Жанна Дан
Любимица мира
– Ты прошла через все этапы? – с любопытством спросил Вэйд.
– Да, – грустно кивнула Карина.
– Зато тебя будут помнить вечно, – подбодрил Вэйд. – Причем вплоть до малейших деталей. В моём мире некоторых людей тоже помнят вечно, но не так подробно. От них остается только имя… Но что это? Лишь набор букв. Люди не будут помнить живого человека, стоящего за этими буквами, его привычек, характера, милых особенностей… от ямочек на щеках до взгляда, которым он смотрел на небо… Что еще может остаться… Творчество? Но это будет лишь маленький кусочек реальности – песня, картина, книга… К тому же, каждый такой кусочек живет самостоятельной жизнью. В сердцах запечатлеется главный герой, образ или мелодия, а не сам их создатель.
– Что это тебя к вечеру потянуло на философию? – улыбнулась Карина. – Кстати, а кем ты был в твоем мире?
– Элитным киллером.
– Что?!
– Да шучу я. Обычным студентом. Учился на экономическом факультете. Ничего особенного.
– Ну даешь, – попустило Карину. – Зато теперь ты самый особенный на планете.
– Это точно, – сказал Вэйд. – Но меня терзает одна мысль.
– Какая?
– То, что я оказался под Деревом Желаний и остался прежним, а потом выяснилось, что монстры тоже связаны с деревом… это просто совпадение?
– Возможно, – сказала Карина, всматриваясь в вечернее небо над крышей. Однажды в этом небе взойдет полная луна и тогда… Что тогда? Карина вздрогнула. – Зачем духи всё это делают? – с отчаянием спросила она.
– Не знаю… Но теперь мы вдвоем, так что взбодрись, – голос Вэйда стал таким мягким и уверенным, что проникал вглубь сердца и дарил спокойствие. – В мире, где все друг друга знают, я был очень одинок.
– Я тоже… Поняла это, когда на меня напал дух… Удивительно, весь мир – мои друзья, а обратиться за помощью оказалось не к кому… если бы не ты…
– Так, что-то мы раскисли, – приподнялся Вэйд, разведя затекшие руки в стороны. Его пальцы нечаянно зацепились за вещи, торчащие из приоткрытого ящика комода. Да это же шелковый ночной комплект Карины – шортики и маечка!
– Ого! Ты в этом спишь? – облизнулся Вэйд.
Карина вскочила с кровати и рывком забрала вещи:
– И не мечтай! Это когда никого рядом нет. А при тебе я буду носить вот что.
Карина достала из ящика длинную, по колено, футболку. На животе огромный смайлик со смешными раскосыми глазами.
– Значит, дразнить парней дистанционно можно. А вблизи нельзя? – разочарованно фыркнул Вэйд. – Кстати, мне вот интересно. Если ты такая популярная, то почему твой дом не осаждают толпы восторженных поклонников?
– Преследовать людей запрещается, – сказала Карина. – Узнав, куда направляется кумир, фанатам нельзя специально менять свой график дня, чтобы отправиться туда же. Думаешь, я так свободно приходила бы в парк, если бы всем без разбору разрешалось следовать за мной, как им вздумается?
– Ну да. Это верно… Похоже, мне и жизни не хватит, чтобы выучить ваш свод законов.
***
Когда настала ночь, Карина легла спать со сладостным спокойствием. Вэйд посапывал рядом, на расстоянии вытянутой руки, и этого оказалось достаточно, чтобы все страхи улетели прочь за пределы спальни.
Лишь в полночь Вэйд громко всхрапнул и прошептал, то ли во сне, то ли наяву:
– Карина…
– Что? – заспанно спросила она.
– Твои мишки, они на меня смотрят!
Карина еле сдержала смех и прошептала:
– Спи. Я не дам тебя им в обиду.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Глава 4. Шекспир
Утром, как только разлепила глаза, Карина по привычке запустила руку под кровать, чтобы достать дневник и успеть сделать запись.
– Стоп, уже ведь не нужно, – облегченно выдохнула она. Привычный круг разомкнулся.
Карина повернулась на бок. Вэйд еще спал. За ночь он придвинул раскладушку почти впритык к кровати. Хитрюга.
