Евгений Николаевич Гусляров
Пётр Великий в жизни. Том второй
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. С. 157
Похоронное шествие открывали унтер-офицеры гвардии с алебардами. За маршалом шли литаврщики, трубачи, пажи и придворные кавалеры. За ними, в епанчах с длинным крепом, иностранные купцы и депутаты завоёванных областей; каждое отделение отделялось гоффурьером верхом; за красным военным знаменем вели любимую лошадь государя, на которой он бывал в сражениях; на ней была богатая сбруя, а на голове белыя и красныя перья. Несли областныя знамёна, и за каждым лошадь в попоне, также жёлтый адмиральский штандарт, который император распускал на ботике, во время торжественнаго плавания. За белым знаменем с изображением ваятеля, отделывающаго статую России, – вели лошадь под зелёной бархатной попоной с разноцветными перьями на голове; далее следовали латник в золотых латах на коне, а за ним пеший траурный латник, с опущенным мечём, и знамя печали – чёрное. Несли герб государственный и гербы областей, шло духовенство с крестами, при печальном пении певчих, за духовенством несли гроб Наталии Петровны, под балдахином. Герольдмейстеры несли государственные мечи, опущенные вниз, ордена, короны царств, скипетр, державу и императорскую корону. За тем сани с гробом императора. Полковыя знамена преклонялись к земле, по мере приближения к ним гроба, и замолкавшая похоронная музыка опять раздавалась. За гробом шла императрица с лицом, закрытым чёрною мантией, её под руки вели Меншиков и Апраксин, шлейф несли камергеры, по сторонам шли драбанты, в свите ея – придворные. Таким же порядком, но с постепенно уменьшающейся свитой шли все остальные члены царской фамилии; последним шёл великий князь Пётр Алексеевич со свитой. За ним придворные, знатныя дамы и девицы, чиновники, дворяне и купцы. Шествие замыкали унтер-офицеры гвардии; у всех в руках были зажжённыя свечи, исключая тех, которым надобно было нести что-нибудь, кого-нибудь поддерживать, или держаться за шнуры и кисти катафалка; народ тоже шёл с зажжёнными свечами.
Через каждую минуту раздавался пушечный выстрел; похоронное пение, погребальная музыка, плач и рыдание нескольких тысяч человек производили потрясающее действие на присутствующих.
Гроб поставили на приготовленное место; по окончании службы раздались три оглушительные залпа из орудий и ружей всего войска. Феофан Прокопович сказал надгробное слово; оно было не длинно, но говорил он его долго, потому что его поминутно прерывали отчаянные крики, плач и стоны присутствующих.
Чистяков С.А. История Петра Великого. Издание товарищества М.О. Вольф. М. 1903. С. 510-512
Сотрудники Петра после Ништадтского мира поднесли ему титул Императора, Великого и Отца Отечества; они считали себя людьми новыми, воззванными от небытия к бытию, причтёнными в сонм образованных народов и причтёнными с честию и славою. Понятно, в каком настроении духа через три года с чем-нибудь они увидали Петра в гробе и услыхали знаменитые слова Феофана Прокоповича:
«Что се есть? До чего мы дожили, о россияне! Что видим? Что делаем? Петра В[еликого] погребаем!». Проповедь была краткая, но продолжалась около часа, потому что прерывалась плачем и воплем слушателей, особенно после первых слов. В утешение оратор решился сказать: «Не весьма же, россияне! Изнемогаем от печали и жалости: не весьма бо и оставил нас сей великий монарх и отец наш. Оставил нас, но не нищих и убогих; безмерное богатство силы и славы его, которое его делами означилось, при нас есть. Оставляя нас разрушением тела своего, дух свой оставил нам».
Соловьев С. М. Публичные чтения о Петре Великом. М. 1872. С. 190
«Пётр на одре смерти жалел о двух вещах…»
Предание гласит, что Пётр на одре смерти жалел о двух вещах: что не отмстил Турции за Прутскую неудачу, а Хиве за убиение Бековича.
