Елена Паленова
Чародейка 1: Дом престарелых ведьм
Глава 10
Злата была в ярости, причём не только потому, что проснувшаяся во мне магия первым делом закрыла привыкшей контролировать всё и всех ведьме доступ к моему сознанию. Мои внутренние силы защитили меня целиком. Если раньше я пусть и временно, но ощущала на себе действие чужого колдовства, то теперь на меня вообще ничего не действовало.
– В свой дом ты не вернёшься. Будешь жить под присмотром Марты, – вынесла вердикт Злата и щёлкнула пальцами, чтобы переместить нас обеих к провидице.
Она исчезла, а я так и осталась стоять посреди солнечной зеленой лужайки в её доме. После нескольких неудачных попыток переместить меня ведьма попробовала сделать что-то ещё, даже бормотать невнятно начала. Наверняка какой-нибудь испепеляющий заговор, судя по свирепому выражению её лица. Моё невинное предложение долететь до домика Марты на метле было встречено гневным взглядом, и пришлось идти пешком.
Зато сразу три капельки новой информации получила: во-первых, моя магия проснулась как-то не так, как того ждала Злата; во-вторых, это я изначально должна была быть сиделкой для Марты, а не она моей тюремщицей, поэтому с этой старушкой тоже не всё так просто, как казалось; и в-третьих, Злата живёт в домике номер один напротив «администрации», что само по себе не так уж и важно, но мне любое знание пригодится.
– А почему мне нельзя домой? – спросила, ёжась от холода, потому что была в тоненьком медицинском костюмчике, а сентябрьские ночи теплом балуют редко. Хорошо хоть, что деревенька малюсенькая, и до седьмого домика идти не больше минуты, а то на улице вдобавок ещё и дождик накрапывал.
– Вокруг жилища Марты стоит дополнительный барьер, – пояснила Злата, пропуская меня вперёд себя за калитку. – Будущее можно увидеть только через Навь, поэтому мне пришлось усилить здесь защиту и запретить Марте выходить из дома.
– Но она же всё равно делает пророчества, – удивилась я. – Через барьер?
– Время от времени я делаю его проницаемым, чтобы пленённый дар не свёл её с ума окончательно. Заходи.
Пленённый? Это что – метафора, оговорка или суровая реальность? Марта не может дать волю своему дару, это сводит её с ума, но она вроде бы и не против такого существования. М-да… Загадка на загадке сидит и загадкой погоняет. А что если и мои новые способности за дополнительный барьер пролезть не смогут? Наташку я как спасать буду?
Я нерешительно остановилась перед открытой дверью в дом провидицы, повернулась и поймала на себе испытующий взгляд ведьмы. Пришлось покориться судьбе и войти, чтобы не вызывать ненужных подозрений на свой счёт.
– Доброй ночи, – шёпотом поприветствовала я Василия, который призрачной салфеткой пытался вытереть слюнку, стекающую по подбородку впавшей в очередной провидческий ступор старушки.
Злата недовольно поджала губы и пошла сотворять для меня ещё одну комнату в доме, где мне изначально были не рады, а призрак коротко кивнул в ответ, но и только. Вот так, значит? Прошла любовь, завяли помидоры? Ни тебе радости от встречи, ни заговорщицкого подмигивания… Или он всегда был таким, а я раньше просто этого не замечала, наивно полагая, что обрела здесь друга? И как это Порфирий его не слопал, пока я у Златы взаперти сидела?
– Вторая дверь справа по коридору, – сообщила мне ведьма местоположение моей новой темницы. – Марте это не понравится, конечно, но я с утра пораньше к вам загляну и поговорю с ней.
– И вы вот так запросто меня сейчас здесь оставите? – изумилась я. – Я же понятия не имею, что с этой пробудившейся магией делать. А если я Марту ненароком покалечу или дом подожгу?