Его смуглое лицо и широкие плечи совсем близко, мерно вздымаются и опускаются под розовым одеяльцем. Черная челка немного спуталась. Пухловатые губы безмятежно сомкнуты, но блестят так аппетитно…
– О чем я думаю? – тихо шлепнула себя по щеке Карина.
Сейчас ей достаточно просто смотреть на Вэйда. Даже не верится, живой человек рядом! Из плоти и крови! Не призрачная картинка в голове, а тот, к кому можно прикоснуться, чье дыхание можно услышать… Это завораживало и пугало. Последний раз Карина чувствовала такое, когда родители были рядом… Но кажется сто лет прошло с тех пор…
Карина провела рукой по волосам Вэйда. Пушистая шевелюра защекотала ладонь. Карине вдруг стало любопытно, и она аккуратно убрала челку с его лба. У Вэйда широкие прямые брови, немного приподняты, как у удивленного ребенка. Такой милый и беззащитный.
Возможно, челка и капюшон – это броня, с помощью которой Вэйд скрывает свою ранимую сторону от враждебного мира. У Карины сжалось сердце. Всё это время Вэйд казался бесстрашным защитником и укрытием, но только сейчас она увидела то, чего не замечала раньше: Вэйд был потерянным ребенком. Что она может для него сделать?
Веки Вэйда зашевелились. Карина отдернула руку и привстала.
– Уже утро? – сиплым голосом спросил Вэйд.
– Да, – сказала Карина, поправив футболку и волосы. – Ммм… Ты голоден? Как насчет сытного завтрака?
– Буду искренне благодарен, мадам, – сказал Вэйд.
– Отлично. Приготовлю на виду у зрителей, как раз напомню о себе и разведаю новости, – сказала Карина.
– Я побуду в комнате. Дашь сигнал, когда выходить.
– Договорились. А какой сигнал? – спросила Карина.
– Заухай совой или взвой, как породистая волчица.
– Что?!
– И чему тебя только в школе учили? Тогда хлопни в ладоши.
– Это я могу.
Карина взглянула на свои руки. Маникюр содран.
– Ой, я же совсем не готова к зрительскому вниманию! Ни прически, ни маникюра!
Карина пулей метнулась в гардеробную, надела джинсовое платье-рубашку, затянула серебристый пояс, выгодно подчеркивающий тонкую талию, собрала волосы в пучок. Серьги с крупными синими сапфирами дополнили образ. Затем Карина вернулась в комнату и быстренько накрасила ногти.
Всё это время Вэйд наблюдал за ней сонным, но от этого не менее удивленным, взглядом. Он протер глаза и сказал:
– А ты, часом, в армии не служила? Ну и скорость!
– Цвет ногтей должен быть поэлегантнее, – на своей волне пробормотала Карина. – О, знаю! Смешаю вот эти два лака, персиковый и шоколадный. Прелесть! – улыбнулась Карина, дуя на ногти. – Ну всё, я пошла.
– Удачи, – сказал Вэйд, потянувшись.
Карина вышла из спальни и бодро направилась в кухню. Однако по пути, проходя мимо гостиной, где на неё напал монстр, а потом мимо комнаты с подарками, где так долго таилась зловещая коробка с кроваво-красной лентой… вся её бодрость улетучилась, а шаги замедлились. Чем дальше она отходила от Вэйда, тем больше опасностей мерещилось. Каждый шорох, каждая голая ветка за окном, каждый скрип половицы заставляли сердце сжиматься в страхе.
Карина подошла к окну и отдернула шторы: вид на дружелюбные соседские домики взбодрит её. Как только занавески открыли обзор, Карина отпрянула: за окном подул ветерок, и деревья на улице словно ожили, трепеща своими щупальцами. Карина вздрогнула. Нет… это просто деревья, это не пальцы духов-убийц, это просто деревья… От ветра такое бывает…
Вниз по дороге метнулось что-то черное. Карина чуть не заверещала. Соседская собака. Блэки.
– Да что за нервы? – разозлилась на саму себя Карина. – Соберись! Сейчас ты приготовишь изумительный завтрак и получишь множество комментариев и любви!
Карина сжала кулаки и решительно потопала в кухню. Вэйд был уже достаточно далеко и ленты чужих жизней одна за другой всплыли в сознании.
Их тысячи, миллионы, миллиарды… Они мчатся красочным ураганом, вовлекая в свой поток. Далёкие, быстрые, разные. Непрестанно меняются, обновляются, гаснут, вспыхивают. Их всегда было так чудовищно много?
