Дмитрий Аникин
Адмет
в меру льет, не через край хватает.
Адмет (шепотом Корифею)
Про смерть ее молчи.
Корифей
Не бог перед тобой.
Адмет
Он полубог и гость.
Корифей
Свой в доме плачет друг.
Адмет
Боль не распространяй.
Корифей
Долг мертвым – пить за них.
Адмет
Им все равно за что.
Корифей
Ты – муж, ты – царь, молчу.
Адмет (Гераклу)
О Алкид, ты радость в дом приносишь
давней дружбы. Помню наши годы
легкой жизни юношеской, годы
путешествий, бурных приключений,
помню воды моря, ветры неба
дальнего, "Арго" в пути опасном,
неуклонном – как среди тревоги
счастливы мы были! Блеск обманный,
блеск проклятой шкуры тешил взоры,
подгонял надеждами корабль.
Что за дело нам до царской власти
в Йолке было! Молодость играла
силою свежо и бескорыстно.
Геракл
Утренней зарей к земле пристали,
моряки сошли на берег сонный,
равные на досках корабельных –
на камнях портовых разделили
их заботы, разошлись по дальним
рубежам земли, к домам и семьям
властвовать и строить, жать и сеять,
расточать охотою колчаны,
милых жен лелеять, деток малых
пестовать в наследственных владеньях.
Все ушли, с Гераклом попрощались,
я один остался бездомовный.
Время злое надо мной не властно,
нет урона силам, нет остуды
бурной, черной крови – в колыбели
одиноким воином был, змеям
головы сворачивая, им же
и остался: войска за спиною
нет, и потому войне священной
нет предела, некому оставить
дело и врага, родную землю,
всю Элладу – Зевсово владенье.
Ты вот образумился, женился,
раздобрел порядком – был-то щуплым.
Корифей
Радостно нам друга молодости встречать:
входит он в дом,
утружденный годами странствий,
утомленный событиями мельтешащей жизни, –
узнаешь ли его,
узнает ли он тебя?
Хор
Освободим подвалы от драгоценных вин,
пьем до утра, гуляем с ним, с дорогим, с родным,
драки, походы, опасности в памяти воскресим –
чего нам еще надо, снова свободным, счастливым и молодым?
Хор начинает разнузданную, ухарскую пляску.
Корифей
Пир пируем – череда нагая в пляс
с криком, гиком, ввысь подскоком пронеслась.
Геракл
БЕлы, чёрны, тОлсты, тОнки – хороши!
Хор
Подари, мил-друг, подарок от души!
Геракл
Есть подарки! Перлы розовы, как раз –
бусы-бусики – чтоб грудь бела тряслась.
Серьги яхонт, адамант – чтобы ушко
только слышало, что сказано дружком.
Есть ботиночки, застежки серебро, –
чтобы шла ко мне ты, к милому, добром.
Есть запястья: вес на ручки не большой,
а замкнутся – и останешься со мной.
Гребешки есть – чтобы золото волос
по постели бурным морем разлилось.
Хор
А подаришь деве перстень-перстенек –
до утра всю ночь не будешь одинок!
Корифей
Сходят с лица
шрамы, морщины, приметы времени,
оттенок бронзы теряет кожа,
и вот он перед тобой,
пьяный и молодой, –
не узнаешь ли в нем себя, каким ты был когда-то?
Адмет
Дружество возвращает мне самого себя.
ЭПИЗОДИЙ 4
Пир окончен. Геракл лежит на сцене. Хор исполняет свои песни, им кажется, что Геракл спит и не слышит, что они поют.
Первая растерянная песнь хора, общая
И не поплачь – молчи,
слезы глотай в ночи
горькие, боль уйми
за запертыми дверьми.
Ни в храм ни сходи босой-
простоволосой – стой,
черный наряд сними,
смехом зайдись с людьми
пришлыми; скорбь кипит –
зубами (крепись!) скрипи.
Раз петь нельзя поминальные
песни – так и не жаль ее;
раз нельзя напоказ –
сходит на нет тоска.
Вторая растерянная песнь хора, общая
Мужеством славен царь,
помнит проклятый долг
гостеприимства – шарь
по сусекам, лишь гость к нам в дом!
Ломится стол: сильней
гордости горький нрав –
горя. Пришелец прав,
не зная горя по ней.
Третья растерянная песнь хора, общая
Умерла –
а мы день с ночью мешаем, пьем.
Умерла –
а мы скорбь и ту у нее крадем.
Грех-то какой –
подземным жертвы не принести,
нечистой рукой
венки лавровые раздавать, плести.
Прах, в горле сушь,
слез уже нет, чистая соль –
великий муж,
жену почтить плачем дозволь!
Нет, говорит,
гостя ублажи, срывай одежду, бела
грудь, говорит,
наружу, говорит, чтоб была.
Страх-то какой –
что нам скажет, когда мы к ней
робкой толпой
после стольких ночей и дней?
Предали, мол,
пошли по рукам в пиру,
на поминальный стол
валились в пылу, в жару.
Корифей
Настроения у смертных легче пуха: пух летит
вслед за ветром, за дыханьем – нынче мертв, а завтра жив
ты – какое есть живому дело до грехов, скорбей?