Пушкин А.С. История Петра. С. 458
Александр Бекевич (рассказывали мне) был Черкасский князь и несколько лет тому назад передался вместе с землею своею под власть и защиту царя.
Записки Вебера // Русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1395
Известно, что поводом ко снаряжению Петром Великим экспедиции князя Бековича-Черкасскаго, порушившейся от вероломства хана Хивскаго, было показание одного трухменца, будто прежний исток Аму-Дарья в Каспийское море запружен, и эта запруда может быть уничтожена для приобретения воднаго пути торговле с Хивою и Бухарою. Что Великий Государь более придавал весу открытию этого воднаго пути, нежели обещанным вместе приискам золотаго песку в восточных частях степи, это оказывается из собственноручной инструкции, начертанной им в Либаве 14 Февраля 1716 г. Согласно сему наказу, предписано было Бековичу тщательно изследовать запруду; заложить в том месте крепость и, если возможно, постараться прикрыть плотину; в след за сим отправить купца на лодках в верх по реке до самой Индии, поручив ему составить точное описание местностей реки.
Иванов Н.П.: Хивинская экспедиция 1839-1840 г. Очерки и воспоминания очевидца. СПБ. 1873 г. стр. 15-16
Из Астрахани царь получил когда-то донесение, что у Каспийского моря, при впадении Дарии, открыты богатые минералы и золотоносные жилы; вследствие этого царь послал туда Черкесо-татарского князя, состоявшего в звании капитана царской лейб-гвардии, Александра Бекевича, вместе с мастером горного дела, обозреть сказанные местности, но прежде очистить их от Калмыцких ватаг. Для этой цели капитан этот должен был взять в своё распоряжение Астраханский гарнизон и приобщить к нему и то вспомогательное войско, которое обещала царю мать Бекевича, как состоящая в вассальном подданстве у царя.
Вебер Ф.Х. Преображенная Россия Текст воспроизведён по изданию: записки вебера // русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1168
Послать в Хиву с поздравлением на ханство, а оттоль ехать в Бухары к хану, сыскав какое дело торговое. А дело настоящее, чтоб проведать про город Иркень, сколь далеко оной от Каспиского моря, и нет ли каких рек оттоль (или хотя не от самава тово места, однакож в близости) в Каспиское море.
Подлинной писан собственною его царского величества рукою майя 20 дня 1714 году.
Пётр. Гистория Свейской войны. (Подённая записка Петра Великого). В 2-х выпусках. М. «Кругъ» 2004. Выпуск первый. С. 577
Князь Александр Бекович-Черкасский должен был с 4000 человек регулярных войск и 2000 казаков, построить крепость близь устья Аму-Дарьи, стараться отыскать прежнее сообщение сей реки с Каспийским морем, поддержать колеблющееся владычество Хивинского Хана, если он присягнет на подданство России, равно приискивать золотой песок в реке Сыр-Дарье, и послать сухим путём купчину в Индию.
Бергман В. История Петра Великого. В 6 т. Т. 4 / Соч. Вениамина Бергмана; Пер. с нем. Егор Аладьин. – СПб.: Тип. К. Вингебера, 1833. С. 58
Великия предприятия свойственны великим людям, а в ирое нашем были оныя наиобширнейшия. Он, страстно желая распространить торговлю подданных своих и обратить в любезную свою Россию все источники богатств и познаний, определил изследовать о упомянутом в реках, текущих в Хиве и Бухарах, песочном золоте и о распространении как власти своей в тамошних краях, так и торговли до самой Индии. Инструкция, писанная собственною Его Величества рукою, данная сему Князю Черкаскому, показывает все сии ироическия по истине его предприятия, чего ради и помещается оная здесь подлинником.
«1. Надлежит над гаваном, где было устье Аму-Дарьи реки, построить крепость человек на тысячу, о чём просил и Посол Хивинской.
