Карл Генрих Маркс
Капитал. Том второй
II. РОЛЬ ДЕНЕЖНОГО КАПИТАЛА
{Хотя нижеследующее относится лишь к дальнейшему изложению в этом отделе, тем не менее мы намерены начать исследование денежного капитала сейчас, а именно исследовать его как составную часть всего общественного капитала.}
При рассмотрении оборота индивидуального капитала были обнаружены две стороны денежного капитала.
Во-первых, он образует ту форму, в которой каждый индивидуальный капитал выступает на сцену, начинает свой процесс как капитал. Он выступает поэтому как primus motor {121}, дающий толчок всему процессу.
Во-вторых, в зависимости от различной продолжительности периода оборота и различного отношения между обеими составными частями последнего – рабочим периодом и периодом обращения – изменяется и относительная величина той составной части авансированной капитальной стоимости, которая должна постоянно авансироваться и возобновляться в денежной форме: изменяется её величина по отношению к производительному капиталу, приводимому ею в движение, т. е. по отношению к неизменному масштабу производства. Но каково бы ни было это отношение, при всех условиях та часть находящейся в движении капитальной стоимости, которая может постоянно функционировать как производительный капитал, ограничена той частью авансированной капитальной стоимости, которая должна постоянно существовать в денежной форме наряду с производительным капиталом. Речь идёт здесь лишь о нормальном обороте, об абстрактной средней величине. При этом мы оставляем в стороне добавочный денежный капитал, необходимый для того, чтобы сглаживать нарушения в процессе обращения.
К первому пункту. Товарное производство предполагает товарное обращение, а товарное обращение предполагает, что товар находит себе выражение в качестве денег, предполагает денежное обращение; раздвоение товара на товар и деньги есть закон выражения продукта как товара. Точно так же капиталистическое товарное производство, – безразлично, будем ли мы его рассматривать с общественной или с индивидуальной точки зрения – предполагает существование капитала в денежной форме, или существование денежного капитала в качестве primus motor для каждого вновь возникающего предприятия и в качестве его постоянного двигателя. Оборотный капитал в особенности предполагает, что через короткие промежутки времени постоянно вновь появляется денежный капитал в качестве двигателя. Всю авансированную капитальную стоимость, т. е. все составные части капитала, состоящие из товаров, – рабочую силу, средства труда и производственные материалы, – постоянно приходится снова и снова покупать на деньги. То, что говорится здесь об индивидуальном капитале, относится и к общественному капиталу, который функционирует лишь в форме многих индивидуальных капиталов. Но, как уже показано в книге I, из этого отнюдь не следует, что арена функционирования капитала, масштабы производства, даже на капиталистическом базисе, в своих абсолютных границах, зависят от размеров функционирующего денежного капитала.
В производительный капитал входят элементы производства, величина которых, в известных пределах, не зависит от величины авансированного денежного капитала. При одинаковой оплате рабочей силы её можно подвергать экстенсивно или интенсивно более сильной эксплуатации. Если при такой более сильной эксплуатации увеличивается и денежный капитал (т. е. повышается заработная плата), то он увеличивается не пропорционально усилению эксплуатации, следовательно, он увеличивается вовсе не pro tanto {122}.
Производительно эксплуатируемый материал природы, не составляющий элемента стоимости капитала, – земля, море, руда, леса и т. д., при большом напряжении одного и того же количества рабочих сил может интенсивно или экстенсивно сильнее эксплуатироваться без увеличения авансируемого денежного капитала. Таким образом, величина реальных элементов производительного капитала возрастает, не требуя затрат добавочного денежного капитала. Если же последний потребуется на дополнительные вспомогательные материалы, то денежный капитал, в форме которого авансируется капитальная стоимость, увеличивается непропорционально увеличению эффективности производительного капитала, следовательно, он увеличивается вовсе не pro tanto.
Одни и те же средства труда, т. е. один и тот же основной капитал, можно использовать более эффективно как посредством удлинения времени его ежегодного употребления, так и посредством увеличения интенсивности его применения, причём для этого не требуется добавочной затраты денег на основной капитал. В таком случае происходит лишь более быстрый оборот основного капитала, но зато и элементы его воспроизводства доставляются быстрее.
Оставляя в стороне материалы природы, в процесс производства могут быть включены в качестве более или менее эффективно действующих агентов силы природы, которые капиталисту ничего не стоят. Степень их эффективности зависит от методов их применения и прогресса науки, которые опять-таки ничего не стоят капиталисту.