– И что ты предлагаешь? Сидеть возле тебя постоянно? У меня и других проблем хватает. Подожжёшь – потушим, а Марта себя в обиду не даст. Спать ложись, три часа до подъёма осталось.
– Я днём выспалась, спасибо, – скривилась я.
– Тварь красноглазую видела? – сразу же подобралась ведьма и неприятно скрючила пальцы. Как крыска, почуявшая лакомство.
– Нет, – с самым честным видом замотала я головой. – Мне море снилось. Как будто я чайка и над водой парю, парю… А потом крыльями так – раз, раз…
Даже изобразила всё это для пущей убедительности, отчего Злату разочарованно перекосило, и она наконец-то ушла, оставив меня коротать остаток ночи в компании призрака и полоумной предсказательницы.
– Дед Вась…
– Ась?
Я превратила один из стульев в кресло-мешок, плюхнулась на него, скрестила на груди руки и обвиняюще сощурилась.
– Почему здесь все врут?
– Ты это о чём? – он перестал кривляться возле Марты и уселся напротив меня на пол по-турецки.
– Ну вот ты, например. Ты ведь знаешь, зачем на самом деле Злата создала этот мирок, а так убедительно врал про то, что она за родителей мстит… Да ты не нервничай так. Во-первых, она сама мне сказала, что это просто сплетня, а во-вторых, она сейчас из-за моей пробудившейся магии меня не только не чувствует, но и не видит, и не слышит, если рядом не находится. Я для неё теперь что-то вроде слепой зоны. Зато всё, о чём мы с тобой секретничали позапрошлым вечером, она прекрасно видела и слышала. Но ведь ты знал об этом, да? Это она тебе велела мне недостоверную информацию давать. Можешь не отвечать, я всё равно тебе больше не верю.
Василий поник и виновато шмыгнул носом.
– Откажешься от меня теперь?
Я молчала до тех пор, пока несчастное выражение его призрачного лица не стало обречённым. Боится. Либо того, что снова придётся от брата прятаться, либо недовольства Златы, которая приставила его ко мне забивать мою голову враньём. В его желание пойти со мной в Навь и стать демоном я уже не верила, как и в то, что Марта вообще делала такое предсказание.
– Не откажусь, но и верить не буду ни единому твоему слову. Я предателей не прощаю. Спокойной ночи.
– Но ты же сказала, что выспалась… – недоумённо вскинул он кустистые брови.
– Человека воспитывает окружение, – философски заметила я и вернула стулу прежний вид. – Раз это мир лгунов, то и мне врать не возбраняется. Только в отличие от всех вас, залезть ко мне в голову и узнать правду Злата уже не сможет. Можешь доложить ей всё об этом разговоре, мне плевать. И не ходи за мной, видеть тебя не хочу.
Я помахала у Марты перед лицом, чтобы понять, насколько глубоко она ушла в себя, и имеет ли смысл ждать, когда провидица очухается. Моих недельных наблюдений за ней оказалось достаточно, чтобы понять – час точно будет вот так сидеть и пускать слюну, не меньше. А у меня, между прочим, были неотложные дела. Мне Наташку найти надо было.
Вошла в комнату, которую создала для меня Злата, и кожей почувствовала, сколько заклинаний она в неё вбухала. Словно в кисель шмякнулась. С виду – обычная комнатушка, только без окна. Три на три метра, кровать-полуторка у дальней стены, трельяж, пуфик и двухстворчатый бельевой шкаф. Без изысков. Мол, если надо – сама, тунеядка, всё тут обустроишь. А по ощущениям – банковский сейф, утыканный камерами видеонаблюдения, всеми видами сигнализации и заодно снабжённый функцией самоуничтожения – на всякий случай, а то мало ли.
Глупо. Если моё бестелесное я стояло прямо у неё перед носом, когда они с Мартой тут чаи гоняли, но при этом я так и осталась незамеченной, то во всей этой мути, которой она заполнила мою комнату, никакого смысла нет. Разве что она не ко мне добраться пытается, а от меня, неумёхи, защиты понаставила. Я же неопытная, а оттого непредсказуемая. А она не в курсе, что во мне пока только две способности проснулись – защищать себя от поползновений гадких ведьм в моё личное пространство и вылезать из собственного тела.
