полная версия

Игорь Ливиц
Туманы Ричмонда

Полная версия

Глава 3

С Майклом мы не виделись, наверное, года два или даже три. Как странно, ведь до сих пор я считал его своим лучшим другом, а в юности он был мне почти как брат. В детстве, когда мы с девочками ещё не встречались, я сформулировал принцип: «Женщины приходят и уходят, а друзья остаются». Это была, конечно, шутка, игра, попытка примерить на себя маску опытного и умудренного жизнью мужчины. Ведь и тогда я уже понимал, что жизнь с трудом втискивается вот в такие примитивные формулы. Но, как ни странно, именно так у нас с Майклом и получилось.

Мы виделись всё реже и реже. Наверно, встречи напоминали нам, что жизнь пошла как-то наперекосяк, совсем не так, как представлялось в школьные годы, когда мы делились мечтами, сидя на скале над заливом.

Как только я сообщил, что надо увидеться по делу, Майкл сразу назначил встречу в своём офисе. Я никогда там до этого не был. Он разговаривал по телефону, когда я вошёл. Майкл меня пригласил жестом присесть, и я опустился в скрипучее кресло напротив. Мебель в офисе была старая, облезлая. Дышащий на ладан стол, казалось, вот-вот рухнет под тяжестью наваленных на него книг и папок – на нём едва было место для чашки с кофе. Здесь же стояла фотография девочки лет десяти, дочери Майкла. Хотя он был давно разведён, но в дочке души не чаял. Её имя было Джэклин, Майкл обычно называл её Джэки.

Комната нуждалась в ремонте, и всё говорило о том, что у хозяина туго с деньгами. Единственным украшением на стене была лицензия частного детектива в рамке.

Майкл не сильно изменился. Всё та же худощавая фигура, которая в одежде казалась почти хрупкой. Но я-то знал, что Майкл намного сильнее, чем кажется. В драке он двигался быстро, как рысь, а соображал ещё быстрее и потому был опасен. В боях без правил Майкл мог бы сделать карьеру, но это его не интересовало.

И всё-таки он выглядел по-другому. Я пытался понять в чём дело, а потом понял: тень улыбки, которая в юности никогда не сходила с его лица, исчезла окончательно и бесповоротно. И на лбу, над ярко-голубыми глазами залегли глубокие морщины.

Мне всегда казалось, что Майкл ничего и никого не боялся. Недаром в школе у него была кличка Crazy Irish⁴. После школы он отслужил четыре года в морской пехоте, а затем устроился в полицию. Ему надо было родиться в другое время и быть, например, шерифом на Диком Западе. Но здесь и сейчас его характер выходил ему боком. В полиции он ненавидел своего начальника, которого не волновало ничего, кроме хорошей статистики участка и красивых отчётов. В конце концов, поругавшись, Майкл надел ему на голову мусорное ведро, в которое тот выкинул небрежно оформленный отчёт Майкла. На этом его работа в полиции закончилась.

Но и бизнес его не процветал. Частный детектив не желал признать, что он не Бэтман, поддерживающий на свой страх и риск порядок в городе, а просто наёмная рабочая сила, выполняющая указания клиента.

Наконец Майкл закончил разговор по телефону:

– Давно не виделись. Рад тебя видеть, Адам.

– Я тоже.

– Так что у тебя стряслось?

– Да ничего особенного, просто нужна твоя помощь. Помнишь, я рассказывал о странной встрече со стариком в парке много лет назад, когда мы ещё учились в школе.

– Смутно припоминаю.

– Помоги мне выяснить, что это было. Кто был этот старик и так далее.

– Прошло столько лет. Как ты себе это представляешь? Да и с чего вдруг?

– Мне это очень важно.

– Не знаю, что ты себе вообразил, но история эта очень простая. Ты встретил бомжа, он чем-то тебя угостил. В еде был галлюциноген: ЛСД или грибы. Ты «улетел» и поймал глюков. Ничего из того, что тебе привиделось, не имеет отношение к реальности.

Я вытащил из кармана монету.

– Это реально.

– Это просто старая монета.

– Старинная серебряная монета. Откуда она у бомжа?

– Нашёл, украл, мало ли.

– Я столкнулся на улице с этой девушкой на следующий день.