Словно взятая в рабство, Карина растворилась в потоке абсолютно. Из головы улетели все мысли и планы. Куда она шла? Где находилась? Что должна была сделать? Даже саму себя она теперь помнила еле-еле. Цепкие лапы потока впились в неё, как в тряпичную куклу.
Дыхание перехватило. Сердце бешено заколотилось, а тело налилось неподъемной тяжестью. Карина ухватилась за край кухонного стола, чтобы не упасть. Столько изменений за эти сутки! Новости, происшествия, события. Даже мода успела поменяться за этот день. Столько новых трендов, новых веяний, новых вещиц. Сумки, платья, босоножки, макияж…
Внутри взыграли жадность и обида. Карина словно стояла на обочине жизни. Когда она успела так отстать от других? Когда перестала быть классной? Ей обязательно нужно получить все эти новые вещицы и обязательно разузнать все новые сплетни. Она не должна быть хуже других! Иначе… иначе… А что иначе?
Карина не смогла найти ответ. Ей нужно обладать всем тем, что и другие, и точка.
Когда волны жадности немного стихли, в сердце вдруг возникло смутное ощущение, что Карина о чем-то забыла. У неё ведь были какие-то планы, какая-то своя жизнь. Она должна была сделать что-то важное, но мучительно не могла вспомнить что.
Кусочки реальности с неохотой возвращались к хозяйке. Вэйд… Духи… Ритуал… Жертвы… Жертвы? Что-то связанное с жертвами?
Ах да! Нужно разыскать информацию о пропавших девушках.
Карина погрузилась в свое сознание, внимательно пролистывая обновления. Так, так, так… Обновление здесь, обновление там… Ура! Никто не пропал! Каждая живая душа на месте. Какое облегчение!
Что насчет предупреждения? Карина попыталась передать девушкам сообщение об опасности, но уста по-прежнему запечатаны молчанием. Что ж…
Зрители уже давно устремили на Карину любопытные взгляды. Точно. Пора их развлечь, а заодно и накормить своего защитника вкусным завтраком.
– Сегодня у меня минутка кулинарии, – улыбнулась Карина. Одобрительные потоки защекотали сердце.
Карина достала ингредиенты и принялась готовить завтрак, очаровывая поклонников своей ловкостью и изобретательностью. Она поджарила яичницу с сосисками, украсив зеленью и кетчупом так, словно сосиски – это мордочки поросят, а желтки – пухленькие цыплята. Затем нарезала овощной салат, намазала тосты маслом и клубничным джемом, заварила ароматный чай.
Когда всё было готово, Карина хлопнула в ладоши. Через минуту знакомые руки обняли её со спины, ленты чужих жизней вмиг испарились, как призрачное марево.
– Эй, ты что творишь? – возмутилась Карина, высвобождаясь из объятий Вэйда. Смущение вперемешку с удовольствием взбудоражило и без того растревоженное сердце.
Вэйд отпустил Карину и сел за стол напротив неё. Он успел расчесать челку и надеть свежую толстовку, нежно-голубого цвета.
– Я уж думал, что мои ноздри в пляс пустятся от таких ароматов, – засмеялся он.
– Давай кушать, – Карина разложила еду по тарелкам, как заботливая хозяйка выделив Вэйду порцию в три раза больше своей.
– Никто из девушек не пропал, – сказала она, когда приступили к еде.
– Это хо…вошо, – произнес Вэйд забитым ртом. Завтрак исчезал за его щеками так быстро, словно падал в пропасть.
Карина аккуратно нанизала на вилку кусочек салата и яичницы. Но когда отправила вкусняшки в рот, то поняла, что просто не может их проглотить! Всё дело в Вэйде. Он сидит совсем рядом, смотрит на неё, на её губы, пережевывания, причмокивания… и это… до жути некомфортно.
Карина съежилась и отодвинула стул подальше от Вэйда и ближе к краю стола. Опустив голову, она попыталась поесть снова, но неловкость снова сковала губы. Да что ж такое? Кусок в горло не лезет!
– Ты бы еще под стол от меня забилась, – обиженно сказал Вэйд.
– Извини. Я просто привыкла есть одна, – поторопилась оправдаться Карина. – Для меня в новинку кушать перед реальным человеком.
– Ну и дела! – с сочувствием произнес Вэйд.
