Ирина Аркадьевна Алхимова
Проклятие Каменного острова. Книга 1. Пророчество
Часть 3. Джастин
Глава 1
Когда заходящее солнце уже почти скрылось за вершиной холма, и на долину мягко опустился покров сумерек, к посту охраны у моста через реку Уай подъехали двое всадников. Наметанный взгляд дозорного отметил незнакомую темно-зеленую форму, дорогую амуницию и серебряные нашивки на мундирах. Лошади тяжело дышали, опустив головы, а всадники в замешательстве смотрели на дозорного – они явно видели эльфа впервые в жизни. Страж ворот молча ждал, и один из поздних гостей, встряхнувшись, начал поспешно расстегивать мундир. Под его форменной курткой висела на витом шнуре небольшая табличка, на которой было выбито название земли, места и воинского подразделения. Поспешно сдернув с шеи шнурок, он протянул эльфу официальный знак.
– Мы пришли просить о помощи… – путник откашлялся и чуть увереннее продолжил. – Нам необходимо поговорить со Светлой госпожой. Это вопрос жизни и смерти!
Дозорный бросил беглый взгляд на табличку, вернул ее владельцу и отступил в сторону, освобождая проход. Всадники удивленно переглянулись. Они явно готовились к долгим переговорам, но мешкать не стали и тронули усталых лошадей. На другом конце моста им навстречу выдвинулись двое верховых эльфов. Путников вновь подвергли пристальному осмотру, проводили через замковый двор к лестнице, где предложили спешиться и передали с рук на руки очередной паре молчаливых часовых.
В просторном караульном помещении гостей быстро и умело обыскали, найдя даже то, что было спрятано в потайных карманах, а потом дали им время привести себя в порядок.
– Клянусь Богами, Джон, он скоро просверлит взглядом дырку в моей спине! – тихо проворчал один из прибывших.
Его спутник пытавшийся отряхнуть от пыли зеленый мундир, оставил это бесполезное занятие и пригладил ладонями растрепанные ветром волосы.
– Плевать, Алан, пусть хоть догола разденут, лишь бы добиться аудиенции. Дорога заняла у нас слишком много времени, а у Джаса его нет…
Огромный холл замка Розы с прозрачным хрустальным куполом поражал своим великолепием каждого, кто видел его впервые, но Джон упорно смотрел только в спину провожатому. Его спутник, напротив, с любопытством озирался, стараясь увидеть и запомнить как можно больше. Вопреки ожиданиям их привели не в зал для приемов, а в освещенную масляными светильниками уютную гостиную. Высокий представительный эльф, одетый в строгий костюм из серого бархата, сдержанно поклонился гостям и указал рукой на подносы, уставленные закусками и напитками.
– Доброго вечера, офицеры, располагайтесь, угощайтесь. Светлая госпожа придет, как только освободится, – с этими словами он вышел из комнаты, оставив гостей одних.
Алан сразу набросился на еду.
– Ты только попробуй, Джон! – восторженно воскликнул он с набитым ртом. – Боги свидетели, ничего вкуснее я еще не ел! Может, эти эльфы и не слишком приветливы, зато готовят они бесподобно!
Джон присел на краешек стула и осторожно пригубил дымящийся ароматный напиток. Он знал, что если сейчас поест, то силы оставят его, а их миссия еще далеко не закончена. Он вновь заставил себя подняться на ноги, чтобы размять одеревеневшие мышцы, и в этот момент в комнату вошли эльфы из охраны замка, за ними мажордом, а следом молодая женщина в светлом платье.
– Приветствую вас, я Мона Корвел. Мне сказали, что дело срочное.
– Да, Светлая госпожа, умоляю вас, помогите! – Джон уже готов был опуститься перед волшебницей на колени, но она требовательно вскинула тонкую руку.
– Не делайте этого, в мольбах нет нужды. Я пришла, чтобы выслушать и помочь, если это в моих силах, – Мона опустилась в легкое изящное кресло и предложила гостям занять места на диване. – Поведайте мне о вашем горе.