– Братан, тебе было только шестнадцать лет. Ты мог запасть на любую милашку в то время и вообразить, что это именно та девушка. Если бы ты её встретил сейчас, думаешь, узнал бы?

– Сейчас точно нет. Когда я познакомился с Лилит, мне вначале казалось, что это она.

– Вот видишь.

– А ты веришь в судьбу, в провидение, в какие-то высшие силы?

– Как тебе сказать, не был в церкви с тринадцати лет. Но я воевал, а на войне сто процентных атеистов не бывает. Однако там высшие силы, как правило, помогают тем, кто метко стреляет.

– Майкл, я не знаю, как тебе это объяснить, но для меня это действительно важно. Мне кажется, что вся моя жизнь пошла наперекосяк из-за той встречи. И с недавнего времени я вспоминаю те события всё чаще и чаще.

Майкл дружески усмехнулся:

– Ты наверно просто стареешь и ностальгируешь по школьным годам.

– Ну вот, мама вчера намекнула, что я уже старый пень и мне надо жениться, пока не поздно. Теперь ты.

Майкл рассмеялся:

– И правда. Ты погулял на моей свадьбе, а я нет. Это несправедливо!

– Никто и не говорил, что жизнь справедлива.

– Насчёт твоего дела. Я готов тебе помочь, тем более время есть. С бизнесом у меня не очень, если честно. Но что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Мне нужно, чтобы ты нашёл Диего.

– Какого Диего?

– Гонсалеса, со школы.

– Он-то здесь при чём?

– Я расскажу.

Глава 4

Это случилось на следующий день после встречи с незнакомцем в парке. Сразу после школы я поехал в ювелирный магазин. Тонкая серебряная цепочка приглянулась мне с первого взгляда. Пожилой мужчина с моноклем на правом глазу проделал аккуратную дырочку в монете и продел через неё цепочку. Из магазина я вышел уже с монетой на шее. Затем произошло то, о чём я уже рассказывал: повстречался на улице с девочкой из сада и тут же её потерял.

В глубокой задумчивости, медленно волоча ноги, я возвращался домой, когда меня окликнул знакомый голос. Я поднял голову и увидел улыбающиеся лицо Диего.

– Привет, чувак!

Диего, как всегда, был в хорошем настроении, и его смуглое лицо выражало удовольствие от встречи и предвкушение разговора, в котором мы по обыкновению будем шутить и подначивать друг друга.

Увидев Диего, я обрадовался. Мы не были друзьями, для этого мы были слишком разными, но приятелями – несомненно.

– И тебе привет, мужик! Как дела?

– Да всё по-старому. А что у тебя на шее?

Я изобразил непонимание и затем коснулся рукой своей шеи:

– Ты спрашиваешь о засосах? Ты же знаешь, девчонки просто сходят с ума по мне!

Диего ухмыльнулся:

– И где же эта толпа несчастных? Наверно, это те, которые горюют в бомжатниках района Тендерлойн?

– Что ты! Этих красоток я оставляю тебе!

Диего продолжал рассматривать монету на цепочке:

– Серьёзно, что это?

Мне не хотелось говорить с Диего об этом, и настроение подшучивать пропало тоже. Нехотя, почти через силу, надеясь быстро закончить разговор, я сказал: «Монета».

– Похоже серебро, старинная. Где ты её взял?

– Да один чувак подарил, выглядел как бомж.

Диего засмеялся, ударил меня дружески по плечу, дурачась:

– Похоже не только девчонки сходят по тебе с ума, хорошенький мальчик!

– Пошёл к черту!

– Да ладно, просто подкалываю. Где он её интересно взял?

– Может, клад нашёл. Откуда я знаю.

– Где ты его встретил?

– Да на полянке в парке, где мы иногда играем в футбол. Непонятно, что он там делает.

– Ок, чувак. Увидимся.

– Увидимся.

От разговора с Диего на душе остался какой-то неприятный осадок. У меня возникло ощущение неправильности происходящего. Тяжёлое, гнетущее чувство не покидало меня даже дома. Эпизоды двух последних дней крутились в моей голове в непредсказуемом порядке, как картинки в калейдоскопе. Хотелось увидеть Моисея и разузнать всё о чудесном саде и девушке, но не было сил заставить себя куда-либо идти. Я решил, что подъеду на полянку завтра.

