Гала Гарда
Проснись, когда умрешь
«Заразная болезнь здесь какая-то, что ли, которая глаза мутными делает?» – приближаясь к баракам, подумала Ольга.
Зона, где жили ребята из детских домов и сироты, была отгорожена от основного лагеря забором. У ворот стояли очень высокие крепкие ребята лет двадцати с непроницаемыми лицами.
– Пропуск, – без какого-либо выражения лица и интонации в голосе спросили охранники Ольгу.
Она подняла голову на здоровяков и поняла, что начинает привыкать к этим мутным рыбьим глазам, уже мурашки по телу не бегают.
– Меня Альберт послал Юлю найти, – ляпнула она.
– Пароль, – как роботы спрашивали молодцы.
– А-а… Вавилон?
В ответ охранники не шевельнулись.
– Мардук?
Даже глазом не повели.
– Иштар?
Результат – ноль.
«Что же еще сказать-то», – думала про себя Ольга.
– Бибилим! – вспомнила Ольга еще одно название Вавилона.
– Проходи, – совершенно равнодушно сказали истуканы с рыбьими глазами.
Обрадованная Ольга проскочила мимо охранников на территорию.
Место, где жила Юлька, отличалось от ухоженной территории главного лагеря: ничего лишнего. Четыре длинных барака, дорожки из гравия, немного зелени. Детей, которые просто сидели или играли, видно не было. Ни смеха, ни музыки. Они молча передвигаются по территории, все заняты и очень сосредоточены.
– Ты знаешь Юльку? Юля Князева, маленькая такая, на воробышка похожа, четыре недели здесь, – остановила Ольга парня, идущего из барака.
Тот удивленно посмотрел на Ольгу:
– Нет, конечно, не знаю.
И продолжил путь.
Ольга еще несколько раз подбегала к разным ребятам с одним и тем же вопросом, получая один и тот же ответ: никто Юлю Князеву не знает, никто не видел.
Ольга бросилась к баракам: вдруг повезет и Юля где-нибудь там и работает. Пробегая внутри длинных помещений, она удивилась, насколько все обезличено. Все одинаково и стерильно. Нет ничего, что бы указывало на то, что здесь живут дети. Ни игрушек, ни рисунков, ни фотографий – ничего.
Пробежав по всем помещениям, заглянув во все углы, Ольга поняла, что здесь Юли точно нет, значит, надо искать ее в своем лагере. Уже подходя к воротам, она вдруг услышала, что из-за кустов кто-то тихонечко свистит. Она раздвинула ветки густого растения и увидела девчонку, которая схватила Ольгу за руки и, прижав палец к губам, сказала:
– Здесь кругом шпионы, молчи! Юльку утром парень из ваших забрал.
– Как он выглядел? – шепотом спросила Ольга.
– Высокий, с белыми, будто обесцвеченными волосами, голубыми-голубыми глазами, красивый, как картинка, старше тебя, – шептала на ухо Ольге девчонка.
– Альберт. Что ему надо от Юли? – спросила Ольга.
– Не знаю. Юлька хорошая! Она меня шоколадкой однажды угостила и на кухню работать поменялась.
– Спасибо тебе! – поблагодарила Ольга девчонку и побежала к своему лагерю.
В душе нарастала тревога. Юлю увел Альберт, возможно, она в башне. Сейчас туда идти нельзя – все лагерные и «звездочеты» там.
«Значит, пойду после отбоя», – решила Ольга.
До вечера Ольга с трудом находила себе место, металась по дому, не зная, чем занять свой мозг. Пыталась читать, но глаза бегали по строчкам, совершенно не усваивая прочитанное. Нервы были накалены, как провода, ум уже отказывался хоть сколько-нибудь логически думать. Действовать! Ольге казалось, что только действие и движение сейчас могли спасти ее от помешательства…
Каждую секунду она смотрела на часы, но стрелки во всем доме как будто остановились. Начали возвращаться уставшие соседки.
Ольга делала вид, что увлечена чтением, но внутри бешено стучало сердце: нужно бежать, спасать Юлю, Олега, всех! Нужно что-то делать! Быстрей! Быстрей! Быстрей! Беги! Беги! Беги! – отбивал ритм пульс.
«Когда же они улягутся?» – злилась на девчонок Ольга.