– Меня зовут Джонатан Хартли, госпожа. Мы с Аланом Старком служим в пограничном патруле в Западных землях, там, где они граничат с Черным лесом. Нашим гарнизоном командует мой брат, капитан Джастин Хартли. Несколько дней назад мы проверяли участок леса, где часто пропадали люди. Нас было трое, остальные немного отстали. В какой-то момент мы поняли, что не можем ни двигаться, ни говорить, а потом появилась … эта ужасная женщина.
– Ведьма?
– Да, госпожа. Она поманила пальцем Джастина, и он внезапно пропал из виду. Мы с Аланом очнулись далеко от того места и долго не могли вспомнить, что с нами произошло, – Джон услышал, что его голос дрожит, и попытался взять себя в руки. – На следующий день мы предприняли попытку спасти брата. Трое патрульных погибли на месте, пятеро оказались в лазарете. Вот тогда мы и решили обратиться за помощью к вам. Заклинаю вас, госпожа, спасите моего брата, потому что он лучший из людей и не заслуживает такой ужасной участи!
Мона задумчиво побарабанила пальчиками по подлокотнику кресла.
– Вы и раньше находили убитых поблизости от этого места?
– Да… Да, несколько раз патруль натыкался на изуродованные до неузнаваемости мужские тела. Мы думали, что над ними поработали дикие звери…
– Сколько времени у вас ушло на дорогу?
– Четыре дня, госпожа…
– Почти пять, – тихо поправил его Алан.
– Итого семь дней.
Волшебница откинулась на спинку кресла. Патрульные из далекой Западной земли были высокими, статными молодыми людьми, которым очень шла идеально подогнанная по фигуре военная форма. Они несколько дней скакали без еды и отдыха, меняя лошадей на заставах. Если их капитан так же силен и вынослив, то есть крохотный шанс, что он выдержит семидневный плен…
– Джонатан, у вас найдется какая-нибудь вещь, которая принадлежит вашему брату?
– Да, госпожа! – Джон пошарил по карманам и извлек амулет на серебряной цепочке. Это была искусно вырезанная из черного камня фигурка дикого лесного кота с изумрудными глазами. – Я купил этот амулет ему в подарок. На цепочке сломался замок, и Джастин не одел его в тот день.
Мона взяла фигурку в руки. Камень оказался теплым и шелково гладким на ощупь, но в ее ладони мгновенно стал обжигающе горячим. Волшебница влила в него свою магию, протягивая спасительную нить несчастному узнику в далекий Черный лес. В ответ амулет раскалился почти докрасна, и рука Моны вспыхнула острой болью. Она поспешно поднялась и спрятала ладонь в складках платья. Не стоит храброму Джонатану знать, как сильно сейчас страдает его брат…
– Ваш капитан жив и будет жить, пока не подоспеет помощь. Поешьте, отдохните, восстановите силы, мы выступаем на рассвете. Амулет я пока оставлю у себя.
О дальнейших событиях этого вечера у Джона сохранились лишь разрозненные, отрывочные воспоминания. Его привели в слабо освещенный грот, где находился бассейн с теплой водой. Помыться очень хотелось, потому что последние несколько дней они с Аланом останавливались только для того, чтобы наскоро перекусить и поменять лошадей. Джон попытался расстегнуть мундир, но пальцы не слушались. В отчаянии он тихо застонал, и тут ему на помощь пришли ласковые женские руки. Джонатан так удивился, что безропотно позволил молодой рыжеволосой женщине себя раздеть.
В теплой воде бассейна его разморило окончательно. Пока незнакомка помогала Джону мыться, он изо всех сил старался держать глаза открытыми, потому что за ним с детства никто так не ухаживал. Он никогда не отказывал себе в удовольствии провести ночь с приглянувшейся красоткой, но продолжительных отношений избегал, его вполне устраивали холостяцкое положение и незатейливый солдатский быт. Та искренняя забота, с которой к нему отнеслась совершенно незнакомая женщина, невольно заставила Джонатана размечтаться о домашнем уюте, о семье, о детях…
Он не запомнил, как добрался до постели, и отключился раньше, чем голова коснулась подушки, а через мгновение кто-то уже потряс его за плечо. Рядом с кроватью стоял эльф и сочувственно, следил за пробуждением гостя. Когда в затуманенных сном и усталостью глазах Джона отразилось понимание момента, эльф кивнул ему и коротко сообщил:
– Пора.
