Ирина Аркадьевна Алхимова
Проклятие Каменного острова. Книга 1. Пророчество
Часть 2. Таэль
Глава 1
После крушения темной цитадели начался массовый исход колдунов из Восточных и Срединных земель. Они спешно снимались с насиженных мест, чтобы избежать встречи с хозяйкой замка Розы, которая приобрела славу непредсказуемой и скорой на расправу волшебницы. Несмотря на то, что Мона никогда не появлялась на людях, новость о ее победах распространилась со скоростью лесного пожара, и к защитным стенам замка непрерывным потоком потянулись люди. Они просили у волшебницы совета, разрешения спора, возмездия за притеснения и преступления, разрешения на добычу угля и торфа, на торговлю, рыбную ловлю и прочее, прочее, прочее…
Всем хотелось своими глазами увидеть Светлую госпожу, коснуться края ее платья. Мону почитали как королеву, хотя на самом деле подданых у нее не было. На берега реки Уай начали понемногу возвращаться рыбаки и фермеры, в окрестностях замка Розы вновь зазвучали детский смех, лай собак и мычание коров. По реке теперь снова плавали лодки и большие нарядные барки, на оградах сушились сети, на обед подавали блюда из свежей рыбы.
Но если жизнь в долине понемногу налаживалась, то в самом замке дела шли неважно. Таэль старательно исполнял все просьбы и поручения жены, завтракал и ужинал с ней на террасе, по ночам был страстным и нежным любовником, но все это проделывала только часть его. Мона с легкостью читала в душах окружающих людей, а вот внутренний мир Таэля теперь был для нее тайной за семью печатями. С некоторых пор его надежно прикрывало собой заклятие. Мона предполагала, что мужа тяготит какое-то неисполненное обязательство, но он так ни разу и не заговорил с ней об этом.
Как-то после ужина волшебница заглянула в спальню, чтобы взять шаль, и увидела, что Таэль сидит у небольшого столика, склонившись над листом пергамента. Волшебница неслышно отступила обратно за порог и магическим зрением позволила себе увидеть текст письма. Не терпящие отлагательства дела… необходимость покинуть замок… извинения … заверения … Судя по всему, время отъезда было уже назначено, и вещи собраны в дорогу. Что ж, так тому и быть.
Этой ночью Таэль любил ее самозабвенно, и Мона поняла, что после принятого решения буря в его душе немного улеглась. Но на ее место пришли грусть и сожаление: он не хотел покидать свою жену. Притворившись спящей, волшебница лежала рядом с мужем и размышляла о том, что у нее тоже есть тайна, которой она не спешила поделиться. Мона и Таэль без проблем доверяли друг другу свои жизни, а доверить секреты почему-то не могли…
Стараясь не шуметь, эльф вывел коня за пределы замковых стен и вскочил в седло. Путь ему освещала одна лишь зеленая Динэйх, уже готовая уступить свое место на небосклоне солнцу. Гио нетерпеливо пританцовывал, торопя всадника дать ему полную волю, но Таэль сдерживал коня железной рукой, пока они не миновали мост через реку. Когда был пройден защитный магический барьер, он отпустил поводья, но жеребец внезапно вскинул голову и попятился, приседая на задние ноги. Прямо перед ними из муаровой завесы вышла золотистая кобыла с прекрасной всадницей на спине.
Волшебница помахала свернутым в трубку пергаментом, к которому шелковой лентой была привязана красная роза.
– Доброе утро, Ветер, я прочитала твое письмо, – Мона смотрела на него без улыбки, и Таэль внезапно ощутил тяжесть в груди. – Так какие срочные дела заставили тебя покинуть замок под покровом ночи?
Эльфу хотелось провалиться сквозь землю, но Мона ждала ответа, поэтому он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
– Семейные.
– Это я поняла. А почему нельзя было просто сказать мне об этом? К чему такая таинственность?
– Я не хотел тебя беспокоить, – проклятье, надо же было сморозить такую глупость! – Прости меня…
– Обязательно прощу, Ветер, как только мы разберемся с твоим загадочным семейным делом. – Мона бросила взгляд на сумки, притороченные к седлу Гио, и развернула свою лошадь. – Путь тебе, как я вижу, предстоял неблизкий, но теперь мы его сократим.