– Эстер, кажется, недовольна, что ты ослушалась ее и не пришла, – Кристина прервала процесс окрашивания ногтей, чтобы посмотреть на реакцию Ольги, но та делала вид, что увлечена книгой.
– Оль, к тебе обращаюсь! – крикнула Кристина.
– Извини, что ты сказала? – очнулась Ольга.
– Говорю: Эстер разозлилась, что ты не пришла! Говорит, что первый раз видит, чтобы девочка намеренно прогуливала ее занятия. Наверное, отправят тебя назад, – «подружка» внимательно следила за реакцией Ольги.
– Когда? – как ни в чем не бывало, спросила Ольга, но этот спокойный и равнодушный тон давался ей с большим трудом.
Кристина не торопилась с ответом, только еще ниже опустила голову, продолжая сосредоточенно красить ногти.
В комнате повисла тишина. Пауза явно затянулась.
«Если я сейчас эту крысу переспрошу, когда меня отправят домой, то все – проиграю. Буду молчать, будто мне все фиолетово, – Ольга, наконец, отвлеклась и смогла трезво думать. – Спасибо, Кристиночка! Ты, сама не зная, сейчас мне очень помогаешь, здорово отвлекаешь! И я, наконец, чувствую, что впервые за весь день начинаю собираться. А то совсем от волнения думать не могла…»
Ольга тоже опустила глаза, делая вид, что увлечена книгой.
Кристина украдкой начала поглядывать на Ольгу. Та шестым чувством видела эти взгляды, но упорно держала взгляд на странице книги. На самом деле Ольгу эта ситуация начинала веселить, она с трудом сдерживала улыбку.
Наконец Кристина не выдержала:
– Тебя хотят отправить домой.
– Я слышала, ты уже говорила, – не поднимая головы от книги, равнодушно ответила Ольга.
– Ты спросила когда, – Кристина явно начинала заводиться.
– Да. Я спросила когда, – не меняя позу и тон, поддакнула Ольга.
– Ну и?.. – Кристина уже забыла про лак и ногти.
– Что «и»? – удивленно спросила Ольга.
– «И» – в смысле, когда тебя отправят домой! – у Кристины ее милое личико стало похоже на крысиную мордочку.
«Сейчас лапки друг о дружку потрет и мордочку умоет» – представила Ольга, чуть не засмеявшись вслух. Кристина заметила в глазах Ольги насмешку.
– Я не знаю когда, – Ольга опять отпустила глаза в книгу, понимая, что все – леди Кри попалась в свою же ловушку.
– Почему ты не знаешь когда?! Когда что?! – почти кричала Кристина.
Потом, осознав, что попалась, со злостью отбросила от себя бутылочку с лаком.
– Тьфу, дура! Совсем меня запутала, – выскочила из комнаты за тряпкой, чтобы вытереть с пола красное пятно лака.
Даша, молча наблюдающая за этой сценой, удивленно посмотрела на Ольгу:
– Что это с ней?
– Переживает, наверное, за меня, – засмеялась Ольга, почувствовав, что немного расслабилась.
Она встала, тепло оделась, взяла маленький фонарик, сунула шоколадку в карман. Ужин впервые «заботливые» соседки почему-то не принесли. Вышла из комнаты, не оборачиваясь, бросив Даше:
– Пойду подышать.
– Ты надолго? – озабоченно спросила Зукина.
– Как получится, подружка! – махнула рукой Ольга.
«Надо же. Настроение вдруг улучшилось, мандраж прошел», – удивлялась про себя Ольга.
Она спокойным шагом направилась к башне. На территории было совершенно пусто. Около башни стояло большое ветвистое дерево. Ольга забралась на его могучие ветки, уселась удобно и стала наблюдать. Она не знала, чего ждет. Но, после того, как благодаря Кристине расслабилась, почувствовала, что внутри зреет совершенно новое, незнакомое состояние. Ей казалось, что какой-то голос говорит ей, что делать. Придает ей силы и уверенность. Ольга, как большая спокойная птица, сидела на ветке. В голове не было никаких мыслей, тело расслаблено, ум спокоен. Казалось, что девочка спит. Но Ольга не спала. Она слушала себя, спокойные удары своего сердца, и за мгновение до того, как слух уловил шаги по гравию, а глаза различили приближающиеся силуэты, она уже знала, что сейчас увидит, вернее, кого. К башне подходили Альберт и Олег. Альберт открыл дверь, пропустил вперед Олега, внимательно оглянулся и вошел внутрь помещения.