2. Ехать к Хану Хивинскому Послом, а путь иметь подле той реки, и осмотреть прилежно течение оной реки, тако-ж и плотины, ежели возможно оную воду паки обратить в старый пас (его Величеству донесено было, что река сия прежде текла в Каспийское море, но отведена плотиною в Аральское море: то и желал Монарх паки обратить её в Каспийское, дабы из сего моря свободно было в оную проходить); к тому-ж прочия устья запереть, которые ведут в Аральское море, и сколько к той работе потребно людей.
3. Осмотреть место близь плотины, или где удобно, на настоящей Аму-Дарье реке, для строения-ж крепости тайным образом; а буде возможно будет, то и тут другой город сделать.
4. Хана Хивинкаго склонять к верности и подданству, обещая наследственное владение оному: для чего представлять ему гвардию к его службе, и чтоб он за то радел в наших интересах.
5. Буде он то охотно примет, а станет желать той гвардии, и без нея ничего не станет делать, опасаясь своих людей: то оному её дать, сколько пристойно, но чтоб были на его плате; а буде станет говорить, что перво нечем держать, то на год и на своём жалованье оставить, а впредь чтоб он платил.
6. Ежели сим, или иным образом склонится Хивинский Хан, то просить его, дабы послал своих людей, при которых и наших два-бы чсловека было, водою по Сыр-Дарье реке в верх до Иркети городка для осмотрения золота.
7. Также просить у него судов, и на них отпустить купчину по Аму-Дарье реке в Индию, наказав, чтоб изъехал её, пока суда могут итти, и оттоль-бы ехал в Индию, примечая реки и озёра, и описывая водяной и сухой путь, а особливо водяной к Индии тою или другими реками, и возвратиться из Индии тем же путём; или ежели услышит в Индии еще лучший путь к Каспийскому морю, то оным возвратиться и описать.
8. Будучи у Хивинскаго Хана, проведать и о Бухарском, не можно-ль его хотя не в подданство, ежели того не льзя сделать, но в дружбу привести таким-же маниром; ибо и там тако-ж Ханы бедствуют от подданных.
9. Для всего сего надлежать дать регулярных четыре тысячи человек, судов сколько потребно, граматы к обоим Ханам, также купчин к Ханам-же и к Моголу.
10. Из морских офицеров Поручика Кожина и навигаторов человек пять или боле послать, которых употребить в обе посылки: первая под образом купчины, другая к Иркети.
11. Инженеров из учеников Куломовых дать двух человек.
12. Нарядить казаков Яицких полторы тысячи, Гребенских пять сот, да сто человек драгун, и добраго командира, которым итти под образом провожания каравана из Астрахани и для строения города, и когда оные придут к плотине, тут велеть им стать, и по той реке, где плотина, прислать к морю для провожания его, сколько человек пристойно. Вышеписанному командиру накрепко смотреть, чтоб со обыватели земли ласково и без тягости обходился, и для делания там города отпустить с помянутыми конными несколько лопаток и кирок.
15. Поручику Кожину приказать, чтоб он там разведал о пряных зелиях и других товарах; и как для сего дела, так и для отпуска товаров придать ему, Кожину, двух человек добрых людей из купечества, и чтоб оные были не стары.
По сим пунктам господам Сенату с лучшею ревностию сие дело как наискоряе отправить, понеже нужно».
