Илья Сергеевич Ермаков
Страсти Тьмы
Глава 11
Голубой свет сверкнул во тьме, и это пробудило Феликса ото сна.
Сначала он почувствовал резкую боль в ногах. Она оказалась настолько сильной, острой и жгучей, что ее можно сравнить с судорогой. Он резко вскочил и, тяжело дыша, сел в постели.
Боль ушла так же быстро, как и наступила.
Феликс посмотрел в сторону. На соседней кровати спала его сестра. Она не думала просыпаться, а он не хотел ее будить.
Оглядевшись вокруг, он до конца не понял: день уже или еще ночь.
В темную маленькую комнату из окна пробивался голубой свет. Это не был свет луны или фонаря. Нечто светило там, на улице.
Тонкие лучи необычного света падали на стены комнаты. Феликс увидел у двери собственную тень. Она стояла и смотрела на него.
– Опять сбежать хочешь…
А в следующий миг произошло нечто невероятное, к чему он совершенно не был готов.
Феликс уперся руками о кровать, чтобы подняться и, сам того не заметив, зашевелил собственными ногами…
Он сел в постели и смотрел только на свои ноги.
Тринадцать лет…
Тринадцать лет он их не чувствовал.
Сознание Феликса раскалывалось на части. Он не представлял, что делать и о чем думать в этой ситуации.
Его ноги… они снова стали частью его самого…
Он может ими двигать…
Из глаз тут же хлынули слезы.
Феликс прикоснулся ладонями к своим коленям и ощутил тепло собственных рук. Они чувствуют… его ноги снова чувствуют…
Он их чувствует.
Такое непривычное и немного пугающее чувство… Феликс посмотрел в сторону тени, которая все еще стояла у входной двери. Она помахала ему рукой.
– И куда ты собрался?
Дверь домика открылась, и тень ловким движением вышла на улицу.
– Эй…
Феликс, пытаясь собраться с мыслями, первым делом решил определиться с самым важным: сон это или реальность.
Как бы ни было это тяжело признавать, то, что происходило с ним сейчас – действительность.
Магдалина спит.
«Стоит ли ее будет? А если… если я ее разбужу, что станет с моими ногами? Смогу ли я снова чувствовать их, если расскажу ей об этом?»
А потом к нему пришла в голову потрясающая мысль, о существовании которой он совершено забыл.
Феликс захотел встать.
Упираясь руками о край кровати, он все еще боялся, что эта прекрасная иллюзия разрушится, и он упадет.
Но это была не иллюзия.
Его босые ступни прикоснулись к деревянном холодному полу. Он чувствовал этот пол, ощущал шероховатые доски каждым пальцем.
Со слезами на глазах Феликс смог встать.
Его ноги превосходно справлялись со своими забытыми функциями. Словно они никто не были парализованы, они полны сил.
Они могут пойти.
Дальше – больше!
Феликс сделал шаг.
Сначала он точно не был уверен, что все получится, но это случилось! Он сделал шаг к двери.
Тень нужно вернуть.
А потом еще… и еще!..
– Я иду… я иду!..
Он дошел до двери, придерживаясь руками о стену. Он слышал и чувствовал каждый свой шаг.
С этого момента для него началась новая жизнь.
Но… что все это значит?
Не решаясь разбудить сестру и похвастаться ей своими возможностями из страха, что все исчезнет, и ноги снова перестанут ему подчиняться, он открыл дверь домика и вышел на улицу.
То, что он увидел, оказавшись по ту сторону двери, не поддавалось никакому описанию или разумному объяснению.
Ночная Рапсодия. Тихая и нереальная.
С неба опускались мириады белых, голубых, зеленых, желтых и красных огней.
Это был звездопад.
Тонкими нитями красивые камни опускались с черного неба и падали прямо на землю, в траву. Фиолетовые и голубые кристаллы, соприкасаясь с землей рассыпались и обращались в белые облачка, которые мгновенно растворялись в воздухе.
Каждый раз, когда очередная звезда сталкивалась с землей, раздавался причудливый звонкий звук, будто одно громкое биение новогоднего колокольчика.
Дзинь!..
Дзинь! Дзинь!
Дзинь! Дзинь! Дзинь!..
Звезды одна за другой летели с небес и падали на землю, обращаясь в молочную дымку, рассеивающуюся в влажной траве.
