкое презрение его в голосе. А зуд между лопатками стал уже нестерпимым.
В следующий миг я остро ощутил, как к боку прижалось лезвие ножа, а хватка на плече из дружеской перевернулась в угрожающую. Панически дёрнувшись, попытался рвануть в сторону, однако уже поздно: острие придвинулось ещё тесней, упираясь прямо в пасть змеи под рубашкой. Ледяная волна оцепенения сковала конечности – вызванная не страхом, а полным шоком. Не может быть, это же шутка?..
– Такой ответ тебя устроит? Ты предал своих и предал законы Блэксайда. Так что теперь не трепыхайся и иди со мной, медленно и без резких движений. Или я вспорю тебе брюхо прямо тут. – Молчун оставался абсолютно спокоен, когда резко толкнул меня, вынуждая сделать шаг из толпы. А глупые горожане так сосредоточены на концерте, что даже не видели, как мы медленно уходили в сторону. Не видели приставленный нож. Олухи, не привыкшие смотреть дальше своего носа. Да и я хорош. Верил… Вот и вся хвалёная «верность».
– Продался за двадцать кусков, брат? – наконец совладав с больно сжавшимся горлом, ехидно поинтересовался я, послушно плетясь рядом с ним.
Знал, что не устрою драку прямо тут, привлекая чересчур много внимания копов не к тому, к чему планировалось: любой арест закончится тем, что меня прирежут за решёткой свои. Мозг был на удивление холодным и ясным. Предательство не заставило яростно скрипеть зубами, вспоминая, как били три татуировки на плечах. Но от тяжёлой руки на спине и лезвия возле тела я ощущал тошноту. Мерзость.
– А Брюс?
Вопрос не напрасный. Сейчас я думал только о том, что Софи где-то тут, среди горожан, и вместе с Эрикой приближалась к блэксайдовцам. Если за нами следили от самого дома, то она в опасности. Чёрт, я слишком положился на нерушимость дружбы, на верность семьи. Дебил. Доверять тем, кто думает лишь о своей шкуре – глупо.
– Ждёт нас вместе со всеми, кто хочет увидеть твою публичную казнь, – хмыкнул Молчун, и других пояснений не нужно.
Скопления людей оставались всё дальше, пока мы тащились к дальнему концу парка. Тут уже музыка от сцены слышалась слабыми отголосками, деревья росли чаще. Обычно в этой части выгуливали собак, но сегодня вовсе было пусто: только редкие скамейки и густые заросли пока что не совсем оголённых кустов с пожухлыми коричневыми листьями. Вглядевшись через толстые стволы клёнов, я увидел ожидающую нас процессию. Нервно прикусил щеку изнутри, всё же ощутив покалывание страха вдоль позвоночника.
– Вперёд, – рука Молчуна с силой толкнула в спину, и он наконец-то убрал нож, но бежать уже некуда. Пока народ Ньютауна веселился на празднике, тут ждала целая поляна для самосуда. Я едва не споткнулся, но сумел устоять на ногах и поднять голову. – Фредди, принимай. На этот раз настоящий, собственной персоной.
Я с презрительным прищуром окинул взглядом сжимающееся вокруг кольцо из знакомых людей. Во главе, конечно, косматый седой баран, у которого, правда, хватило ума организовать всё это. Шрам от самой глазницы через всю щеку был глубокий, ещё не заживший до конца и делающий морщинистое ебало ещё противнее. Рядом те же два самых близких прихвостня – их я узнал по сломанному носу и дикому наркоманскому огоньку в пустых глазах. Ещё восемь человек тоже смутно вспоминались: ребята из бара, некоторые явно успевшие поддать бухла или чего покрепче. И Брюс, неуверенно жмущийся в стороне. Поймав его взгляд в смутном ожидании поддержки, я раздражённо сплюнул скопившуюся во рту едкую слюну – второй из братьев попросту отвернулся, словно происходящее его не трогало никак. Конечно. Это не его сейчас толпа из десяти с лишним человек попросту загрызёт. Бездарно прожил свои двадцать пять лет, бездарно и закончу, разодранный наркоманами в парке. И даже плакать никто не будет над моими гнилыми останками…
Разве что Софи.