Как раз второй способностью я и хотела воспользоваться, прикинувшись, что сплю. Понадеялась, что для Василия мои прогулки за пределы бренной плоти тоже останутся тайной, и приступила к задуманному. Закрыла дверь, но гасить свет полностью не стала – просто приглушила его до яркости маленького светильника, чтобы можно было видеть хотя бы очертания предметов. Свернулась на кровати лицом к стене, закрыла глаза и сосредоточилась на мысли о том, что я хочу «выйти из себя», но остаться в этой же комнате.
Неприятное ощущение – словно ты делишься на две части, одна из которых неподвижная, невероятно тяжёлая, но живая и тёплая, а вторая похожа на невесомый и разумный кусок льда. У меня получилось! С первого раза! Вот моё тело – лежит на кровати лицом к стене и, судя по едва заметному движению плеча, дышит. А я стою над ним растерянно и не знаю, рискнуть выскользнуть из комнаты невидимым духом или для первой попытки и этого достаточно.
В зеркале я не отражалась, предметы двигать не могла, зато сквозь стены ходить – запросто. А ещё видела то, чего в прошлый раз не заметила – магию. Она струилась в воздухе едва заметными потоками, сворачивалась клубками, извивалась, сплеталась в какие-то немыслимые фигуры… Из неё в этой комнате состояло почти всё – стены, мебель, даже та спецовка, которая была надета на настоящую меня. Плотные сгустки магии, формирующие детали этого мира. И хитросплетения заклинаний, созданных Златой с целью моего контроля – их я тоже различала по узору витающих в воздухе магических символов. Только тело моё было тем, что оно из себя представляло на самом деле – живой, реальной плотью.
Мой бестелесный дух, который стоял посреди спальни и с любопытством глазел вокруг, тоже состоял из магии, но она была другая. Другой плотности, другого состояния что ли… Странно было чувствовать себя такой – ненастоящей, но в то же время способной думать, двигаться и говорить.
До меня наконец-то дошло, как Злате удалось спасти обоих близняшек. Она говорила, что разделила их магию и жизненную силу. Почти всю жизнь она отдала Асе, которая меньше пострадала в аварии. Наверняка малышка тогда лежала вот так же, как лежит моё тело – вроде бы и живая, но без души. В коме, скорее всего. А в умирающую Ясю ведьма поместила всю их общую магическую сущность – то, что представляла из себя бестелесная я.
Оказывается, у нас со Златой и правда есть что-то общее, родственное – способность отделять магию от жизни, например. И подозреваю, что именно так ей удаётся видеть и слышать всё, что происходит в её мире. Это я стою с открытым ртом и восторгаюсь новизной ощущений, а она это умение столетиями развивала. М-да… Лихо!
Попробовала в таком необычном для меня состоянии простенькое заклинание трансформации предметов, но ничего не вышло, и я пришла к заключению, что для этого нужно, чтобы магия непременно была смешана с жизнью. Ну то есть это только живое создание может делать, а не бесплотный дух. Или я пока ещё не доросла до того, чтобы в разных своих состояниях влиять на местные магические потоки.
Кстати, моё магическое я для местной магии не существовало. Я видела, как потоки плавно обтекают моё реальное тело и друг друга, натыкаясь на заданные заклятиями очертания предметов, но сквозь бесплотную меня они текли беспрепятственно, а мои движения не создавали никаких возмущений. Совсем никаких.