Голиков И.И. Деяния Петра Великаго, мудраго преобразителя России, собранные и достоверных источников и расположенныя по годам. Сочинение И.И. Голикова. Том шестой. Издание второе. М. 1838. С. 87-89
Выше было уже сказано, что два года назад царь вторично послал этого князя (который сам происходил от Татарских предков и женат был на княжне Голицыной, утонувшей в Волге), в качестве генерала и начальника войск в 3000 человек (в числе коих было и 300 пленных Саксонцев, захваченных при Полтаве в Шведских полках) в Великую Татарию для разработки там руд и золотого песку. Намерение царя было таково, чтобы построить у Каспийского моря две крепостцы, для облегчения торговых сношений и прикрытия лагеря, устроенного там для этой цели, что всё и было теми войсками исполнено, благодаря неимоверному множеству раковин, находившихся там на песчаных отмелях; и сначала Татары и Калмыки нисколько не мешали делу, позднее же, когда Русское войско двинулось во внутрь страны, так называемые степи, по утомительной и в следствии недостатка воды в высшей степени убийственной дороге, и приблизилось к месту нахождения золотого песку, жители подвластные хану Ширванскому, числом свыше 50 000, стали уже подозревать недоброе и отказались от подарков, предложенных им от имени царя. Но, в тоже время, они всё ещё не обнаруживали нерасположения, притворяясь, что им очень прискорбно видеть, как такое почтенное войско терпит лишения и страдает; они предлагали даже свои услуги пособить горю, обещали доставить войску воду и продовольствие, если только оно раздробится на части и примет обратный путь отдельными колоннами. Генерал доверился таким предательским услугам, и частию по необходимости, частию по неопытности в войне, приказал своей армии разделиться и идти небольшими отрядами в 300 и 500 человек и таким образом предал себя и своих на разбой волков, скрывавшихся в овечьих шкурах. Самого его пригласили к обычному у Татар знаку кровопролития, именно: на разостланное на земле перед палаткою хана красное сукно, и так как он не хотел добровольно стать на колени на этом сукне, то несколько сабельных ударов по икрам были началом страшно-мучительной смерти его. Такое же бедствие постигло и всё раздробленное его войско, и ни одному способному носить оружие не было пощады, кроме артиллеристов, которыми впоследствии воспользовались победители, вместе с их пушками и амуницией при завоевании одной пограничной Персидской крепости Мецец (Mezetz), в которой разграбили монастырь, обитый внутри золотом и множество других драгоценностей, а коменданта её принудили к постыдному договору. Пощадили также музыкантов и многих молодых волонтёров, большею частию боярских детей, которых пораспродали, и один из них, перешедший через многие руки, попал снова к своим землякам и в настоящее время находится в Петербурге.
Записки Вебера // Русский архив. № 7-8. 1872. Стлб. 1432-1433
…Голова его (князя Бековича) от Хивинскаго Хана послана к Бухарскому с хвастовским тщеславием, что он избавил как себя, так и его смертию сего знатнаго Россиянина от опасности потеряния владений своих. Но сей Бухарский владелец, ужаснувшись от таковаго злодеяния, и не допуская присланных до себя, велел у них спросить, не человкоядец ли Хан их, и если так, то-б отнесли они голову к нему обратно, а он не хочет в толь безчеловечном деле иметь участия. Сколь чувствительна была Монарху погибель такого числа войск, коих он берег как отец, особливо же, что оныя погибли единственно от оплошности начальствовавшаго, и коль желал он толикое безчеловечное предательство отомстить, то понять не трудно читателю.
Голиков И.И. Деяния Петра Великаго, мудраго преобразителя России. С. 65
…Экспедиция окончилась весьма неудачно; но она доказала, во 1-х, что поход чрез безкормныя и безводныя степи с 4-х тысячным отрядом возможен даже в самое знойное время: во-2-х, что хивинцы ни в каком случае не могут противостоять нашим войскам, и в 3-х, что неудача похода, происшедшая вследствие крайней неосторожности самаго Бековича, была только делом случая.
Военный Сборник. 1873. № 5, стр. 168
Гроб Петра только через шесть лет опустили в каменный склеп, а до тех пор он стоял на виду, покрытый порфирой и при нём постоянно находилась почётная стража.