– А вот и гвоздь программы! – довольно протянул Фредди, сделав шаг ко мне навстречу. – Заждался я тебя, мелкий ты ублюдок. Хорошо, что твои друзья выбрали верную сторону. Молчун, ты и правда заслужил свою награду, – он с кривой ухмылкой кивнул ему. – А где блондинка? Я собирался закопать их на чёрной земле вместе, в одной яме.
– Я её не видел. Но знаю, в чём их план, как они хотели тебя подставить, – невозмутимо начал вещать Молчун из-за моей спины, вызвав у меня раздражённое шипение. – Приготовили какую-то девку, которая должна была стать приманкой. И если бы ты заинтересовался – она бы подняла вой и вызвала копов.
Фредди громко, противно и хрипло загоготал – наверное, это должно было быть похоже на смех. Я передёрнулся от ужасного звука, но больше из-за торжества на изуродованной роже.
– Ты… ты совсем тупой, щенок? – демонстративно шагнув ко мне ближе, встав почти вплотную, Фредди обдал меня вонью травы и спирта. – Тебя при всём желании не спас бы мой арест на пару суток, а больше бы я не получил. Даже если бы всё так и вышло, но скорее бы ты мне подарил развлечение на вечер. А впрочем… Ещё подаришь, верно? Молчун, эта цыпа ещё ждет где-то там, я правильно понимаю?
– Думаю, да. И блондинка вместе с ней. Без него их можно брать тёпленькими – обеих, – ядовитое жало ткнуло под рёбра, я буквально ощутил хищную улыбочку друга. А люди вокруг Фредди одобрительно переглядывались между собой: скрасить день не только расправой над нарушителем закона, но и двумя красотками никто бы не отказался. – Если что, девка невысокая брюнетка в джинсовой куртке и юбке. Должна околачиваться где-то возле наших.
– Охуенно. Спасибо, Фости: сегодня прямо Рождество, как я погляжу. Хэнк, Трэвис – вы со мной, за нашими подарками. Остальные – следить, чтобы этот клоун не выкинул очередной фокус. Вернемся через пять минут и продолжим уже в полном составе.
И только когда Фредди отступил назад, попутно вытаскивая из кармана сигареты и уводя двух самых крупных и опасных бойцов с собой, я начал понемногу сомневаться в происходящем. Почти слыша дыхание Молчуна за спиной и видя направленные на себя десять пар внимательных глаз, осознавал истину. А ведь никто не предупредил о фамилии этой самой девчонки. Фредди не сказали, что цыпочка в джинсе – Торн… Почему, почему ему не сказали самого главного?! Мозг работал на всю катушку, лихорадочно соображая, анализируя каждое прозвучавшее слово.
Потому что это – цирк.
А мои друзья – чёртовы гении.
И когда спина Фредди скрылась за деревьями, я тихо хохотнул от облегчения. Ещё припомню братьям этот розыгрыш. Снова нашёл взглядом Брюса, и теперь чётко увидел, как у него сверкнул на костяшках кастет, пока он незаметно, по шагу, подбирался к самому высокому амбалу из оставшихся на поляне. Рука потянулась к карману, уже не боясь вытащить оружие, даже не отнятое у жертвы – не промах, намеренно. Потому что я не схвачен. И даже непонимание внезапного веселья пленника на лицах Кита и Лиама – тех парней, что стояли ближе всего – не смутило. Рукоять ножа уверенно легла в ладонь, и не хватало только команды «фас», но я хотел дать шанс тем, что пришёл просто по дурости, уйти с миром. Незачем получать до яйцам всем разом.
