Лена Молвь
Смертельное видео
– Вообще-то, придумал Кешка, а я его поддержала, – я аккуратно переступила через толстый корень дерева.
– Ты всегда его поддерживаешь! – Насупилась Кира.
–А что я сделаю, если у нас с ним вкусы совпадают? – Вырвалось у меня. Мы с Кешой на самом деле были чем-то похожи. Взглядами на многие вещи, целями и интересами.
Киру этот ответ не удовлетворил. – Просто тебе больше нравится общаться с ним, чем со мной.
Вот тут Кира отчасти была права. Кешка очень интересный и талантливый человек. Я в глубине души тоже себя такой считала и инстинктивно тянулась к людям, которые хотят в жизни большего, чем просто удачно выйти замуж и родить детей.
Остаток пути мы шли молча, каждая думала о своём. И тут мне пришло в голову заснять общий план кладбища. Я уже включила камеру, но телефон вдруг завибрировал. От неожиданности я перепугалась, и, увидев кто звонит, ещё и разозлилась.
– Чего названиваешь? Где родственники? Когда всё начнется? – Я накинулась на Макса, хотя тот, в общем-то, был ни в чём не виноват. Просто с недавних пор я его не выносила. У и меня была причина.
Та же причина, по которой я сменила свой образ. Я хотела забыть Макса. Вернее, те чувства, которые к нему испытывала ещё с первого курса. Макс не был красавцем, но меня он чем-то притягивал. Он мне сразу понравился. Сначала он был достаточно скромным, но уверенным. Общительным, даже галантным. Но вскоре он стал вести себя по-другому. Макс старался завязать дружбу со всеми более или менее значимыми людьми. Подлизывался, навязывался, но при этом он проявлял ко мне симпатию. Однако это продлилось недолго. Я очень быстро поняла, что Максу нужны несколько иные отношения, чем мне. Ему хотелось интима, а мне, наивной, любви. Я ещё не была готова начать серьёзные отношения с парнем и пустить его в свою постель. Не потому, что я так боялась секса или последствий. Просто я придерживалась принципа – без настоящей любви ни с кем не спать. Когда Макс это понял, его интерес тут же угас, и он переключился на более доступных девчонок. У меня же с переключением было всё сложнее. Второй курс я металась между двух крайностей. От одной – чтобы попытаться понять Макса и поддаться ему, до другой – чтобы начать встречаться с кем угодно, лишь бы Макс поревновал. Но ему было всё равно. И я решила, что заставлю себя возненавидеть его. Что превращусь из милой девочки в стерву. Я убедила себя, что способна на это. И это мне помогло. Макса я теперь на дух не переносила. Он бесил меня во всём.
Прощание с покойником прошло довольно быстро и не интересно. Если не считать того, что Кешка умудрился снять лицо мертвеца крупным планом.
Да, я заметила, что когда все обходили гроб, Кеша засунул свой телефон себе под кофту так, что возле шеи выглядывала верхушка корпуса, где была камера. Я искренне надеялась, что телефон не выпадет прямо в гроб, когда Кеша немного нагнулся, чтобы прикоснуться к руке мертвеца, а на самом деле, чтобы камера лучше засняла застывшее лицо. Пронесло, и никто ничего не заметил.
– Я не могу это видеть, – чуть не плача сказала Кира, когда гроб уже опускали в могилу, и некоторые женщины разрыдались.
Кира отошла в сторону и, я последовала за ней.
– Что с тобой? – Осторожно спросила я, когда мы отошли от могилы.
Кира тут же дала волю слезам, – не знаю. Я очень тяжело переживаю такие мероприятия. Не надо было мне сюда ехать.
– Не принимай всё так близко к сердцу, – я пыталась её успокоить.
Мы с Кирой уже вышли из кладбища и пошли прогуляться в сторону небольшого холма. – Я тоже неуютно себя тут чувствую, но это нужно для съёмок. И вообще это часть жизни, – я прямо прирожденный философ.
– Знаешь, я понимаю это умом, а слёзы всё равно текут, – тихо сказала Кира.
Мы заметили двух мальчишек и девочку. На вид им было не больше десяти лет.
– Что они тут делают? – Удивилась Кира.
– Играют. Я заметила на одной могиле шалаш. Представляешь, какие у них тут развлечения?
