Иван Андреевич Банников
Горячее сердце
– Нет, не голоден, – с великим трудом выдавил он из себя.
– Смотри на меня! – загремел страшный нечеловеческий голос.
Денис открыл глаза и посмотрел на хозяйку дома. Хотел сделать это смело, но скрыть страх не получилось. Выглядела она ужасно. Блюдца жёлтых глаз светились злой радостью, яркая кровь окрасила нижнюю часть лица и бурыми потёками забрызгала серый саван. Блестящие чёрные волосы расползлись по всему полу и в некоторых местах забрались на стены. Они шевелились и как будто жили своей жизнью, походя на бурное море. Денис по колено утопал в холодных плотных волосах и с ужасом ожидал, что они спеленают его и превратят в безвольную еду.
– Что делать с тобой, Денис Сергеич? – задала она вопрос, который его самого волновал больше всего.
– Отпусти меня, пожалуйста, – выговорил он, несмотря на трясущуюся челюсть.
– Отпустить? Так, мил человек, раз ты ко мне в гости попал, значит, неслучайно это. Ко мне же кто попало не приходит. Только те, на чьих руках чужая кровь. Отнял жизнь у человека – добро пожаловать в мой дом.
– Но я же никого…
– А машиной ты кого сбил? А?
Они встретились взглядами и Денис ощутил головокружение и падение. В бездонных жёлтых глазах плескалось чистое многовековое зло, направленное против людей.
– Но я же не специально! Они сами на меня выскочили! Я не успел ничего сделать! Я не виноват! – взмолился он.
– Есть правда в твоих словах, мил человек.
Она призадумалась. Страшная пасть сомкнулась и превратилась в тонкую полоску, кровь на подбородке впиталась в кожу, а саван снова сделался чистым.
– Как бы там ни было, но на тебе убийство, – она вышла из задумчивости и снова сверкнула глазищами.
– Но не хотел!
– Хотел, не хотел – ты отнял чужие жизни. Ты виновен, – непреклонным тоном заявила она.
Волосы пришли в движение и туго оплели всё тело. Рывок – и вот уже Дениса усадили за стол. Тщетно пытаясь освободиться, он смотрел на миску, в которой лежали варёные уши и носы прежних посетителей дома. Его замутило.
– Нет! Не согласен! Нет! – он орал так истошно, как будто хотел докричаться до обычного человеческого мира.
– Кушай, родимый.
Денис сжал зубы и задрал голову вверх. Ложка с размаху ударила о губы и зубы. И вдруг упала на стол, разбросав содержимое. Денис почувствовал, как ледяные тиски, сковывающие тело, ослабели и пропали. С изумлением он огляделся вокруг и увидел, что волосы безвольно легли на пол. От двери раздалось шипение. На входе стояла та самая белая кошка, которая не пускала его в дом. Он запоздало сообразил, что она пыталась предупредить его, а вовсе не нападала. Распушив хвост и прижав уши к голове, она угрожающе смотрела на хозяйку дома и шипела.
– Ох, Тамара-грешница, зря ты пытаешься спасти своего внука, – угрожающе пророкотала черноволосая «красавица».
Денис вылупился на кошку. Что?! Как это понимать?! Бабушка?
Кошка истошно завопила и махнула когтистой лапой. Волна тёплого воздуха прокатилась по комнате и пахнула в лицо. Чёрные волосы пошли болезненными волнами и как будто сократились в длине. Хозяйка попыталась приблизиться к кошке, но как будто уткнулась в невидимую стену. Царапая воздух длинными чёрными ногтями, она высекла множество ярких голубых искр, которые попадали на пол.
– Он всё равно мой, – проскрипела черноволосая. – Убил.
«Ненамеренно, – возразила заступница. – Сами под колёса бросились. И напали. Убили».
Денис посмотрел на неё с благодарностью.
– Убийство есть убийство, как его ни назови.
«Испытай его, Мара», – не потребовала, а смиренно попросила кошка и села.
Хозяйка призадумалась. Мелкое нервное подёргивание волос демонстрировало борьбу мыслей в её голове. Даже голубой огонь в печи почти погас, а свечи потускнели. Денис со страхом ждал её решения и мысленно умолял отпустить к семье.
– Хорошо, – неохотно согласилась Мара, неприятно скаля щель рта. – Задам тебе несколько вопросов. Отвечай только правду, иначе ложь всё равно почую. По итогу и посмотрим, что с тобой сделать.
«Не хитри и говори как есть», – посоветовала бабушка и ласково сощурилась.
Чёрные волосы снова спеленали его до самого рта. Теперь они стали жёсткими, словно стальная проволока. Огромные жёлтые глаза видели его буквально насквозь.
– Намеренно ли сбил их машиной?
– Нет! – выпалил он не задумываясь. – Хотел остановиться и на тормоз нажал, но скользко было, машина не остановилась сразу! Не хотел убивать!
Хозяйка чуть наклонила голову, оценивая ответ.
– Почему не помог умирающим?