– Итак… Вы все считаете, что Фредди прав? Что я нарушил правила Блэксайда не набрасываться на своих, а потому потерял неприкосновенность? А теперь вспомните, вашу мать, сколько раз вы сами дрались на наших улицах? За жратву, за тряпьё, за бабки, за свою шкуру. Я дрался за свою девчонку. И не верю, что среди вас есть те, кто просто бы стоял и смотрел, как его женщину имеет какой-то сифозный хрен, – недоумения в мутных глазах от внезапно смелой речи становилось всё больше, но лёгкая тень сомнения хотя бы не нескольких мордах вселила уверенность, что надо продолжать толкать речь. – Мы – отбросы. Рождённые и выросшие в болоте этого грёбаного мира, привыкшие выживать и рвать зубами. Мы не отдаём своего, никому. И я не отдал, как истинный блэксайдовец. За это вы собрались меня публично казнить сегодня? За то, что я такой же, как вы? Я предлагаю вам уйти прямо сейчас, предлагаю единственный раз. Потому что иначе я буду драться дальше, ведь этот гондон сейчас снова собирается забрать моё. И поверьте, у меня больше причин перегрызть горло любому из вас, чем вы можете себе представить. Живым я не дамся, – выдохнув, я щёлкнул новеньким ножом, сверкнувшим лезвием в солнечных лучах. Казалось, само тепло небесного светила влилось в мышцы новой силой, незнакомой раньше. Я нужен Софи, и не имею права сдохнуть сегодня. Её я готов защищать, пока ещё мог стоять на ногах.
Словно услышав команду, позади щёлкнул нож Молчуна. Брюс же больше медлить не стал и бросился на свою цель, одним ударом кулака с кастетом попадая в скулу амбалу вдвое выше себя, пользуясь внезапностью атаки. Брызнула кровь, послужившая сигналом для всех остальных, а сдавленный стон – предупреждением.
– Блядь!
– Да пошёл он нахуй!
– Уходим!
Со всех сторон посыпались ругательства, и один за одним блэксайдовцы начали растворяться среди деревьев. Всё рассчитано верно: эти люди умели выживать, а внезапно изменившаяся расстановка сил никого не прельщала риском получить шрам подобно Фредди. По меньшей мере четверо тенями скользнули с поляны, махнув рукой и на обещание призрачной награды, и на якобы поруганный закон.
Об этом мне думать некогда: как я и ожидал, самые упоротые готовы биться дальше. На меня бросились сразу двое, худощавые парнишки, знакомые по кутежам в баре – те самые, что стояли ближе всего. Я предупредительно махнул ножом, не подпуская их на расстояние вытянутой руки. Позади слышались звуки глухих ударов, и я не сомневался, что это бой Молчуна, прикрывающего спину. Как всегда, как было и будет – потому что мы братья, и даже стыдно, что усомнился в этом хоть на миг. Мне есть, за что драться: за дорогих людей, потому что дороже этого нет ничего во всём чёртовом мире.
Больше не медля, я коршуном бросился на Лиама, втыкая нож ему в бедро – калечить не собирался, просто устранить угрозу, чтобы как можно быстрей бежать за Фредди. Паренек взвыл, зажимая внезапную рану. Выбрав одну цель, я упустил из виду второго противника, и Кит не дал мне нового шанса. В скулу пришёлся крепкий, мощный удар кулака, от которого в башке зазвенело. Охнув, отшатнулся, пытаясь прийти в себя, но потеря ножа сказалась, потому что следующий удар прилетел под дых, заставляя согнуться пополам.
– Сука, не такой уж ты крутой, как говорят, придурок, – прошипел Кит, с победной ухмылкой откидывая сальные светлые пряди с лица. Ему явно было плевать на то, как рядом голосил от боли рухнувший на колени дружок, вышедший из игры. – Только языком молоть и горазд.
Мне недосуг было отвечать и тратить кислород на слова, ведь всё, что мог, уже сказал. Хапнув ртом побольше воздуха, спешно разогнулся, превозмогая боль и чётко ощущая привкус крови во рту. Размахнувшись, с силой ударил ублюдка фирменным приёмом, прямиком в приятно хрустнувший нос. В кровь влился адреналин, разбавляя застоявшиеся за неделю мышцы. Теперь я ощущал себя сильным, как никогда раньше – не прекращая быстрых, чётких ударов в грудь и живот соперника, позволял своим демонам взять верх. Ответное смазанное попадание в голову почти не почувствовалось, потому что тело горело жаждой победы. И наконец, Кит, не выдержав натиска, свалился на землю, спешно добитый пинком по рёбрам. Стон боли, и я оглянулся на друзей, которые бились за мою шкуру.
