Катерина Траум
Последняя кража
– Пицца и какая-нибудь хорошая старая комедия: было бы идеально, – робко улыбнулась она, окончательно закрепив нашу алую черту и выстраивая армию на границе.
Пытка продолжится, и нужно собрать всю волю в кулак, чтобы в следующий раз не завалить эту вредину на стол и не взять, больше не спрашивая разрешения. Дьявол, дай мне сил.
7. Подслушано
К пятнице стало проще – и одновременно сложней. Проще, потому что теперь Джей легко ориентировался в доме, ссадины на его лице поджили, а ещё он больше ни разу не попытался коснуться меня с лишним подтекстом. Сложней, потому что после того, как я открыто сказала «нет», гормоны буквально пытались меня убить каждую ночь и каждый раз, когда он смотрел на меня с прежним волчьим голодом. Не надо было отвечать на тот спонтанный поцелуй, не надо было поддаваться на жар его тела, но теперь ничего не поделаешь.
Соблазн. Каждую минуту. Предельно ясное предложение, предельно конкретное. Секс без обязательств, в любую секунду, только скажи. И я не сомневалась, что это будет потрясающе. Моё воображение стабильно подсовывало во снах сокрушительные картины падения.
Удар об стену, мурашки страха смешиваются с непреодолимым притяжением. На этот раз нет ножа у горла, есть только горячие сухие губы, оставляющие рваные поцелуи. Кожа вспыхивает от таких собственнических, обжигающих касаний. Не желая быть жертвой вновь, провожу ногтями вдоль твёрдого торса, слегка царапая и уходя к татуировке на боку. Так реально. Так жарко. Такая бархатистая кожа под пальцами, что остановиться не получается, только спускаться всё ниже и ниже. Подцепить резинку шорт и получить наказующий укус в шею. Шумно всхлипнуть. Слишком много ощущений: боль, голод, возбуждение и наркотический туман от ароматов ментола, табака и мускуса. Больше. Нужно больше. Он тоже наверняка это чувствует, помогая закинуть ноги себе на поясницу. Вжимается шершавыми грубыми пальцами в мои ягодицы. Напряжённые плечи под ладонями и упирающаяся во внутреннюю сторону бедра твёрдость. Восторг нового касания. Поцелуя, от которого мир вокруг рябит оборвавшейся сеткой вещания.
… А что потом? Я никогда не считала себя легкомысленной девицей, которая способна на что-то вроде бесцельного секса с человеком, которого, по сути, знала четыре дня. Нельзя сводить мальчика с последней парты и бандита с ножом в одно целое, они не сочетаются. Как не сочетались мои тёплые чувства к тому мальчику с тем животным влечением, которое преследовало в фантазиях теперь. Если я это допущу, всё станет хуже. Не могла даже смотреть на Джея после поцелуя, а после ночи вместе останется что, прятаться от него в спальне? Мы не в той ситуации. Неловкость только больше всё осложнит. Да, я поступала правильно, когда куталась в отдельный плед и не придвигалась к Джею ни на дюйм при просмотре «Всегда говори «да»» этим вечером. Уверена, что правильно.
Забавным открытием оказалось, что он умел веселиться. Вкусовые пристрастия у нас тоже оказались на редкость схожи, поэтому уже второй день подряд мы заказывали одну и ту же пиццу. На журнальном столике ещё валялась коробка из-под острой «пепперони». Свет в гостиной так никто и не включил – лень вставать, да и мерцания экрана хватало. Комедия была так стара и затёрта, что шутки Джей знал наизусть, смешно цитируя реплики Джима Керри. Несмотря на всё ещё колкостью ощущаемое напряжение и то, сколько раз его рука приглашающе ускользала на спинку дивана, мне наконец-то стало уютно. Я не пыталась держать лицо – не до того, когда держать нужно тело, стойко не позволяя себе новых соблазнов. Когда до титров оставались минуты, на колени Джея вдруг нагло запрыгнул Пушок, впервые за всё пребывание в этом доме. В дымчатых глазах отразилось бескрайнее удивление:
– Парень, ты ничего не попутал? – выдавил он, однако кот беззастенчиво свернулся клубком на его ногах, словно так и надо.