Кира поморщилась и решила подойти ближе. Потому что дети что-то пытались откопать или закопать. В общем, они возились в земле, и при этом как-то заунывно не то пели, не то что-то проговаривали.
Я слегка замешкалась, потому что эти песнопения мне показались занятными, и я решила их увековечить для нашего видео. Вполне себе жутковатый кадр получится. Я включила камеру и…
– Ааа! Что это? – Кира отскочила от вырытой ямы.
Дети тут же разбежались.
Я подошла ближе, быстро соображая, что же могло так напугать Киру. В неглубокой могилке лежала собака. Кверху брюхом. У меня не было повода усомниться в том, что собака мёртвая, потому что живот у бедняжки был вспорот. Крови не было, только грязно-бордовое месиво. И я заметила, что внутри брюха лежали какие-то предметы.
Кира понеслась прочь. А я даже не успела выключить камеру, и тоже пошла подальше от этого зрелища.
Кеша бежал нам навстречу и, не понимая, в чём дело, решил это выяснить.
Я быстро ответила что-то насчёт дохлой собаки и пошла успокаивать Киру. Хотя у меня тоже сердце отчаянно билось после увиденного. Я не выносила, когда мучили животных. Даже не могла фильмы смотреть, где издевались над ними. Вот если людей убивали, тогда пожалуйста, такой фильм не вызывал у меня отвращения.
Кира забралась в машину, которую Макс успел снять с сигналки.
– Успокойся, – в который раз повторяла я, но Кира вся тряслась. – Дети просто нашли дохлую собаку и решили её похоронить. Они повторяют за взрослыми, вот и всё.
– Ты видела их? Это не дети! Это исчадия ада! Они, они… – Кира продолжала всхлипывать, пока я гладила её по спине.
Вскоре Кешка и Макс сели в машину.
– Сейчас все поедут в столовую на поминки, – сообщил Макс, с жалостью глядя с раскрасневшуюся Киру. Она уже успокоилась и явно смущалась, что проявила такую слабость при всех.
– Поехали, – просто сказал Кеша. – Я пока посмотрю, что мне удалось наснимать. А вы все вечером перекиньте мне свои видео, я буду создавать папки и отсортировывать. Работы предстоит много.
Кешин голос звучал размеренно и успокаивающе. Кеша явно переживал за Киру. Из-за того, что это он заставил её поехать сюда, из-за того, что она очень впечатлительная, из-за того, что она ему нравилась.
* * *
Обычно в выходной Фёдор Аркадьевич предпочитал проводить время на улице. Потому что в будние дни он работал с учениками и ещё над собственными проектами, из-за этого времени для прогулок у него не оставалось. Но сегодня ему нельзя отвлекаться. Нужно провести небольшие опыты и ещё продолжить записи в дневнике, которым он тоже уделял недостаточно времени.
На лабораторию утром сбросили бомбу. Мне кажется, выбор был не случайным. Кто-то разведал о планах советской власти. Взрыв не пощадил никого, все погибли, здание разрушилось. Но отец очень хотел забрать с собой заветные формулы. Они находились у начальника лаборатории. Тот всегда их носил с собой. Если эти записи найдут подведомственные люди, то они продолжат эти опыты. А отец хотел использовать знания во благо. Найти лекарство от всех болезней.
Фёдор Аркадьевич отвлекся на шум за окном. В стекло врезалась птица, и, оставив грязное пятно, улетела. Он встал и открыл форточку. Подул осенний ветер, который давно не впускали в комнату. Фёдор Аркадьевич вернулся к дневнику, с удовольствием вдыхая свежий воздух.
Отец смог найти записи. Он прошёл внутрь едва до приезда пожарных и врачей. Конечно, отец рисковал. Но его желание добыть заветную тетрадь было слишком велико. Он нашёл её в разрушенном кабинете, который состоял из обломков мебели. На полу, пришибленный массивным столом, лежал начальник отдела. А под ним остатки тетради.
От неё осталось меньше половины. Уцелевшая часть была плохо читаема, и тем не менее отец сумел её восстановить. Но вот сгоревшие части формул он не смог воспроизвести. Что-то, конечно, он знал, что-то со временем понял, но были и такие странные и сложные записи, что отец так и не смог их разгадать до конца своих дней. Эту миссию взял на себя я.