– Потерял хватку, Джей! – с широкой улыбкой съехидничал Молчун, вытирая кровь с ножа о пожухлую траву. Его противники валялись тут же, на земле, слабо кряхтя от боли в поверхностных резаных ранах. В отличии от меня, брат не потерял своё главное оружие и смог отделаться рассечённой губой. – Раньше таких хиляков ты бы завалил с одного удара.
– Раньше тебе не приходилось изображать мудилу, – схаркнув в сторону собравшуюся во рту кровь, я тоже слабо улыбнулся. Одного короткого взгляда в его глаза хватило, чтобы выразить свою благодарность. Сбоку подскочил Брюс, тряся рукой с почти расплющенным кастетом:
– Нет, вы видели, а? Сраный Кинг-Конг! Я чуть не сломал пальцы о его морду, честное слово!
– Итого пятеро, остальные сбежали? – коротко хлопнув его ладонью по плечу, подвёл я итог.
– Да. Поняли, что мы за тебя, да смочились под шумок, пока Фредди нет. На то я и рассчитывал, – улыбка Молчуна стала слегка самодовольной, пока он поднимался и бережно укладывал в карман нож. – Нам сразу твой план показался дерьмом. Ну с хуя ли Фредди пойдёт лапать какую-то девчонку посреди толпы копов? Он же не настолько отбитый. Вот Брюс и предложил…
– Да нам и так неделю пришлось делать вид, что мы сами с тебя бесимся, – подхватил тот. – Ну, я и говорю, а чего бы нам и дальше комедию не ломать. Для убедительности притащим тебя, а чтобы даже ты не догадался и правдоподобно реагировал – не стали предупреждать. Чутка перестарались, я думал, ты глазами меня разорвёшь. – Брюс хохотнул, на что я поспешил пожать ему здоровую руку:
– Да уж, заставили вы меня понервничать. Но я понял, зачем. Теперь Фредди идёт прямиком в ловушку, а поддержки Блэксайда он лишился начисто. Вот только давайте шевелиться: не уверен, что две хилые девчонки смогут что-то противопоставить трём ублюдкам.
– Погоди, – остановил Молчун мою попытку метнуться обратно к толпе празднующих и полез во внутренний карман своей кожанки. – Вот. Нашел той ночью у бара. Это же твоё?
Почти уже не надеясь получить часть отцовского наследия обратно, я принял из руки друга свой нож с гравировкой из фамильного имени. Сталь приятно согрела ладонь, вызывая улыбку. Быть со своими братьями снова оказалось тоже ужасно тепло, и плевать на тупую боль в челюсти и покалывание в боку. Я блэксайдовец.
И я дома.
***
Мне было совсем, совсем не весело осознать, что Джеймс где-то застрял. Поприветствовав Эрику и отведя её на самое, как показалось, идеальное место – подпирать металлический забор, за которым начинались густые заросли кустов, в двадцати футах от скопления всякого отребья – я заняла позицию неподалёку. Отсюда можно прекрасно видеть неуверенно переминающуюся подругу и краем глаза следить за ближайшим полицейским, тоскливо курящим у скамейки. Музыка со стороны сцены сменилась громкими словами поздравления от мэра Макдаун, и всё внимание горожан сосредоточилось на очередных предвыборных обещаниях. Кроме меня, не способной отделаться от лёгкой дрожи в коленях, и виноваты тут не каблуки на сапогах. А понимание, что как бы друзья ни задержали Джея, он давно должен был прийти, причём не один, а с подкреплением. Выставить же «приманку» вот так, фактически без защиты – рискованное дело.
Я незаметно переложила купленную на прошлой неделе зажигалку в форме пистолета из дамской сумочки в карман плаща. Чем чёрт не шутит, но защитить Эрику я просто обязана. Нельзя полагаться только на расторопность полиции и громкость визга. Нервно кусая губы, я то и дело оглядывалась на толпу, частью которой так хотела казаться. Но никаких крепких фигур не появлялось. Неужели Джей решил изменить план, даже не предупредив?