Вот и ещё одно откровение – Злата не знает обо мне ничегошеньки. Ну вот вообще ничего. Полный ноль. Она, как и Пашка в своей врачебной практике, исходит из худшего, но окончательный диагноз поставить не может – ей нечего исследовать. Моя магия этим миром не воспринимается. Я для Златы загадка, и она меня боится, но показывать это другим не хочет, чтобы не потерять авторитет. Или чтобы не пугать их. Не знаю, как они определили, что во мне течёт ведьмовская кровь, а потом ещё и до родства докопались, но на этом всё – тупик. Отсюда и враньё, и нежелание меня чему-то обучать, и приставленный ко мне Василий, который неупокоенный колдун и наверняка видит больше, чем живые ведьмы.
Злата радовалась всю последнюю неделю не тому, что во мне просыпается сила, а своей догадке. Она не знала ничего доподлинно. Сделала предположение, получила намёк на подтверждение и раскатала губу, что скоро ей откроются все тайны моего внутреннего мира. На блюдечке с голубой каёмочкой. Ха! Вот ей, наверное, обидно-то стало, когда всё наоборот вышло. То хоть в голову ко мне влезть могла, а теперь и этого нет. Обхохочешься.
Только хохотать мне некогда было, потому что я Наташку поискать хотела. Судя по тому, что я успела ухватить в том коротком видении, её держат в каком-то сарае. В грязном, сыром сарае, заваленном старым тряпьём и всякой рухлядью. Интересно, где в этом чистеньком, уютненьком мирке может находиться такой жуткий сарай?
Я вышла сквозь стену на улицу и поняла, что сквозь меня моросит дождь. Настоящий, реальный дождик. Осязание призракам, кажется, не положено, поэтому я не чувствовала ни пронизывающего ночного холода, ни влажности воздуха – ничего из того, что ощутила бы, выйди я сюда же в своей реальной ипостаси. И запахов я тоже не чувствовала. Кажется, из всего, с помощью чего можно получать информацию извне, у меня остались только зрение и слух. И даже ноги переставлять не нужно было, чтобы двигаться – просто задала себе направление, и поплыла по запланированному маршруту. Хотя могла бы и ногами шевелить, но уж очень мне новообретённые возможности нравились.
Пролетела сквозь настоящий куст калины с гроздьями дозревающих ягод, обогнула несколько углов, чтобы через окно заглянуть в комнату, где осталась Марта – она так и сидела за столом с отвисшей челюстью и глазами навыкат. А вот Василия там не оказалось. Я же сказала – предатель. Наверняка помчался Злате докладывать о том, что я ему наговорила. Ну и чёрт с ним.
Земля под ногами была настоящей. Лужи на ней тоже настоящими, как и непроходимые заросли позади домов. А улица, вдоль которой стояли аккуратные одинаковые домики с одинаковыми двориками – ненастоящая. Я множество раз переходила эту дорогу, когда бегала от своего домика к дому Марты, и была уверена, что здесь аккуратно уложена брусчатка, но теперь даже в тусклом свете магически созданных фонарей отчётливо видела под гладкими сгустками булыжников грязную, основательно заросшую травой грунтовку.
– Равновесие… – произнесла вслух, не опасаясь быть услышанной. – В этом мире ровно столько же реальности, сколько магии… Что-то реально, а что-то нет. Моё тело реально, а дух – нет. Оболочка и наполнение… Есть реальная основа и магическая надстройка. Ну конечно! Демон из Нави, но магия тоже вся принадлежит Нави, и он может использовать её, чтобы вырваться. Злата наверняка держит его в реальной половине, чтоб не упустить. А Наташка для равновесия должна находиться в магической части. И если я всё правильно понимаю, то она либо в той же точке, что и он, либо на противоположной стороне мира. Как-то ведь они компенсируют присутствие друг друга? Думай, Майская, думай…
Трудно думать, когда знаний с гулькин нос. Зацепиться не за что. Будучи «в себе», я считала реальным всё, что вижу. Способность «выходить из себя» дала мне возможность видеть Ивилирион другими глазами – я могла различать, что реально, а что нет. Да и то не походя, а если очень внимательно присматриваться. И что? Какой в этом прок? Как это поможет мне найти подругу, которая за эту неделю в грязи и сырости уже наверняка подхватила простуду?