Чистяков С.А. История Петра Великого. С. 512
Кончина великого мужа, впрочем, не вызвала сразу ни особенно горячих, ни всеобщих сожалений. В обществе скорее почувствовалось что-то вроде того впечатления, какое произвёл впоследствии своим исчезновением Наполеон. Россия также вздохнула: ух! Граф Рабутин говорит даже о всеобщем удовольствии. Феофан Прокопович произнёс великолепное надгробное слово, но народное чувство вылилось более искренно в лубочной картинке, представляющей в язвительном и карикатурном виде, «как мыши кота хоронили».
Валишевский К. Пётр Великий. М.: «Образование». 1908. С. 163
Очевидцы, свои и чужие, описывают проявления скорби, даже ужаса, вызванные вестью о смерти Петра. В Москве в соборе и по всем церквам, по донесению высокочиновного наблюдателя, за панихидой «такой учинился вой, крик, вопль слёзный, что нельзя женщинам больше того выть и горестно плакать, и воистину такого ужаса народного от рождения моего я николи не видал и не слыхал». Конечно, здесь была своя доля стереотипных, церемониальных слёз: так хоронили любого из московских царей. Но понятна и непритворная скорбь, замеченная даже иноземцами в войске и во всём народе. Все почувствовали, что упала сильная рука, как-никак, но поддерживавшая порядок, а вокруг себя видели так мало прочных опор порядка, что поневоле шевелился тревожный вопрос: что-то будет дальше? Под собой, в народной массе реформа имела ненадёжную, зыбкую почву.
Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. М.: «Мысль», 1989. Т. IV. С. 320
Портомоя управляет государством
Эта женщина, родившаяся ливонской крестьянкой и умершая всероссийской императрицей, имела все данные для того, чтобы быть удобной спутницей Петра Великого на его бурном жизненном поприще, и не имела ни одного нужного свойства, чтобы стать его достойной преемницей.
Кизеветтер А.А. Исторические силуэты. С. 47
Пусть те, кто прочтёт эти мемуары, думают, что хотят. Я скажу только, что если её царствование и не было долгим, то оно было чрезвычайно спокойным; что она управляла своим народом с большей мягкостью, чем её муж, следуя, однако, правилам и максимам этого государя; что она имела такое мужество и силу, какие мало присущи лицам её пола; что ей нравился звон оружия и походы армий, в которых она всегда сопровождала своего мужа. Немногие умели пришпорить лошадь с такой грациозностью, как она. Имея необыкновенную склонность к навигации и флоту, она устраивала почти каждое воскресенье и по праздникам летом представление с морским боем. Она часто посещала арсеналы и верфи своего адмиралтейства. В 1726 г. она намеревалась (если бы ей не помешал её советник) отправиться во главе своего флота сражаться с английским и датским флотами, которые нахально подошли к ревельскому рейду под предлогом умиротворения северных дел. В правление Екатерины Российская империя нисколько не потеряла в своём величии. Именно ей обязан русский двор обычаями, приобщающими к цивилизации, и великолепием, которое там теперь можно увидеть.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. С. 158
На торжественных публичных церемониях придворные дамы были теперь избавлены от обязанности наравне с мужчинами осушать гигантские кубки. Но на более интимных пирах во дворце всё шло по-прежнему. В приходо-расходной книге комнатных денег Екатерины встречаем записи вроде следующих: «Княгине Голицыной пожаловано 10 червонных за то, что она выпила при столе Ея Величества два кубка пива английского», через несколько дней ей же пожаловано уже 15 червонных «за то, что выпила большой кубок виноградного вина» и т.д. в том же роде. Культ Бахуса наполнял весь строй придворной жизни. Но не был забыт и культ Венеры.
Кизеветтер А.А. Исторические силуэты. С. 49
Ей не чуждо было чувство любви, и, казалось, она была создана для неё.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. С. 158
Больная, обремененная полнотой, с вечными опухолями на ногах от начинавшейся водянки, Екатерина тем не менее с увлечением предавалась утехам любви. Надо же было вознаградить себя за Монса, погибшего на плахе! Левенвольд, Ягужинский, Девьер, Сапега сменили друг друга в качестве ближайших утешителей вдовы Петра.