На следующий день, бросив дома рюкзак со школьными вещами, я сразу вскочил на велосипед и по знакомой тропинке отправился в парк. Светило мягкое осеннее солнце, в парке было очень красиво. Пахло листвой и грибами, но ощущение волшебства, заколдованного леса на этот раз не возникало.

Я отыскал полянку быстро. Моисея там не было. Одна из скамеек была опрокинута, рядом со столом лежал разбитый кувшин, а чуть поодаль валялась тряпка, которая мне что-то напоминала. Я поднял её, сел на скамейку и внимательно рассмотрел. Сомнений не было – это была вырванная заплатка с рукава куртки Моисея.

Целый день я разыскивал Диего. Когда, наконец, мы случайно встретились, он сделал вид, что не заметил меня, и попытался быстро уйти. Я догнал его и, схватив за грудки, начал трясти, спрашивая, что он сделал со стариком из парка. Диего не сопротивлялся. Я тряс его как манекен, голова его безвольно моталась взад-вперёд и побледневшее лицо выражало чувство растерянности и страха, которое я никогда до этого у него не видел. Но он не сказал ни слова о том, что произошло. В конце концов Диего вырвался одним резким движением и молча ушёл. После этого мы никогда не встречались.

Майкл слушал меня не прерывая. Когда я закончил, он в задумчивости потёр свой лоб ладонью.

– Диего водился с не очень-то приятными парнями, но я не уверен, что он имеет отношение к твоей истории.

– Почему же он пропал сразу после этого?

– Мало ли чего он мог натворить. Влез в какие-то крупные неприятности и сбежал к своим родственникам в Мексику от греха подальше.

– Вообще-то он из Сальвадора.

– Ну значит в Сальвадор. В любом случае, отыскать его не реально.

– Ты не можешь этого знать наверняка, вполне возможно, что он по-прежнему где-то здесь, даже в самом городе.

– Ладно. Не хочется мне этим заниматься, но сделаю всё, что смогу.

– Спасибо, Майкл.

– Пока не за что.

Глава 5

После разговора с Майклом я отправился в поход по антикварным магазинам и посетил их так много, что просто сбился со счета. Рассмотрев с интересом монету, работники пожимали плечами, качали головой или просто отвечали, что не имеют понятия, откуда она. Наконец кто-то мне рассказал о специализированном нумизматическом магазине и посоветовал обратиться к ним. Не теряя времени, я поехал прямо туда.

Небольшой магазин находился в хорошем месте, в двух шагах от набережной, практически в туристическом районе. Я открыл скрипучую дверь. Покупателей не было. Помещение выглядело каким-то неухоженным и старомодным: складывалось впечатление, что ничего кардинально не менялось со времен открытия бизнеса много лет назад. Видимо, владельцы просто не хотели вкладывать средства в ремонт.

В магазине было сумрачно, но, впрочем, прилавок, под стеклом которого лежало множество монет, был очень хорошо освещён. Под некоторыми из монет находилось краткое описание, страна и год выпуска. Самой старинной из них было лет двести. Я заметил серебряный доллар конца девятнадцатого века, какую-то французскую монету и даже русские пять копеек, выпущенные при правлении Николая II незадолго до революции.

Симпатичная кареглазая продавщица лет тридцати, с любопытством взглянув на меня, внимательно осмотрела в лупу мою монету, затем достала кучу каталогов и начала их быстро просматривать, мурлыча какую-то песенку себе под нос. Не найдя ничего похожего, она открыла компьютер. Через минут двадцать безуспешных поисков продавщица наконец сдалась: «Я позову хозяина. Он в бизнесе лет сорок, – может, знает, что это такое». Она пошла в кабинет и вернулась с худым стариком в фирменных джинсах и в модном джемпере. В левом ухе у него была серьга. Выходя из кабинета, он приобнял продавщицу за талию, улыбаясь и шепча ей что-то. Продавщица не вырвалась и ничего ему не сказала, но выглядела гораздо напряжённее, чем в разговоре со мной.

– Так чем я могу вам помочь?

Несмотря на доброжелательное выражение лица, маленькие серые глазки, светящиеся любопытством и хитростью, не внушали доверия.

– Что вы скажете об этом?

