Лена Молвь
Смертельное видео
А дальше мне не потребовалось много усилий, чтобы заставить его поверить в своё выздоровление. Он уже верил. Он уже ощущал. Он был хозяином своего тела, потому что телом управлял чистый разум.
Фёдор Аркадьевич ненадолго прервался, потому что самолёт начал взлетать и скоро набрал приличную высоту, при этом пассажиры почувствовали неприятное давление в ушах. Достав из кармана мятную карамель, Фёдор Аркадьевич вернулся к записям.
После победы над болезнью, я впервые ощутил, что способен на всё. Я почувствовал себя Богом. Мой подопытный излечился, что через некоторое время подтвердили анализы. Он не знал, как меня благодарить и собирался рассказать всему свету обо мне. Но я не разделял его энтузиазма. Мне не нужна была огласка. На тот момент. Я хотел доработать свою идею и не хотел ни с кем ею делиться. Я тогда смекнул, что очень многие обеспеченные люди отдадут всё за выздоровление и жизнь. Я сделал это бесплатно в первый и последний раз.
Я взял слово с того человека, что он не расскажет никому обо мне. Пусть придумает историю про бабку-шаманку, святые места или что угодно. Он согласился. И слово своё сдержал. Никому не сказал правды, даже своему брату наврал, что моё лечение не помогло, зато помог святой источник где-то на Кавказе.
Забегая немного вперёд, скажу, что этот человек изменился. Его очищенный мозг заставил его переосмыслить всю жизнь. Он подался в отшельники или буддисты. Я его больше не встречал. Никогда.
Самолет благополучно приземлился. В аэропорту было многолюдно, но всё же Фёдор Аркадьевич смог обнаружить своего встречающего, который держал в руках табличку с надписью «Конференция ИДГМ».
– Добрый день, я участник конференции, – Фёдор Аркадьевич пожал руку светловолосому парню с оттопыренными ушами, который тут же выпрямился и достал список.
– Ваша фамилия?
– Колесников.
– Очень приятно, – парень поставил галочку в списке. – Мне нужно встретить ещё двоих участников. Подождите немного.
Через полчаса Фёдор Аркадьевич и ещё три человека, включая водителя, сидели в белой Тойоте. За рулем был всё тот же парнишка, который очень сосредоточенно вёл машину, и из-за этого его лицо казалось забавным. За окнами мелькали Ленинградские улицы, серые дома придавали городу мрачный вид.
– Вы по какой теме будете выступать? – Спросил невысокий мужчина в больших роговых очках у своего соседа, сидящего на заднем сидении.
– Возможно ли освоить мозг на сто процентов. – Сообщил интеллигент в чёрном пальто.
Фёдор Аркадьевич не запомнил их имена.
– А вы? – Не унимался коротышка и адресовал вопрос Фёдору Аркадьевичу, который сидел на переднем сиденье и был не намерен разговаривать.
– Создание искусственных нейронных связей в подсознании, – сухо ответил Фёдор Аркадьевич.
Интеллигент тут же проявил интерес к этой теме.
– Это ваша научная теория? Или есть результаты экспериментов?
– Теория, – отозвался Фёдор Аркадьевич.
Оставшуюся часть пути двоё учёных на заднем сиденье провели в азартном споре. Наконец-то, подъехали к гостинице.
Конференция должна состояться на следующий день, поэтому всем приглашённым дали время спокойно отдохнуть с дороги, чем и занялся Фёдор Аркадьевич.
Я очень воодушевился успехом. Мне хотелось снова и снова доказывать свою теорию. Ведь, это мог быть единичный успешный случай. Мне нужно было найти пациентов, причем на этот раз я хотел изучать их долго и тщательно. И тут я заметил очевидное. Вокруг меня было полно неокрепшего разума, который, словно глина, поддавался изменениям. Дети. Не мои, конечно. Ими бы я не стал рисковать. По крайней мере, пока не буду уверен в результате. Но у меня есть ученики, которые, хоть и не были больны, зато я мог изучать силу внушения и работу неокрепшего разума.
Всю ночь Фёдор Аркадьевич спал крепко. Он очень хорошо умел управлять собой, и если нужно было отдохнуть, то мог себя заставить сделать это.