– Я же говорила, что общаюсь с людьми в основном дистанционно.
– Да, говорила. Но я не думал, что всё так запущено.
Карина опустила вилку. Как же ему объяснить?
– Понимаешь… это проблема многих популярных людей, – сказала Карина. – Когда дистанционное внимание пересекается с реальным… голова готова взорваться. Поэтому если мы и контактируем с людьми вживую, то недолго и исключительно по делу. Ну там… с соседями, доставщиками.
– У вас в этом мире определенно беда с физическим взаимодействием, – размахивая вилкой, сказал Вэйд.
– Почему сразу беда? – пробурчала Карина. – Мы вон даже прикасаемся друг к другу, когда здороваемся!
– Да, видел, – усмехнулся Вэйд. – Щипаете друг друга за плечо. Что за идиотизм?
– А как же еще? – удивилась Карина. – Идиотизм это твое… как его… руко… рукопожатие. Что через него можно понять?
– А что нужно понимать? – удивился Вэйд.
– Ущипнув человека за плечо, легче всего прочувствовать его присутствие и узнать какой он: твердый, мягкий, худой, мускулистый. Вот, например, ты…
Карина встала, и обогнув стол, ущипнула Вэйда за плечо. Под толстовкой оказался твёрдый бицепс.
– И что ты определила этим щипом? – продолжал недоумевать Вэйд.
– Очень много. Ты спортивный, но используешь свою силу редко. Довольно спокоен и расслаблен. Не вздрогнул и не отвел глаза, когда я к тебе прикоснулась. Значит, общительный, любишь присутствие людей.
– Всё так, – кивнул Вэйд, покачиваясь на стуле – Но ты не думала, что дело ещё в том, кто щипает? От тебя я с таким же благоговейным видом принял бы и подзатыльник.
Карина покраснела. Не дожидаясь ответа, Вэйд притянул Карину к себе и обнял за талию, прильнув щекой к её животу.
– Спасибо за завтрак. Впервые я ощутил себя, как дома, – сказал он.
Карина беспомощно приняла объятья. Искренность Вэйда обезоруживала. Раз за разом было всё труднее его отталкивать. Неловкость и смущение растворялись в его тепле, таяли, словно лёд под летним солнцем.
Карина улыбнулась и погладила Вэйда по голове:
– Ты, наверное, истосковался по семье.
– Теперь ты – моя семья, – сказал Вэйд.
Повисла пауза. Вэйд неуклюже прокашлялся и отпустил Карину.
– Я… я помою посуду, – сказала она и, в один присест слопав свою порцию (откуда только и взялся бешеный аппетит), торопливо принялась складывать приборы в раковину.
– Да… хорошо, – рассеяно сказал Вэйд.
Он подошел к кастрюльке с настойкой:
– О! Посмотри. За ночь месиво приобрело темно-зеленый цвет.
– В том то и дело, что месиво! Бедные мои стены! – закатила глаза Карина.
– Тебе стены дороже, или жизнь? – возмутился Вэйд.
– Умеешь ты…
Вэйд наполнил пульверизатор:
– Как раз проведешь мне экскурсию по дому.
***
Вэйд бегал по комнатам, как заводной. Карина еле поспевала за его огромными шагами.
– Ого! А это что за комната? А здесь что? – с любопытством восклицал он, открывая дверь за дверью. – Вот это дворец!
– Сбавь обороты, – пыхтела Карина, семеня следом. – Откормила на свою голову…
– Так, приступим! – скомандовал Вэйд и принялся распылять зеленую дрянь по всем стенам. Начал с гостиной.
– Бедные мои стеночки, шторочки, дверочки, – причитала Карина, глядя как настойка беспощадно разливается зелеными кляксами по цветочным принтам.
– А по-моему в этом что-то есть, – с видом непризнанного художника сказал Вэйд, отойдя назад и любуясь видом. – Абстракция, знаешь ли, экспрессионизм…
Стоя позади него, Карина скривилась и замахнулась кулаком, еле сдерживаясь. Вот бы «экспрессиоснуть» его хорошенько по затылку!
Вэйд обернулся, Карина быстро спрятала руку за спину.
– Пойдем дальше, – сказал Вэйд, так и не узнав от какого разбоя только-что спасся.