Джон с трудом принял сидячее положение, пытаясь сообразить, который теперь час. Его седельные сумки, оружие и одежда были аккуратно сложены на сундуке, все идеально вычищенное и выстиранное. На полу стояли сверкающие сапоги. Джонатан умылся, оделся и поспешно проглотил обильный завтрак, который ему накрыли на столике у окна. Пора было снова отправляться в путь.
В замковом дворе уже собрались все участники похода. Светлую госпожу сопровождали восемь вооруженных верховых, четверо из которых вели за собой вьючных лошадей. Все эльфы носили длинные, сложно заплетенные волосы, синие чешуйчатые безрукавки и татуировки на мускулистых предплечьях, похожие на причудливые браслеты. Высоченные эльфийские лошади угольно черной масти живописно смотрелись в богато украшенных оголовьях и роскошных седлах. Отдохнувший и сияющий, как новая монета, Алан Старк тоже восседал на вороном жеребце.
Накануне измученному тревогой и усталостью Джонатану волшебница запомнилась как неземное создание, сошедшее к ним с небес. Сейчас он увидел ослепительно красивую молодую женщину с темными глазами и волнистыми светлыми волосами, в которых сверкали эльфийские украшения. Мона Корвел стояла рядом с золотистой кобылой, ласково поглаживая ее по шее, и разговаривала со своей служанкой. Джон почтительно поклонился хозяйке замка и, прежде чем сесть в седло, с чувством бесконечной признательности поцеловал руки рыжеволосой служанке, которая вчера с такой нежностью и заботой ухаживала за ним.
– Как вас зовут, добрый дух огня?
– Марджори, мастер Джон.
Глаза смотрели в глаза, сердце тянулось к сердцу, но время поджимало.
– Прощайте, Марджори! Я вовек не забуду вашей доброты.
Когда кавалькада миновала мост через реку Уай, патрульные заняли место в середине колонны и настроились на дальнюю дорогу, однако на вершине холма волшебница сделала знак остановиться.
– Как называется место вашей службы, Джонатан?
– Форт Кэннон, госпожа.
– Подумайте о нем. Меня интересует достаточно открытое место за его пределами, где мы никому не помешаем.
Пока Джон силился сообразить, что именно от него требуется, Мона уже получила нужный образ от Алана Старка. В следующий момент перед отрядом возникла муаровая завеса, и в ней один за другим исчезли эльфы и сама Светлая госпожа. Пока Джонатан мялся в нерешительности, сзади кто-то резко прикрикнул. Он непроизвольно тронул коня и в следующее мгновение очутился на тренировочном поле под стеной родного форта.
Глава 2
Пока Джон приходил в себя, Алан успел сориентироваться и припустил к широким деревянным воротам, над которыми ярко горели факелы. Навстречу гостям уже спешили патрульные в темно-зеленой форме. Светлая госпожа приподнялась в стременах, пристально всматриваясь в стену мрачных корявых деревьев на другой стороне глубокого рва, прорытого вдоль границы с Черным лесом.
– Что ты чувствуешь, Кэйд? – спросила Мона, соскальзывая с седла в протянутые руки своего телохранителя.
– Я чувствую зло, очень много зла. Это не самое веселое место на свете.
Сэйдиур привязали лошадей прямо к деревянным снарядам для тренировок и принялись упаковывать все необходимое для короткой вылазки в заплечные мешки.
Кэннон оказался неожиданно большим, хорошо обустроенным и далеко не бедным фортом. Внутри, за крепкими надежными стенами, был выстроен настоящий город, который на фоне мрачного приграничья выглядел, как чья-то сбывшаяся мечта.
– Джонатан, вы с Аланом пойдете с нами и отвлечете на себя внимание ведьмы. Что бы вокруг вас не происходило, не двигайтесь, не разговаривайте и ничего не бойтесь. Вы хорошо помните место, где пропал капитан Хартли?