Форточка распахнулась от сильного порыва ветра, и в тишину комнаты ворвалось жужжание обалдевшей от тепла мухи.
Я начал изучать книги как сумасшедший. Мне постоянно хотелось знать больше. Я экспериментировал с составами, даже проводил несколько опытов на себе, пока отец это не заметил и не припугнул меня тем, что откажет от аптеки. Для меня это самое страшное наказание. Ведь я в жизни больше ничего не умел и не хотел. На какое-то время я перестал активно проводить эксперименты, занялся изучением зарубежного опыта коллег, хотя книги было непросто достать, но мне снова повезло. Я познакомился с замечательной девушкой, которая работала в библиотеке.
Моя Света была очень милой девушкой, на редкость красивой, и настолько же глупой. Это правда, тут нечего стыдиться, потому что, во-первых, это комплимент. Женщина должна быть красивой, а мозги только уродуют их милые личика. А во-вторых, она уже давно покинула наш мир.
Тогда в далеком 1966 году я пришёл в библиотеку в надежде, что появились новые книги. Но вместо книг, я заметил новую библиотекаршу. Совсем юная девочка, которой только исполнилось восемнадцать лет. У неё были голубые ясные глаза с длинными ресницами. А ещё светлые кудряшки, которые очень подходили к её озорному лицу и хрупкой фигуре.
Фёдор Аркадьевич смахнул с дневника жирную муху, которая усердно потирала лапки.
Я сразу же понял, что она мне нужна. Это не была любовь или страсть. Просто мне нужен был кто-то, кто бы помогал мне в хозяйстве, пока я занят исследованиями. И, кроме того, рано или поздно мне нужно было задумываться и наследнике. А двадцать один год – это, по тем временам, солидный возраст.
Через два месяца после знакомства мы со Светой поженились. Вскоре у нас появился сын, а через несколько лет ещё и дочь. Я виновен в том, что слишком мало внимания уделял жене и детям. И это естественно. Ведь я был полностью погружен в мир науки. Я тогда работал на химическом заводе. Работа была несложная, и я ни с кем не делился своими знаниями и открытиями. Не хотел афишировать то, что принадлежало только мне. Мои открытия должны были остаться в секрете. Поэтому я выбрал работу исходя из удобного графика, благодаря которому у меня было время на своё увлечение. Я не думал о доходах, которых едва хватало на семью. Жена получала маленькую зарплату. Но меня это не волновало. У меня появились новые теории, требующие подтверждения. И на этот раз мне потребовалось устроиться на подработку ради этого.
Внизу зазвонил телефон. Фёдор Аркадьевич спустился на первый этаж и снял трубку.
– Слушаю.
– Пап, как дела? – Это звонил сын.
– Замечательно. Рад тебя слышать. Ты давно не звонил.
– Работа, сам знаешь, – неловко ответил сын. – А ты занят? Я хотел с тобой проконсультироваться по поводу одного случая.
– Конечно, приезжай. Я дома.
– Спасибо. Тогда до вечера.
Фёдор Аркадьевич, прежде чем повесить трубку, раскрутил запутавшийся спиральный телефонный провод.
Через несколько минут он продолжил свои записи.
Я согласился работать на площадке, где дрессировали собак. Там нужны были разнорабочие на время летнего сезона. Вот где для меня было настоящее раздолье. Собаки мне доверяли, потому что я умею внушать доверие. Я был на пороге великого открытия. Я разгадал одну из утерянных формул. Но позже понял, что на самом деле, не разгадал, а сам придумал. Потому что эта формула, по всей вероятности, не была дописана теми учеными.
И когда я узнал, что, возможно, являюсь первым человеком, который сможет избавить планету от неизлечимых болезней, мне потребовалось поэкспериментировать на животных. Для чистоты опытов, мне нужно было регулярно контролировать этих животных, поэтому бродячие собаки не подходили, а в дом я не смог бы их привести. У меня были маленькие дети.
Но всё поучилось очень удачно. Я стал иметь доступ к собачкам, а они стали болеть. Ведь для того, чтобы вылечить кого-то, нужно, чтобы этот кто-то был болен. Поэтому мне пришлось вводить собакам некоторые вирусы, а потом лечить их. Не всё шло успешно. Очень маленькое количество выздоравливало. И хозяева собак скоро перестали их приводить на дрессировку. Они думали, что на площадке появился какой-то рассадник вирусов.