Испытывая одновременно жгучий стыд и сильное облегчение, Таэль закрыл глаза и сосредоточился на цели своего путешествия.
Мона сразу догадалась, в каком именно месте они вышли из портала. Со всех сторон всадников окружал настоящий эльфийский лес, который нельзя было спутать ни с каким другим. Волшебница с замиранием сердца рассматривала ровные стволы гигантских деревьев, увитые цветущими лианами, и чувствовала себя лилипутом в стране великанов. Кроны с крупными пятипалыми листьями были вознесены очень высоко. Они сливались в одну сплошную темно-зеленую массу, образуя своеобразный шатер, отчего в лесу всегда царил таинственный полумрак.
Из-за деревьев показались полдюжины эльфийских лучников и двое всадников в синих чешуйчатых безрукавках. Конные эльфы отличались более мощным сложением, на их мускулистых руках виднелись сложные татуировки с защитными заклятиями, а длинные волосы были заплетены на особый манер. Так могли выглядеть только воины из знаменитой эльфийской касты сэйдиур.
Таэль обменялся с дозорными несколькими быстрыми фразами и жестом показал волшебнице, в какую сторону следует двигаться. Сопровождавшие их лучники легко и бесшумно скользили между гигантскими стволами, едва заметные в своей зелено-коричневой одежде. В лесу постепенно становилось светлее. Лучи восходящего солнца все настойчивее пробивались сквозь плотный сумрак, а потом стена деревьев неожиданно расступилась, и у Моны невольно вырвалось восторженное восклицание.
На большой поляне в окружении гигантских деревьев стояли три десятка домиков, выкрашенных зеленой краской. На фоне мрачноватого леса они казались просто игрушечными и удачно вписывались в дикий природный ландшафт. Вдоль единственной улицы протекал быстрый полноводный ручей, чуть поодаль виднелись хозяйственные постройки, на выгоне паслись лошади и длинношерстные эльфийские коровы.
Появление гостей вызвало в поселке настоящий переполох. Их мгновенно окружила толпа эльфов с пепельными волосами и лучистыми серыми глазами. Они почтительно раскланивались, с любопытством разглядывая молодую волшебницу. Все жители поселка были хорошо одеты, выглядели здоровыми, красивыми и вполне довольными жизнью. Наконец-то Моне стало понятно, почему Таэлю приходилось браться за любую, даже самую неблагодарную работу. Его заработки обеспечивали достойный уровень жизни маленькой общине, затерянной в эльфийском лесу. Но что это за эльфы и как они здесь оказались?
Чей-то властный окрик заставил гомонящую толпу моментально умолкнуть. Вперед вышел высокий, стройный эльф и с большим достоинством поклонился Таэлю и Моне.
– Брэнин (господин), брэни (госпожа), добро пожаловать домой!
– Здравствуй, Лаэр.
– Ваш визит большая радость и великая честь для нас! Вести о ваших победах, брэни, дошли даже до нашей глуши.
Темные глаза волшебницы встретили прямой, бесхитростный взгляд серых глаз Лаэра, и между ними словно протянулась невидимая нить.
Глава 2
Моне пришлось несколько часов осматривать немалое хозяйство и вникать во все тонкости эльфийского быта. Она вынуждена была солгать, что прекрасно знала о существовании общины, и только большая занятость мешала ей приехать сюда раньше. Переходя от овощных грядок к фруктовым деревьям, а от них к ульям и молочной ферме, Мона и Таэль обменивались лишь короткими репликами, но между ними буквально проскакивали искры. Чтобы обстановка не накалилась еще больше, Лаэр дождался паузы в разговоре и обратился к господину.
– Брэнин, прошедшей осенью в поселке случилось радостное событие: родились сразу двое малышей!
В застойном эльфийском обществе дети рождались крайне редко, да и то в основном у представителей низших каст, поэтому прибавление в семье считалось благословением Богов. При виде прелестных малышей Мона едва не расплакалась и поспешила выйти на улицу. Управляющий нашел ее на берегу ручья.