Феликс готов поклясться, что никогда не видел ничего более прекрасного в свой жизни и, может, никогда не увидит.
– Если это сон, то Бог жесток…
Он стоял босыми ногами в траве, покрытой росой. Он шевелил пальцами, глубже заводя их в траву и мокрую землю. В этот момент он испытывал невероятное чувство блаженства, которого ему так не хватало в жизни.
«Как же мало надо для счастья», – подумал Феликс, наслаждаясь всем, что происходит вокруг.
– Но где тень?
И он увидел ее.
Тень бежала по поляне, скрываясь между домами. Его тень ловко избегала падающих звезд.
– Я тебя поймаю…
И Феликс побежал.
Он бежал по сырой траве, а вокруг него сыпались звезды. Справа и слева – они падали тут и там, заполняя своим волшебным сиянием всю улицу Рапсодии.
«Кто-нибудь еще это видит? Кто-нибудь еще это когда-то видел?», – думал Феликс.
И мысли его забыли о существовании остального мира и другой жизни.
Он знал только эту, в которой он ночью бежит по траве за тенью, избегая падающий кристаллов-звезд.
Слезы хлынули из него новым потоком, и Феликс засмеялся. Он позволил себе смеяться так громко, как только мог.
Он прокричал, не боясь кого-то разбудить.
То чудо, которое происходило с ним сейчас, он не мог описать. Он просто чувствовал, и этого оказалось достаточно, чтобы быть счастливым.
Вжик!
Вжух!
Дзинь!
Звезды неслись над головой. Камни рассыпались в дымку. Разноцветные ленты мириады падающих звезды покрывали темное небо.
Тень бежала впереди него. Феликс гнался за ней. Он достиг телефонной будки, за которой спряталась его непослушная тень.
– Иди сюда, негодник!
Тень уже хотела сорваться с места и дать деру, как Феликс прыгнул на нее, выставив руки вперед. Он упал прямо на землю, а свою тень схватил за левую ногу.
– Попался!
Но что с ней делать?
Тень какое-то время сопротивлялась, но Феликс усердно тащил ее к себе, чувствуя при этом немалое сопротивление.
– Я понимаю, что всем хочется свободы, но у тебя есть свои обязанности…
А потом Феликс прижал ноги тени к своим ступням, и у нее не осталось шансов на побег.
– Вот так! Попался!
Феликс заразился победоносным звучным смехом.
Он встал на ноги и посмотрел на тень, которая послушно болталась в стороне, исчезая и появляясь в мерцании падающих звезд.
– Больше не убежишь!
Одна звезда упала так близко к нему, что Феликсу пришлось отпрыгнуть в сторону.
Он успел ясно увидеть, как маленькие желтые камешки-кристаллики обратились в густую белую дымку, которая, проскользнув по траве, растворилась в воздухе.
– Что же происходит?
На самом деле ему совершенно не хотелось это выяснять. Феликс поймал себя на мысли, что впервые в жизни он не желает знать причину происходящих странных явлений.
Он стал частью этого прекрасного звездопада.
Решив не терять время, Феликс отправился на прогулку по Рапсодии. Звезды неслись прямо на него, но всегда падали в стороне.
Дзинь! Дзинь! Дзинь!
А потом Феликс увидел, как дверь домика Белинский открылась, и на улице показался дедушка Мефодий с тростью в руке.
– Мефодий Белинский! Мефодий Белинский!
В сознании Феликса тут же мелькнула мысль, что слепого старичка нужно поддержать, чтобы тот мог лучше ориентироваться в пространстве.
Но… что-то не так…
Мефодий остановился у сломанного фонарного столба и посмотрел вверх.
– Мефодий…
Когда Феликс подбежал к старичку и положил свою ладонь ему на спину, он приготовился увидеть бездонные синие большие глаза. Но, когда Мефодий Белинский обернулся, Феликс увидел обычные человеческие карие глаза.
– Дедушка Мефодий…
Некогда слепой старик расплылся в улыбке, увидев Феликса.
– Вы… вы меня видите?..
Тот кивнул.
– Но как?!.
Мефодий не ответил, а просто посмотрел вокруг, наслаждаясь красивым звездопадом.
– Вы тоже это видите?
Но вместо ожидаемого ответа или кивка головы Феликс услышал иное:
– Одиннадцать…
– Что, простите? – переспросил Феликс.
