Иван Гоготов
Самая дружная семья
Кинематограф
Театр уже существовал в Древней Греции. Наверняка и наши далёкие длинноволосые предки, прикрытые шкурами добытых зверей, выдыхая слова и энергично жестикулируя, выступали перед своими соплеменниками. Сейчас подобные короткие спектакли носили бы названия: «Охотник и жертва», «Его звали “Острое копьё”», «Хочешь есть – побегай».
Талантливые театральные актеры и хорошие декорации творят чудеса, а если ещё имеется музыкальное сопровождение, тогда ты, сидя в зрительном зале театра, смотришь настоящее кино. Да, спектакль – это нечто большее, чем кино, и нечто меньшее, чем кино. Но, согласитесь, всё-таки много общего у театральной постановки и кинокартины.
Так зачем Братья Люмьер придумали кино? Почему мы не довольствуемся театром? Я задал Асе точно такие же вопросы, и вот, что она ответила.
«Лев, я не увижу страшное бушующее море на сцене и человека, бросившего ему вызов; говорящего кролика или невесомый призрак; мир будущего, мир не существующий, мир, который не воссоздашь на подмостках.
Я не могу посмотреть дважды любой спектакль, все спектакли отличаются, как близнецы: если приглядеться, они и чуть не похожи внешне, и их внутренние миры не одинаковые. А кинокартины неизменны: там, на киноплёнке, у актрисы каблук не подвернётся, у актера голос не дрогнет, его замена не состоится тоже. Как отснято, так и уйдёт в века.
Любимую кинокартину легко взять с собой. Если память смартфона, планшета или ноутбука хранит её, тогда скрашивается путешествие за просмотром фильма. Причём не важно, чем путешествовать: самолётом, пронизывающим синеву; поездом, скользящим по рельсам; автобусом, летящим по дорогам; кораблём, гуляющим по водам. Или просто идти пешком. А театр не поместится в карман жилета и в набитый рюкзак тоже.
Или, допустим, прямо сейчас, ни минутой позже, не уходя из уютного кафе, мне хочется увидеть любимого актёра, повторять крылатые фразы из фильма. Только кинокартина – запечатлённое движение, сроднившееся со звуком, – подарит мне встречу с обожаемым мастером перевоплощений. А где он сейчас: работает над новым фильмом или отдыхает после окончания съемок, – совершенно не важно.
А ещё я могу тихо засмеяться или всплакнуть, и меня никто не увидит и не услышит, если, конечно, я устроила киносеанс дома.
Лев, при встрече с нашими родителями, озадачим их теми же вопросами, может, они дополнят меня», – вот что Ася мне ответила.
И я подумал: «Что бы мы ни ответили – это не повлияет на наши походы в кинотеатры, пополнение фильмотек, на просмотр кинокартин онлайн, потому что кино обладает особой магией. Смотря кино, мы по-особенному вновь и вновь обманываемся, проживаем чужие жизни, разрываем сердце, залечиваем душу, путешествуем, отрываемся от реальности. Мы заколдованы кинематографом и не хотим сбрасывать чары. Спасибо тебе за это, добрый волшебник!»
Маленький повар
После обеда мама невзначай сказала:
– Моя подруга, Лев, купила очень спелое манго в магазине, том самом, ближайшем к нашей девятиэтажке.
Я, не теряя ни минуты, собрался и выбежал на лёгкий морозец. Всего три штуки индийских манго лежало между крупными яблоками, и я взял два. Отлично! Успел! А вечером промыл, искупал скучавшие дома иранские финики и замочил их. Они, прижатые друг к другу и завёрнутые в полиэтилен, занимали всю картонную коробку. Какие же липкие, точно сосновая смола, расплавленная солнцем. Сразу повеяло ароматом южной ночи, недаром приплыли из арабской страны. Промывая их, чувствовал, что перебираю совсем не плоды пальмы, а морские камешки. Очень спелые: кожура фиников трескалась и обнажалась мякоть. Как же они хотели поскорей, не дожидаясь утра, сбросить одежду и стать частью моего кулинарного шедевра! Мама подсказала оставить немного воды в поварской миске:
– Животы, а у кого и спины, у них не разберёшь, едва покрылись водой – значит хватит. Лев, и пусть переночуют на балконе, там всю неделю температура будет плясать около нуля, иначе закиснут.