Похоже, именно в тот момент, когда в очередной раз перевела взгляд с уже обеспокоенного лица Эрики, и появились они. Знакомый до холодных мурашек мужчина с косматой седой бородой и сальными патлами и его широкоплечие друзья, как свита короля. Они подбирались к ожидающей жертве развязными походками, не прекращая распространять сладковатый дым сигарет. Ахнув, я подобралась, как кошка, готовая бежать и вцепляться им в горло ногтями. С лёгким удовольствием заметила красноватую царапину на морде Фредди. За свой мразотный характер и повадки он получит гораздо больше, когда окажется в руках негласного повелителя Ньютауна – Хайдена Торна, готового за свою дочь на всё.
– Отлично, – пробормотала я себе под нос и снова начала искать глазами намеченного копа. Но тот, словно назло, испарился с насиженного места. Видимо, ропот среди блэксайдовцев на речь мэра заставил его начать новый обход. – Чёрт…
А Фредди уже приблизился к Эрике почти вплотную, и слышать разговора я не могла. Только видела, как следующая плану подруга приветливо улыбнулась, принимая соблазнительную позу. Трое самцов практически загородили её своими спинами, скрывая из виду. И всё, что им нужно – заткнуть ей рот и перекинуть через невысокий забор, утаскивая вглубь парка. Пульс долбил в висок от нарастающего напряжения, и больше оставаться на месте я не смогла.
Сжимая своё мнимое оружие в кармане, метнулась вперёд так стремительно, что каблуки проваливались в землю. Впереди только спины, за которыми явно что-то происходило. Паника нарастала – Эри даже пикнуть не успеет! На троих такая приманка рассчитана точно не была! Уже не думая, что делала, желая только привлечь внимание людей к тому, что происходило в стороне от основной шумихи, я приблизилась к Фредди и его шестёркам на десяток шагов и выхватила зажигалку, направляя ему в голову:
– Отошли от неё! Быстро! – как можно громче рявкнула я, вынуждая их повернуться на свой голос. И видимо, их потрясение было достаточным, чтобы разжать хватку, которой они держали отчаянно брыкающуюся Эрику. Та с силой укусила зажимающую ей рот ладонь, и Фредди чертыхнулся, освобождая ей возможность кричать, которой она воспользовалась немедленно:
– Помогите! – раздался над парком визг, перекрывая даже голоса со сцены, тут же затихшие: – Отпусти меня, мудила! Я, мать твою, Эрика Торн! Папа!
– Что?! Какая к дьяволу… – недоумение нападающих дополнилось отборными ругательствами, когда Эрика вдобавок с размаху наступила каблуком одному из них на ногу.
Толпа загомонила, привлечённая странной картиной: как я держала на мушке троих ублюдков, которые в явном замешательстве отшатнулись от своей растрёпанной жертвы. Эри продолжала верещать, даже не делая попыток поправить свой внешний вид, далёкий от идеального. Джинсовую юбку явно пытались задрать, рукав куртки порван, а помада размазана. Она усиленно шмыгала носом, но только я знала, что довести Эрику до слёз не настолько просто – это её театр одного актёра, и она сегодня звезда сцены. Наконец-то подбежали копы, и на меня тут же угрожающе навели уже настоящий пистолет:
– Опустите оружие, мисс!
– Это не оружие, – фыркнула я, нажимая на «курок». На дуле заплясал огонёк зажигалки. – Я просто хотела их спугнуть. Смотрите, едва не изнасиловали бедную девушку у всех на глазах!
Больше на меня внимания никто не обращал. Весь Ньютаун с гомоном наблюдал, как Эрика демонстративно ревела на плече подоспевшего отца, который уже громко обещал Фредди все круги ада. Несостоявшихся насильников скрутили моментально и без жалости, повалив на холодную сыроватую землю. Не желая портить представление, показываясь перед знакомыми в нелепом парике, я лишь позволила себе поймать взгляд Эрики из-за плеча Хайдена. И он был абсолютно довольный и хитрый. Всё в порядке. Всё прошло отлично. Эри в безопасности, ублюдки схвачены…
А тревога всё не проходила, потому что в расшумевшейся толпе, возмущенной очередным беспределом Блэксайда, не мелькали волнистые чёрные вихры. Я усиленно смотрела по сторонам, бездумно металась среди чужих людей, выискивая нужное лицо. Знала, что просто так Джеймс не мог пропустить это всё, не должен был позволять мне вообще вступать в игру со своей дурацкой зажигалкой, которая оказалась, как никогда, кстати. Мой Джей так бы не сделал, если бы только его не заставили. В горле встал комок, и когда я приготовилась было рухнуть без сил на ближайшую скамейку, впереди наконец-то мелькнули три чёрных фигуры.