– Одиннадцать…
– «Одиннадцать»? Что это значит?
И Мефодий перевел краткий взгляд на маяк.
– Вы можете объяснить?
Но ответ оказался неизменным:
– Одиннадцать…
Теперь Феликс начал сомневаться в здравомыслии старичка.
– Вас нужно проводить в дом?
Но старик покачал головой – он хотел остаться и посмотреть на звездопад.
Мефодий изучил взглядом Феликса, и его взор застыл на здоровых ногах. Улыбка старичка стала шире, и он радостно засмеялся, хлопая Феликса по плечу.
– Пойдемте…
Феликс взял Мефодия под руку, и они направились в сторону пляжа.
– А что ты здесь делаешь? – поинтересовался Мефодий.
– За тенью гонялся, – честно признался Феликс.
А потом добавил:
– Она убежать решила. Проказница.
Мефодий снова весело засмеялся.
– Мефодий, вы все видите?
Старик кивнул.
«Мои ноги ходят. Его глаза видят. Что в этом странного?», – решил Феликс.
Этот звездопад избавил их от всех недугов.
– Что вы имели в виду, когда говорили слово «одиннадцать»? – Феликс все же надеялся выяснить подробности.
Но ответ его разочаровал:
– Одиннадцать…
И Мефодий снова кратко посмотрел на маяк.
Они покинули деревню и спустились на пляж. Феликс чувствовал влажный песок своими ногами. Он хотел зарыться в нем.
– Как красиво, – выразился Мефодий.
Над морской гладью ночного моря блестели и сверкали падающие звезды. Двое подошли ближе к воде, и Феликс почувствовал легкое биение прохладных вол по своим ногам.
Он совсем забыл все эти простые и приятные ощущения.
Потом Феликс и Мефодий сели на песок у самого берега моря. Волны ударялись об их ноги, а они смотрели на звезды, которые летали в небе, оставляя серебристые блестки на воде.
– Невероятно, – Феликс до сих пор не верил во все то, что с ним происходит.
Он посмотрел на свою тень, которая мирно сидела рядом с ним на песке.
– Что все это значит, дедушка Мефодий?
– Одиннадцать…
– Одиннадцать? Хм… наверное…
И старик серьезно кивнул.
– Часто такое бывает?
Но старик пожал плечами.
– Вы это видите в первый раз?
Мефодий покачал головой.
– Правда? И вы все видите во время звездопада?
Кивок и неновый ответ:
– Одиннадцать…
– Будет вам! Одиннадцать, да одиннадцать… что вы привязались к этому числу?
Мефодий схватил Феликса за плечи и посмотрел ему прямо в глаза. Голос старика стал строгим и холодным:
– Одиннадцать!
Феликс решил промолчать и дождаться, когда Мефодий отпустит его и продолжил спокойно смотреть на море и звезды.
Он готов так сидеть всю ночь.
«Интересно, что будет с моими ногами, когда звездопад закончится?», – задал Феликс себе жуткий вопрос.
Ответ он знать не хотел.
– Рапсодия. Удивительное место, полное тайн и загадок. Не так ли?
Мефодий кивнул.
– Интересно, что ждет нас впереди?
Взгляд старика помрачнел. Кажется, ему совершенно не хотелось думать о будущем. Он желал наслаждаться настоящим.
– Нелли видела звездопад?
– Она не может, – ответ Мефодия.
– Почему?
И он снова пожимает плечами в ответ.
– Есть ли во всем этом что-то определенное? – неоднозначно спросил Феликс.
– Одиннадцать…
Феликс посмотрел на милого старичка и тепло улыбнулся ему.
– Может быть, вы правы.
Они так и сидели еще долгое время, пока Мефодий не выразил желание вернутся домой.
– Пора возвращаться.
– Вы уверены?
– Да.
Они встали, и Феликс проводил Мефодия до его дома.
– Доброй ночи, дедушка Мефодий, – пожелал он ему на прощание.
– До завтра!
И Мефодий зашел в дом.
Феликс какое-то время смотрел на звезды, а потом обратился к тени:
– Ты как? Нам тоже пора.
И жгучая боль набросилась, словно ядовитая змея, на его ноги. Сначала заболели икроножные мышцы, а потом ноги свело от судороги.