– Брэни, не желаете ли осмотреть свой дом?
Все еще ощущая предательский комок в горле, волшебница только молча кивнула. Они направились к центру поселка, исподволь присматриваясь друг к другу. Внешне Лаэр выглядел лет на тридцать, но по спокойной уверенности и достоинству его манер можно было предположить, что перед ней взрослый, умудренный жизнью мужчина примерно трехсот лет отроду.
– Брэни, мы все наслышаны о том, как храбро вы сражались с колдунами, но это был огромный риск в вашем положении.
Мона резко повернулась и посмотрела на Лаэра.
– Как вы догадались?
В лучистых серых глазах эльфа отразилось нечто похожее на потрясение.
– Что значит, как догадался? Вы носите эльфийское дитя, это чувствует каждый из нас, – он внезапно нахмурился. – Уж не хотите ли вы сказать, что брэнин ничего не знает о ребенке?
– Я молчала, чтобы он не волновался, ведь нам приходилось бывать в ужасных местах…
На лицо Лаэра вернулось безмятежное выражение, но Мону это не обмануло. Эльф был не на шутку потрясен. Он распахнул перед волшебницей красивую резную дверь и почтительно поклонился.
– Вот ваш дом, брэни, входите, прошу вас.
Так называемый господский дом стоял на самом берегу ручья. Он был чуть больше остальных строений и разделен на две половины, одну из которых занимал сам Лаэр. Общая гостиная понравилась Моне с первого взгляда. Кое-что из обстановки было явно куплено у людей, но часть мебели, ковры и посуду эльфы изготовили своими руками, и это выглядело просто волшебно.
– Простите, брэни, у нас скромно.
– У вас уютно, – чуть резче, чем хотела, возразила Мона.
Волшебница заглянула в комнаты мужа и поняла, что он проводил здесь совсем мало времени, да и бывал, наверное, нечасто.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить или съесть?
– Нет, спасибо, я не голодна, – Мона положила руки на плавно скругленную спинку стула и в упор посмотрела на управляющего. – Прошу вас, Лаэр, давайте оставим ненужные церемонии. Просто объясните мне, кто вы такие и как здесь оказались?
Эльф, который наполнял водой серебряный чайник, на мгновение замер, а потом осторожно поставил его обратно на полку.
– Значит, брэнин вам не сказал? Вы ничего о нас не знали, не так ли?
– До сегодняшнего дня даже не подозревала. Собираясь в дорогу, муж оставил мне письмо, в котором упомянул лишь о долге, который ему надлежит исполнить.
Чтобы скрыть невольное разочарование, Лаэр снова взялся за чайник и повернулся к очагу. Некоторое время в комнате царила тишина. Мона молча ждала, и после продолжительной паузы эльф смиренно вздохнул.
– Я домашний наставник молодого господина. С тех пор, как брэнина забрали от кормилицы, я присматривал за ним и обучал всему, что должен знать и уметь эльф из Высокого дома. За исключением магии, конечно. Все, кого вы здесь видели, включая меня, принадлежат брэнину.
Мона прищурилась.
– И что это означает?
– Мы – его владение, имущество, которым наделяют каждого отпрыска Высокого дома по праву рождения. Наша жизнь посвящена служению. Мы должны были заботиться о господине, но по странной прихоти Судьбы все перевернулось с ног на голову, и теперь брэнин заботится о нас. Ему даже пришлось нанять двух свободнорожденных. Услуги сэйдиур обходятся недешево, но здесь, вблизи границы, без охраны никак нельзя. К тому же они обучают наших мужчин воинскому искусству, ведь дикие звери и непрошеные гости в лесу не редкость. Раньше у нас часто пропадал скот, поля и огороды разоряли, но постепенно мы научились защищать свое хозяйство.
– Вам приходилось голодать?
– Только поначалу, брэни, ведь мы с рождения были простой домашней прислугой. Но все как один упорно трудились, и теперь община может себя прокормить.
– Вы хорошо говорите на языке людей.
Легкая улыбка чудесным образом преобразила серьезное лицо Лаэра.