– Поздравляю, Джей: в тебе признали своего, – усмехнулась я на эту растерянность. – Он не ко всем так ластится. Погладишь?
С лёгким сомнением он осторожно опустил на серую шерсть ладонь, словно боясь, что кот в неё вцепится. Но этого не произошло, и, почувствовав ласку, Пушок довольно заурчал.
– Такой мягкий, – как будто с недоумением констатировал Джей и погладил кота смелей. – Никогда не понимал, на кой-чёрт заводить животное, если самому бывает нечего жрать. Тем более, такое: не собаку, которая бы могла защитить, а мурлыкающее бесполезное создание.
– Не всё имеет какую-то цель. Иногда что-то происходит просто по велению души, и чтобы согревать руки. Я люблю этого кота, даже если он кажется бесполезным.
Джей явно хотел что-то добавить, но негромко закашлялся в кулак. Вздохнув, я забрала у него Пушка, потому что успела понять: такие приступы он предпочитал задавливать сигаретами. Предложенные вчера как альтернатива мятные пастилки он отверг, признавшись в психосоматике этого кашля. Я и не настаивала, и совершенно не собиралась отучать его от вредных привычек, когда Джей в очередной раз поднялся и вышел на крыльцо: хорошо, что хотя бы накинул куртку.
Я без сил завалилась на диван, ещё тесней кутаясь в плед. Всё же за эти два дня мне показалось, что курить Джеймс стал реже. Чаще улыбался, помогал мыть посуду и чистить апельсины для вчерашних кексов. Больше он не пытался лезть под руку, и соседство с ним с каждым днём тяготило всё меньше. Скоро заточению придёт конец, и если наш план будет реализован, все окажутся свободны…
Мысль, что осталось совсем немного до Дня основателей, противным желе грусти слепляла изнутри. Вроде полагалось радоваться, что скоро всё вернётся на круги своя. Завтра утром должна прийти Эрика для обсуждения деталей ловушки для Фредди. Однако вместо облегчения я всё острей ощущала тоску. Как сильно я буду жалеть об упущенной возможности? Или, скорее, как быстро начну скучать по таким тихим вечерам рядом с ним, по ровному дыханию с другого конца дивана?
Словно без тихого стука Джеймса по клавиатуре, сопровождающего день ото дня, в гостиной моментально образуется большая чёрная дыра, и готовить кексы вновь будет не для кого.
***
Любопытство с детства было моим большим пороком. И потому новый утренний категоричный отказ Джея рассказать, как продвигается написание его истории, только ещё больше раззадорил. Вчера он почти полдня провёл, старательно выстукивая новый текст, но при этом не показал мне ни строчки, как бы ни просила. Бездарная же рукопись наконец-то была дочитана, и после такого отвратительного «шедевра» хотелось чего-то более живого и настоящего. Да, я поступала не очень хорошо, когда тайком нажимала кнопку включения ноутбука, бережно оставленного на журнальном столике. Но в ванной наверху только что зашумела вода. Пока Джей снова проверял возможности моей душевой кабинки, есть немного времени, чтобы хотя бы понять, стоящие ли вещи писал он с таким усердием. В конце концов, это же часть моей специальности.
Файл на рабочем столе оказался без пароля. Облегчённо выдохнув, я присела на край дивана, приготовившись к чтению. Глаза забегали по строчкам, на первый взгляд показавшимися слегка сумбурными, грубыми. Но к третьему абзацу слог стал более плавный, погружающий в сюжет. Рассказ от лица парня, и пусть про его внешность пока ничего не говорилось, чётко представлялся сам автор.
Я не люблю смотреть на детей. Те, что живут рядом со мной, слишком тощие и всегда грязные, выклянчивающие хоть пару центов. Понимаю, что был таким же, и что ничем им не могу помочь – ни научить их шлюхастых мамаш предохраняться, ни заставить отцов найти деньги им на еду. Давно поклялся, что не стану давать никому новую жизнь, пока она такая, среди тараканов и крыс. И обхожу места сборищ этих диких зверят как можно дальше, словно я сам виноват, что они обречены сгнить в этом дерьме.