– Проклятье!
Феликс держался на ногах из последних сил.
«Нужно возвращаться!» – подумал он, а потом добавил, – «Пока не слишком поздно…».
Преодолевая мучительную жгучую боль, Феликс добрался до их с Магдалиной домика. Оказавшись внутри, он громко захлопнул дверь, но сестра не проснулась.
Из последних сил он доковылял до постели, а, когда прикоснулся к ней руками, то его ноги лишились чувств. Феликс упал.
Ему потребовались силы, чтобы забраться в кровать. Он справлялся с плачем от того, что снова не может ходить. Если его ноги никогда не пойдут снова, то эта ночь была самой лучшей в его жизни, самой волшебной.
Феликс смог лишний раз убедиться, что все произошедшее не было сном. Когда он обратил внимание на свет, то голубое сияние исчезло. Комната погрузилась во мрак.
Звездопад закончился.
Глава 12
Феликс ничего не стал рассказывать Магдалине о прошедшей ночи. Его преследовал страх, что, если он это сделает, то все волшебство исчезнет, и его ноги никогда не смогут ходить по ночам.
Феликс не мог объяснить себе то, что произошло. И не хотел. Он обещал себе сохранить это в тайне от всех.
После завтрака они встретили Мефодия и Нелли Белинских, которые как раз направлялись к своему дому после прогулки. Рядом бродил Степан Степанович, собираясь на утреннюю рыбалку.
– Доброе утро! – приветливо встретила двоих Нелли. – Как вам завтрак?
– Дмитрий готовит замечательный омлет, – похвалила заслуги повара Магдалина, – очень вкусно.
– Как вы сегодня спали, Нелли? – спросил ее Феликс.
– Ах, знаете, сегодня на удивление была потрясающая ночь. Мне снились прекрасные сны. Давно такого не было.
Когда Феликс увидел лицо Мефодия, то перед ним снова предстали большие темно-синие глаза слепца.
– Могу я у вас что-то спросить? – обратился Феликс к старику.
– Конечно, конечно, – добродушно отозвался Мефодий.
Феликс занервничал. Ему вовсе не нужны расспросы от Магдалины, но не мог же он ее прогнать.
– Вы находите что-то странное в числе одиннадцать?
Магдалина и Нелли изумленно уставились на него, что Феликс весь сжался в кресле.
– К чему это? – не поняла Магдалина.
– Ничего-ничего, – поспешил ответить Мефодий, – на мой взгляд, это очень интересный вопрос. Числа многое таят в себе. Но намного важнее то, что они обозначают.
– И что же значит число одиннадцать, дедушка? – поддержала Феликса Нелли, не смотря на то, что сама не поняла зачем понадобилось задавать такой вопрос.
– Боюсь вас разочаровать, но в числе одиннадцать я не вижу ничего необычного…
Мефодий почесал негнущимися пальцами затылок.
– Даже не знаю… вот взять бы число семь или три… пять или тринадцать…
– Вас интересует только это число, Феликс? – пыталась во всем разобраться Нелли.
– Ох, пустяки, – отшутился он, – простите за неоднозначные вопросы.
– Ничего, – махнул рукой Мефодий, – человеку вашей профессии это простительно.
Отведя взгляд в сторону, Феликс заметил, как кот Цезарь направился на прогулку в Тисовый лес. Примерно в это время, как он знал, господин Вольфганг начинает выгуливать Понтия.
Солнце сегодня светило ярче, чем вчера. Этот ноябрьский день оказался на удивление светлым, но достаточно прохладным.
– Какие у вас планы на сегодня? – решила поинтересоваться Нелли.
– Я бы хотел изучить новые окрестности этого острова, – признался Феликс.
– Например?
– Скажем, Тисовый лес… нам так много говорили про Соленый пруд, что мне совершенно не терпится его увидеть.
– В этот лес без проводника ни ногой! – предупредил Мефодий.
– В этом все и дело, – сложила Магдалина руки на груди.
Степан Степанович закончил заряжать свое ружье и направился к ним.
– Этот лес кишит пришельцами. Они там прячутся. Дело говорю!
– Не стоит пугать детишек, Степан Степаныч, своими байками о пришельцах, – посмеялся Мефодий.
– Байки? Ох, нет… видел я там кое-кого…
– И кого же? – не выдержал Феликс.