Следующей жертвой стала гардеробная, а затем комната с подарками. Увидев горы вещей, которыми обладает Карина, Вэйд замер в изумлении:
– И ты готова была всё это бросить ради обычной жизни? Ты же в курсе, что в другом мире могла оказаться совсем другим человеком? Студенткой, живущей на стипендию, или девушкой на малооплачиваемых подработках?
Снова Вэйд задаёт эти вопросы! Надоел! Неужели считает её такой избалованной? Ничегошеньки он не знает! Сколько ни втолковывай, не понимает…
Хотя… А вдруг, он прав? Карина обвела взглядом пирамиды блестящих коробок. Цветочные и перламутровые обертки словно шептали: «Мы тебе нужны. Погляди, как мы красивы! Как ты проживешь без приятного хруста оберток под пальцами? Без сладостного развязывания шелковых бантиков на наших верхушках?» Аромат шоколада и дорогих парфюмов манил своей изысканностью. Жадность снова колыхнулась в сердце Карины, точь-в-точь, как во время обзора новинок этим утром. Но это была жадность не к вещам… а скорее к жизни в центре внимания, к гуще событий, к непрестанному обновлению в потоке…
Карина перевела взгляд на Вэйда. Добродушное лицо с широкими щечками, блестящие глаза, озорная улыбка, простая толстовка голубого цвета. Ничего лишнего. Мягкость и чистота во всех проявлениях.
Рядом с Вэйдом Карина стала частью чего-то простого и настоящего, и эту реальность она ни за что не хотела потерять. В эти моменты ленты чужих жизней казались чем-то далеким, призрачным, неважным…
– Если нужно, я откажусь от всего, – сказала Карина, выпрямив спину.
Вэйд вскинул брови, так что челка шевельнулась:
– Даже не представляешь, насколько эпично это прозвучало, – замер он, а затем вздрогнул и захохотал. – Аж мурашки побежали.
Вэйд наклонился к Карине:
– Я становлюсь свидетелем важных перемен в тебе.
– Каких еще перемен? – возразила Карина.
– Не знаю. Я всё чаще жалею, что не умею читать мысли.
«А я рада, что не умеешь», – подумала Карина.
– Кстати, теперь мне нужна твоя помощь, – сказал Вэйд, глядя наверх. – Потолок здесь выше, чем в других комнатах.
– И что?
Вэйд вручил Карине пульверизатор, ловко обхватил её бедра и рывком поднял к потолку.
– Эй! Ты опять за свое? К тому же я боюсь высоты! – возмутилась Карина.
– Ну так поторопись! – послышался его голос снизу.
– Только не смей на меня пялиться, – предупредила Карина.
– Сильно нужно! – обиделся Вэйд. – Ой, что это у тебя? Родинка на ноге?
– Вэйд!
– Да шучу я!
– Правда? Ведь у меня действительно есть родинка на ноге.
– Да? Где?
– Вэйд!
– Не смотрю, не смотрю.
Возмущенная, но полная решимости обезопасить свой дом, Карина тщательно опрыснула стеклянный потолок зеленой жижей. Вэйд носил её по всей комнате, аккуратно огибая горки коробок.
– Всё! Готово. Опускай! – скомандовала Карина.
Сильные руки бережно поставили её на пол. Лицо Вэйда даже не раскраснелось от таких нагрузок. Ну и крепыш! Или Карина готовит чудо-питательную яичницу?
– Кстати, пока бродил здесь, задумался, – потер подбородок Вэйд. – Для тебя ведь не сюрприз, что именно находится в каждом подарке?
– Конечно. Мне хорошо известны и отправитель и подарок, – сказала Карина.
– Как-то печально.
– Почему? – возразила Карина. – Это нисколько не портит наслаждения от разбора: видеть вещи вблизи, иметь возможность щупать их и пробовать – это уже другой вид удовольствия.
– Только сейчас я осознал, что в вашем мире практически нет сюрпризов, – сказал Вэйд. – А что насчет подарков, которые тебе не нравятся?
– Я заставляю себя их любить. На это нужно время, поэтому я открываю их не сразу, – объяснила Карина.
– Заставляешь себя любить? Зачем? – окончательно растерялся Вэйд.
– Люди чувствуют фальшь. Я не хочу никого расстраивать.
– А себя, значит, расстраивать можно?
– Что ты так разволновался? Моя ведь проблема, не твоя.