– А что если попытаться посмотреть на это всё сверху?
Я посмотрела в истекающую дождиком темноту осеннего неба и начала медленно подниматься, обалдев от впечатлений, но в одном из домиков вдруг хлопнула дверь, и испуг швырнул меня обратно в моё тело.
– Чёрт! – я свалилась на пол, чувствуя, как бешено о рёбра колотится сердце.
Прямо под ноги Марте, которая стояла возле моей кровати с ненавистью во взгляде и с подушкой в руках.
Глава 11
Подушечку она мне принесла, чтоб спалось удобнее. Надо же, заботливая какая. А я такая наивная, что сразу же поверила и благодарностью прониклась. Вот правда – взрослые люди, а как дети малые. Хорошо хоть я в тело успела вернуться до того, как она эту подушечку заботливо пристроила туда, куда собиралась.
С другой стороны, это неудавшееся покушение не осталось для Златы незамеченным, и ведьма с утра первым делом прислала к нам Ясю, чтобы напомнить Марте то, что старушка умудрилась забыть или проигнорировала, когда задумала расправиться со мной. Целая лекция по основам ведьмологии! Да я на еженощные покушения согласна, если после них мне каждый раз будут что-то полезное рассказывать!
– Я всё помню, не надо мне ничего напоминать, – недовольно проворчала Марта, сочтя ликбез от девчонки-подростка для себя оскорбительным.
Яся пожала плечиками и улыбнулась мне, как единственному в этом доме благодарному слушателю:
– Ты же уже знаешь про Явь и Навь, да? Это не нужно рассказывать? А то мне велено никому сегодня завтрак не приносить, пока я тут вам всё не расскажу.
– Я знаю, что вся имеющаяся в Яви магия происходит из Нави, – я попыталась припомнить всё, что говорил по данному поводу отсутствующий этим утром Василий.
– А, ну тогда я сразу про путь магии расскажу, да?
Я обрадованно кивнула и сложила руки на столе, как первоклашка, а Марта фыркнула, но осталась сидеть и слушать, потому что перед появлением близняшки полчаса выносила мне мозг нытьём о том, что голодна. Меня интересовала информация, а её – возможность побыстрее получить завтрак.
Яся с минуту задумчиво топталась на месте, потом принялась ходить туда-сюда по комнате с видом профессора, и в конце-концов, собравшись с мыслями, начала своё повествование.
– Все люди, у которых есть какие-нибудь необычные способности, представляют собой магическое сообщество Яви и называются магами. Маги могут быть просто одарёнными или чародеями. Магические возможности одарённых людей ограничены их даром. Они пользуются собственными внутренними силами или реализуют свои способности через Навь, но не умеют колдовать. Вот как Марта, например. Она использует магию Нави для предсказаний, но управлять магическими потоками не может. Таких людей раньше ведунами называли, но потом терминология вся перепуталась. Преемники одарённым людям не нужны, потому что такие способности только по наследству передаются. И путь магии у одарённых такой же, как и у обычных людей – когда умирает плоть, дух растворяется в Нави и становится её частью.
– Простые смертные, – понимающе кивнула я и поймала на себе презрительный взгляд провидицы.
– Да, – подтвердила Яся. – А у чародеев всё намного сложнее. Чародеями считаются те, кто может с помощью магии изменять реальность, но это не дар, а то, что люди у Нави украли.
– Как это?
– Ну-у-у… Давайте я наглядно объясню? Так проще будет. Я тоже не сразу во всём этом разобралась, но потом Злата показала на примере семечек и… Вот.
Яся перекинула свои рыжие косички на спину, сосредоточилась и наколдовала на столе горку семечек. Приличную такую кучку, край которой Марта сразу же зацепила пухлой ладонью, подгребла к себе горсть зёрен и с невозмутимым видом принялась ногтями очищать их от шелухи.