– Жуткую тень. И эта тень не принадлежала человеку! Пришельцы, говорю я вам! Они там рыщут чего-то между деревьями… база у них там… подземная!
Но в чем-то убедить остальных Степану Степановичу все же не удалось. Старик с протезом почесал свой нос и направился в сторону пляжа.
– Ох, я могу стать вашим проводником, – предложила радостно Нелли.
– Нелли!
– Ничего, дедушка. Вы сейчас спать ляжете, а Софи придет ко мне заниматься только через час. У меня есть время.
Потом Магдалина предложила:
– Если тебя будет сопровождать Нелли, то я могу отправить вас вдвоем, а сама пообщаюсь кое с кем.
«Речь идет о Лире Алмазовом, не так ли?», – мысленно спросил сестру Феликс.
– Нет, Магдалина, я не позволю Нелли катит кресло…
– Все в порядке, Феликс. Я помогу вам. И поверьте, это нисколько не унизит вашего мужского достоинства в моих глазах. Правда!
На самом деле Феликс и сам хотел остаться с Нелли наедине, чтобы поговорить. Ему выпал замечательный шанс, но… как он может позволить этой прекрасной юной особе, рядом с которой его пульс учащается, катить его инвалидное кресло?
– Я буду несказанно рад, Нелли, если вы составите мне компанию, – собравшись с духом, ответил Феликс.
– Прекрасно! Тогда я провожу дедушку в дом и вернусь.
– Разумеется.
Когда Нелли и Мефодий зашли в дом, брат и сестра с подозрением взглянули друг на друга.
– Что это еще за фокусы с числом одиннадцать? – прямо спросила она.
– Да так… была одна идея…
– У тебя опять от меня секреты?
– Лучше поговорим о твоих. Ты собралась навестить Алмазовых? А конкретно…
– Феликс, ты же знаешь, что это мое дело.
Он недовольно скрестил руки.
– Он хороший человек, Феликс. Я уверена.
Потом он бросил ломать комедию и серьезно ответил сестре:
– Просто я хочу, чтобы здесь ты была в безопасности.
– Не волнуйся за меня. Удачного тебе свидания.
– Эй, я же не…
Но ему пришлось замолчать – Нелли показалась на улице. Девушка мило улыбалась. Наверное, ей тоже хочется приятно провести время с новым знакомым.
– Я готова! – всплеснула она руками.
– Тогда я вас оставлю, – отошла в сторону Магдалина, – удачной прогулки!
Распрощавшись с сестрой, Феликс ощутил что-то странное. Впервые Магдалина оставила его. С того дня, когда его ноги перестали чувствовать, она не отходила от него ни на шаг. Он оставался наедине с самим собой только во сне.
А теперь Магдалину должна заменить Нелли, девушка, которая стала для него его новой Джейн Эйр.
– Тисовый лес – красивое место. Уверена, что вам оно понравится.
Он почувствовал, как Нелли взялась за специальные ручки и направила его кресло вместе с ним вперед. Первую минуту он испытывал крайне неприятное чувство от того, что этой девушке пришлось так сразу столкнуться с его проблемами и катить кресло…
Через некоторое время это чувство постепенно отступило назад. На первый план вышло волнение. Как бы Феликс ни старался отбрасывать эту мысль, но ему, правда, хочется понравится ей. Он должен произвести впечатление.
«Никогда в жизни я не оставался наедине с девушкой… с любой девушкой», – мелькнуло у него в голове, – «это мое первое свидание в жизни…».
И он не обманывал себя.
Из-за проблемы с его здоровьем, у Феликса еще никогда не было ни одного свидания.
Он чувствовал себя подростом.
– Давно вы занимаетесь расследованиями? – Нелли взяла разговор в свои руки, заметив смущение молодого человека.
– Эм… с восемнадцати лет…
– Ваша сестра очень красивая девушка. Магдалина так нежно о вас заботится. Наверное, ваши родители счастливы иметь таких детей…
– Нелли, я должен вам сообщить, что мои родители мертвы…
– Ох, простите, я…
– Ничего.
Они вошли в Тисовый лес. Эти зеленые иголки не думали желтеть и опадать. Оказавшись в этом лесу, Феликс заметил, что приближается зима. Если бы ни холодный ветер, он подумал бы, что сейчас июнь. В этом лесу не росли никакие другие деревья, кроме тиса. Тропинка уходила далеко в чащу. По пути им встречались ямки, неровности и камни, которые они успешно обходили стороной.