Старик взглянул на монету. Тень удивления на мгновение пробежала по его лицу, и тут же исчезла. Он взял лупу и тщательно осмотрел монету:

– Прекрасная работа! Великолепная копия. Где вы это взяли?

Я проигнорировал вопрос старика:

– Копия чего?

– Ну, это вам точно может ответить только крупный специалист. Я же могу сказать, что скопирована иудейская монета.

– В смысле – сделанная в древней Иудее?

– Да.

– А почему вы думаете, что она не настоящая?

Старик ткнул пальцем с желтоватым ногтём в монету около ребра.

– Посмотрите. Видите эти углубления? Это явно следы обработки на станке.

Я ничего не видел, но кивнул головой, чтобы не спорить:

– Знаете, кто мог бы такое сделать?

– С ходу не скажу, мне надо пройтись по своим связям. Можете оставить монету? Покажу специалистам.

– Нет, оставить не могу.

– Я дам расписку.

Не ответив, я взял ручку с прилавка и написал свой телефон на визитке магазина. На мгновение задумавшись, вместо своего имени инстинктивно написал под номером телефона первое пришедшее в голову – Алекс.

– Если у вас появятся какие-то идеи, позвоните мне, пожалуйста. Я буду очень благодарен.

Лицо старика не выразило ничего, но я почувствовал, что он разочарован:

– Конечно, Алекс, я вам помогу. Ждите звонка в течение недели.

Как только за мной захлопнулась дверь, старик набрал номер телефона.

– Привет Сэм, это Шон.

– Слушаю.

– У меня для тебя интересная новость.

– Говори, не тяни время.

– Только что видел шекель времён Иудейской войны.

– Ветка с тремя гранатами? Чаша на другой стороне?

– Да, та, что ты давно искал. Я уверен.

– Где ты её видел?

– Посетитель только что её показал.

– Она ещё у тебя?

– Нет, он ушёл и забрал с собой.

– Расскажи о нём. Я хочу знать всё.

Глава 6

Следующие несколько дней я был очень занят на работе и обустройством квартиры. Купил стол, кровать, посуду и кое-какую кухонную утварь. Квартира потихоньку снова приобретала жилой вид. Но всю неделю мне снились странные сны и не покидало чувство тревоги. Открыв коробку с монетой, я как будто запустил механизм древних механических часов, и после многих лет простоя старые ржавые шестерёнки со скрипом начали двигаться снова. Я не понимал, к добру это или нет, но внутренний голос в моих снах шептал о надвигающихся событиях. Когда я шёл по улице, мне иногда казалось, что за мной кто-то следит, – буквально кожей ощущал чей-то взгляд, но списывал это на развивающуюся паранойю.

На выходных я выбрался в библиотеку порыться в книгах. Посетителей было немного. Стоял приглушенный шум переворачиваемых страниц, тихих шагов и разговоров в полголоса, который так меня расслабляет в библиотеках и книжных магазинах.

В отделе истории я нашёл полку с книгами по Древнему миру. Около неё увидел мужчину среднего возраста в бейсбольной кепке. У него было лицо с четко очерченными линиями, седеющая на подбородке щетина и цепкий, умный взгляд карих глаз. Мужчина просматривал какую-то книгу и обернулся, когда я подошёл:

– Добрый день.

– Добрый день.

– Интересуетесь историей?

– В общем, да.

– Всегда приятно встретить людей, которым любопытно узнать, что было до них. В наше время это не часто встречается, тем более в отношении истории Древнего мира.

– Похоже это так.

– Те, кто не помнят истории, обречены повторять её.

– Я слышал такое высказывание.

– А что вас увлекает? Я мог бы вам дать рекомендацию, что почитать.

– Хочу узнать больше о Древней Иудее.

– Замечательно. Так мало знатоков этой темы. Большинство любителей античной истории интересуются Древним Римом.

– Это легко объяснить. Императоры, гладиаторы, завоевания. Империя, которая оказала огромное влияние на Европейскую цивилизацию. Это всем интересно.

– Надо сказать история Иудеи и Рима тесно переплетены.

– Каким образом?