После конференции к нему подошёл человек
– Не помешаю? Я очень рад, что вы смогли приехать, – приветливо сказал незнакомец и протянул руку, – Евгений Борисович, – представился он. – Отличный доклад. Ведь спорная тема, но тем не менее животрепещущая.
Это был тот самый учёный из Германии, который организовал конференцию. Выглядел он очень респектабельно. Тёмные волосы затянуты в тонкий хвост на затылке, маленькие прямоугольные очки сидят у кончика носа, а чёрный тёплый свитер очень элегантно подчеркивал довольно крепкую фигуру.
– Спасибо за приглашение. – Фёдор Аркадьевич был польщен, хоть и не показал этого.
– Не хотите выпить кофе? Тут есть отличное заведение.
– Спасибо, лучше чай.
В кафе было малолюдно и прохладно. Фёдор Аркадьевич наслаждался горячим напитком, а его собеседник был разговорчив и почти не прикасался к еде.
– Я сейчас работаю в Дрездене над похожей темой. У меня неплохое финансирование от крупной исследовательской организации. И мне нужен партнёр, который имеет хороший опыт.
– Я ведь теоретик, – встрепенулся Фёдор Аркадьевич, – практического опыта почти не имею.
– Да, бросьте. Такая убедительная теория заставила бы любого учёного её доказать. А вы именно тот человек, который не устоит перед таким соблазном. И вы ведь рассказали на конференции далеко не всё. Не так ли?
Фёдор Аркадьевич красноречиво промолчал.
– Что вы хотите? – наконец спросил он.
– Я предлагаю вам поехать со мной. Подумайте! – Евгений Борисович надавил на последнее слово, когда заметил в глазах собеседника протест. – Не сегодня, и не завтра. Но всё же. Это хорошая возможность реализоваться как учёному. Что вас держит? Дети?
– Дети уже выросли.
– Супруга?
– Он умерла, – быстро ответил тот.
– Сочувствую. Но это лишний раз доказывает, что вы можете попробовать себя в роли профессионала, а не теоретика.
Заброшенный дом
* * *
Он не мог в это поверить! Как? Как этот сопляк умудрился проколоть Максу шину?
Кеша не меньше десяти раз пересматривал видео со своей камеры, которую он оставил включённой в машине. Кеша сделал это специально, потому что он хотел заснять движение людей и машин в течение часа – двух, а потом при монтаже увеличить скорость и всё прокрутить за пару секунд.
Макс был готов найти этого Витьку и хорошенько его встряхнуть. Но Кеша успокоил своего одногруппника, сказав, что больной ребёнок просто ищет себе развлечения.
Весь вечер и остаток ночи Кеша провёл за изучением отснятых материалов. Лерка прислала то, что они с Кирой наснимали. И когда успели? Но Кеше понравились кадры с цыганкой, особенно там, где она сыпала проклятьями. А кровавый парикмахер был просто шикарен.
Кеша подумал, что им не хватает колорита и реальных эмоций. И тут он занялся поисками различных мистических мест в городе.
Засыпая под утро, Кеша уже знал, где они проведут выходные. Вернее, ночь.
В пятницу Кеша, естественно, проспал. И он даже не хотел идти в институт, но, подумав, решил всё-таки посетить это заведение, исключительно ради того, чтобы переговорить с ребятами.
– Привет! – Сказал Кеша опешившим девчонкам, которые обедали в столовой.
– О! – Макс тут же подошёл к столу, держа в руке стакан с чаем, и протянул Кеше руку.
– Какие люди, – Кира медленно жевала капустный салат, жадно поглядывая на Леркину порцию котлет с картошкой.
– Чё прогуливаешь? Есть будешь? – Спросила Лера, убирая прядку коротких волос за ухо.
– Не-а, спасибо. Я всю ночь занимался нашим видео, склеил уже несколько кадров, и у меня возникла классная идея.
Кира бросила на Кешу быстрый взгляд.
– Нам нужно провести ночь в заброшенном доме, – продолжил Кеша.
Кира многозначительно закатила глаза.
Макс поперхнулся чаем. – Кх, зачем?
– Для антуража. И вообще, что это будет за страшное видео без ночных съёмок. А ведь в темноте можно много всего интересного придумать.
– О, да! – Макс выразительно задвигал бровями.
– Ну, кроме твоих эротических фантазий, можно ещё типа привидение снять.
– Точно! Как в искателях могил! – Сказала Лерка. – Только там были скрытые камеры.