– Мне было десять, когда это случилось, – добавил позже Феликс.
– Мне жаль, – с сочувствием произнесла Нелли.
Но Феликс посчитал, что сейчас совсем не время, чтобы рассказать этому человеку о том страшном дне, когда все случилось.
Изгибистые стволы деревьев служили для путников необычными арками или колоннами, а зеленые кроны – крышей этого лесного дворца.
– В прошлом году я потеряла маму, – тихо произнесла Нелли.
– Как ее звали?
– Изабелла.
Изабелла Белинская. Та могила… это могила ее матери.
– Ее погубил рак матки. Нестор Аркадьевич вместе с ней отправился в город, чтобы провести обследование и развеять все подозрения или… подтвердить их. К прискорбному сожалению, диагноз подтвердился. Моя мама не подлежала оперативному лечению из-за отдаленных метастазов яичников и печени… Ее не удалось спасти, и все это понимали. Мне было семнадцать. Мне все рассказали, чтобы я могла достойно проститься с ней. Но подготовиться к такому… невозможно. До сих пор я мучаюсь вопросом: как бы было легче? Если бы мне ничего не рассказали или так, как все случилось… не знаю.
И Феликс не мог сказать наверняка…
– Дедушка… это ее отец. Он очень любил ее. Дедушка полгода не мог найти себе покоя. У нас остались только мы. Я и дедушка… мы живем друг для друга. Бабушка умерла еще до моего рождения, а своего отца я никогда не знала. Вот и жили втроем, пока…
Он услышал ее всхлип.
– Простите…
– Не надо стыдиться этих слез, Нелли, – сказал ей Феликс, – мне тяжело осмыслить все ваше горе, а потому мне ничего не остается, как посочувствовать вам.
– Она была прекрасной женщиной. Умной, веселой… мама всегда могла поднять мне настроение. Именно она обучила меня всему, что я знаю и умею. И я бесконечно благодарна ей за это. За все… за то тепло и ту нежность, с которой она укладывала меня спать…
Феликс помнил, как его мама укладывала его спать… Он был еще маленьким, но никогда не забудет ее нежный поцелуй в лоб.
– Знаете, о чем я сильно жалею?
Они остановились. Феликс покачал головой.
– Что редко говорила ей о том, как сильно ее люблю. Не знаю почему… но я была скупа на такие слова. А теперь поняла, что, если ты хочешь сказать это человеку, то говори, а не держи в себе. Но уже поздно… дедушке я говорю об этом каждый день.
Феликсу было трудно представить себе всю ту боль, какую испытывает Нелли. Эта девушка знает, что такое смерть. И он знает.
– Но я верю, Феликс… верю, что душа моей матери обрела покой…
Они остановились прямо на тропинке между двух тисов. Дальше дорожка шла на подъем.
– Соленый пруд уже близко, – Нелли вытерла слезы с лица, – там очень красиво.
Феликса интересовало это место по целому ряду причин. Первая – именно там Софи и Дениска назначили свою встречу. Но он не пошел туда… Вторая – о Соленом пруде упоминалось в словах Генхелии, когда в нее что-то вселилось.
Он помнил эти слова наизусть: «Червоточина Соленого пруда откроется снова».
Феликс не мог предположить, что это значит, но больше всего его смущало последнее слово этой фразы.
«Снова… значит, такое уже случалось раньше», – простая цепочка рассуждений.
– В море бывают большие волны, а Соленый пруд всегда остается сверкающей водной гладью, – объяснила Нелли, – дети очень любят там купаться.
Феликс попытался представить себе Софи и Дениску, которые радостно бегут по этой тропинке к Соленому пруду с полотенцами на плечах. Сейчас они прибегут и будут плескаться…
Его воображение какое-то время продолжало рисовать радостные сцены с детьми, пока он не заметил какое-то движение между деревьями.
– Нелли…
– Да?
– Остановитесь.
Она подчинилась.
– Что-то случилось, Феликс?
Она обошла кресло стороной и встала от него по правую руку. Двое переглянулись.
– Мы здесь не одни…
Девушка начала испуганно озираться по сторонам.