– Пришлось выучить несколько диалектов.
Волшебница честно попыталась осмыслить реальное положение вещей. Выходило, что все эти веселые, довольные жизнью эльфы принадлежали ее мужу как стадо овец или домашний скарб? Стоящий перед ней мужчина вполне мог бы быть ученым, лекарем или членом городского совета… А он всего лишь прислуга? Какое-то там владение?! Это не укладывалось у волшебницы в голове. Если судить по основательно налаженному быту, колонии уже несколько десятков лет. Похоже, что эльфы поселились здесь еще до ее рождения.
– Хорошо, я поняла. Но по какой причине вы здесь оказались? Почему вашего господина выгнали из дома?
Эльфы прекрасно владели искусством скрывать свои эмоции, но управляющий сейчас выглядел так, как будто с трудом сдерживал раздражение.
– Брэнин вам и этого не сказал?
– Я вижу только одну вескую причину для его молчания. Мы стали мужем и женой не по зову сердца, а по промыслу высших сил, но я люблю вашего господина и желаю ему только добра.
– У всех, кто наделен истинным даром, жизненный путь сложнее и извилистей, – философски заметил Лаэр, но Мона прекрасно поняла его намек. Она тоже не спешила сообщить мужу радостную новость о своей беременности.
– Вы имеете полное право знать, поэтому я расскажу вам историю брэнина. Она довольно короткая. Когда мой господин еще только заканчивал обучение, в гости к его родителям приехала с визитом особа, именующая себя Предсказательницей. На правах советницы самой Бонрионах она была вхожа во все Высокие дома Юго-Западных земель. К ее мнению прислушивались, ей всячески старались угодить. Дом брэнина тоже принял эту женщину, но, когда визит подошел к концу, она пожелала, чтобы молодой господин оправился вместе с ней.
– В качестве кого? – спросила Мона, которой все меньше и меньше нравился рассказ Лаэра.
– Постельной игрушки, – пожал плечами Лаэр. – Брэнин тогда едва достиг возраста, когда эльфы переживают свой первый любовный опыт. Он заупрямился, но эта особа не привыкла получать отказы. В гневе она заявила его родителям, что они пригрели на груди змею, что их сын навеки проклят и навлечет на Дом неисчислимые беды, если они не изгонят его, как злого духа. Она сказала, что ей было Видение.
– А разве родители не догадывались о ее истинных намерениях?
– Конечно, догадывались, но никто не хотел ссориться с влиятельным лицом. Они сочли, что Таэль как послушный сын мог бы пойти навстречу желаниям гостьи, и тогда Дом сохранил лицо. Но брэнин не покорился. Был громкий скандал, его отлучили от Дома и всех сопутствующих благ, и нас вместе с ним как неотчуждаемое имущество. Нам позволили взять с собой только пять повозок с домашним скарбом, личные вещи и верхового коня господина. Мы шли много дней, избегая больших дорог, пока не выбились из сил… Вот, собственно, и вся история, брэни. С тех пор мы живем на ничейной земле. Формально она принадлежит королеве, так что это поселение не имеет законного статуса.
Мона как-то странно посмотрела на Лаэра.
– А вы знаете, в чем заключается весь ужас ситуации? Вашему господину пришлось зарабатывать необходимые средства именно тем способом, от которого он тогда отказался.
Взгляд эльфа не дрогнул.
– Я знаю, брэни, и утешает меня лишь то, что господин делал это сознательно, по собственному выбору. Я тоже хотел отправиться на заработки, но брэнин мне не позволил.
– И правильно сделал. Выходит, что ваше изгнание никак не связано с той меткой у него на шее?
Если слова волшебницы удивили эльфа, он не подал виду.
– Нет, не думаю. Просто его родители воспользовались случаем, чтобы сбыть с рук меченого сына.
–А вы сами видели этих черных людей, Лаэр?
– Видел, брэни, но не мог ни двигаться, ни говорить, пока они были в доме. Все тогда словно оцепенели. После их ухода малыш спал так долго, что я даже начал опасаться за его жизнь.