И всё же был один весьма удачный экземпляр. Он появился намного позже, когда я уже сменил работу и мои дети выросли. Жаль, что пришлось собаку усыпить. Она проявила своевольность и чуть не погубила близкого мне человека.
Форточка сильно громыхнула. Фёдор Аркадьевич поёжился от холода. Несколько часов он сидел с открытым окном. Муха валялась дохлая на столе.
Если сын скоро приедет, то нужно подготовиться. Наверняка у него возникли вопросы по какому-нибудь сложному пациенту. Сын молодец. Весь в отца, тоже в науку ударился. Но у него иная миссия. Сыну хватало того, что он помогал хотя бы одному человеку. Фёдор Аркадьевич же был настроен иначе. Ему хотелось спасти весь мир, или уничтожить его. Он не терпел полумер. И не принимал компромиссов.
Потому что один единственный раз он пошёл на сделку с собой. И проиграл. Жёстко и бесповоротно. Он мог бы пожертвовать всем, ради науки. Своей жизнью, здоровьем, и даже здоровьем близких. Но только ради конкретной цели. Он ненавидел неоправданных жертв. Но жертва всё-таки появилась. Очень бессмысленная и очень родная.
Цыганка, ножницы, больница
* * *
После такой насыщенной поездки, Кеша долго не мог отойти. Поминки прошли быстро и скучно. Все много говорили, и ещё больше пили. Ребята довольно быстро оттуда свалили, Макс отвёз всех к институту, откуда каждый пошёл по своим делам. Кеша забежал домой за спортивной сумкой. Ему нужно было успеть в тренажёрку, а вечером отбирать из отснятого материала наиболее ценные кадры.
Вечером Кеша пришёл домой, когда вся семья уже была в сборе. Папа активно интересовался его успехами.
– Ну, что сняли? Есть что-то интересное? – Спросил он, когда они собрались за ужином.
– Мы были на похоронах, – Кеша заметил, что мама резко остановилась на этих словах.
– Боже мой! Кто умер?
– Да это у Максима дальний родственник, мы поехали помочь и поснимать немного для атмосферных кадров.
– Вы что же, прямо покойника в гробу снимали? – Мама не на шутку испугалась. То ли за Кешу, то ли за покойного.
Вика не донесла ложку до рта. Слишком уж интересный был разговор, который не хотелось ей пропускать.
– Не-а, – соврал Кеша, – просто общий план.
Кеша не стал вдаваться в подробности, потому что мама была очень впечатлительной. Вика вообще ещё слишком мала, для таких историй.
А вот папа, похоже, не поверил ему.
– Что-то вы сразу с мертвецов начали. А как же зловещие дома в приведениями?
– А это следующий этап. Тут просто подвернулась возможность. Сейчас надо найти подходящую больницу и поснимать там.
– Ой, надо тебе с дядей Глебом поговорить. Он устроит, – Вика прямо вся заёрзала от гордости, что смогла вспомнить про такого значимого родственника.
Мама с сомнением посмотрела на Вику.
– А что? Когда я лежала в больнице, там столько историй про психов рассказывали. Дима очень интересно страшилки сочинял. А дядя Глеб говорил…
– Во-первых, он психолог, а не психиатр, – сказала мама. – А, во-вторых, давай, жуй.
Вика нахохлилась, словно говорливый воробей, которого бесцеремонно прервала более громкая синица.
За столом воцарилась тишина, которая скоро прервалась скрипом выдвигаемых стульев.
Когда мама стала мыть посуду, папа попросил Кешу помочь ему с ноутом, который заглючило.
– Значит, ты видел мертвеца, и даже не попытался его заснять? – Папа с улыбкой смотрел на Кешу.
– Эээ, ну.. – Кеша замялся.
– Ха! Знаю я тебя, – папа засмеялся, глядя на смущённого Кешу. – Ты мне вот что скажи, – папа перевёл тему, включая свой ноутбук.
– Как на ютубе узнать, кто смотрел видео?
Этот вопрос поставил Кешу в тупик. – Ты смотришь ютуб?
