Георг Брандес
Густав Флобер

У Флобера энциклопедия мало-помалу отодвигает на задний план психологию. Готье с летами все более и более утрачивал поэтический талант и делался просто описателем. Флобер же с летами все более и более делался ученым и собирателем.

Если мы бросим взгляд на всю его поэтическую деятельность, начиная с первых опытов до последнего произведения, то увидим, как элемент идеально-гуманный, в начале все собою обхватывавший и делавший сюжет плодотворным, мало-помалу отходит на задний план, оставляя после себя сухую, каменистую почву исторических и естественно-исторических фактов.

В романе «Мадам Бовари» все еще полно жизни. Описания кратки и встречаются редко. Даже описание Руана, места рождения поэта, помещенное там, где Эмма едет в дилижансе из Тонвиля навстречу Леону, занимает всего несколько строк. Кроме того ему придает некоторую живость сцена обморока, случившагося с Эммою от духоты, вследствие скопления тысячи людей. Притом же описание города здесь приняло характер психологический: изображается то впечатление, какое произвел обширный город на главную героиню. Подобные места впоследствии встречаются у Флобера все реже и реже.

В «Саламбо» по необходимости преобладает сторона научная и описательная. В этом произведении есть большие отделы, скорее похожие на трактаты из истории древних войн или на археологические рассуждения, чем на роман, и чтение их утомительно. Но и в «Саламбо» еще поднято много психологических вопросов и есть интересные сцены. Прочтите, напр., ту главу, где жрецы решились умилостивить Молоха принесением в жертву первенцев из каждого дома. Некоторые из них стучатся в двери к Гамилькару, а он решается спасти от них сына своего, малютку Аннибала. Флобер изображает здесь душевное настроение жителей пунического города в тот момент, когда было решено совершить подобное жертвоприношение. И следующая сцена ярко выдается на мрачном фоне подобного настроения. Гамилькар спешит в комнату дочери, одною рукою хватает Аннибала, а другою поднимает с полу веревку, связывает ею ребенку руки и ноги, а конец её засовывает ему в рот, и прячет мальчика под кровать. Потом он бьет в ладоши и требует сына раба 8-9 лет с черными волосами и выдающимся лбом. Ему приносят жалкого, исхудалого, опухшего ребенка, кожа у которого так же черна, как и лохмотья, прикрывающие его тело. Гамилькар колеблется: как можно принять такое дитя за Аннибала? Но каждая минута дорога, и гордый суффет, несмотря на все свое отвращение, принимается мыть, жалкого невольничьего мальчика и натирать его мазями, Он одевает его в пурпурное платье и застегивает алмазную застежку на плечах; ребенок улыбается, в восторге от всего этого великолепия, и прыгает от радости. Гамилькар уводит мальчика. Он отдает его жрецам Молоха с притворною скорбью, а в это время вверху, в третьем этаже, между колоннами из слоновой кости показывается бледный человек, бедно одетый, ужасного вида, с распростертыми руками. «Дитя мое!» – кричит он. – «Это пестун ребенка!» – спешит перебить Гамилькар и торопит жрецов к воротам, как бы желая скорее покончить со сценой разлуки. После их ухода он посылает рабу самые вкусные яства с своей кухни, мясо, бобы, сласти. Старик, долго ничего не евший, набрасывается на все это и ест, обливаясь слезами. А когда Гамилькар вечером приходит домой, то при свете луны, пробивающемся сквозь отверстия в своде, он видит раба пресыщенного, полупьяного, спящим в большой зале на мраморном полу. Гамилькар смотрит на него и что-то похожее на сострадание шевелится в нем. Он ногою пододвигает ему ковер под голову.

Здесь извлечена чисто-человеческая сущность из карфагенской жизни.

«Саламбо», как уже сказано, произвела немалое впечатление, но все-таки разочаровала как читателей, так и Критиков. Никто не разделил страсти поэта к чудовищному, к бурным сценам. Никого не занимало описание древних осадных манишь и таранов; его просили написать новый roman de passion, любовную невесть.

Наконец, в исходе 1869 г. Флобер исполнял это желание: он выпустил в. свет роман «L'éducation sentimentale», самое оригинальное и глубокое произведение, которое, однако, потерпело фиаско. С этой поры он терпит лишь рад литературных неудач. Сочувствие публики, охлажденное романом «Саламбо», с этого момента совсем покинуло его.

Но новая книга была в новом роде. Почти непереводимое заглавие неверно выбрано: тут никого и ничего не воспитывают. В романе говорится о развитии чувства или, вернее, о постепенном угасании и окончательной смерти любви. Сочинение это правильнее было бы назвать «любовною иллюзией и её исчезновением». Это одна из крупных попыток Флобера – выкать чистый нуль, в виде полнейшей иллюзии, из порывов и стремлений обыденной жизни. В «Саламбо» все вращалось около священного покрывала богини Таники, названного заимпфом. Этот покров лучезарен и легок; город, из которого он пропадет, погибнет; человек, который его носить, будет безопасен от ран, но кто им покроет лицо, тот умрет. Иллюзия – то же самое, что этот покров. Она лучезарна, как солнце, и легка, как воздух; она охраняет путника ночью, но губит обладателя как Нессова сорочка.

Я сказал, что Флобер верил в любовную страсть, продолжающуюся всю. жизнь и никогда не удовлетворяемую. Такую-то страсть и изобразил он в любви Фредерика к мадам Арну. Она пристыжена, подавлена; она только и находит отраду в некоторых безразсудных жертвах, делаемых для мужа, и в недосказанных платонических уверениях во взаимном сочувствии, которые ни к чему не ведут. Данные обещания берут назад, попытки не удаются и наконец спустя двадцать лет все это приводит к бесплодному, признанию и единственной сцене объятий. Но любовник в ужасе вырывается из них, потому что возлюбленная успела состареться и внушает ему отвращение седыми волосами.