Кизеветтер А.А. Исторические силуэты. С. 49
У неё не имелось репутации очень целомудренной женщины и даже напротив, но я не собираюсь усугублять того, что было напечатано о её невоздержанности своим «да» или «нет».
Хакобо Фитц Джеймс Стюарт, герцог де Лириа-и-Херика. Донесение о Московии в 1731 году. С. 86
У неё не было такого недостатка, чтобы похвалиться своим постоянством и обходиться плохо с теми, к кому она проявила свою нежность. Она делала своих любовников своими друзьями, и доказательством этого является Меншиков, граф Лёвенвольд и Сапега. Она любила одного, а потом другого из этих двух последних в короткий двухлетний период её царствования. Она умела владеть своим сердцем и чувствами или, лучше сказать, своими поступками. В течение двух лет и нескольких месяцев, пока она правила, у неё были только эти два любовника. Она любила графа Лёвенвольда в течение 8—9 месяцев, а затем сделала его своим другом, отдав всю свою нежность графу Сапеге. Это был молодой польский вельможа, красивый и хорошо сложенный, которого она женила на своей племяннице Скавронской, чтобы иметь предлог, как об этом говорили, держать постоянно при себе этого молодого человека. Эта племянница была дочерью крестьянина, о котором говорилось в этих рассказах и семья которого находится теперь в родстве с самыми блестящими домами Европы. Граф Сапега был кузеном короля Станислава со стороны Лещиньских и польской королевы Опалиньской по линии Опалиньских.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. // Вопросы истории. №12, 1991. С. 159
Были ей благодарны и другие, которые обращались к ней с просьбами о своих нуждах, об избавлении от гнева царского; просьбы принимались приветливо, исполнялись: новая царица, видя ещё непрочность своего положения, хотела и умела приобрести расположение многих.
Соловьев С.М. История России с древнейших времён. Т. XVI. С. 378
В редкие минуты среди этой сплошной оргии Екатерина вспоминала, что за пределами ее дворца находится Россия и что у неё должны быть какие-то отношения к обитателям этой страны. Способы поддержания нравственной связи с подданными Екатерина избирала весьма оригинальные. 1 апрели 1725 г. жители Петербурга были насмерть перепуганы пальбой, внезапно раздавшейся с Петропавловской крепости. Думали уже, что на Петербург идет английский флот или шведская армия, и готовились к смерти. Напугав так сильно жителей столицы, Екатерина приказала затем милостиво объявить во всеобщее сведение, что она хотела пошутить со своими верноподданными по случаю 1-го апреля.
Кизеветтер А.А. Исторические силуэты. С. 49
Императрица, прежде чем государь почувствовал к ней привязанность, содержалась несколько лет в доме князя Меншикова; таким образом, движимая признательностью за его благодеяния и, в особенности, за блестящую услугу, которую он оказал ей, возведя на престол, она предоставила ему полную власть, так что Сенат и коллегия действовали лишь в соответствии с волей этого князя.
Миних Б.Х. Очерк, дающий представление об обраэе правления Российской империи. Текст цитируется по изданию: Безвременье и временщики. Воспоминания об "Эпохе дворцовых переворотов" (1720-е – 1760-е годы). Л. Художественная Литература. 1991. С. 42
Сказанного достаточно, чтобы прийти к заключению, что среди деятелей этого краткого царствования наименьшая доля влияния на ход политических событий принадлежала императрице. <…>
Кизеветтер А.А. Исторические силуэты. С. 49
Она была одаренной и смелой, столь щедрой, что она сделала много добра тем, кто её воспитал, и тем, кто участвовал в её судьбе. Она правила недолго, но успешно и была почитаема всею Европой.