Но я видел и других – и от них ещё больней. Они смеющиеся и довольные, висящие на руках своих родителей, бегающие по ярким детским площадкам. Хохочущие. Играющие в бейсбол, катающиеся на велосипедах, ловящие ртом снежинки. Девочки со светлыми хвостиками, как у неё в первом классе. Мальчишки со скейтами. Смотря на них, хочется улыбаться, но не могу себя заставить, ухожу на другую сторону улицы, бегу как можно дальше. Потому что они словно те самые ёлочные шарики в витринах торгового центра. То, чего у меня никогда не было и не будет, как бы сильно ни хотелось. Есть черта, непреодолимый барьер между тем, что я могу, и тем, что навсегда останется мечтой. Как ни стучись об него лбом, не убежать от того, кем являюсь. Другой мир останется за стеклянной витриной магазина, и никогда не будет денег расплатиться хотя бы за кусочек мерцающего волшебства. Поэтому больно приближаться. Ведь за той же непрошибаемой преградой стоит она, как годы назад, так и сегодня.
Я забыла дышать, всё более жадно глотая простые и понятные мысли с таким железобетонным горьким подтекстом. История же отошла от предисловий к сюжету, который заключался в том, что герой из неблагополучного района защитил девчонку от бандитов. Мелькали как вполне очевидные мне детали реального настоящего, так и выдуманные неплохим воображением, и когда весь этот дикий салат из настоящих эмоций начал разбавляться тонким юмором, я не смогла сдержать тихого смешка. Да, слог простецкий, да ещё и нецензурная лексика проскакивала, но это делало текст только живей и эмоциональней. Рассказ был интересным и захватывающим, так что я абсолютно не услышала негромких шагов на лестнице, целиком погрузившись в чтение.
– Софи? И что это ты так увлечённо читаешь, позволь спросить? – сквозь зубы прошипел Джей, вынуждая оторваться от экрана и поднять на него растерянный взгляд.
– Прости, не удержалась, – я попыталась улыбнуться и захлопнула крышку ноутбука, откладывая его на стол. – Это потрясающе, правда! – восторг был совершенно искренним, как и жажда продолжения истории. Но всё это оказалось воспринято в штыки, даже несмотря на робкие извинения.
– Я не разрешал тебе лезть. Это личное. Мне казалось, мы чётко обозначили личное пространство. – Джей зло прищурился и спросил, вгоняя меня в краску: – Или это с самого начала была твоя цель, вызвать меня на откровенность таким способом? Подсунуть мне ноутбук, найти слабые места…
– Что? – я непроизвольно сложила руки на груди, защищаясь от такого несправедливого и глупого обвинения. – Ты вообще о чём? Я предложила тебе занять время, и у тебя получается просто чудесная история, которую я очень хотела бы дочитать до конца. Да, было неправильно влезать, когда ты ясно дал понять, что не хочешь этим делиться. Но это же моя работа, искать таланты…
– Ах, работа?! – издевательски протянул Джей, и на его лице вновь мелькнуло нечто хищное, змеиное. Почти забытое за последние мирные дни в хрупком балансе, который так легко полетел к чертям. – Хотелось выслужиться перед мамочкой, хорошая девочка Аттвуд? Не за мой счёт.
Я задохнулась от возмущения, испепеляя его обиженным взглядом. Хотела же, как лучше, хотела помочь! Сейчас едва не бурлящий от злости Джей был похож на выпустившего иглы дикобраза, готовый несправедливо колоть всех вокруг: не способный слушать разумные доводы или оправдания. Но да, я всё-таки виновата перед ним. Глубоко вдохнув и заглушая желание ответить той же монетой, я было приготовилась извиниться ещё раз, но не смогла – во входную дверь настойчиво постучали.