Не помня себя от облегчения, я побежала к Джею навстречу. Знала, что глупо, но новая отметина на его скуле ужасно испугала. Практически упав в сильные руки, протяжно выдохнула:
– Ты здесь. Боже, что…
– Потом, малышка. Всё потом, – с какой-то глухой безнадёжностью выпалил он, и я всецело чувствовала, как сильно нужна ему сейчас. Жадно впился в мои губы, будто хотел поцелуем уничтожить весь пережитый страх, и у него это прекрасно получалось. Я обняла его за шею, и вскоре кроме этого касания и неторопливого, успокаивающего поцелуя не осталось ничего.
Мы вместе. И мы справились.
***
Навороченная душевая кабинка умудрялась обдавать тесно прижимающиеся тела тёплой водой не только сверху, но и с боков. Меня всё ещё немного трясло от холода и испытанного потрясения, поэтому, едва вернувшись домой и стянув одежду, я требовательно потянула Джеймса за собой в душ. После рассказа о том, где его носили черти, пока я угрожала Фредди зажигалкой, мне было жизненно необходимо чувствовать, что с ним всё в порядке. Но судя по тому, как настойчиво гуляли его руки по моей талии и бёдрам – он даже более чем в порядке. От каждого такого касания в низ живота уносились пульсирующие волны, но я всё не давала углубить поцелуй, пока не удостоверюсь, что Джей цел.
– Уверен, что не надо аптечки? – в который раз тихо спросила я, осторожно касаясь синеватой скулы. Тяжко вздохнув, спрятала лицо у него на груди, и даже через шум льющейся воды казалось, что слышала его пульс.
– Пара синяков, Соф. Ерунда, – снова отмахнулся он, размазывая по моим плечам душистую яблочную пену. – Испугалась?
– Сначала не успела, больше думала об Эри, – честно пробормотала я, в накатывающем удовольствии прикрывая глаза. – А когда поняла, что тебя так и нет… уже планировала просить копов о помощи в твоих поисках. Всё равно не понимаю, почему нельзя было обговорить с Молчуном заранее? – никак не могла отделаться от злости на его друзей, которые повернули всё так, как решили они. Да, план, к счастью, удался. Но каков был риск, что Блэксайд останется драться до конца? Тогда бы всех троих просто разорвали…
Едва представив это, я тихо шмыгнула носом и дотронулась кончиками пальцев до синяка на боку Джея. Зрелище было ужасным: фиолетовое тёмное пятно закрывало даже часть татуировки. Смотреть на это не хотелось, и, нежно пройдясь по бугру старого шрама, я подняла голову, ловя его тяжёлый взгляд. В дымчатом омуте не было черноты – напротив, глаза сияли уверенностью и силой. Кажется, любой удар, который принимало его тело, впитывался под самую кожу и только больше закалял характер. И сегодня эта сила передалась мне.
– Давай просто забудем этот день, как страшный сон, – со вздохом предложил он. – Всё получилось, нам больше никто не грозит. Мы свободны. И я предлагаю это отметить, как следует.
Для отвлечения в ход снова мастерским приёмом пошли губы, опустившиеся на мою шею в поисках его же отметин. Я с лёгкой улыбкой откинула голову, облегчая ему доступ, и еще тесней вжалась грудью в крепкий торс. Горячая волна, не имеющая отношения к скользящей по телам воде, пронеслась от самого сердца до онемевших коленей. Настойчивые поцелуи Джея смешались с требовательными ладонями на ягодицах, и больше думать я была не способна.
А стоило, потому что сказка закончилась, грозя вернуть в суровую реальность.