– Да хотел помочь, но испугался к ним подходить, потому что могли снова выстрелить в меня. Хотел в «скорую» позвонить, да связи не оказалось.
– Что, вот так и вызвал бы помощь людям, которые на тебя напали? – усомнилась она.
– Ну конечно, – он даже попытался пожать плечами, только волосы не позволили.
Он бросил взгляд на кошку – она чуть подёргивала кончиком хвоста, но довольно щурилась.
– Обманывал ли ты людей?
Денис не сразу нашёлся с ответом.
– Ну как. Бывало, конечно.
– Вот! – обрадовалась Мара, скаля острые зубы, а волосы сдавили грудь и живот.
– Ну не в том смысле! – воскликнул он испуганно. – Ребёнком что только не сболтнёшь среди одноклассников, чтобы круче казаться. Фантазировал там всякое, придумывал. И девушкам плёл небылицы, когда ухаживал, чтоб выгоднее казаться. Больше ж нечем было щеголять, кроме себя самого: ни денег, ни происхождения, ни перспектив особых. Придумывал, да… Родителей обманывал, когда о плохом не рассказывал, чтобы не волновать их понапрасну. Но так чтобы злонамеренно обманывать – нет, не бывало такого! – Денис гордо вскинул голову. – Работу всегда выполняю на совесть, с материалами не мухлюю, сроки не затягиваю, сметы не раздуваю, рабочим плачу по совести. Добротную работу делаю.
– Умничка какой, – с едким сарказмом отреагировала хозяйка. – А воровал ли?
– Ну, каюсь, было дело, – ему стало стыдно. – В детстве у отца как-то из кошелька вытащил банкноту…
Волосы сдавили так, что аж рёбра затрещали, трудно стало дышать.
– Но не для себя же стащил! Друга родители в магазин послали, а он по пути денежку потерял. Его отец очень сильно наказал бы, он лютый совсем был, чуть что порол его. Помочь ему хотел.
– А своего отца не жалко было, который эти деньги своим тяжёлым трудом заработал? – как-то недовольно спросила Мара.
– Жалко, ещё как жалко. Я потом все летние каникулы работал на сенокосе, и всё, что заработал, ему отдал, а там раз в десять больше было.
– Ну хорошо. А особый вид предательства?
Денис уставился непонимающе в огромные жёлтые глаза. Она видела его насквозь и знала, о чём спрашивать.
– Жене изменял?
Он похолодел. Горло сдавило от жгучего чувства вины. Потупив глаза, он отыскивал правильные слова.
– Что, тут оплошку дал? – насмешливо спросила хозяйка, уже торжествуя.
– Было дело, чуть не изменил, – пробормотал Денис. – Ссора у нас случилась крупная. Поехал на вахту. Там ба… женщина одна подвернулась, маляром работала. Слово за слово и мы с ней в кровати оказались. Ну там, целовались, обнимались. И вот уже когда чуть ли не начали это дело, я глаза закрыл и жену представил…
Он тяжело вздохнул. В доме установилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь шорохом колдовского огня в печке.
– И меня это тогда как молнией хлестнуло. Даже в постели с чужой женщиной я думал о своей. И сам себя ненавижу за это до сих пор. Простить себе не могу. У нас с той женщиной не случилось главного в итоге. Я как ошпаренный оттуда выскочил и сразу домой поехал, вахту бросил. Помирились мы тогда, поговорили обо всём, все недомолвки и обиды проговорили…
– Скотская же у вас природа, у людей, – с явным презрением сказала Мара и вздохнула. Совсем по-человечески так.
– Да, природа нами руководит. Но и мозги всё же стараюсь включать. И жить по совести.
– Словечко-то какое несовременное – совесть, – фыркнула хозяйка. – Она шибко жизнь портит, без неё-то живётся поди попроще.
– Проще-то, может, и проще, да только как людям потом в глаза смотреть… И тебе.
Он встретился с ней взглядом. И хотя его бросало в дрожь от бездонной янтарной глубины, он не отвёл глаза.
– Ну а хочешь ли домой?
– Жуть как хочу!
– Ну тогда давай так. Есть один способ вернуться в мир живых, – Мара притворно улыбнулась. – Можно обменять тебя.
– На кого? – Денис затаил дыхание. Сердце забилось часто-часто.
– Назови мне три имени. Назови мне имена плохих и недостойных людей, которые заслужили, чтобы оказаться на твоём месте.
Он призадумался. Даже вспомнил нескольких заказчиков, которые его обманули, не заплатив за дорогую работу. И припомнил соседа, который передвинул забор на целый метр. И живодёра, который по неизвестной причине истреблял собак и кошек в окрестных деревнях. Многие плохие люди всплыли в памяти. И очень велик был соблазн назвать их имена и отправиться домой. Мысли о доме причиняли почти настоящую боль, он желал оказаться в родных стенах, рядом с любимыми людьми. Но разве может он решать чужую судьбу? Разве может своей волей обрекать на мучительное съедение?