Ольга, не меняя положения тела, посидела еще десять минут. Потом сама себе скомандовала: «Пора» – и осторожно спустилась с дерева. Посмотрела на часы: без двадцати двенадцать. Дверь в башню не заперта. Ольга осторожно открыла ее. На первом этаже темно. Но Ольга хорошо помнила, где расположена лестница, ведущая наверх. Напротив этой двери, через большой холл, была еще одна дверь, почти незаметная. Девочка направилась к ней. Дверь легко открылась, и Ольга в темноте с трудом различила ступени, ведущие вниз. Вот и пригодился фонарик.
«Есть ли у Вас план, мистер Фикс?» – вспомнила Ольга детский мультик про путешественника, который всегда заранее укладывал в свой саквояж разные предметы, выручавшие его в опасных приключениях.
Ольга осторожно спускалась по старой каменной лестнице, которая спиралью уходила в темноту.
«Ага, вот минус первый этаж, где заседали «ящеры-звездочеты», – Ольга подергала ручку двери – та оказалась заперта.
«Пойдем ниже», – Ольге нравилось разговаривать самой с собой, было не так страшно идти вниз в темноту.
Путь, ведущий на «минус второй этаж» оказался почти в два раза длиннее, чем тот, который Ольга уже прошла. Наконец она увидела большую дверь и осторожно потянула массивную ручку. Тяжелая дверь оказалась незапертой. С трудом открыв ее, Ольга прошмыгнула в узкую щель. Дверь тут же с глухим стуком захлопнулась за девочкой. Ольгин фонарь осветил длинный широкий коридор.
«Как в фильмах про американскую тюрьму», – возникла ассоциация у Ольги, когда она различила решетки по обе стороны коридора.
Она медленно, осторожно ступая по каменному полу, шла вперед, освещая камеры маленьким фонариком. Вначале ей показалось, что камеры пустые, но затем луч света выловил из темноты движение каких-то фигур. Ольга подошла ближе к решетке камеры и увидела, что там есть люди. Приглядевшись к фигурам, поняла, что это в основном ее ровесники – дети в одежде цвета хаки. Кто-то спал, кто-то сидел или стоял. Но никто не среагировал на свет фонаря. Ольга окликнула шепотом:
– Эй, вы кто? Как здесь оказались?
Никто из заключенных не повернул головы в Ольгину сторону.
– Вы что, глухие? – Ольга начинала злиться.
– Посмотрите на меня кто-нибудь! – приказала она.
Тут же в ее сторону повернулись большинство из ребят. Привстали даже те, кто, казалось, спал.
Ольга в ужасе отпрянула от решетки, зажав рот руками, чтобы не закричать. Фонарь упал на пол, но не разбился. Ольга подняла фонарь и снова дрожащей рукой направила его на ровесников. Из-за решетки на нее смотрело несколько десятков пустых глаз. На детских ничего не выражающих лицах были белые, без зрачков глаза. Ольга уже видела такие глаза у доктора, у садовника, у охранников. Это было неприятно, но терпимо. Ольга и раньше замечала, что у взрослых часто бывают пустые глаза, не такие, конечно, как у тех взрослых, что в лагере, но очень похожие. Пустые глаза на равнодушных лицах она видела и в школе у учителей, и в районной больнице, и в магазине у продавцов, и у таможенников в аэропорту, у политиков по телевизору. Но пустые глаза не могут быть у детей, в них есть еще жизнь, есть надежды и интерес, вера в чудеса!
– Что эти «ящеры» с вами сделали? – заплакала Ольга, прислонившись к холодным решеткам.
С другой стороны на нее продолжали «смотреть» ее ровесники, ожидая дальнейшие команды от девочки.
– Эй, эй, кто там? – раздалось за спиной у Ольги.
Она обернулась, посветила фонариком в соседнюю камеру и увидела там мальчика. Ольга подбежала к нему, направила свет ему в лицо.
– Моргалки не лепи, дура, – у «мальчика» был сиплый, прокуренный голос.
– Что? – растерянно спросила Ольга.
– Ничего. В лицо не свети, блин.