Погребального наряда тяжесть, сорванная с плеч,
под ногами ляжет, топчешь, в пляс пускаясь, – день, да наш.
Что взять с мертвой? Дев веселых жив-живехоньких хор пьян –
выбирай себе любую – мы податливы, не злы,
в наших телесах обиду скрой, смятение уйми.
Ложе мертвой вон несите, жгите во дворе одежды!
Геракл
Так вот какой мы праздник нынче праздновали…
Появляется Адмет.
Геракл
Где ж милая супруга, где Алькеста, где
голубка? Пусть придет: в день вашей свадьбы я
гулял здесь до утра, был не чужим, привел
невесту к алтарю, там мужу передал,
как бы отец ее. Твой крут был тесть и зол,
добром не захотел расстаться с дочерью,
а может, мудр: не силы ведь испытывал –
уменье жениха в устройстве хитрых пут,
смиряющих зверей, чтобы соузники,
злы, несогласны, плуг влекли, кипящий гнев
и мощный сонаправили. Как вепрь и лев,
так и мужчина с женщиной в ярме двойном
ярятся жаркой злобой, но заботою
смиряются – две крови, две враждебные
новь поднимают, им приплода в радость груз.
Адмет
Не рви мне душу: нет Алькесты, мертвая
лежит в земле, а я, увязший в бедствиях,
один влеку ярмо, двоим подъемное, –
кренится вес на сторону пустующую.
Геракл
И ты молчал.
Адмет
Что проку от беды моей
тебе? Уйдешь, забудешь – что мутить волну
бегущей вдаль реки? Успею бедствовать!
Уйдешь ты завтра – мне готовы долгие
года для жалкой скорби. Что отсрочки сей
часы перед такой громадой времени!
Мне жаль, что ты узнал, что отравил тоской
ты память, мысль о встрече, что, идя назад,
ты, верно, обойдешь страну печальную
мою, не пожалеешь ног на дальний путь.
Геракл
Думаешь, оставлю тебя
в твоей беде век вековать,
смерть проклинать?
Как бы не так –
не попробовав, как смогу
другом быть тебе! Собирай
мне в дорогу нехитрый груз:
хлеб, вино – может, вспомнит вкус,
запах дома; еще найди
ей одежду бел-лен, желт-шелк,
чтоб обвить ее платьицу, –
может, вспомнит, как на свету
была в нем, было ей к лицу.
Корифей
Дочка куклу даст, кубарь сын:
поднимайся, мам, вспоминай
руки детские, а без них
самый рай-то тебе не рай.
Геракл
Смерть против станет – так смерть остановлю,
обману, взад-вперед разверну, разворочу,
в крик кричу:
отдай,
что взяла в проклятый, гиблый, холодный, полнощный край;
смертью смерть погублю,
все сделает хилая, я не молю – велю.
Корифей
Много от мудрых слышано, как там, в пустом краю,
тени плывут с тенями – спешащие с похорон,
не узнают друг друга, своих лиц не узнают,
горестный, горестный, горестный, горестный слышен стон
с того проклятого струга, где кормщик правит Харон.
Хор
Тени теснятся тЕнями – взрастила плоды земля
горькие, сев для новых жатв мы готовим ей;
полным-полны трюмы черного бешеного корабля,
свинцовая тяжесть смерти вещество его якорей,
вещество его парусов – легкая ткань теней.
Корифей
Ходят слухи,
перешептывается земля:
мол, один уцелел,
побывав там, побытовав,
другой с полпути вернулся,
третий смерть обхитрил –
ходят по белу свету,
пробовавшие ее,
отблеск на них и бледность
нездешние, лоб высок,
глаз не мигает, видев
недолжное, тело ввек
не вянет под нашим солнцем,
отведав подземных нег.
Адмет
Нет, нет, нет! Сколько их,
глупых, бабьих и многословных
сплетен, расползаются глупость шипеть по миру!
Нет возврата на землю:
несчастен тот, кто несчастен,
кто мертв, тот мертв навсегда.
Оставь меня моей скорби.
Геракл
Силой возьму, что не взял искусством Орфей, –
ад, расступись, живых пропуская нас!
Разодрана в клочья, прочь отлетает тьма,
отмоемся ключевою водой – ох, жива, пресна! –
мы от позора смерти, от прикосновенья к ней –
хлещет вода, кипит, радуется сама.
Корифей
Нет меры человеческой силе,
нет угомону человеческой воле,
если даже в сумраке замогильном
ищем, меняем пути. Доколе
блуждать? Не упокоенные землею,
в страстях горим, изнемогаем болью,
смерть не прекратила ее, – какою
мыслью мучаемся, посыпаем солью
какие раны, чтобы не затянулись?
Вглубь копай лопата –
смерть отпустит душу, как мать-земля отпустила
белое тело.
Геракл
Будут тебе, Адмет,
радости на земле
супружеские: обнимешь,
как жадная смерть отдаст,
родную, на ложе страсти
милую возведешь,
жизнью отплатишь смерти
за столько-то бывших бед.
Адмет
Как повернешь смерть вспять?
Чем сможешь ее унять?
Геракл
Пойду на холм могильный встретить ворога,
посланца смерти, демона великого,
а там посмотрим, чья возьмет: иль в радости
ты встретишь утро, или возлияния