– Ты слишком усложняешь свою жизнь, – Вэйд сел на большую красную коробку. – Может, если бы работала обычным бухгалтером или библиотекарем, то люди не наблюдали бы за тобой так интенсивно?
Назидательный тон Вэйда действовал на нервы. Терпение Карины лопнуло! Да что он знает? Возомнил себя экспертом? Разложить ему всё по полочкам?
– К твоему сведению, я всё перепробовала, – доложила Карина. – Занималась всеми нудными работами на свете! Но знаешь что? Под конец рабочего дня так утомлялась, что сокровенные мысли всплывали наружу… У всех работников так по вечерам… Да только другие думают о всяких безобидных пустяках, а я о другом мире…
– Я…
– К тому же работодатели знают, что у меня нет ни способностей, ни рвения к подобным делам, – перебила Карина. – Каждой работой занимаются наиболее подходящие люди. Остальным там не рады.
– Ладно, ладно, убедила, – сдался Вэйд.
– То-то же! – успокоилась Карина.
– Если каждый человек как на ладони, со всеми способностями, талантами и умениями, то и резюме не нужно. Удобно, – заметил Вэйд.
– Да, стоит только что-то уметь, как с тобой сами связываются по поводу работы, – сказала Карина. – Да и ты сам видишь все возможности и шансы, все места, где можешь пригодиться.
– Правда? – восхитился Вэйд. – Получается, каждый может по максимуму выжать из того, кем является и что хорошо умеет? Полный контроль над своей судьбой… Во многом этот мир идеален.
Вэйд призадумался:
– А может… и нет? В жизни останется мало случайностей, неожиданных поворотов и сюрпризов.
– Разве это плохо? – удивилась Карина. Почему он никак не уймется?
– Конечно, плохо! – воскликнул Вэйд. – Если опираться только на то, что хорошо умеешь, это сковывает. В моем мире мы хоть и бредем по жизни, как слепые мышата… Но когда ты ничего не знаешь наверняка, то и способен на что угодно. Случайно куда-то попал, случайно с кем-то встретился, случайно попробовал то, чего раньше не пробовал – и вот уже твоя жизнь развернулась на 180 градусов и душа заиграла новыми красками, о которых даже и не подозревал.
– Да уж, – пробурчала Карина. – Я вот получила красную ленту и жизнь заиграла такими красками, что и в страшном сне не приснится.
– Зато встретила меня, – клацнул её по носу Вэйд.
– Это верно, – согласилась Карина. – Ну, ладно. Пойдем дальше. В моем доме одиннадцать комнат, а мы обработали только пять.
– Одиннадцать?! – спросил Вэйд, встряхивая зеленую жижу, чтобы была однородней.
– Да. Спортзал, библиотека, оранжерея, музыкальная и художественная студия, домашняя обсерватория… У меня есть всё, что нужно для жизни, поэтому я редко выхожу из дому.
Вэйд неодобрительно покачал головой:
– Боишься прикосновений… Общаешься дистанционно… Вся жизнь протекает в доме… Ты словно тепличный цветок, – сказал он.
Карина поставила руки в боки. Опять двадцать пять! Сколько еще он будет её судить? Обидно, в самом деле!
Ну что, отстоять свою честь контрольным выстрелом?
– Тепличный цветок, говоришь? – возразила Карина. – Многие так думают, считая что тепличному цветку живется намного легче, чем дикому. Но это не так. Тепличный цветок так холят и лелеют, что ему непозволительно быть неидеальным… С диких цветов спрос меньше. Им можно быть некрасивыми и неправильными, ведь в этом можно обвинить суровые условия, непогоду, плохую землю, ветер… Но если тепличный цветок удумает не оправдать ожидания… то вся вина ложится только на его плечи.
Вэйд встал с коробки и улыбнулся:
– Сдаюсь! – поднял он руки.
– Так-то! – кивнула Карина. И почему ей так понравилось спорить? Очень на неё не похоже… Ну да ладно.
Обезопасив, или лучше сказать, обезобразив, остальные комнаты, Вэйд с Кариной присели отдохнуть в библиотеке.
– Кресла здесь просто супер! – сказал Вэйд, раскинув руки на мягких подлокотниках. Карина села в кресло напротив.
– Что дальше? – спросила она.
– Мне нужны твои заколки для волос, – сказал Вэйд.
– Неожиданное признание, – засмеялась Карина. – Челочку подколоть?