– Иудея была независимом государством, но в результате внутренних распрей была легко подмята Римской империей и стала её провинцией. Затем была Иудейская война. Маленькая провинция взбунтовалась против римского владычества. И восстала она в очень неправильное для римлян время, когда они готовили военную кампанию на востоке, против Парфянского царства – главного соперника римлян в регионе. Но первым делом легионы под предводительством генералов Веспасиана и Тита Флавия, вошли в Иудею, с целью усмирить её за короткое время, чтобы не оставлять в тылу непокорённую провинцию. Как вы думаете, сколько времени римской армии потребовалось на это?

– Я совершенно ничего об этом не знаю.

– Четыре года.

– Интересно.

– Интересно? Это невероятно! Маленькая страна сопротивлялась лучшей армии мира четыре года. Римляне были разозлены беспредельно. После победы были разрушены Иерусалим и Храм, а после ещё одного восстания лет пятьдесят спустя оставшиеся в живых иудеи были изгнаны, а провинция была переименована в Палестину.

– Зачем римляне это сделали?

– Они хотели стереть память, вычеркнуть иудеев из истории.

– Вы, наверное, профессиональный историк?

– Нет, любитель. Меня зовут Дэн Карлин. Веду канал на YouTube, хардкор история.

– Адам, очень приятно познакомиться.

Я снял цепочку с монетой и показал ему.

– Вы можете что-нибудь сказать об этом?

Дэн с любопытством покрутил монету в руках.

– Откуда она у вас? Ничего не могу сказать конкретно, но это древне-иудейская монета.

– А как мне найти эксперта?

– Обратитесь в Стэнфордский университет. Там историки мирового уровня.

– Спасибо. Удивляюсь, как сам до этого не додумался. Вы можете посоветовать мне что-нибудь почитать о войне между Древним Римом и Иудей?

– Начните с художественной литературы. Попробуйте найти «Иудейскую войну» Лиона Фейхтвангера. Кстати, забыл вам рассказать занятную деталь. В честь победы в иудейской войне Титу Флавию в Риме построили триумфальную арку. Когда во время Второй мировой войны был парад немецких войск в Риме, солдаты прошли через эту арку, словно салютуя Титу.

– Какое это имеет отношение к моей монете?

Дэн озадаченно взглянул на меня и пожал плечами.

– Скорей всего никакое. Но, так или иначе, всё в этом мире связано.

Вечером того же дня я поехал в центр. Уже было почти темно. Я поднялся по круто взбирающейся улице наверх и огляделся. Подо мной в лёгкой вуали тумана лежал залив. На мосту, как ожерелье из драгоценных камней, мерцали сквозь туман фары автомобилей. Вокруг меня раскинулся город, спускаясь улицами вниз, к набережной. Я смотрел на сияющий град на холме и на залив внизу. К чувству восторга от захватывающей дух красоты примешивалась тоска от осознания хрупкости бытия, скоротечности жизни и бренности всех и всего. Исчезли с лица земли древние города, не будет вечен и этот город. Тревога по-прежнему не оставляла меня.

Я прошёл до перекрёстка с соседней улицей и обернулся на шум. По улице вверх, по направлению ко мне поднималась колонна людей. Их движение создавало странный металлический шум, который и привлёк моё внимание. Было в них что-то зловещее, таящее скрытую угрозу. В темноте все они выглядели какими-то одинаковыми, как будто одетые в униформу. Я напряжённо всматривался сквозь темноту и туман, пытаясь понять, что это такое. Наконец колонна приблизилась, и в рассеянном свете фонаря предстала удивительная картина: на головах людей металлические шлемы, на туловищах панцири из металлических пластин, у каждого в одной руке был короткий меч, а в другой прямоугольный щит. Впереди шёл человек несущий штандарт в виде орла. Это были римляне…

Они приблизились настолько, что я мог рассмотреть их лица. Чеканные черты выражали решимость и угрозу, их шаги становились всё быстрее и быстрее. Я понял, что они переходят на бег и начинают атаку вершины холма. Полностью дезориентированный происходящим я закрыл глаза. Когда открыл их через мгновение, римляне исчезли. Передо мной была толпа весёлых людей, которые вышли из ресторана ниже по улице и двигались в мою сторону, переговариваясь и весело смеясь. Идущий впереди почему-то нёс на шесте изображение дракона, как будто праздновал китайский Новый год.