– Вот Марта сейчас сделала то, что сделали чародеи, когда Явь и Навь разделились, – усмехнулась девчонка и ладошкой подвинула горстку зёрнышек мне. – Представь, что я Навь, а эти семечки – моя магия. Они все принадлежат мне, но с тобой я поделилась, а Марта взяла моё без спроса. Ты теперь вроде как одарённая и можешь делать с моим подарком всё, что хочешь. Можешь посадить эти семена и вырастить новый урожай, развив таким образом свои способности. Я их у тебя не отниму, потому что подарила. А у Марты отниму, потому что она воровка.
– Не клали бы где попало без присмотра, никто бы не крал, – сообщила провидица, засыпав в рот щепотку очищенных зёрен.
– Не брали бы чужое, не пришлось бы отвечать за это, – спокойно парировала Яся и снова повернулась ко мне. – Навь закрылась от чародеев, когда стало понятно, что если этого не сделать, то раздел потеряет смысл. Чародеи могут колдовать и увеличивать свою мощь, но для этого теперь они используют только те силы, которые есть в Яви. Подпитывать заклинания магией Нави они не могут, у них нет к ней доступа. И при этом Навь хочет вернуть то, что у неё украдено.
– С помощью демонов, -кивнула я.
– Да. Эта магия получена нечестным путём, поэтому она не наследуется. Чародеям всегда нужен преемник. Это может быть родственник или чужой человек – всё равно. Если силы передать, то после смерти чародея в Навь попадёт чистый от магии дух. Навь примет его в себя без остатка. А если не передать…
– Навь получит украденную магию назад и накажет носителя за воровство, превратив его в демона, – закончила я её мысль. – Но ведь это же нечестно. Я, например, ничего не крала. Я вообще не знала, что у меня есть какие-то сверхспособности. В чём моя вина?
– У Нави свои законы и логика. Но вообще-то перед передачей сил уважающие себя чародеи объясняют преемникам смысл преемственности, все причины и последствия, – поморщилась Яся, давая понять, что уважающих себя чародеев на самом деле не так уж и много.
– А откуда взялась уверенность, что всё обстоит именно так, если у чародеев нет доступа к Нави?
– От демонов, конечно, – удивилась девочка моей недогадливости, но вдаваться в детали не стала, поскольку это, очевидно, не входило в перечень положенных мне сведений. – Но ты бессмертная чародейка, тебя преемственность вообще не касается.
– Почему?
– Потому что бессмертие – это дар. Редкий, но наследуемый. Краденая у Нави магия переходит вместе с этим даром, её передавать не нужно.
– А если бы у меня был другой наследуемый дар? Будущее, например, видеть?
Я скосила глаза на Марту, которая при этих словах перестала щёлкать семечки и скривилась так, словно я только что сказала, что намерена стать королевой Нави и Яви, вместе взятых.
– Есть и такое, – кивнула Яся. – Но одарённые чародеи тоже через преемственность получаются, их дар с краденой магией не смешивается. Нужен бы был преемник тогда, чтобы демоном не стать. Не париться на этот счёт только бессмертные могут. И-и-и… Мы наконец-то подошли к тому, зачем меня прислала Злата.
Я превратилась в слух, а Марта отодвинула от себя кучку шелухи и скучающим голосом сообщила:
– Чтобы напомнить мне о том, что такие простые смертные, как я, не могут прикончить бессмертного чародея, даже если очень хочется. Можно было не морить ради этого голодом весь Ивилирион. Я и без твоих соплей в курсе.
О как! Получается, что Марта изначально понимала, что не сможет меня убить, но всё равно попыталась сделать это? Для морального удовлетворения что ли?
– А Ира не в курсе, – язвительно отозвалась Яська.
– Я в курсе, что убить бессмертную ведьму может только инкуб, – сообщила я.