– Ага. И псих больница, – добавил Кеша.
– Как хотите, но это без меня, – быстро сказала Кира. – Я не буду ночевать в заброшенном доме с бомжами и наркоманами.
– Не надо нигде ночевать. Мы приедем днём, установим скрытые камеры, кстати, их нужно где-то взять. А когда стемнеет, то походим там часок. И я уже приметил один домик. Он очень мистический.
– Почему это? – Заволновался Макс.
– Ну, если верить рассказам, там происходило много несчастных случаев, убийств, самоубийств. И пять лет назад его запечатали. Жителей не то расселили, не то они все умерли.
– Что? – Вздрогнула Кира.
– Класс! – Улыбнулась Лерка. – Я за!
– Лер, ты хоть понимаешь, что это реальность. И она не имеет отношения к фильмам ужасов. Там могут быть настоящие маньяки, – затараторила Кира.
– Зато мы имеем отношение к ужастикам. Тем более нас будет четверо, ну, если ты пойдёшь.
– Да, не бойся, – встрял Макс, которому самому эта идея была не по душе, но он старался это скрыть. – Это ж круто!
– Круто? Лазить по помойке? – Кира уставилась на Макса.
– Ладно, никто тебя не заставляет. Не хочешь, не ходи, если ты так боишься запачкаться, – буркнул Кеша, не глядя на Киру.
Кира надулась.
– Я предлагаю на месте разобраться, – Лера решила не доводить дело до ссоры, – поедем все вместе днём. Если там грязь, бомжи и прочее, то возвращаться не будем, по крайней мере, все. Кто захочет, тот уедет, а если там действительно стоящий мистический домик, то можно и поснимать.
Кира молча пожала плечами. Это означало согласие. Кеша ликовал.
После пары Кеша поручил Максу одно задание.
– Слушай, ты же в профсоюзе со всеми дружишь?
– Ну, не со всеми, конечно, – у Макса даже щеки порозовели от гордости, – а что надо?
– Нужно раздобыть несколько скрытых камер. На пару дней. Наверняка есть старые или ненужные, сколько тут режиссёров выпускалось, по любому что-то осталось.
Макс стоял в нерешительности, а потом приосанился, – я поговорю с одним человечком. За ним должок числится.
Кеша еле сдержался, чтобы не рассмеяться от серьезно-нахохленного вида Макса.
Когда Кеша был дома и уже собирался пойти в ночной клуб с другом, с которым он занимался в качалке, Макс прислал сообщение.
Достал семь камер.
Отлично.
Кеша полночи провёл в окружении алкоголя и громкой музыки. Субботнее утро переросло в день, когда Кеша всё-таки смог проснуться. И уже ближе к четырём часам вечера он был готов к новому приключению.
– Ты точно знаешь адрес? – В который раз спрашивал Макс, когда они с Кешей и девчонками ехали к заброшенному дому.
– Да. Не ссы! Прямо два километра, потом направо на улицу Голубева, потом мимо завода кока-колы и налево. Дальше…
– Стоп! Подожди. Я не запомню так, – запротестовал Макс и включил навигатор, которому больше доверял.
Девчонки на заднем сидении тихо болтали о чём-то своём, и время от времени раздавался их смех.
Скоро добрались до заброшенного дома.
– Офигеть, – присвистнул Макс, выходя из машины. – Вот это домище.
Дом и правда выглядел внушающим и устрашающим. Он был похож на готическую постройку позапрошлого века, которую изъела моль. В стенах видны были проплешины, на одной из которых зияла огромная дыра.
Этот дом был изолирован синим заборчиком, который не смог помешать ребятам проникнуть туда.
– Эу! – Крикнул Макс.
– Эээ! – ответило ему эхо.
– Тише ты, – цыкнула на него Кира, – вдруг кто услышит.
– Призраки ещё дрыхнут, – засмеялась Лера.
– А бомжи нет, – нравоучительно сказала Кира, морща свой носик от запаха или вида.
Запах там стоял прелый. Как будто не хватало воздуха, хоть и здание хорошо вентилировалось щелями.
Кеша снял с плеча сумку с аппаратурой и положил прямо на пыльный пол. Кира при этом открыла было рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, передумала.
– Так, у нас два этажа, каждый, примерно сто метров и всего семь камер, – объявил Кеша.