– Я и без мишуры неотразим, – картинно откинул волосы Вэйд. – А если серьезно, то хочу смастерить подобие замков-капканов на двери и окна. Вместо зубцов натыкаю острые щепки из дерева. Если уродцы, не сумев пройти сквозь стены, вздумают просунуть корявые пальцы в щель – их будет ждать неприятный сюрприз.
– Хорошая идея!
– Только немного отдохну, – сказал Вэйд, окидывая взглядом длинные стеллажи, плотно заполненные переплетами.
На столике у кресла лежал недочитанный в прошлый раз томик Шекспира, а также розовый блокнот с пометками, куда Карина записывала любимые отрывки и всякие мысли, возникшие после чтения. На обложке выбита золотистая надпись «Карина 405».
– 405, – задумчиво произнес Вэйд. – А по какому принципу вам даются номера? Это какой-то рейтинг, возраст или прихоть?
– По счету, – сказала Карина. – Но если человек с определенным номером умирает, другой, рожденный с таким же именем, может взять себе освободившуюся цифру.
– Вот как? Фамилиями вообще никто не пользуется?
– Никто.
– И так было всегда?
– Насколько знаю, да.
Вэйд снова уставился на столик. Его глаза вдруг округлились. Он привстал, и не отрывая взгляда от книги, уточнил:
– Но ты ведь знаешь, что такое фамилия?
– Да.
– Откуда? – перевел он взгляд на Карину. – Если их не было и нет?
– Не знаю…
Вэйд схватил книгу со стола и показал Карине:
– Шекспир – вполне себе фамилия.
Карина замерла:
– Верно. Я никогда над этим не задумывалась… Воспринимала, как должное.
– И не удивительно. Это осколок прошлого мира! – сказал Вэйд, шелестя страницами.
– Что?
– Глянь. Шекспир пишет:
«Когда тебя напрасно ищет взор
И сердце задыхается в разлуке».
– И что?
– А то, что в вашем мире вы всегда видите того, кого хотите. Никакого «ищет взор» и «разлуки» и быть не может.
– Ты прав! – воскликнула Карина. – Я всегда понимала значение этих строк. А не должна бы!
– Вот и первое несоответствие! – сказал Вэйд. – Ты была права, сверяя сведения о новом и старом мире, можно найти зацепки.
– Выходит, в превращении мира есть прорехи! – сказала Карина. – Система несовершенна и… Елки-метелки! Что происходит?!
Страница за страницей книга в руках Вэйда испарялась и зеленоватой дымкой уносилась прочь.
– Жуть какая! – отбросил испаряющуюся книгу Вэйд. – Карина, смотри! – он осторожно подошел к стеллажам.
Все книги превратились в такую же зеленую дымку, которая мутным облаком улетучилась, оставив библиотеку пустовать.
– Только нашли изъян, как он тут же исчез! – сказал Вэйд, ощупывая рукой пустые полки. – Глазам не верю!
Пошатываясь, Вэйд рухнул в кресло:
– Мир до сих пор меняется, – заключил он. – Система обнаруживает дыры и латает их. Но почему? Что или кто заставляет мир меняться?
Карина молчала. Её сковал суеверный страх. Если бы на днях она не столкнулась с жуткими духами-убийцами, то сейчас наверняка бы грохнулась в обморок. Ужасы понемногу закаляют, как и любой опыт. Но гори он в огне, такой опыт!
– Поскорее устанавливай свои капканы, – срывающимся голосом сказала она. – Сейчас принесу шкатулку со шпильками и заколками, кстати, в нижнем ящике на кухне есть инструменты – пассатижи, отвертки, молотки, всё, что может понадобиться. Я тебе помогу. Нужно занять руки, иначе сойду с ума от всего этого.
Вэйд понимающе кивнул.
***
Поздним вечером, когда дом покрылся «древесной броней» в том или ином виде, Карина и Вэйд вернулись в спальню.
– Не думала, что ставить ловушки – такое утомительное дело, – сказала Карина, рухнув на кровать и растирая ноги. Каждая мышца ныла.
– Я тоже, знаешь ли, не каждый день таким занимаюсь, – Вэйд растянулся на раскладушке, по обычаю закинув руки за голову и глядя на небо сквозь стеклянную крышу.