– Чёрт, это Эрика, – я закусила губу от досады. – Давай чуть позже продолжим, ладно? Не стоит допускать, чтобы она тебя видела, мне же надо её уговорить помочь нам, – уж это я понимала в полной мере, что просить рисковать собой старую подругу лучше наедине.
– Что ж, не буду смущать леди своим плебейским видом, – ядовито прошипел Джеймс и нервно дёрнулся в сторону лестницы, но на секунду замер. И пока я поднималась с дивана, он схватил со столика ноутбук и только потом ушёл наверх.
Я потёрла переносицу, собираясь с мыслями, прежде чем подойти к двери. Маленькое неприятное происшествие совершенно выбило меня из равновесия, как и откровенная злость Джея. Да что я такого сделала? И вообще, откуда мне было знать, что он пишет что-то настолько личное. У него, несомненно, есть талант, есть стиль и есть посыл. Да, текст не мешало бы подправить, избавиться от ошибок и помочь ему с редактированием, но вложенная мысль и собственная боль гораздо важней. А ещё это настолько легко и плавно читалось, что я уверена: такая работа сможет найти своего поклонника. Как минимум, одного уже точно нашла.
Стук раздался вновь, и пришлось сосредоточиться на предстоящем разговоре. Смело распахнув дверь, я немного натянуто улыбнулась стоящей на пороге с коробочкой пирожных Эрике.
– Наконец-то! Ты почему не открываешь, милая? – бодро защебетала та, вручая мне угощение. Её каблуки цокнули об пол, а на запястье сверкнули золотые браслеты, когда мы приветственно приобнялись и чмокнули друг друга в щёки.
– Прости, не слышала, как стучат. Рада тебя видеть, – облегчённо выдохнув и пропуская её в дом, я вдруг поняла, что не соврала: перемолвиться словечком с кем-то, кроме Джея, оказалось очень приятно, несмотря на постоянные звонки родителей, порывавшихся приехать к «заболевшей» дочери. Аромат дорогих духов развеял застоявшуюся атмосферу в гостиной, пока Эрика расстёгивала своё элегантное чёрное пальто и поправляла без того идеальную укладку длинных каштановых прядок.
– А я-то как рада, Соф! Тебя всю неделю не видно и не слышно, даже на кофе ни разу не забежала. Я соскучилась, – Эрика одарила меня слегка укоризненным взглядом глубоких карих глаз и пристроила верхнюю одежду на вешалку. – Так и не поняла по телефону, что у тебя произошло. Рассказывай.
– Эм… лучше присядь, – вздохнула я, кивая на диван. – Сейчас принесу кофе к пирожным.
– Подождёт, – махнув рукой, она прошествовала на предложенное место и с интересом огляделась. На смуглом лице появилось знакомое до боли хитрое выражение. – Ого. Моя дорогая, кажется, я поняла, какая помощь тебе понадобилась. Ты обратилась по адресу, потому как если я что и понимаю в этой жизни, то это отношения с мужчинами!
– К чему ты клонишь, Эри? – я устало опустилась рядом с ней на диван и проследила за её цепким взглядом. Мысленно чертыхнулась: вот же идиотка. За чтением рассказа Джеймса совсем забыла про очевидные улики, такие как его спортивная сумка в углу комнаты и оставленная на кресле чёрная майка. Не говоря уже о кожаной куртке, которую Эрика наверняка заметила, когда вешала пальто.
– К тому, что у нашей девочки, наконец, кто-то появился! – торжествующе объявила та уже без всяких сомнений, смущая меня всё больше. – Тут просто пахнет мужчиной, а на крылечке лежат сигареты с ментолом, и держу пари, куришь в этом доме не ты. Итак, я слушаю: кто он, откуда? Давно живёте вместе? И почему, чёрт возьми, я узнаю о его существовании только теперь? О, а сейчас он здесь? – понизила она тон на пару октав.
Я одними глазами указала наверх, и жест был понят правильно: Эри улыбнулась и кивнула. Но её вопросы всё также требовали ответов.