У мамы намного больше опыта, мамуля знает, как лучше замачивать всяческие ингредиенты для каких угодно блюд.
Так зачем же я побежал за зрелыми манго? К чему я приступил тем вечером? Ответ: «Виноват полезный чизкейк». Просто, без повода, решил состряпать что-нибудь, сделать приятное маме и, особо не раздумывая, выбрал диетический десерт без грамма сахара и сливочного масла.
Утром, перешагнув порог кухни, надев чёрный передник и засучив рукава, вдохновлённый, продолжил творить. Смуглые финики набухли за ночь, хорошо впитали воду, утолили жажду после долгого путешествия. Теперь они, запеленованные, раздеваются до вязкой «шоколадной» мякоти, из которой высвобождается беловолокнистая косточка-лодочка. Приходится время от времени споласкивать руки и браться за новые и новые плоды финиковой пальмы.
Сразу же достаю из корзины банан – точь-в-точь улыбка добряка! Жёлтая кожура распадается на три лепестка – и вот другая поварская миска переполнена кусочками банана, этой бледно-жёлтой маслянистой мякотью.
Настает черёд тех самых манго. Интересный фрукт! Смущённый бордовый румянец на зелёной щеке тому доказательство, и одновременно испуганный, весь покрыт еле заметными мурашами. Сначала, как и банан, необходимо помыть его: необыкновенно гладкий, он становится скользким, словно кусок мыла. А чистится не дольше крупной картошки: одна рука утопает в нежной и сочной солнечной мякоти, другая же срезает лентами кожуру. Укладываю его на доску и отрезаю ярко-жёлтые кусочки до тех пор, пока не нахожу сплющенную косточку: немалую и звучащую, как настоящая кость.
Кухонные весы определяют каждый грамм, поэтому взвесить творог, густую кашу, и убрать лишнее – проще простого. А ведь можно лепить из него. Кстати, подтаявший снег и цвета такого же, и принимает форму, какую хочешь.
Также играючи расправляюсь с куриными яйцами: скорлупы, белые панцири, расколоты ножом и разломлены на две части, студенистые желтки (яркие звёзды) и белки (их окружение) вытекают, не успел глазом моргнуть.
Следующий ингредиент – тёмное какао, а кажется, что песок каменистых пустынь.
И тут я подумал: «А не добавить ли моему чизкейку пикантности, не докупить ли душистой пряности – корицы?» Я знал, что мама ещё на прошлой неделе украсила молочную пенку кофе последней щепоткой корицы, и мы, блуждая по магазинам, хотели купить, но забывали про неё. Лампа не погасла, а я, держа в руке невесомый пакетик с корицей, вернулся из магазина.
Взвешена и горка нутовой муки, будто песочный бархан в прозрачной чаше весов. При пересыпании её частицы попадали и на кухонную столешницу, и на чёрный передник, как вулканический пепел, который покрывает города, когда просыпается тот или иной огненный вулкан.
Ну что, пришло время готовить пресное тесто для коржа. Ведь корж – нижний слой моего и маминого чизкейка. Нутовая мука, финиковое пюре, банан, какао, корица скоро соединятся. Для этого пригождается блендер – прямо космическая ракета! Только вместо турбин – ножи, а из верхней части выходит электрический провод. Но этого мало, тесто становится настоящим тестом, когда я замешиваю его, как положено, одной рукой: несколько раз прижимая бесформенное ко дну чаши, загибая и снова прижимая. У него цвет Рождества – имбирного пряника! Затем, отщипывая от получившейся густой массы одинаковое количество теста, катая между ладонями шарики и расплющивая их, сотворяю миниатюрные блины.
Керамические формы смазаны незаметно тающим кокосовым маслом и присыпаны кунжутными семками – теперь чизкейки, когда испекутся, точно расстанутся со своими временными домами без крыши. Будущие коржи опускаются на дно цилиндрических форм, а духовой шкаф начинает набирать температуру, всё больше и больше горячится. Да, я бы не справился без маминых наставлений.