– Высший демон, – поправила меня девчонка. – Низшие суккубы и инкубы собирают по Яви клочки магии, которые чародеи передают смертным вместе со всякими там порчами, заговорами, проклятиями и в том же духе. Они просто находят эти маленькие сгустки, впитывают их и отдают Нави.
– Зачем? – не поняла я. – Если меня, к примеру, сглазят, то после моей смерти эта магия всё равно в Навь попадёт же.
– Чтобы найти путь к чародею и забрать у него силу. Когда чародеи придумали преемственность, чтобы после смерти обретать покой, тогда Навь и придумала суккубов и инкубов. Магия-то перестала возвращаться. А когда низшие демоны находят по магическим следам чародея, приходит черёд высшей нечисти.
– То есть высшие демоны существуют в Нави исключительно для того, чтобы убивать чародеев?
– Не убивать, а забирать у них магию Нави. Есть чародеи, которые не используют то, что имеют. Не умеют или не знают, что преемниками стали, бывает и такое. Тогда магия не успевает смешаться с жизненной силой, и демоны вытягивают только то, что им нужно. А если магия и жизнь уже смешаны, тогда и получается, что демон чародея убивает, потому что забирает всё.
– А у бессмертных, выходит, изначально вариантов нет?
– Ну да, тут с самого рождения всё перемешано, только магия спит до поры и может вообще никогда не проявиться, но тогда и бессмертия не будет. И демоны не тронут тогда.
Вот оно что. Скрытая во мне магия не сейчас пробуждаться начала, а гораздо раньше. Когда я в нетрезвом состоянии на перекрёстке богам желание загадывала. И инкуб этот ко мне не из-за моей дурацкой просьбы прицепился, а только потому, что я чародейка. Вот так по глупости приключения на пятую точку и получаются.
– Бессмертных чародеев очень мало осталось, – продолжала тем временем Яся. – Этот дар ведь только первенцам достаётся, а там всякое может случиться. У кого бесплодие, кто просто детей не хочет или не успел до преждевременной кончины. Пока магия не проснулась, они обычные люди. А когда просыпается, демоны начинают охотиться. Зато после пробуждения силы бессмертного чародея может убить только демон или такой же бессмертный чародей.
На последних словах Яся немного повысила голос и вроде как к Марте обращалась, но я поняла, что это для меня сказано. Эдакое успокоение-предупреждение от Златы. Мол, провидица тебе, Ира Майская, не угроза, но в моём лице лучше иметь друга, а не врага. Ну да, ей же четыреста лет с гаком, если не все пятьсот. А мне всего девятнадцать. Она целые миры создавать может своей магией, а я пока что даже не понимаю, что конкретно мне досталось вместе с бессмертием. И это всё под соусом напоминания, что за наружными барьерами меня поджидает инкуб.
Умно. Только ведь получается, что я для Златы тоже угрозу представляю. Пределов моих возможностей она не знает, вот и нервничает. Пытается под себя подмять, пока я ещё зелёная и неопытная. А Марта, помнится, ещё про какую-то тринадцатую тьму упоминала, до которой меня как-то надо сдерживать. Вот интересно – меня опять использовать как-то собираются или всё же прикончат, когда эта самая тьма наступит? Хотелось бы знать, чёрт побери.
– Ну всё? Урок окончен? Я уже могу получить свою кашу и блинчики? – осведомилась Марта.
– Через полчаса, – кивнула Яся. – Аська в школе, а я ещё ничего не готовила, потому что Злата меня к вам послала. Ир, она ещё просила передать, что Василий сегодня занят. Чтобы ты не волновалась за него.
«Надо же, какая забота!» – мысленно усмехнулась я, а вслух просто поблагодарила, и Яська убежала готовить завтрак.
Марта грызла семечки и сверлила меня недобрым взглядом, что немного раздражало, поэтому я ушла в кухню греть чайник и обдумывать полученную информацию.
Итак, что мы имеем?