– Мы не встречаемся, – тихо начала я пояснять ситуацию, старательно обходя острые углы вроде криминального прошлого Джея. – Дело в том, что он меня защитил от бандитов из Блэксайда. И подставился сам, потому что те оказались полными отморозками. Они теперь ищут нас обоих, поставили на уши весь их район. Так что мы с ним… прячемся уже четыре дня.
– Боже, какой кошмар, – пробормотала Эрика, и всё воодушевление начало утекать с её лица. – А почему не пошли в полицию? Возможно, вам дали бы охрану.
– Ему… не стоит показываться копам. Он сам из Блэксайда. Прости, что не знакомлю, но думаю, вы в этом не нуждаетесь. Не знаю, помнишь ли ты Джеймса Фостера? – неуверенно поинтересовалась я, на что Эри громко ахнула:
– Это который поедал тебя взглядом с первого класса? Ещё бы не помнить. Я всегда знала, что он в тебя влюблён. Так значит, Ромео оказался не робкого десятка, – она вдруг тряхнула головой, морща аристократичный нос: – Постой, вы живёте с ним в одном доме четыре дня и не можете выйти наружу, опасаясь нападения? И ты будешь утверждать, что так и не переспали, учитывая, как он к тебе относился?
– Эри, не говори ерунды, мы же были детьми, – я густо покраснела, удивляясь проницательности подруги. У той и правда, нюх на такие вещи. – У нас ничего не было в школе, да и сейчас мы встретились случайно. Выбора не осталось, пришлось спрятаться здесь. Он спит на диване. И ни разу не бывал в моей спальне, – меня и саму удивило, как разочарованно прозвучала последняя фраза даже несмотря на приглушённый тон разговора.
Эрика тяжко вздохнула, явно это уловив. Придвинувшись поближе, накрыла своей маленькой ладошкой мои пальцы и мягко сжала. Я едва не всхлипнула от такого тёплого жеста: кажется, до этой минуты и не осознавала до конца, как сильно нуждалась в поддержке кого-то близкого.
– Рассказывай, Соф, – ободряюще кивнула Эри, и сдерживаться дальше просто не вышло.
– Я… я не знаю, что со мной происходит, – панический шёпот, выплёскивая накопившееся напряжение последних дней. – Не могу контролировать себя рядом с ним. Он так смотрит на меня, словно мысленно уже отымел во всех позах. Ещё он ужасно… притягательный. В школе он таким не был, а теперь явно стал наглей и смелей. И мы целовались позавчера. Это был самый лучший поцелуй в моей жизни, клянусь, – от одного воспоминания о его жадных губах я чуть не подавилась собственными эмоциями, продолжая сумбурный рассказ: – Он предложил секс без обязательств, но я так не хочу, мне не надо просто переспать и забыть… Но кажется, уже готова согласиться на что угодно. Наверное, схожу с ума. Я пытаюсь не приближаться, потому что мне от одного его взгляда хочется раздеться. Он мне снится четвёртую ночь подряд. И ты бы знала, что вытворяет со мной в каждом сне, – окончательно смутившись, я закрыла ладонями пылающее лицо.
– Милая, тут всего два варианта, и ты сама всё прекрасно знаешь, – улыбнулась Эрика, поглаживая моё подрагивающее плечо. – Ты когда в последний раз была в чьей-то постели?
– Ещё в Принстоне, – о последнем разе с бывшим я предпочла забыть, как о страшном сне. Скучном, бесчувственном и не нужном.
– Серьёзно? – в полном шоке ахнула Эри. – Это же два года! Ты не шутишь? Детка, ну так чего же ты хочешь от себя теперь? Рядом соблазняет ходячий секс, а ты совсем, похоже, собралась довести себя гормонального шока! Может, не такое уж и плохое предложение сделал тебе этот Фостер? Ты же не старуха, это только физиология…
– Нет, – я решительно мотнула головой, не поддаваясь глупым уговорам. – Ты… не совсем поняла. Джей не просто привлекает меня в физическом плане. Мне с ним приятно, даже просто молчать, или убирать двор, или болтать во время завтрака… Он другой, он как инопланетянин из параллельного мира. Наверное, с ним бы я могла даже попробовать что-то, понимаешь? Я чувствую, что он становится мне нужен, и это меня ужасно пугает. Поэтому я не хочу одной лишь постели. Но не уверена, что это для нас возможно, что он вообще способен на другие отношения. Скоро он вернется в свой дом, и тогда я понятия не имею, что будет дальше. Возможно, на этом всё и закончится, а если я позволю ему что-то большее, чем дружба – это будет очень больно.