Я умею работать блендером и – але оп! – манговые кусочки превращаются в манговое пюре. Меня, младенца, мама кормила похожим яблочным с ложки, и даже космонавты балуют себя в космосе таким пюре в пакетах.
Вот руки дошли и до самого чизкейка. Творог, яйца, оставшееся финиковое и часть мангового пюре блендер, управляемый мной, взбивает до однородной массы. Она по консистенции как каша из геркулесовых, полностью разваренных хлопьев, а по цвету – слегка золотистая. Настоящий повар должен пробовать на вкус все ингредиенты, сухие и жидкие смеси. И я не остаюсь в стороне: вкус сырого чизкейка – это ненавязчивое манго с финиковым оттенком.
Окончательно заполняю формы: творожная смесь (высокий слой) прижимает «имбирное» тесто, поверх – жёлтое манговое пюре (прослойка), которого больше ни ложки не остаётся, после опять творог и вышедшие за него замуж остальные продукты. Получается вровень с бортиками керамических форм. Проходят считанные минуты – и большая форма, на которой расставлены формы с сырым чизкейком, находится на выдвинутом противне, языке духового шкафа. Духовка настолько горячая, будто проглотила солнце. А подогретая вода, льющаяся из чайника в большую форму, покрывает до половины пироговые дома, их словно тёплое море подтопило – это водяная баня, благодаря которой чизкейки, а главное – коржи, полностью пропекутся.
Вначале ничего интересного не происходит, но потом запах выпекаемых шедевров разносится по кухне. Через стекло духового шкафа с подсветкой наблюдаю за ними. Они не спеша поднимаются, растут, надевают шапки, которые всё больше и больше запекаются, бледные становятся поджаристыми – значит, готовы!
Жар вырывается наружу. Зубочистка помогает убедиться в том, что кулинарные произведения не сыры. Если, проколов ею выпекаемое блюдо, ничего не видишь на деревяшке – можно доставать жаростойкие рукавицы и своё творение из печки. Так и происходит, водные и другие процедуры закончены.
Хочется попробовать чизкейк, не дожидаясь полного остывания. Не удержался! Ничего себе, какой воздушный, лёгкий, едва уловимое манго дополняет также далёкий финик, а корж – бананово-финиковый, какао и нотки корицы отражаются в послевкусии.
Чизкейки, накрытые салфеткой, чтобы не обветрились, остывают весь вечер на кухне, а ночь – на неотапливаемом балконе. Наступает второе утро после старта кулинарного забега. Белые веснушки покрыли загорелые пироги – это я присыпал сахарной пудрой покинувшие дома шедевры. Но чего-то не хватает… Чего же? Сладкого винограда! Если не поленюсь и сгоняю в продуктовый за ним, мама будет в восторге, а я очень хочу увидеть удивленное лицо мамы. Уже бегу! Изумрудные виноградины, как вишни на торте, украшают каждый чизкейк, и я приглашаю маму продегустировать результат моей работы на кухне.
– Свежесть невероятно сочного растения, в меру сладкий, настоящий бальзам для желудка. Вкусы смешались, все нотки слились в одну новую мелодию. Корж получился даже лучше, чем у магазинных чизкейков, очень украшает. Лев, хочется есть и есть. А сахарная виноградина подчеркивает его полезность, – на одном дыхании произносит мама и целует меня.
Маме понравилось! Я счастлив! У меня получился десерт ресторанного уровня! У меня получился!
Мастер и ученик
В редкие часы одиночества и покоя я часто вспоминаю своего отца. Например, наши с ним пробежки по просыпающемуся парку…
– Подъём, Лев! Сбрасывай сон и впрыгивай в кроссовки. Пора на пробежку. – Он приводит меня в чувство. – Погода выдалась наилучшая. Холодный дождь моросит, и хулиганит шквалистый ветер. Уже бежишь? Вот молодец! «Слабак» – не твоя вторая фамилия. Обгонишь с таким напором этого хулигана… Не сдавайся. «Один кружок, он трудный самый…» – кажется, так поётся в песне? Вот и второе дыхание открылось. Что?! Решил замахнуться на марафонскую дистанцию? Смелое решение. Но, я думаю, ты сдуешься раньше. Ты так уверен в своих силах, что я начинаю сомневаться. Докажи самому себе и мне вдобавок!..