Во-первых, теперь всё запуталось ещё больше, чем раньше, и я окончательно перестала понимать, зачем Злата создала этот мир. Логично было бы предположить, что здесь она прячется от демонов, но наверняка это лишь одна из причин, а на другие теории у меня пока фантазии не хватает.
Во-вторых, у ведьмы нет доступа к Нави, а это означает, что демона она поймала где-то в реальности, куда эти гады, с её же слов, выбираются крайне редко. Красноглазое нечто в этот момент было с ним или в нём, поэтому оно и просочилось в Ивилирион. С этим всё понятно вроде бы, но мне от этого пользы никакой.
В-третьих, Марте не нужен преемник. Порфирию, судя по рассказам его призрачного брата, тоже. У Порфирия способность переваривать неупокоенные души в собственную жизненную энергию, но он не колдун. А вот Василий был колдуном. Преемственным, судя по тому, что только что рассказала Яся. Об остальных стариках я ничего не знаю, но тот факт, что двое из семи могли преспокойно отдать свои души Нави, наводит на очередные сомнения в назначении этого мирка. Эти старички здесь не из страха стать демонами после смерти. Они даже не упокоятся по-нормальному, потому что их души Порфирий переварит. И они это прекрасно осознают. Да уж… И что всё это значит? Пока не очень понятно, но этот дом престарелых ведьм с каждым новым моим знанием всё больше смахивает на секту, в которой у каждого своя роль и своё предназначение. Понять бы цель…
В-четвёртых, я у мамы и папы единственный ребёнок. Первенец. Либо один из них передал мне бессмертие, но его магия так и не пробудилась, и это объясняет тот факт, что Злата считает их обоих простыми смертными, либо я действительно приёмная. Вопрос в том, насколько это важно в сложившихся обстоятельствах, и не подкинули ли мне эту информацию специально для того, чтобы отвлечь от других мыслей.
В-пятых…
– Не знаю, почему Яська не сказала тебе всей правды, – прервала мои размышления Марта, выключая чайник, – но подозреваю, что Злата хотела, чтобы это было сказано лично мной. В наказание мне, а то как же без этого-то? И я скажу, да. Просто чтобы ты знала. Раз твоя сила пробудилась, то если ты внезапно вдруг скончаешься, твой дух ненадолго покинет тело, а потом вернётся. А тут у нас есть Порфирий…
Многозначительное молчание, окончившее эту фразу, дополнительных разъяснений не требовало – Порфирий сцапает мою душу раньше, чем она успеет вернуться в тело.
– Марта, за что вы меня так ненавидите?
– Нет, деточка, ненависть тут ни при чём, – погладила она меня по голове.
– А что «при чём»?
– Будущее. Моё, Златы, Стёпки, девочек… Всего этого мира. Он же не просто так создан, милая моя. Разрушишь его ты, а наказание на всех нас ляжет. Суровое наказание…
Марта вдруг выпрямилась, выпучила глаза и пустила слюну. После таких вот «вертикальных» приступов пророческого транса у неё обычно отекали ноги, и старушка становилась особенно несносной, а попытки усадить её были безрезультатны – несгибаемая каменная глыба. Вдобавок потом, приходя в себя, она ещё и падала, поэтому мне пришлось следующие два часа сидеть в кухне и караулить, когда старушка вернётся из астрала – я ж сиделка, чем мне ещё заниматься?
Заодно снова поприкладывала одну информацию к другой в попытках извлечь из новых знаний какую-то пользу и пришла к выводу, что мне абсолютно безразлично, что станет с этим маленьким мирком, когда я из него удеру, прихватив с собой подругу. Близняшек жалко, конечно, но и мне преждевременное переваривание моей души Порфирием как-то не импонирует. И не важно, способен он видеть мой бесплотный дух или так же слеп к нему, как и все остальные – не хочу я находиться здесь дольше необходимого. Марта вряд ли оставит попытки от меня избавиться, а у меня перспектива даже временной кончины вызывает нервный тик. Я же существо разумное, со мной так нельзя.