Едва сдерживая нервную дрожь, Джонатан изо всех сил напрягал память, но у него ничего не получалось. И тут вперед снова выступил Алан.
– Я помню, Светлая госпожа!
В тот же миг перед спасательным отрядом открылся портал, и на глазах изумленных обитателей гарнизона гости исчезли так же внезапно, как и появились, оставив после себя цепочку зеленых огоньков, которые растаяли в ночной темноте.
Сделав всего пару шагов, Джонатан и Алан оказались в чаще леса, но ни волшебницы, ни эльфов рядом не увидели. Вокруг стояла могильная тишина, пахло застарелой гарью и прелой листвой. Алан нервно переступил с ноги на ногу, от чего на тесьме его мундира звякнули серебряные наконечники. Этот мелодичный звук заставил Джонатана испуганно замереть и мгновенно покрыться холодным потом. Сжимая в повлажневшей ладони рукоять короткого меча, он услышал, как Алан с тихим щелчком взвел тетиву арбалета.
– Наконец-то пожаловало свежее мясо, – раздался совсем рядом негромкий скрипучий голос.
Когда ведьма появилась рядом с ним прямо из ствола старого дерева, Джон едва не расстался с содержимым мочевого пузыря. Она стояла так близко, что патрульный чувствовал исходящий от нее тошнотворный запах прелого тряпья и свежей крови. Стараясь не думать о том, что это наверняка кровь его брата, Джонатан подавил рвотный спазм и замер, глядя прямо перед собой.
На первый взгляд, ведьма ничем не отличалась от обычной нищенки: бесформенный мешковатый балахон свободно болтался на тощем теле, по обеим сторонам болезненно бледного лица свисали неухоженные пряди черных волос. Но в ее странных бесцветных глазах горело магическое безумие. Они светились жадным интересом, и этот интерес был настолько определенным, что у двоих сильных, вооруженных мужчин невольно сводило мышцы в паху.
Ведьма провела грязным пальцем по влажной дорожке, которую оставила на щеке Джонатана капля пота, потом слизнула с пальца влагу и поморщилась.
– Страх, страх и еще раз страх… Ты уверен, что вы с капитаном родные братья? – она повернулась к Алану и принялась шарить костлявыми руками у него между ног. – Думаю, я смогу найти применение этим славным достоинствам, хотя до вашего командира тебе далеко. Мне даже жаль, что он больше ни на что не годен…
Джон до боли стиснул зубы. Ему хотелось одним махом срубить ведьме голову, а потом покрошить мерзкую бабу в кровавый винегрет, но волшебница запретила им двигаться. Если Светлая госпожа не поторопится, они рискуют попасть под темные ведьминские чары…
– Ложись! – голос эльфийского командира с треском разорвал предрассветную тишину, и оба патрульных с облегчением рухнули на землю.
В следующее мгновение над их головами засвистели эльфийские стрелы. Защититься от неожиданного нападения ведьма могла только при помощи магии, чем тут же воспользовалась Мона. Темные колдуньи часто превосходили в могуществе своих собратьев-мужчин, поэтому их следовало уничтожать быстро и безжалостно. Если промедлить и дать одичалой ведьме переместиться, она обживет новое место и продолжит мучить и убивать людей.
В застойном воздухе Черного леса, который давно не тревожил даже легкий ветерок, внезапно возник черный магический смерч. С жутким утробным воем огромная воронка засасывала все, что встречалось ей на пути, подчистую выбривая окрестный лес, оставляя после себя лишь голую потревоженную землю.
Мона неподвижно стояла перед надвигающейся на нее магической стихией и в своем легком развевающемся платье выглядела хрупкой и уязвимой. Казалось, смерч вот-вот поглотит ее, и она навсегда исчезнет в его ненасытной черной утробе, но неожиданно плотная воронка покачнулась, утратила свою четкую форму, в ее завихрениях началась какая-то сумятица. Пока ведьма лихорадочно пыталась восстановить контроль над магией, в Черном лесу вспыхнуло пурпурное зарево, а потом земля содрогнулась.