– Ещё четыре телефона и твоя камера, – добавила Лера.
– Я свой телефон не оставлю здесь, – встрепенулась Кира, а Макс её поддержал, часто закивав.
– Мы установим только скрытые камеры, – успокоил Кеша.
Он и Макс принялись распределять, куда поставить камеры.
– Сколько тут комнат? – Спросил Макс.
Лера и Кира как раз вернулись со второго этажа.
– Когда-то, может, было несколько, но сейчас все перегородки сломаны. Так что считай по одной комнат на этаже.
– Надо было лестницу захватить, – буркнул Макс.
– Ничего. Давайте так попробуем. Я посажу Киру себе на плечи, и она установит камеры тут на первом этаже, – предложил Кеша и всучил Максу камеры и скотч, – а вы с Леркой пойдёте на второй.
– Ооо, – хмыкнул Макс, а Лера покраснела.
– Я не буду по тебе карабкаться, ещё упаду. И вообще, я в платье. Мне что, подолы задирать? – Вспыхнула Кира.
– Я тебя не уроню, не волнуйся. И хватит стесняться, я ж не извращенец, под юбку заглядывать.
– Кто тебя знает? – Ехидно усмехнулась Кира.
– Ну, как бы я тоже не в восторге от этой идеи, – сказала Лерка, надувая розовый пузырь из жвачки.
– Давайте за дело, пока светло. – Скомандовал Кеша.
Лера и Макс ушли на второй этаж, забрав с собой три камеры. Кира же вальяжно прогуливалась по комнате, рассматривая пыль и грязь на стенах.
– Так. Одну камеру разместим на входную дверь, вторую в угол, напротив зеркала, а третья пусть снимает вид на лестницу на второй этаж, – рассуждал Кеша.
Он посмотрел на Кирины шпильки и улыбнулся, – разувайся.
– Что?
– Заберёшься мне на плечи и установишь камеры.
– Ага. Я не буду босиком по грязи ходить. И как мне их закреплять?
– У меня есть двухсторонний скотч. Должен выдержать. – Сказал Кеша, доставая из сумки оранжевый рулон.
Кира стояла в нерешительности. Кеша сжалился над ней.
– Вот, – он постелил на пол два исписанных листка бумаги. – Снимай туфли.
Кира нехотя разулась, осторожно поставив шпильки рядышком с листком, на котором она стояла словно на островке безопасности среди огненной лавы.
Кеша подошёл к Кире и присел, подставив ей свою спину. – Забирайся.
– Я боюсь.
– Смелее!
Кира сделала неловкое движение и закинула на Кешино плечо ногу, но тут же убрала ее обратно.
– Нет. Я не смогу, – запричитала она.
– Просто садись мне на шею, а там я тебя буду держать.
Кира тяжело вздохнула и быстрым движением соскользнула на Кешину шею.
– Ааа, – заверещала она, когда Кеша резко выпрямился.
– А ты боялось, – сказал Кеша, ухватившись обеими руками за Кирины ноги. Его пальцы скользили по гладкой коже.
Кира немного наклонилась вперед, и её волосы оказались прямо перед Кешиными глазами. Он почувствовал приятный сладковатый шлейф. Кешино сердце участило ритм, поэтому, чтобы заглушить его, Кеша сжал крепче руки.
–Ай, – вскрикнула Кира.
– Прости. Ты такая лёгкая.
Кира тихо усмехнулась и очень мягко ответила, – ничего.
– Попробуй достать до потолка.
Кеша почувствовал, как Кира извернулась и опёрлась пятками о его грудь, – достаю, но с трудом, – объявила Кира.
– Отлично. На, прикрепи её к стене. – Кеша вручил Кире камеру и скотч.
Через несколько минут Кира успешно справилась с первой камерой.
– Фу, – она тяжело опустила руки. – Устала.
– Тогда давай немного отдохнём. Как насчёт танца? – Спросил Кеша и, не опуская свою спутницу, он начал кружить с ней по комнате.
Кира заливисто засмеялась.
– Эй, отпусти, – Кира заливалась смехом и притворно сопротивлялась. – Ай! Я упаду.
– Нет уж, – Кеша не унимался, – будешь сидеть так всю жизнь, никуда не отпущу, – сказал он в прорыве веселья.