Хакобо Фитц Джеймс Стюарт, герцог де Лириа-и-Херика. Донесение о Московии в 1731 году // Вопросы истории. №5, 1997. С. 86
Что касается суеверий, то она нисколько не уступала в этом своему мужу и верила в сны. Она была убеждена, что они нам посылаются, чтобы объявить о счастливых или ужасных событиях. Она рассказывала свои сны фрейлинам и требовала у них объяснений. Если они давали непонятные объяснения, то она говорила об этом за столом, чтобы все могли высказать своё мнение по этому вопросу. Я считал бы вполне извинительным это её суеверие, если бы все сны, которые она обычно видела, были бы такими же многозначительными, как те два, которые стали мне известны от её фрейлин. Эти сны она видела прежде тех событий, которые они якобы объясняли. Первый сон она увидела за 15 дней до раскрытия её интриги со своим камергером Монсом де ла Круа. Ей снилось, что она видит на своей кровати множество маленьких змей, которые приближались к ней, подняв головы и шипя. Среди них была одна огромной величины, которая обвила все её тело с головы до ног. Сделав большие усилия, чтобы избавиться от неё, она сумела, наконец, задушить её именно в тот момент, когда та собиралась ужалить её в грудь. И тогда она увидела, как в один миг уползли и исчезли все остальные змеи. Те, кто читал в этих записках, в каком затруднительном положении она находилась во время истории с Монсом, могут вполне справедливо сопоставить этот сон с данными событиями. Она сама его объясняла так, что он предсказывал ей большие неприятности, из которых она благополучно выпутается; что маленькие змеи означали большое количество мелких тайных врагов, которых она имела при дворе и над которыми она вскоре восторжествует, когда избавится от некоторых могущественных лиц, которые хотят посягнуть на её жизнь и о которых она не могла догадываться. Второй сон был за три месяца до её смерти. Она была ещё совсем здорова. Ей снилось, что когда она была за столом со всеми министрами своего совета, вдруг появился Пётр I, окружённый ярким светом и одетый римлянином. Он подошёл к ней с величественным и удовлетворённым видом, обнял её и унёс в огромное воздушное пространство. Посмотрев оттуда вниз, она увидела своих дочерей Анну и Елизавету в окружении толпы людей из самых разных народов и обличий, которые дрались друг с другом. Объяснение, которое она дала этому сну, было следующеё: сон ей предсказывал, что она скоро умрёт и что в России будут беспорядки после её смерти. Её предсказание сбылось.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. // Вопросы истории. №12, 1991. С. 159-160
Мы полагаем, что о Екатерине I, как исторической женщине, сказано достаточно.
Мордовцев Даниил. Царица Екатерина Алексеевна. Контакт. М., 1997. С. 34
Она умерла спокойно в своей кровати 5 мая 1727 года от слабости, которая длилась два месяца, и причин которой не знали и не искали. Говорили о ней, как и о её муже, что она была отравлена. Подозрение, справедливо ли оно было или ложно, пало на князя Меншикова, потому что он тайно поддерживал сторону Великого князя Московского, которого решил сделать своим зятем. После смерти Екатерины он захватил бразды правления от имени этого цесаревича. Этот человек, великий и редкий в своём роде, вел себя как настоящий скиф и заставил всех очень сожалеть о царствовании Екатерины.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. С. 159
Уверяют, что она умерла от обсахаренной груши, которая была отравлена и поднесена ей графом Девьером.
Миних Б.Х. Очерк, дающий представление об обраэе правления Российской империи. С. 44
Она умерла (согласно тому, что говорят) 38-ми лет, хотя это в точности и неизвестно. Её, как и всех величайших монархов, при жизни боялись, а после её смерти никто не дерзнул заявить, что был у неё в фаворе. Вот вкратце всё то, что я смог установить о жизни этой героини, в связи с чем я и завершаю эту главу.
Хакобо Фитц Джеймс Стюарт, герцог де Лириа-и-Херика. Донесение о Московии… С. 86
Конец рассказа о жизни Екатерины, русской императрицы, второй жены царя Петра I, или Великого.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. С. 160