Волшебница, наконец, опустилась на стул и глубоко задумалась.
Глава 3
Сидя у небольшого окошка, Мона рассеянно наблюдала за тем, как жители поселка занимаются повседневными делами. Она так и не смогла понять, почему муж скрывал от нее существование маленькой общины. Ведь эти эльфы вовсе не бремя, наоборот – они просто спасение! В ее голове сам собой сложился нехитрый план, но привести его в исполнение следовало как можно быстрее.
Волшебница взяла с подноса изящную чашку без ручки, которая исходила ароматным паром. Эльфийский чай, заваренный для нее Лаэром, оказался таким восхитительным, что Мона выпила его залпом. Она с сожалением заглянула внутрь опустевшей чашки и решительно поднялась.
– Спасибо, было очень вкусно
– Хотите еще, брэни?
– Нет, в другой раз, – Мона нетерпеливо побарабанила пальчиками по столу. – Послушайте, Лаэр, вы не могли бы одолжить мне на время ваших сэйдиур?
– Прежде всего, они служат вам, брэни.
Эльф вышел за дверь и через некоторое время вернулся с двумя воинами, от присутствия которых и без того маленькая комната стала казаться просто крошечной.
– Кто-нибудь из вас знает, где живет особа, которая называет себя Предсказательницей? – сэйдиур переглянулись и один из них утвердительно кивнул. – Лаэр, вы сможете какое-то время охранять поселок своими силами?
– Конечно, брэни.
– Очень хорошо, – Мона повернулась к сэйдиур. – Седлайте коней и приведите Бео, мы отправляемся в дорогу немедленно.
Когда воины вышли, Лаэр тоже повернулся к двери.
– Я немедленно пошлю за господином.
– Нет, не нужно. Передайте моему мужу, что я отправилась восстанавливать справедливость и надеюсь вернуться дня через два-три, – волшебница мысленно пробежалась по перечню предстоящих дел и кивнула сама себе. – Да, думаю, этого времени будет достаточно. Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, Лаэр, поэтому я очень рассчитываю на вашу помощь в будущем.
Мона похлопала растерянного наставника по руке, открыла портал и исчезла.
Таэль стремительно вошел в комнату и сразу направился к сундуку под окном, чтобы убрать в него седельные сумки. Он торопился, как мог, но Мона, наверное, уже успела пообедать без него.
– Госпожа отдыхает, Лаэр?
– В ее положении действительно нужно больше отдыхать, – эльф с грохотом уронил поклажу на пол, а его наставник воздел руки в выразительном жесте, который означал непонимание и сожаление. – Я не знаю, почему истина была укрыта от вас, брэнин, но Боги свидетели, такого на моей памяти еще не случалось.
– Что означают твои слова?
– Брэнин, ваша жена носит эльфийское дитя, и срок уже немалый.
Таэль похолодел. Все время, что ему рассказывали о состоянии дел в маленькой общине, он мучительно искал нужные слова, которые разрушили бы стену непонимания между ним и Моной, а оказалось, что все намного, намного хуже…
– Я должен немедленно поговорить с госпожой, проследи, чтобы нам не мешали.
– Брэнин, вашей жены здесь нет.
– А где же она? Все еще в гончарной мастерской?
Не дойдя до двери, Таэль нетерпеливо обернулся, и его наставник до боли сцепил пальцы за спиной.
– Нет, брэнин, госпожа ушла. Просто сделала шаг и пропала, вот здесь, где вы стоите.
На мгновение Таэлю показалось, что пол ушел у него из-под ног. Все краски покинули его лицо, даже губы побелели.
– Ушла… – тихо и как-то невыразительно произнес он. – Почему же ты меня не позвал?
– Я хотел послать за вами, но брэни мне не позволила.
Эльф закрыл глаза, ощущая жгучую боль в груди.
– Все верно, она решила оставить меня.
– Вовсе нет! Госпожа сказала, что вернется дня через три, как только выполнит некую миссию.
Аметистовые глаза распахнулись и впились взглядом в лицо наставника.
– Какую миссию?
– Она сказала, что хочет восстановить справедливость.
Казалось, это невозможно, но эльф побледнел еще сильнее.