То же самое относится к общественному комбинированию рабочей силы в процессе производства и к мастерству, накопленному отдельными рабочими. Кэри подсчитал, что земельный собственник никогда не получает достаточно, так как ему оплачивается не весь тот капитал, соответственно не весь тот труд, который с незапамятных времён вкладывался в землю, чтобы довести её плодородие до нынешнего уровня. (Конечно, о том плодородии, которого она лишается, нет и упоминания.) В соответствии с этим каждый отдельный рабочий должен был бы оплачиваться сообразно с тем трудом, который затрачен всем человеческим родом, чтобы превратить дикаря в современного рабочего-механика. Следовало бы рассуждать как раз наоборот: если подсчитать весь вложенный в землю неоплаченный труд, но превращённый в деньги земельным собственником и капиталистом, то весь их вложенный в землю капитал выплачен им многократно, да ещё с ростовщическими процентами; таким образом земельная собственность давным-давно и уже много раз выкуплена обществом.
Правда, повышение производительной силы труда, поскольку оно не предполагает добавочной затраты капитальных стоимостей, увеличивает прежде всего лишь массу продукта, а не его стоимость; исключением является тот случай, когда оно позволяет посредством того же количества труда воспроизводить больше постоянного капитала, а следовательно, и сохранять стоимость большего капитала. Но в то же время повышение производительной силы труда создаёт новый материал для капитала, следовательно, создаёт базис для увеличения накопления капитала.
Поскольку сама организация общественного труда, а потому и повышение общественной производительной силы труда требует, чтобы производство велось в крупном масштабе и чтобы отдельные капиталисты авансировали крупные массы денежного капитала, то уже в книге I было показано {123}, что это совершается отчасти посредством централизации капиталов в немногих руках, причём нет никакой необходимости в том, чтобы при этом происходило абсолютное увеличение размера функционирующих капитальных стоимостей, а следовательно, и размера того денежного капитала, в форме которого они авансируются. Величина отдельных капиталов может возрастать посредством их централизации в немногих руках без одновременного возрастания общественной суммы этих капиталов. Это лишь изменение распределения отдельных капиталов.
Наконец, в предыдущем отделе было показано, что уменьшение продолжительности периода оборота позволяет с меньшим денежным капиталом приводить в движение тот же самый производительный капитал или с тем же денежным капиталом приводить в движение больший производительный капитал.
Однако, очевидно, что всё это не имеет никакого отношения к вопросу о собственно денежном капитале. Это показывает только, что авансированный капитал, – данная сумма стоимости, которая в своей свободной форме, в форме стоимости, состоит из определённой суммы денег, – после своего превращения в производительный капитал содержит в себе производительные потенции, границы которых не определяются величиной стоимости, но которые в известных пределах могут действовать с различной степенью экстенсивности или интенсивности. Если цены элементов производства – средств производства и рабочей силы – даны, то этим определена величина того денежного капитала, который необходим для купли определённого количества этих элементов производства, существующих в виде товаров. Другими словами, этим определена величина стоимости того капитала, который приходится авансировать. Но размеры, в которых этот капитал действует как фактор образования стоимости и продукта, эластичны и изменчивы.
Ко второму пункту. Само собой понятно, что та часть общественного труда и средств производства, которая ежегодно должна расходоваться на производство или на покупку денег с целью возмещения изношенной монеты, pro tanto является вычетом из общественного производства. Но что касается денежной стоимости, функционирующей частью в форме средств обращения, частью в форме сокровища, то, – раз она уже имеется, раз она уже приобретена, – она существует наряду с рабочей силой, с произведёнными средствами производства и естественными источниками богатства. Её нельзя рассматривать как нечто, ограничивающее эти последние. Посредством превращения её в элементы производства, посредством обмена с другими странами, мог бы быть расширен масштаб производства. Это предполагает, однако, что деньги в данном случае, как и раньше, играют роль мировых денег.
В зависимости от продолжительности периода оборота для приведения в движение производительного капитала требуется бо́льшая или меньшая масса денежного капитала. Точно так же мы видели, что известное деление периода оборота на рабочий период и время обращения обусловливает увеличение находящегося в денежной форме скрытого капитала, или, другими словами, капитала, применение которого отсрочено.
В той мере, в какой период оборота определяется продолжительностью рабочего периода, он определяется, при прочих неизменных условиях, материальной природой процесса производства, следовательно, он определяется не специфическим общественным характером этого процесса производства. Однако на основе капиталистического производства сравнительно широкие операции более длительного характера обусловливают авансирование более крупного денежного капитала на более продолжительное время. Следовательно, производство в таких областях зависит от тех границ, в пределах которых отдельный капиталист располагает денежным капиталом. Эти границы раздвигаются системой кредита и связанным с нею ассоциированием, например, акционерными обществами. Поэтому нарушения, происходящие на денежном рынке, приостанавливают деятельность таких предприятий, а эти последние в свою очередь вызывают нарушения на денежном рынке.