– А, прости, – Ольга направила луч света в сторону.
«Мальчик» в одежде цвета хаки перестал жмуриться, и Ольга смогла его рассмотреть. Это, конечно, был не мальчик, а ее ровесник, может, даже постарше. Только росточком парень не вышел, но чувствовалось, что в этом жилистом теле есть ловкость и грация дикой кошки. Парень сплюнул на пол и, ухмыляясь, спросил:
– Тебя как сюда занесло? Одна и без охраны?
– Друзей ищу. Юлю Князеву и Олега. Юля – из ваших. Олег – из наших, – доложилась растерянная Ольга, всматриваясь в наглые карие глаза парня.
– Среди этих, зомбированных, их нету?
– Нет, кажется, нет.
– Тогда ищи наверху, – посоветовал парень и снова сплюнул.
Ольга проследила за движением слюны и подумала, что лучше пусть противно плюется, чем стоит как зомби с мертвыми глазами.
– Наверху – это где?
– Там, наверху башни. Они пацанов и девчонок нормальными туда уводят, чего-то там с ними делают, потом вот такие «зайчики» послушные возвращаются.
– А, поняла. А тебя как звать?
– Серый. Ты, может, откроешь мою решетку, выпустишь меня? – не спросил, а приказал парень.
– А как же я открою? У меня ключа нет, – удивилась Ольга.
– Во дура, – вздохнул Серый, – с ключом каждый дурак откроет.
И опять сплюнул.
Ольга, наконец, очнулась:
– Слышь, ты! Если такой умный, то и выпутывайся сам, я не за тобой пришла, и кончай плеваться как верблюд, смотреть тошно, – она сделала вид, будто собирается уйти.
– Стой, подожди! – окликнул ее Серый испуганным голосом, – Т ы это, прости. Мне здесь фигово и, если честно, очень страшно.
– Верю, мне тоже жутковато.
– Я сам открыть не могу, потому что до замка не достаю, но я всегда ношу с собой специальные отмычки. Я тебе расскажу, как ими пользоваться… Ты меня вытащишь? – с мольбой в глазах посмотрел на Ольгу Серый.
– Конечно, показывай, что надо делать, – с готовностью откликнулась Ольга.
Парень вытащил из носка какие-то маленькие гнутые проволочки, достаточно толково объяснил Ольге, что с ними надо делать, и уже через минут пять был на свободе.
– Молоток! Быстро учишься. Можно на дело тебя брать, – засмеялся он и хотел было сплюнуть, но под строгим взглядом Ольги передумал и проглотил слюну.
– На какое дело? – спросила Ольга.
Парень внимательно посмотрел на нее:
– Ладно, забей. Пойдем твоих друзей спасать, пока их в «овощи» не превратили.
– Ты со мной пойдешь? Зачем? – удивилась Ольга.
– Конечно, с тобой. Во-первых, мне в лагерь нельзя, во-вторых, гадам этим мне подлянку какую-нибудь сделать хочется… А звать тебя как? – направляясь к выходу, спросил Серый, не глядя на Ольгу.
– Оля-а, – зашептала девочка, со страхом озираясь на соседнюю камеру, где сидели дети с пустыми глазами, и быстро засеменила за Серым.
Они поднялись на первый этаж, пересекли холл и открыли дверь лестницы, ведущей наверх. Ольга не поднималась по этим степеням выше второго этажа. Она знала, что Кристина и другие ребята, которых допустили на второй год обучения, поднимались на третий, и те, кто готовился к Посвящению, а их было немного, находились на четвертом. Что находилось выше, никто не знал. Окон там тоже не было. И сколько этажей всего – не понятно. Ольга, проведя параллель с Вавилонской башней, предположила, что, возможно, семь этажей.
– Семерка – любимое число вавилонских жрецов, – пробурчала она себе под нос.
– Куда идем? Как искать будем? – спросил Серый.
– Первые четыре этажа с окнами – учебные классы, значит, их смело пропускаем, – Ольга посмотрела на часы, – сейчас двенадцать пятнадцать. Могу предположить, что у нас мало времени…
– В зиккурате обычно семь этажей. Мардук находится на последнем, где приносят жертвоприношения… – размышляла вслух Ольга, перескакивая через ступеньку.