– Я никого не вижу, – обеспокоенно призналась она.
– Не хочу показаться вам параноиком, невротиком или паникером, но, думаю, нам лучше вернуться в деревню…
Феликс говорил и думал об этом на полном серьезе.
– Я понимаю, что байки Степана Степановича о пришельцах – выдумка, но все же…
– Нет, Нелли, это не пришельцы… это человек… надеюсь…
Треск веток, потом шорох. Какое-то движение вдали.
– Боюсь, вы правы… – признала Нелли.
– Тогда… будем действовать очень медленно…
Нелли уже хотела зайти за кресло и взяться за ручки, чтобы откатить кресло назад, как вдруг из-за ствола дальнего тиса вышла темная мужская фигура.
Грубый силуэт держал в руках что-то…
Приглядевшись, Феликс понял, что это топор!
– Спокойно…
Феликс подметил, что эта фигура не похожа ни на кого, кого он знал в деревни. Такой высокий, темный и грубый силуэт никак не вязался с топором…
Он слышал частое дыхание Нелли.
Все замерло. Фигура не шевелилась с места.
– Уходим, – скомандовал Феликс.
Нелли сорвалась с места – треснула ветка.
Мгновение… и топор летит прямо в Феликса.
– Ах! – крик Нелли.
Феликс видит, как топор, вращаясь, летит прямо на него!
В ужасе он нагибается вперед – единственное, что он мог поделать в этой ситуации.
Мгновение… Топор вонзился в кресло над его головой…
Когда Феликс открыл глаза, чтобы найти темный силуэт, то обнаружил, что среди деревьев больше никого нет. Зато прямо над ним в кресло вонзился и пробил его насквозь грязный топор.
– Я, конечно, предполагал, что Тисовый лес – опасное место, но, чтобы так…
* * *
По приказу господина Вольфганга все жители Рапсодии собрались у телефонной будки на улице. Все, кого Феликс и Магдалина опросили за два дня, собрались вместе, чтобы узнать о случившимся.
Когда Нелли и Феликс рассказали о том, что с ними произошло и показали оружие неудавшейся попытки убийства, вперед вышел Степан Степанович.
Его двустволка выпала у него из рук, а челюсть отвисла вниз. Он не отрывал свой взгляд от топора.
– Так это ж… мой топор, – вырвалось у него, – я его все утро искал…
Начались шумные переговоры. Господину Вольфгангу пришлось повысить голос, чтобы всех успокоить.
– Я попрошу тишины!
– Это… ваш топор? – Феликс протянул его старику.
– Конечно, мой! А чей еще-то? Во дела…
Степан Степанович взял в руки свой инструмент и осмотрел его.
– Вы нашли отпечатки пальцев? – Нестор Аркадьевич.
– Я осмотрела топор под ультрафиолетовым излучением, – ответила Василиса, – никаких отпечатков, кроме тех, что принадлежат Феликсу Альбину обнаружено не было.
– И что все это значит? – громко спросила Аделина Аскольдовна.
Магдалина и Феликс переглянулись. Повисла тишина. Взгляды всех присутствующих были направленны только на них.
– Как бы странно это ни звучало, но другого варианта просто нет, – взял ситуацию под свой контроль Феликс, – мы поговорили со всеми вами, познакомились с каждым, узнали ваши истории… Сегодня меня попытались убить. Сказать точно, что это была однозначно мужская фигура я не могу. Слишком много фактов, которые искажают основные сведения. Даже женщина могла надеть мужскую одежду и напасть.
Заметив начавшийся подниматься шум собравшихся, Феликс поспешил исправить ситуацию:
– Я никого не обвиняю! Мы с Нелли подверглись смертельной опасности. А потому я призываю всех вас не ходить в Тисовый лес, пока не будут выяснены все обстоятельства.
– Я лично за этим прослежу, – вставила Василиса.
– Благодарю. Итак… вот, к чему я все это веду. Прошу понять меня правильно, но вывод, к которому мы пришли, очевиден и прост.
Тишина будто завибрировала. Все смотрели в рот Феликсу. Эти люди ждали, что скажет главный следователь по делу их деревни, которого они пригласили к себе.
Феликс выразился достаточно коротко и ясно, обозначив главное в этой ситуации:
– Кто бы ни был там, в лесу, этот человек… сейчас среди нас.