– Значит, всё-таки второй вариант. Прости, но ты сама себе придумала проблему. Говорить начистоту с ним не пробовала? Хотя, конечно, блэксайдовец… Мало ли, что у них на уме. На твоём месте я бы не расслаблялась и вытурила его из своего дома поскорей. Тогда и станет понятно, хочется ли ему чего-то серьёзного. А от меня-то что требуется? Тебе же не консультация по поводу отношений с нечаянным сожителем понадобилась?
– Скорее, нам с Джеем нужен твой отец, – робко призналась я и пояснила на удивление в расширившихся глазах: – Во вторник на Дне основателей тот урод, что напал на нас, будет торговать наркотой в парке, – вдохнув поглубже, я взяла себя в руки, чтобы объяснить подруге цель встречи. – Его зовут Фредди, это он натравил на нас людей, объявив награду за наши головы. Не будет его – не будет и преследования. Просто сдать его полиции не лучший вариант, потому как он может избавиться от своего товара до ареста. И тут мне придётся просить помочь тебя.
– Что я должна сделать? – решительно выпрямила спину Эрика.
– Фредди большой любитель красивых девочек. Тебе нужно одеться попроще, чтобы он не признал богатую леди. И соблазнить его своим видом, встать где-нибудь поближе к блэксайдовцам, чтобы ему было удобно подобраться к жертве. Не бойся, рядом будем и мы с Джеем, и его друзья – тебе ничего не грозит. Как только Фредди начнет распускать руки, заверещишь и позовёшь копов. Скажем, что он тебя домогался.
– Папуля его убьёт, – хищно усмехнулась Эрика, явно уловив, почему нужна именно она, а не любая другая девушка. – Как только этого ублюдка арестуют, он уже не выйдет из камеры. Отличный план. Можно и просто соврать, мне достаточно ткнуть в него пальцем и обвинить в распускании рук, чтобы папа организовал вашему Фредди небо в алмазах.
– Не стоит. Пусть у него не останется шансов отвертеться, когда полиции дадут показания четверо свидетелей. Так ты согласна? – просить её так рисковать ради меня было непросто, но других вариантов никак не придумывалось.
– Конечно, Соф! Разве я брошу тебя в беде? Надо было раньше позвонить, я бы помогла вам с Фостером бежать из города. И потом, вам понадобится маскировка, иначе едва появитесь в парке – чокнутые блэксайдовцы свяжут и поволокут на расправу. Завезу завтра что-нибудь, – она с воодушевлением хлопнула в ладоши, едва не подскакивая на месте. – Боже мой, как захватывающе! Мне определенно хочется в этом поучаствовать!
***
Дверь за Эрикой захлопнулась лишь спустя полчаса, после кофе с пирожными и обсуждения мелких деталей грядущего представления. Тщательно затворив все замки и вернувшись к столику за пустыми чашками, я услышала тихие шаги по лестнице. Глубоко вдохнула, надеясь, что прошедшее с нашего прошлого разговора время позволило Джею немного остыть. Решив сделать вид, что ничего особого до прихода подруги попросту не было, я бодро отчиталась:
– Эрика согласилась. Она поможет нам расправиться с Фредди.
– Я слышал, – невозмутимо отозвался Джей и с наглой ухмылкой сложил руки на груди, пока я стремительно бледнела, пропуская удар пульса. Нет. Быть не может. То есть как это – «слышал»?! И будто нарочно, чтобы у меня не осталось малейших сомнений, он подтвердил: – Не всё же тебе одной лезть на личную территорию. Ты первая перешла черту.