Это было похоже на мощный, но совершенно беззвучный взрыв, сила которого в клочья разметала черную магическую воронку, а вместе с ней и саму ведьму. Когда оглушенные патрульные сумели, наконец, подняться на ноги, то на месте густых зарослей увидели большую пустошь в комьях вывороченной земли…
– Поторопитесь, Джонатан, у нас совсем нет времени! – нетерпеливо окликнула волшебница и снова открыла портал.
Потемневшее от времени приземистое строение в прежние времена принадлежало смотрителям леса. Скорее всего, ведьма случайно набрела на опустевшую хижину и решила в ней задержаться. С покосившейся крыши свисали комья мха, распахнутая настежь полусгнившая дверь была сплошь покрыта слизнями, но Светлая госпожа не обратила никакого внимания на запустение и грязь.
Она вошла в смрадный сумрак и быстро огляделась. В центре единственной комнаты стоял длинный деревянный стол, на котором лежал человек. Из многочисленных ран на его теле сочилась густая темная кровь, стекая на грязную столешницу, а с нее на земляной пол.
У Джонатана при виде жуткой картины вырвалось громкое рыдание.
– О Боги, Джас!!!
Мона окутала умирающего своей магией, чтобы не дать угаснуть слабой искорке жизни, которая едва теплилась в израненном теле. После гибели ведьмы темные чары развеялись, и теперь несчастный узник мог в любой момент пересечь роковую черту. Дела обстояли даже хуже, чем опасалась волшебница. Ведьма не просто срезала с капитана почти всю кожу, а начертала прямо на теле свои грязные желания. Она искромсала его с головы до ног, нетронутым осталось только лицо, и, приглядевшись, Мона поняла, почему. Даже бездушная тварь, питающаяся человеческими страданиями, не осталась равнодушной к привлекательной внешности молодого капитана.
По знаку волшебницы эльфы накрыли Джастина несколькими слоями чистой ткани, завернули в походное одеяло и переложили на носилки из крепкого домотканого полотна. Джонатан время от времени порывался погладить брата по грязным слипшимся волосам, а Алан испуганно смотрел, как на походном одеяле стремительно проступают кровавые пятна.
Когда они снова очутились под стеной форта, и эльфы принялись отвязывать лошадей, Мона попыталась достучаться до растерянного и подавленного Джонатана.
– Мне необходимо уединенное безопасное место, где есть чистая вода, но вы должны думать быстрее, потому что жизнь вашего брата неумолимо истекает.
Джон и Алан в отчаянии уставились друг на друга, а потом в один голос воскликнули:
– Домик у озера!
Глава 3
Место, куда немедленно отправился спасательный отряд, понравилось Моне с первого взгляда. На берегу небольшого озера стоял просторный и чистый деревянный дом. Две комнаты, кухня и прекрасно оснащенная баня – вот и все, что оказалось внутри, но большего волшебнице и не требовалось.
Эльфы осторожно уложили капитана на широкую скамью и отправились к колодцу за водой, а Алан принялся разжигать большую банную печь. Джон, у которого все валилось из рук, не отрываясь, смотрел на бледное лицо брата.
– Смотрите, Светлая госпожа, он совсем не дышит!
– Дышит, но слабо. Джонатан, вам лучше уйти до того, как мы начнем снимать покровы. Поверьте, вам не нужно больше на это смотреть.
– Нет, я не уйду! – неожиданно уперся патрульный. – Это мой брат, и я его не брошу.
Не обращая больше внимания на Джона, Мона сосредоточилась на своем подопечном.
– Вода должна быть не ледяной, не теплой, а прохладной, – когда эльф поднес ей полное ведро, волшебница окунула в него руки и кивнула. – Теперь лейте, только очень медленно.
Как только одно ведро пустело, эльфы тут же подносили другое, и лили воду до тех пор, пока одеяло полностью не намокло. Его осторожно размотали и начали снимать слои ткани. Когда стекающая на пол вода из алой сделалась бледно-розовой, Мона дала ранам немного подсохнуть и тщательно промыла волосы капитана. Она слышала, как мучительно рвет за ее спиной Джонатана, но ни на секунду не отвлекалась от работы.