Серый удивленно на нее посмотрел:
– Чего? Ты че ругаешься? Словечки эти даже я не знаю. А еще интеллигентку из себя строишь.
Ольга даже остановилась, настала ее очередь удивляться:
– Я ругаюсь?
– Ну да. Зикулар, зипулар, блин, язык сломаешь. И еще это, как его, Ман.. Дундук! Ну выпендрилась! На иностранном каком-нибудь похлеще, чем я на русском, материшься.
– Серый, ну тебя. Зиккурат – это типа храма в Вавилонском царстве. Мардук – главный бог. Ему то, скорее всего, сейчас моих друзей и приносят в жертву, – бежала вверх Ольга, не теряя времени у двери на шестом этаже.
– Они че, офигели? Какие жертвы, какие боги мурдуки-бамбуки в наше время? Секта это, что ль? – возмущался Серый.
– Я тоже вначале думала, что секта, в старину играют… Но здесь, кажется, все круче… Тише, слышишь, голоса?
Ольга и Серый осторожно поднялись на седьмой этаж. Дверей здесь не было, огромный проход прикрывали тяжелые шторы из золотой парчи. Большое помещение освещалось факелами только в центре, поэтому ребят, спрятанных в складках ткани, никто не замечал. Стены зала украшали золотые и серебряные барельефы, свет от факелов отражался в сосудах с драгоценными камнями. Посередине находилась золотая фигура божества, перед ним – длинный алтарь, украшенный разноцветной глазурью. «Звездочеты» стояли спиной к выходу, и ребята не могли различить их лица. Ольге показалось, что кто-то лежит на алтаре. Вскоре, она почувствовала, что странное песнопение, которое исполняли люди в мантиях, усыпляет и парализует волю. Посмотрела на Серого: тот как завороженный уставился на странное магическое действие. Песнопение становилось громче, обволакивая мозг и тело. Ольга заставила себя выйти из оцепенения и больно ущипнула Серого за руку.
– Ой, блин, ты чего щиплешься? – очнулся парень.
– Не спи, это специальные гимны, которые вводят человека в транс, лишают воли. Заслушаешься – сам к ним пойдешь и хвостом вилять начнешь.
– А че делать-то? – растерянно спросил Серый.
– Не знаю. Отвлечься как-то надо. Во, придумала! Анекдоты какие-нибудь знаешь? Вот и рассказывай мне, – предложила Ольга, не отрывая взгляда от центра комнаты.
– Анекдоты знаю, но они все с матом.
– А ты вместо мата говори «пи-и-ип», – нашла выход Ольга.
Серый немного подумал и зашептал Ольге на ухо анекдот. Ольга ничего не поняла, потому что бесконечное «пи-и-ип» щекотало ухо. Она хихикала, прикрыв ладонью рот, весело смотрела на Серого. У того блестели глаза, и он сам не скрывал улыбки: с «пи-и-ип» смысл напрочь терялся, но было все равно смешно. Ольга уже не обращала внимания на таинственное действие, а буквально валялась на полу, держась одной рукой за живот, другой – то закрывая рот, то ухо от «пи-и-ип»…
Вдруг в завораживающем многоголосье наступила небольшая пауза и зазвучал какой-то странный инструмент. Голоса «звездочетов» присоединились к этому необычному звуку. Ольгу и Серого накрыла бесконечная вселенская тоска, и простыми анекдотами с «пи-и-ип» с ней уже не было сил справиться. Ребят корежило от этих звуков: страх, одиночество, тоска вливались в сознание. Ольга сильно прижала руки к ушам, Серый посмотрел на нее и сделал то же самое. В это время «звездочеты» расступились, и ребята увидели, что перед алтарем стоит Олег.
Свет от факелов теперь падал на лица «звездочетов». Ольга помнила рассказ Юли о «ящерах доисторических», но такого кошмара даже в Голливуде еще не придумали. На ссохшихся, безобразных и отвратительных «лицах» существ в мантиях отразились все пороки человеческие. Вместо глаз – пустые глазницы… Один из «ящеров», на груди которого висела блестящая пентаграмма, взял костлявыми руками с длинными грязными ногтями сосуд с мутной жидкостью и поднес ее Олегу. В это время другой или другая «ящерица» (Ольге показалось, что в ней есть что-то от Эстер) подняла с алтаря Юлю. Серый, в ужасе наблюдавший за этой сценой, дернул Ольгу за рукав:
– Они?