Или вижу, как наяву, насколько напрягаются наши мышцы в фитнес-клубе.
– Лев, полюбил свой зал всем сердцем, да? Не можешь жить без него, даже во сне снится? Хорошо. Что-то мы заболтались, хватит языки чесать, разминайся и начнём покорять никем непокорённые вершины, – мотивирует отец. – Вижу, рвёшься в бой, заскучал по железу, уже принял исходное положение. Выдох. Ух, и отдохнём! Твоя стальная грудь и в придачу к ней трицепс получат свои килограммы или фунты, как тебе больше нравится. Ну, а послезавтра почитаем, страницу за страницей, согласен? Нет? Возьмёмся за забытые спину и бицепс. Похвально! Ну, а потом почитаем? Ноги и плечи не забудем, говоришь? Не нытик. С тобой хоть в космос, хоть в горы. Уважаю. Продолжай до жжения. Чувствуешь? Значит, всё не зря, Лев…
Также в те часы вспоминаются домашние тренировки по методикам спецслужб, описанным в старенькой методичке, которую отец и я знаем наизусть.
– Отжимание. Выпрыгивание. Хлопок руками над головой. Тебе не кажется, что комната маловата, не чувствуешь себя хомяком за решёткой? – Мастер подзадоривает ученика. – Ты скажи, и бросим заниматься таким неблагодарным, несерьёзным делом в любую минуту. И зачем только придумали эти аэробные нагрузки? Твой девиз: «Сражаться до изнеможения!» Неплохо. Сколько ни пытаюсь, но безуспешно. Не сбить с пути тебя. Настоящий мужик. Пошёл в отца.
Конечно, перед глазами и наши успешные атаки спортивных площадок.
– Солнечный день. Птицы заливаются. Значит, спортивная площадка во дворе заждалась своих героев, то есть нас, а зал пусть остынет… Медленнее, медленнее, по-черепашьи. Ну, и последний раз до перекладины. Сможешь, давай! – заводит отец. – Давай! Хваткий малый. Не обошёл вниманием и шведскую стенку, и семь потов сошло на наклонной скамье. Порадовал своё тело. И сразу веселее и как-то спокойнее, согласись? Мир заулыбался. Теперь не стыдно за себя.
А ещё никогда не забуду наши с ним беседы о продуктивно проведённом отпуске.
– Ну, как отдохнул, Лев? Рассказывай, всё-таки не виделись неделю. Взял напрокат двухколесного механического друга, и он познакомил тебя с городом? Неплохой старт. – Папа слушает и повторяет за мной. – Сразился с местными ребятами на баскетбольной площадке? Тоже нормально. Расслаблялся до отказа мышц в тренажёрном зале отеля? Отличное продолжение. После прилёта успел прокатиться с ветерком на лонгборде вдоль Москвы-реки, просто для души? Поздравляю, неделя не прошла зря! Что планируешь дальше? Тренироваться вместе со мной, в «Клубе любителей штанг и гантелей»? Так. Наконец-то надеть боксёрские перчатки и отработать громоподобные боковой левый, и боковой правый, и другие полюбившиеся по боям на ринге удары? А я, Лев, собираюсь завязать, – вдруг заявляет отец, но по его интонации я сразу же догадываюсь, что он лукавит. – Может, слышал о медитации, есть такие упражнения в индийской практике, или о китайской гимнастике цигун? Давно мечтаю научиться управлять энергией ци. Или вовсе куплю билет в детство: вспомню лечебную физкультуру. Не позволишь старику?! Отговариваешь? Да я пошутил! Мы ещё по-старому дадим жару и сожжём калории. Рад? Смеёшься? Тогда до встречи…
И после таких мотивирующих воспоминаний я всегда, одухотворённый, срываюсь в зал или созваниваюсь с отцом, и мы по-обычному отрываемся по полной в парке, во дворе, даже в лесу на лыжне. А после тренировки, каким бы я ни был уставшим, крепко жму руку своему старику и говорю ему спасибо за мою невероятную силу, выносливость, уверенность, за моё богатырское здоровье и отличное настроение!