На тело Джастина Хартли невозможно было смотреть без содрогания. Поскольку обездвиженный пленник все время находился в сознании и все чувствовал, наблюдать за его лицом доставляло ведьме особое удовольствие. На свою беду, капитан Хартли был необычайно привлекателен, поэтому ведьма истязала его с особой жестокостью.
Мона устало поднялась с банной скамьи и вышла посмотреть, готова ли постель для ее подопечного. Она выбрала меньшую по размеру комнату, в которой стояли две кровати, шкаф, стол и четыре стула. На стене над небольшим комодом висело зеркало, окно украшали цветастые занавески. Вся мебель в доме была простой и удобной, пол выскоблен добела, на полках нашлись чистое постельное белье и полотенца. Как и в форте Кэннон, в доме у озера царил идеальный порядок, и это было несомненной заслугой командира.
Маленькая спальня имела отдельный выход на задний двор, и когда эльфы устроили капитана Хартли на одной из кроватей, Мона вышла, чтобы немного осмотреться. Зеленовато-голубая гладь озера безмятежно дремала под затянутым облаками небом, моросил мелкий дождик. На лодочном причале сидел Джонатан и безутешно плакал, закрыв лицо руками.
– Кэйд, – обратилась волшебница к кианнасаху, – сожгите покровы и носилки, вымойте там все, как следует, а потом помойтесь сами. Когда закончите, разбивайте лагерь, возможно, мы задержимся здесь на несколько дней. Принеси мне, пожалуйста, чистую одежду и больше в дом не заходи, пока я не позову, – сэйдиур коротко кивнул и удалился, а Мона спустилась к берегу. – Джонатан, у вас здесь есть сменная одежда?
– Да, Светлая госпожа.
– Очень хорошо. Сейчас вы вернетесь в баню, вымоетесь и сожжете в печи свою форму. Потом отправитесь в форт и, как следует, отдохнете. Когда в состоянии вашего брата произойдут какие-нибудь перемены, я за вами пришлю. Вам все понятно?
Едва заметный нажим в голосе волшебницы оказал на Джона магическое воздействие. Он вскочил, вытер глаза и бодро кивнул.
– Да, Светлая госпожа!
– Тогда ступайте, у меня еще много работы.
В доме Мона сняла испачканное кровью платье, выбросила его за дверь и тщательно вымылась за ширмой. Она находилась не в лучшей форме, потому что практически каждую ночь Таэль незаметно исчезал из спальни, и ей приходилось отправляться на поиски. Если ее мужу однажды удастся выбраться за пределы замка Розы, в семье возникнут по-настоящему серьезные проблемы. В любом случае, это был всего лишь вопрос времени…
Волшебница подошла к постели и всмотрелась в застывшее лицо капитана Хартли. Природа была к нему благосклонна и щедра, а вот Судьба обошлась немилосердно жестоко. Даже на расстоянии Мона чувствовала жар, исходящий от израненного тела, над которым все еще властвовала темная магия. Дело осложнялось тем, что он голодал больше семи дней и потерял слишком много крови.
Мона накрыла Джастина тонким влажным полотном и легла рядом, прижавшись к нему как можно теснее. В первый момент от жара и боли у нее едва не остановилось дыхание. Собрав остатки сил, волшебница закрыла глаза и с головой окунулась в то адское пекло, где сейчас находился ее подопечный.
Время шло, капитан по-прежнему горел в лихорадке, сбить жар никак не удавалось. В конце концов, чтобы избавить его от страданий, не подвергая смертельной опасности, Моне пришлось принять нелегкое решение. Она залечила ужасные раны, оставив темную магию внутри тела, и только после этого горячка неохотно пошла на спад, а многочасовая агония сменилась тяжелым беспамятством.