– Боги, ты ей все рассказал!
– Она хотела знать, кто мы такие и как здесь оказались. Вам следовало самому это сделать, чтобы избежать непонимания.
Таэль резко отвернулся и уперся руками в низкий подоконник.
– Да, следовало, но я был уверен, что погибну, поэтому се необходимые распоряжения оставил Томасу. Не знаю, о какой справедливости идет речь, но она там одна среди эльфов…
– Она не одна, брэнин, с ней двое сэйдиур. Все, что от нас требуется, это дождаться возвращения госпожи. Скоро будет готов обед, и я накрою вам, как всегда, в беседке.
– Я не буду есть.
С трудом переставляя ноги, Таэль вышел из дома, и дверь с тихим стуком закрылась за ним. Лаэр добросовестно попытался было заняться повседневными делами, но острое беспокойство заставило его все отложить и отправиться на поиски господина. Он нашел Таэля в лесу сидящим прямо на земле под стволом гигантского дерева. Наставник догадывался, что слухи о ссоре между хозяином и хозяйкой уже расползлись по маленькой общине, и весь поселок притих в ожидании развития событий.
– Брэнин, я принес вам поесть.
– Благодарю, мэйдин (учитель). Не стоило беспокоиться, я не голоден, – с привычной учтивостью ответил его ученик, глядя перед собой пустым невидящим взглядом. Лаэр присел рядом, облокотился о шершавый ствол и приготовился ждать, сколько понадобится. – Я стану отцом, мэйдин. По какой-то причине истина была скрыта от меня, но магия моей жены тут ни при чем. Теперь я знаю, у нас родится сын – наполовину эльф, наполовину волшебник. От этого мне немного тревожно. А вдруг Мона не вернется? Я буду ждать три дня, а потом отправлюсь в замок Розы и стану на коленях молить ее о прощении.
– Госпожа вернется, брэнин, она обещала.
– Да, верно, она всегда выполняет свои обещания…
Глава 4
Дом Предсказательницы стоял на окраине городка под названием Ниоби и совсем не походил на типичные эльфийские постройки, где было много воздуха, света и открытого пространства. Его окружал глухой деревянный забор, в котором Мона не обнаружила даже крохотной щели. Это невольно наводило на мысль о неприступной крепости и опасных тайнах за ее стенами.
– Как мы поступим, госпожа, постучим в ворота или будем брать их штурмом? – спросил один из сэйдиур.
– Ни то, ни другое, мой храбрый друг, – отозвалась Мона, разглядывая тяжелые створы, обитые металлическими полосами, – мы просто войдем.
Ворота внезапно дрогнули и медленно, со скрипом, распахнулись. Гостям открылся вид на неухоженный двор и довольно большой потемневший от времени одноэтажный дом, из которого вышли двое эльфов в полном вооружении, как две капли воды похожие на сопровождающих Моны. Воины сдержанно поприветствовали друг друга, и один из стражей спустился по лестнице, чтобы получить объяснения.
Он внимательно рассмотрел молодую волшебницу, задержал взгляд на золотой Розе и только потом почтительно поклонился.
– Чему мы обязаны такой честью?
Мону приятно удивили глубокий тембр голоса и учтивая речь охранника. В его поведении сквозила спокойная уверенность опытного военачальника, чей авторитет никогда не подвергался сомнению.
– Ваша хозяйка дома?
– Да, госпожа, но в этот час она не принимает.
Мона молча протянула руки. Кианнасах (командир) без колебаний помог ей сойти с лошади и даже глазом не моргнул, когда Бео злобно клацнула зубами возле его плеча.
– А когда у нее обычно приемные часы?
– Этого я так и не смог установить. Доподлинно мне известно только то, что хозяйка любит наносить визиты, но к себе гостей не приглашает.
– Тогда самое время ее навестить.
Эльф-охранник стоял совсем близко и смотрел волшебнице прямо в глаза, словно пытался понять ход ее мыслей.
– Как мне о вас доложить? – наконец поинтересовался он.
– Никак, – беспечно заявила Мона, – обойдусь без доклада.