На основе общественного производства необходимо определять масштаб, в котором могут производиться такие операции, которые на долгое время отвлекают рабочую силу и средства производства, не доставляя за всё это время никакого продукта в качестве полезного эффекта; необходимо определять, в каком масштабе могут производиться эти операции, не причиняя ущерба таким отраслям производства, которые постоянно или несколько раз в течение года не только отвлекают рабочую силу и средства производства, но и доставляют жизненные средства и средства производства. При общественном производстве, так же как и при капиталистическом, рабочие, занятые в отраслях производства с относительно короткими рабочими периодами, будут лишь на короткое время отвлекать продукты, не давая взамен нового продукта; между тем отрасли производства с длинными рабочими периодами непрерывно отвлекают продукты на более продолжительное время, прежде чем сами начнут давать таковые. Следовательно, это обстоятельство вытекает из вещных условий соответствующего процесса труда, а не из его общественной формы. При общественном производстве денежный капитал отпадает. Общество распределяет рабочую силу и средства производства между различными отраслями производства. Производители могут, пожалуй, получать бумажные удостоверения, по которым они извлекают из общественных запасов предметов потребления то количество продуктов, которое соответствует времени их труда. Эти удостоверения не деньги. Они не совершают обращения.
Итак, поскольку потребность в денежном капитале вытекает из продолжительности рабочего периода, она обусловливается двумя обстоятельствами: во-первых, деньги вообще являются той формой, в которой должен выступить каждый индивидуальный капитал (кредит мы оставляем в стороне) для превращения в производительный капитал. Это вытекает из сущности капиталистического производства, вообще из сущности товарного производства. – Во-вторых, величина необходимо авансируемой денежной суммы обусловливается тем обстоятельством, что в течение более или менее продолжительного времени у общества постоянно отвлекаются рабочая сила и средства производства, причём ему в течение этого времени не возвращается никакого продукта, который можно было бы превратить в деньги. Первое обстоятельство, а именно, что подлежащий авансированию капитал приходится авансировать в денежной форме, не устраняется самой формой этих денег, будь то металлические деньги, кредитные деньги, знаки стоимости и т. д. На второе обстоятельство никакого влияния не оказывает то, при помощи каких денежных средств или при какой форме производства отвлекаются труд, жизненные средства и средства производства, когда при этом обратно в обращение не выбрасывается никакого эквивалента.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ[41]
ПРЕЖНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ПРЕДМЕТЕ
I. ФИЗИОКРАТЫ
Кенэ в своей «Tableau économique» {124} немногими крупными штрихами показывает, каким образом годовой продукт национального производства определённой стоимости распределяется посредством обращения так, чтобы, при прочих неизменных условиях, могло совершаться простое воспроизводство этого продукта, т. е. воспроизводство в прежнем масштабе. Исходный пункт для периода производства по существу дела составляет урожай последнего года. Бесчисленные индивидуальные акты обращения с самого начала объединяются в характерно-общественное массовое движение, – в обращение между крупными функционально определёнными экономическими классами общества. Нас здесь интересует следующее: одна часть всего продукта, – подобно любой другой его части, она в качестве предмета потребления представляет собой новый результат труда истекшего года, – является в то же время лишь носительницей старой капитальной стоимости, вновь появляющейся в прежней натуральной форме. Эта часть продукта не обращается, а остаётся в руках её производителей, класса фермеров, с тем, чтобы в руках этого класса снова начать свою службу в качестве капитала. В эту часть годового продукта, представляющую собой постоянный капитал, Кенэ включает также не относящиеся к нему элементы, но ему удалось схватить суть дела благодаря ограниченности своего кругозора, для которого земледелие является единственной сферой приложения человеческого труда, производящей прибавочную стоимость, т. е. с капиталистической точки зрения – единственной действительно производительной сферой труда. Экономический процесс воспроизводства, каков бы ни был его специфически общественный характер, всегда переплетается в этой области (в земледелии) с естественным процессом воспроизводства. Очевидные условия этого последнего бросают свет и на условия первого и не допускают заблуждений, вызываемых миражами обращения.
Этикетка системы взглядов отличается от этикетки других товаров, между прочим, тем, что она обманывает не только покупателя, но часто и продавца. Сам Кенэ и его ближайшие ученики верили в свою феодальную вывеску, подобно тому как наши учёные-педанты верят в неё до сих пор. В действительности же система физиократов является первой систематической концепцией капиталистического производства. Представитель промышленного капитала – класс фермеров – направляет всё экономическое движение. Земледелие ведётся капиталистически, т. е. как крупное предприятие капиталистического фермера; непосредственный земледелец является наёмным рабочим. В процессе производства создаются не только предметы потребления, но и их стоимость; побудительным же мотивом производства служит получение прибавочной стоимости, местом рождения которой является сфера производства, а не сфера обращения. Из трёх классов, которые у Кенэ фигурируют в качестве носителей общественного процесса воспроизводства, опосредствуемого обращением, непосредственный эксплуататор «производительного» труда, производитель прибавочной стоимости, капиталистический фермер, отличается от тех, кто просто её присваивает {125}.