Глубокой ночью волшебница с трудом перебралась на свободную кровать и мгновенно заснула, но как только первый солнечный луч робко проник в комнату, она открыла глаза. До полной победы над вездесущим злом было еще очень и очень далеко. Ее извечный противник находился здесь, совсем рядом, а она пока ничего не могла с этим поделать. Мона оделась, умылась и подошла к постели капитана, чтобы посмотреть на результат своих усилий.
Джастин Хартли лежал на спине, слегка повернув голову набок. Краски жизни пока не вернулись к его благородным чертам, но такое лицо не могла испортить даже восковая бледность. На ее фоне лишь эффектнее выделялись высокие скулы, идеальные дуги бровей, четко очерченные губы и темные волнистые волосы. Красота этого мужчины не могла оставить женщину равнодушной, и Мона не оказалась исключением.
В нескольких шагах от дома эльфы установили нарядный шатер и походную печку, на которой уже весело булькал котелок. От хорошо знакомого аромата рот Моны мгновенно наполнился слюной. Она очень любила тушеные эльфийские бобы со специями и воздушные лепешки, которые заменяли эльфам хлеб. Все ее сэйдиур умели готовить сытную и вкусную еду, более того, они всегда и везде могли ее добыть. Мона уже заметила в ведре утренний улов, значит, на ужин у них будет чудесная рыбная похлебка.
При появлении волшебницы Кэйд мгновенно пришел в движение. Он усадил сиятельную госпожу на перевернутый ящик, сунул ей в руки миску с бобами, а сверху положил еще горячую лепешку. Мона жадно набросилась на еду. Как только миска пустела, Кэйд тут же подкладывал в нее добавки. Он уже неплохо изучил особенности организма молодой волшебницы, поэтому у него всегда были наготове еда и тонизирующий эльфийский чай.
Глава 4
Капитана разбудил стук топора под окном. Этот звук его всегда успокаивал, но сегодня почему-то показался тревожным. Хартли открыл глаза и несколько мгновений бездумно смотрел на незнакомую женщину, сидящую на стуле рядом с кроватью.
– Доброго дня, капитан Хартли. Я Мона Корвел, волшебница из замка Розы. Ваш брат Джонатан и патрульный Алан Старк обратились ко мне за помощью, – Джастин убедился, что накрыт одеялом, и на всякий случай покрепче обмотал им бедра. – Мы освободили вас вчера на рассвете. Вы помните, что с вами произошло? – Хартли не ответил. Его разум, погруженный в сплошной непрекращающийся кошмар, отказывался воспринимать действительность. Некоторое время Мона наблюдала, как в глубине зеленых глаз капитана клубятся мрачные тени, потом приняла какое-то решение и поднялась со стула. Ее неожиданное движение заставило Хартли вжаться в спинку кровати. – Сейчас мой человек принесет вам еду и питье, а вы постарайтесь сделать все так, как он скажет. На стуле одежда, которую мы нашли в шкафу, и вот это тоже принадлежит вам. – Мона наклонилась и осторожно положила на край одеяла фигурку дикого лесного кота. – Просто чудо, что перед самым отъездом Джонатан сунул амулет в карман, потому что эта безделица спасла вам жизнь.
Как только за женщиной закрылась дверь, Хартли поспешно выбрался из постели. Ноги у него дрожали, голова кружилась, но все это было несущественно. Главное – он ощущал босыми ступнями нагретые солнцем доски пола, вдыхал запах смолистого дерева, чистого белья, а еще неповторимый аромат цветов и специй, который оставила после себя обворожительная незнакомка.
Она явно не была иллюзией, потому что капитан никогда ее раньше не встречал, а ведьма могла принимать только те обличья, которые извлекала из его памяти. День за днем Джастина насиловали и резали то родная мать, то покойная жена, то юная сестра его школьного товарища, то нищая старуха с рыбного рынка… Темная магия ни на минуту не позволяла ему забыться, он не мог даже закрыть глаза, поэтому вынужден был не только переживать, но и наблюдать это жуткое, бессмысленное издевательство.