– Да… – одними губами произнесла Ольга. Она чувствовала, что откуда-то их живота начинает расти крик, готовый вот-вот вырваться наружу. Нужен был только последний импульс. Олег, не похожий на себя, стоял напротив покорной Юльки, явно чем-то накаченной.
«Ящерица» – Эстер тоже дала сосуд Юле. Олег и Юля одновременно, направляемые «ящерами», поднесли чаши к губам, не сводя друг с друга глаз. Ужасные звуки неведомого инструмента усиливались, голоса «звездочетов» слились в один. Вдруг от Олега и Юли стал отделяться какой-то свет. Этот поток выходил из макушек ребят, поднимался кверху. Глаза ребят постепенно становились мертвыми, пустыми… Главный жрец встал под свет, вышедший из ребят, простер к нему руки и громко на незнакомом языке стал говорить заклинания, втягивая в себя свет.
Тут Ольга и закричала. Серый вышел из оцепенения и присоединился к ней. Они так громко и дружно орали, что внезапно хор «ящеров» остановил свое магическое пение. Исчезли жуткие звуки неведомого инструмента, а главный «ящер» удивленно озирался по сторонам, в поисках источника крика.
От темных стен отделились огромные фигуры, и ребята увидели жутких чудовищ: наверное, когда-то они были людьми, очень высокими, огромными, но теперь, опираясь на гигантские дубинки, в направлении Ольги и Серого шли монстры с пустыми глазами. Свет, выходивший из ребят, со свистом вернулся к Олегу и Юле. Те рухнули на землю, ошарашенно озираясь живыми глазами вокруг. А Ольга и Серый, как приклеенные, не могли сойти с места и только еще больше заорали, когда чудовища подошли к ним. Одно из них с грохотом опустило дубинку рядом с ребятами. Дальше Ольга не понимала, что происходит. Она, как сквозь туман, заметила, что Олег и Юля стоят рядом на карачках и их рвет зеленой дрянью. Не понятно откуда материализовавшийся Альберт, такой же пустоглазый и с перекошенным от злости лицом, поднимает за шкирку Ольгу и Серого. Серый еще пытается сопротивляться: брыкается, кусается, как дикая кошка. Но получает удар по голове от мерзких тварей и теряет сознание. И Ольге как спасение приходит забвение…
***
Очнулась Ольга от того, что кто-то гладил ее по голове. «Мамочка, мамочка моя родная. Какие у тебя руки холодные, как приятно…»
– Оленька, милая, ты как? Пить хочешь? – это был не мамин голос.
Ольга открыла глаза, и кошмар вернулся. В темном сыром помещении, откуда недавно она вытащила Серого, теперь находилось несколько человек. Юля сидела около Ольги, положив ее голову к себе на колени, Серый держался за голову, Олег, прикрыв глаза, сидел на полу, прижавшись спиной к стене.
– Господи, что это было? – застонала Ольга.
Олег очнулся, посмотрел на Ольгу:
– Ты опять нас спасла…
Ребята долгое время подавленно молчали, каждый по-своему переживая недавнее событие.
– Жрать хочется, – нарушил тишину Серый.
Ольга вспомнила, что у нее в кармане есть шоколадка. Поделила плитку на четыре части и предложила каждому. Все, кроме Олега, с жадностью съели по небольшому кусочку шоколада. Олег, закрыв глаза, не шевелился. Ольге очень хотелось проверить состояние его зрачков – на месте ли.
– Олег, Олег, – позвала она его.
Олег очнулся и посмотрел на Ольгу серыми глазами, полными какой-то тоски и печали.
– Ты как? – спросила Ольга.
– Нормально, – отрезал он.
В камере опять повисла напряженная тишина.
– Слушайте, надо поговорить. Молчать нельзя. Если мы это не обсудим, то свихнемся поодиночке, – нарушила молчание Ольга.
– Я согласна, нужно говорить, нужно все вспомнить и решить, что делать, – поддержала ее Юля.
Олег продолжал молчать, уставившись в пустоту. Серый с любопытством рассматривал Юлю.
– Я тебя помню. Ты из нашего лагеря. Мы еще в самолете вместе летели, – обратился он к Юльке.