– Как думаешь, духи не тронут меня до полнолуния? – спросила Карина, с тревогой глядя на поднимающийся месяц. К сожалению, у серебристого круга не хватало лишь четверти.
– Не знаю, – признался Вэйд. – Их планы мутные, как и жижа, текущая по деревянным мордам. Не стоит терять бдительность.
– Если нападут не на меня, то на другую девушку… Сегодня я не смогла никого предупредить. Даже когда просто думаю о духах, во рту появляется привкус мха. Хотя он уже слабее, чем в первый раз.
– Возможно, печать молчания спадёт со временем? Попробуешь завтра, – сказал Вэйд.
– Да, обязательно попробую, – вздохнула Карина.
– Как думаешь, почему мир продолжает меняться? – спросил Вэйд. – Не из-за нас ли? Может, книги пропали, потому что мы обнаружили этот изъян? Может, система как-то автоматически регулируется? Или же за этим кто-то стоит, и то, что книги пропали в тот самый момент – лишь совпадение?
– А вдруг виной тому – сок Дерева Желаний? – испугалась Карина. – Вдруг он уничтожает мой дом изнутри? Сначала исчезли книги, а потом и стены растают, как карамелька? И мы вместе с ними! Какой ужас! Мы сами привлекли беду!
– Успокойся и перестань говорить ерунду, – остановил её Вэйд. – Из твоих уст даже такой бред кажется правдоподобным.
– Извини, – сбавила обороты Карина. – Просто голова уже идёт кругом. Чем больше думаю, тем меньше понимаю, что вообще происходит.
– Я тоже, – признался Вэйд.
Карина снова взглянула на луну. Внезапно по небу разлилась светящаяся розовая струйка. Она пробежала между облаками, нарисовав гигантский цветок с двадцатью лепестками. Зазвенели колокольчики, нежно, но затем всё увереннее и увереннее.
– Сегодня же вторник! День гала-концерта. Посмотрим? – спросила Карина.
– Ты о чем? – удивился Вэйд.
– Не видишь что ли? Уже началось!
Вэйд уставился на небо:
– Ничего не вижу. Луна, серые облака, несколько звездочек сбоку.
– Как же тебе показать? Ты обязательно должен увидеть! – воскликнула Карина. – Каждый вторник художники и музыканты со всего мира устраивают грандиозный концерт, который показывается на небе.
– Но почему ты видишь? Я же сокрыл тебя приватностью.
– Хоть я и не в потоке, но до сих пор являюсь частью своего мира. Самый примитивный уровень восприятия остался, – сказала Карина. – Но что же делать? Как показать эту красоту тебе?
Вэйд напряженно смотрел на небо. Концерт уже начался, а он ничегошеньки не видит. Какое безобразие! Это просто расточительство! Карина всем сердцем хотела разделить кусочек своего мира с Вэйдом.
Что же делать? Как снять завесу с его глаз? Возможно, так же, как он делился с ней приватностью? С помощью прикосновения?
Карина пододвинулась к краю кровати и взяла Вэйда за руку:
– Закрой глаза и постарайся через меня ощутить информацию, витающую в воздухе. Весь мир пропитан ею.
Вэйд послушно сомкнул веки, сделал глубокий вдох и выдох:
– Я… слышу слабый шум. Нет, погоди, это звон. Колокольчики. Верно?
– Сработало! – обрадовалась Карина.
Вэйд открыл карие глаза и в них отразился розовый неон лепестков.
– Я вижу! – воскликнул Вэйд. – Я вижу!
– Наслаждайся, – довольно улыбнулась Карина. – Рисунки буду сменять друг друга под изумительный аккомпанемент.
Розовый цветок вспыхнул и рассыпался сотнями золотистых звездочек, которые закружились вихрем, создавая сказочную спираль. Спираль вертелась всё быстрее и быстрее. Её цвет изменился с золотистого до огненно-красного.
Спираль снова развернулась в цепочку и сплела гигантского красавца-дракона с крыльями от запада до востока.
Звон колокольчиков утих и послышался ритмичный бой ударных инструментов. Они задавали такой восхитительный ритм, что Карина с Вэйдом непроизвольно задергали ножками в такт. К ударным присоединились гитарные риффы, а затем мелодии флейт и скрипок. Каждый инструмент рассказывал свою историю, но удивительно гармонировал с остальными. Словно тысячи музыкальных нитей связались воедино в неповторимое кружево.