Музыка
Казалось бы, всего семь нот, а сколько музыки написано!
Песня преумножает радость, и я, прослушивая её, непередаваемо счастлива. Возводит чувство любви в наивысшую степень, и тогда музыкальные любовные истории – моя жизнь. Грустные песни – действенное лекарство от разбитого сердца. Как говорится, клин клином вышибают. Вначале незавидное положение, но по окончании плаксивого альбома понимаешь: точно не мой случай. Стоит ли обливаться горькими слезами, когда ни единая слезинка не трогает того, кто является их причиной?
Я уверена, что обязательно найду вторую половинку. Нашу свадьбу, как и свадьбу родителей, сопроводит волнительный марш Мендельсона, а после в ресторане шансонье будет душевно петь для нас, сияющих от счастья молодожёнов, и лучших друзей со всех концов города.
– Ася – заядлая меломанка. По утрам просыпается от приятного саундтрека вместо писклявого сигнала будильника, – рассказывают родители тёте и дяде.
А по пути в университет, вдыхая просыпающийся город, я наслаждаюсь жизнеутверждающими композициями: полюбившимися голосами, заводными аккомпанементами, рифмованными словами, слетающими с языка.
Если же выходной и без уборки не обойтись, то вперёд, с музыкой! Раз-два – и чистота вокруг, а сил, как у горничной отеля ранним утром, и настроение такое, что хочется взяться за что-то новое!
А ещё я заметила: во время пробежки ритмичные ремиксы прекрасно заменяют личного тренера-мотиватора, буквально окрыляют.
И каникулы никудышные без песен. Во время путешествий на автомобиле под музыку приятно коротать бесконечные километры и болтать, но стоит заиграть хорошему синглу – семья дружно замолкает. И лишь под жизненосные треки солнечные лучи до конца растворяются во мне, и клеточки пляшут, не останавливаясь.
Когда я была школьницей, мои плейлисты состояли из песен одних и тех же певцов, групп. Лев любит повторять, что сейчас я: «Настоящий знаток музыкальной культуры. Ненасытная любительница музыки». И классические, и рок-произведения ласкают мой слух.
Присутствие на концертах любимых певцов – отдельная песня. Живое выступление, живой голос, коллективные эмоции и мысли заряжают нас, поклонников, исполнителя, да и целую планету, а часть выплескивающейся энергии уходит в безмолвное космическое пространство. Моя точка зрения: любимый исполнитель – не кумир, не Бог, а сестра, брат или опытный наставник, потому что мы смотрим в одну сторону.
А дни рождения, которые отмечаем, не проходят без тематических хитов, под них, счастливые, танцуем и поём как можем, не смущаясь совсем.
Зимой я часто бываю у бабушки и дедушки, мы то и дело вспоминаем летние деревенские посиделки: дедушка не жалеет гармонь, бабушка напевает военные песни, а я не хочу, чтобы солнце садилось.
У нашей мамы необычное хобби, конечно, связанное с музыкой: она является солисткой самодеятельного хора. Как же приятно смотреть на мамочку из зрительного зала: её смеющийся голосок никогда не потеряется среди других голосов.
Представь, я обожаю укулеле, у меня неплохо получается перебирать четыре струны. Записываю исполнение популярных и бардовских песен на диктофон, монтирую в приложении и рассылаю Льву, Павлу, родителям свои далёкие от студийных, но необыкновенно тёплые треки.
«Жизнь невозможна без музыки! – как-то записала я в дневнике. – Она помогает сердцу биться, глазам гореть, воспоминаниям жить, мечтать и добиваться целей. В чём только ни помогает! Жизнь без музыки – это серый небосвод, когда сияет Солнце, это остановившаяся Земля и начавшая сжиматься Вселенная».
Мои путешествия
Автомобилем
– Семья, я поразмыслил и предлагаю поменять машину. Она служила нам верой и правдой, но, считаю, её время прошло, – как-то сказал папа.