– Ну да, – папа, казалось, немного засмущался. – Просто, вот я вижу, что у видео, например, двадцать просмотров, а кто именно их посмотрел, я не знаю.
– Что это за стрёмные видео ты смотришь?
– Хорошие. – Обиделся папа.
– Это с двадцатью-то просмотрами? – Хохотнул Кеша и начал отодвигать папу от ноута. Ему стало любопытно о тайных предпочтениях отца.
– Просто узкоспециализированные. В общем, ты не знаешь? – Папа придвинул к себе компьютер. – Ладно, это и не важно.
Кеша пошёл в свою комнату, разбираться с отснятым материалом.
Ребята скинули ему свои кадры, и Кеша просто схватился за голову, когда посчитал, что в общей сложности всего за один день они отсняли 63 видео или 4 часа. И всё это Кеше предстояло просмотреть.
Кеша сидел в наушниках, но всё равно почувствовал, как в комнату несколько раз кто-то заходил. Скорее всего мама, но она не решилась его отвлекать.
Когда Кеша закончил с отбором кадров, ему предстояла ещё одна задача. Нужно было найти следующее место действия. Конечно, псих больница – это отличная идея. Причем, нужна не заброшенная, а действующая, потому что для заброшенного здания подойдёт любой дом, где было убийство или что-то вроде того.
Кеша стал гуглить больницы города и области. Выбор не так велик. Может быть, действительно воспользоваться помощью дядя Глеба. Они, конечно, редко с ним общались, но, всё же, он помог устроить Вику месяц назад на обследование.
Кеша решил связаться с дядей завтра, а пока немного поспать.
– Спит, вроде. Да, посмотрю, – слышалось Кеше сквозь утренний сон.
Кеша перевернулся к стене, чтобы оказаться подальше от навязчивого шёпота, и через несколько мгновений он вдруг вскочил, яростно озираясь по сторонам.
Никого.
Он плюхнулся на подушку. Но уже не смог заснуть. Ему надо было сделать всё запланированное.
– Алло, дядя Глеб, доброе утро. Это Кеша. Не отвлекаю? – Начал телефонный разговор Кеша на перемене, между первой и второй парой. Он посчитал, что в это время дядя будет уже на работе.
– Привет, не отвлекаешь. Как дела? – Отозвался дядя Глеб.
– Отлично.
– Как Вика? Не болеет?
– Нет, вроде. С ней всё хорошо. – Кеша думал, как лучше перейти к своей просьбе. – Я хотел спросить, а можно к тебе заехать в больницу ненадолго?
Дядя был немного шокирован. – Заехать? С тобой всё в порядке?
– Да, просто у меня тут научный проект по учёбе. И мне нужен доступ к, эээ, историям болезней, – удачно придумал Кеша.
– Ты же вроде на режиссёра учился, – вспомнил некстати дядя.
– Ну да, – нехотя согласился Кеша, – просто нам нужно снять видео, и мы выбрали такую тему про психически больных.
Дядя молча слушал Кешу, который прекрасно знал, что если он скажет правду, то дяде это вряд ли понравится. Использовать пациентов для страшилок? Сомнительное удовольствие для любого врача. Да и вряд ли он согласится на съёмки. Максимум, разрешит поговорить с ними. Придётся всё делать скрыто.
– Понятно. Тогда приезжай, завтра после трёх часов я свободен. Поговорим.
Кеша облегчённо выдохнул.
– Ты идёшь? – Спросил Макс, высовывая голову из кабинета, где уже собралась вся группа.
Кеша кивнул и зашёл в аудиторию.
– Мне сегодня такой кошмар приснился, – пожаловалась Кира, когда Кеша сел на своё место. – Всё из-за ваших кладбищ.
– О, мне тоже какая-то фигня снилась, – поддержал Макс.
– Да, конечно, – вступила Лера прежде, чем Кеша сообразил с ответом. – Просто кто-то слишком впечатлительный. Вот я отлично спала.
– Ну, я-то просто на ночь ужастики смотрел, – решил оправдаться Макс.
– Вы бессердечные, – буркнула Кира.
– Мы слишком рано повзрослели, а ты ещё маленькая девочка, – мягко сказал Кеша, надеясь, что это понравится Кире и она немного успокоится.