– Да, конечно. Я от тебя убегу, – Кира попыталась вырваться с плеч, закрыла ладонями Кеше глаза и начала съезжать.
Кеша тщетно пытался её удержать, но смог перехватить её уже у земли.
– Поймал, – сказал Кеша, удерживая Киру на весу, не давая её обнаженным ступням коснуться пола.
Он бережно нес её до единственного убежища – тетрадного листа. Сейчас она была особенно красивой, раскрасневшейся, немного смущенной. Кеша поставил её на пол, продолжая обнимать.
– Вот и всё.
Кира не спешила вырываться из его рук. Она твёрдо смотрела Кеше в глаза. И Кеша поцеловал её.
Быстро и решительно. А потом ещё раз, уже нежнее и дольше. Кеша не хотел отрываться от Киры, хотя ему послышался какой-то шум на лестнице, но Кира тоже была настроена решительно. Руки Кеши крепко придерживали талию девушки, и в какой-то момент ему захотелось опустить руки ниже, но он чётко понимал, что это не самое удачное время и место.
Кира мягко отстранилась. Она была красная и часто дышала. Кеша, должно быть, выглядел также.
– Что-то жарко здесь, – первой опомнилась Кира. – Хочется выйти на воздух.
– Давай я окно открою и дверь. У нас мало времени, нужно поставить ещё две камеры. Сможешь?
– Конечно.
Спустя пять минут Кеша и Кира уже почти закончили с камерой в углу.
– Классно смотритесь! Как человеческая многоножка, только продольная. – Лерка спускалась по лестнице и была явно собой довольна.
– Так ты тоже побывала в этой роли. Да? – Спросил Кеша.
– Ну уж нет! Есть способы получше, чем вскарабкиваться на ненадежного партнера.
– Почему это? – Обиделся Макс, который тоже спускался вниз. – Ты просто не была на верёвочном курсе, вот там учили лазать по деревьям…
– Ой, точно. Навыки лазания по дубу мне бы сейчас пригодились, – съязвила Лерка.
Кирка не удержалась и засмеялась. А Макс так и остался растерянно стоять, не понимая, что тут смешного.
– Уже развесили? – Удивился Кеша такой оперативности. Хотя эти двое наверняка не теряли времени на поцелуи.
– Как не фиг делать. Слушай, я там одно стрёмное место нашла. Срач, вонь, наверняка, бомжи ночуют, но выглядит круто. В смысле жутко.
– Вот стемнеет и поснимаем, чтобы эффектнее было. – Кеша и Кира уже установили третью камеру.
– А что сейчас делать? – Спросил Макс, обращаясь к пустоте.
– Иди, погуляй, взрослые пока дела обсудят, – выпалила Лера.
Макс закатил глаза, цыкнул и вышел на улицу перекурить.
– Жёстко, – констатировала Кира.
– Зато правда. Пусть знает, что люди думают о нём.
– Люди или ты? – Переспросил Кеша.
– Не важно. Какой план? Ждать темноты тут или погуляем пока? – Лера пошла к входной двери, чтобы закрыть её, потому что табачный дым уже пробрался в комнату.
– Может поснимаем окрестности? – Предложила Кира. – И время убьём, и полезные кадры сделаем.
– Это идея, – согласился Кеша.
Выйдя из дома, все трое направились к Максу, который с кем-то болтал по телефону.
– Да, конечно, солнце….конечно. смогу, – Макс усердно улыбался.
– Хаха, ты серьёзно? Ну, я смогу только ночью. Не против? – Макс выглядел настолько довольным, что Лерка не выдержала и отошла подальше, прихватив с собой подругу.
Кеша показал парню жестом, чтобы следовал за ними, Макс кивнул, и теперь все ребята шли в неизвестном направлении изучать местные достопримечательности в виде гаражей и пьяниц.
Времени было полно, и Кеша шёл не спеша, снимая странные полуразрушенные здания. Лерка и Макс спорили, а Кира была на удивление спокойна и всё время улыбалась. Кеша знал, чья это заслуга.
– Ого, смотрите, только тихо, – Лера стрельнула глазами вправо.
Через дорогу шёл высоченный парень, который выглядел очень крипово. Его лицо было вытянуто, а лоб нереального размера выпирал над глазами. А сами глаза были навыкате, и при этом длинный заостренный нос почти доставал до узкогубого рта.