– Голосую за большой автомобиль, – поддерживает мама.
– А мы – за самый технологичный! – Мы с Асей давно мечтаем о таком.
Автосалон полон людей. Мы прогуливаемся вокруг одной отполированной машины, после – другой. Падающий белый свет выигрышно увеличивает «железных лошадей». Останавливаемся у внедорожника цвета «мокрый асфальт», с хищными чертами, со ступенькой и объёмным багажником.
– Присядьте! – Подоспевший менеджер открывает четыре двери – порталы в мир путешествий, дорог и городов.
Тест-драйв вокруг автосалона – и окончательное решение принято. А через несколько дней внедорожник – наш. Настало время поближе познакомиться, изучить толстую, как «История государства Российского», инструкцию и приручить, почувствовать машину.
Салон воистину красив, просторен и комфортен: крыша словно нерасписанный свод собора; панорамные стёкла; обшитый кожей руль ложится в руки; сиденья, повторяющие изгибы тела; а если вытянуть ноги, то и тогда места хватит. И ещё электроника, упрощающая вождение автомобиля, дарящая блаженство и тихую радость пассажирам.
Это не машина, а скользящий космический корабль, отсекающий любые внешние шумы. А педаль тормоза и газа – кнопки, с помощью которых свободно разгоняется и замедляется космолёт.
Целый месяц мы с Асей не могли глаз отвести от нового автомобиля, только и повторяли: «Ух ты, какая машина!» Маме тоже не верилось, что эта, стоящая у подъезда красавица – наша.
– Лев, Ася, пора серьёзно испытать её, – говорят родители.
Нам также не терпится отправиться в дальнее путешествие.
И вот новый внедорожник мчится по магистрали, удаляясь всё дальше и дальше от мегаполиса. Команда на корабле собралась дружная: папа – капитан, мама – боцман, мы с сестрой – юнги. Слушаем радио, воспроизводятся плейлисты, и льётся разговор. За большими стёклами мелькают: деревянные дома, потерявшие доски заборы, синие речушки и горбатые мосты. Берёзовые рощи плывут, словно белая река, полуразрушенные храмы остаются позади. Привыкнув к дорожным пейзажам, мы, дети, устроившись поудобней в небольшом доме на колёсах, увлекаемся книгами.
Преодолев половину пути до провинциального городка – конечного пункта, уходим со скоростной трассы. Обочина зелёной просёлочной дороги становится спокойной гаванью: есть несколько минут, чтобы размяться и основательно поесть. Проносящиеся с жужжанием фуры и легковушки не мешают наслаждаться птичьими трелями.
– Молодец! Так держать! – Папа нахваливает нашу «лошадку», похлопывая её по тёплому капоту.
Она тоже проголодалась. Ближайшая заправка – и её урчащий желудок-бензобак наполнен АИ-92 до предела.
Когда асфальтированная дорога переходит в грунтовую, над нами – плачущие небеса. Влажная земля быстро размывается. Спасают четыре ведущих колеса, которые легко прокладывают колею в вязкой грязи. Тяжёлый участок пройден, папа поглаживает руль, а дождевые капли бегут и бегут по стёклам, и от этого пейзажи за ними – картины акварелью.
– Дети, какая непогода там, а у нас так сухо и уютно. – Мама и все счастливы.
Вскоре новый автомобиль, как позолоченная карета, забрызганная дорожной грязью, въезжает в залитый солнечным светом город размером с серый квартал мегаполиса. Машина быстрее любого старожила «приводит» нас к достопримечательностям. А потом задует шквалистый ветер, сдувающий головные уборы. Но он не огорчит, поскольку стены нашей спутницы не продуваемы.
Обратный путь займёт больше времени из-за машин, стоящих и пыхтящих. Да, привычные мегаполисные пробки. Пригодятся все технологичные изобретения. Но машина вырвется из плена, пулей, соблюдающей правила, долетит до «Мойки-24», примет душ и с чувством выполненного долга уснёт около своего дома. И будут сниться ей загруженные дни, весёлые выходные и интересные путешествия, ведь она совсем юная с таким смешным пробегом…