Чашка из-под кофе в моих руках задрожала, забрякала по блюдечку. Я на быстрой перемотке прокрутила в голове всё, что сказала Эрике. И сейчас в довольной до чёртиков улыбке Джеймса отражалась победа без боя. Злость неконтролируемой волной смыла даже неловкость, застучала по рёбрам. Вот же…
– Ну ты и ублюдок, Фостер, – прошипела я, смерив его презрительным взглядом. – Тебе не показалось, что такая месть совсем не равноценна? Это низко.
– Откуда я мог знать, что вы будете сидеть и обсуждать меня, как две престарелые клуши? – он пожал плечами, но бессовестная, счастливая улыбка выдала с головой, как ему это понравилось, и как он ни на унцию не жалел. Конечно, откуда у блэксайдовца хоть какой-то такт!
– Ты… просто… хам! – терпение провалилось в ад ко всем чертям от его удовлетворённого вида, и я со всех сил швырнула в него чашку, от которой он едва успел увернуться, пряча ещё более взбесивший смешок. – Наглый, самодовольный, беспардонный… сукин сын! – когда первый снаряд со звоном фарфора разлетелся, оставив на стене коричневые подтёки от кофе, я без раздумий отправила следом блюдечко. – Какого чёрта ты лезешь туда, куда тебя не просили?!
– Эй, успокойся, истеричка! – Джей торопливо пригнулся, пока блюдечко не прилетело ему прямо в лоб, и оно бахнуло о стену за его спиной. – Соф, я просто хотел убедиться, что твоя подружка согласится помочь!
Я тяжело дышала, дрожа всем телом, в висках стучало обидой и злостью. В шоке от самой себя, что никак не могу успокоить трясущиеся руки. Озорной блеск в глазах Джея только добавлял желания их выцарапать. Ему нравилось! Ему, чёрт побери, нравилось, что я готова рычать от досады на саму себя, что умудрилась открыть рот так не вовремя. Сбросить с него это самодовольство, вызванное моими собственными признаниями в слабостях: любой ценой и незамедлительно. Подчиняясь одному лишь горящему комку ярости где-то в животе, я со всем доступным ядом выплюнула:
– Я не верю тебе! Когда ты уже свалишь к дьяволу из моей жизни?!
Он вдруг замер, разом прекратив посмеиваться. Но победа радовала не дольше доли секунды, потому что я ударом интуиции по затылку осознала: задело больно. Джей смотрел на меня с немым вопросом, будто спрашивая, стоит ли это воспринимать как «пошёл вон». Я тяжело дышала, не зная, что сказать, и тут он стремительным шагом вышел из гостиной. Не хлопая входной дверью, мягко её за собой прикрыв. Как есть, босиком, в растянутой майке и шортах. Он же простынет…
– Нет… Джей, я…
Панический шёпот уже не услышан, и я только закусила губу – больно-больно. Ногти впились в кожу ладоней.
Виновата. Это чувство грызло, испепеляло внутренности хуже ядерного взрыва. Что я вообще натворила? Сначала чтение практически дневника Джеймса, потом вырвавшиеся так некстати откровения с Эри, которые надо было оставить при себе. И вдобавок – усыпанный осколками пол и роковая фраза. Я не хотела вынуждать его уйти, не хотела вновь оставаться в доме одна, так сильно, что страх – не перед блэксайдовцами, а перед одиночеством – уже через минуту заставил меня метнуться к двери и глянуть в глазок. Облегчённый выдох.
Он не ушёл. Только сизый дым на крыльце говорил, что я не испоганила всё окончательно. Сегодня погода была по-осеннему пасмурной, а на небе уже собирались тучи, предвещая дождь. Глаза щипало. За сказанное в пылу ссоры было невозможно стыдно, и я поспешила хоть как-то исправить ситуацию. Как это всегда делала мама, если меня обижали в школе: какао и плед. Я шустро заметалась по кухне, на ходу включая чайник и свободной рукой натягивая свитер. Для оперативности пришлось довольствоваться какао из пакетиков, но не думаю, что Джей увидит разницу между сваренным напитком и растворимым.