Я облегчённо вздохнул, но наваждение ещё не закончилось. Ко мне приближался шум едущей в мою сторону машины. Это был большой тёмный автофургон. Свет фар ослеплял. Когда фургон приблизился, меня охватил ужас, и на лбу появились крупные капли холодного пота. Это была душегубка – мобильная газовая камера. Были слышны шипение выпускаемого внутри газа и слабеющие крики умирающих людей. От страшных звуков я закрыл уши руками, и неожиданно кошмарное видение пропало. Мимо меня пронёсся канатный трамвай и исчез внизу за холмом.

На следующий день мне позвонил Шон, владелец нумизматического магазина.

Глава 7

«Всем правит случай. Знать бы еще, кто правит случаем»

Станислав Ежи Лец

Звонок от Шона раздался в воскресенье рано утром, когда я был в душе. Выскочив к телефону, увидел незнакомый номер и не стал отвечать. С меня капала вода, я пошёл вытираться. Вернувшись к телефону, обнаружил оставленное сообщение. Голос звучал знакомо, особенно характерными были наигранно-доброжелательные интонации, но обращение Алекс сбило меня с толку. Ах да, так я назвался в нумизматическом магазине. В сообщении Шон говорил, что нашёл человека, с которым стоит поговорить о монете и предлагал назначить встречу. Шон мне не нравился, и я решил повременить со звонком. Тем более что в моих планах было на неделе поехать в Стэнфордский университет, если удастся назначить встречу. Дозвонился в университет на удивление легко и поговорил с секретарём исторического факультета. Она мне посоветовала связаться с профессором Евой Идэн и дала её прямой рабочий номер. У профессора оказался приятный молодой голос, и общалась она со мной очень доброжелательно. Ева Иден назначила мне встречу в середине недели, в кафе на территории кампуса.

Три дня прошли в ожидании, а в назначенный срок, чтобы не попасть в час пик, я ушёл с работы пораньше. Тем не менее всё равно застрял в пробке на подъезде к Пало Алто. Опоздание было минут двадцать, когда я запыхавшись добрался до кафе. Народу на террасе, где мы должны были встретиться, было немного – одни студенты. Я решил, что профессор ушла не дождавшись, и расстроился. Собирался уже позвонить ей на мобильный с извинениями, но тут обратил внимание на студентку постарше, которая сидела за крайним столиком. Девушка среднего роста, в очках с толстой роговой оправой, в потёртых джинсах и майке была полностью поглощена чтением книги и не замечала ничего вокруг. Волосы неопределённо светло-блондинистого оттенка, сзади собранные в хвостик, спереди упрямо падали ей на глаза, и время от времени она поправляла непослушные пряди, чтобы не мешали читать.

Как будто почувствовав мой пристальный взгляд, девушка положила книжку на столик и взглянула на меня. Пойманный на столь откровенном разглядывании, я слегка смутился и задал вопрос, не ожидая услышать ответ, который был мне нужен:

– Профессор Идэн?

Она улыбнулась, и на щеках появились ямочки.

– Вы Адам? Называйте меня просто Ева.

– Очень приятно. Простите за опоздание.

– Вы опоздали? Я так зачиталась, что даже не заметила.

– Спасибо, что согласились встретиться.

– Не за что. Мне самой интересно.

– Хотите кофе? Я сразу после работы…

– От капучино не откажусь. Это моя слабость.

Пришлось ждать минут пять, пока меня обслужили. Когда я вернулся, Ева читала, закинув ногу на ногу и откинувшись назад, так что её поношенные кроссовки на длинных стройных ногах почти упирались в стул напротив. Стало понятно, почему она обратила на себя моё внимание. У меня было впечатление, что я где-то её видел.

– Ева, мы с вами раньше нигде не пересекались? Как-то выглядите вы знакомо.

Ева подняла взгляд больших тёмно-карих глаз от книги и с интересом посмотрела на меня, будто оценивая. Убедившись, что я не пытаюсь заигрывать с ней таким примитивным способом, а говорю совершенно серьёзно, она ответила, как показалось, с лёгким разочарованием в голосе:

– Вряд ли. Я только начала работать в Стэнфорде, переехала сюда из другого штата.

– Какого?

– Джорджии.

– Как вам у нас нравится?

– Я люблю свой штат, но, если честно, с точки зрения природы и погоды, это место для меня больше подходит. Уж больно у нас в Джорджии летом жарко и влажно. Можно посмотреть на вашу монету?