Кианнасах какое-то время загораживал проход, потом коротко кивнул и отступил в сторону.
Внутри дом был обставлен с явной претензией на роскошь, но показался Моне темным и неуютным. Несмотря на большое количество комнат, нигде не было видно ни души, стояла мертвая, гнетущая тишина, и шаги четырех крупных мужчин отдавались в пустых коридорах грохотом горного обвала.
Перед личными покоями Предсказательницы гости спугнули двух худеньких эльфиек, собиравших с пола осколки разбитой посуды. Они поспешно отскочили в сторону и потрясенно наблюдали, как сама собой распахнулась дверь, и в хозяйскую спальню, не сбавляя шага, вошла совершенно незнакомая женщина. Сэйдиур на мгновение остановились, а потом решительно последовали за гостьей.
Спальня оказалась довольно просторной, но на этом ее достоинства заканчивались. В самом центре квадратной комнаты возвышалась массивная кровать под темным пологом, на которой лицом вниз лежал обнаженный светловолосый юноша. Его руки и ноги были привязаны к прочным кроватным столбикам, рядом на смятых простынях лежала кожаная плетка со скругленной ручкой. У окна перед большим напольным зеркалом прихорашивалась женщина с длинными распущенными волосами. Ее платье цвета незрелой сливы было наполовину расстегнуто и открывало бледную спину с сильно выступающими лопатками.
Эльфийки, как правило, отличались редкостной красотой, особенно представительницы знати и свободнорожденные. О хозяйке этого дома можно было с уверенностью сказать, что она некрасива. В эльфийском обществе к любому несовершенству относились с презрением, но Предсказательница оказалась ловкой интриганкой. Она сумела превратить свою заурядную внешность в нечто значительное, своеобразную особую примету.
Никакого дара предвидения у нее, естественно не оказалось, зато обнаружилась склонность к садизму и половым извращениям. Она охотилась на юношей из Высоких домов, принуждала их к сожительству, унижала, избивала и наслаждалась своей безраздельной властью. Волшебница невольно похолодела при мысли, что много лет назад юный Таэль из клана Воздуха имел все шансы оказаться в этом замшелом доме в полном подчинении у спятившей сумасбродки.
Когда открылась дверь, Предсказательница вытянула руку и нетерпеливо щелкнула пальцами.
– Наконец-то явились, бездельницы! За то, что вы испортили мой завтрак, сегодня все слуги останутся без ужина.
Сэйдиур мрачно переглянулись, и кианнасах сделал шаг вперед.
– К вам пожаловала Светлая госпожа из дома Кор…
Хозяйка резко повернулась и уставилась на посетителей тусклыми темными глазами.
– Как ты посмел сюда войти? – резким скрипучим голосом обратилась она к командиру охраны. – Я нанимала тебя защищать дом от визитеров, а не приводить их в мою спальню. Еще раз назовешь при мне эту тварь «госпожой», живо окажешься за воротами!
– Вот и прекрасно, – невозмутимо заявила Мона, – переходите служить ко мне.
– Придержи язык, жалкая потаскуха! Думаешь, я не знаю, зачем ты сюда явилась? Кто-то из моих молодцов заделал тебе ребенка. А может сразу оба? Люди так неразборчивы и так плодовиты… Ты там не заснул, малыш? – хозяйка уже потеряла интерес к посетителям.
Она взяла плетку и провела ее рукоятью по ноге юноши. Тот невольно дернулся, а эльфийка визгливо рассмеялась.
– Что ж, я увидела достаточно, – волшебница повернулась к кианнасаху. – Выведите отсюда свою хозяйку и подождите меня за дверью.
Сэйдиур посмотрел на Предсказательницу и нахмурился. Эльфийка вдруг странно присмирела, утратив всю свою заносчивость, и перестала реагировать на происходящее. Ее плечи безвольно опустились, плетка выпала из ослабевших пальцев. Она стояла с потерянным видом, словно больше не узнавала собственный дом. Чтобы оценить сложившуюся обстановку, кианнасаху понадобилось около десяти секунд. Потом он без лишних слов широко распахнул дверь и кивнул своим подчиненным.