Кинув воздушные кусочки маршмеллоу в кружки, я подхватила их вместе со старым пледом и тихо вышла на крыльцо. Джей даже не повернул головы, только резко выдохнул длинную струю дыма. Я набралась смелости, обошла его справа и осторожно пристроила на перила своё подношение мира из двух дымящихся кружек.
– Ты замёрз, – прошелестела я, боясь вмешиваться в его молчаливое бдение, и протянула болтавшийся на предплечье плед. Сейчас он казался стражем моего дома, которого бесполезно прогонять, потому что он не бросит меня без защиты. Парадным караулом Букингемского дворца. И благодарность за эту стойкость можно было потрогать в холодном воздухе.
– Нет, – безразлично буркнул Джей в ответ. Но от пледа не отказался, накидывая согревающую ткань на плечи. Не взглянув на меня, он потянулся к пачке за очередной сигаретой, но наткнулся на горячую кружку. – Что за жижа?
– Какао. Чтобы согреться, – терпеливо объяснила я, уже не удивляясь, что он не знаком с такими простыми вещами. Взяла приятно пахнущий напиток в руки и пригубила, а затем смиренно признала: – Я не должна была читать твой рассказ без разрешения. Но мне он, правда, показался чудесным, и я считаю, что у него есть будущее. У тебя есть задатки писателя. Прости, я облажалась и признаю это.
Наконец, найдя в себе смелость посмотреть ему в глаза, я нашла в них крохотные светлые точки в дымчатом водовороте. Не злился. Только на заживших губах скользнула и растаяла короткая улыбка. Будто скрывая её, Джей попытался сделать щедрый глоток из кружки, но тут же отставил её обратно на перила:
– Ну и гадость, – прокомментировал он. – Я тоже прошу прощения, Софи. Подслушивать было неправильно. И я бы точно не стал, если бы не был так зол, – он пожал плечами, и плед едва не съехал с плеч, торопливо пойманный его рукой. Закутавшись поплотней, он глухо добавил: – Я понимаю, что ты не хотела моего присутствия в своём доме. И я бы ушёл, честно! Если бы хотя бы на минуту поверил, что ты в безопасности, а Фредди не узнает твой адрес. Но не могу оставить тебя, не сейчас. Так что можешь меня гнать поганой метлой, но я всё равно буду здесь, караулить у дверей, чтобы никто не посмел причинить тебе вред. Пока нужен тебе, я останусь рядом.
В его голосе была такая искренность и такое откровенное желание защищать меня, что я чувствовала, как снова защипало влагой глаза. Наверное, мне никогда не понять его порывов до конца, ведь и своих понять не могла, когда вдруг резко, благодарно обвила его шею руками и прижалась щекой к твёрдой груди. Тёплый. Ароматный. Надёжный.
– Спасибо. Спасибо, что ты со мной, Джей. Ты не представляешь, как я рада, что не одна. Я не собиралась тебя прогонять, ты же сам знаешь. Случайно вырвалось, и больше такого не повторится.
Его сильные руки моментально обняли в ответ, поселяя трепет в районе живота. Я ощущала его ровное дыхание на своих волосах, и кажется, даже мимолётно коснувшиеся макушки губы.
– Значит, мир? – несмело спросил он, и от хрипотцы в его тоне я сильней сжала бёдра. Чёрт. Незримая граница истлела и осыпалась пеплом под наши ноги, и это уже никак было не остановить, только изобразить хоть какие-то приличия:
– Если поможешь собрать осколки, – я абсолютно искренне улыбнулась и подняла на него смелый взгляд. А потом быстро, едва касаясь, чмокнула в щёку и тут же выпуталась из крепких объятий. Поспешно, на всякий случай. – Идём, пока окончательно не простыл. Ты мне нужен здоровым.
– Чтобы убрать бардак? – подхватил это исправляющееся настроение Джей, как радар на той же частоте вещания.
– Чтобы починить, наконец, качели! – забрав с перил кружки, я дождалась, пока он откроет дверь в дом. Давно уже кажущийся не клеткой, а маленькой крепостью со своим солдатом на посту.