Я снял цепочку с монетой с шеи и положил на стол. Ева взяла её в руку и внимательно осмотрела.

– Ничего себе! Кажется, я догадалась правильно с ваших слов. Это похоже на серебряный шекель времён Иудейской войны.

– Если так, то монета по-настоящему древняя. Вы думаете она настоящая?

– Я уверенна почти на сто процентов, но, конечно, нужна экспертиза. Откуда она у вас?

– Долгая история, я вам потом расскажу. Эта монета редкая?

– Очень. Её чеканили всего четыре года в Иерусалиме во времена первого иудейского восстания против римлян. Вы знаете, что это особый, очень ценный артефакт?

– Из-за того, что таких монет сохранилось мало?

– Не только. Она была выпущена в переломный момент истории, во время событий, которые определили ход развития человечества на тысячи лет.

– Что вы имеете в виду?

– Город был разрушен, а население страны в конечном итоге изгнано. Иудеи рассеялись по территории всей империи, включая тех, кто принадлежал к секте, про которую вы наверняка слышали.

– О ком вы говорите?

– О христианах.

Я рассмеялся:

– Секта! Забавно.

– В те времена христиане действительно были просто одной из иудейских сект.

– Мне кажется, я догадываюсь, почему это важно.

– Иудеи потерпели поражение в войне, но это привело только к ещё бо́льшему распространению их идей, к рождению в конечном итоге того, что мы называем сейчас иудео-христианской цивилизацией. Как говорится, пути господни неисповедимы.

– А что обозначают плоды граната на монете?

– Есть разные объяснения. Считалось, что у граната шестьсот тринадцать ядрышек. Это соответствует числу всех заповедей в еврейской библии, то, что у христиан называется Ветхим Заветом. Возможно, это служило напоминанием восставшим, что они народ Книги, в отличии от «язычников» римлян.

Ева рассказывала с большим энтузиазмом, жестикулируя. Глаза сияли, волосы растрепались, нетронутое капучино остывало на столике. Легко было представить её перед большой аудиторией студентов, среди которых наверняка можно было найти не одного умного очкарика, тайно влюблённого в молодого профессора.

– Некоторые думают, что именно гранат – плод Древа познания, а вовсе не яблоко.

– Да, это так. Ведь яблони практически не растут на Ближнем Востоке. Явно древние иудеи имели в виду что-то другое. Удивительно, что вы об этом слышали.

– Мне кажется, вы очень любите свою профессию.

– Обожаю. Большинство живёт как бабочки-однодневки: здесь и сейчас. Я учу студентов видеть, где мы находимся во времени и пространстве. Как минимум, это помогает им понять лучше мир, в котором мы живём.

– Ева, мне эту монету подарил один странный человек, лет двадцать назад. Тогда ему было около шестидесяти. Мне хотелось бы узнать, кто он, и откуда у него эта монета.

– Где вы с ним познакомились?

– Здесь, в Сан Франциско. Но он говорил с иностранным акцентом, непонятно каким.

– Загадочная история. Вы ведь были просто мальчишкой в то время. Кто дарит мальчишке такую ценную вещь?

– Незнакомому мальчишке.

– Вы меня сильно заинтриговали, я попытаюсь вам помочь. Таких монет найдено очень мало, и немного людей владели ими или имели к ним доступ. Так что шансы есть.

Ева отдала монету, встала и протянула мне руку на прощание. Её ладонь была тёплой и сухой, а пожатие твёрдым, почти мужским.

– Было приятно с вами познакомиться, Адам.

– Мне тоже, Ева.

– Если что-то удастся разузнать, я вам позвоню. Буду рада встретиться с вами ещё.

– Я тоже.

Пройдя несколько шагов, я вдруг поддался неожиданному импульсу и оглянулся на Еву. Она уже снова самозабвенно погрузилась в мир книги, читая и одновременно потягивая маленькими глотками кофе из стаканчика. Мой взгляд скользнул по её стройной фигурке, по сосредоточенному лицу со сведёнными в задумчивости бровями, по нежному изгибу шеи, и тут я подумал, что действительно было бы приятно встретиться с ней снова. Да, вроде бы не писаная красавица, но что-то в ней есть, чёрт возьми.