Слабая и немощная с виду женщина обладала какой-то жуткой темной силой, поэтому легко подчинила своей воле обученного, опытного бойца. Джастин полностью утратил контроль над собственным телом, позволяя дикой извращенке делать с собой все, что ей только приходило в голову. Капитану хотелось выть от боли, стыда и отчаяния, но из чистого упрямства он молчал. Когда беспрерывные издевательства уже становились невыносимыми, с его искусанных губ срывался долгий низкий стон. К несчастью, этот звук только возбуждал ведьму, и она продлевала пытку, чтобы слышать его снова и снова…
Джастину внезапно стало не хватать воздуха. Желание бежать, спрятаться, забиться в какую-нибудь нору, где его никто никогда не найдет, накрыло с головой, но он скорчился на полу и заставил себя остаться на месте. Томительно текли минуты. В открытое окно задувал теплый ветерок, шевеля знакомые цветастые занавески, слышались птичий щебет, ритмичное постукивание и разговоры на незнакомом языке. Наконец, мучительная судорога отпустила тело Джастина. Он сел, обхватив руками колени, и принялся вспоминать слова незнакомки.
Неужели Джонатан и Алан действительно обратились за помощью к Великой волшебнице? Если Мона Корвел действительно спасла его из плена, то как они смогли очутиться в домике у озера? Происходящее пока не укладывалось в голове у Джастина. Он вдруг сообразил, что сидит голый посреди комнаты, и метнулся было к стулу, на котором была сложена одежда, но в последний момент почему-то передумал. Медленно приблизившись к зеркалу, Хартли с замиранием сердца взглянул на свое отражение.
Быть этого не может! Он выглядел … как обычно. На теле ни открытых ран, ни шрамов, ни страшных рубцов, ничего. Исчезли даже те отметины, которые он получил когда-то в боевых столкновениях. Волшебница сказала, что его освободили только вчера. Разве подобное возможно? Или это очередная иллюзия?
Джастин до сих пор видел лоскуты своей кожи, глумливо развешанные над столом на веревке. Он лежал распластанный на грязной столешнице и смотрел, как с них сначала капает его кровь, как потом они темнеют и съеживаются… Неимоверным усилием воли капитан оттолкнул леденящие душу воспоминания.
Негромкий шум в соседней комнате заставил его засуетиться. Путаясь в штанинах и рукавах, Джастин кое-как справился с одеждой и успел повернуться к двери в тот момент, когда она распахнулась. В комнату вошел … эльф. Высокий, стройный с длинными волосами, которые были стянуты на затылке, открывая заостренные уши и подчеркивая миндалевидный разрез ярких глаз. В руках он держал накрытый крышкой кувшин и расписную керамическую чашку без ручки.
Несмотря на экзотический вид и незнакомую форму, Джастин с первого взгляда распознал в нем военного.
– Госпожа просила передать, что уже отправила гонца в форт за вашим братом, – эльфийский офицер говорил на языке людей с сильным акцентом, но так старательно произносил слова, что не понять его было невозможно. – Я принес напиток, который восстановит ваши силы, только пить его лучше начинать на заднем дворе.
– Почему именно там? – тупо спросил Джастин.
Эльф терпеливо объяснил, что капитан не принимал пищу уже больше семи дней, и скорее всего первое, что попадет ему в желудок, тут же извергнется обратно. Страдая от унижения и собственной недогадливости, Джастин поплелся на заднее крыльцо, где с успехом проделал все то, о чем его предупредили. При этом эльф все время стоял рядом, заботливо придерживая капитана за плечи.
Когда желудок немного успокоился, Хартли присел на ступеньку и принялся медленно потягивать ароматный напиток, исподволь поглядывая на незнакомца. Тот спокойно позволил себя рассмотреть, а потом коротко кивнул и удалился.
Джастин соорудил этот дом, крыльцо и пристань собственными руками, вокруг все было знакомо ему до последнего гвоздя, но сейчас почему-то казалось чужим. Мысль о приезде брата вызывала тоскливое беспокойство, воспоминания из прежней жизни казались далекими и незначительными… Что с ним происходит?! Хартли рефлекторно сжал пальцы в кулак, превратив красивую расписную чашку в горсть осколков, и при этом даже не почувствовал боли.