– Сними его, – шепнула Лерка Кеше.
Парень был в наушниках и совсем не обращался внимания на ребят. Кеша немного волновался, но всё же достал телефон и стал украдкой снимать этого типа. При приближении кадра обнаружились ещё и странно длинные руки, которые были в перчатках, хотя на улице ещё очень тепло даже для куртки.
Половина съёмок прошла спокойно. Кеша выключил камеру, когда парень уже прошел мимо них.
– Мда, бывает же такое, – протянул Кеша. – Вы что-то подобное видели?
– Не видели? – раздался на Кешином ухом незнакомый высокий голос с хрипотцой.
Все четверо вздрогнули и обернулись. Страшный парень стоял позади них. И явно не собирался уходить.
* * *
Опять утро, и опять пары. Я выбежала из дома, и только в автобусе отдышалась. Как же хотелось уехать в другой город. Сбежать от этой сумасшедшей женщины. И ведь я могла просто уйти и всё. Снять жилье, найти подработку. Но во мне же воспитали чувство долга и благодарности. Если ты хочешь жить отдельно, значит ты шлюха. Это прямая цитата матери. Только с мужем дозволено жить отдельно. А если мне угодно идти на работу, то нужно вкладываться в семейный бюджет. Да я и не против отдавать деньги за коммуналку и еду, но хотела немного себе оставлять, чтобы откладывать. Но маме этого не понять. Семейный бюджет должен быть общим, пусть всё лежит в одном месте. Если что нужно, бери денюжку. Ага. Бери. Только прежде нужно разрешения спросить, можно ли купить новые кроссовки и услышать кучу советов, что лучше туфли, ты же девочка. И, вообще, кроссовки не в моде и у тебя уже есть одни.
В общем, либо хорошо и спокойно маме, а я как в клетке. Либо хорошо мне, но придётся окончательно испортить отношения с мамой. У неё нет золотой середины. Мама не умеет разговаривать и понимать. Она только обижается и устраивает бойкот. Это такое наказание – игра в молчанку. Психологическое. Жестокое. Но я привыкла к нему с детства.
Автобус проехал мимо института, и я вышла на следующей остановке. Я специально так сделала, чтобы немного прогуляться. Перед парой я повторяла теорию, потому что сегодня препод будет спрашивать по определениям.
На первых двух парах творилась жесть.
– И что же вы, Бурдюнов, совсем не подготовились? – В очередной раз вопрошал препод бедного Димку.
– Ну…я…э…
– Двоечка вам, Бурдюнов. Присаживайтесь. Сейчас я вам расскажу одну историю про двоечника.
Это был его любимый конек. Он мог часами рассказывать про своего мифического ученика – двоечника, который в один момент превратился в защитника докторской диссертации.
– Так что, не всё потеряно, – подытожил препод своим потрясающим голосом где-то в середине второй пары и отпустил всех.
Всех, кроме меня. Он подозвал меня к себе и спросил, смогу ли я задержаться после последней пары, чтобы обсудить один проект, который он хотел мне поручить. Странно. Но, интригует.
Кира ждала меня в коридоре.
– Есть хочу, пошли скорее, пока всё не разобрали, – я побежала в столовую, слыша, как Кира пытается меня догнать. Это на шпильках-то.
В столовой почти никого не было, так как перемена не началась. И еще полно было свежих салатов. У меня уже слюни потекли. Я набрала себе салат со свеклой, потому что он самый дешёвый и почти такой же вкусный, как оливье. Ещё я взяла себе пюре и куриные котлетки.
– Ты чего это как скромно? – Я взглянула на капустный салат Киры и поняла, что у той очередная диета.
– Я, итак, на два килограмма поправилась. Как ты можешь есть и не толстеть?
– Просто я не думаю об этом. Блин, – Я увидела Макса, который стоял в очереди на раздаточной.
Кира помахала ему рукой. Он заулыбался ей. Теперь нормально поесть не даст. Нужно скорее всё слопать, пока он не пришёл.
Мы заняли хорошее место возле окна, и я принялась уплетать обед.
Через несколько минут наш дружный стук вилок нарушил Кешка, который решил объявиться. Причём с очень странной новостью.
– Нам нужно провести ночь в заброшенном доме, – вот это заявление одновременно взбудоражило меня и немного напугало. Я тут же вспомнила свой любимый фильм ужасов. Нет, это очень классная идея. Надо действовать.