Но вышло, наоборот.
– Это я маленькая? – Повысила тон Кира так, что остальные одногруппники начали оборачивать на них. – Ты сам ведёшь себя как ребёнок, ты… – Кирин поток прервал вошедший Юрий Витольдович.
– Хай, гайз! – Он сиял своей безумной улыбкой. – Как дела?
Все недружно что-то промычали.
– Отлично, у меня для вас супер новость! – Он сделал прямо-таки мхатовскую паузу. – Я тут поговорил ещё с парочкой коллег, так вот, они сказали, что если ваше видео, которое вы выложите на ютубе наберёт один миллион просмотров, ну, или больше, то они тоже готовы поставить автоматы по своим предметам. Так что, торопитесь. До нового года, то бишь до конца сессии, меньше четырёх месяцев, а ещё нужно время на оценку зрителей, – и Юрий Витольдович, довольный собой, проследовал к доске.
В аудитории творилось что-то невообразимое.
– Это невозможно!
– Так честно!
Юрий Витольдович даже не обернулся, продолжая напевать себе под какую-то веселую песню.
– Мы не сможем набрать столько просмотров!
– Вам кажется, что условия слишком сложные? – Вкрадчиво спросил преподаватель, проводя мелом по доске. – Но вот награда вас вполне устраивает?
В ответ была тишина.
– Значит, я правильно понял, что вы хотите получить автомат по большинству предметов, а это очень серьёзная привилегия, но не хотите сделать что-то, что потребует от вас не только усердия и времени, но креатива и, скажем прямо, везения.
– А вообще хоть кому-то удавалось набрать миллион просмотров? – Не выдержал Макс.
Всех, видимо, интересовал тот же вопрос, потому что на препода уставились десятки глаз.
– Честно говоря, нет. Но ведь всё бывает в первый раз. И у меня нет причин полагать, что это невозможно в вашей группе. А теперь, вернёмся к теме нашего занятия. – Он отошёл от доски и внимательно посмотрел на Леру.
Кеша не мог дождаться перемены. Он очень вдохновился новостью. Умом он понимал, что это невозможно, но сердце отчаянно трепетало при мыслях о миллионе просмотров. Это же настоящий успех. Нужно очень постараться.
Кира и Лера на перемене куда-то убежали, и Кеша пошёл с Максом на улицу. Тот вышел покурить, а Кеша просто за компанию стоял.
– Ну что, разгромим всех, – засмеялся Макс, выдыхая на Кешу отравленный воздух.
– Попробуем, – улыбнулся Кеша. – Нужно больше материала. Я договорился с дядей насчёт псих больных, но туда вряд ли мы так всей толпой заявимся. Завтра решим.
– Можно девчонок не брать, – предложил Макс.
Кеша тоже об этом подумал, только он считал Макса не слишком ответственным, поэтому не очень-то ему хотелось брать на такое дело только одного человека. Но, как уж получится.
– Или они будут под прикрытием, – Макс что-то разошёлся, давно от него такой инициативы не было, – типа, пациентки, – он неприятно засмеялся, – в психушке.
– Да, Макс, хорошо, что тебя Кира не слышит, а то ты бы сейчас реально стал пациентом, причем не психушки, а травматологии.
Макс засмеялся ещё сильнее, а Кеша достал телефон, чтобы прочитать новое сообщение в вайбере.
Это писал дядя, спрашивал, один ли Кеша будет, чтобы пропуск выписать.
– Ну что, придется всё-таки нам вдвоём идти, – сказал Кеша Максу, когда они зашли в здание института.
Девчонки были уже в аудитории. Кеша решил им пока не рассказывать, всё равно это ничего не изменит.
– Фу, опять накурился, – сморщилась Кира. – А мы с Леркой кое-что придумали. – Кирины глаза горели от нетерпения.
– Эй, я же просила, пока что никому, – вмешалась Лерка.
Видимо, у девчонок тоже свои секреты. Интересно, чьи тайны окажутся более страшными.
– Что? – Встрял Макс. – Что придумали? Колитесь.
Макс был настроен игриво. Он повернулся к Лерке и попытался её ущипнуть, но она довольно грубо оборвала его. Макс не расстроился и переключился на Киру.