– Да, я тоже тебя помню. Тебе куча пацанов деньги должны, всех в карты надул и материшься как сапожник, – ухмыльнулась Юля.
– Я не жульничаю в карты. Просто умный очень. И простым матом больше не ругаюсь, Ольга новым словечкам обучила, – обиженно бурчал Серый.
– Да-а? Как интересно! Оленька у нас ругаться умеет? – с любопытством посмотрела на подругу Юля.
– Ага! Знаешь, как круто звучит. Щас, дай вспомнить… Вот! Зик-курат, «пи-и-ип», мундук, «пи-пи-пи», – улыбался Серый.
Юля и Ольга дружно рассмеялись. Серый продолжал дурачиться и рассказал Юле анекдот с «пи-и-ип». Юля покатывалась от хохота, Ольга тоже расслабилась. Только Олег продолжал сидеть неподвижно с отсутствующим выражением лица.
Ребята посмотрели на Олега и перестали смеяться. Опять повисла тишина.
Вдруг Олег заговорил:
– Я умер…
Все удивленно переглянулись – умом, что ли, тронулся парень.
– Я умер… Я видел, как моя душа уходит, но летит она не к свету, не к Богу, а это чудовище забирает ее…
– Я тоже это почувствовала, – тихо сказала Юля, – это так страшно. Ничего не можешь поделать. Ты вроде бы и жив, но и мертв одновременно. Тело тебя не слушается, душа тебе не принадлежит, вообще не понимала, кто я, что я. Я Юля Князева или камень? Или пыль? Полный вакуум. И, только когда жуткий крик прервал этот “Хор”, я очнулась, и меня какой-то дрянью тошнить стало.
– Да уж, ну и зрелище там было! – включился в разговор Серый. – Я одного не пойму. Откуда эти амбалы взялись? Такие уроды! Такого же по правде не бывает? Да?
Серый посмотрел на ребят, ожидая услышать объяснение странных событий.
– Тебя Сережей звать? – спросила Юля.
– Да, ребята кличут Серый, – пояснил парень.
– Я тебя Сережа буду звать, можно?
– Меня так только мамка покойная звала, я уже и забыл…
– Сережа, здесь странные вещи происходят. Иногда кажется, что ты в кино, настолько все неправдоподобно… – начала объяснять Юля.
– Я понял! – Сергей хлопнул себя по лбу, но, видимо голова еще не совсем прошла после «шлепка» странных существ. – Блин, больно как… Я понял! Нас снимает скрытая камера, мы типа как в реалити-шоу «Дом-2» или «Последний герой». Это все постановочные кадры и спецэффекты, а ты , – он показал на Юльку и Олега, – и ты – актёры. Да?
В голосе у Серого было столько надежды, что Юля вздохнула только молча покачала головой: “нет.”
– Я начал умирать еще в прошлом году, – вдруг заговорил Олег, – они такому нас обучили, что я сразу почувствовал себя если не богом, то очень близко к нему, этакий Олег Всемогущий. А почувствовав вкус власти и вседозволенности, стал мечтать о большем. И это могло дать только Братство. Большинство самых успешных и богатых людей мира состоят в этом Братстве. Их можно отличить по одному признаку… И если ты принят в их среду, то ты – небожитель. Мне остался один шаг – Посвящение. И я его не прошел… – монотонным голосом говорил Олег.
Ольга с ужасом на него смотрела, ничего не понимая.
– Я вмешалась, чтобы спасти свою подругу и тебя, Олег… – стала оправдываться она.
– Они забирают души и у тех, кого приносят в жертвы, и у тех, кого принимают в Братство, – продолжал говорить Олег, не обращая внимания на растерянную Ольгу.
– Из этих ребят, – он махнул головой в сторону Юльки и Сергея, – они делают наших рабов, а из нас – рабов этих уродов… Кто же они? – наконец Олег вышел из шокового состояния.
Ольга внимательно посмотрела на друга, оценивая, сможет ли он сейчас воспринимать информацию:
– У меня есть версия, может, она сыровата, но я попробую ее донести…
– Так это что, все взаправду? – перебил ее Сергей.
– Да! – хором ответили Олег, Ольга и Юлька.
– Во, блин, попали!
– Все, успокойся, дай человеку слово, – остановила его Юля.
Ребята посмотрели на Ольгу:
– Ну, говори, пожалуйста!