Глава 5
Мона осталась наедине с юношей, распятым на хозяйской кровати. Он лихорадочно натягивал свои путы, напрягая каждый мускул, и было заметно, как пульсирует кровь под его тонкой, полупрозрачной кожей. Волшебница увидела следы истязаний на худеньком теле, и с трудом подавила приступ гнева. Раны и ссадины у эльфов заживали очень быстро, но мальчишка был весь покрыт свежими рубцами от ударов плетью, а на нежных полушариях его ягодиц виднелись четкие отпечатки зубов хозяйки.
– Теперь вы можете встать и одеться, я не буду смотреть, – Мона подошла к окну и отдернула пыльную выцветшую драпировку.
Когда веревки сами собой ослабли, эльф поспешно скатился с постели. Некоторое время в комнате были слышны только шелест ткани и прерывистое дыхание, но как только все стихло, волшебница медленно повернулась. Юноша стоял в луче солнечного света и был похож на прекрасного ангела. Мягкие золотые волосы, яркие синие глаза, переливчатый шелк изысканного наряда, тонкие чуткие пальцы… Его совершенный образ внезапно расплылся у Моны перед глазами.
– Госпожа, вы плачете? – раздался испуганный возглас. – Неужели я чем-то невольно обидел вас?
Мона с трудом взяла себя в руки, беременность сделала ее излишне чувствительной…
– Нет-нет, это от пыли. Я Мона Корвел из замка Розы.
– Наэйр из клана Огня, Светлая госпожа, – юноша попытался преклонить перед Моной колено, но она предупреждающе вскинула руку.
– Не нужно церемоний, мастер Наэйр, оставим их до лучших времен, ведь вам все еще больно.
– Сильнее боли меня мучает стыд, потому что вы стали свидетелем моего позора, – честно признался юный эльф.
– Вам абсолютно нечего стыдиться. Позор падет на голову тех, кто лишил вас магии и отдал во временное пользование. На какой срок, кстати?
– Хозяйка настаивала на десяти годах, и представители Дома пошли ей навстречу.
– Представители Дома? Ваши родители, я полагаю? – Мона недоверчиво покачала головой. – Не устаю удивляться бессердечию эльфийской знати. И как давно вы здесь находитесь?
– Четыре с половиной года.
Мона внутренне поежилась. Она так мало знала об устройстве эльфийского общества, но сразу умудрилась столкнуться с его неприятной стороной.
– Мастер Наэйр, я верну вам контроль над магией, но с одним условием: постарайтесь не утратить те замечательные качества, которые помогли вам все это выдержать и не сломаться.
Глаза юноши внезапно расширились, в их зрачках полыхнуло зарево. Наэйр содрогнулся всем телом, медленно сжал кулаки, а потом резко распрямил пальцы. Волшебница много раз видела, как то же самое делал Таэль, только вместо разряда молнии с ладоней юноши сорвались языки пламени.
– Да благословят вас Боги, Светлая госпожа! – его ангельское лицо осветилось какой-то новой уверенностью. – Теперь моя жизнь здесь станет не такой беспросветной.
– Видите ли, в чем дело, – Мона попыталась подняться, и юный эльф поспешил ей на помощь, – хозяйка этого дома внезапно заболела и больше не сможет уделять вам свое драгоценное время.
– А что за недуг сразил ее так внезапно? – осторожно поинтересовался эльф, страшась поверить в свою удачу.
– Какое-то нервное расстройство, – небрежно отмахнулась Мона. – Я хотела поговорить с вами не об этом. Мастер Наэйр, в моих силах не только вернуть вам магию, но и подарить забвение. Вы навсегда забудете годы, которые здесь провели, и, возможно, кое-что из своей прежней жизни. Решение за вами.
Юноша раздумывал недолго.
– Не сочтите меня неблагодарным, Светлая госпожа, но я не хочу забывать.
– Ответ достойный, – стараясь не думать о том, как сильно она устала, Мона тепло улыбнулась юному эльфу. – Прямо сейчас я намерена отправиться с визитом к вашей королеве. Вы не желаете составить мне компанию?