– Давайте, рассказывайте, – он подошел к Кире и стал её щекотать.
Кеше это не понравилось. Но Кира была на этот раз довольна, хотя она и отбивалась от Макса.
До конца учебного дня у Кеши пропало настроение. Он притворно шутил и смеялся, но ему было неприятно находиться в обществе Макса и Киры. Он хотел скорее домой.
Вечером Кеша сидел в интернете, ища на иностранных сайтах страшные ролики.
– Кеш, ты можешь подойти? – Крикнул папа из зала. Повезло, что Кеша был не в наушниках, иначе бы долго ему пришлось просить.
– О, отлично. Скажи, как мне звук тише сделать. – Папа сидел напротив ноута.
– Что это? Мув мейкер? Зачем тебе? – Удивился Кеша, – ты монтируешь что-то?
– Да, у нашего начальника день рождения, вот мы решили всем коллективом творческий подарок сделать в виде фильма, собрали все фотки и видео, что были. Мне, как самому продвинутому, поручили.
Кеша не стал уточнять, не было ли на работе у отца кого помоложе, но через минуту он уже вернулся в свою комнату.
– Ты чё тут делаешь? – Опешил Кеша, увидев сестру, которая выходила из его комнаты.
– Ой, а я просто думала, что ты у себя. – Она немного покраснела. Поняла, как это выглядит. – Хотела попросить, чтобы ты меня сфотографировал на свою новую камеру. Мне нужна классная фотка для конкурса. У твоей камеры какое разрешение?
– Давай потом, – бросил Кеша, плюхнувшись на свой стул. – Иди спать, я завтра тебя сфоткаю, ладно?
Вика согласилась, а Кеша продолжил свой труд.
На следующий день после пар Кеша и Макс поехали в областную детскую больницу, где было психотерапевтическое отделение, в котором заведовал дядя Глеб.
– Ну, это же не настоящие психи. Это дети. Не получится таких кадров как в фильмах, где женщина скребёт ногтями дверь, или снять привязанного к кровати орущего больного, – рассуждал Макс по дороге.
– Это штампы. В детях тоже много мистики. И ужаса. Нам бы только не спалиться. Снимать на профессиональную камеру по любому, нельзя. Придется на телефон и скрыто. У тебя в карман уберётся?
– Наверное. – Макс быстро ощупал карманы своего чёрного пиджака.
– Камеру я в машине оставлю, – сказал Кеша, и тут же спохватился. – Даже, лучше …
– Там с парковкой как? – Прервал его Макс.
– У нас же пропуск, – напомнил Кеша, недовольный тем, что чуть не потерял мысль.
– Ага. Почти приехали.
В больнице было полно людей. Дети орали, мамы успокаивали, папы отрешенно курили в стороне.
Дядя Глеб встретил их на втором этаже.
– Привет, – он пожал каждому руку, и провёл ребят к себе в кабинет.
Кеша уже был тут летом, когда Вика лежала в больнице с подозрением на гайморит. Дядя Глеб её устроил в ЛОР-отделение этой больницы, и плюс ко всему ещё провёл несколько групповых занятий психотерапии. Он сказал, что в ееё возрасте и перед школой это полезно.
– Как жизнь молодая? – Спросил дядя, усаживая гостей на кожаный диванчик.
– Отлично, – отозвался Кеша. – Познаём окружающий мир. Вот, как раз по заданию пришли.
– Значит, вам мало интернета, вам живых людей подавай, – странно спросил дядя Глеб.
Попал не в бровь, а в глаз.
Макс притих.
– Это точно. Всё самое интересное происходит в реальной жизни, – подметил Кеша. – Нам нужно отснять социальную рекламу, и мы решили снять про особенных детей. А для этого нам нужно лучше их понять, может, пообщаться с ними.
– Я понял. Только снимать в больнице запрещено, тем более, ещё и распространять этот материал. Это медицинская тайна, – серьёзно сказал дядя Глеб. А потом мягко добавил, – но я попробую вам показать свои групповые занятия. И даже кое с кем познакомлю.
Кеша и Макс переглянулись.
Дядя вышел из кабинета, сказав, что скоро вернётся.
– Включай камеру, – сказал Кеша, перекладывая свой телефон в карман рубашки. Он специально надел нелюбимую клетчатую рубашку, плюсом которой было наличие нагрудного кармана, из которого немного высовывался телефон.