После пар я направилась в аудиторию, где закончились занятия у Юрия Витольдовича.
– О, Лера. Присаживайся, – препод сидел за своим столом, укладывая в портфель документы. Увидев меня, он стянул с глаз очки и потер переносицу.
Он быстро пробежался взглядом по мне.
– Итак, я пригласил тебя для одного очень важного дела.
Я вся трепетала от нетерпения. Что это? Может он поручит мне какой-то индивидуальный проект.
– Лерочка, я заметил, что ты очень сообразительная девушка. – Юрий Витольдович встал из-за стола и подошёл к первой парте, за которую я села. – Я видел твои достижения за предыдущие годы. Ты снимала короткометражки. Верно?
– Да, как и все, – уточнила я на всякий случай. Вдруг он меня перепутал с другой, более талантливой студенткой, у которой в заслугах числятся какие-то нереальные фильмы.
– Да, но ты ведь ещё участвовала в научных проектах, писала эссе и даже публиковала рассказы в студенческой газете? – А он хорошо подготовился. Его голос я могла слушать часами. Особенно, когда он меня хвалил.
– Было дело.
– У меня есть один проект, над которым я работаю. И вот настал тот момент, когда мне потребовался личный помощник. Даже, не так. Мне нужен человек, талантливый человек, который сможет не только снимать видео, но и писать сценарии и даже принимать участие в съемках.
– А что это за проект? – Он меня заинтересовал.
Юрий Витольдович опустился на свободный стул рядом со мной.
– Я пока не могу разглашать подробности. На самом деле, об этом мало кто знает. Я довольно таки скромный человек. – Препод улыбнулся и посмотрел мне прямо в глаза.
– Понятно. Ну, а что нужно от меня.
– Скоро у меня будет очередная съёмка. Приходи на неё, там я тебе объясню, что нужно делать. – Юрий Витольдович поднялся.
Мы обменялись телефонами. Он пообещал, что позвонит мне.
Субботнее утро отличается от будней тем, что я валяюсь в кровати как можно дольше, чтобы не общаться с мамой, которая уже в шесть утра проснулась и включила телевизор. И это в однокомнатной квартире. «Ну, я же тихо!» Мда уж. А ещё мне моё домашнее заключение продлится всего лишь до обеда. А дальше, привет заброшенный дом.
В машине ребята всё время переживали, что заблудятся. А я нет. Я даже подумала, что была бы рада заблудиться.
– Ну, что? Как дела с Пашкой? Звонил?
– Да, – коротко бросила Кира и смутилась. – Ну, он не в моем вкусе.
– Пф, я-то знаю. Зачем он тебе сдался?
– Фиг знает. Просто скучно было. А так-то я понимаю, что он мне не нужен.
– Ну, ничего себе. Ты не боишься, что эти игры однажды аукнуться тебе.
– Не-а. Я ж не сучка стервозная, я не разбиваю пары, просто так развлекаюсь, – Кира улыбнулась и, достав маленькое зеркальце, стала поправлять макияж на глазах.
Вот едем же в заброшенный дом. Значит там рухлять и грязь как минимум. Зачем надевать каблуки и платье?
– Вот ты нарядилась, – не выдержала я. – Как на свидание.
– Всё может быть, – загадочно ответила Кира.
Приехали мы довольно быстро, и здание оказалось вполне симпатичным. Мы с Кирой стали обследовать второй этаж, пока мальчишки были на первом.
– Офигеть, смотри. Тут лепнина на стенах, – сообщали я Кире, – этому дому сколько лет?
– Лет сто или больше. Хотя он же должен быть типа памятником истории.
– Ну, он больше на притон похож. Хоть и элитный. – Я заметила, что в углу комнаты валяются то ли тряпки, то ли одеяла.
Мы спустились вниз, где Макс уже вовсю интересовался, сколько тут комнат. Боится, наверное, спрятанных скелетов в шкафу. При этой мысли я незаметно улыбнулась, потому что кое-что придумала.
Я ответила, что на каждом этаже по одном большому помещению.
И тут Кеша предложил вместо лестниц использовать их, мальчишек, чтобы вешать камеры. Мне это не понравилось. Совсем. Но пришлось идти наверх.
– И как мы будем это делать? – Поинтересовался Макс у меня.