– Хорошо, начну. Версия сыроватая, как я уже сказала, но это единственное объяснение всему происходящему. Все очень интуитивно складывается из кусочков, обрывков. Некоторым вещам я не могу дать объяснение вообще, некоторые не понимаю, потому что мало знаю… Ну ладно…
История эта началась тогда, когда закончилась история легендарного государства – Нового Вавилона. В 538 году до нашей эры персидский царь Кир, прозванный за свои подвиги Великий, покорил Бибилим – это иудейское название Вавилона, что означает «врата бога». До этого мало кто мог представить, что утопающий в роскоши Вавилон, вызывающий зависть и раболепное поклонение чуть ли не всего мира, падет в один миг. В то время реальная власть в государстве принадлежала жрецам и аристократам. Жрецы передавали свои знания на протяжении многих веков только избранным, тем, кто отличался выдающимися способностями и здоровьем. Но зато такие качества, как милосердие, человеколюбие, любовь, были им незнакомы… Все делалось в угоду личным амбициям и желаниям… Жрецы знали астрономию, математику, магию, мантику, медицину, искусство заклинаний и заговоров, времяисчисление, религию и прочее. Халдейские астрономы знали, что солнечный год составляет 365 дней и одну четверть суток. Вавилонские жрецы широко использовали транс.
Когда Вавилон пал, то Кир Великий захватил большую часть аристократии и жрецов в плен, но маги не были бы магами, если бы не смогли предугадать трагические события. Пока последний вавилонский царь пьянствовал в храме, сильнейшие маги и семьи аристократов, прихватив все самое необходимое, покинули земли, простертые между Тигром и Евфратом. И куда же они бежали? А возвращались они на родину, туда, откуда началась история древнего могущественного народа – на Урал. В руках у них была сила – знания. В сердце – алчность и властолюбие. И порешили они не «плодиться и размножаться», как примитивные «божьи твари», а найти способ жить вечно и править миром тайно. Способ жить вечно они нашли – души людей как прекрасный источник энергии. Обещая власть и могущество простым смертным, они требовали только их душу – сюжет, знакомый до слез… А еще им всегда нужны были простые рабы. Вавилонское царство всегда держалось на несметном количестве рабов. Знаешь, – обратилась Ольга к Олегу, – я думаю, что многие герои истории человеческой, которые развязывали грязные кровавые войны, являются их «воспитанниками». Там же и те, кто разрабатывают «спасение от голода» – генно-модифицированные продукты, там те политики и бизнесмены, чьи поступки противоречат здравому смыслу… Ладно, что-то я разошлась, как на митинге выступаю… Я только одного не понимаю. Вот есть некоторые известные персонажи. Их имена мелькают по TV, соцсетях и на страницах всех журналов – от желтой прессы до « глянца. Молодежь подражает им, а что они делают и говорят, на что тратят свою известность? Цель только одна – известность любой ценой, поклонение масс, которых сами же называют лохами, и, конечно же, деньги, которые, как известно, не пахнут. Их бы энергию, да в мирных целях, – вздохнула девушка.
– Ты че, как старушка, ворчишь? – удивленно посмотрела на Ольгу Юля.
– Да, ты права. Не мое это дело, на что жизнь популярного человека тратится. Только уроки истории забывать нельзя. «Вавилонской блудницей» назвали в Библии древнее царство. Жадность, алчность, разврат – основные качества жителей города… И, чем это закончилось, вы можете узнать из учебников по истории.
Ольга испытывала раздражение от того, что вместо поиска выхода из сложившейся ситуации прочитала лекцию в стиле тетеньки-училки «какая у нас бестолковая молодежь».
– Я с тобой согласен… – тихо сказал Олег.
– Что? – удивленно посмотрела на него Ольга.
– Я согласен с тобой, – повторил он громче. – Я, после того, как в прошлом году приехал из их лагеря, мог думать только о том, каким я стал и каким могу стать. Я видел, как высоко взлетели те, кто вступил в Братство, какая власть у них в руках. Мысли о будущем могуществе пьянили меня. Я стал смотреть на людей через призму – нужен мне этот человек или нет. Меня не трогали беды простых людей. Они живут в другом мире, они – серая масса, гегемоны, электорат, мясо под пушки. А я рядом с теми, кто вершит их судьбами… Мерзко…