– Вперёд, – дядя вручил им два белых халата и повёл за собой.
После переходов по длинным коридорам они оказались в небольшой комнате, которая была отделена фальшь-стеклом от довольно большого кабинета.
– Сейчас я буду проводить групповое занятие, а вы можете пока посмотреть, если хотите.
– Конечно, хотим, – обрадовался Кеша.
– Ага, – согласился Максим.
Когда дядя оказался по другую сторону стекла, Кеша осознал, – как нам повезло. Никого нет, только вот, – он заозирался по сторонам, – возможно видеонаблюдение, но мы постараемся аккуратно.
Кеша достал свой телефон, делая вид, будто просто что-то смотрит в нём, а сам приложил его камерой к стеклу.
Вокруг дяди Глеба сидело шесть детей. Четыре девочки и два мальчика. Они были примерно одного возраста, лет десяти.
– Кто мне первый покажет свой рисунок? – Дядя Глеб озорно посмотрел на детей, которые держали в руках свои творения, видимо, нарисованные заранее.
Мальчик в зелёной кофте с лысой головой поднял руку.
– Давай, Витя. – Ободрил его дядя. – Что у тебя тут?
– Это я. – Он показал свой рисунок, и Кеша увидел вполне различимые машинки из «Трансформеров», которые окружали человека в сине-красном костюме, наверное, это спайдермен.
– Где же здесь ты? – Как будто непонимающе спросил дядя Глеб.
– Вот, – мальчик ткнул на спайдермена. – Это я после смерти. Когда реа.., – он запнулся, – рикирна…, – он опять не выговорил, – в общем, после перерождения.
– Реинкарнация, – подсказал дядя Глеб.
– Не правда, – вступилась одна из девочек, – после смерти мы попадём в рай к ангелам, ведь так? – Она доверчиво смотрела на дядю.
– Всё зависит от твоего желания. После смерти нас ждёт то, во что мы верим, – казалось, для таких маленьких детей рассуждения дяди были сложны, но они будто всё понимали.
Кеше стало не по себе. Они говорят о смерти. И дядя даже не переубеждает их.
– Бред какой-то, – шепнул Макс.
– А во что верите вы? – Спросил Витя дядю Глеба.
– Я верю в себя и в свой мозг, который непрерывно посылает сигналы моему телу.
– И что это даёт? – Уточнила та же любопытная девочка.
– Это даёт мне умение слушать свой организм и распознавать сигнал о том, что что-то не в порядке.
Кеша слушал этот разговор и в какой-то момент чуть не забыл о телефоне, который держал в руке. Он опустил задерневшую руку, и тут же, опомнившись, переложил телефон в карман рубашки, халат при этом был максимально распахнут, иначе не удалось бы ничего снять.
После сеанса с детьми дядя Глеб вышел к Кеше и Максу. Он был не один.
– Знакомьтесь, – он ободряюще положил руку на плечо мальчику, – это Виктор. Он у нас постоянный гость в больнице. А это мой племянник Иннокентий и его друг Максим.
Витя уверенно подошел к Кеше и пожал ему руку. Кеша не ожидал такого взрослого поступка от мальчика. Макс же после рукопожатия попытался незаметно обтереть ладонь о свой халат.
Боится, что ли, заразится.
– Ты мед брат? – Спросил Витя, рассматривая белый халат на Кеше.
– Э, нет, я режиссёр.
У Вити глаза загорелись. – Круто! Что снимаешь?
– Научный фильм, – нашёлся Кеша.
– Про детей?
– Да.
– Я меня там покажешь? – Витя серьёзно смотрел на Кешу, не мигая.
Дядя Глеб улыбнулся, – если ты захочешь.
– Конечно, – отозвался мальчик.
В коридоре послышался чей-то недовольный возглас. – Мне нужен Колесников Глеб Фёдорович.
– Тогда я вас тут оставлю на пять минут, – сообщил дядя, с беспокойством поглядывая на дверь, – только без глупостей. Никуда не уходи, пока я не вернусь, – сказал он строгим голосом. – А вы, – это уже было обращение к Кеше и Максу, – смотрите за ним. Он парень хоть и хилый, но очень шустрый.