– Руками. – Я прошлась по комнате, чтобы поискать хоть какую-ту мебель или вроде того, что могло послужить опорой. Я не собиралась залезать на Макса.
В дальнем углу комнаты было свито гнездо из вонючих тряпок. Я приблизилась к ним и поворошила ногой. Внизу было что-то твёрдое.
Как же мне не хотелось туда лезть руками.
– Ты что тут делаешь? – Макс напугал меня.
– Блин, ходи громче. Мне нужна опора, чтобы подняться к потолку.
– Давай я сам повешу камеры.
– Ну, конечно.
– Или подсажу тебя, – предложил Макс.
– Нет. Мне так не нравится. Помоги лучше найти доски или стул.
Макс пошарил глазами и обнаружил кое-что в полу.
– Смотри. Тут дыра, можно вытащить доски.
Мы стали выдергивать податливые доски, и вдруг я кое-что увидела.
– Это что? – Я выудила из ямы стеклянную банку с мутным содержимым.
– Самогонка? – Усмехнулся Макс.
– Внутри что-то круглое. Похоже на… – Я попыталась приоткрыть банку, и оттуда раздался ужасный запах.
– Фу, – Макс подавил рвотный рефлекс. Меня тоже чуть не стошнило.
– Подожди тут, – я решила спуститься вниз и показать находку ребятам.
Но на первом этаже я увидела очень недвусмысленную картину.
Ну, наконец-то. Давно пора.
Я развернулась и на лестнице наткнулась на Макса.
– Ну что?
– Пошли, нужно камеры повесить. Это подождёт.
Всё-таки мне пришлось воспользоваться помощью Макса. Совсем чуть-чуть. В основном я опиралась на деревянные доски. Хоть это было и не просто. Макс вырядился в костюм. Тоже мне, мачо. Я пристроила три камеры в углах комнаты.
– Вот и всё.
После этого мы все вышли на улицу, чтобы прогуляться и убить время.
Макс с кем-то сюсюкал по телефон и изображал из себя самца. Мне было противно.
Я не могла удержаться и подколола его, – ну что, новая пассия?
– Что? – Неискренне удивился Макс. – А это, так, для снятия стресса.
– Откуда у тебя стресс взялся, интересно?
– Я постоянно с людьми. То с этим встретиться, с тем договориться, с другим созвониться, один стресс. Хочется иногда расслабиться. Ты понимаешь?
– Конечно. – Я хотела высказаться про доступных девушек, но сдержалась, потому что заметила странного человека.
– Ого, смотрите, только тихо.
Урод шёл мимо нас, явно пребывая в своих мыслях. Но Кеша успел его заснять. Хорошо, что не привлекали к себе внимания.
– Не видели? – Вдруг раздался противный голос.
Я медленно обернулась. Страшилище явно был настроен агрессивно. Длинные узловатые пальцы сжаты в кулак, а на лице противная улыбка.
– Что? – Переспросил Кеша, его голос вдруг осип.
– Не видели мою собачку? – Продолжал парень. – Маленькая беленькая.
– Нет, – резко ответила Кира. – Ребят, пойдём, нам нужно торопиться.
– Не видели? – Опять спросил парень.
Он был похож на психа.
Мы решили отойти подальше и как можно скорее.
* * *
Уже неделю Фёдор Аркадьевич мучился от неопределенности. Ему очень хотелось уехать в Германию, но он не мог. Не мог бросить то, что начал. Не имел права, иначе, у бедного мальчика могли быть непредсказуемые последствия. Нужно закончить все сеансы. А их ещё как минимум пять. Это если пренебречь углубленными упражнениями. И всё равно. Как минимум полгода. Занятия нельзя проводить чаще, чем раз в месяц.
Фёдор Аркадьевич достал свой дневник. Он с самой поездки не внёс ни одной записи. А время поджимало.
Начал я с того, что составил программу лёгких упражнений, которые, под благоразумным видом умственной разминки, можно проводить прямо в школе на уроке. Эти разминки почти не дали результата. Я понял, что нужна концентрация и индивидуальный подход. Тогда я переключился на своих учеников, которые приходили ко мне как к репетитору. Я даже давал им определенные домашние задания. И самое смешное, что их родители были благодарны, что я так много времени уделяю их детям, что их успеваемость повысилась, улучшилась память и так далее.