Капиталистический характер физиократической системы ещё во время её расцвета вызвал оппозицию, с одной стороны, Ленге и Мабли, и, с другой стороны, – защитников свободного мелкого землевладения.
* * *
А. Смит в своём анализе процесса воспроизводства пошёл назад,[42] и это тем более бросается в глаза, что в остальном он не только даёт дальнейшую разработку правильного анализа Кенэ, как, например, обобщает его «avances primitives»{126} и «avances annuelles» {127} в понятиях «основной» и «оборотный» капитал,[43] но местами совершенно впадает в физиократические заблуждения. Например, чтобы доказать, что фермер производит бо́льшую стоимость, чем какой-либо другой род капиталистов, А. Смит говорит:
«Никакой другой капитал, равный по размерам, не приводит в движение большего количества производительного труда, чем капитал фермера. Ибо не только его рабочие-батраки, но и его рабочий скот являются производительными работниками». {Приятный комплимент для рабочих!} «В земледелии вместе с человеком работает также и природа, и хотя её работа не требует никаких издержек, её продукт обладает своей стоимостью точно так же, как и продукт наиболее дорогостоящих рабочих. В земледелии наиболее важные работы имеют своей целью не столько увеличить естественное плодородие природы, – хотя они делают и это, – сколько направлять его на производство растительных продуктов, наиболее полезных для человека. Поле, заросшее терновником и кустарником, довольно часто может дать такую же массу растительного продукта, как и виноградник или пашня, возделанные самым тщательным образом. Посев и обработка почвы часто не столько пробуждают, сколько направляют активное плодородие природы и после всех трудов земледельца значительная часть труда всегда остаётся на долю природы. Поэтому рабочие и рабочий скот (!), занятые в земледелии, воспроизводят не только стоимость, равную стоимости их собственного потребления или стоимости капитала, дающего им занятие вместе с прибылью его владельца, как это мы видели у мануфактурных рабочих, но и гораздо бо́льшую стоимость. Сверх капитала фермера и всей его прибыли они регулярно воспроизводят ренту земледельца. Эту ренту можно рассматривать как продукт тех сил природы, пользование которыми землевладелец за определённую плату предоставляет фермеру. Она выше или ниже в зависимости от предполагаемой величины этих сил или, другими словами, от предполагаемого естественного или искусственно созданного плодородия земли. Она – продукт природы, остающийся после вычета и возмещения всего того, что можно признать делом рук человеческих. Она редко бывает меньше четвёртой части, а часто превышает третью часть всего продукта. Одинаковое количество производительного труда, применённого в мануфактурах, никогда не даст такого большого воспроизводства. В мануфактурах природа не делает ничего, – всё делает человек; и воспроизведённый продукт всегда должен быть пропорционален размерам действующих сил, создающих его. Таким образом, капитал, вложенный в земледелие, не только приводит в движение большее количество производительного труда, чем таких же размеров капитал, вложенный в мануфактуру, но и прибавляет, пропорционально количеству применяемого им производительного труда, гораздо бо́льшую стоимость к годовому продукту земли и труда страны, к действительному богатству и доходу её жителей» (книга II, гл. V, стр. 242).
В другом месте А. Смит говорит: «Также и вся стоимость семян есть, собственно говоря, основной капитал» (книга II, гл. I). [ «капитал»] промышленников с авансами у фермеров. Например: «подобно этим последним» (предпринимателям-промышленникам), «они» (les fermiers, т. е. капиталистические фермеры) «должны получать, кроме возвращающихся обратно капиталов, и т. д.» (Turgot. Oeuvres, éd. Daire, Paris. 1844. Tome I, p. 40).
Следовательно, здесь капитал = капитальной стоимости; она существует в своей «основной» форме.
«Хотя семена и перемещаются всё время из амбара в поле и обратно, они никогда не меняют хозяина и, следовательно, не совершают обращения в собственном смысле этого слова. Фермер извлекает свою прибыль не посредством их продажи, а за счёт их прироста» (там же, стр. 186).
Ограниченность проявляется здесь в том, что Смит не видит, как это видел уже Кенэ, повторного появления стоимости постоянного капитала в обновлённой форме, следовательно, он не видит важного момента процесса воспроизводства, а видит только лишнюю иллюстрацию – к тому же ещё и неправильную – для своего различия между оборотным и основным капиталом. – Переходя от понятий «avances primitives» и «avances annuelles» к понятиям «fixed capital» {128} и «circulating capital» {129}, Смит делает шаг вперёд в употреблении слова «капитал»; понятие это обобщается, становится независимым от того особого внимания к «земледельческой» сфере применения, которое характерно для физиократов. Шагом назад является то, что различия между «основным» и «оборотным» капиталом рассматриваются и сохраняются как решающие различия.
